Агата КРИСТИ
      БОТИНКИ ПОСЛА
      - Милый-милый-милый мой, - пропела Таппенс, взмахивая густо намазанной маслом оладьей.
      Томми удивленно смотрел на нее, и наконец по его лицу расползлась широкая ухмылка.
      - Нам приходится быть крайне осторожными, крайне, - пробормотал он.
      - Точно, - восхищенно подтвердила Таппенс. - Ты угадал. Я знаменитый доктор Форчун, а ты - инспектор Белл <Имеются в виду герои детективных романов английского писателя Х. - С. Бейли (1878-1961).>.
      - С чего это тебе вдруг вздумалось заделаться Реджи Форчуном?
      - Честно говоря, только потому, что вдруг захотелось оладий.
      - Ну, это только одна и очень приятная половина дела, - заметил Томми. Есть и вторая, и она заключается в том, что тебе придется постоянно разглядывать чудовищно изуродованные лица и ужасно мертвые тела.
      Вместо ответа Таппенс протянула ему почтовый конверт. Брови Томми поползли вверх.
      - Рэндольф Уилмот? Это же американский посол! Что ему надо?
      - А вот это, Томми, мы узнаем завтра в одиннадцать утра.
      Точно в назначенное время господин Рэндольф Уилмот, посол Соединенных Штатов Америки при дворе ее величества королевы Великобритании, был препровожден в офис мистера Бланта. Откашлявшись, посол принялся неспешно, со свойственной ему обстоятельностью излагать дело.
      - Я пришел к вам, мистер Блант... Кстати, надеюсь, я говорю лично с мистером Блантом, не так ли?
      - Разумеется, - успокоил его Томми. - Теодор Блант, глава этой фирмы.
      - С главами ведомств я и предпочитаю общаться, - обронил сэр Уилмот. - Это во всех отношениях результативнее. Как я собирался вам сказать, мистер Блант, вся эта история порядком меня утомила. Я решительно не вижу причин беспокоить по этому поводу Скотленд-Ярд, поскольку не обеднел ни на пенни и, в конце концов, возможно, что все это только ошибка. Но, тем не менее, я совершенно не понимаю, как это могло случиться. Смею заверить, ничего криминального здесь нет и быть не может, и все, чего я хочу, это только прояснить ситуацию. Неспособность постичь суть данного явления не дает мне покоя.
      - Понятно, - зачем-то кивнул головой Томми. Мистер Уилмот продолжил. Поскольку он явно никуда не спешил и был склонен к излишней детализации, Томми пришлось вмешаться.
      - Понятно, - поспешил повторить он. - Дело обстоит следующим образом... Неделю назад вы прибыли в Англию лайнером "Номадик". Каким-то образом ваш багаж оказался перепутан с багажом еще одного джентльмена, мистера Ролфа Уэстерхэма, чьи инициалы совпадают с вашими. Таким образом, вы взяли чемодан мистера Уэстерхэма, а он взял ваш. Означенный джентльмен первым обнаружил недоразумение, отослал ваш чемодан в посольство и забрал оттуда свой. Я все правильно излагаю?
      - Суть явления передана вами совершенно верно. Учитывая, что чемоданы, видимо, были совершенно идентичны, да еще с одинаковыми инициалами "Р. У.", нетрудно предположить, что ошибка была если не неизбежна, то, во всяком случае, вероятна. Я сам не подозревал о случившемся до тех пор, пока мой слуга не проинформировал меня о недоразумении и о том, что мистер Уэстерхэм сенатор и человек, которым я бесконечно восхищаюсь - присылал за своим чемоданом и вернул мой.
      - В таком случае, я не совсем понимаю...
      - Сейчас поймете. Это только половина истории. Вышло так, что вчера я столкнулся с сенатором Уэстерхэмом и в разговоре шутливо упомянул о нелепом недоразумении. К моему великому удивлению, оказалось, что сенатор и представления не имеет, о чем идет речь, а когда я рассказал ему все в подробностях, напрочь отказался признать свое участие в этом происшествии. Он не брал мой чемодан вместо своего, сходя с корабля. Собственно, такого чемодана в его багаже вообще не было.
