Я снова полез наверх.

Джулия бежала через цех и кричала:

– Остановите его!

Я услышал, как заработал мотор подъемника. Винс проехал мимо меня, наверх. Он решил подождать меня там.

Я продолжал карабкаться.

Я поднялся на пятнадцать футов над землей, потом на двадцать. Я оглянулся и увидел Рики далеко внизу. Он сильно отставал. Я подумал, что вряд ли он сможет снова меня догнать. А потом я увидел, как Джулия завертелась вокруг себя штопором, взмыла в воздух – и ухватилась за перекладину лестницы рядом со мной. Только это была уже не Джулия. Это был рой. На несколько мгновений рой немного рассеялся – я мог видеть через него насквозь, я видел отдельные частицы, из которых он состоял. Я посмотрел вниз и увидел настоящую Джулию – смертельно бледная, она стояла там и смотрела на меня. Ее лицо превратилось в обтянутый сухой кожей череп. Но вот рой рядом со мной снова собрался воедино и стал цельным. Это существо выглядело как прежняя Джулия. Оно пошевелило губами и немного странным голосом сказало:

– Прости, Джек.

А потом рой сжался, сделался плотнее. Он по-прежнему сохранял облик Джулии, но только эта Джулия была маленькая, около четырех футов ростом.

Я повернулся и полез дальше, наверх.

Маленькая Джулия отлетела назад и с силой ударилась об меня. Меня как будто стукнули мешком цемента. От удара у меня перехватило дыхание. Я едва не выпустил перекладины лестницы, но все-таки сумел удержаться. И тут Джулия-рой снова меня ударила. Я весь сжался и крякнул от боли, но выдержал удар и продолжал карабкаться наверх, несмотря на нападение. Рой был достаточно массивен, чтобы причинить мне боль, но ему не хватало сил, чтобы сорвать меня с лестницы.

Наверное, рой тоже это понял, потому что теперь маленькая Джулия собралась в плотный шар, этот шар плавно скользнул вверх и окутал мою голову жужжащим облаком. Я как будто ослеп. Мне совершенно ничего не было видно – как будто я попал в самую гущу сильной песчаной бури. Я на ощупь нашел следующую перекладину лестницы и полез дальше. Рой покрывал мое лицо и руки плотным облаком. Я почувствовал жжение, похожее на булавочные уколы, – сначала слабое, потом все сильнее и сильнее. Очевидно, рой прямо сейчас учился причинять боль. Ну, хорошо хоть он не додумался научиться меня душить. Пока рой совершенно не мешал мне дышать.

Я карабкался дальше.

Я карабкался наверх, в полной темноте.

А потом я почувствовал, что Рики снова схватил меня за ноги. И только тогда я наконец понял, что совершенно не могу придумать, что делать дальше.

Я висел на лестнице в двадцати пяти футах над бетонным полом и изо всех сил цеплялся за перекладины, чтобы не упасть и не разбиться насмерть. В руке у меня висела бутыль с вирусами, наверху поджидал Винс, Рики тянул меня за ноги, рой облепил мою голову и пребольно жалил. Я страшно устал и понимал, что проиграл. У меня больше не было сил, чтобы бороться. Дрожащими пальцами я с трудом нащупал очередную перекладину. Но я слишком ослабел, чтобы ухватиться за нее достаточно крепко. Я знал, что стоит мне всего лишь разжать руки – и я упаду. И все сразу закончится. В любом случае мне больше ничего не светило.

Я нащупал следующую перекладину, ухватился за нее и подтянулся выше. Плечи жгло, словно огнем. Рики яростно дергал меня за ноги, тянул вниз. Я понимал, что мне его не одолеть. Он победит. Они все победят. И будут побеждать всегда.

А потом я вспомнил Джулию, бледную, как смерть, изможденную до крайней степени. Едва шевеля губами, она шептала: «Спаси моих детей». Я вспомнил о наших детях, которые ждали меня дома. Я представил, как сидят они вокруг стола и ожидают, когда я вернусь и сяду обедать вместе с ними. И я понял, что должен бороться – несмотря ни на что.

