Виктория плотнее сжала губы. Эмма приготовилась к язвительной отповеди.
      - Вы любите моего внука? - вместо этого спросила Виктория.
      Настал черед Эммы напрячься и сосредоточиться на виде за окном.
      - Один мой знакомый недавно напомнил мне, что для служащего нет ничего глупее, чем полюбить своего работодателя.
      - Это не ответ на мой вопрос.
      Эмма посмотрела на нее:
      - Да, полагаю, не ответ.
      Виктория вгляделась в ее лицо:
      - Вы любите его!
      - Не беспокойтесь, мадам. Уверяю вас, я не сделаю ошибки, предположив, что он меня любит. - Эмма вздохнула:
      - Видите ли, именно так и случаются катастрофы.
      ***
      Еще не рассвело, когда Эмма услышала быстрый, легкий стук в окно своей комнаты. Она так и не уснула. Мысли все кружились с той самой минуты, как она легла в постель. Часть ее существа чего-то ждала, но она не знала, чего.
      Тук-тук-тук.
      "Дождь!" - подумала она. Да нет. Светила луна. Последние два часа Эмма лениво следила за полоской серебра, медленно двигавшейся по ковру.
      Тук-тук-тук.
      Это не дождь. Камешки.
      - Эдисон!
      Она выбралась из постели, схватила капот и бросилась к окну. Быстро открыла его и, высунувшись, посмотрела вниз.
      Эдисон стоял в саду прямо под окном. Пальто у него было накинуто на одно плечо, галстук распущен, голова непокрыта. Лунный свет образовывал вокруг него холодные тени. Он смотрел на окно.
      При виде его Эмма испытала такое облегчение, что у нее даже слегка закружилась голова.
      - Вы живы? - тихо позвала она.
      - Да, конечно. Спускайтесь вниз, в оранжерею. Я хочу с вами поговорить.
      Что-то было не так. Она поняла это по его голосу.
      - Сейчас приду.
      Девушка закрыла окно, потуже затянула пояс капота и взяла со столика свечу.
      Эмма вышла в коридор и, прокравшись мимо двери Виктории, спустилась по черной лестнице в кухонный коридор. Она быстро прошла к двери в оранжерею и открыла ее. И тут же поняла, что свеча ей больше не нужна.
      Лунный свет, посеребрив растения, заливал своим сиянием стеклянное сооружение. Пальмовые ветви, высунувшиеся в окна, неясно вырисовывались на фоне ночного неба. Широкие листья отбрасывали причудливые тени. Стеллажи были уставлены множеством разнообразных растений. Густой аромат перемешавшихся экзотических запахов наполнял воздух.
      - Эдисон?
      - Здесь. - Он вышел из темноты между двумя лиственными деревьями и подошел к ней по освещенному луной проходу. - Говорите тише, я не хочу перебудить весь дом.
      - Да-да, конечно! - Она задула свечу и отставила ее в сторону. - Что случилось? Вы нашли бойца Ванзы?
      Эдисон остановился перед Эммой. Бросил пальто на ближайший рабочий стол.
      - Нашел.
      Спокойствие его голоса встревожило ее, как ничто другое в этот момент.
      - В чем дело? - Она, волнуясь, проглотила застрявший в горле комок. Вы... вам... пришлось его убить?
      - Нет.
      - И слава Богу! Что вы с ним сделали?
      Эдисон прислонился к одной из колонн, поддерживавших стеклянную крышу. Сложив руки на груди, он посмотрел мимо Эммы, в темноту за окнами.
      - Я посадил его на корабль до Ванзагары.
      - Понятно. - Она помедлила. - Он был так молод, как вы и думали?
      - Да.
      - Так вот в чем дело! Он напомнил вам себя в его возрасте.
      - Иногда вы слишком уж проницательны, Эмма.
      Это очень раздражает в служащем.
      - Это было логическое предположение, - сказала она, оправдываясь.
      - Вы правы, - глубоко вздохнул Эдисон. - Он напомнил мне, что я был не единственным юношей, брошенным на произвол судьбы. Еще он напомнил мне о том, как отчаянно молодые люди ищут способа доказать себе, что они мужчины. Как те из нас, кто был рожден вне брака, ищут подобия личной чести. Да, он напомнил мне себя в его возрасте.
