Я вышел за дверь первым и прищурил глаза, глядя на освещенную ярким солнцем пустыню. Хотя было уже почти три часа дня, солнце как будто светило так же ярко и жарко, как раньше. Горячий ветер трепал мою рубашку и брюки. Я придвинул микрофон рации поближе к губам и спросил:

– Бобби, ты записываешь?

– Записываю тебя, Джек.

– Изображение нормальное?

– Да, Джек.

Чарли Давенпорт вышел наружу и засмеялся.

– Знаешь, Рики, ты – непроходимый тупица. Ты в курсе? – спросил он.

В наушнике я услышал голос Рики:

– Брось, Чарли. Ты же знаешь, я не люблю комплименты. Мог бы и промолчать.

Потом за дверь вышла Мае. У нее на плече висел рюкзак.

– Это для изотопов, – пояснила она.

– Они тяжелые?

– Контейнеры – тяжелые.

За Мае вышли Дэвид Брукс и Рози. Рози скорчила рожицу, ступив на песок.

– Господи, какая здесь жара!

– Я думал, ты знаешь, Рози, что в пустынях обычно бывает жарко, – поддел ее Чарли.

– Не воняй, Чарли.

– Не бойся, Рози, я пукну в другую сторону, – сказал Чарли и громко рыгнул.

Я внимательно осмотрел горизонт, но ничего подозрительного не заметил. Машины стояли под навесом, примерно в пятидесяти ярдах от двери. Навес над стоянкой упирался одним торцом в приземистое бетонное здание с узкими окнами, выкрашенное в белый цвет. Это и был склад.

Мы пошли к складу. Рози сказала:

– А там работают кондиционеры?

– Да, – ответила Мае. – Но на складе все равно жарко. Он плохо изолирован.

– Склад герметичен? – спросил я.

– Не совсем.

– Это значит – нет, – сказал Чарли Давенпорт и рассмеялся. Потом спросил в микрофон: – Бобби, какой у нас ветер?

– Семнадцать узлов, – ответил Бобби Лембек. – Хороший сильный ветер.

– И долго он еще продержится? До заката?

– Скорее всего, да. Еще три часа.

Я сказал:

– Времени должно хватить.

Я заметил, что Дэвид Брукс все время молчит. Он еще не проронил ни слова, просто шел к складу вместе со всеми. Рози держалась рядом с ним.

– Ну, с этим никогда не угадаешь, – сказал Чарли. – Что угодно может случиться. В любую минуту, – и как-то очень нехорошо рассмеялся.

Рики сказал:

– Чарли, может, хватит? Ты всем действуешь на нервы.

– Может, выйдешь сюда и заткнешь мне рот, начальник? – поинтересовался Чарли.. – Что, обосрался? Штаны дерьмом залепило?

Я сказал:

– Чарли, давай не будем отвлекаться.

– Да я и не отвлекаюсь. Ни капельки не отвлекаюсь.

Ветер сметал песок, образуя коричневатую дымку над самой землей. Мае шагала рядом со мной. Она посмотрела в пустыню и вдруг сказала:

– Я хочу пойти посмотреть на кролика. А вы идите дальше, если хотите.

И она повернула направо, туда, где лежали останки кролика. Я пошел вместе с ней. Остальные тоже повернули и потянулись за нами. Мне показалось, что всем хочется держаться вместе, группой. Ветер не ослабевал.

Чарли спросил:

– Зачем тебе сдался этот кролик, Мае?

– Хочу кое-что проверить, – она на ходу натянула резиновые перчатки.

В наушнике затрещало, и Рики сказал:

– Кто-нибудь удосужится объяснить мне, что происходит?

– Мы идем посмотреть на кролика, – ответил Чарли.

– Зачем?

– Мае хочет его увидеть.

– Она его уже видела. Ребята, я бы не советовал вам разбредаться по пустыне.

– А никто и не разбредается по пустыне, Рики.

Я уже различал вдали тушку кролика, наполовину занесенную песком. Через пару минут мы обступили тушку со всех сторон. Ветром кролика повалило на бок. Мае присела, перевернула его на спинку и развернула тушку.

– Твою м… – пробормотала Рози.

Я поразился, увидев, что плоть кролика больше не была гладкой и розовой. Все ткани стали шероховатыми, а в нескольких местах выглядели так, будто их поскребли металлической щеткой. И все было покрыто молочно-белой пленкой.