Так я и сделал.

Каким-то образом Рики удалось оторвать мои ноги от лестницы, и я повис на одних руках. Я отчаянно брыкался и, наверное, попал ему каблуком в лицо и сломал ему нос.

Потому что Рики сразу же отпустил меня, и я услышал, как его тело бьется о перекладины, соскальзывая вниз. Рики отчаянно пытался снова ухватиться за перекладину, но падал все ниже и ниже. Я услышал отчаянный крик: «Рики, нет!» – и облако мгновенно исчезло с моей головы. Так я освободился от них обоих. Оглянувшись, я увидел, что Рики завис примерно в двенадцати футах от пола. Он злобно смотрел на меня. Его нос и рот были залиты кровью. Рики снова начал карабкаться за мной, но Джулия-рой сказала: «Нет, Рики! Нет, не надо! Пусть Винс сам с ним разберется».

А потом Рики отчасти соскользнул, отчасти упал вниз, на пол, а рой снова вернулся к изможденному телу Джулии. Они оба стояли внизу и смотрели на меня.

Я отвернулся от них и посмотрел вверх.

Там, в пяти футах надо мной, стоял Винс.

Винс стоял на верхних перекладинах лестницы, наклонившись вперед, и преграждал мне путь. Я никак не мог пробраться мимо него. Я задержался, чтобы немного собраться с мыслями, перенес вес тела на одну ногу, переставил другую ногу на следующую ступеньку и обхватил рукой перекладину, которая была ближе всего к моему лицу. Но когда я уже поднимал ногу, чтобы лезть дальше, что-то у меня в кармане звякнуло о перекладину. Я остановился.

У меня осталась еще одна пробирка с фагами.

Я достал пробирку, зубами вынул пробку и показал Винсу.

– Эй, Винс! – сказал я. – Как насчет того, чтобы искупаться в дерьме?

Винс не двинулся с места, но его глаза сузились. Я поднялся на следующую ступеньку.

– Лучше отойди, Винс, – сказал я. Но я очень устал и дышал так тяжело, что не сумел вложить в эти слова достаточно угрозы. – Отойди, пока я тебя не облил…

Следующая ступенька. Теперь нас разделяло всего три перекладины.

– Ты сам напросился, Винс, – сказал я, поднимая руку с пробиркой. – Конечно, я не смогу плеснуть отсюда тебе в морду, но ноги я тебе точно оболью. Как тебе это понравится, а?

Еще одна перекладина.

Винс не двинулся с места.

– Может, конечно, тебе и все равно, – продолжал я. – Ты, я вижу, любишь опасности.

Я остановился. Если я поднимусь еще на одну перекладину, Винс сможет достать до меня и, скорее всего, ударит ногой по голове. А если я останусь здесь, Винсу придется спуститься ко мне – и тогда уже я смогу его достать. Поэтому я остановился и стал ждать.

– Ну, что скажешь, Винс? Уйдешь ты наконец или так и будешь там торчать?

Винс нахмурился. Его глаза бегали из стороны в сторону – он смотрел то на пробирку, то мне в лицо.

А потом он отступил назад и отошел от края лестницы – так, что мне не было видно, где он. Я решил, что Винс задумал столкнуть меня, когда я буду выбираться на площадку. Поэтому я пригнул голову и передвинулся в сторону.

Последняя перекладина.

Теперь я его увидел. И понял, что он ничего такого не задумывал. Винс трясся от страха, спрятавшись в дальнем ответвлении площадки, как загнанное в угол животное. Я не видел его глаз, но все тело Винса дрожало.

– Ну что, Винс? – сказал я. – Я поднимаюсь.

Я шагнул с лестницы на сетчатую платформу. Вокруг гудели и жужжали разные механизмы. Сдвоенные цистерны системы пожаротушения находились всего в двадцати шагах от меня. Я посмотрел вниз – Рики и Джулия стояли и смотрели вверх, на меня. Я не знал, понимают ли они, насколько я близок к цели.