      Эмма дотронулась до его руки:
      - Что же беспокоит вас теперь? Вы сомневаетесь, что поступили правильно?
      - Отправив юного Джона на Ванзагару? Нет. Если для него есть надежда, она находится там. Насколько я не приемлю метафизической чепухи, о которой разглагольствуют члены Ванзагарского общества, настолько же должен признать, что именно опыт, приобретенный на этом острове, дал мне все, что нужно, чтобы найти свое место в мире.
      - Вы узнали, кто был учителем этого Джона?
      - Нет. Но я узнаю мошенника, когда найду его. Теперь это дело времени.
      Судя по голосу, это его совсем не трогало. Девушка поняла, что этой ночью все его мысли устремлены в прошлое. Схватка с Джоном разбудила слишком много воспоминаний. Ей страстно хотелось утешить его, но она не знала, как преодолеть стену, которую он давным-давно воздвиг, защищая себя.
      - Мне так жаль... - прошептала она.
      Стоукс ничего не сказал, а просто посмотрел на нее.
      - Мне очень жаль, что сегодня вы заглянули в зеркало и увидели себя молодым.
      Мгновение он молчал.
      - Ну, я еще не считаю себя таким уж старым, - наконец спокойно произнес он.
      - О Эдисон! - Эмма не знала, то ли плакать, то ли смеяться.
      Повинуясь импульсу, она обняла его за талию и прижалась лицом к его груди. Непривычно грубо, почти судорожно
      Стоукс обнял ее.
      - Эмма!..
      Его губы прильнули к ее губам так, будто через пять минут мог наступить конец света.
      Он искал не утешения. Тут было что-то другое, более примитивное и гораздо менее цивилизованное. Теперь настал ее черед колебаться. Второй раз она стояла над той же самой пропастью. В первый раз она уже узнала, насколько она опасна.
      Но жажда Эдисона воспламенила ее. Мягкое стремление утешить его переросло в отчаянную потребность ответить на его желание.
      Не отрываясь от ее губ, он приподнял ее и одной рукой прижал ее бедра к своим. Он был в полной боевой готовности.
      - Мне нужно было увидеть тебя сегодня ночью, - хрипло прошептал у ее рта Эдисон.
      - Да. - Она откинула голову и, подняв руки, запустила пальцы в его волосы. - Да, все правильно, Эдисон. Я рада, что ты пришел ко мне.
      - О Боже, Эмма!...
      Он медленно поставил ее на ноги, словно чувствовать ее было и наслаждением, и мукой. Затем взял свое пальто и бросил на пол. Повернувшись к ней, он скинул черный вечерний фрак и отбросил его в сторону. Эдисон встретился с ней глазами:
      - Эмма?
      - Да, да, Эдисон!
      Она шагнула к нему. С хриплым стоном он снова притянул ее к себе, а потом увлек на пол. Толстое шерстяное пальто не слишком смягчало каменный пол, но одежда хранила слабый запах Эдисона. Эмма глубоко его вдохнула. Ее охватили возбуждение и желание.
      Стоукс прижал девушку к себе.
      "Все правильно", - думала она, пока ее окутывал жар его тела. Это должно было быть правильным.
      Она вздрогнула, почувствовав его ладонь у себя между ног.
      - На этот раз, - прошептала она, - не снимешь ли ты рубашку?
      - На этот раз, - пообещал он, борясь с застежкой, - я сделаю все, что ты пожелаешь.
      Он расстегнул белую, украшенную гофрировкой рубашку, но прежде чем он от нее освободился, Эмма приложила ладони к его коже. Она не могла видеть его груди, потому что он наклонился над ней и его широкие плечи заслонили лунный свет. Но она чувствовала тугие завитки волос и перекатывавшиеся под кожей мускулы.
      - Ты великолепен! - медленно произнесла она. - Сильный и красивый.
      - О Эмма! Ты сама не знаешь, что со мной делаешь. А я ведь обещал себе держать себя в руках.
