Ничего этого не произошло бы, если бы она танцевала с Артуром. Но он отсутствовал весь вечер, как это было и на балу накануне, поскольку занимался расследованием. Ей хотелось, чтобы он взял ее с собой, но он объяснил ей, что туда вход дамам заказан, да к тому же ему надо побеседовать с пожилыми мужчинами.

Мысли Элеоноры возвратились к леди Уилмингтон. Ей только сегодня пришло в голову, что ни она, ни Артур не задали ей один очень важный вопрос.

Миловидная юная женщина с застывшей вежливой улыбкой на лице проплыла мимо в объятиях средних лет джентльмена, который не мог оторвать взгляда от пышной груди партнерши.

— Должна заметить, — тихо пробормотала Элеонора, — чем дольше я принимаю участие в балах, тем больше растет мое уважение к молодым леди из-за их выносливости и терпимости, когда они попадают на брачный рынок. Не могу представить себе, как им это удается?

— Их тренировали многие годы, — засмеялась Маргарет. — Ведь ставки в этой игре слишком высоки. Они понимают, что их собственное будущее, а часто и будущее их семей зависит от исхода этих коротких сезонов.

На Элеонору словно снизошло внезапное озарение, а вместе с ним и сочувствие.

— Так было и у вас?

— Моя семья оказалась в весьма стесненных обстоятельствах в тот год, когда мне исполнилось восемнадцать. У меня было три сестры и два брата, а также мать и бабушка. Мой отец незадолго до этого умер, оставив нам очень мало денег. Единственное, на что я могла надеяться, — это удачный брак. Бабушка наскребла для меня денег на единственный сезон. Я встретила Гарольда Ланкастера на своем первом балу. Его предложение было, разумеется, принято незамедлительно.

— И вы сделали это только ради семьи?

— Он был хорошим человеком, — негромко сказала Маргарет. — И я со временем его полюбила. Наибольшую трудность представляла для нас разница в возрасте. Гарольд был на двадцать пять лет старше меня. У нас было мало общего, как вы можете догадаться. Я надеялась найти утешение в детях, но Бог нам их не дал.

— Печальная история.

— Но весьма распространенная. — Маргарет кивнула в сторону танцующей пары. — Думаю, что подобных историй в этот сезон тоже будет немало. — Без сомнения.

А результатом сезона станет большое число холодных, не облагороженных любовью браков, подумала Элеонора. Интересно, придется ли в конце концов Артуру заключить такой брак? У него не будет иного выхода, кроме как жениться, независимо от того, нашел он или не нашел женщину, которую мог бы любить со всей страстью, которая в нем таится. В конечном итоге он выполнит свой долг, который налагают на него его титул и семья, независимо от своих чувств.

— Нужно сказать, что вы правы в отношении толпы, — вновь заговорила Маргарет, энергично обмахиваясь веером. — Сегодня настоящее столпотворение. Беннету понадобится целая вечность, чтобы добраться до нас с лимонадом. Мы вполне успеем умереть от жажды, прежде чем он вернется.

Толпа слегка поредела. Элеонора заметила завитой, старомодный напудренный парик, который был отличительным знаком хозяйских ливрейных лакеев.

— Возле двери я вижу слугу, — произнесла она, становясь на цыпочки, чтобы лучше его рассмотреть. — Может быть, мы сможем привлечь его внимание?

— Бесполезно, — отмахнулась Маргарет. — Эта масса людей опустошит его поднос раньше, чем он приблизится к нам.

— Оставайтесь здесь, чтобы Беннет смог найти вас по возвращении. Я попробую добраться до этого слуги раньше, чем у него закончится лимонад.

— Будьте осторожны и не попадитесь никому под ноги.

— Не беспокойтесь, я скоро вернусь.

Вежливо бормоча извинения, Элеонора протиснулась сквозь группу леди средних лет и, насколько это было возможно, быстро направилась к тому месту, где только что видела лакея.

