– Нет.
      Его лицо потемнело от злости.
      – Думаю, тебя все равно можно поздравить. Совсем неплохо, когда такая дешевка, как ты, ухитряется поймать на крючок крупную рыбу вроде Лайама Кейна, тем более что я от приятеля слышал, насколько он без ума от тебя. Похоже на настоящую историю любви, детка. Но нельзя быть такой эгоисткой. Тебе нужно научиться делиться своей удачей с другими. Твои невинные голубые глазки, возможно, и способны одурачить Лайама Кейна, но я-то знаю тебя лучше. Потрясешь перед тобой кошельком, и ты уже готова пойти на компромиссы, как и все мы. Разве не так, моя сладкая Эми?
      Она так рассердилась, что замахнулась, собираясь ударить его по лицу. Джефф без труда поймал руку Эми и заломил ее за спину так, что она не могла пошевелиться. Попытки Эми освободиться были смехотворными и лишь причиняли ей сильную боль.
      При звуке шагов в коридоре они оба оглянулись. На пороге гостиной появился Лайам.
      – Эми! – воскликнул он, еще не видя – Твоя дверь не заперта: нужно быть более осторожной…
      Он внезапно замолк, когда увидел представшую перед ним картину. Вечернее солнце ярко светило через окна квартиры, бросая лучи на Эми, тесно прижавшуюся к Джеффу. Со стороны их поза напоминала страстные объятия.
      – Простите, – сказал Лайам ледяным тоном. – Я не хотел никому мешать.
      В этот момент Эми поняла, что значит окаменеть и превратиться в статую. Ее руки и ноги стали тяжелыми, словно высеченными из мрамора – слишком тяжелыми, чтобы ими двигать, и на несколько секунд она утратила способность дышать. Казалось, прошла вечность, прежде чем Джефф отпустил ее руки, но она не шевелилась, не в силах справиться с охватившим ее параличом. Живыми оставались лишь ее глаза, но Эми с сожалением подумала, что лучше бы они не видели лица Лайама, на котором было написано брезгливое выражение.
      Джефф повернулся к вошедшему.
      – Мистер Кейн? – сказал он, и любезная улыбка сменила злобную гримасу.
      Он протянул было руку в приветственном жесте, но когда Лайам подошел ближе, улыбка мгновенно увяла.
      – Боже! Да это Лоуренс Кинг!
      Джефф в ярости повернулся к Эми.
      – Почему ты не сказала мне, кто он такой? Почему он называет себя Лайамом Кейном?
      Эми никак не могла овладеть собой, единственное, что она сумела сделать, это закрыть глаза, чтобы не видеть этой встречи. А когда снова их открыла, Лайам уже стоял рядом с ней. Он был бледен, но лицо сохраняло полную бесстрастность. Она не могла понять, почему он так невозмутим. Ведь должен же он был удивиться, застав эту сцену. Не может быть, чтобы даже теперь он не вспомнил их – компьютерных мошенников из Риверсайда!
      Эми почувствовала на себе его взгляд, и внутри ее все тоскливо сжалось. Как могла она забыть про его способность держать себя в руках?! В этот момент он пугающе походил на того Лоуренса Кинга, явившегося четыре года назад, чтобы взять ее под арест. Его золотистые глаза смотрели совершенно бесстрастно, а лицо казалось суровым, отрешенным, словно он был полностью лишен способности испытывать какие бы то ни было чувства.
      Лайам перевел бесстрастный взгляд на красивое лицо Джеффа.
      – Добрый вечер, мистер Купер, – ровным голосом сказал он. – Мне сообщили, что ваша просьба о досрочном освобождении была удовлетворена местным судебным комитетом. Как поживаете?
      Джефф пришел в себя с поразительной быстротой.
      – Пожалуй, в сложившихся обстоятельствах жаловаться не приходится. – Он засмеялся немного неуверенно. – Совсем как в старые времена, правда? – заметил Джефф. – Мы снова втроем. Вы с Эми работаете в одной фирме. Она вам говорила, что я хочу получить работу в вашей корпорации?
      К Эми постепенно возвращалась способность мыслить, и она удивилась, почему Джефф по-прежнему хочет устроиться на работу в бухгалтерию. Если даже каким-то чудом он решил попытаться зарабатывать себе на жизнь честным трудом, на что он надеялся, попросив Лайама, чтобы тот дал ему работу? Даже он должен понимать, что с его стороны было бы безумием пускаться на мошенничество в «Национальном развитии», когда президент компании знает о его прошлом.
