— Не правда, Джонас. Нас с тобой связывают и другие узы.

— Ну конечно, черт возьми. Включая и тот факт, что мы скоро станем родителями. — Джонас пригладил волосы. — Наверное, мне не следовало так уж возмущаться из-за Оливера и его чертовых кристаллов.

— Да, ты не вправе обвинять меня в чем бы то ни было, — холодно сказала Верити. — Мне нравится Оливер. Он очень милый собеседник, и у него потрясающий дар обращения с кристаллами. Я только хотела сказать, что, если уж ты так хочешь отыскать тот дурацкий зеленый кристалл, Оливер смог бы в этом помочь.

— Я не желаю, чтобы ты с ним связывалась.

— А я и не собираюсь с ним связываться. Во всяком случае, не так, как ты думаешь.

— Хорошо, тогда чем вы занимались, когда играли в ваши игры с кристаллом? — спросил Джонас и, вскочив на ноги, принялся расхаживать по комнате. — Я видел, как вы касались друг друга руками, когда пытались излечить Мэгги от головной боли.

— Я не знаю, что тогда произошло. Но у меня создалось впечатление, что Оливер действительно кое-что смыслит в настройке кристаллов, и я… я ему тоже в этом помогла. Немного. — Верити опустилась на кровать, прижимая к себе халат и ночную рубашку.

— Ты помогаешь ему так же, как и мне? — хрипло спросил он.

— Нет. И сравнивать даже нельзя! Личного контакта, как с тобой, у нас не было. Очень жаль, Джонас, но я не могу этого объяснить. — Она посмотрела на него, сердито сдвинув брови. — В чем, собственно, проблема? Я-то думала, ты не веришь в могущество кристаллов.

— Я верю в могущество одного-единственного кристалла, — отрезал Джонас. — Тот человек из прошлого оставил его где-то здесь, на вилле. И теперь он нужен нам для того, чтобы узнать секрет комнаты в дальнем конце потайного коридора.

— Не думаю, что это нам так уж необходимо, Джонас. Не нравится мне вся эта история, ох, не нравится!

Он пересек комнату и остановился перед ней.

— Но я должен все разузнать, Верити. Она подняла на него глаза.

— Зачем тебе это?

— Сам не знаю. Просто хочу докопаться до правды. Я не успокоюсь, пока не решу эту задачу.

— Даже если для этого потребуется привлечь Оливера Крампа? — лукаво поинтересовалась она.

Джонас схватил ее за руки и рывком поднял с постели.

— А Крамп нам и не нужен!

— Вот уж не уверена. Сама я ничего толком в кристаллах не понимаю. Он единственный, кто хоть что-то в них смыслит.

— Черт возьми, обойдемся и без него.

— Как? Из нас двоих только я могу взаимодействовать с кристаллами, но я нуждаюсь в советах такого профессионала, как Оливер.

Джонас заработал желваками и сквозь зубы процедил:

— Хочешь установить деловые отношения с Оливером Крампом? Хорошо, я предоставлю тебе такую возможность, но только при одном условии.

— Джонас, похоже, ты меня не понял. Я делаю тебе одолжение. Ты не имеешь никакого права выставлять мне какие-либо условия.

— Ну нет, так дело не пойдет, — рявкнул он. — Прежде чем приблизиться к Крампу с его проклятыми кристаллами, ты дашь мне честное слово, что выйдешь за меня замуж.

Верити вытаращила глаза от удивления. Она ушам своим не верила.

— Постой-постой! Ты не позволишь мне искать вместе с Оливером кристалл, который тебе так нужен, пока я не соглашусь выйти за тебя замуж?!

— Я люблю тебя, рыжая ведьма, — глухо выдавил он. — И не хочу рисковать: мы ведь можем потерять друг друга, если он попробует привязать тебя к себе с помощью эзотерических уз. Да я лучше откажусь от поисков кристалла, чем соглашусь на это!

Верити застыла в его объятиях, тщетно пытаясь привести свои мысли в порядок.

