Кейси кивнула.

– Ничем не могу тебе помочь, – сказал Амос.

– Почему?

– Самолет новый. Об усталости не может быть и речи.

– У нас возникли трудности с одной деталью. – Кейси протянула ему фиксатор в пластиковом пакете.

– Хм-мм… – Старик покрутил фиксатор в пальцах, поднес его к свету. – Это скорее всего… нет-нет, не подсказывай… это, по всей вероятности, фиксатор предкрылка, второго по счету от основания крыла.

– Совершенно верно.

– Еще бы. – Амос нахмурился. – Но деталь с дефектом.

– Знаю.

– Так в чем же вопрос?

– Доэрти полагает, что эта деталь могла стать причиной происшествия. Он прав?

– Ну… – Амос поднял глаза к потолку, размышляя. – Нет. Ставлю сотню долларов – эта деталь здесь ни при чем.

Кейси вздохнула. Она вернулась на исходные позиции. Единственная версия оказалась ложной.

– Разочарована? – спросил Амос.

– Честно говоря, да.

– Значит, ты плохо меня слушала, – продолжал старик. – Это очень ценная улика.

– Но ты сам сказал, что фиксатор не мог…

– Кейси, Кейси! – Амос покачал головой. – Пошевели мозгами.

Сидя в кабинете, пропахшем горелым кофе, Кейси пыталась заставить себя думать. Она пыталась понять, к чему клонит Амос, однако ничто не шло ей на ум. Она посмотрела на старика:

– Так и быть. Сдаюсь. Что я упустила?

– Были ли заменены остальные фиксаторы?

– Нет.

– Только этот?

– Да.

– Почему только этот, Кейси? – спросил Амос.

– Не знаю.

– Узнай.

– Зачем? Какой от этого прок?

Амос потряс в воздухе кулаками:

– Кейси! Вдумайся хорошенько. На Пятьсот сорок пятом что-то случилось с предкрылком. Иными словами, неисправно крыло.

– Верно.

– Ты обнаружила, что одну из деталей крыла заменили.

– Верно.

– Зачем?

– Понятия не имею…

– Что, если крыло было повреждено? Что с ним могло случиться, если пришлось заменить одну из его деталей? Были ли заменены другие? В каком состоянии крыло сейчас – исправно или требует ремонта?

– Мы осмотрели его и не заметили никаких неполадок.

Амос раздраженно затряс головой:

– Забудь о том, что можно увидеть глазом, Кейси. Изучи техническую документацию самолета и ремонтные ведомости. Выясни, откуда взялась эта деталь, и проследи историю всего крыла в целом. Иначе ты окажешься в тупике.

– Думаю, ты найдешь и другие поддельные детали. – Амос вздохнул и поднялся на ноги. – В последнее время на самолетах все чаще попадаются фальшивки. Этого и следовало ожидать. В наши дни люди все больше верят в магию и волшебство.

– О чем ты?

– Они верят, будто бы можно делать нечто из ничего. Сама знаешь: правительство вводит дерегуляцию авиаперевозок, цены на билеты снижаются, и все в восторге. Однако перевозчик вынужден сокращать издержки. В самолетах все хуже кормят – неприятно, но не беда. Все меньше становится прямых рейсов, все больше с пересадками. Неприятно, но не беда. Салоны ветшают, потому что нет денег на косметический ремонт, – неприятно, но не беда. Но перевозчику приходится еще сокращать расходы. Самолеты эксплуатируются все дольше, новые приобретаются все реже. Парк машин стареет. Но и это не беда – по крайней мере, пока. В будущем это нам аукнется. Но расходы нужно еще уменьшать. На чем еще можно сэкономить? На техническом обслуживании? На запчастях? Это не может продолжаться до бесконечности. Разумеется, конгресс помогает авиакомпаниям, урезая ассигнования ФАВП, ослабляя тем самым технический надзор. Компании-перевозчики сокращают расходы на обслуживание, потому что за ними никто не следит. А публике все равно – последние тридцать лет наши авиалинии считаются самыми безопасными в мире. Но дело в том, что прежде мы платили за это. Мы платили за новые надежные машины, оплачивали контроль за тем, что их поддерживают в хорошем состоянии. Но те времена прошли. Нынче все верят, будто бы можно получить нечто из ничего.