      Лайам оставил без внимания улыбку Джеффа.
      – Нет, – сказал он. – Эми никогда не упоминала мне о вас. Думаю, она понимает, что я не занимаюсь протекционизмом. Если вы хотите получить работу в «Национальном развитии», мистер Губерт, наш менеджер по кадрам, рассмотрит ваше заявление в общем порядке и, примет решение, если, конечно, в корпорации есть вакансии.
      – Что вы говорите? – усмехнулся Джефф. – И вы думаете, он примет на работу человека, не способного объяснить, где он провел последние четыре года? – Он злобно прищурился, глядя на Лайама.
      – А вы попытайтесь сказать ему правилу о том, где вы были, – ровным голосом посоветовал Лайам. – Вы сами удивитесь, обнаружив, как на людей действует ваша честность.
      Джефф снова усмехнулся.
      – Если вам верить, то мир полон обливающихся кровью сердец, только и ждущих, чтобы предложить работу бывшему осужденному.
      – Кстати, у нас в корпорации работает один человек, отбывший наказание.
      Я посоветовал мистеру Губерту дать этому человеку шанс, и теперь очень доволен экспериментом.
      – Не сомневаюсь.
      Джефф презрительно стрельнул взглядом в сторону Эми.
      – К несчастью, я не обладаю физическими прелестями вашей тюремной пташки.
      Лайам задумчиво глядел то на Эми, то на Джеффа.
      – Если вы думаете, что я имел в виду мисс Флетчер, то ошибаетесь, – сказал он. – Насколько я знаю, мисс Флетчер не совершала никаких преступлений и уж точно ни в чем не обвинялась. Человек, о котором идет речь, мужчина.
      – Значит, вы готовы предложить мне работу?
      Взгляд Лайама оценивающе остановился на Джеффе.
      – Смотря какую, – медленно произнес он. – Думаю, однако, что мы вряд ли договоримся. Сомневаюсь, что мы придем к единому мнению относительно того, какая работа вам подходит.
      – Ну вот, вы тоже такой же, как и все остальные, – с горечью заметил Джефф. – Любите порассуждать про честность и доверие, а когда доходит до дела, не спешите воплощать свои слова в жизнь. Вот вы взяли себе на фирму одну тюремную пташку в качестве фетиша, а остальных можно сразу отправлять на свалку, они вас не волнуют.
      К Эми наконец вернулся голос.
      – Джефф, – с отчаянием сказала она, – прошу, не надо. Разве ты не видишь, что это ничего тебе не даст? Зачем надо…
      – Никак не дождешься, чтобы от меня отделаться? – грубо оборвал ее Джефф. – Тебе хочется поскорей охмурить мистера Кейна, чтобы он не начал задавать неудобные для тебя вопросы о том, что мы делали в эти последние несколько недель?
      – Джефф, пожалуйста, не надо…
      – Возможно, твой мистер Кейн будет мне благодарен, если я расскажу ему пару интересных вещей про тебя. Могу поклясться, что ты преподнесла ему трогательную историю о том, какой невинной ты была, когда работала в «Вест Фарм», и что ты не имела представления о том, что там происходило. Что ж, мистер Кейн, у меня найдется другой вариант этой печальной истории. Если вы еще этого не поняли, я вам скажу, что у Эми Флетчер очень взыскательный вкус и ее благосклонность влетает в немалую сумму. Это она подсказала мне, что надо сделать с компьютером, чтобы в нем не оставалось записей о том, кто работал со счетами. Это ей нужны были деньги на наряды, вечеринки, развлечения и прочие радости жизни. Она дорогая куколка, мистер Кейн, и мне только остается надеяться, что ваш кошелек туго набит, чтобы удовлетворить ее любовь к роскоши.
      Эми так затряслась от гнева, что, когда заговорила, голос у нее дрожал.
      – Ты мерзавец, Джефф, – выдавила она из себя. – Ив придачу лжец.
      Она так разозлилась, что не находила слов. Его речь прозвучала весьма убедительно. Эми охватил озноб, она обняла себя руками и уставилась на носки своих туфель. Теперь уже слишком поздно: она жалела, что не набралась смелости и не рассказала Лайаму всю правду еще тогда, когда впервые поняла, что он дорог ей. Оставалось только ругать себя за то, что она совершила большую глупость!
