Иленик был немногословен, но что-то в нем произвело на Брию впечатление. Она решила выяснить его точку зрения по предстоящему вопросу, если он сам не выскажется. В каамаси была какая-то тихая сила, уверенность, говорившая, что с этим существом следует считаться.
После нескольких минут бессодержательного разговора, Бриа села за длинный стол и официально призвала собрание к порядку.
– Дорогие соратники, – произнесла она с тихой уверенностью того, кто делал это уже много раз. – Я благодарю вас за то, что вы рисковали своей жизнью ради этого дела. Мы, кореллианские повстанцы, стремимся наладить связи с другими подпольными организациями. И хотим призвать различные группы повстанцев к объединению. Только имея сильную, сплоченную организацию, мы можем надеяться на то, чтобы противостоять Империи, терзающей наши миры и убивающей дух наших народов.
Бриа сделала глубокий вздох.
– Поверьте, я знаю, насколько опасно такое предложение и каким оно может показаться пугающим. Но только если мы сможем объединиться, создать альянс, повстанцы могут надеяться на победу. Пока мы разделены на планеты, мы обречены на поражение. – Она сделала паузу. – Кореллианское сопротивление долго обдумывало это предложение. Мы полностью осознаем, к каким радикальным переменам оно ведет, и как сложен будет такой альянс. Пока мы порознь, Империя не может смести нас одним ударом. Если мы объединимся, они получат возможность уничтожить нас в одной битве. Мы также знаем, как непросто может быть разным расам работать вместе. Различные этические и моральные системы, идеологии, религии – не говоря уже различиях в оружии и оснащении – все это может привести к проблемам. – Бриа уверенно оглядела своих слушателей. – Но, друзья мои, объединиться мы должны. Так или иначе, нужно найти способ преодолеть наши различия. Несомненно, мы сможем это сделать… в этом и есть цель нашей конференции.
Представитель дуро постучал пальцами по столу.
– Ваши слова тревожат меня, командир. Душой я с ними согласен. Но взгляните в лицо фактам. Предлагая иным расам объединиться с вами, вы просите нас подвергнуть себя гораздо большему риску. Все знают неприязнь Императора к представителям нечеловеческих рас. Если альянс бросит вызов Палпатину и проиграет, ярость Императора обрушится в первую очередь на нечеловеческие миры. Он с легкостью уничтожит нас в назидание мятежникам-людям.
Бриа кивнула.
– Ваша точка зрения вполне понятна, Дженнсар, – она оглядела собравшихся. -Министр Далней, что вы думаете?
– Мы, алдераанцы, поддерживали повстанцев с самого начала, – сказал мужчина. – Мы содействовали разведке, предоставляли финансирование и техническое оснащение. Но разговор о битвах – это наше проклятие. Культура Алдераана построена на отсутствии оружия и насилия. Мы мирная планета, и путь войны претит нам. Вы можете рассчитывать на нашу поддержку – но я не могу представить, чтобы мы когда-либо присоединились к вам в качестве боевых соратников.
Бриа хмуро поглядела на Далнея.
– Возможно, министр, – сказала она, – у Алдераана будет возможность остаться в стороне от насилия. – Она повернулась к низкорослому суллустианину. – Сиан Тевв, какие у вас мысли на этот счет?
– Командир, мой народ раздавлен сапогом Империи, и едва ли многие имеют средства и возможности участвовать в каком бы то ни было восстании, – челюсти маленького создания дрогнули, темные, будто жидкие, глаза были полны печали. – Хотя многие тайно жалуются на имперские войска, только горстка моего народа когда-либо осмеливалась восстать открыто. Мы живем в постоянном страхе. Корпорация СороСууб полностью контролирует мой мир, и их крупнейшим клиентом является Империя. Если мы вступим в Альянс, это приведет к гражданской войне!
Бриа вздохнула. Похоже, переговоры затянутся, безрадостно подумала она.
