Агата КРИСТИ
      КЕРИНЕЙСКАЯ ЛАНЬ
      1
      Эркюль Пуаро переминался с ноги на ногу и дышал на пальцы, стараясь согреться. Хлопья снега таяли на его усах, и капли скатывались на одежду.
      За дверью послышался шум, и появилась горничная - тяжеловесная деревенская деваха, воззрившаяся на Пуаро с нескрываемым любопытством. Похоже было, что ничего подобного она прежде не видала.
      - Вы звонили? - спросила она.
      - Звонил. Не будете ли вы так добры разжечь огонь?
      Деваха вышла и тут же вернулась с бумагой и щепками.
      Встав на колени перед большим викторианским камином, она принялась за растопку.
      А Пуаро продолжал притопывать, размахивать руками и дуть на пальцы.
      Он был не в духе. Его автомобиль - роскошный "мессарро грац" - который казался ему просто чудом техники, сильно его разочаровал. Шофер, молодой человек, кстати, получающий весьма неплохое жалованье, ничего не мог поделать. На захолустном шоссе, милях в полутора от какого бы то ни было жилья, в метель мотор заглох окончательно, и Пуаро в его излюбленных лакированных ботинках пришлось тащиться эти полторы мили до приречной деревушки Хартли Дин, весьма оживленной летом, но зимой не подающей ни малейших признаков жизни. В гостинице "Черный лебедь" появление постояльца вызвало настоящее смятение. Ее владелец проявил чудеса красноречия, утешая Пуаро. Ничего страшного: в местном гараже джентльмен может нанять машину и продолжить путь.
      Пуаро отверг это предложение. В нем взыграла чисто галльская прижимистость - только еще не хватало потратиться на автомобиль. У него есть свой - и притом далеко не самый дешевый, на нем - и только на нем - он и отправится дальше. Но в любом случае, даже если ремонт не займет много времени, он не двинется с места раньше следующего утра - в такую-то метель! Пуаро потребовал номер с растопленным камином и ужин. Владелец, вздыхая, проводил его в номер, послал горничную развести огонь и удалился, дабы обсудить с женой, что подавать на ужин.
      Час спустя, удобно вытянув ноги к уютному пламени, Пуаро снисходительно размышлял о только что съеденном ужине. Конечно, мясо оказалось жестким и хрящеватым, брюссельская капуста чересчур крупной и водянистой, картофель недоваренным, сыр чересчур твердым, а печенье чересчур мягким, да и поданные на десерт печеное яблоко и заварной крем тоже оставляли желать лучшего. Все так.
      Тем не менее, размышлял Пуаро, вглядываясь в языки пламени и отхлебывая понемногу мутную жидкость, почему-то гордо именуемую кофе, лучше быть сытым, чем голодным, а уж отдых у камина - просто райское наслаждение по сравнению с прогулкой в лакированных ботинках по занесенным снегом дорогам.
      Раздался стук в дверь, и появилась давешняя горничная.
      - Сэр, тут механик из гаража пришел, хочет вас видеть.
      - Пригласите его сюда, - любезно отозвался Пуаро.
      Деваха прыснула и ретировалась. Пуаро благодушно подумал, что рассказы о его персоне скрасят ее приятелям не один зимний вечер.
      Вновь послышался стук, но уже более робкий, и Пуаро отозвался:
      - Войдите.
      Он благосклонно взглянул на молодого человека, смущенно стоявшего у двери и мявшего в руках кепку. Этот простой парень был хорош как античный бог. Пуаро редко встречал подобных красавцев.
      - Мы отбуксировали сюда вашу машину, сэр, - сказал молодой человек тихим хрипловатым голосом, - и нашли повреждение. Тут дела на час, не больше.
      - И что с нею случилось? - осведомился Пуаро.
      Юноша с готовностью пустился в технические детали.
      Пуаро вежливо кивал, но не вслушивался. Физическое совершенство всегда восхищало его - уж слишком много было вокруг очкастых заморышей. "Да, красив как бог, - размышлял он про себя. - Аркадский пастушок, да и только".