– Чем же все это кончится?

– Готов спорить на сто долларов, через десять лет государство вновь начнет контролировать гражданскую авиацию. Произойдет серия катастроф, и дерегуляцию придется отменить. Сторонники экономической свободы взвоют. Однако свободный рынок не способен обеспечить безопасность полетов. Это можно сделать только путем государственного регулирования. Хочешь иметь качественные продукты – приставь к фермерам инспекторов. Хочешь иметь чистую воду – учреди экологические комитеты. Хочешь, чтобы людей не обманывали на бирже, – организуй контроль за деятельностью акционерных обществ. Хочешь избежать воздушных катастроф – присматривай за авиаперевозчиками. И уж поверь мне, так оно и будет.

– Насчет Пятьсот сорок пятого…

Амос пожал плечами.

– За рубежом требования к безопасности перевозок еще менее строги. Там царит сущий кавардак. Загляни в ремонтные ведомости и будь предельно внимательна, изучи документы на каждую подозрительную деталь.

Кейси шагнула к двери.

– И, Кейси…

Она повернулась:

– Да?

– Надеюсь, ты понимаешь, какая сейчас обстановка. Чтобы проверить этот фиксатор, тебе придется поднять заводскую документацию на Пятьсот сорок пятый.

– Знаю.

– Документация находится в ангаре номер 64. На твоем месте я бы сейчас туда не совался. По крайней мере, в одиночку.

– Не преувеличивай, Амос, – сказала Кейси. – Я привыкла работать в цеху. Все будет хорошо.

Амос покачал головой:

– Происшествие с Пятьсот сорок пятым – случай особый. Ты знаешь, что о нем думают рабочие. Если у них появится возможность помешать расследованию, они используют каждый шанс. Будь осторожна.

– Постараюсь.

– Будь предельно осторожна.

Вдоль осевой линии здания номер 64 протянулись огороженные сеткой площадки – склады деталей для конвейера и автоматизированные рабочие места кладовщиков. Они занимали маленькие отсеки и были оборудованы проекторами для чтения микропленок, складскими терминалами и мониторами общезаводской компьютерной сети.

Кейси склонилась над проектором, прокручивая фотокопии заводской документации на фюзеляж 271 – этот номер был присвоен при выпуске самолету, выполнявшему рейс «Транс-Пасифик» 545.

Джерри Дженкинс, старший кладовщик цеха, стоял рядом, нервно постукивая по столу ручкой.

– Уже нашла? – то и дело спрашивал он. – Нашла?

– Джерри, – сказала Кейси. – Успокойся.

– Я спокоен, – отозвался Джерри, оглядывая цех. – Я просто подумал, тебе было бы лучше заняться этим между сменами.

Во время пересменки они привлекали бы меньше внимания.

– Джерри, – сказала Кейси. – У меня срочное дело.

Джерри вновь забарабанил ручкой.

– Китайская сделка у всех на слуху, – заметил он. – Что я скажу ребятам?

– Скажи ребятам, – ответила Кейси, – что, если эта сделка не состоится, конвейер остановят и все окажутся на улице.

Джерри сглотнул.

– Это правда? Но я слышал…

– Джерри, не мешай работать.

Документация самолета насчитывала огромное количество позиций – миллионы листов бумаги, по одному на каждую деталь, использованную при сборке машины. Эти листы вкупе с еще более подробной документацией, которая требовалась для получения сертификата ФАВП, содержала сведения, составлявшие коммерческую тайну «Нортона». Потому ФАВП не держала их у себя, поскольку в противоположном случае конкуренты компании могли бы получить документацию, ссылаясь на Акт о свободе распространения информации. «Нортон» хранил тысячи тонн бумаги, занимавшие по двадцать пять метров полок на каждую модель, в громадном здании в Комптоне. Все они были сняты на микропленку, чтобы ими можно было пользоваться в цеху. Однако найти документацию на отдельную деталь – дело долгое, подумала Кейси, и…

– Нашла? Уже нашла?

– Да, – ответила Кейси. – Нашла.