– Я понимаю, что у всех вас есть справедливые опасения, – сказала она, сохраняя голос ровным и спокойным. – Но вас ни к чему не обяжет и ничем не навредит, если мы просто обсудим этот вопрос, так ведь?
К конце концов, делегаты трех миров согласились поговорить. Сделав глубокий вздох, Бриа начала…
***
"Даже не верится, что я зашел так далеко," – устало подумал Хэн, опустившись на стул за единственным оставшимся столом сабакка. Это был вечер четвертого дня турнира, и остались только финалисты. Только бы моя удача продержалась хоть еще немного…
Он медленно потянулся, разминая затекшую спину с мыслью о том, что неплохо было бы поспать часов двадцать. Прошедшие несколько дней были изнурительны… часы бесконечной игры, с короткими перерывами на еду и сон.
Остальные финалисты также заняли свои места за столом. Миниатюрный чадра-фан, ботан и родианка. Был ли чадра-фан мужчиной или женщиной, Хэн не мог точно сказать – представители обоих полов носили одинаковые длинные одежды.
Пока Хэн разглядывал своих коллег-противников, на единственный свободный стул сел последний игрок, как раз напротив него. Хэн мысленно застонал. Так и знал, что это случится. Какие шансы у меня против такого профессионала, как Ландо?
Хэн прекрасно осознавал тот факт, что он был, возможно, единственным "любителем" за этим столом. Было ясно, что другие, как и Ландо, сделали игру в сабакк своей профессией и средством заработка.
На мгновение у него возникло желание просто бросить все и уйти. Проиграть сейчас, после стольких дней игры…
Ландо сдержанно кивнул другу. Хэн ответил тем же.
Приблизился крупье. В большинстве игр в сабакк, крупье сам играл на деньги, но в соревнованиях он только сдавал карты и следил за игрой. Играть ему было запрещено.
Крупье был из расы битхов. Крупные пятипалые руки, имеющие противостоящие большой палец и мизинец,, давали ему большую ловкость при раздаче. Огни гигантской люстры зала отсвечивали от его крупного гладкого черепа.
Крупье демонстративно открыл новую колоду карт, перетасовал их, несколько раз переключил триггер, показывая таким образом, что никто не мог предсказать расположение карт при раздаче. После этого триггер сам менял значения карт через случайные интервалы.
Хэн взглянул на Ландо и с радостью заметил в нем признаки напряжения. Аккуратный костюм был помят, под глазами темнели круги, а волосы, казалось, весь день не видели расчески.
Хэн знал, что и сам он выглядел не лучше. Он устало потер лицо ладонью и только тогда понял, что забыл побриться. Пальцы уколола щетина.
Заставив себя распрямиться, Хэн взял первую партию карт…
Спустя три с половиной часа ботан и родианка выбыли из игры. Ушли, не оборачиваясь. Ботан вылетел, поставив на игру все свои карты. Когда Ландо забрал его карты себе, тот ушел не попрощавшись. Родианка проиграла, просто бросив игру. Хэн решил, что она решила остановиться, пока еще была в плюсе. Ставки зашкаливали. Один только выигрыш сабакка составлял около двадцати тысяч кредиток.
Удача была на стороне Хэна. У него было достаточно карт, чтобы покрыть любую из сегодняшних ставок. Он мысленно прикинул сумму. Если уйти сейчас, он покинет Беспин с двадцатью тысячами кредиток плюс-минус пара сотен. В глазах начинало мутнеть, и сложенные в стопку карты было тяжело считать.
Кореллианин размышлял. Двадцать тысяч – большая сумма денег. Почти хватит на собственный корабль. Бросить игру? Или остаться?
Чадра-фан поднял ставку еще на пять тысяч. Хэн покрыл ее. Ландо тоже, но на это ушли почти все его карты.
Хэн посмотрел на свои карты. У него была "выносливость" со стоимостью минус восемь. Сойдет, подумал Хэн. Выносливость – вот что нужно в этом бою. Также у него был туз шестов со стоимостью плюс пятнадцать. И шесть фляг. Цена – плюс шесть. Итого плюс тринадцать. Ему нужно было взять еще карту и надеяться, что она окажется не ранговой, иначе он вылетит из игры.