      - Поразительно!
      - Именно поразительно, мистер Блант. Необъяснимо! Здесь нет ни смысла, ни умысла. Если кому-то захотелось украсть мой чемодан, то прекрасно можно было обойтись без всех этих околичностей с обменом. И потом, он же не был украден мне его вернули! С другой стороны, если его взяли по ошибке, зачем же прикрываться именем сенатора Уэстерхэма? Фантастическая история, и, просто любопытства ради, я намерен прояснить ситуацию до конца. Надеюсь, случай не слишком для вас тривиален?
      - Отнюдь. Весьма интригующая небольшая проблема, способная, как вы верно заметили, разрешиться множеством простейших способов, каждый из которых, однако, перед ней пасует, - выдал Томми на одном дыхании. - Первым делом следует, разумеется, определить мотив для подмены, если таковая все же имела место. Вы говорите, что, когда чемодан вернулся к вам, содержимое было в сохранности?
      - Слуга говорит, что да. А кому же и знать, как не ему.
      - А могу я спросить, что там было?
      - В основном обувь.
      - Обувь, - разочарованно повторил Томми.
      - Да, - подтвердил посол, - обувь. Странно, не правда ли?
      - Заранее прошу извинить меня за подобный вопрос, - начал Томми, - но, быть может, под стелькой или в каблуках ваших ботинок вы хранили секретные документы или нечто подобное?
      Вопрос, казалось, сильно позабавил посла.
      - Искренне надеюсь, что до этого секретная дипломатия еще не дошла, улыбнулся он.
      - Только в детективах, - улыбнулся в ответ Томми. Улыбка вышла какая-то виноватая. - Понимаете, нужно же как-то объяснить случившееся. А кто приходил за чемоданом в посольство? Я имею в виду - за другим чемоданом?
      - Предполагалось, что это один из слуг Уэстерхэма. Совершенно обычный неприметный мужчина, как я полагаю. Во всяком случае, мой слуга не заметил ничего особенного.
      - А как по-вашему, его открывали?
      - Не могу вам сказать. Думаю, нет. Но, может, лучше вам поговорить со слугой? Он рассказал бы об этом больше, чем я.
      - Думаю, это будет лучше всего, мистер Уилмот. Посол набросал на своей визитной карточке несколько слов и протянул ее Томми.
      - Я полагаю, вы предпочтете зайти в посольство и провести.., э, допрос там? В противном случае я пришлю слугу - его, кстати сказать, зовут Ричарде к вам.
      - Благодарю вас, мистер Уилмот. Я действительно предпочту заглянуть в посольство.
      Взглянув на часы, мистер Уилмот поднялся.
      - Боже мой, я опаздываю на встречу. Что ж, мистер Блант, всего вам доброго. Очень на вас надеюсь.
      И он поспешно вышел. Томми посмотрел на Таппенс, которая в продолжение всей беседы скромно черкала что-то в своем блокноте, изображая незаменимую мисс Робинсон.
      - Ну что, старушка? Ты видишь здесь, как выразился наш уважаемый клиент, какой-нибудь смысл или умысел?
      - Ни малейшего, - жизнерадостно отозвалась Таппенс.
      - Что ж, для начала неплохо. Это говорит нам о том, что проблема куда серьезней, чем кажется.
      - Ты так думаешь?
      - Это общепринятая формулировка. Помнишь Шерлока Холмса и глубину, на которую масло погрузилось в Т петрушку - то есть наоборот, конечно? Меня уже снедает желание разобраться в этом деле. Надеюсь, на днях Ватсон соблаговолит эксгумировать решение из своего блокнота. И я умру счастливым. Ладно. Давай-ка займемся делом.
      - Именно, - отозвалась Таппенс. - А то ты начинаешь смахивать на посла не слишком расторопный, но кра-а-айне обстоятельный.
      - Она разбирается в мужчинах, - продекламировал Томми. - Или надо говорить: он разбирается? Такая путаница, когда ты становишься детективом-мужчиной, Таппенс.
      - Милый-милый-милый мой!
      - Надо действовать, Таппенс, и поменьше повторяться.
