- Но, видите ли, - начал мистер Саттертуэйт, - такой документ следует подписывать в присутствии двух свидетелей, причем они должны ставить свои подписи одновременно с вами...
      Однако Марджери эти мелочи показались не стоящими внимания.
      - Какая разница! - сказала она. - Клейтон видела, как я подписывала бумагу, а после меня подписалась сама. Я как раз собиралась звонить, чтобы ко мне прислали дворецкого, но тут явились вы.
      Мистер Саттертуэйт не нашелся, что возразить. Он отвинтил колпачок своей авторучки и уже собирался начертать внизу свей автограф, как вдруг замер, не донеся пера до бумаги. Имя, написанное строкой выше, вызвало в нем какое-то смутное беспокойство: Элис Клейтон.
      Он силился вспомнить: Элис Клейтон - с этим именем что-то связано... Что-то, имеющее отношение к мистеру Кину... Вернее, к тому, что он сам недавно рассказывал мистеру Кину.
      Вспомнил! Элис Клейтон - так звали ту малышку, служанку сестер Баррон. Малышку?.. Люди с годами меняются, но не до такой же степени! К тому же у той Элис были карие глаза... Комната как-то странно покачнулась, закружилась, мистер Саттертуэйт нащупал стул, и откуда-то, словно издалека, раздался взволнованный голос Марджери: "Что с вами? Вам дурно? Ах, Господи, вы больны!.."
      Но он уже пришел в себя и, взяв ее за руку, заговорил:
      - Милая, теперь мне все ясно. Приготовьтесь услышать поразительную весть. Та, кого вы называете Клейтон, вовсе не Клейтон. Настоящая Элис Клейтон утонула вместе с "Уралией".
      Марджери в оцепенении глядела на мистера Саттертуэйта.
      - Но.., кто же она тогда?
      - Думаю, ошибки быть не может. Женщина, которую вы называете Клейтон, сестра вашей матери, Беатриса Баррон. Помните, вы как-то упомянули, что балка ударила ее по голове? Вероятно, в результате сотрясения она потеряла память, и вот ваша матушка, усмотрев в этом удобную возможность...
      - То есть возможность присвоить себе титул? - с горечью переспросила Марджери. - Да, она бы не упустила такого случая. Наверное, нехорошо так говорить о покойной, но такой уж она была человек.
      - Из двух сестер Беатриса была старшая, - продолжал мистер Саттертуэйт. После кончины вашего дяди она должна была унаследовать все, а Барбара ничего. И тогда ваша мать решила объявить раненую девушку своей служанкой, а не сестрой. Позже девушка поправилась и, естественно, поверила, что она Элис Клейтон, служанка. Лишь недавно ее память, вероятно, начала восстанавливаться, но тот удар по голове и проведенные в беспамятстве годы все же не прошли даром: рассудок ее поврежден.
      Марджери смотрела на него полными ужаса глазами.
      - Она убила маму... И хочет убить меня!.. - еле слышно выдохнула она.
      - По всей вероятности, это так, - сказал мистер Саттертуэйт. - В ее помраченном сознании живет лишь одна мысль - что у нее украли наследство, что вы и ваша мать отняли у нее то, что по праву принадлежит ей.
      - Но... Но Клейтон же старуха!
      С минуту мистер Саттертуэйт ничего не отвечал. Перед ним проплывали видения. Седая бесцветная старуха... Сияющая златовласая красавица в лучах каннского солнца... И это - сестры? Возможно ли? Он вспомнил сестер Баррон: они были так похожи друг на друга! И вот, только из-за того, что судьба их сложилась по-разному...
      Он тряхнул головой, вновь поражаясь тому, как удивительна и непостижима бывает порой жизнь.
      Обернувшись к Марджери, он тихо проговорил:
      - Нам, вероятно, следует подняться к ней. Они нашли Элис Клейтон в ее маленькой швейной мастерской. Она не повернула к вошедшим головы - и скоро стало понятно почему.
      - Сердце сдало, - пробормотал мистер Саттертуэйт, трогая окоченевшее плечо. - Что ж, наверное, это к лучшему.