      Она улыбнулась:
      - Наверняка искусство Ванзы научило тебя полезным упражнениям, которые можно было бы применить в такую минуту, как сейчас.
      - Одним из величайших изъянов искусства Ванзы, пробормотал он у ее шеи, - является то, что оно учит избегать любых сильных страстей.
      - Тогда понятно, почему тебе не слишком по душе эта философия.
      - Странно, но до встречи с тобой я и не подозревал, какими сильными могут быть мои страсти.
      Стоукс снова поцеловал Эмму, его губы были горячими и настойчивыми. Но его руки - невероятно нежными. От такого контраста у нее занялось дыхание.
      Она почувствовала, как его пальцы дотронулись до исключительно чувствительного места у нее между ног. Все внутри у нее запылало.
      - Эдисон?
      - На этот раз мы не станем торопиться, - пообещал он. - На этот раз я хочу, чтобы ты испытала что-то похожее на то, что тогда испытал я. Даже часть того удовольствия заставит тебя все понять.
      - Что именно?
      Но Эдисон не ответил. Вместо этого он крепче обнял ее и начал медленно поглаживать, с каждым движением проникая все глубже. Она затрепетала под напором пронзивших ее ощущений. Девушка вцепилась в него, неистово желая, чтобы это ощущение внутри ее нарастало. Она почти не слышала собственного дыхания. Оно было хриплым и прерывистым.
      Когда она начала извиваться под его рукой, моля его про себя привести это напряжение к какому-то концу, Эдисон тихо, хрипло застонал. Но не расстегнул брюк, чтобы, раздвинув ее ноги, войти в нее, как она ожидала.
      Вместо этого он отодвинулся назад, развел ее ноги в стороны и откинул юбку ее батистового ночного наряда. А затем, к ее изумлению, прижался к ней ртом.
      - Эдисон!
      Эмма знала, что ее возглас шока и удивления разбудил бы весь дом, что там - всех соседей, если бы не застрял, полузадушенный, у нее в горле.
      Она была шокирована необычной лаской. Вся нижняя часть ее тела напряглась. Она раскинула руки, ища, за что бы ухватиться. Ее пальцы наткнулись на металлические опоры стеллажей по обеим сторонам узкого прохода. Эмма вцепилась в них и держалась так, словно они могли надежно удержать ее на земле.
      Но через несколько секунд, когда ее тело сотрясло освобождение, Эмма поняла, что ничто не смогло бы удержать ее на холодной земле. Она взлетела.
      Внезапно Эдисон оказался на ней, вдавливая ее в теплое пальто. Вошел в нее и застонал, когда ее тугие мышцы судорожно обхватили его. Он был слишком большой, но ее это не волновало. Ей нужно было только привязать его к себе, сделать своим на то время, которое им отпустит судьба.
      - Обними меня.
      Он двигался внутри ее, с каждым движением проникая все глубже. Он выгнул спину и застыл. Его тугие мышцы покрылись рябью напряжения, когда он излился в нее.
      Эмма изо всех сил обняла его.
      ***
      Казалось, прошло бесконечно много времени, прежде чем Эдисон открыл глаза и увидел лунный свет. То, что они с Эммой все еще лежали на полу, означало, что на самом деле прошло очень мало времени. Просто чувство было такое, будто он посетил вечность.
      Стоукс крепче обнял Эмму. Она зашевелилась у его груди. Он почувствовал ее ладонь на своем голом животе и чуть улыбнулся. Он расстегнул рубашку, но так и не снял ее.
      В следующий раз, молча пообещал он. В следующий раз...
      Должен быть следующий раз. Его будущее было с Эммой. Наверняка теперь она это поняла.
      - Эмма?
      - Боже мой! - Девушка быстро села и огляделась затуманенным взором. Мы в оранжерее твоей бабушки, между прочим. Нужно скорее уходить отсюда, пока нас кто-нибудь не увидел.
      - Успокойся, моя сладкая. - Эдисон подложил руку под голову и посмотрел на нее. - Ты больше не компаньонка почтенной дамы, и тебе больше не надо волноваться по поводу добродетели.