      И Эми не могла поверить, что это происходит на самом деле, когда почувствовала, что рука Лайама небрежно легла на ее плечо, утешая и сдерживая непроизвольную дрожь.
      – Вы просто отвратительный человек, мистер Купер, – услышала она его ровный голос. – Я прекрасно осведомлен о роли Эми в деле о компьютерном мошенничестве на «Вест Фарм». Я убедился в ее невиновности еще четыре года назад и даже сражался с окружным прокурором, стараясь предотвратить ее арест. Мне это не удалось, но поверьте мне, я изучал улики очень внимательно и убедился тогда, как убежден и сейчас, что Эми никак не заслуживала ареста. На мой взгляд, в деле «Вест Фарм» осталась лишь одна неясная вещь – как такая благородная особа, как Эми, могла быть обманута таким, как вы, человеком – лживым и порочным.
      – Я вижу, вы уже обнаружили, что Эми действительно хороша в постели, мистер Кейн. Догадываюсь, что она опьянила вас тем же любовным зельем, что и меня. Она и вправду весьма соблазнительна, когда лежит на спине в постели, а по твоей руке струятся ее волосы. Теперь я понимаю, как она нашла к вам подход, действительно понимаю, поскольку то же самое она проделала когда-то и со мной. Лед на поверхности, а внутри вулкан страсти. Невозможно устоять, заводишься с пол-оборота. Так что заранее выражаю свое сочувствие, мистер Кейн, потому что однажды вы проснетесь и увидите, какую змею пригрели у себя за пазухой.
      Рука Лайама до боли стиснула плечо Эми, но в его голосе не слышалось ни малейшего намека на бушевавшую внутри бурю.
      – Я довольствуюсь собственными суждениями, – сказал он. – И уверен, что они поточнее ваших, мистер Купер.
      – Тогда вас не удивит, если я скажу, что Эми виделась со мной регулярно после того, как я приехал в Чикаго.
      – Мне кажется, вам пора уходить, вы сказали уже достаточно! – резко заявил Лайам. – Мы внимательно слушали вас, теперь послушайте меня, мистер Купер. Еще четыре года назад я обратил внимание на вашу попытку спихнуть все с больной головы на здоровую. Я знаю, что вы пытались облегчить себе меру наказания, пообещав разоблачить Эми. И, помня ваше тогдашнее поведение по отношению к ней, я не слишком верю вашим словам, только что услышанным мною. Нам больше не о чем говорить, мистер Kyпep, так что позвольте проводить вас до двери.
      – Я сам найду выход, – огрызнулся Джефф. Он подмигнул Эми. – Ты поймала крупную рыбу, лапуля. Смотри не упусти раньше времени, пока он не наденет тебе на палец кольцо. И не забывай пошире распахивать свои небесно-голубые глазки, если он станет задавать тебе неудобные вопросы.
      Через минуту грохот захлопнувшейся входной двери эхом разнесся в тишине гостиной.
      Лайам убрал руку с плеча Эми, отошел от нее и прислонился к книжному шкафу, стоящему в углу комнаты. Молчание затянулось. Эми пыталась разгадать, что творится за его бесстрастным лицом.
      Наконец она нашла в себе силы заговорить.
      – Ты все это время знал о моем участии в деле «Вест Фарм»? – спросила она. – Ты знал, кто я такая? Когда ты узнал меня? Давно?
      – Моя жена умерла за неделю до того как твое дело попало в суд, – ответил он. – Как мог я забыть дни, проведенные в Риверсайде?
      – Я не знала этого, Лайам. Мне очень жаль…
      – Жаль чего? – спросил он с сарказмом. – Того, что умерла Джеки, или того, что я узнал твое имя в тот же момент, когда менеджер по кадрам назвал мне его?
      – Лайам, не нужно. Прошу, не нужно так…
      Много недель Эми страшилась того момента, когда он узнает всю правду о ее прошлом, но в своих самых мрачных прогнозах даже не могла себе представить ту боль, которую вызвала сейчас его насмешка.
      – Если ты узнал, кто я такая, то почему взял тогда себе в секретарши? Почему ничего не сказал мистеру Губерту?