– Я возьму одну, – сказал Хэн.
Крупье бросил карту через стол. Хэн взял ее, с упавшим сердцем увидев, что это была "гибель", минус тринадцать. Вот уж точно гибель… Лучше не придумаешь!
И тут карты покрылись зыбью и на его глазах сменились…
Теперь у Хэна была Королева Воздуха и Тьмы, ценой минус два плюс пять монет, шесть шестов и Повелитель монет, со значением четырнадцать. В сумме… двадцать три. Сердце подскочило. Чистый сабакк!
С такими картами он мог взять и ручной выигрыш, и чистый сабакк… и победить в турнире.
Побить его карты мог только <дурацкий расклад>.
С решительным вдохом Хэн подтолкнул все карты к центру стола, кроме одной. В какой-то миг он хотел положить в поле помех сразу все, но соперники догадались бы, что он не блефует. А нужно было, чтобы они покрыли его ставку, если он собирался сорвать большой куш.
Только не меняйтесь, держитесь, мысленно умолял он карты, а вернее триггер, чтобы тот не поменял их значения. Честные триггеры действительно работали по случайному принципу. Иногда они меняли карты несколько раз за игру. Иногда только раз или два. Хэн прикинул шансы. При данном времени раунда и количестве игроков вероятность смены карт составляла где-то 50 на 50.
Хэн принял сдержанное выражение лица и с почти болезненным усилием воли расслабился. Они должны поверить, что он блефует!
Огромные уши маленького чадра-фана, что сидел справа от Хэна, взволнованно задергались, потом он (это все-таки был мужчина) еле слышно что-то пропищал. После этого медленно и аккуратно сложил свои карты, положил их на стол, поднялся и вышел.
Хэн не сводил взгляда со своих карт. Держитесь… Держитесь! Пульс колотился отбойным молотком, и он надеялся, что Ландо этого не заметит.
Чернокожий игок помедлил секунду, затем сам попросил карту. У Хэна кровь зашумела в ушах, в то время как Калриссиан медленно и спокойно протянул руку и положил карту в поле помех.
Хэн обмер. Ему удалось мельком разглядеть основной цвет карты, отразившийся в слабой ионизации поля. Фиолетовый. Если его глаза не решили сыграть с ним штуку, это означало, что карта была Идиотом. Самая важная карта в дурацком раскладе.
Хэн попытался сглотнуть, но в горле совсем пересохло. Ландо эксперт, подумал он. Он мог специально положить карту так, чтобы я заметил ее цвет. Но зачем? Ради блефа? Запугать меня, чтобы я сдался? Или мне уже мерещится?
Хэн посмотрел на своего соперника. В руке Ландо держал две карты. Игрок улыбнулся своему другу, потом быстро отметил особый знак на инфочипе и подтолкнул ее вместе с несколькими оставшимися картами к Хэну.
– Моя ставка, – глубоким и вкрадчивым голосом сказал он, – любой корабль из тех, что у меня есть. Выбор за тобой.
Битх повернулся к Хэну.
– Вы согласны на это, Хэн?
Горло уже пересохло так, что он не мог говорить, поэтому просто кивнул.
Битх повернулся обратно к Ландо.
– Ваша ставка принимается.
У Ландо было две карты и шут, надежно лежащий в поле помех. Хэн поборол желание протереть глаза. Видит ли Ландо, что он вспотел? Без паники, думай, приказал себе Хэн. У него расклад Идиота… или… он блефует?
Был только один способ это выяснить.
Держитесь, держитесь, снова приказал он картам, затем медленно и решительно толкнул вперед последние карты.
– Открываем карты, – сказал он севшим напряженным голосом.
Бесконечно долгое мгновение Ландо смотрел на него, затем едва заметно улыбнулся.
– Очень хорошо, – он протянул руку и перевернул карту в поле помех.
На Хэна глядел Идиот.