Я снова повернулся к Винсу – и как раз вовремя. Винс достал из стоявшего в углу ящика с инструментами кусок полупрозрачной полиэтиленовой пленки, завернулся в нее, как в плащ, и с утробным ревом бросился ко мне. Я стоял у самого края лестницы и уже не успевал отскочить куда-то в сторону. Поэтому я просто прижался к большой, трехфутовой трубе, чтобы выдержать удар.

Винс врезался в меня.

Пробирка вылетела у меня из пальцев и разбилась о металлическую сетку площадки. Бутыль с вирусами я тоже не удержал – от удара она покатилась по сетчатой дорожке почти до самого края. Я бросился за бутылью.

По-прежнему прячась за полиэтиленовой пленкой, Винс набросился на меня снова. От толчка я ударился о трубу так, что в голове зазвенело. Я чуть не упал, поскользнувшись на коричневой слизи из разбитой пробирки. Грязь стекала и капала вниз сквозь отверстия в сетке. Не успел я как следует восстановить равновесие, как Винс врезался в меня еще раз.

Он был очень испуган и даже не сообразил, что я потерял свое оружие. А может, ему было плохо видно через полиэтилен. Винс упорно продолжал толкать меня всей массой своего тела. Наконец я поскользнулся и упал на колени. Тогда я перекатился в ту сторону, где лежала бутыль, и быстро пополз туда. Мое странное поведение озадачило Винса. Он на мгновение остановился, опустил край полиэтилена и увидел бутыль. Тогда Винс сорвался с места и прыгнул к ней, как футболист в воротах прыгает за мячом.

Но было слишком поздно. Я уже схватил бутыль за ручку и успел отдернуть ее в сторону – за секунду до того, как Винс, обернутый полиэтиленом, рухнул на то место, где только что была бутыль. При падении Винс сильно ударился головой о бортик сетчатой площадки. Это на мгновение оглушило Винса, он затряс головой, чтобы прийти в себя.

А я схватил край полиэтилена и сильно дернул на себя и вверх.

Винс заорал и свалился за край платформы.

Я видел, как он упал на пол. Его тело больше не двигалось. Потом от тела отделился рой и поднялся в воздух, словно призрак Винса. Призрак присоединился к Рики и Джулии, которые все еще стояли внизу и смотрели на меня. Потом они все повернулись и побежали по производственному цеху, перепрыгивая через щупальца прозрачного осьминога, которые попадались им на пути. Было видно, что они очень торопятся. Можно было даже решить, что они напуганы.

«Хорошо», – подумал я.

Я поднялся на ноги и пошел к цистернам противопожарной системы. На нижней из двух цистерн была наклеена краткая инструкция, как пользоваться системой. Я быстро нашел, где какие вентили и клапаны. Открыл заливочный вентиль, снял предохранительный колпачок, подождал, пока испарится закачанный туда азот, а потом вылил в цистерну жидкость с фагами из пятилитровой бутыли. После этого я вернул на место предохранительный колпачок, закрыл вентиль, снова подкачал в клапан азота из баллона.

Дело было сделано.

Я с облегчением вздохнул.

В конце концов, победа, похоже, все-таки останется за мной.

Я съехал вниз на желтом лифте. Впервые за весь день я чувствовал себя хорошо.

Они все собрались в другом конце зала – Джулия, Рики, а теперь и Бобби. И Винс тоже был здесь. Винс держался позади, но его рой был полупрозрачным – иногда я мог видеть сквозь него. Я задумался о том, от кого из них еще остались только рои. Но теперь это уже не имело никакого значения.

Они стояли возле большого компьютерного монитора, на котором отображались все параметры производственного процесса – графики температуры, выхода конечного продукта, бог знает чего еще. Но они стояли, повернувшись к компьютеру спинами, и смотрели не на монитор, а на меня.

Я спокойно шел к ним – ровным, размеренным шагом. Я никуда не спешил. Даже наоборот. Чтобы пересечь главный цех из конца в конец, мне понадобилось, наверное, целых две минуты. Они смотрели на меня сначала удивленно, а потом – с нескрываемой издевкой.