Она была уже в нескольких шагах от него, когда ощутила прикосновение пальцев в перчатке к своей шее.

Волна ледяного холода пробежала по ее позвоночнику. Она почувствовала, что не может дышать.

Это всего лишь случайное прикосновение, попыталась она себя успокоить. В толпе такое вполне может случиться. А может быть, кто-то из джентльменов воспользовался теснотой, чтобы позволить себе подобную вольность.

Тем не менее Элеоноре с трудом удалось сдержаться и не вскрикнуть. Ибо ее интуиция подсказывала, что прикосновение затянутых в перчатку пальцев к обнаженной коже было не случайным, оно адресовано именно ей.

Этого не может быть, подумала она. Не здесь. Он не посмеет. Ею овладел ледяной ужас, несмотря на духоту. Нет-нет, она ошибается.

Но этот негодяй в прошлый раз подошел к ней на балу, когда она стояла в центре зала, напомнила себе Элеонора.

Как бы там ни было, она должна не подать виду, что знает о том, что он находится где-то близко.

Заставив себя оставаться спокойной, она медленно повернулась к нему. Щелкнув веером, она раскрыла его и стала обмахиваться, одновременно разглядывая окружающую толпу.

Неподалеку было несколько джентльменов, но никто из них не был так близко, чтобы дотронуться до нее.

Потом она увидела лакея. Не того, за которым гналась, а совсем другого.

Он стоял спиной к ней и вдруг стал быстро удаляться через толпу разговаривающих, смеющихся гостей. Элеонора успела увидеть лишь воротник его серебристо-зеленой ливреи и косичку напудренного и завитого парика под шляпой. Но было что-то удивительно знакомое в том, как он двигался.

Элеонора юркнула в толпу, стараясь не выпускать лакея из виду.

— Простите, — бормотала она извинения людям, которых вынуждала освободить ей дорогу. — Приношу извинения, мадам… Я не хотела наступить вам на ногу, сэр…

В конце концов она дошла до того места, где народ уже не толпился, и в недоумении остановилась. Нигде не было преследуемого ею лакея. Элеонора увидела, что дверь в сад, представляющая собой единственный выход из бального зала с этой стороны, была открыта.

Она шагнула в сумрак. На террасе она оказалась не одна. Здесь несколько пар негромко беседовали о чем-то. Никто не обратил на нее ни малейшего внимания.

И нигде не было видно злополучного лакея. Элеонора пересекла террасу и спустилась по лестнице из пяти широких ступеней в окутанный мглой сад, стараясь походить на других сморенных духотой гостей, которые решили подышать воздухом.

Впереди замаячили фигуры мраморных статуй. Между ними не было видно никакого движения.

— Элеонора!

Она была настолько напряжена, что едва не вскрикнула, неожиданно услышав, как ее кто-то окликает по имени.

Резко повернувшись, она увидела стоящего чуть поодаль Джереми Клайда.

— Привет, Джереми. — Она со щелчком закрыла веер. — Ты, случайно, не видел здесь проходившего лакея?

— Какого черта я должен обращать внимание на слуг? — Нахмурившись, он быстро направился к ней. — Я увидел, как ты вышла, и последовал за тобой. Я искал тебя. Нам надо поговорить.

— У меня нет времени для разговоров. — Подобрав юбки, она направилась к статуям, все еще надеясь обнаружить след исчезнувшего лакея. — Ты уверен, что не видел здесь лакея? Он был в ливрее. Я уверена, что он должен был пройти здесь.

— Черт бы его побрал, ты перестанешь болтать о каком-то лакее? — Ускорив шаг, Джереми схватил ее за обнаженную руку.

Она попыталась, освободиться, но Джереми ее не отпускал.

— Будьте любезны отпустить мою руку, сэр. — Они находились вне поля видимости пар, стоящих на террасе, но Элеонора знала, что голоса далеко разносятся в ночном воздухе. — Я не желаю, чтобы вы дотрагивались до меня.