Ландо неторопливо взял свою следующую карту, положил ее рядом с шутом. Двойка шестов.
Хэн уже не мог дышать. Мне конец… Я все потерял…
Ландо перевернул последнюю из своих карт.
Семерка фляг.
Хэн в недоверии уставился на партию, затем медленно поднял взгляд на друга. Ландо криво улыбнулся и пожал плечами.
– Такие дела, приятель, – сказал игрок. – Я подумал, что смогу провести тебя блефом.
Ландо блефовал! У кореллианина закружилась голова от такого осознания. Я выиграл. Поверить не могу, я выиграв.
Он уверенно выложил свои карты.
– Чистый сабакк, – сказал он.
Битх кивнул.
– Капитан Соло – победитель нашего турнира, господа, – сказал он в крошечный микрофон на воротнике. – Поздравляю, капитан Соло!
Борясь с головокружением, Хэн кивнул нечеловеку, потом заметил, что Ландо наклонился через стол, протягивая ему руку. Хэн возбужденно обменялся с ним рукопожатием.
– Даже не верится, – сказал он. – Вот это игра!
– Ты лучше играешь, чем я ожидал от тебя, старина, – радостно сказал Ландо.
Хэн поразился, как Ландо удается так держать себя в руках после такого проигрыша, но потом решил, что тому не привыкать.
Хэн подобрал инфочип с отметкой Калриссиана и рассмотрел ее.
– Так какой корабль выберешь? – спросил Ландо. – У меня есть почти новый ИТ-2400, легкий фрахтовик от "Кореллия-системс", лучше не придумаешь. Подожди, пока ты…
– Я беру "Сокол", – быстро сказал Хэн.
Ландо вскинул брови.
– "Сокол Тысячелетия".., – сказал он с явным ужасом. – О нет. Хэн, это мой единственный личный корабль. Он не входит в сделку.
– Ты сказал, любой корабль из имеющихся у тебя, – спокойно напомнил ему Хэн; их взгляды встретились. – Ты сказал, любой на выбор. "Сокол" – твой корабль. Я выбираю его.
– Но… – Ландо сжал губы, сверкнув глазами.
– Ну так что, приятель? – чуть резче сказал Хэн. – Твоя ставка в силе или как?
Ландо медленно кивнул.
– Никто не посмеет сказать, что я не отвечаю за свои слова, – он сделал глубокий вдох и зло процедил. – Что ж, хорошо… "Сокол" твой.
С улыбкой Хэн вскинул руки в воздух и, опьянев от радости, пустился в импровизированный танец.
– Я скажу Чуи! "Тысячелетний сокол" мой! Наконец-то! Наш собственный корабль!
2. ОБЕЩАНИЯ
Бриа Тарен стояла одна в опустевшей ложе, глядя, как Хэн радуется своей победе. Ей хотелось быть там, чтобы обнять его, поцеловать, разделить с ним эту радость. "Это чудесно! – в восторге подумала она. – Хэн, ты заслуживал победы… ты играл лучше всех!" Ей было интересно, что же темнокожий игрок передал кореллианину. Что-то ценное, очевидно. Хэн сжимал инфочип так, словно это было величайшее сокровище во вселенной. Был поздний вечер четвертого дня, и встреча кореллианского командира с дуро, суллустианином и алдераанцами должна была продолжиться следующим утром. Они сделали прогресс в достижении некоторых соглашений, и очень многое узнали о культуре друг друга, но значительных решений принято не было. Ни одна из трех групп повстанцев не пожелала принять предложенный Кореллией альянс. Бриа вздохнула. Она делала все, что могла, но, как было очевидно, предстояло сделать еще больше. Она понимала, что не должна винить другие группы за подозрительность, но ничего не могла с собой поделать. Ситуация с Империей двигалась только в худшую сторону, и нужно было быть полным слепцом, чтобы этого не видеть.
Услышав звук шагов, Бриа повернулась и увидела подошедшую к ней алдераанку. Это была очаровательная юная девушка с волосами цвета хрусталя и бледно-зелеными глазами. Ее простое, со скромным вырезом, зеленое платье облегало стройную царственную фигуру. Она была достаточно высокой, хотя и не такой, как Бриа.