– Выглядит так, будто его окунули в кислоту, – сказал Чарли.

– Так и есть, – ответила Мае. В ее голосе прозвучала мрачная озабоченность.

Я посмотрел на часы. Это произошло всего за два часа.

– Что с ним случилось?

Мае достала увеличительное стекло, опустилась на колени и склонилась над кроликом. Быстро перемещая стекло, она осмотрела тушку с разных сторон. Потом сказала:

– Тушка частично съедена.

– Съедена? Но кем?

– Бактериями.

– Погоди-ка, – спросил Чарли Давенпорт, – ты думаешь, это сделали Тета-ди? Ты думаешь, его сожрала кишечная палочка?

– Это мы скоро узнаем, – ответила Мае. Она достала из поясной сумки несколько стеклянных пробирок, внутрь которых были вставлены ватные тампоны на проволочках.

– Но прошло так мало времени…

– Времени прошло достаточно, – возразила Мае. – При высокой температуре скорость роста бактерий увеличивается.

Она быстро взяла мазки с разных участков тушки разными тампонами и аккуратно вставила тампоны обратно в пробирки.

– При такой жаре Тета-ди наверняка растет очень агрессивно.

– Это естественно для бактерий – если у них есть подходящая питательная среда. Их рост очень быстро входит в фазу логарифмической прогрессии, когда они удваиваются каждые две или три минуты. Я полагаю, что именно это здесь и происходит.

Я сказал:

– Но если это верно, то, значит, рой…

– Я не знаю, что это означает, Джек, – быстро произнесла Мае. Она посмотрела на меня и едва заметно покачала головой. Намек был ясен: «Не сейчас».

Но у остальных мысли развивались в том же направлении.

– Мае, Мае, Мае… – сказал Чарли Давенпорт. – Ты утверждаешь, что рои убили кролика для того, чтобы его съесть? Чтобы вырастить больше кишечных палочек? И создать больше роев?

– Я этого не говорила, Чарли, – ее голос звучал ровно, почти успокаивающе.

– Но ты так подумала, – продолжал Чарли. – Ты думаешь, что рои поедают плоть млекопитающих с целью размножения…

– Да. Я так думаю, Чарли, – Мае осторожно сложила пробирки с мазками в сумку и поднялась на ноги. – Но теперь мы взяли образцы культур. Мы посмотрим их под микроскопом, исследуем – и увидим то, что увидим.

– Готов поспорить, если мы вернемся сюда еще через час, эта белая слизь исчезнет, и тушка будет покрыта черной пылью. Новыми наночастицами. И постепенно их наберется достаточно, чтобы сформировать новый рой…

Мае кивнула:

– Да. Я тоже так думаю.

– И поэтому вокруг фабрики исчезла вся живность? – спросил Дэвид Брукс.

– Да, – Мае откинула со лба прядь волос. – Это происходит уже не один день.

Какое-то время все молчали. Мы стояли вокруг тушки кролика, повернувшись спинами к ветру. Плоть кролика таяла с такой быстротой, что мне показалось, будто тушка уменьшается буквально у нас на глазах.

– Нам лучше поскорее избавиться от этих чертовых роев, – сказал Чарли.

Мы все разом повернулись и пошли к складу.

Все молчали.

Говорить было не о чем.

Пока мы шли, некоторые из тех мелких птичек, которые сновали по пустыне в тени кактусов чолла, внезапно вспорхнули в воздух и, чирикая, полетели впереди нас.

Я сказал, повернувшись к Мае:

– Получается, вся живность исчезла, а птицы остались?

– Выходит, что так.

Стайка птиц покружилась и вернулась обратно, а потом расселась на песке в сотне ярдов от нас.

– Может быть, они слишком маленькие, и рои не обращают на них внимания, – предположила Мае. – Потому что у птиц слишком мало плоти.

– Возможно, – я подумал, что может отыскаться и другое объяснение. Но для того, чтобы узнать это наверняка, я должен был проверить программный код.

Я вошел из-под солнца в тень под гофрированным навесом и двинулся вдоль ряда машин к двери складского помещения. На двери виднелись таблички, предупреждающие о разных опасностях – о радиоактивных нуклидах, микроволнах, биологической опасности, взрывчатых веществах, лазерном излучении. Чарли сказал:

– Видишь теперь, почему мы держим все это дерьмо снаружи?