      Молодой человек внезапно замолчал, и в ту же секунду Пуаро слегка сдвинул брови и глаза его сузились. Отвлекшись наконец от созерцания, он стал слушать.
      - Понимаю, понимаю. Вообще-то мой шофер уже сообщил мне об этом, добавил он после паузы и тут же заметил, что собеседнику кровь бросилась в лицо, а пальцы его нервно стиснули кепку.
      - Д-да, сэр, - с запинкой пробормотал юноша, - я знаю.
      - И все же вы решили прийти и лично рассказать мне об этом? продолжал Пуаро.
      - Да... Да, сэр, я решил, так будет лучше.
      - Весьма любезно с вашей стороны. Благодарю вас.
      Аудиенция была окончена, но Пуаро предчувствовал, что посетитель не уйдет. И действительно, юноша не тронулся с места.
      Пальцы его крепче сжали многострадальную кепку, и он еле слышно произнес:
      - Э-э.., простите, сэр.., это правда, что вы - тот самый сыщик.., мистер Геркулес Пуаррот? - Он старательно выговорил иностранное имя.
      - Да, это так, - отозвался Пуаро.
      - Я про вас в газете читал, - сказал молодой человек, покраснев еще гуще.
      - И что же?
      Бедный малый стал совсем пунцовым. В глазах его застыла горечь горечь и мольба. Пуаро мягко сказал:
      - Ну, так о чем же вы хотели меня спросить?
      Его собеседника прорвало:
      - Боюсь, что вам это покажется нахальством, сэр...
      Но раз уж вас сюда занесло - не могу я упустить такого случая! Я же про вас читал и про то, какие дела вы распутывали. В общем, я решил: почему не спросить? За спрос, что называется, денег не берут.
      - Вы хотите, чтобы я вам каким-то образом помог?
      Собеседник кивнул и смущенно пробубнил хрипловатым голосом:
      - Ага. Это.., это насчет одной девушки. Если бы вы смогли ее найти...
      - Найти? Она что, пропала?
      - Пропала, сэр.
      Пуаро выпрямился на стуле и строго произнес:
      - Не исключено, что я мог бы помочь вам. Но прежде всего вам следовало бы обратиться в полицию. Это их прямая обязанность. К тому же у них гораздо больше возможностей.
      Переминаясь с ноги на ногу, посетитель еле слышно пояснил:
      - В полицию я пойти не могу, сэр. Тут все не так, как вы думаете... Немного необычно, что ли...
      Внимательно на него поглядев, Пуаро указал на стул.
      - Eh bien, в таком случае садитесь... Да, как вас зовут?
      - Уильямсон, сэр. Тед Уильямсон.
      - Садитесь, Тед, и расскажите мне все поподробнее.
      - Спасибо, сэр. - Молодой человек придвинул к себе стул и осторожно присел на краешек. Взгляд у него по-прежнему был умоляющим.
      - Ну, я вас слушаю, - мягко сказал ему Пуаро.
      Тед Уильямсон глубоко вздохнул.
      - В общем, сэр, дело было так. Я ее и видел-то всего один раз и даже имени ее настоящего не знаю. Но все это как-то странно, и что письмо мое назад пришло, да и остальное тоже.
      - Начните с самого начала, - посоветовал Пуаро. - Не торопитесь расскажите обо всем, что произошло.
      - Да, сэр. Вы, может, знаете "Грасслон", большой такой дом, за мостом?
      - Впервые слышу.
      - Его хозяин - сэр Джордж Сэндерфилд. Он летом туда на выходные приезжает и вечеринки устраивает - там обычно собираются веселые компании, актрисы и всякое такое. Ну вот, прошлым летом в июне у них радио сломалось, ну, меня и послали посмотреть, в чем дело. Прихожу я, а хозяин с гостями на реке, повара нету, слуга тоже уехал на лодке гостям напитки и еду всякую подавать, а в доме одна девушка - чья-то горничная. Впустила это она меня, показала, где приемник.., и посидела со мной, пока я работал. Ну, мы, понятно, и разговорились... Она сказала, что зовут ее Нита и что она горничная у русской балерины, которая там в гостях.