      "Какое восхитительное зрелище она собой являет!" - подумал он. Ночной чепчик съехал набок. Волосы спутанным облаком обрамляют лицо. Капот распахнут, а корсаж ночной рубашки расстегнут.
      - Все равно будет ужасно неловко, если нас здесь найдут, сэр!
      Он дернулся при слове "сэр". Старые привычки трудно искоренять.
      - Пока еще нас никто не увидел. Думаю, мы благополучно отсюда выберемся.
      - Не стоит дальше рисковать.
      Она вскочила на ноги. Его позабавило, что она покачнулась и выставила руку, чтобы обрести равновесие. Он смотрел, как она приводит себя в порядок.
      - Поторопитесь, сэр! - Она сердито посмотрела на него. - Уже почти рассвело. Скоро встанут слуги.
      - Очень хорошо. - Он неохотно поднялся. Начав застегивать рубашку, он увидел, что она смотрит на него со странным выражением. - Что такое?
      - Ничего! - быстро сказала она. Слишком быстро.
      Он нахмурился:
      - Вы хорошо себя чувствуете?
      - Да. Да, конечно. Просто я только сейчас поняла, что так и не видела вас без рубашки.
      Эдисон усмехнулся:
      - Позвольте мне показать вам свою татуировку, мадам.
      Он зажег принесенную Эммой свечу, отвесил насмешливый поклон и распахнул полы своей рубашки.
      - Эдисон!..
      Его имя прозвучало приглушенным вздохом на ее губах. Она смотрела на него так, будто он на ее глазах превратился в чудовище. Стоукс поднял брови.
      - Как я вижу, это не произвело на вас такого впечатления, как я рассчитывал. В следующий раз не стану снимать рубашку.
      - Боже мой, Эдисон!
      Он был обижен: она не восторгается его татуировкой.
      - Напомню, что несколько минут назад вы не жаловались.
      Он стал застегивать рубашку.
      - Подождите, ваша татуировка... Эмма схватила свечу и подошла ближе.
      - Надеюсь, вы не хотите поджечь волосы на моей груди? - пробормотал он.
      Девушка его даже не услышала. Очень долго она пристально разглядывала то место пониже плеча, где много лет назад был нанесен знак Ванзы. Стоукс скосил глаза:
      - Это называется Цветок Ванзы. Вероятно, вы ожидали увидеть более интересный рисунок?
      Она подняла на него остановившиеся глаза:
      - Я ожидала увидеть совершенно незнакомый рисунок.
      Он замер:
      - О чем вы говорите?
      - Я уже видела этот знак, Эдисон.
      - Где?
      - На платке, вышитом Салли Кент.
      Эдисон не понял:
      - Кем?
      - Она была платной компаньонкой леди Уэр в последние месяцы ее жизни. Во время загородного приема в комнате мисс Кент жила я, помните?
      - Простите меня, Эмма, но я что-то ничего не понимаю. Девушка облизала губы и сделала глубокий вдох.
      - Салли Кент вышила такой знак на носовом платке, который спрятала вместе с двумястами фунтами. Я нашла деньги, платок и письмо Салли к ее подруге Джудит Хоуп спрятанными в бывшей комнате Салли.
      - Продолжайте.
      - Очевидно, Салли хотела отправить деньги и вышивку мисс Хоуп. Я отнесла их ей вскоре, как мы вернулись в Лондон. Помните тот день? Вы страшно на меня рассердились, потому что я с небольшим опозданием вернулась в дом леди Мэйфилд. Он посмотрел на Эмму:
      - Так эта Салли Кент...
      - Эдисон, она исчезла вскоре после своего романа с Бэзилом Уэром.
      - Черт побери!
      Пока Эдисон перебирал и подбирал кусочки головоломки, стояла тишина.
      Эмма смущенно смотрела на него:
      - Наверное, вы думаете, что я должна была давным-давно рассказать вам о Салли Кент и ее вышивке.
      - Я думаю о том, - сказал Эдисон, - что все мы стали жертвами вопроса добродетели.
      - О чем это вы говорите?
      - Вы бы гораздо раньше заметили сходство между моей татуировкой и вышивкой мисс Кент, если бы мы гораздо раньше начали заниматься любовью и делали это гораздо чаще.