– Ну, Джек, как дела у тебя? – спросила наконец Джулия.

– Неплохо, – ответил я. – Похоже, все понемногу налаживается.

– Ты держишься так уверенно…

Я пожал плечами.

– Значит, у тебя все под контролем? – спросила Джулия.

Я снова пожал плечами и ничего не ответил.

– Да, кстати, Джек, ты не знаешь, где Мае?

– Не знаю. А что?

– Бобби ищет ее, но никак не может найти.

– Понятия не имею, где она может быть, – сказал я. – А зачем вы ее ищете?

– Мы считаем, что нам всем лучше держаться вместе, – ответила Джулия.

– Когда мы закончим свои дела здесь.

– Вот как? Значит, вот что здесь происходит, да? Мы заканчиваем? – спросил я.

Джулия медленно кивнула:

– Да, Джек.

Я не мог рисковать и не осмелился взглянуть на часы, просто попытался прикинуть, сколько времени уже прошло. Наверное, три или четыре минуты. Я спросил:

– Ну и что вы задумали?

Джулия начала расхаживать из стороны в сторону.

– Знаешь, Джек, я очень разочарована тем, как все получилось с тобой. Это правда. Ты ведь знаешь, как я о тебе забочусь. Я никогда бы не допустила, чтобы с тобой произошло что-то плохое. Но ты сражаешься против нас. И не перестаешь сражаться. А с этим мы смириться не можем.

– Понимаю, – кивнул я.

– Мы просто не можем с этим смириться, Джек.

Я достал из кармана пластиковую зажигалку. Если Джулия и остальные и заметили это, они не подали виду.

Джулия продолжала расхаживать передо мной.

– Джек, ты ставишь меня в очень трудное положение.

– Каким это образом?

– Тебе выпала честь присутствовать при зарождении чего-то совершенно нового – невероятного, чудесного. Но ты отнесся к этому без всякого сочувствия, Джек.

– Да, это так.

– Рождение – это всегда боль.

– Смерть тоже, – сказал я.

Джулия все расхаживала и расхаживала, туда-сюда, туда-сюда.

– Да, и смерть тоже, – согласилась она и, нахмурившись, пристально посмотрела на меня.

– Что-то не так?

– Где Мае? – снова спросила Джулия.

– Не знаю. Не имею ни малейшего понятия.

Джулия сдвинула брови.

– Мы должны ее найти, Джек.

– Не сомневаюсь, что найдете.

– Да, мы ее найдем.

– Тогда я вам совсем не нужен, – сказал я. – Вы прекрасно справитесь сами. В смысле, вы же – раса будущего, если я все правильно запомнил. Высшая раса, неодолимая и всемогущая. А я – просто обычный парень.

Джулия начала обходить вокруг меня, рассматривая меня со всех сторон. Ее явно удивляло то, как я себя веду. А может быть, она меня оценивала. Может быть, я перестарался? Перегнул палку, зашел слишком далеко? Джулия что-то заметила. Она о чем-то догадалась. Что-то заподозрила. Я начал нервничать.

И, волнуясь, стал щелкать зажигалкой, которую держал в руке.

– Джек, ты обманул мои ожидания, – сказала Джулия.

– Ты уже говорила это.

– Да. Но я все еще не уверена…

Как будто по какому-то невидимому знаку все мужчины разом начали ходить вокруг меня. Они двигались концентрическими кругами, постепенно подбираясь ко мне все ближе и ближе. Может быть, они таким образом меня как-то сканируют? Или это означает что-то еще?

Я попытался прикинуть, сколько уже прошло времени. Получалось, что минут пять, не больше.

– Подойди, Джек. Я хочу посмотреть на тебя внимательнее.

Джулия положила мне руку на плечо и подвела меня к одному из больших щупалец стеклянного осьминога. Щупальце было почти шести футов в поперечнике, и мы с Джулией отразились на его поверхности в полный рост. Джулия стояла рядом со мной, положив руку мне на плечо.

