Загадочная незнакомка

      Софи Мадригал, эта хитрая молоденькая ведьма, украла его одежду!
      – Но зачем она это сделала?
      И тут он все понял. Правда поразила его в самое сердце. Он в изнеможении опустился на кровать, впервые в жизни всерьез злясь на женщину.
      – Она отправилась за Хардвиком!
      Она его использовала! Вот почему вчера вечером она казалась ему такой загадочной. Заманила его в постель, соблазнила, убаюкала его бдительность, сыграв на самых нежных чувствах, разбередила его сердце рассказом о своем маленьком сыне… Она его одурачила! Сбежала с его одеждой, чтобы выгадать время: если бы он не был голым, то помчался бы за ней вдогонку.
      Габриэль сердито оглядел комнату и выругался. Как теперь раздобыть новую одежду? Не может же он прошествовать в магазин в чем мать родила.
      – Чтоб ей провалиться!
      Самое неприятное состояло в том, что он был скорее обижен, чем зол.
      Проклятие! Эта стервочка обвела его вокруг пальца. Даже влюбила его в себя, что было неслыханным делом.
      Захваченный врасплох одновременно и яростью, и сердечной болью, Габриэль закрыл лицо руками и просидел так несколько мучительных мгновений, потом глубоко вдохнул и встал с кровати. Он поправил подушки и задвинул все ящики, которые в панике открывал, потом завернулся в простыню, дернул шнурок вызова и стал ждать, когда на его звонок отзовется работник отеля.
 
      На все ушло два часа. Посыльный из отеля купил ему готовый костюм и белье нужного размера, принес их в отель, и Габриэль оделся. Заодно он выяснил, что семья Мадригал уже покинула гостиницу. Это было неудивительно.
      Разумеется, портье не знал, куда они отправились. Габриэль почти не сомневался, что они не останутся в Лос-Анджелесе.
      Сидя у себя в номере в ожидании новой одежды, он вспомнил о газете.
      К счастью, Лос-Анджелес был достаточно большим городом, выпускающим ежедневную прессу. Он просмотрел заголовки в поисках сообщения о ночном убийстве и не нашел ничего похожего. Впрочем, журналисты могли не успеть описать недавнее происшествие.
      После первого беглого осмотра он внимательнее изучил газету, пытаясь найти в ней упоминание о Хардвике или Софи Мадригал. Убедившись, что такового нет, он вздохнул с облегчением. Значит, ему, Габриэлю Кэйну, все же удастся закончить порученную работу. Черт возьми, из-за этой плутовки Софи он чуть не забыл о своей главной цели.
      Впрочем, он вздохнул с облегчением еще и от того, что не увидел в газете имени Софи. Это означало, что она еще никого не убила. Быть может, Габриэлю удастся догнать Хардвика раньше, чем это сделает Софи.
      А если Хардвик настигнет Софи? При мысли об этом он похолодел.
      – Зачем тебе нужна эта завзятая обманщица? – спросил он себя и не нашел ответа.
      Габриэль в гневе швырнул газету на постель.
      – Кого ты пытаешься обмануть, Кэйн?
 
      – Ты уверена, Софи? – Джунипер взглянула на племянницу своими огромными голубыми глазами, излучающими сомнение.
      – Конечно, уверена.
      Кроме уверенности, она испытывала еще много разных чувств – от обиды до злости, – но не хотела говорить о них своей тетушке. Тибальт свернулся у нее на коленях и мирно посапывал, пока она его гладила.
      Джунипер покачала головой:
      – Мне это не нравится.
      Софи сверкнула глазами:
      – Чепуха. Я знаю, что делаю.
      Она с удивлением увидела, как Джунипер сердито поджала губы. Ее тетя редко сердилась.
      – Мне не нравится, что мы сорвались с места, Софи. Нам стоило хотя бы оставить записку для мистера Кэйна.
      – Еще чего! – Сердце Софи так сильно сжалось, что она с трудом удержалась на ногах.
      Джунипер снова покачала головой:
      – Это нехорошо, Софи. Весь месяц он был нашим добрым другом, а мы уехали, не предупредив его.