— Ты полагаешь, если я соглашусь связать с тобой судьбу, это защитит меня от посягательств другого экстрасенса?

— Если ты дашь мне слово, то сдержишь его. Я ведь знаю тебя, Верити.

— Очевидно, ты плохо меня знаешь, если надеешься хитростью и угрозами принудить принять твое предложение руки и сердца. — Тут она неожиданно улыбнулась.

Джонас с тревогой посмотрел на нее сверху вниз:

— Верити, ну так как же?

— Я люблю тебя, Джонас. И уже сотни раз говорила тебе это. Я согласна выйти за тебя замуж.

Он еще крепче обнял ее, и из груди его вырвался вздох облегчения.

— Ну наконец-то, миледи, — самое время. Верити положила голову ему на плечо и прильнула к нему, обвив руками его торс.

— Знаешь что, Джонас? Когда мы встретились, я была уверена, что ты не из тех, кто женится.

— А мне все время казалось, что ты занята только собственной карьерой и сознательно обрекаешь себя на одиночество. С тех пор многое изменилось.

— Надеюсь, что это верный шаг.

— Так оно и есть, — подтвердил Джонас. Он привлек ее к себе пальцем за подбородок и нежно поцеловал. — Поверь, нам и вправду осталось только пожениться. Ни на что другое я не согласен. Я понял это в ту ночь, когда ты сказала, что беременна.

Он снова легонько коснулся ее губ и потом поцеловал жарко, страстно. Верити сквозь одежду ощутила крепкое мужское тело. Джонас прижал ее крепче, теперь она чувствовала, как он хочет ее, страждет, ждет минуты близости. И Верити отдалась страсти, которая всегда с такой легкостью вспыхивала между ними.

— Мне нелегко будет привыкнуть к мысли, что я теперь замужняя дама, — пробормотала она.

— Не беспокойся, я стану напоминать тебе об этом при каждом удобном случае. — Джонас подхватил ее на руки и опустил на постель.

— Джонас.

— Ну? — сонно буркнул он в темноте.

— Раз мы собираемся пожениться, я думаю, надо сделать это по всем правилам.

— По всем правилам? Что ты хочешь этим сказать? Сделаем так, как делают все остальные. Пройдем кучу дурацких тестов, потом наконец получим разрешение, купим кольца и предстанем перед напыщенным представителем власти. А потом нас ждет постель. Так в чем проблема?

— Я хочу, чтобы у нас была пышная свадьба. Красивая! И свадебный торт, и белое платье, и пусть все мои знакомые и друзья приедут на церемонию в церковь Секуенс-Спрингс!

— Да, мне надо было быть готовым к этому.

— О, все будет чудесно, вот увидишь! — убеждала его Верити, все более воодушевляясь по мере того, как рисовала себе всякие подробности. — Пойми, ведь для меня это единственный в жизни день, когда я могу надеть очаровательное свадебное платье.

— Верити, до недавнего времени ты вообще не собиралась выходить замуж. Чем же вызван такой внезапный интерес к свадебным тортам и белым одеяниям?! — искренне недоумевая, воскликнул Джонас.

— Просто за последнее время мое отношение ко многим событиям в жизни полностью изменилось. И если уж я решила выйти замуж, то хочу, чтобы все происходило в соответствии с традициями, — упрямо заявила Верити.

— Любовь моя, потребуется уйма времени, чтобы подготовиться к такому грандиозному празднеству, — попытался образумить ее Джонас. Он положил ладонь ей на живот и добавил:

— А медлить нам никак нельзя.

— Лаура поможет мне. Приготовления не займут много времени. И нам не удастся скрыть то, что у меня скоро будет ребенок. Как только я схожу к доктору, об этом мгновенно узнают все немногочисленные обитатели Секуенс-Спрингс.

Джонас тяжело вздохнул:

— И все же мне кажется, что не стоит устраивать такой переполох.

— Но я так хочу, Джонас!

— Вот упрямая девчонка! — Он повернулся на бок и потянулся к ней. — Хорошо, ради тебя я вынесу все это. — Он запечатлел горячий, жадный поцелуй на ее шее, там, где пульсировала тоненькая жилка.