      Глава 28
      Он опоздал. Дом был пуст. Осталась только экономка. Эдисон стоял один в кабинете человека, называвшего себя Бэзилом Уэром.
      Стоукс подошел к столу и рассмотрел комочки расплавившегося воска в углублении подсвечника. Они были пунцовыми, того же оттенка красного, что и остатки свечи, которые он нашел в комнате Джона Стоунера.
      Эдисон отщипнул маленький кусочек и поднес к носу. Учителя узнают по свече его ученика.
      ***
      Эмма услышала голос Эдисона в коридоре вскоре после часа дня. Девушка отложила перо, отодвинула письмо, которое питалась написать сестре, и вскочила на ноги.
      - Он наконец вернулся, леди Эксбридж!
      - Я прекрасно слышу, моя дорогая. - Виктория подняла глаза от книги, сняла очки и посмотрела на дверь библиотеки. - Надеюсь, он принес новости, которые вас успокоят.
      - А я и не волнуюсь?
      - В самом деле? Удивительно, как вы не довели меня до сумасшествия сегодня своими дурными предчувствиями и бесконечной ходьбой взад-вперед. Все утро вы вели себя, как героиня модного романа.
      Эмма сердито посмотрела на нее:
      - Я не виновата, что у меня бывают дурные предчувствия!
      - Чепуха! Уверена, вы можете обуздать эту привычку, приложив немного старания и воли.
      Дверь открылась, прежде чем Эмма успела ответить. Эдисон вошел в комнату, не дав многострадальному Джинкинсу доложить о своем приходе. Его глаза обратились сначала к Эмме. Затем он коротко наклонил голову, здороваясь с бабушкой.
      - Добрый день, - сказал он.
      - Ну? - Эмма поспешно выскочила из-за стола. - Что вы узнали, Эдисон?
      - Бэзил Уэр сложил вещи и уехал из города.
      - Уехал. Ха! Он знал, что мы идем по следу.
      - Возможно. - Эдисон подошел к письменному столу и оперся о него. -Экономка сообщила мне, что он уехал из Лондона в свое поместье. Я послал одного из сыщиков проверить, но думаю, Уэра он там не найдет. Виктория нахмурилась:
      - Эмма рассказала мне почти все, что произошло за последние несколько часов.
      - Я еще не знаю всего целиком, - сказал Эдисон. - Но думаю, можно с уверенностью сказать, что Уэр когда-то был членом Ванзагарского общества. Никак иначе нельзя объяснить татуировку в виде Цветка Ванзы, которую видела Салли Кент.
      - Бедная Салли Кент! - прошептала Эмма. - Интересно, он убил ее потому, что она увидела татуировку?
      - Не думаю, - ответил Эдисон. - Для нее татуировка ничего не значила.
      - Но она каким-то образом шантажировала его, - сказала Эмма. - Салли могла попытаться вытянуть из него деньги, притворившись, что ждет ребенка, но такой план был обречен на провал. Но она все же получила от него деньги, а это значит, что Салли действительно узнала о нем что-то гораздо более опасное... - Эмма замолчала, вспомнив рассказ Полли. - Ну конечно же!..
      - Что такое? - потребовал Эдисон.
      - Убийство! Думаю, она стала свидетельницей убийства. Виктория уставилась на нее:
      - Чьего убийства?
      - Леди Уэр. - Вся история сложилась в голове у Эммы как мозаика. - Это все объясняет. Полли рассказала мне, что в ту ночь, когда умерла леди Уэр, она видела, как Бэзил выходил из ее комнаты. Он сказал, что его тетка умерла и он идет вниз сообщить слугам. Полли вошла в комнату и увидела тело леди Уэр. Когда она натягивала простыню, из гардеробной с безумными глазами выскочила Салли и выбежала из комнаты.
      - Вы думаете, она видела, как Уэр убил тетку?
      - Леди Мэйфилд отвели бывшую спальню леди Уэр, когда мы были в замке, сказала Эмма. - Гардеробная примыкает к ней таким образом, что в основной комнате могут и не заметить, что там кто-то прячется. Уверена, что в ту ночь, когда Уэр приходил посмотреть на свою тетю в последний раз, Салли была там.