      Габриэль Кэйн был единственным человеком на всем белом свете, с которым Софи не хотела общаться. Она уставилась в окно, сделав вид, что не слышит свою тетю.
      – Софи?
      Софи молча разглядывала здания Лос-Анджелеса, проплывавшие за окном вагона.
      – Софи!
      Опять тишина.
      Джунипер пробурчала что-то себе под нос. Софи надеялась, что она сдалась. Но не тут-то было. Джунипер продолжала бубнить, а Софи в отчаянии сжала свободную руку в кулак, другой рукой поглаживая Тибальта.
      – А Дмитрий? Мы оставили его извиняться за нас. Семья Мадригал не привыкла так делать дела, Софи. Мы всегда выполняли свои обязательства и приходили на сеансы к людям, которые нас нанимали.
      – Чтобы молоть разный вздор, – раздраженно пробормотала Софи.
      – Как тебе не стыдно, Софи? Это же просто возмутительно! Твое поведение погубит наш бизнес, но самое страшное не в этом. Ты стала другим человеком, – негодовала тетя Джунипер, – раздражительным и упрямым. Я не желаю тебя знать!
      Софи обернулась и в полном недоумении уставилась на тетю. За все те годы, что она знала Джунипер, ее тетушка никогда ни на кого не сердилась. Софи хотелось кричать и топать ногами, высунув язык и заткнув уши.
      – Ты отвратительно обошлась с мистером Кэйном, – не унималась Джунипер, к вящему удивлению Софи. – Оставить его в отеле, не сказав ни слова! Ты же знаешь, что он к тебе неравнодушен, Софи!
      Софи старательно отводила глаза, не желая видеть укоризненный взгляд тети.
      К несчастью, Джунипер была права. Впрочем, она не знала, до какой степени Софи обманула Габриэля.
      И все впустую. Ее последняя ночь в Лос-Анджелесе, так чудесно начавшаяся в постели Габриэля Кэйна, под конец превратилась в фарс.
      Она всю жизнь осуждала своих родителей за мошенничество, а сама переплюнула их всех по части обмана. Причем обманула человека, которого полюбила.
      К горлу Софи подкатил ком. Она попыталась подавить его и не смогла. Глаза ее обожгло слезами. Она продолжала ласкать Тибальта, который был ее единственным связующим звеном с жизнью.
      У них с Габриэлем намечалось что-то на редкость серьезное и постоянное. Как правило, люди бредут по жизни, как слепые, натыкаясь друг на друга и неуклюже обходя препятствия. Счастливый случай свел ее с Габриэлем, но она упустила свою удачу.
      Однако ей следовало позаботиться о самом главном. Как жаль, что их с Габриэлем цели диаметрально противоположны! Она не может достичь своего, не погубив его планы, и наоборот.
      Ужасно!
      И самое отвратительное заключалось в том, что она соблазнила его и бросила, уничтожив слабую надежду на душевное единение. И ради чего она это сделала? Когда она украла одежду и ушла от счастливо спавшего Габриэля, мечтавшего проснуться в ее объятиях, Иво Хардвика уже не было в городе.
      Софи ненавидела себя как никогда.
      Безусловно, неразговорчивый и неприятный субъект Эмералд Хаффи отлично знает свое дело. Он сказал ей, куда уехал Иво Хардвик.
      Губы Софи скривились в усмешке. Разумеется, Хаффи никогда не станет мешать Хардвику перемещаться в пространстве. Он сразу заявил Софи, что это не его забота. Чем дольше Хардвик будет бегать от возмездия, тем больше денег достанется Эмералду Хаффи. Впрочем, Хаффи умел выслеживать дичь и до сих пор безошибочно докладывал Софи о местонахождении ее врага.
      Джунипер права: Софи подвергает опасности семейный бизнес Мадригал. Она оставила Дмитрия в Лос-Анджелесе, чтобы он принес извинения миссис Креншау, которая наняла их на сегодняшний вечер. Софи не могла провести этот сеанс сегодня вечером, потому что Иво Хардвик опять улизнул. По ней, так лучше разочаровать клиента, чем позволить Хардвику избежать смертельной участи.
      На этот раз он удрал в Сан-Франциско. Его переезды становятся все регулярнее. Может, у него скоро кончатся деньги? Но Софи на это плевать. Она найдет его в Сан-Франциско и там убьет. Какая разница, где совершить свою месть?