— Так ты не сердишься, правда?

— Так и быть, потерплю немного. Ясно же, что беременным женщинам надо во всем потакать. — Он медленно скользнул губами вниз, к впадинке между ее грудями.

— Спасибо тебе, Джонас.

— Не благодари, не надо. Лучше готовься к тому, что как только мы разрежем праздничный торт, тебе придется живо скинуть свой свадебный наряд и облачиться в черный кружевной пеньюар.

Верити хихикнула от радости.

— Я люблю тебя, Джонас!

— И я тебя люблю, маленький деспот. И только что доказал тебе это. Если бы я не любил тебя до самозабвения, ни за что бы не согласился участвовать в таком дурацком представлении, каковым является пышный свадебный обряд. — Его горячий влажный язык исследовал маленький пупок, а руки скользнули ей меж бедер.

Верити затрепетала от наслаждения и поцеловала шрам на его мускулистом плече. Им с малышом нечего бояться с таким папой. Он защитит и позаботится о них. Теперь она нисколько в этом не сомневалась.

Джонас привязан к ней так же крепко, как и она к нему.

Верити проснулась уже засветло, но никто бы не назвал эту пору рассветом, подумала она, повернув голову к окну. На улице было темно, хоть глаз выколи, бушевал шторм с дождем и сильным ветром.

— Даг с Оливером не смогут пристать к берегу, пока не утихнет буря, — заметил Джонас, потянувшись и садясь на кровати. — Это произойдет не раньше чем через несколько часов. А может, понадобится и целый день.

Верити вглядывалась в его силуэт на фоне окна, прекрасно понимая, о чем он думает.

— Хочешь сказать, что дорога каждая минута до их возвращения, так?

— Конечно, черт возьми. — Он накинул рубашку и потянулся за джинсами. — Но сперва надо еще раз взглянуть на лодку в бухточке.

— Джонас, но на улице такая темень. Вряд ли ты что-нибудь разглядишь. Он посмотрел на часы:

— Пока я туда дойду, станет светло. — Он ненадолго исчез в ванной, затем приблизился к постели. Склонился к самому лицу Верити и, сжав ее плечи, пристально всмотрелся в нее, поблескивая в темноте глазами. — Останешься здесь до моего возвращения. Я не хочу, чтобы ты без меня слонялась по вилле.

— Ты что, считаешь, что Ярвуд может причинить мне зло?

— Я ни в чем не уверен. Все словно с ума посходили. В общем, посидишь тут, пока я не вернусь. — Он быстро поцеловал ее. — Не тревожься, я не задержусь. Думаю, что успею вернуться к завтраку. Никто и не заметит, что я отлучался. — Он выпрямился и подхватил свою замшевую» куртку.

Верити резко села в постели.

— Ты испортишь куртку — там сильный дождь.

— Что же это за куртка, если в ней нельзя ходить под дождем?

Джонас залез в дорожную сумку и вынул оттуда нож. Он постарался сделать все быстро и незаметно, но Верити увидела. Закусив губу, она промолчала: по правде сказать, ей стало спокойнее на душе оттого, что он взял хоть какое-то оружие.

— Неужели владелец лодки все еще здесь, на острове? Да ни один здравомыслящий человек не станет раскидывать палатку в такой шторм.

— Что касается последнего, то я с тобой согласен. И это наводит меня на довольно любопытную мысль.

— И какую же?

— Вполне возможно, что хозяин лодки где-то здесь, на вилле. Тут полно комнат и потайных каморок. В этом каменном мешке можно безбоязненно скрываться несколько дней. Даже зная, что в особняке кто-то прячется, найти этого кого-то не так-то просто.

Верити даже рот раскрыла от удивления.

— Вот это да! Мне подобное и в голову не приходило. Ты совершенно прав. Здесь можно спрятаться в каком-нибудь нежилом крыле и оставаться незамеченным столько, сколько понадобится. Будь осторожен, Джонас.