      - А сама она кто была, англичанка?
      - Нет, сэр, француженка, наверное. Она в общем-то по-английски бойко болтала, но слова так смешно выговаривала. Она.., она по-свойски держалась, так что немного погодя я ее пригласил в кино, но она сказала, что вечером будет нужна хозяйке. Но днем, сказала она, может отлучиться, потому что все эти гости на реке допоздна проторчат. Одним словом, я пораньше ушел с работы, меня потом за это хотели уволить, и пошли мы пройтись вдоль реки.
      Он замолк, на губах появилась улыбка, а глаза мечтательно затуманились.
      - Она была красива? - мягко спросил Пуаро.
      - В жизни таких красавиц не видел. Волосы золотые, по бокам собраны, как крылья, а походка до того легкая, веселая. Я.., я, сэр, в нее с первого взгляда влюбился, чего уж там скрывать.
      Пуаро кивнул.
      - Она сказала, что через пару недель ее хозяйка опять сюда приедет, продолжал молодой человек, - и мы договорились встретиться. Да вот только она больше не приехала. Я ждал ее там, где она сказала, но ее не было. Ну, я набрался храбрости и отправился узнать о ней прямо в дом. Мне сказали, что русская леди у них, и горничная ее тоже, и послали за ней, но Пришла вовсе не Нита, а какая-то нахальная смуглая девчонка, Мари, кажется, ее звали. "Вы, - говорит, - хотели меня видеть?" А сама ухмыляется, рот до ушей, заметила небось, как я растерялся.
      Ну, я спросил ее насчет горничной русской леди и брякнул что-то насчет того, что она не та, которую я прежде видел, а она расхохоталась и говорит, что прежнюю горничную срочно отослали. "Куда, - говорю, - отослали? И за что?" Она плечами пожала, руками развела: "Я, - говорит, - откуда знаю? Меня тут не было".
      Тут, сэр, я еще больше растерялся, не знал, чего и сказать. Но потом с мыслями собрался, расхрабрился и опять к этой Мари пошел, попросить, чтоб она мне адрес Ниты раздобыла. Я не сказал, что даже фамилии ее не знаю, а Мари пообещал подарок - такие, как она, задаром палец о палец не ударят. Ну, она адрес-то достала - в Северном Лондоне где-то, - я Ните туда и написал, да только письмо скоро назад пришло, а на нем кое-как нацарапано: "Адресат выбыл".
      Тед Уильямсон замолчал. Его глаза, грустные синие глаза, неотрывно смотрели на Пуаро.
      - Вот видите, сэр, - сказал он наконец, - полиции тут делать нечего, но я хочу ее найти, только вот не знаю, как за это взяться... Вот если бы вы помогли... - Щеки его опять запылали. - Я... Я тут немного откладывал на черный день... Я бы мог вам положить фунтов пять... Или даже десять...
      - Не будем пока обсуждать финансовую сторону, - мягко остановил его Пуаро. - Сначала подумайте: а эта девушка, Нита, знала ваше имя и место работы?
      - Да, сэр.
      - Значит, она могла бы с вами связаться, если бы захотела?
      - Да, сэр, - помедлив, ответил Тед.
      - В таком случае не думаете ли вы...
      - По-вашему, сэр, - прервал его Тед Уильямсон, - что я в нее влюбился, а она в меня нет? Может, и так...
      Но она ко мне со всей душой, это точно - не ради забавы... И потом, сэр, я думаю, а что, если все это не просто так? Ей там с разными людьми приходилось дело иметь... Ну как она в интересном положении оказалась, понимаете, сэр?
      - Вы хотите сказать, что у нее может быть ребенок?
      Ваш ребенок?
      - Нет, сэр, не мой, - зарумянился Тэд. - Между нами нечего такого не было, сэр.
      Пуаро задумчиво поглядел на него и спросил:
      - А если ваше предположение справедливо, вы все равно хотите ее отыскать?
