Мисс Марпл берется за дело

Мисс Марпл в третий раз прочла письмо, отложила его и немного озабоченно задумалась над его содержанием и значением.

Ее первой мыслью было, что в письме странным образом отсутствует всякая сколько-нибудь существенная информация. Быть может, ей следует ожидать дальнейших указаний от Бродриба? Она была почти уверена, что это не входило в планы Рейфила. Но тогда, каким чудом Рейфил мог ожидать от нее, что она что-то сделает, возьмется за задание, о существе которого не имеет ни малейшего представления? Тут действительно было над чем поломать голову.

После нескольких минут размышлений мисс Марпл пришла к выводу, что именно такое намерение и могло быть у Рейфила: пусть она поломает себе голову! Она представила себе старика таким, каким он ей запомнился: разбитый параличом, язвительный, но с острым, живым умом и блестящими вспышками юмора. Наверняка, ему доставляло удовольствие подшучивать над людьми. Вероятно, даже диктуя это письмо, он наслаждался тем, что может подразнить естественное любопытство мистера Бродриба.

В письме не было ни малейших указаний, позволяющих понять, о чем, собственно, идет речь. Оно ничем не помогало ей и, вероятно, Рейфил вполне сознательно не хотел оказать ей такую помощь. Судя по всему, на уме у него было что-то другое. Но опять-таки человек не может взяться вслепую за что-то, о чем он понятия не имеет… Все равно, что кроссворд без определения слов. Необходимо знать, что от нее хотят, должна ли она поехать куда-то или отложить вязанье и, сидя в кресле, пытаться разрешить загадку. Быть может, Рейфил хотел, чтобы она села на пароход и отправилась на Антильские острова, или в Южную Америку, или бог знает, куда еще? Сама она должна догадаться, какого черта от нее требуется, или же должна получить какие-то более определенные указания? Может быть, Рейфил считал, будто она настолько умна, что способна сама до всего дойти? Нет, это невероятно!

— Если он и впрямь так считал, значит, перед смертью впал все-таки в детство, — проговорила мисс Марпл.

Однако поверить в то, что Рейфил мог впасть в детство, ей как-то не удавалось.

— Указания я получу… но какие и когда?

Мисс Марпл только сейчас пришло в голову, что, сама того не заметив, она уже приняла предложение Рейфила. Она вновь заговорила вслух:

— Я верю в бессмертие души. Где сейчас мистер Рейфил, я точно не знаю, но несомненно где-то он есть… Я сделаю все от меня зависящее, чтобы выполнить его просьбу.

Через три дня мисс Марпл отправила Бродрибу следующее письмо:

Уважаемый мистер Бродриб!

Обдумав все, я решила принять предложение покойного мистера Рейфила. Все, от меня зависящее, чтобы выполнить его желание, будет сделано, хотя я отнюдь не уверена в том, что добьюсь успеха. Собственно говоря, я даже не очень представляю, как его добиться. Письмо мистера Рейфила не содержит никаких конкретных указаний. Если какие-то дополнительные указания, предназначенные для меня, существуют, я была бы счастлива получить их от вас, но, поскольку до сих пор вы этого не сделали, подозреваю, что их и не существует.

Полагаю, что мистер Рейфил до последнего дня жизни полностью владел умственными способностями, и думаю, что вы не сочтете неоправданным следующий вопрос: не был ли он в последнее время заинтересован — будь то с деловой, будь то с личной точки зрения каким-либо преступлением? Он никогда не упоминал при вас с гневом или недовольством о какой-нибудь возмутившей его судебной ошибке? Если что-то подобное было, пожалуйста, сообщите мне об этом. Быть может, кто-то из его родственников или знакомых попал в беду, стал жертвой несправедливого приговора или что-нибудь в этом роде?

Разумеется, вы понимаете, почему я спрашиваю об этом. Убеждена, что мистер Рейфил ожидал, что я поступлю именно так.

Бродриб показал это письмо своему компаньону.