      Если он уйдет от наказания в Сан-Франциско, то она опять его выследит. Да, она считала своих родных обманщиками и мошенниками, но в большей своей части Мадригалы были хорошими людьми.
      В отличие от Иво Хардвика. И от самой Софи.
      – Ох, Софи! Что ты с собой делаешь? Как жаль, что я не могу наставить тебя на путь истинный!
      Софи была погружена в собственные мрачные мысли, и неожиданные слова Джунипер заставили ее вздрогнуть. Тибальт тоже дернулся, открыл глаза и посмотрел на свою хозяйку с легким укором.
      – Прости, Тибальт.
      Как всегда отходчивый, Тибальт вздохнул, закрыл глаза и вновь погрузился в сон.
      Софи нехотя перевела взгляд с собаки на тетю. Она привыкла к поведению Джунипер, которая до сегодняшнего дня не слишком возмущалась по поводу ее желания отомстить Иво Хардвику.
      – Мне очень жаль, что ты меня не одобряешь, – сухо сказала она.
      – Нет, ты не чувствуешь себя виноватой. Тебе наплевать на все и на всех, кроме самой себя.
      У Софи отвисла челюсть. Еще никогда в жизни Джунипер не говорила таких слов.
      – Ты ложно истолковала смерть Джошуа и решила стать такой же подлой, как человек, который его убил. Милый маленький Джошуа! То, что ты делаешь, ужасно, Софи Мадригал! – Джунипер достала из сумочки носовой платок и нарочито громко высморкалась.
      Тяжело дыша, Софи процедила:
      – Я не хочу говорить с тобой об этом, тетя Джунипер. Я вообще ни с кем не хочу говорить об этом.
      Джунипер сидела с пылающими щеками. Ее полные слез голубые глаза сверкали.
      – Как удобно! Тебе все равно, скольким людям ты причинишь вред в своем порыве саморазрушения. Самое главное – не слышать их жалоб. Я тоже не хочу об этом говорить. У меня вообще нет желания с тобой общаться.
      Джунипер Мадригал – женщина, которая никогда никому не перечила, – сорвалась со скамьи и зашагала прочь.
      Софи осталась сидеть, совершенно убитая.

* * *

      Габриэль знал, что она отправилась на вокзал. Заплатив по счету в отеле «Мелроуз», он двинулся туда же. У него были деньги, но он не рассчитывал, что ему придется покупать себе новую одежду.
      – Черт бы ее побрал! – выругался он в сотый раз.
      Ему проще было проклинать Софи, чем размышлять о той огромной ране, которую она ему нанесла. У него было такое ощущение, что кто-то вырвал его внутренности, потоптал коваными сапогами и опять вернул на место. Еще никогда в жизни он не чувствовал себя таким подавленным. Даже когда был ребенком.
      В детстве он узнал, что его родители небезгрешны, и это было его самой большой душевной травмой. Софи же порвала его сердце на куски. Причем до встречи с ней он думал, что у него вообще нет сердца.
      – Черт бы ее побрал!
      Он не представлял, куда могли отправиться дамы семьи Мадригал, но решил, что самым разумным будет начать с вокзала.
      Мужчина в окошке билетной кассы откровенно скучал.
      – Высокая женщина, маленькая женщина, карлик и белая плетеная корзинка? Мистер, это Лос-Анджелес. Конечно, здесь не Нью-Йорк, но и не какой-то заштатный городишко с одной лошадью. Я не запоминаю тех, кто покупает у меня билеты.
      – Этих людей вы бы запомнили. По крайней мере высокую блондинку. Таких, как она, нелегко забыть.
      Кассир осклабился:
      – Я видывал разных женщин, дружище. И не помню ни одну из них.
      Проклятие! Габриэль оставил его в покое и перешел к другому окошку. Как жаль, что Софи сыграла с ним эту злую шутку именно здесь, в Лос-Анджелесе! На местном вокзале было слишком много билетных касс.
      – Дайте подумать. – Второй кассир поскреб подбородок. – Не знаю, мистер. Может, я их и видел. Но это очень оживленная станция.