      - Если она видела, как Уэр ускорил конец леди Уэр, это объясняет шантаж, - медленно проговорил Эдисон.
      - Действительно. По моему мнению, платным компаньонкам, которые оказываются настолько глупы, чтобы вступить в близкие отношения с хозяином или с членами их семьи, редко платят за это. Гораздо чаще их увольняют. Эмма искоса посмотрела на Эдисона. - И без рекомендаций, не говоря уже о двухстах фунтах.
      - Сейчас не время поднимать этот вопрос! - разозлился он.
      Виктория выглядела озадаченной:
      - Что происходит?
      - Ничего важного, - пробормотал Эдисон. - Сейчас мы только размышляем и делаем выводы. Возможно, мы узнаем больше, когда из Уэр-Касла вернется сыщик. А пока я принял некоторые предосторожности.
      Эмма пристально посмотрела на него:
      - Какие предосторожности?
      - Я назначил награду капитану, который сообщит о человеке с внешностью Уэра, если тот захочет купить место на любое судно здесь, в Лондоне, либо в Дувре. Кроме того, я оповестил разных членов Ванзагарского общества, чтобы те высматривали Уэра.
      - А если он поедет на север? - спросила Эмма. - Или изменит внешность и возьмет другое имя?
      Эдисон пожал плечами:
      - Я же не говорю, что поймать его будет легко. Но со временем мы его схватим.
      Эмма хмыкнула и остановилась у стола. Она побарабанила пальцами по полированной поверхности.
      - Бэзил очень неглупый человек. Теперь, когда Уэр знает, что мы его раскусили, он может с легкостью исчезнуть.
      - Вы считаете, что он уехал из города, потому что понял, что мы на него наступаем, - сказал Эдисон. - Но есть и другая причина, по которой он мог исчезнуть именно в этот момент.
      - Какая?
      - Он мог достичь своей цели, - тихо произнес Эдисон. - Возможно, Уэр нашел рецепт или "Книгу тайн". Мы до сих пор не знаем, за чем он охотился.
      Виктория встретилась глазами с Эдисоном:
      - Ты думаешь, ему все еще может понадобиться Эмма?
      Эдисон ответил не сразу. Он повернулся и посмотрел на девушку так, словно та была интересной головоломкой.
      Выражение его глаз Эмме не понравилось. Она отступила и подняла голову:
      - Постойте! Давайте не будем строить предположения насчет меня. Сейчас Бэзил Уэр или торопится улизнуть на континент с украденной книгой, или пытается скрыться от вас где-нибудь. В любом случае ему есть о чем побеспокоиться.
      - Не стоит на это рассчитывать, - сказал Эдисон.
      Эмма закрыла глаза и опустилась в ближайшее кресло.
      - Вы знаете, что не сможете бесконечно держать меня взаперти в этом доме. Я сойду с ума.
      - Из этого есть выход, - небрежно заметил Эдисон. Эмма открыла один глаз.
      - Умоляю, скажите какой.
      - Мы можем держать вас взаперти в моем доме.
      - Не думаю. - Эмма открыла второй глаз. - Я желаю сохранить остатки своей репутации, какой бы потрепанной она ни оказалась.
      - Совершенно верно.
      - Виктория захлопнула книгу. - Однако я свободна уходить и приходить и, думаю, могла бы быть полезной.
      Молодые люди уставились на нее.
      - Как? - спросил Эдисон.
      Виктория холодно улыбнулась, но в ее глазах светился огонек предвкушения.
      - В свете ходит множество сплетен. Почему бы сегодня днем мне не отправиться с визитами? Возможно, я узнаю что-нибудь полезное. Кто знает? Бэзил Уэр мог случайно проболтаться кому-нибудь, кто и понятия не имеет, что он имел в виду.
      Эдисон долго колебался, потом кивнул:
      - Можно попытаться. Я, в свою очередь, проедусь по клубам, посмотрю, не найду ли каких-нибудь сведений там.
      Эмма состроила гримасу:
      - А я?