— Решила все-таки согласиться? — Шустер присвистнул. — Смелая старушка! Может, она хоть как-то представляет, о чем, собственно говоря, идет речь?

— Похоже, что нет.

— М-да. Странным все-таки типом был старик.

— Трудный был человек, — кивнул Бродриб.

— Понятия не имею, чего он мог хотеть. А вы?

— Тоже. Вероятно, именно этого он и хотел.

— Ей это, как бы то ни было, основательно затрудняет дело. Не вижу ни малейшей возможности, как эта провинциальная старушка сможет догадаться, что покойный вбил себе в голову, какая фантасмагория не давала ему спать. Вам не кажется, что он мог просто подшутить над нею? Немного, знаете ли, подурачиться! Быть может, старушка считает себя бог весть каким гением, поскольку легко разбирается в своих деревенских проблемах, и Рейфил решил малость проучить ее…

— Не думаю, — ответил Бродриб. — На Рейфила это не похоже.

— Ну, поводить людей за нос он любил, — возразил Шустер.

— Это так, но… Мне кажется, на этот раз речь шла о чем-то серьезном. Что-то беспокоило его. В этом я абсолютно уверен.

— И он не сказал вам, что именно? Даже не намекнул?

— Нет.

— Тогда каким, черт возьми, образом он мог надеяться, что эта старушка сумеет что-то сделать? На мой взгляд, это просто грубоватая шутка.

— Двадцать тысяч фунтов — нешуточные деньги.

— Разумеется, но, если он знал, что они и так ей не достанутся…

— Так не по-спортивному мистер Рейфил никогда бы не поступил. Можете быть уверены, что мисс Марпл дан шанс выполнить порученное задание — в чем бы там оно ни заключалось.

— А в чем будет заключаться наша роль?

— Мы будем ждать, пока не увидим, какое развитие получат события.

— Стало быть, какие-то дополнительные указания у вас все-таки хранятся?

— Друг мой, — ответил Бродриб, — мистер Рейфил полностью доверял моему умению молчать и моей порядочности. Те запечатанные указания могут быть вскрыты только при определенных обстоятельствах, которые пока что не возникли.

— И не возникнут, — заключил Шустер. Этим тема была исчерпана.

Бродриб и Шустер могли считать себя счастливыми людьми, потому что дело, отвечавшее их призванию, занимало все их время. Мисс Марпл этого сказать не могла. Она вязала, подолгу размышляла над чем-то и часто выходила на прогулки, хотя Черри по временам начинала протестовать.

— Вы ведь помните, что сказал врач. Вам нельзя слишком много двигаться.

— Но я же хожу очень медленно, — успокаивала ее мисс Марпл, — и не делаю абсолютно никаких усилий. В том смысле, что не пытаюсь ни копать, ни пропалывать. Просто… переставляю ноги и думаю на ходу.

— О чем? — полюбопытствовала Черри.

— И сама толком не знаю, — вздохнула мисс Марпл и попросила Черри принести ей плед, потому что начал дуть холодный ветер.

— Хотела бы я знать, что ее волнует, почему она не находит себе места, — сказала попозже Черри своему мужу, ставя перед ним тарелку мяса с вареным рисом. — Это китайское блюдо, — гордо заметила она.

— И очень здорово у тебя получается, — кивнул муж.

— Заботит она меня, — вернулась к прежней теме Черри, — что-то ее все время беспокоит. А все после того, как она получила какое-то письмо.

— Нельзя ей переутомляться, — согласился муж. — Спокойно отдыхать, почитать какую-нибудь книжку, часок-другой поболтать со старыми подругами — вот что ей нужно.

— Что-то она задумала. Все время ломает голову, как ей справиться с каким-то делом — так мне, по крайней мере, кажется.

Черри встала и пошла наверх, чтобы отнести мисс Марпл чашечку кофе. Взглянув на нее, мисс Марпл спросила:

— Вы, случайно, не знаете некую миссис Гастингс? Живет где-то в одном из новых домов вместе с мисс Бартлет, если не ошибаюсь.