– Мы с тобой такая красивая пара, Джек. Это просто стыдно. У нас могло быть такое будущее…

– Да, это правда… – согласился я.

И когда я заговорил, ручеек бледных частиц потек с Джулии, закружился в воздухе, а потом, подобно каплям дождя, частицы посыпались на меня, обволокли все мое тело, забрались в рот. Я крепко зажал рот ладонью, но, похоже, это не имело никакого значения. Потому что мое тело в зеркале как будто растворилось, и вместо меня появилось отражение Джулии. Как будто ее кожа слетела с нее и обволокла меня. Теперь в зеркале отражалось две Джулии, стоявших рядом друг с другом.

Я сказал:

– Прекрати это, Джулия.

Она рассмеялась.

– Почему? Мне это кажется забавным.

– Прекрати, – повторил я. Хотя я и выглядел как Джулия, голос у меня остался прежний, мой собственный.

– Тебе что, не нравится? А по-моему, это очень смешно – ты вдруг превратился в меня, на какое-то время.

– Я сказал, прекрати это.

– Джек, ты просто разучился веселиться.

Я ухватился за обличье Джулии на своем лице и попытался сорвать его, как маску. Но под пальцами я ощутил только свою собственную кожу. Когда я поскреб себя по щеке, в зеркале следы от ногтей появились на щеке Джулии. Я потянулся назад и потрогал волосы у себя на затылке. От волнения я выронил зажигалку, и она упала на бетонный пол.

– Убери это с меня, – сказал я. – Убери это.

Раздался негромкий шорох, и маска Джулии исчезла – поднялась в воздух и опустилась на лицо Джулии. Но только теперь Джулия выглядела, как я. В зеркале передо мной стояли два Джека, друг возле друга.

– Так лучше? – спросила Джулия.

– Не понимаю, что ты пытаешься доказать, – сказал я, переводя дыхание.

Потом я наклонился и поднял с пола зажигалку.

– Я ничего не пытаюсь доказать, – ответила она. – Я просто прочувствовала тебя, Джек. И знаешь, что я выяснила? Что у тебя есть тайна, Джек. И ты думаешь, что я о ней не узнаю.

– Да?

– Но я узнала, – сказала она.

Я не знал, как относиться к ее словам. Я больше не был уверен, где я и что со мной происходит. Эти перемены облика настолько вывели меня из равновесия, что я совсем потерял счет времени.

– Ты беспокоишься о времени, правда, Джек? – спросила Джулия. – Не стоит. Времени у нас предостаточно. Здесь у нас все под контролем. Ну что, ты сам поделишься с нами своей тайной? Или нам придется тебя заставлять?

У нее за спиной я видел мониторы с текущими параметрами работы фабрики. На угловом мониторе вспыхивал красный прямоугольник с надписью, но прочесть ее я не мог. Некоторые графики резко пошли вверх, и, по мере повышения показателей, линии графиков становились из зеленых желтыми, а потом красными.

Я ничего не сделал.

Джулия повернулась к мужчинам.

– Хорошо, – решилась она. – Заставьте его говорить.

Трое мужчин разом направились ко мне. Настало время показать им. Настало время захлопнуть мою ловушку.

– Без проблем, – сказал я. Чиркнул зажигалкой, поднял руку и поднес пламя к ближайшему датчику противопожарной системы.

Мужчины остановились. Они стояли и наблюдали за мной.

Я держал зажигалку под датчиком противопожарной системы. Датчик почернел от копоти.

Но ничего не произошло.

От пламени тонкая табличка из мягкого металла в нижней части датчика почернела и расплавилась. Серебристые капли металла упали на пол возле моих ног. И все равно ничего не случилось. Противопожарная система не включилась. Разбрызгиватели не заработали.

– Черт! – пробормотал я.

Джулия задумчиво смотрела на меня.

– Неплохой был план, Джек. Ты очень изобретателен. Голова у тебя работает. Но ты кое о чем забыл, Джек.

– О чем это?