      - Классика не может наскучить, - отпарировала она.
      - Скушай еще оладью, - ласково посоветовал Томми.
      - В одиннадцать утра? Благодарю покорно. Какое глупое, однако, дело. Ботинки... Почему ботинки?
      - А почему бы, в конце концов, и нет?
      - Нет, это никуда не годится. Ботинки! Таппенс тряхнула головой.
      - Кому нужна чужая обувь? Безумие какое-то.
      - Может, они схватили не тот чемодан, - заметил Томми.
      - Возможно, но если они охотились за документами, взяли бы скорее дипломат. Считается, что послы вообще возят с собой только бумаги.
      - Ботинки означают следы, - задумчиво сказал Томми. - Как думаешь, может, они хотели оставить где-то отпечатки его ботинок?
      Таппенс забыла про свою роль.
      - Да нет, не может быть. Чушь какая-то. Кажется, нам придется смириться с мыслью, что ботинки тут вообще ни при чем.
      - Ладно, - вздохнул Томми, - для начала поговорим с другом Ричардсом. Может, он сумеет пролить свет на эту тайну.
      По предъявлении посольской карточки Томми был пропущен в здание посольства, где пред ним незамедлительно предстал бледный молодой человек с почтительными манерами, тихим голосом и совершенной готовностью отвечать на любые вопросы.
      - Я Ричарде, сэр, слуга мистера Уилмота. Как я понимаю, вы хотели со мной поговорить?
      - Да, Ричарде. Мистер Уилмот посетил меня нынче утром и предложил мне увидеться с вами и задать пару вопросов. Это по поводу чемодана.
      - Да, сэр, мне показалось, мистер Уилмот сильно обеспокоен этим происшествием, хоть я и не совсем понимаю почему. Материального ущерба мы не понесли, а кроме того, из слов человека, приходившего за чемоданом, я со всей определенностью понял, что его владелец - сенатор Уэстерхэм, но, конечно, я могу ошибаться.
      - И что это был за человек?
      - Средних лет, седой, благовоспитанный. Весьма, я бы сказал, респектабельный. Я принял его за слугу сенатора, Он принес чемодан мистера Уилмота и забрал свой.
      - А чемодан открывали?
      - Который из них, сэр?
      - Я имел в виду тот, что вы принесли с корабля. Но не отказался бы услышать и о другом - чемодане мистера Уилмота. Так что у нас с последним?
      - Я бы сказал, что его не открывали, сэр. Все было в точности, как я уложил на корабле. Могу предположить, сэр, что этот джентльмен - кем бы он ни был - просто открыл его, обнаружил ошибку и тут же закрыл снова.
      - И ничего не пропало? Совсем ничего?
      - Не думаю, сэр. Можно даже сказать, я уверен в этом.
      - Хорошо. А что с другим? Вы успели распаковать его?
      - Собственно, сэр, я как раз взялся за это, когда появился человек от сенатора Уэстерхэма. Я успел только расстегнуть ремни...
      - Так открывали вы его или нет?
      - Мы сделали это вместе, сэр, - приоткрыли на минутку, чтобы убедиться, что на этот раз ошибки нет. Слуга мистера Уэстерхэма сказал, что все в порядке, закрыл чемодан и забрал его с собой.
      - А что было внутри? Тоже обувь?
      - Нет, сэр, в основном, мне думается, туалетные принадлежности. Кажется, сверху лежали баночки с солью для ванн.
      Томми мысленно попрощался с одной из версий.
      - И конечно, вы не видели, чтобы в пути кто-то пытался проникнуть в каюту мистера Уилмота?
      - О нет, сэр.
      - То есть вообще не было ничего подозрительного? - уточнил Томми, следуя примеру своих старших книжных собратьев и искренне недоумевая, что можно ответить на подобный вопрос.
      К его удивлению, Ричарде заколебался.
      - Теперь, когда я начинаю вспоминать...
      - Да? - насторожился Томми. - И что же?
      - Не думаю, чтобы это было как-то связано, но молодая леди...
      - Да. Что молодая леди?
