От огромного наслаждения у Амариллис перехватило дыхание, она почувствовала томительное напряжение.

— Держи меня, — он глубоко вошел в нее, — не отпускай. — Он вышел и снова вошел в ее тело.

— Никогда не отпущу. — Она тесно прижалась к нему.

Неукротимая сила рванулась через кристалл. Это было уже выше ее сил. Напряжение в теле неожиданно ослабело, и она с головой окунулась в кипящий водоворот ощущений. Изображение кристалла стало дробиться, и фокусная связь распалась, но теперь это не имело значения. Она продолжала купаться в волнах наслаждения.

Амариллис смутно чувствовала, как Лукас снова вошел в нее, напрягся, затем в изнеможении опустился на нее с возгласом ликующего торжества.

— У тебя так было когда-нибудь? — через некоторое время спросила Амариллис.

— Никогда. — Он взял в ладони ее лицо и заглянул в бездонную глубину глаз. — Я знал, что причиняю тебе боль. Я подумал, что боль притупится, если ты отвлечешься, сосредоточившись на фокусе.

— Ты очень умно придумал.

— Если учесть, что в тот момент я и сам был в растерянности, то с моей стороны это было чудом сообразительности.

Она не приняла его шутки и продолжала пристально всматриваться в него.

— Лукас, что ты чувствовал во время фокусной связи?

— Мне было очень хорошо, — ответил он, — и сейчас хорошо тоже.

— Но между нами происходило что-то необычное.

— Возможно, в этом есть отклонение от нормы, но если нам от этого хорошо, к чему беспокоиться.

— Но, Лукас…

Он прикрыл ей рот рукой. Ему совсем не хотелось, чтобы она занялась выяснением причин их взаимного влечения.

— Мы знаем, что сильные таланты и концентраторы, как правило, не испытывают взаимной симпатии. Но когда подобное происходит, сексуальное влечение проявляется и во время фокусирования. Разве это так странно?

— Да, — ответила она.

— Должен признать, нам это не мешало.

— Почти не проводились исследования парапсихологических пар, испытывавших друг к другу физическое влечение, — заметила Амариллис.

— Наверное, потому, что такое происходит очень редко. Не знаю, как тебе, а мне лабораторные опыты ни к чему, а вот если ты хочешь вести свои собственные исследования, я не против. — Он погрузил пальцы в ее волосы, притянул к себе и поцеловал.

Амариллис охотно ответила на поцелуй, и Лукас ощутил тепло и нежность ее губ. Он чувствовал на ней свой запах, и глубокое удовлетворение разлилось по его телу. Но когда она подняла голову, в глазах ее стояла тревога.

— Что случилось? — спросил Трент.

— Ничего.

Холодок страха ужом шевельнулся в его душе. Он знал, что не очень искушен в женской логике, но глупцом его никак нельзя было назвать. Поэтому для него не оставалось сомнений, что следовало ждать неприятностей, если женщина уверяла, что все в порядке.

Амариллис очень долго оставалась одна. Может быть, первый опыт проявления страсти разочаровал ее. Возможно, она начала сожалеть о произошедшем.

Он никак не мог ее потерять. Только не сейчас. Он только обрел ее. Лукас подавил чувство неотвратимой утраты и задал вопрос, грозивший свести его с ума.

— Амариллис, ты дольше других женщин оставалась без любовника, почему ты выбрала меня?

— Ты же знаешь, что говорят о концентраторах: капризные и разборчивые.

Прошло еще некоторое время. Амариллис очнулась от сладкой истомы, в которую погрузилась после бури страстей.

— Лукас.

— Да, — сонно ответил он.

— Ты действительно считаешь, что Мэррик Бич нанял тех бандитов, чтобы убить тебя?

— Могу побиться об заклад, — зевнул Лукас.

— А что мы будем делать, если полиция не сможет найти Бича?

— Сможет. Он недостаточно умен, чтобы долго скрываться.

— Ты уверен?

— Конечно. — Он крепко обнял ее.

На следующее утро Лукаса разбудил манящий аромат коф-ти. Он медленно потянулся, ему доставляло удовольствие сознавать, что он в постели Амариллис. Он слышал, как она возилась на кухне, но смятые простыни еще хранили запах ее тела. Он вдохнул полной грудью.

Ему казалось, что теперь этот запах мог бы заменить для него воздух и пищу. Ее неуловимый аромат и ответное чувство — вот что стало для него главным в жизни.

Воспоминания о прошлой ночи прошли перед его мысленным взором, как энергия сквозь кристалл. Его тело с готовностью откликнулось. Он застонал, почувствовав, что вновь полон желания, как и накануне.