– На фабрике есть общая система безопасности. И когда мы увидели, что ты делаешь с противопожарными цистернами, Рики отключил систему безопасности. Вся система отключена – и противопожарная в том числе, – Джулия пожала плечами. – Считай, что тебе просто не повезло.

Я выключил зажигалку. Мне больше ничего не оставалось делать. Я просто стоял там и чувствовал себя полным дураком. Мне показалось, что в воздухе появился какой-то посторонний запах. Сладковатый, отвратительный запах. Но я не был уверен в этом.

– Это, конечно, был неплохой план, – сказала Джулия. – Но достаточно – значит, достаточно.

Она повернулась к мужчинам и кивнула. Все трое сразу двинулись ко мне. Я сказал:

– Эй, ребята, вы что…

Они никак не отреагировали. Их лица не выражали никаких эмоций. Они схватили меня. Я начал вырываться.

– Да вы что, ребята… – я оттолкнул их и освободился. – Эй!

Рики сказал:

– Не создавай нам лишние трудности, Джек.

– Да пошел ты в задницу, Рики! – ответил я и плюнул ему в лицо. Меня тотчас же повалили на пол. Я надеялся, что вирус попал Рики в рот. Я надеялся, что это отвлечет его и задержит, надеялся, что мы подеремся. Я готов был сделать что угодно – лишь бы еще немного потянуть время. Но они повалили меня на пол, все втроем сели на меня сверху и стали душить. Чьи-то руки сдавили мне шею, Бобби зажимал мне ладонями рот и нос. Я попытался его укусить. Он не отдернул руки – все так же плотно прижимал их к моему лицу и спокойно смотрел мне в глаза. Рики отстраненно улыбался – как будто он никогда не был со мной знаком и не испытывал по отношению ко мне никаких чувств. Трое чужаков убивали меня – быстро и хладнокровно. Я отбивался от них кулаками, пока Рики не прижал коленом к полу одну мою руку, а Бобби – другую. Теперь я вообще не мог двигаться. Я пытался взбрыкнуть ногами, но у меня на ногах сидела Джулия. Мир вокруг меня начал терять четкие очертания. Он стал размытым и серым, как будто все заволокло туманом.

Потом раздался негромкий треск – как будто жарился попкорн или лопалось от напряжения стекло. Джулия закричала:

– Что это такое?

Трое мужчин отпустили меня, поднялись на ноги и отступили на пару шагов. Я лежал на полу и кашлял. Встать я даже не пытался.

– Что это такое? – снова заорала Джулия.

Первое щупальце стеклянного осьминога взорвалось у нас над головами, довольно высоко. Из разлома с шипением хлынула горячая коричневая жижа, от которой поднимался зловонный пар. Потом взорвалась еще одна труба, другая, третья. Цех наполнило громкое шипение разогретого пара. Все помещение заволокло густым, клубящимся коричневым туманом.

Джулия закричала:

– Что это?

– Сборочная линия перегрелась, – ответил Рики. – Перегрелась и взрывается.

– Но почему? Как? Почему это случилось?

Я сел, все еще кашляя, потом кое-как поднялся на ноги. И объяснил:

– Система безопасности отключена – помнишь? Вы сами ее отключили. А теперь сборочный конвейер наполняет комнату вирусами.

– Это не надолго, – сказала Джулия. – Мы снова включим систему безопасности – это секундное дело.

Рики уже стоял у панели управления и лихорадочно колотил пальцами по клавиатуре.

– Быстро соображаешь, Джулия, – похвалил я. Щелкнул зажигалкой и поднес ее к датчику противопожарной системы.

Джулия закричала:

– Нет! Рики, нет! Перестань!

Рики перестал.

Я сказал:

– Включите вы систему безопасности или не включите – уже все равно. В любом случае вы обречены.

Разъяренная Джулия повернулась ко мне и прошипела:

– Я тебя ненавижу!

Ее тело начало терять цвет, поблекло, превращаясь в нечто монохромное. То же самое происходило и с Рики – он тоже быстро обесцвечивался. Это проявлялось действие вируса, который распространился в воздухе и уже поразил их рои.