— Ладно. — Он шагнул к двери. — Ты пока поспи. Я скоро вернусь.

— Спать? Да ты что, смеешься? Теперь, когда я знаю, что какой-то ненормальный бродит по вилле, спать?!

— Лучше бы я тебе ничего не говорил, — проворчал Джонас, выходя в коридор.

— Да, пожалуй, так было бы лучше. — Но слов ее Джонас уже не услышал, аккуратно притворив за собой дверь.

Верити, нахмурившись, откинулась на подушки. Ничто теперь не заставит ее снова заснуть. Впрочем, она и по натуре всегда была ранней пташкой. Откинув простыни, Верити вылезла из постели, поморщившись от легкой боли в паху. Джонас этой ночью был, как видно, в настроении. Вечно он оставляет знаки своей страсти на ней, насмешливо подумала она, направляясь в ванную.

Но вот пришел и ее черед оставить на нем отметину на всю оставшуюся жизнь — она с удовольствием «окольцует» его. Верити посмотрела в зеркало: на ее губах играла удивительно теплая и загадочная улыбка.

И ее охватило глубокое чувство, чувство облегчения.

Решение наконец принято — она выйдет замуж за Джонаса. Теперь, когда она в конце концов сделала этот ответственный шаг, ей стало вдруг непонятно, почему она так медлила. Надо было положиться на интуицию — ту самую интуицию, которая толкнула ее в объятия Джонаса.

В этом мире все так непрочно и зыбко. Конечно, в их отношениях с Джонасом есть весьма необычные моменты, и на некоторые вопросы она, наверное, никогда не получит ответа.

Но они любят друг друга. Хорошо это или плохо, но они некоторым образом крепко связаны. А скоро у них будет ребенок. С какой стороны ни смотри, единственно правильный шаг — официально закрепить их отношения.

Когда Верити вышла из ванной и начала одеваться, ею внезапно овладело уже знакомое беспокойство. Она как раз надевала свои огненно-красные сережки и собиралась обуться, как вдруг почувствовала резкий спазм в желудке, к горлу подступил горячий ком.

— О Господи, этого еще не хватало, — вырвалось у нее. Верити задержала дыхание, пока тошнота не исчезла.

Стоило ей чуть успокоиться, как вдруг ее сережки потеплели. Верити застыла. Такое поведение кристаллов почему-то вызвало у нее безотчетную тревогу. Она взволнованно огляделась по сторонам. В комнате ничего не изменилось, но беспокойство ее росло.

Сережки уже жгли уши, и тревога буквально переполняла ее. Верити вспомнила, что такое же чувство возникло у нее вчера утром, когда она вдруг ринулась на берег и нашла у подножия скалы Элиссу.

— Ну вот, все сначала! — Верити попыталась отогнать от себя неприятное чувство, но безуспешно.

Потом она подумала о Джонасе — он один сейчас бродит по острову! — и, вскочив на ноги, решительно двинулась к двери.

«Боже, только бы с Джонасом ничего не случилось!»

Стоило ей оказаться в коридоре и ступить на лестницу, как вдруг стало ясно, что с Джонасом все в порядке. Верити не могла сказать, почему она так решила, но чувствовала, что в беду попал кто-то другой.

Но кто? Красные кристаллики у нее в ушах вспыхнули еще раз и потихоньку стали остывать.

Верити спустилась вниз и повернула по коридору на кухню. Если Мэгги уже встала, может, она что-нибудь прояснит.

Но Мэгги на кухне не было. Очень странно. Верити давно уже заметила, что старушка придерживается определенного режима. Как правило, по утрам в это время Мэгги варила себе кофе.

Выходя из кухни, Верити вдруг представила себе Мэгги Фрэмптон. Ее тревога усилилась, стоило ей мысленно нарисовать грузную фигуру экономки в старом платье и с металлической цепочкой на шее. Она взбежала вверх по лестнице и торопливо двинулась по коридору в южное крыло виллы.