      – Спасибо.
      Габриэль перешел к третьему окошку, дождался своей очереди и задал те же вопросы.
      По крайней мере этот кассир отнесся к нему с вниманием.
      – А зачем они вам? Они что-то натворили?
      – Это семейный вопрос, – ответил Габриэль. Ему не хотелось вдаваться в объяснения, тем более что этот клерк вряд ли что-нибудь поймет.
      – Семейный вопрос? – с сомнением переспросил кассир.
      Габриэль остался невозмутим:
      – Да. Женщина могла спросить, разрешается ли провозить в поезде домашних животных.
      – Домашних животных? Кошку или собаку?
      Какая разница?
      – Собаку, – сказал Габриэль, с трудом сохраняя терпение.
      – Собаку… – Мужчина закрыл глаза и задумчиво откинул голову назад. Габриэль уже знал, что он ответит. – Нет. Я не припоминаю таких людей.
      К смятенным чувствам Габриэля прибавилось разочарование. Он занял очередь в четвертое, и последнее, окошко билетных касс. Семейство Мадригал уехало ночью. Может быть, вокзальные кассиры сменяются рано утром? Это значит, что ни одного из этих клерков не было здесь, когда Софи и Джунипер покупали билеты.
      А может, они никуда не уехали?
      Нет. Софи гоняется за Иво Хардвиком и поедет туда, куда и он. Как фамилия человека, который добывает информацию для Софи? Хаффмен? Или Хаффи?
      – Черт, это не важно, – пробурчал он себе под нос.
      Тучная женщина в накрахмаленном черном платье и шляпке, стоявшая в очереди перед ним, обернулась. Габриэлю хотелось нагрубить, но он снял шляпу, улыбнулся и сказал:
      – Простите, мэм.
      Надо полагать, его ругательство оскорбило слух этой респектабельной дамы!
      Женщина презрительно фыркнула и отвернулась. Эта очередь двигалась даже медленнее, чем остальные три. Нервы Габриэля были на взводе. Он почти утвердился в мысли, что теряет время в Лос-Анджелесе и у него все меньше шансов найти Софи. Вернее, найти ее вовремя.
      Он должен добраться до Хардвика раньше, чем она. Софи его больше не волнует, но ему надо выполнить свою работу. Он не позволит какой-то зарвавшейся женщине перейти ему дорожку. Впрочем… сможет ли он сделаться равнодушным к Софи?
      – Черт бы ее побрал! – проворчал он, зная, что его высказывание не понравится полной даме.
      Прежде чем она завершила поворот собственного торса, затянутого в корсет из китового уса, и смерила его негодующим взглядом, Габриэль заметил в толпе знакомую фигуру. Сердце его чуть не выпрыгнуло из груди. Выбравшись из очереди, он закричал во все горло:
      – Дмитрий! Дмитрий, подожди!
      На мгновение Габриэль испугался, что его воспаленное сознание сыграло с ним злую шутку и карлик лишь померещился ему в толпе лос-анджелесского вокзала. Он видел вокруг себя мужчин и женщин обычного роста, которые обернулись на его крик, очевидно, сочтя его сумасшедшим.
      Но тут вдруг толпа расступилась – так же, как отступило Красное море перед Моисеем и израильтянами (Габриэль помнил, как об этом рассказывал его отец-проповедник), и появился маленький человечек в комбинезоне и матерчатой кепке. Он был похож на крестьянина, прибывшего с полей Восточной Европы. Габриэль чуть не расплакался от счастья.
      Он схватил Дмитрия за плечо. Карлик вскрикнул от испуга.
      – Дмитрий! Черт возьми, я так рад тебя видеть!
      Коротышка явно не разделял его радости. Он выглядел очень мрачным.
      – До свидания, – пробормотал он по-русски.
      Но Габриэлю было плевать на настроение Дмитрия.
      – Послушай, Дмитрий, ты должен мне сказать, куда уехали Софи и мисс Джунипер. Они в опасности, и я должен им помочь.
      Это была ложь, близкая к правде. Если Софи убьет Иво Хардвика, ее арестуют. Что может быть опаснее?
      Дмитрий упрямо тряхнул головой:
      – Мисс Софи не хочет, чтобы вы ее искали.