— Элеонора, ты должна меня выслушать.

— Я уже сказала, у меня нет на это времени.

— Я пришел сюда, чтобы тебя найти. — Он слегка ее встряхнул. — Моя дорогая, я знаю все.

Элеонора от удивления забыла о руке и посмотрела ему в лицо.

— О чем, черт возьми, ты говоришь?

Он оглянулся и, понизив голос до хриплого шепота, проговорил:

— Я знаю, что Сент-Меррик использует тебя в качестве любовницы.

Элеонора ошеломленно уставилась на Джереми:

— Я не понимаю, что ты имеешь в виду.

— Он просто использует тебя, моя дорогая. Он совсем не собирается на тебе жениться. — Джереми с отвращением фыркнул. — Очевидно, ты единственный человек, который не знает правды.

— Вздор! Я не знаю, о чем идет речь, и не желаю это выяснять. Отпусти меня. Я должна вернуться в зал.

— Элеонора, послушай меня! Твое имя фигурирует во всех клубах, где фиксируются пари, твое имя записано во всех книгах!

Она почувствовала, как на нее наваливается тошнота.

— О чем ты говоришь?

— Каждый джентльмен в городе спорит на то, что будет, когда Сент-Меррик от тебя устанет.

— Всем известно, что некоторые джентльмены заключают пари по любому поводу, — процедила она.

— Мы говорим о твоей репутации. Скоро от нее останутся одни воспоминания.

— С каких пор ты стал проявлять такую трогательную заботу о моем добром имени?

— Проклятие, Элеонора, что ты так кричишь? — Джереми огляделся вокруг, чтобы убедиться, что никого нет поблизости. Он наклонился к ней поближе: — Напомню тебе, что я джентльмен. Не в пример Сент-Меррику, у меня хватило порядочности защитить твою честь, когда мы были помолвлены.

— Да, ваша порядочность не знает пределов, сэр! Похоже, он не заметил ее сарказма.

— А вот Сент-Меррик тебя использует. Он вышвырнет тебя как собачонку, после того как в течение нескольких недель или месяцев ты будешь изображать его невесту. И после этого твоя репутация будет загублена.

— Теперь уже слишком поздно что-то предпринимать, так что ты можешь сполна насладиться сплетнями.

— Ах нет, дорогая Элеонора! Это так не похоже на тебя! Я могу тебе помочь.

— Правда? — удивилась Элеонора, — И как же ты собираешься это сделать?

— Я возьму тебя под свою опеку. У меня есть деньги. В отличие от Сент-Меррика я буду держать все в тайне. Тебе не придется терпеть насмешки общества. Я спрячу тебя подальше от людей. Мы сможем быть счастливыми вдвоем с тобой, моя любовь, как мы и рассчитывали раньше.

Элеонора задохнулась от гнева. Она ударила Джереми веером по уху.

— Позвольте мне сказать вам, сэр, — процедила она сквозь зубы, — что перспектива быть опозоренной Сент-Мерриком гораздо привлекательнее, чем перспектива стать вашей любовницей.

— Ты слишком расстроена, — ласково произнес он. — Я понимаю. Твои нервы в последнее время были слишком напряжены. Но когда ты спокойно все обдумаешь, ты поймешь, что мое предложение — это наилучший вариант. Это спасет тебя от страшного унижения, которое готовит тебе Сент-Меррик.

— Позволь мне уйти, Джереми.

— Я лишь пытаюсь тебя защитить.

Она холодно улыбнулась:

— Меньше всего я хотела бы оказаться под крылышком вашей защиты, сэр.

— Ты предпочитаешь быть с Сент-Мерриком из-за того, что он богаче меня? Какой прок от его денег, если он выгонит тебя и ты окажешься на улице? Ведь ты больше никогда не сможешь появиться в высшем обществе. У тебя вообще не будет будущего.

— Ты ничего не знаешь о моих планах на будущее.