Когда я подошел к двери, Винс передал по рации:

– Джек, тебе звонят. Переключаю на твой сотовый.

Телефон у меня в кармане запищал. Наверное, это Джулия. Я достал трубку и откинул флип.

– Да?

– Пап… – это был Эрик. Судя по голосу, парень был чем-то недоволен. Я вздохнул.

– Да, Эрик.

– Когда ты вернешься?

– Не знаю, сынок.

– Ты приедешь к ужину?

– Боюсь, нет. А что? Какие-то проблемы?

– Она такая противная!

– Эрик, просто скажи мне, в чем проблема.

– Тетя Эллен все время возится с ней. Так нечестно.

– Эрик, я сейчас очень занят, поэтому объясни мне внятно, что не так?

– Почему? Что ты делаешь?

– Скажи мне, что не так, сын.

– Ничего, – Эрик явно надулся. – Если ты не приедешь домой – тогда это все равно не имеет значения. Кстати, а ты сейчас где? В пустыне?

– Да. Откуда ты узнал?

– Я разговаривал с мамой. Тетя Эллен заставила нас поехать к ней в больницу. Так нечестно. Я не хотел ехать. А она все равно меня заставила.

Я вздохнул.

– Ну, как там мама?

– Она выписывается из больницы.

– Она уже прошла все обследования?

– Доктора хотят, чтобы она еще осталась, – ответил Эрик. – Но она хочет выписаться. У нее только скобки на руке, и все. Она говорит, с остальным все в порядке. Пап! Почему я все время должен делать, как говорит тетя Эллен? Так нечестно.

– Дай мне поговорить с Эллен.

– Ее сейчас нет. Она повела Николь покупать ей новое платье для спектакля.

– А кто остался с тобой дома?

– Мария.

– Хорошо. Ты уже сделал уроки?

– Нет еще.

– Вот этим и займись, сын. Я хочу, чтобы ты сделал уроки до ужина. – Потрясающе, как эти слова вырываются у родителей – будто сами собой.

Я уже дошел до двери склада и теперь рассматривал предупреждающие таблички. Некоторых обозначений я не знал – например, ромбика с четырьмя разноцветными квадратиками внутри, и на каждом квадрате – разные цифры. Мае открыла дверь и вошла внутрь.

– Папа… – Эрик заплакал. – Когда ты приедешь домой?

– Я не знаю. Надеюсь, уже завтра, – сказал я.

– Хорошо. Ты обещаешь?

– Обещаю.

Я слышал, как он шмыгает носом, потом послышался другой звук, погромче.

– Эрик высморкался в рукав рубашки. Я сказал, что он может позвонить мне снова, попозже, если захочет. Настроение у парня вроде бы улучшилось. Мы распрощались.

Я спрятал телефон в карман и вошел внутрь склада.

Внутри складское помещение было разделено на две большие комнаты перегородкой из стеллажей. Вдоль всех четырех стен тоже тянулись ряды полок. Бетонные стены, бетонный пол. В одной из комнат были еще одна дверь и убирающиеся в рулон гофрированные роль-ворота для грузовых машин. Сквозь узкие окна с деревянными рамами в помещение проникал горячий солнечный свет. Натужно гудели кондиционеры, но, как Мае и говорила, на складе было довольно жарко. Я закрыл за собой дверь и осмотрел уплотнители. Это была обычная обивка от непогоды. Да, склад действительно негерметичен.

Я прошел вдоль стеллажей, заставленных контейнерами с запасными частями для фабричного и лабораторного оборудования. Во второй комнате находились более обычные вещи – чистящие средства, туалетная бумага, запасы мыла, коробки с овсяными хлопьями и пара холодильников, набитых едой.

Я повернулся к Мае.

– Где изотопы?

– Вон там, – она провела меня вокруг срединного стеллажа, к круглой стальной крышке, вмурованной в пол. Крышка была около трех футов в диаметре и очень напоминала утопленный в пол контейнер для мусора, если не считать светящегося значка «радиационная опасность» и цифрового замка по центру. Мае присела и быстро набрала код.

Крышка с шипением поднялась над полом.

Я увидел лестницу, которая спускалась в круглую камеру со стальными стенками. Изотопы хранились в металлических контейнерах разных размеров. Наверное, Мае могла определить, что где, по одному внешнему виду, потому что она сказала:

– Есть селен-172. Возьмем его?

– Конечно.