— Это вы о том домике в самом конце поселка? Они совсем недавно поселились там, я их еще по имени не знаю. А почему вы ими заинтересовались? На мой взгляд, не очень любопытные люди.

— Они между собой родственницы?

— Да нет, как будто.

— Хотела бы я знать почему…

— Простите?

— Ладно, ничего. Будьте добры, подайте мне, пожалуйста, письменный прибор и бумагу. Хочу написать письмо.

— Кому это? — спросила отличавшаяся неутолимым любопытством Черри.

— Сестре каноника Прескотта.

— Той, с которой вы познакомились за границей, когда отдыхали на островах? Вы еще показывали мне ее фотографию в альбоме.

— Да.

— Надеюсь, вы себя не хуже чувствуете? А то, когда начинают писать священникам…

— Отлично себя чувствую и жду не дождусь, как бы взяться за одно дело, в котором мисс Прескотт, может быть, сумеет мне помочь.

Дорогая мисс Прескотт, — писала мисс Марпл, — надеюсь, вы еще помните Меня. Мы познакомились с вами на Антильских островах. Искренне надеюсь, что ваш брат уже меньше страдает от астмы и хорошо перенес эту суровую зиму.

Не сердитесь, если я попрошу вас об одном одолжении. Если можете, сообщите мне адрес миссис Уолтерc. Вы, конечно, не забыли Эстер Уолтерc, секретаршу мистера Рейфила. Тогда она дала мне свой адрес, но я, увы, где-то потеряла его. Хотелось бы написать ей, потому что она тоже интересуется цветами и задала мне тогда один вопрос, на который я сразу не смогла ответить. Кстати, кружным путем до меня дошел слух, что миссис Уолтерc снова вышла замуж, хотя, точно ли это так, рассказывавший мне не был уверен. Может быть, вы об этом знаете больше.

Надеюсь, что не слишком обременю вас этой просьбой. С пожеланиями всего наилучшего вам и вашему брату остаюсь искренне ваша,

Джейн Марпл

Отправив это письмо, мисс Марпл облегченно вздохнула и пробормотала:

— Во всяком случае, хоть что-то сделано. Не то, чтобы я слишком много ждала от этого, но какая-то польза все-таки может быть.

Мисс Прескотт была женщиной обязательной и без задержки ответила очень милым письмом.

Сама я не получала никаких вестей от Эстер Уолтерc, — писала она, — но, как и вы, узнала через друзей о ее замужестве. Сейчас, насколько мне известно, ее зовут миссис Андерсен или, может быть, Андерсон, а адрес ее: Уинслоу Лодж, Элтон, Хемпшир. Брат просит передать вам самые сердечные пожелания. Жаль, что вы живете так далеко от нас. Надеюсь, однако, что мы еще встретимся как-нибудь. С сердечным приветом,

Джон Прескотт.

— Уинслоу Лодж, Элтон, — повторила мисс Марпл. — Это даже не так далеко отсюда. Можно бы съездить… пожалуй, даже это лучшее решение. Скажем, взять такси. Роскошь, конечно, но, если это приведет к чему-то, то расходы будут вполне оправданы. Только как лучше? Написать ей сначала или положиться на случай? Случай, мне кажется, предпочтительнее. Бедняжка Эстер. Вряд ли она с большой любовью вспоминает меня.

Мисс Марпл задумалась. Весьма вероятно, что тогда на Антильских островах она уберегла Эстер Уолтерc от перспективы быть убитой в не столь далеком будущем. Возможно, однако, что Эстер Уолтерc вовсе так не думает. — Милое создание, — тихонько пробормотала мисс Марпл, — очень милое создание. Из тех, которые так легко готовы влюбиться в какого-нибудь бездельника, если не убийцу. Мне кажется, собственно, я даже уверена, что спасла ей тогда жизнь, только сомневаюсь, что и она придерживается того же мнения. Наверняка, она терпеть меня не может. Разумеется, это не облегчит мою задачу, но попробовать все-таки надо. Это лучше, чем сидеть здесь и ждать, ждать, ждать…

Не подшутил ли все-таки над ней Рейфил, написав письмо? Очень уж добросердечным человеком его нельзя было назвать, он не слишком считался с чувствами других.