      – Я ничего не сказал, потому что в этом не было нужды. Хоть ты и была той самой Эми Флетчер, которую я знал по событиям в Риверсайде, тебя ведь никто не признал виновной в каком-либо преступлении. Так почему я должен был отказываться от хорошей секретарши? К тому же я знал, что с таким именем можно встретить сотни женщин или тысячи. Оно не слишком редкое. И я не был до конца уверен, что это именно ты, пока ты не пришла ко мне для собеседования.
      Она подавила в себе вспышку истерического смеха. Вот чего стоили ее планы тайной мести!
      – Ты хочешь сказать, что узнал меня с самого начала? Но я ведь так изменилась.
      Лицо его сделалось еще более непроницаемым.
      – Неужели ты рассчитывала, что очки и строгая прическа изменят тебя до неузнаваемости? Я уже говорил тебе, Эми, что я профессиональный следователь. Я научился пристально смотреть на людей и видеть не только внешнюю оболочку. Ты похудела на пятнадцать фунтов и стала носить унылую одежду, но у тебя остались прежние жесты. Тот же нежный голос. Та же улыбка.
      Лайам резко отвернулся и уставился в окно на летнее солнце, постепенно скрывавшееся за высокими домами.
      – Черт побери, Эми, или ты принимаешь меня за полнейшего идиота? Как ты думаешь, зачем я дал тебе компьютерные расчеты по Флоридскому проекту? Я всегда был уверен, что мошенничеством в «Вест Фарм» занимался Джефф Купер, но мне хотелось убедиться, прав ли я, полагая, что тебе можно доверить компьютер. Разумеется, я уже произвел все расчеты сам. И просто хотел посмотреть, совпадут ли твои цифры с моими.
      На Эми напал истерический смех, она с трудом уняла его и крепко сжала губы.
      – Какое счастье, что я не сделала ошибок!
      Он по-прежнему стоял к ней спиной, глядя в окно.
      – Да.
      Она сделала глубокий вдох, гася последние остатки истерики.
      – Почему ты ничего мне не говорил, Лайам? Почему ты продолжал делать вид, что не узнаешь меня?
      – Мне более интересно знать, почему ты мне ничего не сказала. Почему ты никогда не признавалась, что знала меня прежде как Лоуренса Кинга? Я давал тебе десятки раз возможность сказать мне правду, но ты не хотела ими воспользоваться. Чего ты добивалась, Эми? Сколько времени вы с Джеффом планировали обчистить корпорацию?
      Внезапно она поняла, что его хладнокровие в разговоре с Джеффом Купером и его спокойные объяснения были только видимостью. Под сдержанным тоном и бесстрастным видом Лайам весь кипел от безумной ярости. Эми подошла к нему и сжала его руку.
      – Лайам, ты не можешь так говорить! Ты ведь знаешь, что я ненавижу Джеффа Купера. Господи, скажи мне, что ты не веришь тому, что он тут наврал. Как ты подумал, что я могла стать соучастницей Джеффа в его преступных планах?
      Он стряхнул с себя ее руки.
      – Так ты признаешь, что у него существуют планы, касающиеся нашей корпорации? Но ведь ты не говорила мне про них, верно, Эми? Ты не подошла ко мне и не сказала: «Лайам, по-моему, кое-кто пытается ограбить нашу фирму».
      – Джефф позвонил мне пару дней назад, – попыталась оправдаться Эми. – Мне нечего было сказать тебе.
      – Джефф пробыл в Чикаго около четырех недель. Зачем ему было тут болтаться, если не ради тебя?
      – Откуда ты знаешь, что он пробыл в Чикаго так долго? – спросила она, слишком поздно осознав, что ее вопрос может вызвать у Лайама ложное впечатление.
      – А тебе не приходило в голову, что департамент поставил меня в известность, когда его отпустили раньше срока? Множество людей выходит из тюрьмы с мыслями о мести. Джефф просто один из многих, кто хотел бы со мной сквитаться.
      – Я не знала, что он в городе, до позавчерашнего дня. Клянусь тебе, Лайам!
      – Ты хочешь сказать, что именно его появление вызвало у тебя паническое решение сбежать из города? У тебя появились угрызения совести, или ты просто испугалась, что тебя поймают?
      – Я боялась, что Джефф может тебе рассказать про меня, – ответила она. – Боялась того, что он мне сделает.
      Эми увидела гнев в глазах Лайама, но она была бессильна что-либо доказать ему.
      – Лайам, ты ничего не понял. Я не помогала Джеффу…
      Он ударил кулаком по подоконнику, не в силах сдерживать свою ярость.