Она рассматривала фотокопию документа на бланке фирмы «Хоффман Метал Уоркс», что в городе Монтклер, штат Калифорния. Фиксатор предкрылков был помечен шифром, который совпадал с конструкторской маркировкой: A/908/B-2117L(2) предкрыл. фикс. SS/HT. Дата изготовления, напечатанная типографским шрифтом, штамп с датой поставки и дата установки на самолет. Далее следовали две печати – одна с подписью сборщика, поставившего деталь, другая – личное клеймо инспектора ГК, подтвердившего, что работа выполнена качественно.

– «Хоффман» – это ОП? – спросила Кейси.

– Да, ОП. – Фирма «Хоффман Метал Уоркс» была официальным производителем. Ее продукция поставлялась напрямую, без посредников.

Джерри смотрел сквозь сетку, разглядывая раскинувшийся по ту ее сторону цех. Казалось, никто не обращает на них внимания, но Кейси знала, что за ними наблюдают.

– Уже уходишь? – спросил Джерри.

– Да, Джерри. Уже ухожу.

Кейси двинулась к выходу, шагая по коридору между складскими отсеками – подальше от потолочных кранов. Время от времени она поглядывала на подвесные галереи, желая убедиться, что там никого нет. До сих пор галереи пустовали. Стало быть, ее на время оставили в покое.

Было ясно одно: деталь, которую поставили на Пятьсот сорок пятый во время заводской сборки, поступила от заслуживающего доверия производителя. Эта деталь была качественная. Та, которую обнаружил Доэрти, – дефектная.

Иными словами, Амос оказался прав.

Что-то случилось с крылом, и его пришлось ремонтировать.

Но что именно?

Кейси предстояло проделать огромную работу.

В самые сжатые сроки.

Если деталь некачественная, откуда она взялась? Кейси требовались ремонтные ведомости, но они еще не прибыли. Куда запропастился Ричман? Вернувшись в кабинет, Кейси пролистала пачку телексов. Сервисные представители всего мира запрашивали информацию о N-22. Самым типичным был телекс от мадридского СП:

Кейси воздохнула. Сообщение СП нетрудно было предвидеть. ОАВП, Объединенная администрация воздушных перевозок, была европейским аналогом ФАВП. В последнее время она доставляла американским производителям все больше неприятностей. ОАВП постепенно набирала силу, и в ее рядах было немало крючкотворов, не способных провести четкую грань между годностью к полетам и защитой интересов того или иного производителя. Уже долгое время ОАВП прилагала немало сил, вынуждая американских самолетостроителей ставить на свои машины европейские двигатели. Американцы сопротивлялись, и не было ничего странного в том, что ОАВП воспользовалась взрывом турбины в Майами, чтобы усилить нажим на «Нортон», отсрочив возобновление сертификата.

Решив, что это вопрос политики и, стало быть, не ее дело, Кейси взяла следующий телекс:

Кейси надеялась получить ответы пострадавшего пилота раньше чем через двое суток. Она хотела выяснить, почему тот был на корме, а не в кабине. Но, по-видимому, опрос придется отложить до конца недели.

Она взяла следующий телекс и изумленно вытаращила глаза:

Ловкий ход со стороны «Транс-Пасифик», подумала Кейси. Не желая, чтобы их людей подвергали расспросам, руководство компании предоставило все иные сведения, демонстрируя готовность к сотрудничеству.

В кабинет вошла Норма.

– Ведомости из Лос-Анджелеса поступят с минуты на минуту, – сказала она. – Документы из Гонконга уже прибыли.

– Вижу. Ты знаешь, в какую директорию их записали?

– Вот. – Норма подала Кейси листок бумаги, и Кейси защелкала клавишами терминала, стоявшего у ее стола. Пришлось подождать, пока центральный процессор обслужит запрос, потом на экране вспыхнуло:

– Ага, – сказала Кейси и принялась за работу.

Прошло около часа, прежде чем Кейси получила ответы на свои вопросы. Однако в конце концов у нее сложилась ясная картина того, что стряслось с фиксатором предкрылков Пятьсот сорок пятого.