Командир приветственно кивнула, и в течение нескольких минут они обе понаблюдали за происходящим в зале, где закончилось соревнование. Сейчас Хэн был среди других игроков, беседовал и получал поздравления. По залу разносили еду и напитки, официальные лица соревнования, крупье и штат отеля теперь смешались с остальными. Воцарилась атмосфера банкета.
– Похоже, им веселее, чем нам на собраниях, – сухо заметила Бриа. – Завидую им. Ничто в мире их не заботит.
– О, я уверена, у них есть заботы, – сказала Зима. – Но на мгновение они отбросили их в сторону, чтобы пребывать только в настоящем.
Бриа кивнула.
– Да вы, я смотрю, философ?
Девушка негромко рассмеялась – приятно и мелодично.
– У нас, аллераанцев, есть давняя традиция философии, этики и морали споров. На Алдераане есть кафе, где жители сидят и рассуждают о философии весь день. Это традиция планеты.
Бриа слегка усмехнулась.
– Кореллиане заработали репутацию, скорее, тех, кто делают дела сгоряча – целеустремленные, но рисковые.
– Возможно, два наших мира нужны друг другу для баланса, – поразмыслила Зима.
Бриа задумчиво посмотрела на нее.
– Зима, не хотели бы вы выпить чашечку кафа в баре?
– С радостью, – кивнула девушка.
Хрустальные волны разливались по ее плечам с каждым движением. Бриа слышала, что взрослые алдераанцы не стригли волос. Волосы Зимы спадали по ее спине ледяным каскадом.
Удобно устроившись за столиком с чашками дымящегося ароматного напитка, Бриа предусмотрительно нажала кнопку на своем золотом браслете, нацелила осыпавшие его камни в комнату, затем повернула запястье к себе. Когда камни перестали мигать, она расслабилась. Следящих устройств нет. Не то, чтобы я их ожидала, но лучше удостовериться, чем сожалеть потом.
– Итак, Зима, расскажите мне о себе, – сказала Бриа. – Как вы оказались в этой миссии?
– Вице-король для меня как отец, – тихо заговорила девушка. – Он вырастил меня со своей собственной дочерью, Леей. Мы с принцессой были вместе с раннего детства, – она едва заметно улыбнулась, и Брию снова поразило, какой уравновешенной и зрелой она была для своего возраста. – Были случаи, когда меня принимали за нее. Но я рада, что во мне нет королевской крови. Тяжело все время быть на виду у публики, как вице-король и Лея. Постоянное давление, окружение прессы… ваша жизнь не принадлежит вам.
Бриа кивнула.
– Я подозреваю, что принадлежать к королевской крови еще хуже, чем быть звездой экрана.
Она сделала глоток кафа.
– Итак, Бэйл Органа воспитал тебя… но при этом позволил отправиться в эту миссию, зная, насколько это может быть опасно, если нас обнаружат? – Бриа вскинула брови. – Я удивлена. Вам не так много лет, чтобы подвергаться такому риску.
Зима улыбнулась.
– Я на год и несколько месяцев старше принцессы. Мне недавно исполнилось семнадцать. Это совершеннолетие на Алдераане.
– Так же как и на Кореллии, – сказала Бриа. – Слишком мало. Когда мне было семнадцать, во мне не было ни капли здравого смысла, – она с сожалением улыбнулась. – Так давно… словно миллион лет назад, а не девять.
– Вы кажетесь старше, чем есть, – заметила Зима, – хотя и не выглядите на столько. В двадцать шесть лет – командир? Вы, должно быть, рано начали.
Она подмешала траладонского молока в свой каф.
– Это так. И если я кажусь старше своего возраста, то… год рабства на Илезии способен сделать это с человеком. Эти фабрики спайса много забирают от тебя.
– Вы были в рабстве? – Зима казалась удивленной.