Лукас сбросил с себя покрывало и решительно сел на постели. Он подумал о предстоящем дне, ждущих его встречах и делах. Амариллис также надо было идти в агентство. Но при мысли о вечере сердце его томительно сжалось.

Направляясь в ванную, Лукас с интересом оглядел спальню Амариллис. Здесь, как и во всем доме, царили два цвета: черный и белый. Везде и повсюду чистота и порядок. Ничего лишнего.

Он открыл шкаф и убедился, что в нем свободно можно разместить кое-что из его вещей. Лукас заглянул в один из ящиков комода и улыбнулся, увидев две аккуратные стопки нижнего белья. Все только белого цвета.

Тихонько насвистывая, Лукас вошел в ванную комнату, выложенную черными и белыми кафельными плитками.

Взглянув в зеркало, Трент потрясение замер при виде своего небритого лица; дотронувшись до колючей щетины, он досадливо поморщился и про себя отметил, что в следующий раз следует захватить с собой бритву. Сегодня же он положит все, что нужно, в «бардачок» своей машины.

Лукас уперся руками в раковину и приблизил лицо к зеркалу. Он знал, что никогда не был красавцем, но ему и в голову не приходило, как плохо он стал выглядеть в последнее время. И еще говорят об «энергетических вампирах!» — Лукас задумчиво прищурился от света ламп, укрепленных по сторонам зеркала. Глаза окружали плотные тени.

И откуда, черт возьми, взялась эта седина в волосах. Он знал, что всего на каких-нибудь шесть-семь лет старше Амариллис. Он слышал, что некоторым женщинам нравятся мужчины, которые старше них.

Но есть и такие, кто предпочитает молодых любовников.

Лукас поймал себя на мысли, что ему хочется узнать, какой возраст для своего будущего супруга указала в анкете Амариллис. Он поспешил уверить себя, что это роли не играло. Их отношения с Амариллис брака не касались.

Его взгляд скользнул по отражению широкого шрама, пересекавшего ребра, — его оставила пуля пирата. Он провел рукой по старой ране и замер, заметив, как четко обозначилась в свете ламп веерообразная отметина на плече — память о встрече с летающей тварью, напоминающей одновременно змею и летучую мышь.

Приходилось признать, вид у него далеко не блестящий. Долгие годы, прожитые в джунглях, не прошли для него бесследно. Картина явно удручающая. Лукас критически оглядел свое отражение. В его интересах было заниматься любовью в темноте.

С другой стороны, если мощь его таланта не испугала ее, то не сможет отпугнуть и пара-другая шрамов.

В любом случае, отдельные изъяны внешности не могли погасить радостное возбуждение, в котором он находился. Лукас встал под душ и стал строить планы на предстоящий вечер. Ужин в ресторане с отличной рыбной кухней, с бутылкой хорошего вина, высококачественного голубого с тонким букетом, а не какой-нибудь кислятины. Он выберет уединенный столик, где они смогут спокойно поговорить о будущем.

Мысль явно была неудачной. Лукас поморщился от досады. Любовная связь между талантами и концентраторами не продолжалась долго, если подобное вообще случалось. Кроме того, у них с Амариллис было мало общего, за исключением мощных психоэнергетических способностей.

Ну, в таком случае они будут сидеть за уединенным столиком и обсуждать сложившиеся между ними отношения. А потом они поедут домой. На этот раз к нему. Их ждет восхитительная ночь любви. На всякий случай он погасит свет.

Через пятнадцать минут Лукас неторопливо вошел в кухню. Амариллис хлопотала у стола. На ней был строгий деловой костюм. Голову венчал пучок из аккуратно заколотых волос. В ушах золотыми каплями поблескивали маленькие изящные серьги.

Лукас радостно улыбнулся. Несмотря на строгий костюм, Амариллис выглядела жизнерадостной и свежей, освещенная лившимся в окно солнечным светом. Он снова испытал восторг, граничивший с шоком: она принадлежала ему, пусть даже на короткое время. Ему стало трудно дышать.

Амариллис обернулась. Щеки ее слегка порозовели, а глаза сияли и притягивали своей таинственной глубиной.

— Доброе утро. — Она быстро отвернулась и продолжала накрывать на стол. — Будешь коф-ти?

— Да, пожалуйста. — Он преодолел охватившее его чувство и прошел к столу.

— У меня есть свежие фрукты.

— Заманчиво. — Лукас уселся на один из вращающихся стульев и покружился на нем в порыве чувств. Остановившись, он взялся за край отделанного плиткой стола и приготовился изложить свои планы на вечер, которые он обдумывал, принимая душ. — Насчет сегодняшнего вечера, — начал он.

— Как странно, ты заговорил об этом. — Амариллис разливала по чашкам коф-ти. — Я как раз собиралась поговорить о том же.

— Правда?