10 ноября прошлого года во время перелета из Бомбея в Мельбурн на борту возникли неполадки с радиосвязью. Пилот совершил незапланированную посадку в Индонезии на острове Ява. Радиостанцию отремонтировали без особого труда – заменили треснувшую плату, – и яванская наземная бригада заправила машину для полета в Мельбурн.

После посадки в Мельбурне механик австралийской бригады заметил, что правое крыло было повреждено.

Спасибо тебе, Амос.

Крыло действительно пострадало.

Мельбурнский механик заметил, что заправочный патрубок правого крыла был погнут, в результате чего был незначительно поврежден находящийся рядом фиксатор предкрылка. Решили, что это произошло ввиду небрежности наземной бригады во время дозаправки на Яве.

Топливные патрубки N-22 расположены на внутренней поверхности крыла, чуть позади передней кромки. Неопытный заправщик воспользовался подъемником неподходящего для N-22 типа, и ограждение платформы задело наконечник шланга, подключенного к топливному патрубку самолета. Наконечник вдавился в патрубок, согнув его и повредив расположенный рядом фиксатор предкрылка.

Фиксаторы предкрылков меняют нечасто, и на складах мельбурнской ремонтной станции этой детали не оказалось. Было решено не задерживать рейс и разрешить экипажу продолжать полет до Сингапура, с тем чтобы ремонт был произведен в порту назначения. Бдительный сингапурский механик заметил, что ведомость о замене фиксатора выглядит подозрительно. Создавалось впечатление, будто бы рабочие не знали толком, какую деталь поставили – настоящую или поддельную.

Однако деталь была уже на месте и функционировала безупречно, поэтому было решено не заменять ее, а отправить самолет в Гонконг, порт приписки «Транс-Пасифик», где была гарантирована замена фиксатора на настоящий. Служащие ремонтной станции Гонконга, отлично понимая, что находятся в мировом центре промышленных подделок, принимали особые меры предосторожности, с тем чтобы запасные части были настоящими. Они заказали деталь непосредственно у официального производителя в США. 13 ноября прошлого года на самолет установили новый фиксатор.

Казалось, документы в полном порядке – на экране Кейси появилась фотокопия. Фиксатор был изготовлен «Хоффман Метал Уоркс», Монтклер, Калифорния – официальным поставщиком «Нортона». Однако Кейси знала, что документ подложный, потому что деталь оказалась фальшивой. Ей еще предстояло расследовать подлог и выяснить, откуда на самом деле поступил фиксатор.

Но в эту минуту ее мысли занимал вопрос, который задал Амос:

Были ли заменены другие части?

Сидя за терминалом, Кейси пролистывала полный отчет гонконгской ремонтной станции за 13 ноября. Она хотела выяснить, какие еще работы производились на самолете в тот день.

Дело продвигалось медленно; Кейси пришлось просмотреть фотокопии бланков с начертанными от руки галочками в квадратиках. Но в конце концов она нашла список ремонтных операций на крыле:

ЗАМ. ПР.7. ПРАВ. П. Ф. – Замена седьмого предохранителя правого посадочного фонаря.

ЗАМ. ФИКС. ПРАВ. ПРКР. – Замена правого фиксатора предкрылка.

КОНТР. ГСО – Контроль группы смежного оборудования. Ниже стояла пометка механика: «НОРМ». Это значило, что проверка произведена и все оказалось в норме.

Группой смежного оборудования называют совокупность деталей и механизмов, которые надлежит проверять при выходе из строя той или иной части. Например, если была обнаружена течь в стыках топливной системы правого крыла, как правило, полагалось проверить также стыки левого, поскольку они принадлежат к одной ГСО.

Ввиду неисправности фиксатора правого предкрылка была произведена проверка смежного с ним оборудования.

Но что входит в эту группу?

Кейси знала, что состав групп определяется конструкторами «Нортона». Однако она не могла вывести список на экран своего компьютера. Чтобы получить его, она должна была отправиться в цех.

Кейси оттолкнула кресло от стола.

Здание номер 64 практически вымерло; казалось, во время пересменки в цеху не оставалось ни человека. Между первой и второй сменой был часовой перерыв – именно столько времени требовалось, чтобы освободить парковочные стоянки. Первая смена завершала работу в 14:30, вторая приступала в 15:30.

По мнению Джерри Дженкинса, Кейси следовало прийти именно в этот час, чтобы поработать без свидетелей. Она была вынуждена признать его правоту. Вокруг не было ни души.

Кейси сразу направилась к складским помещениям, чтобы найти Дженкинса, но его там не оказалось. Встретив инспектора, она спросила, куда девался Джерри.

– Джерри? Он ушел домой, – ответил инспектор.

– Почему?

– Сказал, что неважно себя чувствует.

Кейси нахмурилась. Рабочий день Дженкинса кончался только в пять. Она отправилась к терминалу, чтобы самой добыть нужные данные.

Пощелкав клавишами, она вскоре вошла в базу данных ГРО. Отстучав слова «ФИКС. ПРАВ. ПРДК.», она получила ответ на свой запрос:

Разумно и логично. В группу предкрылка входили еще четыре элемента его привода: направляющий рельс, гидравлический цилиндр и поршень, а также шток, которым он соединялся с предкрылком.

Вдобавок механикам предписывалось осматривать соседний бесконтактный датчик приближения, его крепление, защитный кожух и электрический разъем.

Кейси помнила, что Доэрти уже проверил направляющий рельс. Если Амос не ошибся, им придется очень внимательно осмотреть датчик приближения. Кейси была уверена, что до сих пор никто этого не сделал.

Мог ли датчик оказаться причиной аварии?

Да, подумала она. Это было вполне возможно.

Она выключила терминал и зашагала по цеху, направляясь к своей конторе. Нужно позвонить Рону Смиту, попросить проверить датчик. Кейси прошла под брюхом самолета в сторону открытых ворот у северного торца ангара.

Приближаясь к воротам, она заметила двух мужчин, входивших в здание. В ярком полуденном свете они казались неясными силуэтами, но Кейси видела, что один из них одет в красную рубашку. А на голове другого она заметила бейсбольную шапочку.

Кейси вернулась к складам, чтобы попросить инспектора вызвать охрану. Но инспектор уже ушел; за сетчатыми заборами никого не было. Кейси огляделась и внезапно обнаружила, что цех пуст. Она увидела лишь пожилую чернокожую женщину, которая орудовала шваброй в дальнем углу ангара. До нее было около километра.

Кейси бросила взгляд на часы. До появления рабочих второй смены оставалось пятнадцать минут.

Мужчины шагали ей навстречу.

Кейси развернулась и двинулась прочь, возвращаясь по пути, которым пришла сюда. Как-нибудь справлюсь, подумала она и, не теряя присутствия духа, открыла сумочку и вынула сотовый телефон, собираясь позвонить в охрану.

Аппарат не работал. Связи не было. Кейси сообразила, что находится в самом сердце ангара, а под потолком натянута медная сеть, экранирующая радиопомехи, которые могли помешать испытаниям электронных систем самолета.

Она могла воспользоваться телефоном, только добравшись до противоположного торца здания.

На расстоянии километра от того места, где она находилась.

Она прибавила шаг. Каблуки туфель цокали по бетону. Казалось, звук разносится по всему ангару. Неужели она и впрямь одна? Нет, конечно. В это самое мгновение ее окружают сотни людей. Просто она их не замечает. Они находятся внутри фюзеляжей либо за огромными стапелями, обступившими самолеты. Где-то рядом сотни людей. С минуты на минуту кто-нибудь попадется ей на глаза.

Кейси оглянулась через плечо.

Мужчины нагоняли ее.

Кейси зашагала еще быстрее, почти побежала, спотыкаясь на высоких каблуках. Это попросту смешно, вдруг подумала она. Вице-президент «Нортон Эйркрафт» мчится по цеху словно заяц в самый разгар дня.

Она пошла обычным шагом.

Она глубоко втянула в себя воздух.

Она оглянулась: мужчины еще приблизились.

Сумеет ли она постоять за себя? Нет, подумала Кейси. Когда вокруг ни души, с двумя здоровяками ей не совладать.

Она пошла быстрее.

Слева от нее потянулись раздаточные окошки. Во время рабочей смены здесь суетились десятки механиков, нагружая проволочные корзины комплектующими. Но сейчас у окошек никого не было.

Тишь да гладь.

Кейси оглянулась через плечо. Мужчины находились в пятидесяти шагах позади и сокращали расстояние.

Кейси знала, что стоит ей закричать, и на подмогу ринутся десятки механиков. Громилы тут же исчезнут среди стапелей и лесов, и она окажется в очень затруднительном положении. Она не переживет такого позора.

Нет, она не станет кричать.

Ни за что.

Но где же, черт возьми, пожарные извещатели? Куда подевались кнопки вызова экстренной медицинской помощи? Где кнопки оповещения об утечке опасных веществ? Они установлены повсюду. Кейси проработала в этом здании несколько лет. Она должна вспомнить, где они располагаются.

Она нажмет кнопку и скажет, что произошел несчастный случай…

Но где же кнопки?

Мужчины приблизились на расстояние тридцати шагов. Если они побегут, то догонят Кейси в считанные секунды. Но они соблюдали осторожность – видимо, тоже опасались, что в любой момент могут появиться люди.

Но Кейси не видела вокруг никого.

Справа возвышался лес голубых столбов – сборочных зажимов, которые удерживали секции фюзеляжа, пока их соединяли вместе. Последнее место, где можно было укрыться.

Я – вице-президент. «Нортона», а эти двое…

Плевать.

Кейси свернула направо, нырнула между столбов и, спотыкаясь, начала пробираться между ними, минуя лестницы и подвесные светильники. Она услышала, как мужчины за ее спиной удивленно вскрикнули, потом бросились следом. Но Кейси уже двигалась в густой тени решеток. Двигалась очень быстро.

Кейси отлично ориентировалась в цеху. Она шла быстрым уверенным шагом, то и дело поглядывая вверх в надежде кого-нибудь заметить. Как правило, на каждой платформе работали двадцать-тридцать человек, соединяя секции фюзеляжа в ярком свете флуоресцентных ламп. Но сейчас там никого не было.

Кейси услышала ворчание мужчин, с проклятиями натыкавшихся на распорки столбов.

Она побежала, ныряя под низко нависавшие балки, перепрыгивая через кабели и кожухи, и вдруг оказалась на открытом пространстве. Участок номер четырнадцать. Самолет стоял на своих шасси, высоко вздымаясь над полом. Еще выше Кейси заметила подвесную платформу, окружившую хвост на высоте восемнадцати метров.

Она бросила взгляд на фюзеляж и заметила чей-то силуэт в иллюминаторе. В самолете кто-то есть.

Ну, наконец-то! Кейси взбежала по лестнице, щелкая каблуками по металлическим ступеням. Поднявшись на два пролета, она остановилась и огляделась. Высоко над головой на подвесной платформе она увидела грузные фигуры трех механиков в касках. Они стояли на «качелях» – платформе, подвешенной в трех метрах от потолка ангара, – и собирали верхнюю секцию вертикального руля. Кейси слышала пронзительный визг электроприводов ручного инструмента.

Она посмотрела вниз и увидела двух преследователей. Они продрались сквозь чащу синих столбов, подняли лица, заметили Кейси и начали подниматься к ней.

Кейси двинулась дальше.

Добравшись до кормового люка самолета, она вбежала внутрь. Огромный недостроенный фюзеляж – набор тускло сверкающих дуг – был похож на скелет металлического кита. В середине фюзеляжа она увидела одинокую женщину-китаянку, которая укрепляла на стенах серебристые панели теплоизоляции. Женщина робко посмотрела на Кейси.

– Здесь есть кто-нибудь еще? – спросила Кейси.

Женщина покачала головой. Казалось, она испугана, словно ее застали за чем-то дурным.

Кейси повернулась и бросилась назад к люку.

Внизу она увидела мужчин, которых отделял от нее лишь один лестничный пролет.

Кейси вновь повернулась и побежала вверх по лестнице, ведущей к подвесной платформе.

В том месте, где она впервые ступила на лестницу, ее ширина составляла около трех метров. Теперь она сузилась до шестидесяти сантиметров и становилась все круче, скорее напоминая пожарный трап, уходящий на головокружительную высоту среди решетчатых лесов. Повсюду свисали электрические кабели, словно лианы в джунглях; поднимаясь, Кейси то и дело натыкалась плечом на соединительные коробки. Лестница запетляла. Каждые десять шагов она сворачивала в сторону под прямым углом. Кейси уже поднялась на высоту двенадцати метров. Посмотрев вниз, она видела широкую «спину» самолета, глядя вверх – его огромный хвост.

Внезапно ее охватила паника. Посмотрев на мужчин, собиравших вертикальный руль, она закричала:

– Эй! Эй!

Механики не обращали на нее внимания.

Внизу виднелись преследователи. По мере того как они поднимались, их головы то исчезали, то вновь появлялись среди решеток лесов.

– Эй! Эй!

Механики и не подумали оглянуться. Поднявшись еще выше, Кейси поняла, почему не может до них докричаться. Уши механиков были закрыты черными пластиковыми чашечками звукоизолирующих наушников.

Они ничего не слышали.

Кейси полезла вверх.

На высоте пятнадцати метров лестница круто свернула направо, огибая горизонтальные рули, прикрепленные к хвосту. Рули не давали Кейси рассмотреть механиков, работавших над ее головой. Она двинулась в обход рулей. Их поверхность была черной; они были изготовлены из органического композита, и Кейси помнила, что к ним нельзя прикасаться.

Ей хотелось схватиться за них рукой; лестница, по которой она поднималась, не годилась для быстрой ходьбы. Она раскачивалась под ее ногами, и каблук Кейси сорвался со ступеньки. Она ухватилась за поручень взмокшей рукой и соскользнула вниз на два метра, прежде чем остановиться.

Она продолжала взбираться вверх.

Она уже не видела пола: его загораживали решетки лесов. Она не видела, появились ли рабочие второй смены или еще нет.

Она продолжала подъем.

Ее охватила дурнота; под крышей ангара собирался жаркий влажный воздух, и Кейси вспомнила обиходное название верхних рабочих площадок – «парилка».

Продолжая взбираться вверх, она наконец поравнялась с горизонтальными рулями. Едва Кейси поднялась над ними, лестница вновь изогнулась, на сей раз по направлению к широкой вертикальной плоскости хвоста. Люди, работавшие по ту его сторону, вновь скрылись из виду. Теперь Кейси боялась смотреть вниз; она не отрывала глаз от деревянных стропил крыши над головой. Еще пять футов, еще один поворот лестницы вокруг хвоста, и она окажется…

Кейси замерла на месте, вытаращив глаза.

Рабочие куда-то исчезли.

Кейси посмотрела вниз и увидела под собой три желтые каски. Механики забрались в подъемную клеть и теперь спускались вниз.

– Эй! Эй!

Рабочие не слышали.

Услышав стук подошв преследователей, которые продолжали взбираться за ней, Кейси вновь подняла лицо. Она чувствовала, как вибрирует лестница. Она понимала, что эти двое совсем близко.

Ей некуда было деться.

Прямо перед ней лестница упиралась в металлическую платформу полтора на полтора метра, окружавшую хвост. У края платформы возвышалось ограждение, а за ним – пустота.

Кейси стояла на крохотной платформе на высоте восемнадцати метров, прижимаясь к огромной плоскости хвоста.

Преследователи нагоняли ее.

А ей некуда было деться.

Не стоило лезть вверх, подумала она. Лучше было оставаться внизу. Однако у нее не было выбора.

Кейси перебросила ногу поверх ограждения платформы и, дотянувшись до решетки лесов, ухватилась за нее рукой. Металл нагрелся в горячем воздухе. Кейси перебросила вторую ногу.

И начала спускаться по решетке, цепляясь за прутья.

Она почти сразу осознала свою ошибку. Решетки были собраны из диагонально пересекающихся прутьев, и всякий раз, когда Кейси хваталась за них рукой, ладонь соскальзывала, защемлялась в крестовине и пальцы охватывала жгучая боль. Прутья имели острые грани, держаться за них было трудно. Уже через несколько секунд спуска Кейси начала задыхаться. Она просунула руку в решетку, зацепилась за нее согнутым локтем и перевела дыхание.