Агата КРИСТИ
      МИСС МАРПЛ РАССКАЗЫВАЕТ
      А вот еще одна история, которую я, кажется, вам еще не рассказывала, мои дорогие - ни тебе, Реймонд, ни тебе, Джоан, душечка, - про один забавный случай, который произошел несколько лет назад. Только не подумайте, что я хочу похвастаться - кому, как не мне, знать, что вы, молодые, куца умнее меня Реймонд издает такие модные книжки про малоприятных молодых людей, а Джоан рисует совершенно необыкновенные картины, где все люди квадратные, да еще и с какими-то буграми по всему телу - надо же такое придумать, милочка, - мне бы это и в голову не пришло - недаром Реймонд меня называет (правда, очень добродушно - ведь он просто ангел) закоренелой викторианкой. Да, я очень высокого мнения о мистере Альма Тадема <Альма Тадема Лоуренс (1836 - 1912) английский художник голландского происхождения, автор картин на сюжеты из античной мифологии в строго академическом стиле.> и о мистере Фредерике Лейтоне <Фредерик Лейтон (1830 - 1896) - английский художник и скульптор, автор многочисленных произведений на исторические и мифологические темы. С 1878 года президент Королевской академии художеств.>, а вам они кажутся, я полагаю, безнадежно устаревшими.
      Но постойте - о чем же я? Ах да, я вовсе не хочу показаться тщеславной - и все же трудно отказать себе хоть в капельке тщеславия, когда тебе удается просто при помощи здравого смысла справиться с загадкой, которую не могли осилить люди поумнее меня. Хотя, по правде сказать, по-моему все было абсолютно ясно с самого начала...
      И если вам все-таки покажется, что я рассказываю эту историю ради того, чтобы потешить свое самолюбие, не забудьте, что я при этом помогла бедняге, которому грозила очень большая неприятность.
      Все началось с того, что как-то вечером, часов около девяти, Гвэн (вы помните Гвэн - это девчушка служила у меня, рыженькая такая), так вот, Гвэн входит и говорит, что мистер Паркер и еще один джентльмен пришли меня повидать. Гвэн провела их в гостиную, и правильно сделала. Я-то сидела в столовой - ранней весной топить камины сразу в двух комнатах излишняя роскошь, по моему разумению.
      Я велела Гвэн принести херес и стаканы, а сама поспешила в гостиную. Не знаю, помните ли вы мистера Паркера? Уже два года, как он умер, он был моим старым другом и поверенным. Это был редкого ума человек и замечательный адвокат. Теперь мои дела ведет его сын - очень милый и толковый молодой человек, но я почему-то никак не заставлю себя доверять ему так же безоговорочно, как мистеру Паркеру.
      Я объяснила мистеру Паркеру, почему растоплен только один камин, и он охотно согласился перейти вместе со своим другом в столовую, а затем представил мне этого джентльмена - мистера Родса. Это был довольно молодой мужчина - чуть за сорок, не старше - и я сразу заметила, что с ним что-то неладно. Он вел себя очень странно, можно было бы даже сказать, грубовато, если не знать, что это вызвано огромным внутренним напряжением.
      Когда мы уселись в столовой и Гвэн подала херес, мистер Паркер рассказал, что привело его ко мне.
      - Мисс Марпл, - начал он, - вы уж простите старому другу эту вольность. Я пришел к вам за советом.
      Мне было не очень понятно, куда он клонит, и он продолжал:
      - В случае болезни обычно прибегают к совету специалиста и семейного доктора. Принято больше ценить мнение специалиста, но я лично не разделяю эту точку зрения. Специалист компетентен только в своей области, у семейного же доктора меньше знаний в этой области, зато куда более обширный и богатый опыт.
      Мне ли не знать, как это бывает - моя молодая племянница совсем недавно кинулась со своим малышом к какому-то доктору, специалисту по кожным болезням, не посоветовавшись с семейным врачом, потому что считает его просто старым болтуном. Ну так вот, этот кожник назначил ей ужасно дорогое лечение, а потом оказалось, что у ребенка была просто корь, только в какой-то необычной форме.