Мае спустилась по лестнице вниз.

– Да прекратишь ты наконец? – в углу склада Дэвид Брукс отпрыгнул от Чарли Давенпорта. Чарли держал в руках большой флакон «Виндекса» – моющего средства для окон. Он опробовал разбрызгивающий механизм и в процессе слегка обрызгал Дэвида. И, судя по всему, не случайно.

– Дай сюда эту чертову штуку! – сказал Дэвид, отбирая у Чарли флакон.

– Я думаю, это может нам пригодиться, – невинным тоном произнес Чарли. – Только надо приделать устройство для дистанционного управления.

Из дальней комнаты вышла Рози, держа в руках блестящий цилиндр, с которого свисали провода.

– Это не подойдет? Кажется, это соленоидный переключатель.

– Да, – сказал Дэвид. – Но вряд ли он сможет развить достаточное давление, чтобы сжать этот флакон. Они там разные? Нужно что-нибудь побольше.

– Не забывайте – нужен еще механизм дистанционного управления, – напомнил Чарли. – Если только вы не хотите выйти туда и обрызгать эту дрянь собственноручно.

Мае выбралась из подвальчика, держа в руках тяжелый металлический цилиндр. Она подошла к умывальнику, прихватив по пути бутыль с жидкостью соломенного цвета. Потом надела толстые прорезиненные перчатки и начала смешивать изотопы с жидкостью. Счетчик радиации над мойкой затрещал.

В наушнике раздался голос Рики:

– Ребята, вы ничего не забыли? Если даже у вас будет дистанционное управление, как вы собираетесь заставить облако приблизиться к опрыскивателю? Я почему-то сомневаюсь, что рой просто прилетит и зависнет где надо, пока вы будете его опрыскивать.

– Мы придумаем, чем его подманить, – сказал я.

– Чем это, например?

– Их можно приманить кроликом.

– Но у нас нет кролика.

Чарли сказал:

– Знаешь, Рики, у тебя очень негативное мышление.

– Я всего лишь сообщаю вам факты.

– Спасибо, что поделился умными мыслями, – заявил Чарли.

Так же как Мае, Чарли тоже заметил, что Рики всеми силами пытается нам помешать. Рики как будто хотел, чтобы рои уцелели. В этом не было никакого смысла. Однако он вел себя именно так.

Я хотел бы сказать Чарли кое-что относительно Рики, но через переговорные устройства меня бы услышали все. Такова неприятная сторона современных средств связи – твои слова может подслушать кто угодно.

– Эй, ребята! – окликнул нас Бобби Лембек. – Как там у вас дела?

– Разбираемся тут, что к чему. А что?

– Ветер ослабевает.

– Какая сейчас скорость ветра? – спросил я.

– Пятнадцать узлов. А было восемнадцать.

– Пятнадцать – не так уж мало, – сказал я. – Все в порядке.

– Я знаю. Просто предупреждаю вас.

В соседней комнате Рози спросила:

– Что такое термит? – она держала в руках пластиковую коробку, наполненную металлическими цилиндриками размером с большой палец.

– Поосторожнее с ними, – сказал Дэвид. – Наверное, это осталось после строителей. Видимо, они делали термитную сварку.

– Но что это такое?

– Термит – это смесь алюминия и оксида железа, – пояснил Дэвид. – Он дает очень высокую температуру горения – три тысячи градусов – и горит так ярко, что смотреть невозможно. Термитом плавят сталь для сварки.

– Много там таких штук? – спросил я у Рози. – Возможно, они нам пригодятся сегодня ночью.

– Там их четыре ящика. – Она достала один цилиндрик из коробки. – А как их поджигают?

– Осторожнее, Рози. Они в магниевой оболочке. Могут вспыхнуть от любого случайного источника тепла.

– Даже спичкой можно поджечь?

– Если хочешь остаться без руки. Лучше использовать сигнальные ракеты или осветительные патроны. Что-нибудь с фитилем.

– Понятно, – сказала Рози и скрылась за углом.

Счетчик радиации все еще щелкал. Я повернулся к умывальнику. Мае уже закрыла контейнер с изотопом и теперь переливала золотистую жидкость в бутылку из-под «Виндекса».

– Эй, ребята, слышите меня? – это снова был Бобби Лембек. – Я наблюдаю некоторую нестабильность. Ветер затихает. Скорость уже упала до двенадцати узлов.