      – Я знаю, черт возьми! Но если она тебе не безразлична, ты расскажешь мне все.
      Габриэль видел, что его слова не поколебали решимости Дмитрия. Он продолжал покачивать головой. О Господи, надо придумать какой-нибудь веский довод! Верный Дмитрий считает, что поступает правильно, выполняя распоряжение своей госпожи. Но он ошибается, причем смертельно.
      – Послушай, – сказал Габриэль в отчаянии, – Софи хочет убить Иво Хардвика. Ведь ты и раньше помогал ей в ее планах?
      Сузив глаза до щелочек, Дмитрий молча кивнул.
      – Неужели ты до сих пор не понял, что ее затея безумна? Она чуть не убила тебя в Тусоне.
      – Она не нарочно.
      «Верность в сочетании с непроходимой глупостью», – мысленно осудил Дмитрия Габриэль.
      – Может, и не нарочно, но она это сделала. Если бы я не вмешался, ты был бы сейчас мертв.
      Дмитрий пожал плечами.
      – Черт возьми! Если тебе наплевать на себя, подумай о ней. Ей кажется, что она сумеет совершить убийство и не попасться. Это безумие!
      – Ей все равно, попадется она или нет.
      Проклятие! Габриэль сильно встряхнул карлика за плечи:
      – Подумай, Дмитрий! Если Софи арестуют и посадят в тюрьму за убийство, мисс Джунипер умрет от горя. Что будет с семейным бизнесом? Чтобы только нанять адвоката, вам придется потратить весь семейный бюджет.
      На самом деле Габриэль не имел понятия, насколько велик бюджет семьи Мадригал, зато он прекрасно знал, как дорого стоят адвокаты.
      Дмитрий, казалось, дрогнул. Габриэль продолжал гнуть свое:
      – Я знаю, что Хардвик плохой человек. Я тоже его разыскиваю, потому что он застрелил человека в Абилине. Он форменный негодяй и мерзавец, наместник дьявола на земле. Его надо посадить за решетку, а может быть, даже вздернуть на виселице. Но пусть этим занимаются власти. Если Софи свершит самосуд, то сама окажется за решеткой.
      – Он убил Джошуа.
      Габриэль сглотнул.
      – Я знаю. И не виню мисс Софи. Я не виню также мисс Джунипер и тебя за то, что вы желаете Хардвику смерти.
      – Да.
      – Черт возьми, Дмитрий, она неправильно себя ведет! Она хочет загубить свою жизнь!
      Дмитрий пожал плечами, словно давая Габриэлю понять, что жизнь Софи уже загублена. Габриэль раздраженно прочесал волосы пальцами, уронив шляпу, подхватил ее с грязного пола вокзала и похлопал ею по бедру.
      – Послушай, Софи – молодая женщина. Ее жизнь еще только начинается. Конечно, она всегда будет оплакивать своего Джошуа, но то, что она делает, может обернуться бедой для всех. Смерть Джошуа – бессмысленная трагедия. Хардвик – подлец. И Софи невольно ему уподобляется. Неужели ты этого не видишь?
      Он перешел на крик. Дмитрий оглянулся по сторонам, и Габриэль последовал его примеру. Люди, толпившиеся вокруг, смотрели на него как на умалишенного.
      – Пожалуйста, – продолжал он хриплым шепотом, – скажи мне, куда она уехала, Дмитрий. Если ты это сделаешь, то окажешь ей услугу.
      Дмитрий продолжал молчать. Для карлика он обладал поразительной выдержкой. Джунипер, наверное, сказала бы, что дело в его национальности: он русский и, значит, упрямый. Габриэлю хотелось поднять Дмитрия за шиворот и хорошенько встряхнуть – так, чтобы повылетали все зубы.
      – Я не знаю…
      Едва сдерживая себя, Габриэль отвернулся, скрипнул зубами и топнул ногой, потом опять хлопнул шляпой по бедру.
      – Если ты мне не поможешь, то я не смогу помочь Софи.