– Да. Меня спас с Илезии мой… друг. Но физически улететь с планеты было несложно, -призналась Бриа. – Долгое время после того, как мое тело было свободно, мой дух и разум оставались в плену. Мне пришлось учиться освобождать себя, и это было самое сложное в моей жизни.
Зима кивнула с сочувственным взглядом. Бриа немного удивлялась самой себе, что так открылась перед этой девочкой, но с юной алдераанкой было удивительно легко говорить. Было видно, что она не просто поддерживает беседу, а ей действительно важно то, что говорит Бриа. Командир слегка пожала плечами:
– Это стоило мне всего, что было важным для меня. Любовь, семья… безопасность. Но это стоило того, чтобы быть собой. И это принесло новую цель в мою жизнь.
– Борьба с Империей.
Женщина кивнула.
– Борьба с Империей, которая поддерживает и поощряет рабство. Самое грязное и отвратительное явление, которое могли создать якобы цивилизованные существа.
– Я слышала об Илезии, – сказала беловолосая алдераанка. – Вице-король приказал провести расследование этого места несколько лет назад, когда появилось несколько неприятных слухов. С тех пор он поддерживал публичную кампанию, чтобы алдераанцы знали правду о том месте – о фабриках спайса, о принудительном труде.
– Это самое худшее, – горько сказала Бриа. – Они не принуждают тебя. Люди сами работают до смерти и делают это с охотой. Это ужасно. Если бы у меня были солдаты и оружие, я бы завтра же отправилась на Илезию с парой отрядов. Мы бы заткнули эту вонючую дыру навеки.
– Для этого потребуется много войск.
– Да, много. Сейчас у них там восемь или девять колоний. Тысячи рабов, – Бриа осторожно сделала глоток горячего напитка. – Итак… ты ожидаешь многого от завтрашнего собрания?
Зима вздохнула.
– Не очень.
– Я не виню тебя, – сказала Бриа. – Должно быть, это порядком утомительно – слушать, как мы весь день пререкаемся о том, создать повстанческий Альянс или нет. Ты можешь пропустить завтрашнее собрание и пойти развлечься. В Заоблачном городе есть экскурсии, там можно полюбоваться стаями белдонов, есть воздушные родео, где наездники на трактах выполняют разные трюки. Я слышала, это удивительное зрелище.
– Я должна присутствовать на завтрашней конференции, – сказала Зима. – Я нужна министру Далнею.
– Зачем? – удивилась Бриа. – Для моральной поддержки?
Девушка снова едва заметно улыбнулась.
– Нет. Я его протоколист. Я нужна, чтобы помочь ему в подготовке доклада вице-королю.
– Протоколист?
– Да. Я запоминаю все, что я вижу, слышу и чувствую, – сказала Зима. – Я не могу забыть даже то, что хочу.
Ее приятное лицо погрустнело, словно она вспомнила что-то неприятное из прошлого.
– Правда? – Бриа подумала, как полезно было бы иметь в штате кого-то с такими способностями; она сама брала уроки и проходила гипно-подготовку, чтобы улучшить свою память, потому что слишком немногое могла доверить инфочипам и записям. – Ты права, это делает тебя бесценной.
– Дело не в том, что я не хочу идти на завтрашнюю сессию, потому что мне скучно, командир, – сказала Зима, склонившись к столу. – Мне тяжко слушать, как Хрик Далней упрямо настаивает на том, что этика Алдераана важнее, чем борьба с Империей.
Бриа склонила голову набок.
– О… а вот это уже интересно. Почему ты так говоришь?
– Дважды, когда я сопровождала вице-короля в дипломатических миссиях на Корускант… – она замолчала, потом улыбнулась с сожалением. – Я имею в виду, на Имперском Центре… Я видела Императора. Один раз Император остановился и заговорил со мной, это было просто формальное приветствие, но… – она помедлила, покусывая губу, и впервые Бриа увидела, как исчезла ее взрослость и в юных чертах проявился напуганный ребенок. – Бриа, я заглянула в его глаза. Я не могу забыть их, как ни пытаюсь. Император Палпатин… В нем зло. Неестественное, странное… – Девушка поежилась, несмотря на уютное тепло бара. – Он напугал меня. Он был… таким зловещим.