Где-то в верхних разветвлениях осьминога раздался короткий треск электрического разряда. Потом в другом месте вспыхнула небольшая электрическая дуга. Увидев это, Рики закричал:

– Забудь про это, Джулия! Мы должны рискнуть!

Он набрал на клавиатуре какой-то код, и система безопасности снова заработала. Завыли сигнальные сирены. На экранах вспыхивали красные таблички, предупреждая о критическом превышении концентрации метана и других газов. На главном мониторе появилась надпись: «Система безопасности включена».

А из разбрызгивателей противопожарной системы хлынули потоки коричневого раствора.

Они закричали, как только на них попали первые капли коричневой жидкости. Они сморщивались и таяли буквально у меня на глазах. Лицо Джулии исказилось, начало расплываться. Она смотрела на меня с откровенной, жгучей ненавистью. Но Джулия уже начала таять. Она упала на колени, потом повалилась на спину. Все другие тоже катались по полу, вопя от боли.

– Пора уходить, Джек, – сказал кто-то и потянул меня за рукав. Это была Мае. – Пойдем, Джек. Здесь полно метана. Пора уходить.

Я помедлил, все еще глядя на Джулию. А потом мы с Мае развернулись и побежали.

Пилот вертолета открыл дверцу кабины, когда мы с Мае еще бежали через посадочную площадку. Мы запрыгнули внутрь.

– Улетаем! – крикнула Мае.

– Я все-таки настаиваю, чтобы вы пристегнули ремни безопасности, прежде чем мы поднимемся в воздух, – заявил пилот.

– Поднимай эту чертову штуку! – заорал я.

– Прошу прощения, но это правила безопасности, и пристегнуть…

Из двери энергостанции, откуда мы только что выбежали, повалил черный дым. Клубы дыма поднимались в чистое голубое небо над пустыней.

Пилот увидел это и сказал:

– Взлетаем!

Вертолет поднялся в воздух и резко свернул на север, подальше от корпусов фабрики. Теперь дым валил изо всех вентиляционных отверстий в крыше комплекса. Небо затягивала черная пелена.

Мае обернулась ко мне:

– Огонь сожжет и наночастицы, и бактерии. Не беспокойся.

Пилот спросил:

– Куда полетим?

– Домой.

Он повернул на запад, и через несколько минут производственный комплекс остался позади. Белые здания фабрики скрылись за горизонтом. Мае сидела, откинувшись на спинку сиденья и закрыв глаза. Я сказал:

– Я надеялся, что все взорвется. Но они снова включили систему безопасности, так что взрыва может и не быть.

Мае ничего не ответила.

Я продолжил:

– Поэтому я бы не стал так спешить. Не стоит сразу отсюда улетать. И, кстати, где ты была? Никто не мог тебя найти.

– Я была снаружи, на складе, – объяснила Мае.

– И что ты там делала?

– Искала термитные шашки.

– И как, нашла что-нибудь?

Звука не было. Только яркая желтая вспышка, которая на мгновение сверкнула в пустыне за горизонтом, а потом померкла. Можно было подумать, что никакой вспышки никогда и не было. Но вертолет резко дернулся и подпрыгнул в воздухе, когда мимо нас прокатилась взрывная волна.

Пилот сказал:

– Матерь божья, что там такое случилось?

– Несчастный случай на производстве, – объяснил я. – Очень неприятно.

Он потянулся к рации:

– Я лучше сразу сообщу об этом.

– Да, – согласился я. – Лучше сообщите сразу.

Мы летели на запад. Впереди уже показалась зеленая линия лесов в предгорьях Сьерры. Вскоре мы пересекли границу Калифорнии.

Уже поздно.

Почти полночь. В доме тихо. Я не знаю наверняка, чем это обернется. Всех детей отчаянно тошнит, буквально выворачивает наизнанку после того, как я дал им вирус. Я слышу, как мои сын и дочь извергают содержимое желудка в отдельных ванных комнатах. Несколько минут назад я заглядывал к ним, проверял, как дела. Оба были смертельно бледны. Я видел, что они испуганы, поскольку знают, что я тоже испуган. Я еще не рассказал им о Джулии. Они не спрашивали. Сейчас им слишком плохо, чтобы задавать какие-то вопросы.