— Во всяком случае, — констатировала мисс Марпл, глянув на часы и решив, что пораньше ляжет спать, — когда человек о чем-то думает перед тем, как лечь, ему часто приходят во сне хорошие мысли. Может быть, так будет и на этот раз.

— Хорошо выспались? — спросила Черри, ставя на столик хозяйки утренний чай.

— Странный сон приснился, — ответила мисс Марпл.

— Кошмар?

— Нет, нет. Приснилось, будто я беседую с человеком, которого почти и не знала-то. Потом посмотрела и вижу, что разговаривала не с ним, а с кем-то совсем другим. Странно.

— Лицо поменялось на ходу. Такое во сне случается.

— Мне это напомнило о чем-то, вернее, о ком-то, кого я когда-то знала. Будьте так добры и закажите мне такси. На половину двенадцатого, пожалуйста.

— Уж не в Лондон ли собираетесь?

— Нет, не в Лондон. Обедать я, наверное, буду в Хаслмире.

— Что это вы задумали? — подозрительно спросила Черри.

— Хочу встретиться с одним человеком так, чтобы это выглядело чистой случайностью. Это будет не так просто, но, надеюсь, удастся.

В половине двенадцатого перед домом остановилось такси. Мисс Марпл обратилась к Черри:

— Наберите, пожалуйста, вот этот номер и спросите: дома ли миссис Андерсон. Если она возьмет трубку сама или вам ответят, что она сейчас подойдет к телефону, скажите, что с нею хочет говорить секретарша мистера Бродриба. Если миссис Андерсон нет дома, поинтересуйтесь, когда она вернется.

— А если она дома, о чем мне говорить с нею?

— Спросите, когда на будущей неделе она могла бы посетить контору мистера Бродриба в Лондоне. Постарайтесь запомнить то, что она ответит, и повесьте трубку.

— И чего вы только не придумаете! Почему это я должна звонить? Какой в этом смысл?

— Человеческая память — странная штука. Иногда мы помним голос, хотя не слышали его уже много лет.

— Но моего-то голоса эта миссис Андерсон или как там ее вообще никогда не слышала.

— Совершенно верно. Поэтому и должны позвонить именно вы.

Черри набрала номер и выяснила, что миссис Андерсон вышла, но к обеду вернется и потом будет дома.

— Это упрощает дело, — сказала мисс Марпл. — Такси уже здесь? Да, да, я вижу. Доброе утро, Эдвард, — обратилась она к шоферу, которого, правда, звали Джорджем. — Пожалуйста, вот адрес. Думаю, что больше полутора часов поездка туда не займет.

Разведывательная операция началась.

Эстер Уолтерс

Эстер Андерсон вышла из магазина и направилась к месту, где она поставила свою машину. Находить место для стоянки становится все труднее, — подумала она, когда чуть не столкнулась с шедшей навстречу пожилой, чуть прихрамывающей женщиной.

— Прошу прощения.

— Боже мой! — воскликнула старушка. — Неужели миссис Уолтерc? Эстер Уолтерc? Вы, конечно, меня не помните. Меня зовут Джейн Марпл. Мы познакомились с вами на Сент-Оноре… ох, как давно это было! Уже целых полтора года.

— Мисс Марпл? О да, конечно! Кто бы мог подумать!

— Боже, как я рада вновь увидеть вас. Я должна встретиться тут неподалеку со старыми приятелями, но возвращаться буду снова через Элтон. Вы будете дома после обеда? Хотелось бы зайти немного поболтать с вами. Так приятно встретить старого знакомого!

— Ну, разумеется. После трех я буду в любое время рада вас видеть.

На этом они и расстались.