– Хорошо, – сказал я. – Не нужно сообщать нам о малейшем изменении, Бобби.

– Просто я заметил нестабильность, вот и все.

– Я думаю, пока нам ничего не угрожает, Бобби.

Как бы то ни было, Мае должна справиться за несколько минут. Я подошел к компьютерному терминалу и включил его. Экран засветился, появилось меню. Я спросил:

– Рики, могу я вывести код роя на этот монитор?

– Код? – переспросил Рики. В его голосе мне послышались тревожные нотки. – Зачем тебе понадобился код?

– Я хочу посмотреть, что вы, ребята, туда наворотили.

– Зачем?

– Рики, бога ради, могу я его увидеть или нет?

– Можешь, конечно, можешь. Все версии кода в директориях через слэш после кода. Они запаролированы.

Я нашел нужную директорию. Но войти в нее не смог.

– Какой пароль, Рики?

– Пароль – л-а-н-г-т-о-н, все буквы строчные.

– Хорошо.

Я ввел пароль. И вошел в директорию, в которой были собраны все модификации программы, с указанием размера файла и даты изменений. Все документы были больших размеров. Это означало, что в них – все программы для разных аспектов системы роя. Потому что коды самих частиц обычно бывают маленькими – всего несколько строчек, на восемь-десять килобайт, не больше.

– Рики.

– Да, Джек.

– Где коды частиц?

– Их там нет?

– Черт тебя дери, Рики, перестань увиливать!

– Слушай, Джек, это не я занимался архивами…

– Рики, это рабочие файлы, а не архивы, – сказал я. – Скажи мне, где они?

Он помолчал немного, потом сказал:

– Там должна быть субдиректория Си-Ди-Эн. Коды в ней.

Я прокрутил страничку вниз.

– Вижу.

В этой директории я нашел список файлов, все – очень маленькие. Судя по датам модификаций, они начали создаваться около шести недель назад. А за последние две недели ничего нового не появилось.

– Рики, вы не меняли коды последние две недели?

– Да, примерно столько.

Я открыл самый последний документ.

– Вы делали краткие сводки?

Когда эти ребята работали в моей группе, я всегда требовал, чтобы они составляли краткое описание структуры программы на обычном языке. Такую сводку просмотреть гораздо проще, чем документацию внутри самого программного кода. К тому же, когда требуется сжато описать структуру программы, нередко удается решить логические проблемы.

– Они должны быть там же, – сказал Рики.

Я увидел на экране следующее:

Я какое-то время изучал записи, пытаясь понять, что они в них изменяли. Потом я пролистал вниз, до описания окончательного кода, чтобы посмотреть, как в конце концов они это выполнили. Но самого главного кода в папке не было. Вся совокупность поведения частиц была обозначена как объект со ссылкой на нечто под названием «комп. стат.».

– Рики, – сказал я. – Что такое «комп. стат.»? Где это?

– Должно быть там…

– Его здесь нет.

– Ну, я не знаю… Может, его скомпилировали.

– Но мне-то от этого не легче, правда? – Скомпилированный код прочитать невозможно. – Рики, я хочу увидеть этот чертов модуль. В чем проблема?

– Да нет никакой проблемы… Мне придется его поискать, вот и все.

– Хорошо…

– Я сделаю это, когда вы вернетесь.

Я посмотрел на Мае.

– Ты можешь найти код?

Она покачала головой. По выражению ее лица я понял, что кода мне не видать как своих ушей, что Рики будет придумывать все новые и новые отговорки, чтобы не допустить меня к нужной информации. Я только не понимал почему. В конце концов, я ведь затем сюда и приехал, чтобы помочь им разобраться с кодом. Я эксперт в этой области.

В соседней комнате Рози и Дэвид копались на полках с запасным оборудованием в поисках радиопередатчиков. Пока ничего подходящего не нашлось. Чарли Давенпорт в противоположном углу комнаты громко пукнул и крикнул:

– Бинго!

– Господи, Чарли! – пробормотала Рози.

– Нельзя долго удерживать газы внутри, – заявил Чарли. – Это вредно для здоровья.

– У меня здоровье портится от твоего присутствия, – сказала Рози.

– Ну, извини, – Чарли поднял руку и показал какой-то блестящий металлический предмет. – Тогда, наверное, тебе не нужен вот этот выпускной клапан с дистанционным управлением?

– Что? – переспросила Рози и повернулась к Чарли.