— Элеонора, ты должна меня выслушать. Вероятно, лишь тогда ты сможешь понять, в какой отчаянной ситуации оказалась. Я только что пришел из своего клуба. Я видел своими глазами книгу регистрации пари. Этим вечером юный Геддингс поставил две тысячи фунтов, уверенный, что Сент-Меррик вышвырнет тебя вон в конце сезона. Это лишь одно из многих пари. Некоторые ставки просто фантастически огромны.

— Меня никогда не перестанет удивлять тот факт, что так много образованных мужчин могут быть такими дураками.

— Они утверждают, что ваша помолвка — это обман. Все пари отличаются друг от друга лишь сроками, когда он тебя выбросит на улицу. Большинство склоняются к тому, что это случится в конце сезона. Некоторые считают, что он потешится тобой в течение всего лета, поскольку ситуация весьма для него удобна.

Вообще-то Артур и так собирался отпустить ее на все четыре стороны, когда дела его завершатся, мрачно подумала она. Было досадно сознавать, что чуть ли не половина Лондона получит приличную прибыль за ее счет. Это было дьявольски несправедливо.

И в этот момент ее внезапно осенила мысль: «Но ведь я точно знаю, как все закончится».

Она видела свое одинокое будущее гораздо яснее любого джентльмена любого клуба. Как только Артур поймает убийцу, она сможет определить точную дату окончания их сотрудничества.

Это была весьма печальная мысль, но нельзя было игнорировать финансовую сторону дела. Она была единственным человеком, не считая, разумеется, Артура, кто мог заключить пари, зная результат с абсолютной точностью.

Это будет совсем несложно, напомнила она себе. Она постучала сложенным веером по ладони, продумывая свою тактику. На пути встретится одно, от силы два препятствия. Ни одна леди не может войти в мужской клуб и заключить там пари. Ей требовалась помощь человека, которому она могла доверять, который мог бы поставить свое имя вместо нее.

— Элеонора? — Джереми легонько встряхнул ее руку. — Ты слышишь меня? Где твоя гордость? Ты не должна позволить Сент-Меррику обращаться с тобой так некрасиво.

«Соберись и возьми себя в руки, — мысленно приказала себе Элеонора. — Ты должна сыграть свою роль».

— Вздор, Джереми! — Она вскинула подбородок. — Я не верю в то, что Сент-Меррик окажется столь безжалостен, что вышвырнет меня на улицу. Почему все считают, что он способен на подлость?

Она подумала, что это очень хороший вопрос. С чего вдруг возник этот ажиотаж на заключение пари именно в этот вечер?

— Говорят, он нашел тебя в агентстве, — объяснил Джереми.

После этих слов она расслабилась:

— О Господи, Джереми! Да этот вздор о том, что он нашел меня в агентстве, стал расхожей шуткой с первого дня! Об этом знают все. Или у тебя нет чувства юмора?

Он слегка прищурился:

— До сегодняшнего вечера я и все остальные верили в то, что это выдумка, эксцентричная шутка Сент-Меррика, Но теперь распространились слухи, что это правда и он действительно договорился о получении услуг от тебя в агентстве, которое поставляет компаньонок.

— А зачем ему это делать? С его деньгами и титулом он мог бы выбрать любую юную леди из высшего общества.

— Разве ты не понимаешь? Говорят, что он пришел в агентство, чтобы нанять бедную компаньонку, потому что он не хочет жениться. Он хотел позабавиться с любовницей, которую удобно держать под рукой и в своем доме, демонстрируя ее свету. Это просто одна из его пользующихся дурной славой уловок. Он мастер на всякие хитроумные выдумки.

— Ну что ж, это один из его самых блестящих планов, если это действительно так, — с беззаботным видом произнесла Элеонора, — потому что я абсолютно убеждена в том, что он собирается на мне жениться. — Не помешает усилить впечатление, заявив, что она верит в благородство намерений Сент-Меррика, решила она. Это может повысить ставки пари.