      - Ей стало дурно. Такая приятная молодая особа... Мисс Айлин О'Хара. Не очень высокая, черноволосая, весьма изысканная. Немного похожа на иностранку.
      - И что же? - спросил Томми, все больше и больше заинтересовываясь.
      - Ну и, как я уже сказал, ей стало дурно. Прямо возле каюты мистера Уилмота. Она попросила меня позвать доктора. Я довел ее до дивана и поспешил за врачом. Нашел я его не сразу и, когда мы вернулись, леди чувствовала себя уже гораздо лучше.
      - О! - сказал Томми.
      - Но вы же не думаете, сэр...
      - Не знаю, что и думать, - уклончиво ответил Томми. - А эта мисс О'Хара путешествовала в одиночестве?
      - Да, сэр, по-моему, одна.
      - А с тех пор вы ее не встречали?
      - Нет, сэр.
      - Ну, ладно, - решил Томми, проведя пару минут в бесплодных размышлениях. - Думаю, это пока все. Спасибо вам, Ричарде.
      - Спасибо вам, сэр.
      Вернувшись в офис, Томми подробно передал весь разговор Таппенс, выслушавшей его с большим интересом.
      - Ну и что ты об этом думаешь? - спросил ее Томми, закончив.
      - Милый-милый-милый мой, мы, доктора, всегда с некоторым скептицизмом относимся к внезапным обморокам. Слишком уж они удобны. И потом... Айлин, да еще и О'Хара! Тебе не кажется, что таких классически ирландских имен в природе уже не бывает?
      - Во всяком случае, у нас появилась хоть какая-то зацепка. Знаешь, что я намерен сделать, Таппенс? Объявить ее в розыск!
      - Что?
      - Ну, поместить объявление в газете. "Интересуюсь любой информацией, касающейся мисс Айлин О'Хара, путешествовавшей на таком-то таком-то корабле в таких-то таких-то числах". Если она достаточно умна, то отзовется сама, если же нет - что ж, может, кто-нибудь найдется, кто что-то о ней расскажет. В любом случае это единственная надежда найти разгадку.
      - Но этим объявлением ты раскроешь ей наши карты.
      - Иногда приходится идти на риск.
      - Я все-таки не понимаю, - нахмурилась Таппенс. - Ну хорошо: предположим, какая-то шайка мошенников и в самом деле на некоторое время завладевает чемоданом американского посла, после чего возвращает его. Но с какой целью? Будь там секретные бумаги... Но мистер Уилмот клянется, что ничего подобного там не было.
      Томми задумчиво посмотрел на жену.
      - Ты очень верно поставила вопрос, Таппенс, - проговорил он наконец. Благодаря тебе у меня родилась идея.
      ***
      Это случилось двумя днями позже. Таппенс вышла пообедать, а Томми, остававшийся в аскетическом кабинете мистера Бланта, оттачивал свой ум чтением последнего детективного бестселлера.
      Дверь приемной открылась, и появившийся на пороге Альберт объявил:
      - Вас желает видеть дама. Мисс Цецилия Марч. Говорит, что пришла по поводу объявления.
      - Давай ее сюда немедленно, - оживился Томми, запихивая роман в первый попавшийся ящик.
      Через минуту Альберт уже распахивал двери перед молодой женщиной. Томми едва успел разглядеть, что она светловолоса и крайне привлекательна, как случилось нечто удивительное.
      Дверь, за которой только что исчез Альберт, распахнулась снова - причем, похоже, распахнулась от удара ноги, - и в дверном проеме, словно в багетной раме, возникла живописная фигура: огромный смуглый детина явно испанских кровей. На шее у него болтался ярко-красный галстук, черты лица были искажены злобой, а в руке тускло поблескивал пистолет.
      - Стало быть, это и есть офис ищейки Бланта, - сказал он на чистейшем английском. - А ну-ка быстро руки вверх, или я стреляю.
      Поскольку выглядело это отнюдь не пустой угрозой, Томми поспешно вскинул руки. Девушка, вскрикнув от ужаса, начала тихо сползать по стене.