– Ты что, издеваешься? – возмутился Дэвид и пошел к Чарли, чтобы рассмотреть его находку.

– Причем, заметьте, он рассчитан на давление до двадцати атмосфер.

– Как раз то, что нам нужно, – сказал Дэвид.

– Если только ты его не испортишь, – подковырнул Чарли.

Дэвид взял клапан, и они все вместе пошли к умывальнику. Там все еще возилась Мае, в толстых резиновых перчатках.

– Дайте мне закончить, – попросила она.

– Я буду светиться в темноте? – спросил Чарли улыбаясь.

– Только твои неудержимые газы, – ответила Рози.

– Они и без того светятся. Особенно если ты их подожжешь.

– Господи, Чарли…

– Ты же знаешь, в газах полно метана. А метан при горении дает интенсивное синее пламя, – Чарли захохотал.

– Я рада, что ты полностью собой доволен, – сказала Рози. – Потому что всем остальным ты давно опротивел.

– Ой-ой-ой! – горестно воскликнул Чарли и прижал руку к сердцу. – Я умираю, умираю…

– Не подавай нам несбыточных надежд.

У меня в наушнике затрещало.

– Эй, ребята! – это снова был Бобби Лембек. – Скорость ветра упала до шести узлов.

Я сказал:

– Хорошо, – и, повернувшись к остальным, добавил: – Давайте заканчивать, ребята.

Дэвид проронил:

– Мае нас всех задерживает. Когда она справится, мы установим этот клапан.

– Давайте разберемся с клапаном уже в лаборатории, – предложил я. – Собирайте вещи, ребята.

Я подошел к окну и выглянул наружу. Кусты можжевельника по-прежнему клонились под порывами ветра, но песчаной поземки больше не было.

В наушнике раздался голос Рики:

– Джек, уводи оттуда свою чертову группу!

– Мы уже собираемся уходить, – ответил я.

Дэвид Брукс деловито сказал:

– Не имеет смысла уходить, пока мы не нашли клапан, который точно подойдет к бутыли…

– По-моему, нам все-таки лучше уйти – закончили мы или де закончили, – сказала Мае.

– И какой в этом смысл? – возразил Дэвид.

– Собирайтесь! – скомандовал я. – Перестаньте препираться и собирайте вещи – прямо сейчас.

Бобби передал по рации:

– Скорость ветра – четыре узла и продолжает снижаться. Быстро.

– Все, уходим, ребята, – сказал я и повел всех к двери.

Но тут вмешался Рики:

– Нет.

– Что?

– Вы не можете уйти прямо сейчас.

– Но почему?

– Слишком поздно. Они уже здесь.

Все бросились к окну. Мы стукались головами, пытаясь выглянуть наружу и осмотреться во всех направлениях. Насколько я смог увидеть, горизонт был чист. Я не заметил вообще ничего подозрительного.

– Где они? – спросил я.

– Приближаются с юга. Мы видим их на мониторах.

– Сколько их? – спросил Чарли.

– Четыре роя.

– Четыре!

Главный производственный корпус был как раз к югу от нас. А в южной стене склада не было ни одного окна.

Дэвид сказал:

– Мы ничего не видим. Насколько быстро они приближаются?

– Быстро.

– Нам хватит времени добежать до входа?

– Не думаю.

Дэвид нахмурился.

– Он «не думает»… Господи Иисусе…

И прежде чем я успел что-то сказать, Дэвид бросился к наружной двери склада, распахнул ее настежь и вышел на солнце. Сквозь прямоугольник дверного проема мы видели, как он смотрит на юг, заслонившись ладонью от слепящего солнца. Мы все заговорили одновременно:

– Дэвид!

– Дэвид, какого черта ты делаешь?!

– Дэвид, скотина!..

– Я хочу увидеть…

– А ну, быстро обратно!

– Идиот безмозглый!

Но Брукс не двинулся с места. Он стоял и смотрел вдаль, прикрывшись от солнца ладонью.

– Я ничего не вижу, – сказал он. – И ничего не слышу. Послушайте, я думаю, может, нам стоит попытаться… Вдруг мы успеем добежать… О нет! Не успеем…

Дэвид быстро заскочил внутрь, споткнулся о порог, упал, поднялся на ноги, захлопнул дверь и прижал ее всем телом, судорожно цепляясь пальцами за дверную ручку.

– Где они?