— Ну, — пробормотала про себя Эстер, — кто мог бы подумать, что в старенькой Джейн Марпл еще теплится жизнь? Я думала, она давным-давно умерла.

Точно в четверть четвертого мисс Марпл позвонила в дверь Уинслоу Лоджа. Эстер отворила ей и впустила гостью.

Мисс Марпл села, нервно переминаясь, как всегда, когда чувствовала себя немного смущенной. Все, однако, шло именно так, как она и надеялась.

— Как удачно, что мы встретились, — сказала она Эстер. — Ужасно рада, что вижу вас. Знаете, я часто думаю — до чего же странно устроен мир. Мы от всей души надеемся снова встретиться с кем-то, даже уверены, что так оно и будет. Но время проходит — и как же мы удивлены, когда эта встреча действительно происходит!

— И каждый раз в таких случаях мы повторяем: до чего же тесен мир!

— Вот именно. И что-то в этом есть. Хотя мир огромен и Антильские острова так далеки от Англии, но ведь и встретиться мы могли где угодно. В Лондоне, или на вокзале, или в автобусе… столько возможностей…

— Разумеется, — согласилась Эстер. — Правда, я действительно не ожидала встретить вас именно здесь. Вы ведь насколько я помню, живете не в этих местах?

— Не в этих. Не то, чтобы от Сент-Мэри Мид было сюда очень далеко — всего 25 миль. Но двадцать пять миль, когда у человека нет машины… а я, разумеется, не в состоянии приобрести машину, тем более, что все равно не умею ее водить, так что толку и так не было бы никакого… В результате я встречаюсь только с теми из приятельниц, к которым можно доехать автобусом, или, в крайнем уж случае, беру такси.

— Выглядите вы чудесно, — заметила Эстер.

— Я как раз собиралась сказать то же самое о вас. Понятия не имела, что вы живете как раз в этом городке.

— Совсем недавно — после того, как вышла замуж.

— О, я и этого не знала! Даже странно, как это прошло мимо моих ушей, я ведь такие новости стараюсь никогда не упускать.

— Это случилось всего месяца четыре назад. Теперь моя фамилия Андерсон.

— Миссис Андерсон, — повторила мисс Марпл. — Постараюсь запомнить. И кто же ваш муж? — «Было бы неестественно, — подумала она, — не поинтересоваться им. Общеизвестно, что старые девы страшно любопытны».

— Инженер, — ответила Эстер. — Работает на железной дороге. Он немного… моложе меня, — добавила она чуть смущенно.

— Это и лучше! — отрезала мисс Марпл. — Намного лучше, дорогая моя. В наши дни мужчины стареют значительно быстрее женщин. Раньше считали совсем по-другому, но, тем не менее, это так. Слишком много они работают, слишком близко принимают все к сердцу. А в результате либо повышенное, либо пониженное давление, а то и инфаркт. К тому же они более склонны к желудочным заболеваниям. Знаете, я думаю, что мы все-таки столько не нервничаем. Мы, женщины, сильнее.

— Может быть, вы и правы.

Эстер улыбнулась своей гостье, и мисс Марпл наконец успокоилась. Во время последней их встречи ей показалось, что Эстер ненавидит ее — да так оно, вероятно, тогда и было. Но сейчас — ну, конечно, же, — сейчас она, вероятно, чувствует даже некоторую благодарность. Ведь она могла лежать уже сейчас под аккуратным могильным холмиком вместо того, чтобы счастливо — будем надеяться, что это так — жить рядом с мистером Андерсоном.

— Правда же, вы выглядите просто чудесно, — снова повторила она.

— Вы тоже, мисс Марпл.

— Ну, моложе-то я не стала. Вместе со старостью приходят болезни — не опасные, нет, этого я не могу сказать — но ревматизм все-таки мучит, то там болит, то здесь, то спину ломит, то плечо, так что руку невозможно поднять. Да и ноги уже не те, что прежде. Ох, не будем, дорогая, говорить о таких вещах. Какой у вас милый, уютный домик.