      Тут уж вся кровь бросилась Теду в лицо.
      - Да, - рубанул он, - хочу, и все тут! Я на ней женюсь, если она согласится. И плевать мне, во что она там вляпалась! Вы только найдите ее, сэр!
      Улыбнувшись, Эркюль Пуаро пробормотал себе под нос:
      - "Волосы как золотые крылья". Да, по-моему, это третий подвиг Геракла... Если мне не изменяет память, дело было в Аркадии, у горы Керинеи...
      2
      Пуаро задумчиво разглядывал клочок бумаги, на котором Тед Уильямсон старательно записал имя и адрес:
      "Мисс Валетта, Северный Лондон, 15, Аппер Ренфрю-Лейн, дом 17".
      У него были серьезные сомнения относительно того, удастся ли ему что-нибудь выяснить по этому адресу, но больше Тед ничем ему помочь не мог.
      Аппер Ренфрю-Лейн оказалась грязноватой, но вполне приличной улицей. На стук Пуаро дверь открыла плотная особа со слезящимися глазами.
      - Могу я видеть мисс Валетту?
      - Она давно съехала.
      Пуаро успел втиснуться в закрывающуюся дверь.
      - Вы не могли бы дать мне ее адрес?
      - Не знаю я. Не оставила она мне никакого адреса.
      - А когда она уехала?
      - Да прошлым летом.
      - Не будете ли вы так добры припомнить, когда именно?
      В ладони Пуаро тихо звякнули две полукроны. Неразговорчивая особа тут же стала воплощением любезности.
      - Рада буду помочь вам, сэр. Так, когда же это было...
      В августе? Нет, пожалуй, пораньше... В июле - да, точно, в июле, в самом начале. Спешно уехала, небось обратно в Италию.
      - Так она итальянка?
      - Итальянка, сэр.
      - И она одно время служила горничной у русской балерины?
      - Да, сэр. Мадам Семулина ее звали или что-то вроде того. Она танцевала в Драматическом - в том балете, от которого все с ума сходили. Звездой там была.
      - Вы не знаете, почему мисс Валетта оставила свою работу?
      - Ну, я думаю, что-то у них там не заладилось, только она об этом ничего не говорила. Она вообще о себе почти ничего не рассказывала. Но злилась на кого-то здорово. Характерец-то у нее ого-го, одно слово итальянка!
      Как зыркнет своими черными глазищами - того и гляди, ножом пырнет. Не хотела бы я попасться ей под руку, когда она не в настроении.
      - Вы уверены, что не знаете нынешнего адреса мисс Валетты?
      Монеты зазвучали еще призывнее, но ответ, похоже, был искренним:
      - Если бы знала, сэр, с радостью сказала бы. Но она сорвалась и уехала - и все дела.
      - И все дела... - задумчиво пробормотал про себя Пуаро.
      3
      Амброз Вандел, когда его удалось отвлечь от вдохновенного рассказа о декорациях, которые он готовил к новому балету, охотно поделился с Пуаро имевшейся у него информацией.
      - Сэндерфилд? Джордж Сэндерфилд? Отвратный тип.
      Денег куры не клюют, но все говорят, что жулик. Темная лошадка! Роман с балериной? Само собой, дружище, у него был роман с Катриной, Катриной Самушенко. Неужто вы ее не видели? Боже мой, до чего хороша! А какая техника!
      Неужто вы не видели "Туолельского лебедя" <"Туолельский лебедь" сочинение финского композитора Яна Сибелиуса.>? Декорации там мои! А эта штучка Дебюсси <Дебюсси Клод (1862-1918) - французский композитор, основоположник музыкального импрессионизма, автор изысканных изящных произведений.>, а может, Маннина - La biche an bois <"Лань в лесу" (фр.).>? Она там танцевала с Михаилом Новгиным.
      Он просто чудо, согласны?
      - И она была в близких отношениях с сэром Джорджем Сэндерфилдом?
      - Да, ездила к нему в загородный дом на выходные.
      Он там, похоже, шикарные приемы закатывает.