– Приближаются… – пробормотал он дрожащим от нервного напряжения голосом. – Они приближаются… О господи! Они приближаются, приближаются…

– Дэвид вцепился в ручку двери обеими руками, налег на нее всем весом, продолжая бормотать: – Приближаются… они приближаются…

– Отлично! – сказал Чарли. – У этого придурка поехала крыша.

Я подошел к Дэвиду и положил ему руку на плечо. Он буквально висел на дверной ручке и дышал неровно и часто.

– Дэвид, – негромко произнес я. – А теперь ты должен успокоиться. Вдохни поглубже.

– Я только… Я должен держать… Должен удержать их… – По его лицу ручейками струился пот, все тело было напряжено. Я чувствовал, как его плечо дрожит под моей рукой. Дэвида явно обуял панический страх.

– Дэвид, сделай несколько глубоких вдохов, хорошо? – предложил я.

– Я должен удер… Д-должен… Должен, д-дол… Д-должен…

– Глубокий вдох, Дэвид… – Я сам глубоко вдохнул, показывая ему, что нужно сделать. – Так будет лучше. Ну давай, вдохни поглубже. Вдохни…

Дэвид нервно кивнул, стараясь прислушаться ко мне. Он вдохнул один раз, не слишком глубоко. А потом его дыхание снова сбилось и стало прежним – неглубоким, прерывистым.

– Хорошо, Дэвид, а теперь вдохни еще разок…

Он снова вдохнул. И еще раз. Постепенно его дыхание выровнялось. Он перестал трястись.

– Вот и хорошо, Дэвид… Молодец…

У меня за спиной Чарли Давенпорт фыркнул:

– Я всегда знал, что этот придурок чокнутый. Только посмотрите – сюсюкают с ним, как с обосранным грудным младенцем.

Я обернулся и посмотрел на Чарли в упор. Он только пожал плечами.

– Эй, я в полном порядке.

Мае сказала:

– Это не поможет, Чарли.

– Насрать на помощь.

Рози сказала:

– Чарли, не умничай. Просто заткнись и помолчи немного, ладно?

Я снова повернулся к Дэвиду и ровным голосом произнес:

– Все в порядке, Дэвид… Дыши глубже… Так, хорошо… А теперь отпусти дверную ручку.

Дэвид помотал головой, продолжая цепляться за ручку. Но сейчас он казался растерянным, как будто не знал, что делать дальше. Потом он быстро-быстро заморгал. У меня сложилось впечатление, будто Дэвид выходит из глубокого транса.

– Отпусти дверную ручку, Дэвид, – мягко попросил я. – Не нужно так за нее цепляться.

Наконец Дэвид выпустил ручку, обмяк, сполз по двери и уселся на пол. А потом обхватил голову руками и заплакал.

– О господи! – фыркнул Чарли. – Только этого нам не хватало.

– Чарли, заткнись.

Рози сходила к холодильнику и принесла бутылку минералки. Она протянула бутылку Дэвиду. Тот выпил, не переставая плакать. Рози помогла Дэвиду подняться на ноги и кивнула мне, давая понять, что берет Дэвида на себя.

Я отошел на середину комнаты, к остальным, которые стояли возле компьютерного монитора. На экране вместо файла с кодом появилось изображение с наблюдательных камер, расположенных на северной стене главного корпуса. Там было четыре роя. Они сверкали серебром и кружились, перемещаясь вдоль стены здания.

– Что они делают? – спросил я.

– Пытаются пробраться внутрь.

Я спросил:

– А почему они это делают?

– Мы точно не знаем, – ответила Мае.

Несколько секунд мы молча наблюдали за роями. Меня снова поразила целеустремленность и упорядоченность их поведения. Они напомнили мне медведей, которые пытаются вломиться в трейлер, чтобы добраться до пищи. Рои останавливались возле каждой закрытой двери, возле каждого окна, зависали в воздухе, облетали вдоль всей рамы, а потом двигались дальше, к следующему отверстию в стене.

Я сказал:

– Они всегда вот так обследовали двери?

– Да. А что?

– Создается впечатление, будто они не помнят, что двери закрыты.

– Это правда, – подтвердил Чарли. – Не помнят.

– Из-за того, что им не хватает памяти?

– Либо поэтому, либо потому, что это – другое поколение, – сказал он.

– Ты имеешь в виду, что это могут быть другие рои – не те, которые прилетали днем?