— Мы недавно здесь поселились. Всего четыре месяца назад.

Мисс Марпл осмотрелась вокруг, сразу же прикинув, что обстановка дома обошлась в солидную сумму. Удобная, дорогая мебель, шторы и чехлы на креслах из первоклассного материала. Особого художественного вкуса, правда, не чувствовалось, но этого мисс Марпл и не ожидала. Она догадывалась, каков источник этого наглядно ощутимого благосостояния: надо полагать, на это пошла часть завещанной Рейфилом суммы, и мисс Марпл была рада, что Рейфил не отказался от своего намерения.

— Вы, конечно, видели сообщение о смерти мистера Рейфила, — сказала Эстер, словно догадавшись, о чем подумала ее гостья.

— Конечно, примерно месяц назад, не так ли? Меня это очень огорчило, хотя, конечно, все мы отдавали себе отчет… Да он и сам не раз намекал, что долго уже не протянет… Держался он мужественно, не правда ли?

— Несомненно. Это был человек с сильным характером и в глубине души по-настоящему добрый. Когда я начала работать у него, он сразу заявил, что будет платить мне отличное жалованье, но рекомендует откладывать деньги, потому что больше я от него ни на что рассчитывать не должна. Ну, я и не рассчитывала — ведь он всегда держал слово. Но, похоже, на этот раз он решил изменить свое решение.

— Я этому искренне рада. Вообще-то — хотя, конечно, прямо он об этом не упоминал — я не удивлена…

— Но он оставил мне очень крупную сумму, настоящее состояние. Сначала я просто поверить не могла.

— Хотел сделать вам сюрприз — такой уж он был человек, — сказала мисс Марпл, а потом добавила:

— Ну, а этому… как же его звали?.. своему массажисту… он что-нибудь оставил?

— Джексону? Нет, Джексону он ничего не завещал.

— Вы давно его встречали? Как у него дела?

— После возвращения в Англию он ушел от мистера Рейфила, и я его больше не видела. Служит, кажется, у какого-то лорда не то на Джерси, не то на каком-то другом из островов.

— Жаль, что мне не привелось больше увидеть мистера Рейфила, — вздохнула мисс Марпл. — Странно подумать, что после всех тех волнений, которые нам пришлось вместе с ним пережить на островах, я, собственно, почти ничего не знаю о нем. Когда я прочла о его смерти, эта мысль снова пришла мне в голову. Хотелось бы хоть немножко больше знать о нем. Где он родился, что за люди были его родители, были ли у него дети, семья, родственники? Так хотелось бы побольше знать об этом. Эстер улыбнулась. На ее лице так и было написано: «Ну, не сомневаюсь, что такие вещи ты всегда стараешься узнать, с кем бы ни встретилась». Вслух, однако, она сказала:

— По сути дела, единственное, что каждый о нем знал…

— Это то, что он был очень богат, — перебила мисс Марпл. — Вы ведь это имели в виду, не так ли? Узнав о ком-то, что он очень богат, мы как-то перестаем дальше расспрашивать. Больше мы ничего и не хотим знать. Нам говорят «он несметно богат», и мы умолкаем, потому что ведь это так захватывающе — знать кого-то, кто действительно несметно богат.

Эстер рассмеялась.

— Он не был женат, правда? — спросила мисс Марпл. — Никогда не слышала, чтобы он упоминал о жене.

— Его жена умерла много лет назад. Сравнительно скоро после того, как они поженились. Насколько я знаю, она была намного моложе… и умерла, кажется, от рака, бедняжка.

— Дети у них были?

— Да, две дочери и сын. Одна из дочерей умерла еще ребенком, а вторая вышла замуж и живет в Америке. Один раз я встречалась с нею. Совсем не похожа на отца: молчаливая, очень сдержанная женщина. — Помолчав, Эстер добавила:

— О сыне мистер Рейфил никогда не говорил. У меня создалось впечатление, что с ним были связаны какие-то неприятности или скандал. По-моему, он тоже умер уже много лет назад, но, как бы то ни было, отец никогда не говорил о нем.