      - Не могли бы вы, mon cher <Дорогой мой (фр.).>, представить меня мадемуазель Самушенко?
      - Но, дорогой мой, ее здесь больше нет. Вдруг подалась в Париж или еще куда-то. Вы же знаете, про нее говорят, будто она большевистская шпионка, я-то сам в это не верю, но публику хлебом не корми, дай кости перемыть своим знакомым. А сама Катрина всегда давала попять, что она из белых эмигрантов, отец, мол, у нее был не то граф, не то великий князь - ну, как обычно. Публика такое проглатывает на ура. - Помолчав немного, Вандел вернулся к собственной персоне, что было ему гораздо интереснее, и радостно зачастил:
      - Так вот, я считаю, что если вы хотите проникнуть в образ Вирсавии <Вирсавия - согласно Библии, жена царя Давида и мать царя Соломона; чтобы жениться на ней, царь Давид отправил на верную смерть ее первого мужа Урию Ветхий Завет, Вторая Книга Самуила, 11.>, вы должны окунуться в семитскую традицию. У меня это сделано так...
      4
      Встреча с сэром Джорджем Сэндерфилдом, которой удалось добиться Пуаро, началась не слишком многообещающе.
      "Темная лошадка", по выражению Амброза Вандела, небольшого роста коренастый мужчина с жесткими темными волосами и складкой жира на загривке, явно чувствовал себя не в своей тарелке.
      - Ну что же, мосье Пуаро, - начал он, - чем могу быть вам полезен? Мы ведь, кажется, прежде не встречались?
      - Нет, не встречались.
      - И в чем же дело? Признаюсь, я сгораю от любопытства.
      - Ничего особенного. Просто мне хотелось бы получить кое-какую информацию.
      - Хотите выведать мои секреты? - несколько неестественно рассмеялся сэр Джордж. - Не знал, что вы интересуетесь финансами.
      - Нет, дело не в les affaires <Делах (фр.).>, - успокоил его Пуаро. Речь идет об одной даме.
      - А, о даме, - совсем другим голосом отозвался сэр Джордж и, явно повеселев, откинулся на спинку кресла.
      - Вы, насколько мне известно, были знакомы с мадемуазель Катриной Самушенко? - спросил Пуаро.
      - О да, - рассмеялся Сэндерфилд. - Очаровательное создание. Жаль, что она упорхнула из Лондона.
      - И почему же она упорхнула?
      - Дорогой мой, представления не имею. Думаю, поссорилась с импресарио. Она очень темпераментна, как всякая русская. Жаль, что не могу ничего для вас сделать, но я понятия не имею, где она сейчас находится. Я не поддерживаю с нею никакой связи.
      Всем своим видом давая понять, что беседа окончена, сэр Джордж поднялся с кресла.
      - Да, но я хочу отыскать вовсе не мадемуазель Самушенко, - уточнил Пуаро.
      - А кого же?
      - Речь идет о ее горничной.
      - О горничной? - воззрился на него Сэндерфилд.
      - А что, - с невинным видом спросил Пуаро, - вы помните ее горничную?
      Сэндерфилд вновь приметно поскучнел.
      - Господи, с какой стати? - удивился он фальшиво. - Помню просто, что у нее была горничная... Мерзкая особа, должен вам сказать. Всюду совала свой нос, высматривала, подслушивала... На вашем месте я бы ей не доверял. Отъявленная лгунья.
      - Так вы, выходит, прекрасно ее помните? - констатировал Пуаро.
      - Просто общее впечатление, только и всего, - поспешил оправдаться Сэндерфилд. - Я даже фамилии ее не помню. Мари, а дальше... Нет, боюсь, ни в чем не могу вам помочь. Извините.
      - Фамилию, а заодно и адрес Мари Эллен мне уже сообщили в Драматическом театре, сэр Джордж. Но дело в том, что я имею в виду горничную, служившую у мадемуазель Самушенко до Мари Эллен, Ниту Валетта.
      - Такой я и вовсе не помню, - удивился Сэндерфилд. - Помню только Мари. Маленькая смуглянка со злыми глазками.