      – Черт побери, Эми, перестань мне лгать! В этом нет никакой надобности.
      Хочешь посмеяться? Ладно, я скажу тебе. В течение последних недель я ждал, надеялся, тосковал, когда, наконец, наступит такой момент, когда ты покажешь, что научилась мне доверять. Я все время думал, что когда-нибудь ты мне скажешь всю правду без всякого нажима с моей стороны, просто потому, что будешь мне полностью доверять. Для парня, имевшего дело с криминальным миром большую часть своей жизни, думаю, я выглядел глупым идеалистом. Что за болезненное притяжение оказывает на тебя Джефф Купер? Неужели ты не видишь, что он никчемный – нет, хуже того, подлый человек?
      – Конечно, вижу, – напряженно сказала она. – Вот почему я и хотела уехать из Чикаго.
      – Какая жалость, что я помешал твоим планам, явившись к тебе! Мы бы избавили друг друга от стольких обид, если бы я позволил тебе сбежать, как ты это собиралась сделать. Я могу лишь посетовать на свою слепоту, на то, что не видел истинного состояния твоих чувств. Надеюсь, что пара ночей, проведенных со мной в постели, не показалась тебе слишком высокой ценой за то, чтобы избавить меня от подозрений.
      – Ты знаешь, что я не ради этого легла с тобой в постель, – с отчаянием произнесла Эми.
      – Неужели? – Его взгляд обдал ее презрением. – Могу поверить, что тебе, кажется, понравилось это, так что я, вероятно, оказался неплохим любовником, хотя облапошить меня оказалось вовсе не так легко, как надеялись вы с Джеффом.
      Эми замахнулась, но он уклонился, и, она бессильно опустила руку.
      – Лайам, не нужно обижать нас обоих. Ты сам не веришь тому, что говоришь… Я люблю тебя, Лайам. Ты не можешь всерьез думать, что я хотела причинить тебе зло. Ты должен знать, что я никогда не собиралась тебя обманывать.
      Он испытующе посмотрел на нее.
      – Так ли это?
      – Конечно…
      Эми постаралась вложить всю силу любви в свои слова, но воспоминание о том, как поначалу она пыталась его обмануть, придало ее тону виноватый оттенок, и она почувствовала, что ее голос лишен убедительности. Его губы скривились в жесткой усмешке, и она сразу же поняла, что он ей не верит. Да и как он может верить после всей той лжи, что запятнала ее? Его обвинения во многом справедливы – она обманывала его, хотя у нее и в мыслях не было становиться сообщницей Джеффа.
      – Мы оба понимаем, что ты лжешь, верно? – сказал Лайам.
      Эми сникла и с отчаянием смотрела, как он достал из кармана чековую книжку и стал быстро заполнять листок; его рука уверенно вывела размашистую подпись, так хорошо знакомую ей.
      – Вот, – заявил он, вырвав чек и швырнув его на кофейный столик. – Здесь выходное пособие за месяц. Я также включил сюда плату за сверхурочную работу в спальне. Мне будет неприятно, если ты подумаешь, что все твои страстные поцелуи останутся без вознаграждения. Джефф Купер прав, лапу ля, ты и вправду хороша в постели. Если я не ошибаюсь, он заплатил тебе за подобные услуги поездкой на Ямайку, верно? Боюсь, что не могу соперничать с ним в великодушии, но я, по крайней мере, заработал эти деньги, а не украл. Хотя тебя едва ли интересуют подобные тонкости.
      Даже на суде Эми не чувствовала себя такой раздавленной и оскорбленной, как теперь.
      – Уходи, а то я позову кого-нибудь, чтобы тебя вышвырнули вон! – выпалила она. – Вероятно, тебе нравится чувствовать себя уверенным в своей правоте. Так я вот что тебе скажу: бери свою правоту с собой в постель, надеюсь, что тебе с ней будет приятно!
      Слезы уже застилали ей глаза, и Эми не стала ждать, чтобы увидеть, какое действие на него произвели ее слова. Она бросилась в спальню и заперла за собой дверь.
      – Через минуту она услышала, как хлопнула входная дверь, и вытащила чемоданы из шкафа. Душа ее истекала кровью от ран, нанесенных Лайамом, и, как всякому раненому животному, ей хотелось лишь одного. Хотелось поехать домой.

10