Верити постучала в спальню Мэгги, но ответа не последовало. Тогда она взялась за ручку и тут увидела, что дверь незаперта. Обмирая от страха, Верити толкнула дверь и тихо позвала: «Мэгги, вы здесь?»

Никто не откликнулся. В коридоре потянуло сквозняком, и девушка решила спуститься вниз. На первом этаже она огляделась по сторонам и продолжила спуск.

Почему-то Верити точно знала, что ей нужно попасть в подземную тюрьму, но объяснить этого она бы не смогла. Она знала только одно: ей нужно найти Мэгги.

В подземном коридоре горел слабый свет. Дверь в комнату наслаждений была заперта. Стоило Верити дотронуться до ручки, как она сразу же поняла, что вовсе не хочет видеть последствия разыгравшейся за дверью сцены. Но выбора у нее не было.

Верити сердито подумала, что воображение ее сегодня утром не на шутку разыгралось, и решительно распахнула дверь.

В комнате стояла кромешная тьма. Затаив дыхание от страха, она провела ладонью по стене, нащупывая выключатель. Найдя его, она наконец неуверенно потянула за рычажок.

Свет ударил ей в лицо, и первое, что увидела Верити, была Мэгги Фрэмптон, лежавшая на спине у стены, на которой были развешаны плети. Она не двигалась, под головой у нее темнела лужа крови.

В ту же секунду она поразилась тому, что каменная дверь в потайной коридор была открыта настежь.

Какое-то мгновение Верити не могла двинуться с места. Ей стало дурно. Сделав неимоверное усилие, она заставила себя подойти к Мэгги Фрэмптон.

Нащупав у Мэгги слабый пульс, она с облегчением вздохнула: сначала ей показалось, что старушка мертва. Крови у нее вытекло много.

Верити склонилась над неподвижным телом Мэгги, и вдруг слабый, но очень едкий запах заставил ее поморщиться. Внезапно она вспомнила, где впервые уловила этот запах. В ту самую ночь в гостинице «Ночлег и Завтрак», когда на нее в ванной напал неизвестный, точно так же пахло куревом!

Из всех обитателей виллы курит только один…

Верити отдернула руку от горла Мэгги, где она искала пульс. Надо срочно выбраться отсюда и разыскать Джонаса. Совершенно случайно Верити задела цепочку на шее экономки, и сережки в ушах девушки снова потеплели.

Действуя скорее по наитию, Верити осторожно потянула за цепочку, выглядывавшую из-под широкого воротника старенького платья Мэгги.

На цепочке блестел зеленый кристалл!

Верити как зачарованная смотрела на то, что до сих пор являлось ей лишь во временном коридоре. Она только-только стала осознавать всю важность своей находки, как вдруг в коридоре послышались быстрые тяжелые шаги.

Ужас охватил девушку: тот, кто чуть не убил Мэгги, возвращается сюда, чтобы замести следы преступления! Верити знала это так же точно, как свое имя… и имя убийцы.

Она вскочила на ноги, крепко сжимая в руке кристалл. Металлическая цепочка треснула, но Верити этого даже не заметила. Метнувшись к единственному возможному выходу — к открытой двери в потайной переход.

Верити влетела в темный, казавшийся бесконечным туннель. Сюда бы Джонаса с его фонариком! И где его только носит, когда он так ей нужен? Стараясь не шуметь, Верити осторожными шажками двигалась вдоль стены. Нужно поскорее убраться с полоски света, которая тянется сюда из раскрытой двери.

Она уже отошла на несколько шагов от двери, как вдруг до слуха ее донеслось шуршание. Она сразу все поняла — с таким звуком обычно тащат по полу тяжести!.. Верити раньше никогда не слышала ничего подобного, но тем не менее сомнений не было…

Безвольное, грузное тело Мэгги Фрэмптон без церемоний впихнули в раскрытую дверь, чуть протащили по переходу. Чей-то темный силуэт показался в коридоре, луч фонарика пробежался по стенам.

Светлое пятно случайно упало на кончик туфли Верити. Она в испуге повернулась и со всех ног ринулась в темноту.