      - Вы можете наконец закончить письмо к сестре. - Виктория решительно поднялась. - А теперь, прошу меня извинить, я поднимусь к себе и переоденусь. В подобных случаях нужно выглядеть соответствующим образом.
      Эмма подождала, пока за Викторией закроется дверь, и посмотрела на Эдисона:
      - Мне кажется, ваша бабушка просто наслаждается этим приключением.
      Его губы слегка изогнулись.
      - Может, вы и правы. Удивительно!
      - Очевидно, этот вкус к возбуждению - ваша фамильная черта.
      "Моя дорогая Дафна!
      У меня есть две новости: хорошая и плохая. Сначала хорошая. Оказывается, моему нынешнему хозяину больше не потребуются мои услуги..."
      Эмма остановилась и с грустью посмотрела на написанное. Надвигающееся окончание ее службы у Эдисона не было хорошей новостью. Это была самая печальная новость, какую только можно было себе представить. Мысль об одинокой жизни, которую она вынуждена будет влачить без него, была для нее невыносима.
      Святые небеса, она полюбила этого человека!..
      Хватит! Нужно взять себя в руки хотя бы ради Дафны. Девушка решительно обмакнула перо в сине-черные чернила.
      "В течение ближайших дней я ожидаю получения последней части моего жалованья. Я столкнулась с трудностями, пытаясь получить от него рекомендации, но думаю, в конце концов мне удастся его уговорить. Прошу тебя, постарайся немного продержаться в школе миссис Озгуд для юных леди.
      Теперь о менее приятной новости. В газетах по-прежнему нет ни слова о "Золотой орхидее". Судя по всему, она действительно пропала в море, но я все равно не могу отказаться от мысли, что со временем корабль вернется. А возможно, я просто не могу заставить себя поверить, что была настолько глупа, что вложила деньги в обреченное..."
      По подъездной дорожке загрохотали колеса. Неприятная дрожь пробежала по телу Эммы, поразив ее своей силой. Она подняла глаза от недописанного письма сестре и посмотрела на часы. Было около пяти часов.
      Она взглянула в окно библиотеки и увидела промелькнувший красно-черный экипаж, запряженный красивыми серыми лошадьми. Городская карета леди Эксбридж. Виктория вернулась, нанеся дневные визиты.
      Ну, разумеется, это карета леди Эксбридж, подумала Эмма. Эдисон отдал строгий приказ, чтобы никакие другие экипажи не пропускались в ворота, пока он не вернется. Запрет распространился даже на фургончик молочника и тележку торговца рыбой. Кухарке пришлось выйти к воротам и там купить необходимые для ужина продукты.
      Виктория, без сомнения, узнала что-нибудь интересное. Эмма попыталась вздохнуть с облегчением, но вздох застрял у нее в горле.
      Это просто смешно! Для паники нет никаких причин. Эдисон оставил одного из сыщиков следить за домом. Никто не проберется мимо этого человека.
      Карета остановилась на дорожке. Дурное предчувствие Эммы усилилось. Она попыталась заставить себя сосредоточиться на письме и слишком крепко сжала перо. Оно с треском сломалось в ее пальцах. Раздраженная, Эмма отбросила его в сторону. Боится уже собственной тени, подумала она. Напряжение последних дней начало сказываться на ее нервах.
      Виктория, возможно, уже в коридоре. Прислушиваясь, не раздастся ли приветствие дворецкого, Эмма открыла ящик стола в поисках нового пера. И увидела маленький ножичек, которым Виктория обычно заостряла перья. Она вынула его из футляра и увидела, что лезвие сделано из хорошей, крепкой стали с острыми краями.
      В коридоре раздались негромкие голоса. Дворецкий, казалось, был чем-то встревожен.
      - Сэр, я должен настоятельно просить вас удалиться! Леди Эксбридж дала указания не пускать в дом никого, кроме членов семьи и прислуги.
      - Успокойтесь, любезный. Уверяю вас, мисс Грейсон меня примет. - Бэзил Уэр открыл дверь библиотеки. - Не так ли, мисс Грейсон? Леди Эксбридж будет огорчена, если вы откажетесь присоединиться к нам в ее карете.