      - Эта юная леди пойдет со мной, - заявил мужчина. - Да, моя милая, еще как пойдешь. Я понимаю, нас не представили друг другу, но оно и не важно. Я не могу позволить, чтобы все пошло насмарку из-за какой-то глупой девчонки. Сдается мне, я припоминаю тебя среди пассажиров "Номадика". Может, ты влезла в дела, которые тебя совершенно не касаются, только по глупости, но это вовсе не значит, что я позволю тебе распускать язык перед Блан-том. Хитрый жук, этот Блант со своими объявлениями. Только у меня привычка - всегда просматривать колонки объявлений. А уж это сразу бросилось в глаза.
      - Говорите-говорите, - попросил Томми. - Вы прекрасный рассказчик.
      - Хамишь, дружище, но это вряд ли тебе поможет, - заметил мужчина. - Ты теперь меченый. Оставишь это дело - и мы оставим тебя. Нет - да поможет тебе Бог! Кто мешает нашим планам, тот быстро расстается с жизнью.
      Томми не ответил. Он уставился на что-то - за спиной пришельца, будто увидел привидение.
      На самом же деле то, что он увидел, вызвало у него куда большие опасения, чем призрак. До сих пор Томми совершенно не учитывал Альберта, будучи совершенно уверен, что таинственный пришелец успел о нем позаботиться. В лучшем случае, думал Томми, тот лежит в углу приемной, связанный, с кляпом во рту.
      Теперь выяснялось, что курьер "Международного детективного агентства" каким-то чудом избежал внимания гостя, но, вместо того чтобы прислушаться к присущему каждому британцу голосу благоразумия и бежать за полицией, он предпочел взяться за дело лично и теперь, беззвучно открыв дверь, подкрадывался к незнакомцу с клубком какой-то веревки в руках.
      При виде такого кошмара у Томми вырвался протестующий горловой звук, но было поздно: Альберт набросил на шею врага петлю и что было сил дернул.
      Незнакомец рухнул как подкошенный, пистолет выстрелил, и пуля, ласково коснувшись уха Томми, исчезла в штукатурке за его спиной.
      - Я взял его, сэр! - торжествующе вскричал Альберт. - Это называется метать лассо, сэр. Я тренировался в свободное от работы времени. Вы мне не поможете, сэр? Он очень здоровый.
      Томми поспешил на помощь своему верному оруженосцу, попутно решив для себя, что в будущем свободного времени ему не предоставит.
      - Идиот чертов, - прорычал он, - почему ты не позвал полицию? Из-за твоих дурацких шуток он едва не прострелил мне голову. Господи, я еще никогда не был так близок к смерти!
      - Заарканил его в самый последний момент, сэр, - с ничуть не убавившимся энтузиазмом объяснял Альберт. - Вы не поверите, что вытворяют с лассо ковбои в прериях!
      - Почему же! - огрызнулся Томми - Но тут тебе не прерии, Альберт. Обрати внимание, Альберт, здесь, можно сказать, цивилизация. Так, - уже спокойнее повернулся он к поверженному врагу, - а что же нам теперь делать с тобой?
      В ответ в него плеснул поток иностранных ругательств.
      - Тихо! - скомандовал Томми. - Я не понял из сказанного ни слова, но мне почему-то кажется, что этот язык не для женских ушей. Вы уж простите его, мисс.., ох, за всей этой суетой я даже забыл ваше имя.
      - Марч, - машинально подсказала девушка. Она все еще была бледна и никак не могла унять дрожь, но все же подошла взглянуть на поверженную фигуру незнакомца.
      - Что вы собираетесь с ним делать? - спросила она.
      - Давайте, я слетаю за полицейским, - вызвался Альберт.
      Однако Томми, посмотрев на девушку, уловил едва заметное протестующее движение ее головы и принял его к сведению.
      - Думаю, на первый раз мы его отпустим, - заявил он. - Но вот в удовольствии лично спустить его с лестницы я себе не откажу ни за что. Будем считать это за наглядный урок хороших манер.
      Он освободил пленника от лассо, вздернул на ноги и, хорошенько разогнав до двери приемной, вытолкнул наружу. С лестницы послышалась серия душераздирающих воплей, потом глухой удар, и все стихло.
      Приятно улыбаясь, Томми вернулся в приемную.