— Дорогая моя, тебе нет необходимости притворяться передо мной. — Джереми еще крепче сжал ее руку. — Я говорю то, что знают все. Это правда, что Сент-Меррик заполучил тебя через агентство. Не отрицай этого.

— Вздор!

— Агентство «Гудхью и Уиллис», если уж быть точным. «Боже милостивый, ему известно даже название агентства!» Насколько она знала, впервые надоевшую шутку связывали с конкретным агентством.

Элеонора сглотнула, стараясь на подать виду, что его слова ее потрясли. Нужно выяснить, как он узнал это название.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь, Джереми. — Ей удалось произнести это непринужденным тоном, хотя для этого понадобились немалые усилия. — Откуда ты взял это странное название?

— О бедное, наивное создание! Я вижу, ты и впрямь веришь в то, что Сент-Меррик на тебе женится. — Он снова крепко сжал ее руку. — Скажи мне, какие обещания он тебе дает? Какую ложь рассказывает?

— Не в пример тебе, Джереми, Сент-Меррик был предельно честен и откровенен со мной.

Пальцы Джереми превратились в стальные тиски.

— Ты хочешь сказать, что ты спокойно приняла его план? Я не могу поверить, что ты опустилась до таких глубин порока. Что произошло с моей нежной, невинной Элеонорой?

— Нежная, невинная Элеонора скоро станет моей женой. — Артур шагнул к ним из тени забора. — И если вы немедленно не уберете вашу руку, я окончательно потеряю терпение, и тогда вам несдобровать!

— Сент-Меррик! — Джереми моментально отпустил руку Элеоноры и с опаской отступил назад, а Артур встал рядом с ней.

— Вы не верите, что я попрошу мисс Лодж стать моей женой? — Артур взял Элеонору за руку. — Ну и напрасно. И вообще это не ваше дело.

Джереми вздрогнул, но не сдался:

— Есть ли у вас стыд, сэр?

— Удивительно слышать это от мужчины, который бросил Элеонору, вынуждая ее выйти замуж за другого.

— Все было не так, — сдержанно произнес Джереми.

— Именно так все и было, — подтвердила Элеонора.

— Моя дорогая, ты не поняла.

— Не такая уж я глупая.

— Но признайся, ведь я не заставлял тебя играть перед людьми роль моей невесты. — Джереми снова повернулся к Артуру: — Как вы можете оправдать тот факт, что используете мисс Лодж в своих целях?

— Знаете, Клайд, — произнес Артур, при этом голос его стал опасно тихим, — я считаю вас ужасно несносным человеком.

Встревоженная его тоном, Элеонора встала между двумя мужчинами:

— Довольно, Артур, нас ждут очень важные дела. Артур посмотрел на нее:

— Подождут! Пока все только начинает становиться интересным.

— Джереми знает о «Гудхью и Уиллис», — многозначительно проговорила она.

Она почувствовала, как его рука сжала ее руку — ту самую, которую только что отпустил Джереми. Пожалуй, она не скоро избавится от синяков.

Артур не спускал глаз с Джереми.

— Он в самом деле знает?

— Да всем известно, что вы наняли ее в агентстве! — выкрикнул Джереми.

— Ходит действительно легенда, что я поклялся выбрать себе жену в агентстве, которое поставляет компаньонок, — согласился Артур. — Однако название этого агентства нигде не фигурировало. Откуда вы его взяли?

— Видите ли, сэр, нет причин, почему я должен это вам объяснять…

Он замолк, когда Артур, отпустив Элеонору, без всякого предупреждения схватил его за отвороты дорогого сюртука и притиснул его к спине мраморного бога.

— Откуда, Клайд? — спросил Артур зловеще тихим голосом.

Джереми беззвучно раскрыл рот, но затем все же сумел выдавить:

— Уберите руки, сэр.

— Я призову тебя к ответу за распространение злобных сплетен о моей невесте. Ведь я тебе это уже обещал!