Больше всего я беспокоюсь за малышку – но я должен был дать вирус и ей. Это ее единственная надежда. Сейчас с ней Эллен, но Эллен тоже тошнит. Малышка только сплевывает, а не срыгивает по-настоящему. Не знаю, хорошо это или плохо. У маленьких детей может быть совсем другая реакция, не такая, как у взрослых.

Со мной как будто все в порядке – по крайней мере пока. Я смертельно устал. Наверное, время от времени я ненадолго засыпаю, потом просыпаюсь снова. Сейчас я сижу у окна, смотрю на задний двор и жду Мае. Она перелезла через изгородь в дальнем конце двора и, наверное, осматривает склон холма уже за пределами моего участка – там тоже стоят поливальные установки. Мае показалось, что где-то под холмом виднеется бледно-зеленый свет. Я сказал ей, чтобы она не ходила туда одна, но я слишком устал и не мог пойти вместе с ней. Если бы она подождала до утра, сюда приехали бы солдаты с огнеметами и выжгли бы все дотла – что бы это ни было.

Армия попыталась замолчать всю эту историю, как будто ничего такого никогда и не было. Но у меня дома остался ноутбук Джулии, и у нее на жестком диске сохранилась вся переписка с Пентагоном. Я вынул жесткий диск из компьютера – просто на всякий случай. Скопировал его и положил оригинал в надежный банковский сейф в городе. Но на самом деле я не очень волновался из-за армии. Гораздо больше меня беспокоил Ларри Хэндлер и другие из «Ксимоса». Они понимали, что это дело грозит им кошмарными обвинениями в суде. Компания «Ксимос» уже объявила о банкротстве, но это не освобождает их от обвинений в уголовных преступлениях. Особенно Ларри. Я не стану лить слезы, если его посадят за решетку.

Мы с Мае сумели найти объяснение почти всем непонятным событиям, которые произошли за последние несколько дней. Раздражение у Аманды было вызвано гамма-ассемблерами – микророботами, которые собирали конечные молекулы из фрагментарных компонентов. Гамма-ассемблеры были на одежде Джулии, когда она вернулась домой из лаборатории. Джулия подозревала, что такое возможно. Поэтому она всегда принимала душ сразу же, как только возвращалась домой. В самой лаборатории процедура обеззараживания была достаточно надежна, но Джулия контактировала с роем и за пределами лаборатории. И она понимала, что это опасно.

Как бы то ни было, в ту ночь она случайно занесла гамма-ассемблеры в детскую Аманды. Гамма-ассемблеры изначально рассчитаны на то, чтобы вырезать фрагменты из силикона, но, встретившись с такой податливой субстанцией, как кожа, они только щипали ее. Это довольно болезненно и вызывает микротравмы, подобных которым врачи еще никогда не видели. Никто даже не подозревал, что такое вообще возможно. Неудивительно, что у Аманды началась лихорадка. Но инфекции у нее не было. Лихорадку вызвали наночастицы, которые покрывали кожу девочки и больно жалили ее. Мощное магнитное поле в аппарате для магниторезонансного исследования мгновенно вылечило Аманду. При первом же импульсе все ассемблеры унесло с кожи ребенка. (Очевидно, то же самое произошло и с тем экологом в пустыне. Он каким-то образом наткнулся на группу ассемблеров. Эколог поставил палатку всего в миле от производственного комплекса «Ксимоса»).

Джулия знала, что происходит с Амандой, но она никому ничего не сказала. Вместо этого она вызвала из «Ксимоса» команду зачистки, которая побывала у нас в доме посреди ночи, пока я сидел с Амандой в больнице. Их видел только Эрик – и теперь я тоже знаю, что именно он видел. Потому что та же самая команда приезжала сюда несколько часов назад, чтобы вычистить мой дом. Это были те же люди, которых я видел в белом фургоне на месте аварии.