— Ты знаешь, Лукас, сегодня утром мне в голову пришла одна мысль.

— Какая? — непроизвольно насторожился Лукас. Амариллис отставила кофейник и повернулась к нему. На лице ее отразилось воодушевление.

— Я придумала, как можно узнать о том, чем занимался профессор в день своей гибели.

— Я считал, мы договорились не возвращаться к этому делу, — разочарованно проговорил Трент.

— Нет, что ты, — искренне удивилась Амариллис, — почему ты так решил?

— Забудь об этом, все это пустые надежды.

— Дело в том, что я вспомнила о коробках в приемной Ландрета.

— Что еще за коробки?

— С его вещами, — пояснила Амариллис. — Секретарь Ландрета, Ирен Данли, сказала, что сразу после гибели профессора все его книги, записи, папки и личные вещи она уложила в коробки, которые теперь дожидаются в приемной наследника Ландрета.

— И что дальше?

— Лукас, подумай сам. В одной из этих коробок, возможно, находится его записная книжка.

— Мне чертовски не хочется спрашивать, но все же, что ты намерена делать с ней? — поинтересовался Лукас.

— Я собираюсь заглянуть в нее и узнать, где и с кем провел Ландрет свой последний день, — торжествующе улыбнулась Амариллис.

— Я считал, он отправился в горы; ты говорила, что у него там был коттедж.

— Но раньше пяти часов профессор из кабинета не уходил, даже по пятницам. Ландрет придерживался строгих правил.

— Могу себе представить.

— В его записях может оказаться ключ к разгадке.

Лукас почувствовал, как у него снова пробудилось раздражение. Опять эта история.

— Ты занялась этим из-за того, что концентратор, который, возможно, обучался у Ландрета, фокусировал для Мэдисона Шеффилда?

— Да, меня это заинтересовало. — Ее радостный порыв угас. — Но чем дольше я об этом думаю, тем больше вопросов у меня возникает. Тебя не наводит на размышления тот факт, что предвыборная кампания Шеффилда стала набирать ход только пару месяцев назад?

— Как-то не пришлось об этом задуматься.

Амариллис не обратила внимания на его скрытую иронию.

— Могу поспорить, что это произошло после того, как он начал использовать квалифицированного специалиста для фокусирования харизмы или чего-то в этом роде.

— И что?

— А что, если профессор знал об этом и попытался вмешаться?

— Амариллис, черт возьми, говори прямо, чего ты хочешь?

— Не знаю, — честно призналась она, — но вопросы все прибавляются. Я хочу попросить разрешения у Ирен Данли заглянуть в коробки. Если повезет, то найду записи профессора и, возможно, обнаружу в них что-то необычное. Сегодня вечером я все обдумаю и, вероятно, намечу план действий.

— Ты хочешь сказать, что собираешься убить вечер на это несчастное расследование? — Лукас напряженно смотрел в чашку.

— Я думала, тебе это небезразлично, — обиделась Амариллис. — Мне показалось, ты с искренним интересом помогал мне вчера. Но если у тебя другие планы, я не возражаю.

— Почему ты так подумала? Я, кстати, еще ничего не решил. Вполне могу заняться с тобой записями Ландрета. И как мне это самому не пришло в голову?'

В центре магазина антиквариата «О'Рурк антикс» стояла Амариллис и фокусировала для Мэрилин О'Рурк, пристально рассматривающей в это время надтреснутую фаянсовую тарелку.

— Определенно период Второго поколения, — словно для себя проговорила Мэрилин. — Типичная техника изготовления гончарных изделий, которой пользовались Основатели. Какая отличная находка! Приобрела ее на распродаже домашнего имущества на прошлой неделе.

— Ваша интуиция вас не подвела, — улыбнулась Амариллис. — Вам не стоило меня приглашать.

Антиквар радостно улыбнулась. Это была небольшого роста, модно одетая женщина с проницательным умным взглядом. Она была постоянным клиентом «Синерджи инкорпорейтед». Талант пятого уровня позволял Мэрилин устанавливать подлинность произведений искусства и определять их возраст. Эта способность обеспечила ей успешную карьеру.

— Мне нужна абсолютная уверенность. — Мэрилин отложила старинную тарелку и взяла в руки грубо расписанный кувшин. — Ваше участие в исследовании как специалиста из уважаемой фирмы удостоверяет подлинность выставленных для продажи вещей, а это повышает престиж моего магазина. Вы же знаете, как много мошенников торгует подделками.

Работа с Мэрилин не составляла труда. Амариллис не пришлось напрягаться, чтобы сосредоточиться. Небольшое усилие — и кристалл был готов принять энергию. Амариллис подумала о том, что все было совсем по-иному, когда она фокусировала мощный талант Лукаса. Ее ощущения при этом отличались как день от ночи. С Мэрилин она видела слабое, мягкое свечение, а с Лукасом — энергетический поток своей интенсивностью, казалось, выжигал следы в подсознании.