      - Девушка, которую я имею в виду, была в июне в вашем загородном доме, - пояснил Пуаро.
      - Не помню, и это все, что я могу сказать, - угрюмо пробурчал Сэндерфилд. - По-моему, тогда при Катрине вообще не было горничной. Думаю, вы ошибаетесь Пуаро покачал головой. Он не думал, что ошибается.
      5
      Мари Эллен зыркнула на Пуаро умными маленькими глазками и тут же отвела взгляд.
      - Ну, разумеется, мосье, я все прекрасно помню, - заговорила она как по-писаному. - Мадам Самушенко наняла меня в двадцатых числах июня, после того как ее прежняя горничная срочно уехала.
      - Вы не слышали, почему она уехала?
      - Нет - внезапно уехала, вот и все! Может быть, заболела или еще что. Мадам ничего мне об этом не говорила.
      - С вашей хозяйкой легко было ладить?
      Девица пожала плечами.
      - Все зависело от ее настроения, а оно у нее то и дело менялось. Она либо рыдала, либо смеялась, середины не было. Иногда впадала в такое уныние, что ни есть, ни говорить не могла, а иногда веселилась напропалую. Балерины - они такие.
      - А сэр Джордж?
      Девица встрепенулась, и в глазах ее зажегся хищный огонек.
      - Сэр Джордж Сэндерфилд? А, так вот кто вас интересует на самом деле! Так сразу бы и сказали! Ну, насчет сэра Джорджа я вам могу порассказать много любопытного. Например...
      - В этом нет необходимости, - прервал ее Пуаро.
      Девица открыла рот от изумления. Во взгляде ее сквозили досада и разочарование.
      6
      - Вы же всегда все знаете, Алексей Павлович, - льстиво промурлыкал Пуаро и с досадой подумал, что третий подвиг Геракла потребовал куда больше странствий и труда, чем он предполагал. Пустячное дело разыскать горничную - оказалось одним из самых сложных в его практике. Все ниточки вели прямым ходом в никуда.
      Это и заставило его в тот вечер отправиться в парижский ресторан "Самовар", владелец которого, граф Алексей Павлович, гордился тем, что знал обо всем, что происходит в артистических кругах.
      В ответ на слова Пуаро Алексей Павлович самодовольно качал головой:
      - Конечно, друг мой, знаю - как всегда. Вы спрашиваете, куда она делась - малютка Самушенко, несравненная танцовщица. Да, эта малютка настоящее сокровище. - Он поцеловал кончики пальцев. - Какой огонь, какая экспрессия! Она бы далеко пошла, могла стать примой лучший из лучших - и вдруг конец всему. Она бежит куда-то на край света, и скоро, очень скоро, все о ней забывают.
      - Так где же она теперь?
      - В Швейцарии, в Вагре-лез-Альп. Там, куда отправляются те, кого поражает этот ужасный кашель, те, что тают день ото дня. Она умирает. А поскольку она по натуре фаталистка, шансов у нее нет.
      Пуаро не мог позволить себе расчувствоваться. Ему нужна была информация.
      - Вы случайно не помните одну ее горничную? Ту, которую звали Нита Валетта?
      - Валетта? Валетта? Одну ее горничную я как-то видел на вокзале, когда провожал ее в Лондон. Кажется, она была итальянкой из Пизы. Да, точно: итальянка из Пизы.
      У Пуаро вырвался стон.
      - В таком случае, - произнес он стоически, - мне придется отправиться в Пизу.
      7
      Пуаро стоял на пизанском кладбище Кампо-Санто и смотрел на могилу.
      Так вот где закончились его поиски - у скромного холмика, под которым покоилась та, что поразила сердце и воображение бедняги механика.
      Хотя, как знать, не лучший ли это исход столь неожиданной и странной страсти? Теперь девушка навечно останется в памяти молодого человека такой, какой он видел ее в те несколько волшебных часов июньского дня. Никаких издержек разного воспитания и традиций, никаких разочарований...