      Дмитрий задумался. Габриэль тихо кипел. Сердце его стучало, как молот, кровь шумела в висках. Он был совершенно уверен, что один из них не выживет после этого разговора. Если Дмитрий откажется ему помочь, Габриэль скинет его под поезд. Но если проклятый карлик и дальше будет тянуть с ответом, Габриэля хватит апоплексический удар. Он умрет прямо здесь, на вокзале.
      – Я вам помогу.
      Напряжение так быстро покинуло Габриэля, что он покачнулся от слабости.
      – Куда она уехала, Дмитрий?
      – В Сан-Франциско.
      – Ага. Ты знаешь, где она там остановится?
      Карлик кивнул:
      – Я поеду с вами. – Он показал билет. – Поезд отходит в полдень.
      Бог ты мой! В пятый раз за день Габриэль встал в очередь перед билетной кассой лос-анджелесского вокзала. Дмитрий маячил рядом, спокойный и бесстрастный, как все русские.

Глава 19

      Эмералд Хаффи встретил их поезд. Спасибо Дмитрию. Он здорово помогает Софи в ее поисках.
      Джунипер смотрела в окно.
      – Опять этот человек! – нахмурилась она, когда поезд подъехал к станции.
      Джунипер вновь присоединилась к Софи примерно через час после своего гордого ухода, но атмосфера между ними осталась напряженной. Софи ждала, что Джунипер перед ней извинится, но этого не случилось. А извиниться самой ей просто не пришло в голову.
      – Я его вижу, – уклончиво сказала она.
      – Пожалуй, бессмысленно отговаривать тебя от этого идиотского плана.
      Удивленная холодностью ее тона, Софи обернулась к тетушке. Может, она и впрямь поступает неправильно? Может, это наваждение?
      Она тряхнула головой, гоня прочь опасные мысли. Ее материнский долг отомстить за смерть любимого Джошуа и избавить мир от Иво Хардвика.
      – Конечно, бессмысленно.
      – Отлично.
      Джунипер подхватила свою сумочку и устремилась к выходу.
      Софи посмотрела ей вслед, потом аккуратно положила Тибальта в устланную одеялом плетеную корзинку и тоже пошла к дверям.
      Увидев выходящую из вагона Софи, Хаффи не стал подходить к ним, а только помахал рукой. В связи с тем, что Дмитрий остался в Лос-Анджелесе разгребать ту кашу, которую заварила Софи, дамам семьи Мадригал пришлось самим заботиться о своем багаже. Поэтому Джунипер пошла к платформе в конце вагона, чтобы получить у проводника свои вещи, а Софи направилась к Хаффи. Дело прежде всего.
      Смерть Иво Хардвика была ее единственной целью.
      – Мистер Хаффи! – крикнула она.
      Он медленно подошел. Софи впервые встречала такого осторожного и пунктуального человека. Но ей и нужен был именно такой мужчина. Для приятных бесед у нее был Габриэль Кэйн… до тех пор, пока она его не обманула.
      – Вы знаете, где он остановился? – Охваченная нетерпением, она задала свой вопрос раньше, чем он к ней приблизился.
      Невозмутимый Хаффи встал перед ней и только тогда кивнул.
      Уже привыкшая к сухим манерам Хаффи, Софи достала из сумочки маленький блокнот и карандаш.
      – Скажите, пожалуйста, адрес. Я запишу.
      Хаффи назвал место. Софи хмуро уставилась в свой блокнот.
      – Вашингтон-стрит? Рядом с Бреннан? Это в Китайском квартале?
      Семья Мадригал часто давала сеансы в Сан-Франциско, и Софи знала этот город.
      В ответ – еще один кивок. Хаффи не любил бросать слова на ветер. Можно подумать, что они у него были из чистого золота.
      Она сдвинула брови.
      – Где вы остановились?
      – В маленькой гостинице неподалеку оттуда. Называется «Вонг-Чинг». На Грант-авеню.
      – Да, я знаю это место. Пожалуй, я зайду за вами, если Дмитрий не приедет к вечеру.
      Хаффи пожал плечами:
      – Вы мне за это не платили.
      «Он слишком буквально понимает свою работу!» – с раздражением подумала Софи.
      – Я заплачу, – процедила она.
      Хаффи недовольно прищурился.