– Я слышала о нем истории, – сказала Бриа. – Хотя никогда не встречала его. Я видела его на расстоянии, но не больше.
– Вряд ли вы захотели бы встретиться с ним, – сказала Зима. – Эти его глаза… их взгляд вонзается в тебя, и чувствуешь, как они выпивают душу, всю твою сущность.
Бриа вздохнула.
– Поэтому мы должны противостоять ему, – сказала она. – Он жаждет поглотить всех нас… планеты, жителей… все. Палпатин хочет стать абсолютнейшим деспотом в истории. Мы должны бороться с ним, или мы все обратимся в пыль.
– Я согласна, – сказала Зима. – И вот почему я собираюсь вернуться на Алдераан и сказать вице-королю, что алдераанцы должны вооружиться и научиться воевать.
Бриа обескураженно моргнула.
– Правда? Но ведь министр Далней думает совсем не так.
– Знаю, – сказала девушка. – Как знаю и то, что вице-король против вооружения. Но ваши слова за прошедшие несколько дней убедили меня, что, если Алдераан не вступит в сражение, мы будем уничтожены. Мы не познаем настоящего мира, пока правит Император.
– Вы думаете, Бэйл Органа послушает вас? – сказала Бриа, ощутив искорку надежды.
По крайней мере, я дотянулась хоть до одного человека за эти несколько дней… это не было напрасно…
– Я не знаю, – ответила Зима. – Может быть. Он хороший человек, и уважает тех, кто может четко изложить свою точку зрения, даже если они молоды. Он действительно верит в сопротивление Империи. Он уже организовал для меня и своей дочери специальное обучение технике разведки. Он понимает, что две юных, невинно выглядящих девушки могут проникнуть туда и сделать то, что не удастся опытным дипломатам.
Бриа кивнула.
– Я и сама это выяснила, – сказала она. – Грустно сознавать, но красивое личико и милая улыбка могут обеспечить пропуск в те глубины имперской бюрократии и высшего командования… где другие усилия будут обречены на провал.
Женщина криво улыбнулась, наливая себе еще чашку кафа.
– Как ты, несомненно, заметила, в Империи преобладают мужчины человеческой расы. А если ты женщина, то мужчинами можно… манипулировать… иногда слишком легко. Мне это не нравится, это не правильно, но в конечном счете важен результат. Я научилась этому за долгие годы.
– Даже если вице-король не послушает меня, – сказала Зима, – уверена, что ее высочество выслушает. Она настояла на том, чтобы в нашу подготовку в Службе разведки были включены уроки по обращению с оружием. Мы обе научились достаточно метко стрелять. Вице-королю вначале не понравилась эта идея, но потом он обдумал это и согласился, даже выбрал особого специалиста для Лейи. Он умный человек и мог предвидеть, что нам может понадобиться умение защитить себя.
– Какая польза в том, что ты убедишь принцессу? – спросила Бриа. – Я знаю, что она, очевидно, любимая дочь, но это всего лишь юная девушка.
– Вице-король думает назначить ее представителем Алдераана в Имперском Сенате на следующий год, – сказала Зима. – Не стоит недооценивать целеустремленность Леи и ее влияние.
– Не буду, – сказала Бриа с улыбкой. – Я так рада, что мы поговорили. Я совсем было упала духом, но ты подняла мне настроение. Я очень благодарна тебе.
– Я благодарна вам, командир, – сказала Зима. – За то, что сказали мне правду. Кореллианское сопротивление действует верно. Альянс – это наша большая надежда. Могу лишь мечтать, что это произойдет однажды…
***
Когда вечеринка после турнира начала стихать, Хэн обнаружил Ландо неподалеку. Он махнул рукой.
– Давай сюда, я угощаю.
Ландо состроил кривую ухмылку.