      Пуаро с горечью покачал головой. Перед глазами у него снова встала семья Валетты. Мать с широким крестьянским лицом, прямой как палка убитый горем отец, смуглая сестра с плотно сжатыми губами...
      - Это случилось внезапно, синьор, совершенно неожиданно. Конечно, у нее время от времени что-то да побаливало... Доктор даже не дал нам подумать - сказал, что операцию нужно делать немедленно, и сразу забрал ее в больницу... Si, si <Да, да (ит.).>, она умерла под наркозом, не приходя в сознание.
      - Бьянка всегда была такой умницей, - всхлипнула мать. - Ужасно, что она умерла совсем молодой...
      "Она умерла молодой", - повторил про себя Пуаро.
      Вот что он должен сказать молодому человеку, который открыл ему сердце:
      "Вашей ей не быть, друг мой. Она умерла молодой".
      Поиски окончились - здесь, где вырисовывался силуэт Падающей башни и первые весенние цветы, бледные и нежные, возвещали грядущее буйство жизни.
      Это ли пробуждение природы не дало ему смириться с неизбежностью? Или было что-то еще? Что-то, тревожащее его подсознание - то ли слово, то ли фраза, то ли имя... Не слишком ли все лежало на поверхности, не слишком ли все сходилось?
      Пуаро вздохнул... Чтобы исключить всякие сомнения, ему придется предпринять еще одно путешествие, на этот раз в Вагре-лез-Альп.
      8
      Да, подумалось ему, воистину конец света. Этот снежный уступ, эти редкие хижины и домики, в каждом из которых обреченное существо борется с незаметно подкрадывающейся смертью.
      Наконец-то он добрался до Катрины Самушенко. При виде ее запавших щек с нездоровым румянцем и исхудавших рук, беспомощно покоившихся на одеяле, в нем шевельнулось воспоминание. Он не помнил ее имени, но видел ее танец. Его тогда увлекла и околдовала магия ее мастерства, заставлявшая забыть обо всем на свете.
      Он вспомнил Михаила Новгина, Охотника, его прыжки и вращения в невообразимом фантастическом лесу, созданном Амброзом Ванделом, и чудесную летящую Лань, вечно преследуемую и вечно желанную, с золотыми рогами и мелькающими бронзовыми копытцами. Он вспомнил, как она падала, пораженная стрелой, и как ошеломленный Новгин стоял, держа на руках беспомощное тело...
      Катрина Самушенко смотрела на Пуаро с некоторым интересом.
      - Мы ведь с вами не знакомы? - спросила она. - Чего же вы от меня хотите?
      - Прежде всего, сударыня, я хочу поблагодарить вас, - поклонился Пуаро, - поблагодарить за ваш необыкновенный талант, подаривший мне однажды волшебный вечер.
      Больная слабо улыбнулась.
      - Но я здесь не только за этим. Видите ли, мадам, я уже довольно давно ищу одну из ваших горничных - ту, которую звали Нитой.
      Она вскинула на него большие испуганные глаза.
      - И что же вам о ней известно?
      - Сейчас расскажу.
      Он поведал ей о том вечере, когда сломался его автомобиль, о том, как Тед Уильямсон, стоя перед ним, мял в руках кепку и, запинаясь, рассказывал про свою любовь и несчастную долю. Она внимательно слушала и под конец тихо сказала:
      - Как трогательно, что... Очень трогательно...
      - Да, - кивнул Пуаро. - Поистине аркадская идиллия.
      Ч ;о вы, сударыня, можете мне рассказать об этой девушке?
      - У меня была горничная, Хуанита, - вздохнула Катрина Самушенко, прелестная, веселая, беспечная девушка. С ней случилось то, что часто случается с теми, кому боговолят боги: она умерла совсем молодой.
      Те же безысходные слова говорил себе и сам Пуаро.
      Теперь он услышал их вновь - и все-таки он решил не сдаваться.
      - Так она умерла? - переспросил он.
      - Умерла.