      Девушка смотрела на него круглыми глазами.
      - Он же мог что-нибудь себе сломать.
      - Надеюсь, - сказал Томми. - Но эти мексиканцы начинают орать еще до того, как их тронешь, так что уверенности, к сожалению, нет. Может быть, мисс Марч, вернемся в мой кабинет и продолжим так некстати прерванную беседу? Уверен, что нам больше не помешают.
      - На всякий случай, сэр, я буду держать лассо наготове, - сказал верный Альберт.
      - Ни в коем случае, - твердо приказал Томми, и они с девушкой прошли в кабинет.
      Томми уселся за свой стол, мисс Марч расположилась в кресле напротив.
      - Не знаю даже, с чего начать, - растерянно произнесла она. - Как и сказал этот человек, я была пассажиром на "Номадике". Дама, о которой говорится в объявлении, мисс О'Хара, плыла тем же рейсом.
      - Да, да, - сказал Томми. - Это мы уже знаем, но мне показалось, вам известно о ней нечто большее. Иначе бы этот достойный господин не проявил столько рвения, чтобы помешать вам высказаться.
      - Я расскажу. На том же корабле находился американский посол. Однажды, проходя мимо его открытой каюты, я заметила внутри женщину. Она вела себя так странно, что я невольно остановилась понаблюдать за ней. Так вот, она держала в руке мужской ботинок...
      - Ботинок? - воскликнул Томми и тут же спохватился:
      - Простите, мисс Марч, продолжайте, прошу вас.
      - В руках у нее были такие маленькие ножницы, и она отпарывала ими стельку. Потом она, кажется, положила что-то внутрь. В этот момент послышались голоса, и она тут же откинулась на диван и застонала. Оказалось, это пришли доктор и еще какой-то мужчина. Я подождала еще немного и из их разговора поняла, что дама в каюте притворилась, будто у нее обморок. Я говорю, притворилась, потому что, когда я ее увидела, никаким обмороком и не пахло.
      Томми кивнул.
      - И что же было дальше?
      - Честно говоря, мне не очень хочется об этом рассказывать. В общем, меня одолело любопытство. Я, наверное, начиталась глупых книжек... Ну, я подумала, что, может, она сунула в этот ботинок какую-нибудь бомбу или, может, отравленную иглу. Чудовищная, конечно, глупость, но так я тогда подумала. Как бы то ни было, но на следующий день, проходя мимо каюты посла, я не удержалась и вошла. Внимательно осмотрев ботинок, я нашла под стелькой маленькую бумажку, сложенную во много раз. Я как раз держала ее в руке, когда в коридоре послышались чьи-то шаги, и я поспешно выскочила наружу, чтобы не быть застигнутой в чужой каюте. Бумажка так и осталась у меня. Вернувшись в свою каюту, я развернула ее и... Мистер Блант, это были всего-навсего несколько строчек из Библии.
      - Из Библии? - переспросил крайне заинтригованный Томми.
      - Ну, по крайней мере, мне так показалось. Я ничего там не поняла, подумала, что это дело рук какого-то религиозного фанатика. В любом случае, я решила, что возвращать ее на место - необязательно. Потом я и думать об этом забыла, и бумажка просто валялась у меня в кармане, пока мне не вздумалось сделать из нее кораблик для моего маленького племянника, когда тот купался в ванне, и вот как только бумага намокла, на ней стал проступать странный узор. Я тут же отняла ее у племянника, разгладила и высушила. Это оказался какой-то чертеж, похоже, план входа в гавань. А потом я увидела ваше объявление, и вот я здесь.
      Томми выпрыгнул из своего кресла.
      - Все это необычайно важно. Я все понял. На этом чертеже, судя по всему, нанесены какие-то важные оборонительные сооружения. Та женщина - шпионка. Опасаясь слежки или преследования и не решаясь держать чертеж у себя в каюте, она спрятала его в очень надежном тайнике - в ботинке посла. Позднее она взяла чемодан посла, где лежали эти ботинки, и.., обнаружила, что тайник пуст. Мисс Марч, бумага у вас с собой?
      Девушка покачала головой.