При свете луны было видно, как от ужаса лицо Клайда побелело.

— Вы блефуете, сэр. Всему свету известно, что вы не потрудились вызвать на дуэль даже того человека, который убежал с вашей настоящей невестой. Вряд ли вы рискнете своей шкурой на дуэли из-за женщины, услугами которой вы так беззастенчиво пользуетесь.

— Клайд, и ты, и весь свет — вы все очень мало знаете обо мне и о том, на что я способен. Скажи мне, где ты услышал название агентства «Гудхью и Уиллис», иначе мои секунданты заявятся к тебе не позже чем через час.

Это сломило сопротивление Джереми.

— Ну хорошо, — кивнул он, пытаясь соблюсти подобие достоинства. — Полагаю, нет причин, почему я не могу сказать, где я услышал о ваших истинных намерениях, касающихся мисс Лодж.

— Так где же это было?

— В «Грин-Лэйн». Элеонора нахмурилась:

— Что такое «Грин-Лэйн»?

— Это игорный дом недалеко от Сент-Джеймса, — объяснил Артур, не отрывая взгляда от Джереми. — Как ты там оказался, Клайд? Или это один из твоих любимых притонов?

— Не надо оскорблений. — Джереми сделал попытку выпрямиться во весь рост. — Я отправился туда вчера вечером, потому что очень устал, а кто-то подсказал мне, что там можно поразвлечься. Это вышло случайно.

— Ты случайно отправился туда вчера вечером, и ты случайно встретил кого-то, кто рассказал тебе об агентстве «Гудхью и Уиллис»? Я тебе не верю. Попробуй еще раз.

— Это правда, черт побери! Я был в дурном настроении, и кто-то предложил мне отправиться в «Грин-Лэйн». Мы поехали туда вместе и играли в карты час или около того. Где-то в середине вечера он упомянул про агентство «Гудхью и Уиллис».

— Этот человек — твой друг? — равнодушно спросил Артур.

— Не друг, а знакомый. Я никогда не встречал его до вчерашнего вечера.

— Где ты с ним встретился?

Джереми бросил быстрый взгляд на Элеонору и тут же отвел глаза.

— Возле одного заведения на Орчид-стрит, — пробормотал он.

— Орчид-стрит. — Губы Артура насмешливо изогнулись. — Ну да, это адрес борделя, которым владеет старая сводня, называющая себя миссис Флауэрс.

— Ты посещаешь бордели, Джереми? — удивилась Элеонора. — Очень прискорбно. А твоя жена знает об этом?

— Я оказался на Орчид-стрит по делу, — огрызнулся Джереми. — Я не знал ни о каком борделе до этого.

— Не будем об этом. Ты лучше расскажи мне о человеке, который познакомился с тобой вчера вечером и предложил отправиться в «Грин-Лэйн».

Джереми попытался пожать плечами, но преуспел в этом лишь отчасти, поскольку Артур продолжал крепко держать его за лацканы.

— Я мало что могу сказать. Он назвал себя Стоун или Стоунер, что-то вроде того. Кажется, он хорошо знаком «Грин-Лэйн».

— А как он выглядел? — спросила Элеонора. На лице Джереми отразилось удивление.

— Какое это имеет значение?

Артур притиснул Джереми к спине статуи еще сильнее.

— Отвечай на ее вопрос, Клайд.

— Проклятие, да я не могу припомнить никаких подробностей о его внешности! Я выпил несколько бутылок кларета к тому времени, как встретил его, чтобы вы знали.

— Так ты был изрядно пьян? — Очевидно, эта новость основательно поразила Элеонору. За то время, пока он ухаживал за ней, она не знала, что он злоупотребляет спиртным. — Нет ничего хуже, чем жить с пьяницей. Я очень сочувствую твоей бедняжке жене.