      - Кое-чего я все же не понимаю, - помолчав, сказал Пуаро. - Я спросил сэра Джорджа Сэндерфилда об этой вашей горничной, и он не нашелся что сказать. С чего бы эго?
      На лице балерины отразилась легкая гадливость.
      - Он наверняка решил, что вы имели в виду Мари - девушку, которую я взяла на место Хуаниты. Она, кажется, что-то о нем узнала и пыталась его шантажировать.
      Надо сказать, она вообще мерзкая девица - вечно совала нос в чужие письма и запертые ящики стола.
      - Что ж, с этим все понятно, - пробормотал Пуаро.
      Помолчав, он продолжал с прежним упорством:
      - Фамилия Хуаниты была Валетта, и она умерла в Пизе, на операционном столе. Я ничего не путаю?
      Он заметил, что собеседница чуть-чуть помешкала, прежде чем кивнуть головой.
      - Да, все верно...
      - Но есть еще один нюанс, - задумчиво протянул Пуаро, - родные называли ее не Хуанитой, а Бьянкой.
      - Хуанита, Бьянка - не все ли равно? - пожала худыми плечами Катрина. - Думаю, настоящее ее имя было Бьянка, но она считала, что Хуанита гораздо романтичнее.
      - Надо же? - отозвался Пуаро и, помолчав, интригующим тоном продолжил:
      - А вот у меня есть всему этому иное объяснение.
      - Какое же?
      - У девушки, которую полюбил Тед Уильямсон, - наклонился вперед Пуаро, - волосы были похожи на золотые крылья.
      Подавшись еще больше вперед, он дотронулся до волос собеседницы, вздымавшихся упругими волнами по обе стороны лица.
      - Золотые крылья или золотые рога? Все зависит от восприятия. Кто-то видит в вас дьявола, кто-то - ангела. Вы могли бы быть и тем, и другим. А может, это просто золотые рожки раненой лани?
      - Смертельно раненной лани... - прошептала Катрина, в ее голосе была абсолютная безнадежность.
      - С самого начала мне что-то не давало покоя в рассказе Теда Уильямсона. Что-то он мне напоминал, и это что-то были вы.., помните танец в лесу, в образе прелестной лани с бронзовыми копытцами?.. Сказать вам, мадемуазель, как все было? Я думаю, что однажды вы отправились в Грасслон без горничной. У вас ее просто не было: Бьянка Валетта вернулась домой, в Италию, а взять кого-нибудь на ее место вы просто не успели. Болезнь уже давала о себе знать, и когда все отправились на прогулку на реку, вы остались дома. В дверь позвонили, вы открыли и увидели... Сказать вам, кого вы увидели? Юношу, простодушного как ребенок и прекрасного как Аполлон! И вы придумали для него девушку Ниту - не Хуаниту, а.., хм... Инкогниту - и несколько часов бродили с ним по Аркадии...
      Последовала долгая пауза. Потом Катрина сказала тихим, надтреснутым голосом:
      - По крайней мере, в одном я не покривила душой. У моей истории был правдивый конец. Нита умрет молодой...
      - Ah non <О нет (фр.).>! - хлопнул ладонью по столу Пуаро, внезапно став практичным и жестким. - В этом нет никакой надобности, безапелляционно заявил он. - Зачем вам умирать? Вы должны, как все, драться за жизнь.
      Она горько и безнадежно покачала головой.
      - Разве для меня это жизнь?
      - Это не жизнь на сцене, bien entendu <Разумеется (фр.).>, но есть ведь и другая жизнь! Скажите честно, мадемуазель, ваш отец действительно был великим князем, или графом, или хотя бы генералом?
      Катрина неожиданно расхохоталась.
      - Он был водителем грузовика в Ленинграде, - сказала она.
      - Чудесно! Почему бы вам в таком случае не стать женой механика в английской деревушке? Не завести детей, прекрасных как боги и, чем черт не шутит, талантливых как вы?
      У Катрины перехватило дыхание:
      - Что за нелепая идея!
      - Пусть так, - с глубочайшим самодовольством произнес Пуаро, - но я думаю, что она осуществится!