      - Нет, я оставила ее на работе. В салоне красоты на Бонд-стрит. "Цикламен". Мы собираемся открывать филиал в Нью-Йорке. Собственно, затем я туда и ездила. Я подумала, что эта бумажка может оказаться важной, и, прежде чем уйти, положила ее в сейф. Думаете, следует сообщить полиции?
      - Несомненно.
      - Тогда, может, поедем ко мне, возьмем ее и отвезем прямо в Скотленд-Ярд?
      - Сегодня я очень занят, - заявил Томми, срочно превращаясь в мистера Бланта и бросая взгляд на часы. - Епископ Лондонский просит, чтобы я разобрался в одном деле. Довольно занятный случай, касающийся взаимоотношений двух викариев и церковной собственности.
      - В таком случае, - сказала мисс Марч, поднимаясь, - я схожу и одна.
      Томми протестующе вскинул руки.
      - Но, как я только что собирался сказать, епископ подождет. Передам ему весточку с Альбертом. Я глубоко убежден, мисс Марч, что до тех пор, пока это бумага не окажется в руках полиции, ваша жизнь подвергается серьезной опасности.
      - Вы думаете? - недоверчиво переспросила девушка.
      - Я не думаю, я знаю, - отрезал Томми. - Простите. Он черкнул пару слов в лежащем перед ним блокноте, вырвал лист и тщательно его сложил.
      Взяв шляпу и тросточку, он учтиво повернулся к девушке, всем видом показывая, что готов сопровождать ее. Проходя мимо Альберта, он остановился и величественным жестом передал ему вчетверо сложенный листок.
      - Я ушел по неотложному делу. Растолкуешь это его преосвященству, если он не выдержит и заявится сам. Здесь мои заметки по его делу для мисс Робинсон.
      - Хорошо, сэр, - подобострастно ответил Альберт. - А как же жемчуга герцогини?"
      Томми раздраженно дернул плечом.
      - Тем более подождут.
      Томми и мисс Марч вышли из офиса и на лестнице столкнулись с поднимающейся наверх Таппенс.
      - Опять опаздываете, мисс Робинсон, - бросил ей Томми и, уже через плечо, добавил:
      - Меня некоторое время не будет. Неотложное дело.
      Таппенс, застыв на месте, проводила пару внимательным взглядом, потом подняла брови и продолжила подъем.
      Когда Томми с мисс Марч вышли на улицу, к ним тут же подкатило такси. Томми, собиравшийся было остановить его, вдруг передумал.
      - Вы хороший ходок, мисс Марч? - спросил он.
      - Ну да, а что? Не лучше ли взять такси, так будет быстрее.
      - Может, вы не заметили, но минутой раньше этот таксист отказался взять пассажира. Он ждал нас. Я смотрю; ваши враги не дремлют. Так что лучше нам пройтись до Бонд-стрит пешком, если, конечно, такая прогулка вам по силам. На людных улицах они не посмеют что-либо предпринять.
      - Очень хорошо, - согласилась девушка, явно так не считая.
      Они двинулись к западной части города. Улицы, как Томми и говорил, были полны, и прогулка затянулась, что, впрочем, нисколько не ослабило его бдительности. Время от времени Томми заставлял мисс Марч спешно переходить на другую сторону, хотя сама она готова была поклясться, что ничего подозрительного и в помине не происходит.
      В конце концов, взглянув на девушку, Томми почувствовал угрызения совести.
      - Послушайте, вы выглядите совершенно измученной. Вероятно, следствие шока. Давайте-ка зайдем сюда и выпьем по чашечке крепкого кофе. Думаю, о бренди вы и слышать не захотите?
      Девушка со слабой улыбкой покачала головой.
      - Ну, пусть будет кофе, - согласился Томми. - Думаю, риска, что он будет отравлен, практически нет.
      Через некоторое время, с сожалением отставив чашки, они снова вышли на улицу и взяли теперь более высокий темп.
      - Думаю, теперь мы оторвались, - заявил наконец Томми, оглядываясь.
      В витрине салона красоты "Цикламен", расположенного на Бонд-стрит, на фоне изящной бледно-розовой драпировки сиротливо ютились несколько баночек с кремом для лица и кусок туалетного мыла.