— У меня были основательные причины для того, чтобы постараться забыть о своих неприятностях, — проворчал Джереми. — Мой брак нельзя назвать браком по любви. Это сущий ад. До нашей женитьбы мой тесть обещал, что запишет значительную часть состояния на мою жену, но затем передумал. Он контролирует наши доходы и требует, чтобы я плясал под его дудку. Я оказался в западне.

— Твои семейные печали нас не интересуют, — поморщился Артур. — Опиши мне человека, которого ты встретил на Орчид-стрит.

Джереми поморщился:

— Он с меня ростом. Каштановые волосы. — Он потер пальцем лоб. — По крайней мере я думаю, что они каштановые.

— Толстый? Худой?

— Не толстый. — Поколебавшись, Джереми добавил: — Кажется, очень крепкий.

— Какие-нибудь особые приметы? — спросила Элеонора. — Какие-нибудь шрамы на теле?

Джереми насупился:

— Не помню я никаких шрамов. Что касается его внешности, то такие типы нравятся женщинам.

— Как он был одет?

— Дорого, — ответил без колебаний Джереми. — Я помню, что спросил у него имя его портного, но он отшутился и сменил тему разговора.

— А какие у него руки? Ты мог бы описать их? — спросила Элеонора.

— Руки? — Джереми уставился на нее с таким видом, словно она задала ему сложнейший вопрос из области математики. — Не помню ничего особенного в его руках.

— Это бесполезно. — Артур отпустил его сюртук. — Если ты вспомнишь что-нибудь интересное, что может нам помочь, сообщи мне немедленно.

Джереми сердито поправил сюртук и галстук и раздраженно произнес:

— Какого черта я должен это делать?

Артур с холодной улыбкой произнес:

— Потому что у нас есть все основания считать, что твой новый знакомый убил не меньше трех человек за последние недели.

Из груди Джереми вырвался непонятный булькающий звук, но ничего сказать он не смог. При других обстоятельствах, подумала Элеонора, она сочла бы это зрелище весьма забавным.

Однако получить сполна удовольствие от созерцания лица Джереми ей не пришлось, ибо Артур повел ее в сторону бального зала.

— Какого черта ты делала здесь с Клайдом? — раздраженно спросил он.

— Мне показалось, что я увидела человека, который мог быть убийцей.

— Черт побери! Он был здесь? — Артур так резко остановился, что Элеонора едва не споткнулась о его ботинок. — Ты уверена?

— Я так думаю, хотя допускаю, что могла ошибаться. — Поколебавшись, она добавила: — Он дотронулся рукой до моей шеи. Я могу поклясться, что это было сделано намеренно. Я ощутила такой холод, как будто он проник до самых костей.

— Подонок. — Артур притянул ее к себе и по-хозяйски обнял.

Было так приятно прижаться к его груди. Тепло, надежно и уютно.

— Артур, это могло быть просто мое воображение, — пробурчала она в его сюртук. — Я постоянно напряжена в последнее время. Мы должны сосредоточиться на том, что узнали от Джереми.

— Да.

Элеонора неохотно подняла голову:

— Очень мало людей, кроме нас с тобой, знают название агентства, где ты нанял меня. Из их числа Иббиттс — единственный человек, кто мог охотно сообщить эту информацию кому-то другому.

— А человек, которому он сообщил название агентства, скорее всего и был убийцей. — Артур выпустил Элеонору из объятий и продолжил путь к ступеням террасы. — Пошли. Мы должны поторопиться.

— Куда мы идем?

— Ты идешь домой. Я поеду в «Грин-Лэйн», чтобы проконтролировать ситуацию. Клайд говорил, что его новый знакомый, похоже, свой человек в клубе. Возможно, он будет там и сегодня.

— Нет, Артур, так не пойдет. Я отправлюсь с тобой.

— Элеонора, у меня нет времени на споры.

— Так и не спорь, лучше рассуждай логично. Я должна быть сегодня с тобой, чтобы понаблюдать. Пусть я и плохой свидетель, тем не менее я единственный человек, способный опознать убийцу.