Пока Мэрилин занималась проверкой других предметов, Амариллис постаралась проанализировать установленную между ними фокусную связь. Ничего необычного она не замечала. Не было и намека на взаимное сближение, на влияние на личность друг друга. Между ними происходил обычный синергетический процесс. Они просто работали вместе, чувства в этом не участвовали. Это была работа, требующая усилий двух людей.

Ничего особенного.

Все результаты исследований, которые приходилось видеть Амариллис, говорили о том, что фокусная связь в парапсихологической паре не сопровождалась никакими побочными эффектами.

Исключением являлся ее энергетический контакт с Лукасом.

— Думаю, этого достаточно. — Мэрилин удовлетворенно улыбнулась, отряхивая руки. — Позвоню коллекционерам, интересующимся культурой Второго поколения, и сообщу, что у меня появилось несколько интересных вещиц.

Амариллис прервала контакт, кристалл исчез.

— Что-нибудь еще, Мэрилин?

— На сегодня все.

— Не возражаете, если я позвоню от вас. — Амариллис бросила взгляд на часы. — Не могу целое утро застать одного человека. Ее нет на рабочем месте. Скоро обед, боюсь, что она снова уйдет, если я буду звонить, когда доберусь в агентство.

— Звоните, пожалуйста. — Мэрилин указала на телефон.

— Спасибо, Мэрилин. — Амариллис зашла за прилавок и сняла трубку. Она набрала номер Ирен Данли и с нетерпением стала ждать ответа.

К большой радости Амариллис, трубку сняли после третьего гудка.

— Факультет исследований явлений фокусирования, приемная профессора Ямамото, — раздался уверенный голос секретарши.

— Ирен, это я. Амариллис Ларк. Все утро не могу к вам дозвониться.

— Сожалею, мисс Ларк. Я была записана на прием к дантисту, а так как профессора Ямамото сегодня не было на службе, я переключила телефоны на помощника, отсюда все выводы. Чем могу служить?

— Хочу попросить вас об одолжении.

— Каком?

— Мне бы хотелось заехать к вам после работы и быстро просмотреть содержимое коробок с бумагами профессора Ландрета. Понимаю, вам это может показаться странным, но я могу все объяснить.

На другом конце провода молчали.

— Вы хотите посмотреть коробки?

— Да.

— Господи…

Амариллис почувствовала, как холодок смутной тревоги пробежал по телу.

— Что-нибудь не так? Сознаю, что просьба необычна, но у меня есть для этого серьезные основания.

— Не сомневаюсь, мисс Ларк. Проблема не в этом. Дело в том, что, возвратившись несколько минут назад в офис, я обнаружила на столе записку от моего помощника. Очевидно, он все же ответил на пару звонков.

— Что же было в этой записке?

— Там сказано, что наконец откликнулся родственник профессора. Он собирается забрать вещи завтра с утра.

Амариллис от неожиданности села в ближайшее «кресло» — кожаный мешок со специальной набивкой, редкий образец, относящийся к раннему периоду колонизации.

— Понимаю, но коробки пока у вас?

— Да, но… — Ирен деликатно кашлянула, — к сожалению, я не могу разрешить вам их посмотреть, мисс Ларк. Родственник профессора заявил о своих правах на эти вещи, и я не могу позволить их трогать. Вам придется разговаривать об этом с наследником.

— Да, конечно. — Амариллис напряженно думала.

— Можно узнать, что вас так заинтересовало?

Амариллис заколебалась. Не стоило беспокоить Ирен из-за смутных подозрений.

— Я хотела взглянуть на старые записи лабораторных исследований. Ничего особенного, спасибо, Ирен.

— До свидания, мисс Ларк.

Лукас снял трубку после второго звонка, не отрывая взгляда от последнего отчета о полевых изысканиях, который перед этим получил.

— Трент слушает.

— Лукас. Это Амариллис, сожалею, но нам придется отменить нашу встречу.

— Почему? — У Лукаса внутри все сжалось.

— Не хотелось бы объяснять по телефону. Произошли некоторые изменения, мне придется сегодня кое-куда пойти.

— Одной?

— Пожалуйста, Лукас, не расспрашивай меня больше. Тебе лучше не знать деталей.

Трент испытал смешанное чувство облегчения и тревоги. «Не похоже, чтобы она собиралась встречаться с другим мужчиной», — подумал Лукас.

Уже это было неплохо.

Но существовала и другая сторона медали.

— Слушай меня внимательно. Амариллис, я подъеду к тебе сразу после работы. Никуда не уходи без меня.