– Еще бы ты не угостил, приятель. У тебя все мои деньги.
Хэн улыбнулся.
– Я покупаю. Эй… Ландо, тебе нужно взаймы? Хочешь забронировать обратный билет? Лайнер на Нар Шаддаа уходит завтра.
Ландо помедлил.
– Да… и нет. Я бы хотел занять тысячу, что я и сделаю. Но я решил некоторое время побыть здесь, на Беспине. Некоторые из тех, кто не попал в финал, разбредутся по казино Облачного города, стремясь восстановить что-нибудь из проигранного. Я не пропаду.
Хэн кивнул, отсчитал кредиток на полторы тысячи и передал их Ландо.
– Пользуйся, приятель. Не торопись.
Ландо улыбнулся, следуя к бару вместе с другом.
– Спасибо, Хэн.
– Да что там… Сабакк и все мои прочие выигрыши… мне это ничего не стоит.
Кореллианин чувствовал себя физически уставшим, но был слишком возбужден и знал, что не сможет заснуть – не сейчас. Ему нужно было продлить наслаждение победой и обладанием "Соколом" еще немного дольше.
Что ж, а я завтра назад. Нет причин торчать здесь, да и Чуи будет меня искать.
Ландо посмотрел через бар и приподнял бровь.
– О, я вижу по меньшей мере две причины здесь торчать.
Хэн проследил за взглядом друга, увидел двух женщин, покидающих бар через выход в вестибюль. Одна была высокой и пышной, с короткой черной стрижкой, другая – почти ребенок, стройная, с длинными белыми волосами. Он покачал головой.
– Ландо, ты неисправим. Эта высокая уложит тебя на обе лопатки, она же как борец с ринга. А за другую можно загреметь в тюрьму за совращение малолетних.
Ландо пожал плечами.
– Ну, если не эти две, то в Облачном городе хватает и других милых барышень. К тому же я хочу проверить деловые возможности. Чем-то нравится мне это место.
Хэн хитро улыбнулся.
– Располагайся. Что до меня, то мне не терпится попасть домой и прокатиться на моем корабле, – он подал знак дроиду-бармену. – Что пожелаешь, друг мой?
Ландо закатил глаза.
– Мне поланское красное и хорошую порцию яда для тебя.
Хэн рассмеялся.
– Итак… Куда ж ты собираешься махнуть на своем новом корабле? – спросил Калриссиан.
– Я собираюсь сдержать обещание, которое я дал Чуй почти три года назад, и свожу его повидаться с семьей на Кашиике, – сказал Хэн. – С "Соколом" я смогу проскользнуть мимо имперского патруля без проблем.
– Сколько времени прошло с тех пор, как он был на Кашиийке?
– Почти пятьдесят три года, – сказал Хэн. – Многое могло произойти за это время. Он оставил отца, нескольких кузенов и милую молодую женшину-вуки. Пора бы ему вернуться и повидаться с ними.
– Пятьдесят? – Ландо покачал головой. – Не могу представить себе женщину, которая ждала бы меня пятьдесят лет…
– Знаю, – сказал Хэн. – Да и у Чуби никогда не было взаимопонимания с Маллатобук. Я предупредил его, чтобы он был готов к тому, что она уже замужем и стала бабушкой.
Ландо кивнул и, когда принесли их напитки, поднял бокал. Хэн поднял кружку алдераанского эля.
– За "Сокол Тысячелетия", – сказал Ландо. – Самая быстрая посудина в Галактике. Ты уж береги его.
– За "Сокол", – отозвался Хэн. – За мой корабль. Пусть скользит легко и свободно, обгоняя все корабли имперцев.
Они торжественно сдвинули бокалы и вместе выпили.
***
На Нал Хутте стоял жаркий день, хотя такими здесь были почти все дни. Жаркими, дождливыми, влажными и грязными… в этом и была вся Нал Хутта. Но хаттам это нравилось: они любили этот мир, ставший для них родным. "Нал Хутта" по-хаттски означало "сверкающая драгоценность".