      Цецилия Марч вошла, и Томми последовал за ней. Салон оказался совсем крошечным. Слева от входа стоял стеклянный столик, заставленный туалетными принадлежностями. За столиком стояла пожилая женщина с седыми волосами и с изумительным цветом лица. Она приветствовала мисс Марч легким кивком и тут же вернулась к беседе с клиенткой, маленькой темноволосой женщиной, с трудом говорившей по-английски.
      Справа стояла пара диванов, кресла и журнальные столики. Сейчас там сидели двое мужчин, по виду - мужья, томящиеся в ожидании жен.
      Цецилия Марч открыла дверь в служебную комнату и придержала ее для Томми. Как только он вошел, клиентка, только что целиком поглощенная выбором парфюмерии, вскрикнула: "О, кажется это моя подруга!" - и бросилась вслед за ними, успев вставить носок туфли в дверной проем за секунду до того, как дверь захлопнулась. Мужчины, скучавшие на диване, тут же поднялись. Один быстро подошел к продавщице и зажал ей ладонью рот, заглушая рвущийся с ее губ крик, а второй поспешил за темноволосой женщиной в служебное помещение.
      Дверь за ними закрылась, и события начали развиваться с необычайной быстротой. На голову Томми набросили плотную ткань, и в ноздри ему ударил сладкий удушливый запах. Однако уже в следующее мгновение ткань сдернули, и послышался пронзительный женский визг.
      Томми прокашлялся, поморгал и смог наконец по достоинству оценить развернувшуюся перед его глазами сцену. Справа и чуть поодаль находились его недавний гость испанского происхождения и оседлавший его один из скучавших в салоне мужчин. Последний деловито застегивал на "испанце" наручники. Прямо перед ним находилась Цецилия Марч, отчаянно вырывающаяся из цепких объятий темноволосой клиентки. Последняя повернула голову, и вуаль, наброшенная на ее лицо, спала, открывая знакомые черты Таппенс.
      - Отличная работа, старушка, - сказал Томми, подходя к ней. - Дай-ка я тебя поцелую. На вашем месте я бы не сопротивлялся, мисс O'Xapa, - или вы предпочитаете, чтобы к вам обращались как к мисс Марч?
      - Хочу представить тебе инспектора Грейса, - сказала Таппенс, показывая на мужчину, державшего "испанца". - Прочтя твою записку, я тут же позвонила в Скотленд-Ярд и встретилась с инспектором и еще одним человеком около "Цикламена".
      - Вы не поверите, как я рад этому джентльмену, - заметил инспектор, тыкая в своего пленника. - Мы уже столько его ищем... Только у нас никогда не было повода подозревать это местечко - считали, что тут самый обычный салон.
      - Видите ли, - деликатно объяснил Томми, - нам приходится быть крайне осторожными. Крайне. Ну зачем кому-то потребовалось целых два часа держать у себя чемодан посла? Я поставил вопрос иначе. Предположим, важнее был другой чемодан... Иными словами, кому-то нужно было, чтобы его чемодан с часок-другой побыл в распоражении посла. А это уже совсем другое дело. Дипломатический багаж не подвержен таможенному досмотру. А значит, это контрабанда. Но что именно? Это что-то должно быть не слишком больших размеров. С самого начала я подумал о наркотиках. Но потом у нас в офисе разыгралась маленькая комедия. Они увидели мое объявление и решили сбить меня со следа - или, если это не сработает, вообще убрать с дороги. Но, когда Альберт, как заправский ковбой, его заарканил, я заметил в глазах моей очаровательной гостьи откровенную растерянность, не слишком хорошо вписывавшуюся в положенную ей роль. Насколько я понимаю, нападение незнакомца должно было укрепить мое к ней доверие. Пришлось изо всех сил изображать туповатого сыщика. Я проглотил ее на редкость неудобоваримую историю и позволил заманить себя сюда, предварительно оставив для Таппенс подробные инструкции. По пути пришлось выдумать уйму предлогов, чтобы оттянуть визит и дать вам побольше времени.