      – Не знаю, хочется ли мне это делать, мэм. Во всяком случае, здесь, в Сан-Франциско. В этом городе власти строже, чем в Тусоне. Я не хочу, чтобы меня арестовали как пособника в убийстве и посадили за решетку.
      Она захлопнула свой блокнот.
      – Ладно. Если Дмитрий не появится, я пойду одна.
      Она надеялась, что в Хаффи заговорит совесть и он согласится ее сопровождать. Но этот невозмутимый мужчина лишь передернул плечом.
      – Что-нибудь еще?
      – Нет. Кажется, все. Идите. Если вы мне понадобитесь, я знаю, где вас искать.
      Он приподнял шляпу:
      – Я останусь в гостинице «Вонг» на пару дней, а потом вернусь в Техас.
      Софи на мгновение задумалась.
      – Отлично. Если у меня что-то не получится, я обращусь к вам не позднее завтрашнего утра.
      Хаффи кивнул и медленно пошел прочь. Софи же направилась к своему багажу – туда, где ее поджидала Джунипер. Подходя к тете, Софи чувствовала себя виноватой, как в детстве, когда она делала что-то не так.
      Не разговаривая друг с другом, дамы наняли кеб и приехали с багажом и Тибальтом в маленький, но чистый отель «Гондольер» на Маркет-стрит. Владелец отеля был давним другом семьи Мадригал. Он сдавал номера театральной братии и вполне резонно причислял к таковой Софи и Джунипер.
 
      Габриэль совсем извелся за то время, пока поезд наконец не подъехал к Сан-Франциско.
      – Ты точно знаешь, где они остановились? – спросил он у Дмитрия.
      Карлик закатил глаза. Пока они ехали, Габриэль уже раз семьдесят задавал ему этот вопрос.
      – Ладно, ладно, – успокоил его Габриэль. – Прости. Я просто волнуюсь.
      Не потрудившись ответить, Дмитрий отправился в багажное отделение и вскоре вернулся с их сумками.
      – Спасибо, Дмитрий. Это сэкономит нам время.
      Дмитрий кивнул. Габриэль подумал, не извиниться ли перед карликом еще раз, но понял, что это бесполезно.
      У Габриэля была довольно легкая сумка: он не стал покупать себе запасную одежду. Сначала нужно найти Софи и как следует ее наказать.
      Боже правый, он должен найти ее раньше, чем она убьет Хардвика!
      Габриэль уже не говорил себе, что судьба Хардвика волнует его лишь постольку, поскольку ему надо выполнить свою работу. Он знал, что это неправда.
      Он не хотел, чтобы Софи убивала Хардвика, потому что этим убийством она могла погубить себя. Это все, что его волновало.
      Она оказалась вероломной, безрассудной и коварной женщиной. Но он полюбил ее всеми фибрами своей души. Что ж, ее проклятое предсказание все-таки сбылось! Его жизнь – такая, какую он вел тридцать три года, – удачливая, бесшабашная и веселая – закончилась в тот момент, когда он встретил Софи Мадригал. Ему надо было бежать без оглядки, когда она появилась в дверях вокзала Ларедо. Но он этого не сделал. И влип по уши.
      – Черт бы ее побрал!
      Дмитрий удивленно обернулся. Габриэль пожал плечами:
      – Прости, случайно вырвалось.
      Он хрустнул костяшками пальцев и пнул ногой дверь вагона. Почему этот поезд так медленно тащится?
      Мысли о Софи угнетали, но он не мог переключиться ни на что другое.
      – Черт бы ее побрал!
      Дмитрий пошел в другой конец вагона, где и сел, скрестив руки на груди и уставясь в окно. Габриэль мысленно упрекнул себя в несдержанности. Ему нельзя настраивать Дмитрия против себя. Если Софи его не послушает, – а он знал, что именно так и будет, – возможно, она послушает Дмитрия.
      – Не будь дураком, Кэйн, – проворчал Габриэль себе под нос. – Если речь идет об Иво Хардвике, Софи Мадригал никого не станет слушать.
      В половине шестого он наконец сошел с поезда, чувствуя себя так, словно только что скинул с плеч непомерную тяжесть… и тут же подхватил другую.
      – Где они остановились?