— Боже, какая грустная история.

— Во всяком случае, это было очень давно. Кажется, молодой человек уехал куда-то за границу и больше не вернулся. Там где-то он и умер.

— Мистер Рейфил очень переживал это?

— Трудно сказать. Он был из тех людей, которые без колебаний списывают потери. Если бы сын дурно себя вел, стал, как говорится бременем, а не благословением, он, я думаю, просто вычеркнул бы его из мыслей. В случае необходимости он снабдил бы его деньгами на жизнь, но не более того.

— Не понимаю, — сказала мисс Марпл. — Неужели он никогда не говорил, даже не упоминал о нем?

— Вспомните, это был не тот человек, который стал бы хоть кому-нибудь рассказывать о своих чувствах или личной жизни.

— Это так, разумеется! Но, мне кажется, вы столько лет работали с ним… с вами он мог бы поделиться тем, что его заботило.

— Если и заботило, в чем я сомневаюсь, то он не делился этим ни с кем. Для него всем в жизни была его работа, только она одна считалась. Он наслаждался каждым хитрым ходом, удачно заключенной сделкой, рискованной биржевой операцией.

— Так что перед смертью ничто его не тревожило?

— Ничто? С чего это вам пришло в голову? — удивленно спросила Эстер.

— Сама не знаю. Просто думала, что со старостью к человеку приходит все больше тревог… не то, чтобы мистер Рейфил был так уж стар… но когда человек прикован к постели, вынужден щадить себя и не может уже работать так, как прежде, ему начинают лезть в голову разные беспокойные мысли.

— Понимаю, что вы хотите сказать, но не думаю, чтобы так было и у мистера Рейфила. Правда, я не была рядом с ним до самого конца. Месяца через три после того, как познакомилась с Эдмундом, я ушла с работы.

— Ну, естественно! Мистер Рейфил, вероятно, был очень огорчен этим.

— Сомневаюсь, — небрежно бросила Эстер. — Из-за таких вещей он никогда не огорчался. Просто брал новую секретаршу, а если она не устраивала его, немедленно увольнял, позолотив пилюлю кругленькой суммой на прощание, и брал другую, пока не находил подходящую. В таких вопросах он был человеком предельно здравомыслящим.

— Да, да, я понимаю. Тем не менее, он легко выходил из себя.

— Ну, он обожал выходить из себя. По-моему, ему доставляли удовольствие все эти драмы.

— Драмы… — задумчиво повторила мисс Марпл. — Вам не кажется… я часто размышляла об этом… вам не кажется, что мистер Рейфил очень интересовался криминалистикой — я имею в виду как наукой? Он… ну, я сама не знаю…

— Вы имеете в виду — из-за того, что случилось на Антильских островах? — Голос Эстер зазвучал вдруг резче.

Мисс Марпл чувствовала, что вступает на опасную почву но надо же было сделать хоть какую-то попытку добиться чего-то нужного.

— Нет, что вы, не из-за этого, а просто после того, как все закончилось, он ведь, наверное, должен был задуматься над психологической подкладкой случившегося или заинтересоваться другими случаями, в которых справедливость еще не восторжествовала, или… ну, я и сама не знаю… — залепетала она все более смущенным голосом.

— Чего ради он мог этим заинтересоваться? И не будем больше говорить о разыгравшемся тогда кошмаре.

— Конечно, вы совершенно правы. Искренне прошу меня извинить. Мне, знаете, просто припомнился один разговор с мистером Рейфилом. Он так странно выражался, что я подумала — нет ли у него какой-то собственной теории насчет… насчет причин преступности?

— Интересы мистера Рейфила ограничивались финансовыми проблемами, — сухо ответила Эстер. — Какая-нибудь хитро задуманная афера могла иногда заинтересовать его — и это все, — добавила она, смерив гостью холодным взглядом.