      - Мистер Уэр!..
      Эмма смотрела на него, сознавая, что все ее дурные предчувствия сбываются.
      - Скажите же, что вы идете, мисс Грейсон. - Глаза Бэзила злобно сверкали, но он не переставал улыбаться. - Уже почти пять. Мы поедем прокатиться в парк. Ваша будущая свекровь считает, что таким образом в глазах света вы заслужите одобрение.
      ***
      - Вы хотите сказать, что позволили ему войти прямо в дом и увести ее? Эдисон шмякнул несчастного сыщика о стену библиотеки. - Вы должны были охранять ее! Я заплатил вам за это.
      Краснолицего мужчину звали Уилл. У него были отменные рекомендации, но сейчас Эдисон готов был придушить его.
      - Простите, сэр! - горячо произнес Уилл. - Но я не виноват, что они увезли вашу даму. Вы не понимаете. Мисс Грейсон настояла на том, чтобы уехать с леди Эксбридж. А насчет мистера Уэра инструкций у меня не было.
      "Это моя вина", - подумал Эдисон. Ему и в голову не пришло, что Уэр придет прямо в дом. Стратегия Очевидного.
      - Вы хотя бы проследили за этой проклятой каретой? - прорычал Эдисон.
      - Я думаю, будет нетрудно найти такую красивую карету, - успокоил его Уилл. - Кто-нибудь обязательно заметит, куда она направилась.
      - Вы идиот, он, вероятно, бросил карету моей бабки, едва скрывшись из виду. И, без сомнения, пересел в наемный экипаж.
      - Бросить такую красивую карету? - Уилл смотрел на него, как на сумасшедшего. - Да она стоит целое состояние!
      - Ему и дела нет до ценности этой проклятой кареты. - Эдисон крепче стиснул ворот Уилла. - Ему нужна была мисс Грейсон, и он ее получил благодаря вашей некомпетентности.
      На лице Уилла отразилось недоумение.
      - А что означает "некомпетентность", сэр, если вас не обидит мой вопрос?
      Эдисон на мгновение прикрыл глаза и вздохнул. А затем отошел от сыщика и отвернулся.
      Он ничего не добьется, если не возьмет себя в руки. Его единственной опорой оставались логика и стратегия. Нужно начать думать, как Бэзил Уэр. Это означает, что он должен думать в соответствии с учением Ванзы.
      Эдисон развернул записку, поджидавшую его, когда он вернулся в дом Виктории, и перечитал послание:
      "Стоукс!
      Они обе в безопасности и останутся невредимы, если вы передадите мне рецепт. Инструкции, где и когда передать его, будут направлены вам в течение ближайших часов".
      Стоукс сжал записку в кулаке. Он имеет дело с учеником Ванзы, напомнил себе Эдисон. Человеком, который слишком углубился в Стратегию Обмана, так что его уже нельзя считать членом Ванзагарского общества. Человеком, который так глубоко погрузился в Ванзу, что, очевидно, поверил в действенность оккультного эликсира.
      Бэзил Уэр полагался на Стратегию. И все его планы будут построены в соответствии с этими догматами.
      Эдисон задумался о том, что прислать сообщение касательно драгоценного предмета, пряча в то же время заложников, дело не простое. Руководить этим на расстоянии нелегко. Время решает все. И раз игра началась, Уэр пожелает, чтобы события развивались как можно быстрее. Чем дольше все это будет тянуться, тем большему риску он себя подвергает.
      Следовательно, Уэр все еще в Лондоне. Теперь он прибегнет к Стратегии Укрытия.
      Эта Стратегия учила, что наилучшим местом для укрытия служит то, которое противник счел бы наименее подходящим по той простой причине, что оно недостаточно безопасно и не находится под контролем.
      ***
      - Вы глупец, Уэр.
      Эмма смотрела на Бэзила с отвращением.
      Невзрачный наемный экипаж, в котором они ехали, ждал в соседнем переулке. Бэзил задернул занавески, но несколько минут назад Эмма почувствовала запах реки. Вонь подсказала, что они находятся в доках.