      Дмитрий вскинул голову, словно моля о терпении каких-то неведомых русских богов, и сказал:
      – Отель «Гондольер». Возле рынка.
      – Хорошо-хорошо. Я помню.
      Габриэль выбежал с вокзала, нанял кеб и только тогда обнаружил, что Дмитрия с ним нет. Потратив целых пять минут на поиски карлика, он за руку притащил Дмитрия к кебу. Коротышка Дмитрий едва поспевал за размашисто шагающим Габриэлем, который едва сдерживался, чтобы не накричать на своего маленького спутника.
      От волнения Габриэль почти не владел собой:
      – Черт бы ее побрал!
      Дмитрий в сотый раз за день закатил глаза. Габриэль понимал, что ведет себя нелогично, но не мог ничего с собой поделать.
 
      Джунипер продолжала дуться, и Софи не могла спокойно сидеть вместе с ней в одном гостиничном номере. Она пыталась ходить из угла в угол, но ее преследовал осуждающий взгляд тети, пыталась читать, но не могла сосредоточиться.
      Подойдя к окну, она раздвинула шторы и выглянула на людную улицу. Ага, так-то лучше! Она будет смотреть в окно. Сан-Франциско – интересный город. Она всегда с удовольствием сюда приезжала. Джошуа тоже любил Сан-Франциско.
      Впрочем, сейчас лучше не вспоминать о том времени, когда они с Джошуа в последний раз были в Сан-Франциско. Она будет разглядывать пейзаж и думать о чем-нибудь другом, чтобы сохранить остаток здравого смысла и самообладания.
      И все же она не могла думать ни о чем другом.
      Под окном прошла женщина. Она держала за руку маленького мальчика. Малыш бежал вприпрыжку и, наверное, что-то напевал. Джошуа любил петь. И Софи частенько ему подпевала…
      – Черт возьми! – прошептала она и прижала пальцы к вискам, пытаясь прогнать ненужные воспоминания.
      – В глубине души ты знаешь, что поступаешь дурно.
      Строгий, чуть хрипловатый голос Джунипер заставил Софи вздрогнуть. Боже, тетя раскладывает карты! Если она начнет зажигать свечи и молиться, Софи точно сойдет с ума.
      Ей хотелось отругать тетушку, но она сделала глубокий вдох, приказывая себе сдержаться. Джунипер любила ее и Джошуа. Конечно, она не разделяла одержимости Софи, но спорить с ней было бесполезно.
      Шлеп, шлеп, шлеп. Джунипер методично выкладывала карты, и этот звук нервировал Софи. Карты ложились на стол кельтским крестом, и это значило, что тетушка гадает на Софи. Господи! Она не желала знать, что говорят карты. Она не желала слушать свою тетю.
      Джунипер метнула на стол пикового туза, и Софи отвернулась. «Только ничего не говори, – мысленно молила она тетушку. – Молчи!»
      Сегодня она чувствовала себя как никогда уязвимой. Если Джунипер скажет хотя бы словечко, она, Софи, развалится на тысячу мелких кусочков!
      Софи скрестила руки на животе и обняла себя. Что же случилось с такой ласковой и тихой Джунипер?
      Но Софи знала ответ: всему виной она сама. В ней кипели ненависть, злость и решимость. Одно только ее присутствие нарушало спокойную атмосферу, которую умела создавать вокруг себя тетушка Джунипер.
      Что ж, отлично. Софи знала, что Дмитрий приедет в Сан-Франциско к вечеру. Нет смысла сидеть и ждать его в гостинице. Чтобы избавить себя и Джунипер от ненужных волнений, она должна… сходить прогуляться.
      – Я ухожу, Джунипер.
      Джунипер молча нахмурилась. Она впервые не ответила Софи своей обычной улыбкой.
      Софи схватила легкий летний плащ и накинула его на плечи – знаменитые туманы Сан-Франциско даже днем нагоняли прохладу, – потом надела простую соломенную шляпку и, зная, что ей придется много ходить, сменила обувь.
      Перед уходом она открыла сумочку и достала оттуда свой револьвер. Подняв глаза, она наткнулась на внимательный взгляд Джунипер. Губы тетушки были плотно сжаты.
      Вскинув подбородок, Софи объяснила: