Ф24, местное название — Варда.

Бывший наземный Центр.

      Впервые за достаточно долгий срок, начавшийся гораздо раньше его бегства из замка, Кромвел был чертовски доволен. Во-первых, ему практически в руки упал меч, равного которому он в жизни не видел и сомневался, что второй такой найдется на всей Варде. Единственное неудобство: он был настолько остр, что никак невозможно было заткнуть его за пояс, не лишившись пояса, поэтому приходилось держать меч в руке, но эту проблему Кром надеялся в скором времени как-нибудь решить. Пока было не до того, поскольку, во-вторых, он уже нашел в спальне Лорда мешочек с пятью большими алмазами и очень рассчитывал, что это не последняя находка из числа тех, которые можно будет унести с собой. Пошуровав по покоям и не найдя в них больше ничего, достойного внимания, он вспомнил про трон и про то, что его спинка была вроде бы инкрустирована какими-то камнями. «Вряд ли Темный владыка украсил свою мебель дешевками», — подумал Кром и, прихватив за локоть глазеющую по сторонам Келли, вернулся с нею в тронный зал. Тут-то его и поджидала первая в этом замке серьезная проблема.
      Подойдя к подножию трона и уже сделав несколько шагов вверх по лестнице, Кром увидел, как на той же лестнице, но выше, возникают прямо из воздуха люди в количестве семи человек и спускаются всей толпой ему навстречу.
      Кромвел попятился — не только потому, что оказался у них на пути: он признал в руках первых явившихся старинное ручное оружие, которое видел и раньше — оно сохранилось в Имране, но годилось теперь разве что на забивание гвоздей, поскольку батареи его были полностью израсходованы воинственными предками. А эти, уж наверное, таскали его с собой не в качестве дубин, то есть оно у них, скорее всего, работало. И с ними была девчонка-демон! Это могло напугать почище любого оружия.
      Но, главное — среди них были дядька Бен и сам герцог Имранский! Правда, без оружия, да и выглядели они неважно, особенно герцог, опиравшийся на дядьку, словно Трабан был стариком, а не наоборот. Тогда Крома озарила догадка: эти с оружием и были теми, кто разгромил замок — врагами Лорда и чем-то ему сродни, раз могли так же мгновенно переноситься на расстояния — и теперь они вернулись явно из Гнилой Берлоги, взяв там в плен герцога с Бенджамом. Если бы это было не так, то герцог бы сейчас не помалкивал, уперевшись в Крома с принцессой испепеляющим взглядом, а уж, наверное, выдал бы в отношении их соответствующие команды, после чего Крома испепелили бы на месте кое-чем подейственней, чем взгляд.
      Пока что все явившиеся остановились, глядя на Крома сверху вниз. Он не представлял, что последует дальше, и поднял повыше чудесный меч: с этим подарком Неба в руке он ощущал себя новым, высокородным человеком, чуть ли не ровней герцогу Имранскому.
      — Кто такие? Мародеры? — строго спросил один из двоих, стоявших впереди — тот, что был постарше и с тронутыми сединой волосами.
      Кром даже вздрогнул — это он-то мародер?!
      — Я Кромвел оф Миркодас — тот, кто убил Темного Лорда! — объявил он с мрачным достоинством, впервые не ощутив неприятного холодка, всегда сопровождавшего произнесение этого имени. — Вот этим самым мечом! И теперь я по праву являюсь хозяином этого замка!
      Заявление было ой каким рискованным! Но оно в самом деле соответствовало здешним законам, к тому же с этим мечом Крому сам черт был не брат: меч был дан свыше! ЕМУ!
      — А я принцесса Монтанская! — выступила, гордо вскинув подбородок, Келли.
      Но ее уже никто не слушал.
      — Где тело? — взволнованно поинтересовался старший, окончательно сбегая с лестницы. Остальные последовали за ним. Герцог, при известии о гибели Лорда, издал утробный стон. Бенджам, как всегда, оставался невозмутимым, лишь на мгновение дрогнуло что-то в лице отмеченного Мраком при взгляде на ученика, сразившего собственного идола.
      — Вон там, — Кромвел обернулся и показал острием меча в коридор, где на полу вытянулся Темный. Была видна его откатившаяся далеко голова.
      Как бросились они туда! Наверное, затем и вернулись, чтобы добить Лорда. А тут он уже всё сделал. Кром глядел, как чужаки осматривают тело, потом голову, водят над ними какими-то штуками. Потом молодой отшвырнул ногой голову еще дальше, будто она могла подкатиться и прирасти обратно к шее.
      Герцог воспользовался моментом и, не обращая внимания на окружающих, прошипел:
      — Ты пожалеешь!.. Ты у меня сгниешь заживо!.. Я тебя… — и он сделал такое движение скрюченными пальцами, словно растаскивал с Крома кожу.
      Кром ничего не ответил — он всё еще не смел напрямую угрожать герцогу — просто поглядел многозначительно на свой меч.
      — Так, порядок! — сказал командир чужаков с довольным и даже радостным выражением, будто это и было единственной его целью здесь — увидеть труп Темного. Наверное, он был бы не прочь еще и меч заполучить, но Кромвел успел первым.
      — А теперь все наверх! — скомандовал старший и обернулся к Крому и Келли: — Лорд Кромвел, принцесса, прошу вас пройти с нами.
      Кром едва успел проконтролировать свою челюсть, не позволив ей отпасть.
      ЛОРД КРОМВЕЛ!!!
      Это, черт возьми, звучит!
      Лорд Кромвел с сияющим мечом!!! Имя которому будет — Поднебесный!
      «Лучше — Эскалибур», — раздался в голове Крома чей-то насмешливый голос.
      Ерунда какая. Но он…
      Победитель Темного Лорда!!!
      Разумеется, он внял приглашению, преодолев желание немедленно подняться к трону и — нет, не выковырять стекляшки, зачем портить свое имущество — а плюхнуться в него и немного отдохнуть.
      Итак, они все вместе поднялись на верхнюю площадку, куда вскоре со стороны Гнилой Берлоги прилетели две железные птицы. Кромвел уже ничему не удивлялся, примериваясь внутренне так и эдак к своему новому статусу.
      Лорд Кромвел!
      Как же он сам не догадался? А вот пришелец понял: кем еще может быть победитель прежнего хозяина, новый владелец замка?
      Лордом!
      Герцог в ярости? Мечтает его уничтожить? Ха! Он без Темного, как ноль без палочки, а Кромвел теперь — герой Мантаны! Весть разлетится птицей, люди станут боготворить его, и очень скоро у него будет новый отстроенный замок с гарнизоном и прислугой. И принцессу — в жены! Трабан натравит на него свою армию? Ха-ха! Да часть его знаменитой гвардии, если не вся, бросит теперь этого упыря и потянется к нему, Крому, нет, к Лорду Кромвелу, избавившему Имран от многовекового ужаса.
      Кром, конечно, отдавал себе отчет, что впереди еще немалые трудности, что очень многое предстоит продумать и рассчитать. И кое-что он начал прикидывать в уме уже сейчас, чтобы не терять времени, поэтому был немного отстранен от происходящего вокруг него непосредственно в данную минуту.
      А когда подключился, то оказалось, что тот из пришельцев, что помоложе, успел слетать куда-то на железной птице и привез с собой на площадку три новые персоны. Одной из них был шериф Враньеш, что и заставило Крома отвлечься от составления радужных картин: этот-то тут зачем понадобился? Вторым был седобородый старец с пронзительным взглядом, сопровождаемый телохранителем — воином, одетым в пестрые цвета армии Гордых.
      С первых же слов Кромвелу стало ясно, что за время его скитаний по лесам в мире успели произойти кой-какие события — не более важные, конечно, чем падение Темного Лорда, но тоже кое-что значащие и способные повлиять на его, лорда Кромвела, дальнейшие прожекты.
      Оказывается, герцог послал сюда армию — нет, не в погоню за Кромом, а на подмогу Темному Лорду. И эта армия, в которой Кром не так давно состоял, уже на подходе, хотя и с изрядным опозданием. От нее и отрядили на переговоры Враньеша. А с запада приближается другая армия, Союза Гамбара — давних и непримиримых врагов герцога. А этот старик и есть Великий Прорицатель Мэллори, о котором Крому, конечно же, не раз доводилось слышать — духовный глава Союза, представитель противной стороны. Чем обернется ситуация — нечего и гадать, но совершенно ясно, что новоявленному лорду Кромвелу при любом исходе не поздоровится.
      Однако у него сложилось впечатление, что старший из пришельцев пытается заговорить им зубы, причем руководствуясь, как ни странно, его, Крома, интересами.
      — Итак, Темный Лорд пал, — говорил командир, — от руки вот этого человека. — Он сделал широкий жест в сторону Крома и торжественно объявил: — Разрешите представить — лорд Кромвел оф Миркодас!
      Оба представителя враждующих сторон уставились на Крома: старик вперил в него строгий взгляд, а Враньеш вытаращился, беззвучно открывая и закрывая рот.
      — И он же, насколько я понимаю, спас из плена принцессу Мантанскую.
      Герцог Имранский отчетливо скрипнул зубами. А по губам Бенджама — неужели Крому не показалось? — пробежала тень усмешки.
      — Иди сюда, дитя мое! — властно пророкотал Мэллори, протягивая руку к принцессе.
      Келли независимо тряхнула волосами и… осталась стоять рядом с лордом Кромвелом.
      Кром счел за лучшее промолчать, просто кивнул в ответ на представление и небрежно повел мечом, как лучшим доказательством своего беспримерного героизма: лезвие так ослепительно играло на солнце, что было ясно — таким оружием может обладать только настоящий лорд.
      — Если всё это так, — медленно и величественно произнес старец, — то его подвиг не имеет себе равных. Я от имени Союза Гамбара приветствую лорда Кромвела и свидетельствую, что Союз окажет ему любую помощь сейчас и в дальнейшем.
      «Вот это было бы неплохо! — подумал Кром. — Но…» Слишком много было этих «но».
      — Не собираюсь давать вам советы, — сказал чужак, — но, по-моему, Союзу выгодней будет не устраивать побоище, которое ослабит обе стороны, а выдать принцессу за лорда Кромвела и тем самым укрепить свои позиции в Имране.
      У Крома аж дыхание перехватило, так круто этот пришелец брал дрыга за тыксы, хотя принцесса после этих слов нерешительно отступила от него на пару шагов. Но тут наконец не выдержал герцог Имранский: такого поворота в довершение всех бед он уже не в силах был вынести.
      — Никакого лорда Кромвела не существует! — буквально взревел он. — А место этого проходимца и предателя в яме с грызкжами! И, клянусь, я ему еще обеспечу эту яму и многое другое! Это я укреплю свои позиции в Мантане! — яростно заявил герцог, вперив пылающий взор в Мэллори: — Сначала мои кугуары разгромят твою хилую армию, которая лучше всего умеет трясти перьями, а не сражаться, а потом я выдам вашу принцессу за своего племянника!
      — Только ваш племянник немножко инвалид, — напомнил о своем преступлении окончательно осмелевший Кром.
      Герцог хищно обернулся к нему:
      — Да, ты пытался его изуродовать. Но его вылечил Лорд! Истинный Лорд, который еще воскреснет! И очень скоро! Тогда… — тут герцог вздрогнул, словно его внезапно поразил в спину дротик, и перевел взгляд на чужаков:
      — Куда вы дели моего племянника?! Он был здесь!!!
      Андрей заметил, как Прошин озабоченно поглядел на часы, а потом взглянул на восток, в сторону Гнилой Берлоги. Он словно чего-то ожидал, тем не менее, кажется, понял, кого имеет в виду герцог.
      — Ах, этот? Так он до сих пор оздоравливается. Если уже не бродит по замку, в чем мать родила, — командир обернулся к своим: — Лапин, давай быстро в тронный зал, там в задней стене под гобеленом дверь. За нею в комнате в аппарате должен быть человек. Вытащишь его и бегом с ним сюда. Да, заверни его во что-нибудь, хоть в тот же гобелен.
      Боец убежал, а Прошин вновь обратил взгляд к востоку. Затем обернулся к оппонентам, изничтожающим тем временем друг друга взглядами, словно перекрестными выстрелами, к счастью, не смертельными.
      — Итак, вам есть о чем подумать в связи с изменившейся политической обстановкой и с появлением в Мантане нового героя, — заявил он.
      Кром скромно повернул лицо в профиль, вполне, по его мнению, подходящий для увековечения, в частности на государственных дензнаках.
      — У вас будет время для размышлений, — продолжил капитан, — потому что сейчас вы отправитесь к своим армиям и отведете их отсюда как можно дальше и как можно быстрее, если не хотите, чтобы они были в одночасье уничтожены. Лорд Кромвел, — он обернулся к новоявленному хозяину замка, — вам я настоятельно советую отправиться вместе с вашими новыми союзниками. Позже вы сможете вернуться и восстановить свой замок из руин.
      Лорд Кромвел беспокойно нахмурился.
      — И откопать погреба, — с затаенной усмешкой добавил Прошин. — Уверяю вас, мы их не тронем. А мародеры и разбойники долго еще не осмелятся сунуться в это место.
      Все заинтересованные лица пристально глядели на него в ожидании более конкретных объяснений. Лишь Великий Прорицатель вдруг расправился в плечах, даже вроде бы вырос и глубоким утробным голосом объявил:
      — Грядет Последняя Великая Битва! Всё, отмеченное мраком, должно будет исчезнуть с лица Варды!!! — Голос прокатился по площадке и, казалось, далеко разнесся над лесными просторами.
      — Очень хорошо, что вы это понимаете, — вновь взглянув на часы, сказал Прошин. Андрей же глядел на старца и прекрасно видел уже безо всякого поисковика мощное энергетическое поле, какое не должно быть присуще человеку. Он мысленно хмыкнул. А вот Прошина, похоже, ничуть не волновало лицедейство Мэллори. Оглянувшись на лестницу, он спросил:
      — Да где ж ваш чертов племянник?!
      — И не мечтайте, что сгинет Мрак! — прорычал, внезапно охрипнув, герцог Имранский. — Рано вы все похоронили Темного Лорда! Не в первый раз его убивают, и каждый раз он воскресал, исполненный еще большей силы! Он…
      «Он бессмертен», — абсолютно четко понял Андрей то, что хотел сказать герцог, но тот вдруг запнулся и смолк на полуслове: как раз в этот момент Лапин вывел на площадку юнца, обернутого в черное. Вид у него был забитый и напуганный, довольно длинные волосы топорщились, словно иглы дикобраза, во все стороны.
      — Вот, привёл, — сообщил Лапин. — Сидел там, где вы сказали, только не в капсуле, а рядом.
      — Всё правильно, там по завершении срабатывает автоматическое открытие, — сказал Прошин.
      Герцог сорвался с места и бросился к племяннику, достигнув его, бесцеремонно сорвал накидку и, к удивлению большинства собравшихся, вперился взглядом в мужские причиндалы. Там всё было вроде бы на месте, и герцог вздохнул облегченно, а лорд Кромвел громко прокашлялся.
      — Так, ну теперь, кажется, все в сборе, — сказал Прошин. — В связи с этим объявляю переговоры закрытыми. Обеим сторонам гарантирую немедленную доставку к своим армиям. — Он обернулся к бойцам: — Лапин, сажай старца и девушку в «Льдышку». Да, и нового лорда не забудь. Нестеров, герцога с его людьми — в броневик! Доставите их к армиям — да не перепутайте! — старца на запад, герцога на восток. Потом отгоните технику к порталу. Остальным на байки и немедленно отправляться туда же.
      — Командир, а вы как? — выставил мощный подбородок чернобровый Нестеров. — Снова через «ход»?
      — Отставить, сержант, задавать вопросы. Выполнять приказ!
      — Командир, а может, герцога отвезти домой? Откуда и взяли? — спросил подбежавший Лапин.
      — Да нет, пускай подумает о предстоящей битве в полевых условиях. Ему полезно.
      Даже если герцог был с этим не согласен, высказываться он не стал: главное сейчас было избавиться от чужаков, и пусть их всех сотрет в порошок в этой предсказанной проклятым Мэллори Великой Битве. За то, что его оставили в живых после разгрома Темного Лорда, Трабан не испытывал ни малейшей благодарности: это чувство было ему в принципе глубоко чуждо. Другое дело ярость. И он еще найдет, на ком ее выместить, дай только срок. Не напрасно Враньеш старался держаться позади герцога, опасаясь попадаться ему на глаза, но всё равно уверенный, что вскоре ему припомнят всё, и в первую очередь, конечно же, новоявленного лорда Кромвела.
      Итак, непримиримые враги с помощью бойцов погрузились в разные флаера, наградив друг друга напоследок взглядами, исполненными жгучей ненависти. Новый лорд, которого Шаман прочил в женихи принцессы, без особой охоты, но всё же пошел со старцем, ну и с ее высочеством, разумеется. Глядя на них, Андрей подумал, что этот брак действительно явился бы неплохим вариантом для Гордых. А какой пистон герцогу! Мэллори с его советниками и впрямь есть смысл об этом поразмыслить. Но, независимо от того, сложится бракосочетание или нет, этот парень не пропадет.
      — Как вы думаете, командир, сражение состоится? — тихо спросил Андрей.
      Прошин посмотрел на него испытующе, потом ответил:
      — Больше чем уверен — рано или поздно армии сойдутся не на жизнь, а насмерть. Но не сегодня.
      Капитан не наблюдал за отбытием правителей, озабоченный какими-то своими мыслями. И, хоть Шаман был сейчас полностью закрыт для контакта, Андрей угадывал, что может тревожить его теперь, когда Крайний уничтожен и им предстоит возвращение… домой? Такое теплое слово. Увы, не для них. Им предстояло вернуться в Бюро, и наивно было бы полагать, что в родном учреждении их ожидает достойная награда.
      Правда, уничтожить их будет теперь не так легко. Но и в Бюро должны прекрасно это понимать.
      Они остались на площадке втроем. Маша еще во время переговоров вспрыгнула на каменный барьер, да так и сидела на нем, обхватив руками колени. Поглядеть со стороны — обычная девчонка лет пятнадцати, задумавшаяся о каких-то своих, необычайно важных проблемах. На самом же деле настолько иная, что Андрей не взялся бы угадать, что сейчас происходит в ее голове, о чем она думает. Она лишь выглядела, как человек, но ей не было места в человеческом мире. Как теперь и им…
      — Что будем делать дальше, командир?
      Вот и наступило время для этого вопроса, не дававшего покоя всему СПАСу-4. Как им действовать, чтобы выжить после уничтожения Крайнего? Лишь двое из них подошли к моменту, когда назрела необходимость его решать.
      — Я думаю, ты уже всё понял, Андрей, только не хочешь этого признать, — откликнулся Шаман. — Нам не позволят что-либо сделать. Просто не дадут такой возможности. Даже Мэллори сообразил, что с гибелью нелюди грядет зачистка концов — то есть та самая Последняя Великая Битва. И не он один. Обернись назад.
      Андрей обернулся: из-за обломков башни выступила темная сухая фигура и приблизилась к ним.
      — Почему вы остались? — спросил Прошин.
      — Дни Великих Сил сочтены. Настал черед отмеченных Мраком, — ответил Бенджам оф Марин и обратил взгляд к востоку.
      Туда же посмотрели Прошин с Андреем, а Маша соскочила с парапета и оказалась возле них.
      Небо над горизонтом усыпали черные точки, постепенно увеличивающиеся в размерах: к бывшему Координационному Центру вновь приближалась воздушная флотилия, заранее беря его в кольцо.
      — Мария, быстро беги отсюда! — велел Прошин. — Беги в лес! Ты у нас шустрая, успеешь.
      Она повела головой — демонстративно медленно, словно обозревая окрестные красоты, и опустилась у ног Андрея.
      — Маша, уходи! Здесь опасно, и ты ничем не поможешь нам, — попробовал увещевать Андрей. Напрасно: она отвернулась. Будто ничего не слышала.
      У Андрея мелькнула мысль о телепортации — через тронный зал обратно в Гнилую Берлогу. Этот способ бегства использовал гралл, удирая из логова, а потом обратно. И их настигнут так же, как гралла. Рано или поздно. А скорее всего, уже поджидают в замке.
      — Ну что, Андрей, ты понял? — спросил, щурясь от ветра, Прошин.
      — Да, капитан. На подходе к логову разворачивается стандартная операция по уничтожению нелюди. Только нелюдь теперь — это мы, — Андрей вновь поглядел на приближающихся своих, качнул головой: — Но Мэллори ошибся. Последняя Великая Битва уже состоялась. А это… — он горько усмехнулся: — Это будет просто фейерверк… Организованный Бюро в честь победителей.
      Андрей выщелкнул батарею из «калаша» — она звякнула о камень — и опустился на плиту рядом с Машей.
      «Дзынь-клац!» — упала еще одна батарея, и Прошин сел напротив ученика. Сказал, откладывая в сторону автоган:
      — Ты прав, Андрюха. Я тобой горжусь.
      Старый Бенджам оф Марин потер поясницу и медленно, превозмогая боль в суставах, уселся с чужаками. Нет, Сила Печати не покинула его с гибелью Лорда. Просто мудрый Бенджам знал, что Великие Силы, в отличие от людей, не поднимаются добровольно на жертвенный алтарь, и он берег сейчас каждую крупицу — не для Великой Битвы.
      А для Последнего Противостояния.
      Так они сидели молча до тех пор, пока вокруг не взвился огненный смерч. Само здание сотрясло серией мощных взрывов, но старый комплекс был по-настоящему крепок и держался, хотя тысячи осколков, крупных и мелких взлетали и низвергались в бушевавшем пламени. Лишь люди в самом центре ревущего Ада оставались неподвижными, накрытые почти незримой силовой броней, созданной и удерживаемой их собственной Силой.
      Андрей стал одним из трех живых генераторов защитного поля, не зная, надолго ли их хватит, понимая только, что не страх и не отчаянная надежда заставляют их держать купол, оттягивая неизбежный конец. А возможно — то, о чем подумал старик, а он ясно услышал: Сила, доставшаяся им слишком дорогой ценой. Чистая, нерастраченная энергия всколыхнулась и шла изнутри так же естественно, как вскидывается рука для защиты от подлого удара.
      Рядом вздрагивала Маша, вжав голову в плечи, прислонившись к нему всем боком. Впервые это удивительное, обладавшее потрясающей силой и не знавшее страха создание прижалось к нему, как к старшему и более сильному, инстинктивно ища у него зашиты. Еще и поэтому он знал, что будет держаться до последней крупицы энергии в груди, до последней искры в сердце будет противостоять.
      Нет, силы еще не иссякли, когда перед глазами в бушующем пламени плеснуло полотнище нежной зелени и ясной голубизны. Андрей подумал, что это какая-то оптическая галлюцинация либо обман зрения… Но вот этот обман схлопнулся, оставив на свободном пятачке перед ними двух человек. Но и эти двое — с виду вполне реальные, продолжали казаться порождением стресса, поскольку Андрей исполнился уверенностью, что узнает одного из них. Нет, он никогда его не видел, да и не мог видеть живым, но в памяти воскресли многочисленные портреты, вспомнился барельеф при входе в главный корпус.
      Это был легендарный основатель Генетического Бюро Александр Гор.
      Второго он не знал. Но когда оба они обернулись, оглядывая сидящих, капитан Прошин взглянул на второго так, что Андрей понял — он его знает. Еще это означало, что Шаман тоже их видит. Как и Бенджам, и Маша.
      Все они поднялись, и Андрей тоже медленно встал на ноги. На миг он обеспокоился, что под впечатлением от явления самого Гора он ослабил, а может, и вовсе потерял контроль над барьером — сила свернулась и пульсировала горячим сгустком где-то в центре груди — тем не менее щит продолжал держаться и даже заметно расширился. Андрей понял, что уже не они держат защитный купол.
      — Итак, вы победили в последней битве, — сказал Александр Гор. — Мне чертовски жаль, что основанная мною организация разучилась чествовать своих героев по достоинству. И я лично хочу исправить собственную ошибку. Я и Ричард Край. — Он поглядел на партнера. Тот сурово кивнул:
      — Вы отправитесь с нами на подлинную Родину человечества.
      — Разве она еще существует? О ней не сохранилось ни малейших сведений, — проговорил Прошин. — Известно, что планета праматерь погибла в Слепые Времена…
      — В ваших архивах она значилась, как Ч-33, — сказал Ричард Край, — но вся информация была в свое время стерта. Не без причин, как вы понимаете.
      Капитан Прошин, глядя на него исподлобья, спросил:
      — Почему вы помогаете нам?..
      — Вы поставили точку в истории, начатой давно и не вами. Мы еще поговорим об этом на Земле, обещаю…
      — А Каменский, он… Тоже там? — не выдержал и спросил Андрей. К нему обернулся Александр Гор. Покачал головой:
      — Каменский остался простым человеком. Это было его решением, — лицо Гора страдальчески искривилось. — Он умер в свой срок… — Гор на секунду склонил голову, потом вскинул ее и обратился к старику, не утратившему своего мрачного обособленного вида.
      — Бенджам оф Марин, — медленно проговорил Гор. — Высшие Силы покинули Варду. Настал ваш срок уйти вслед за ними.
      — Я намеревался погибнуть вместе с этими людьми, — откликнулся старик. Глаза его, горевшие до этого непереносимым черным огнем, вдруг погасли и стали усталыми.
      — Вы уже погибли, — сказал Гор. — И МЫ забираем вас на Небо.
      — Мне нет места на Небе… — возразил старик. Он вздохнул широко открытым ртом и оглянулся, как будто ища выхода.
      Но Андрей понял, что старик смотрит на пройденный им на Варде путь.
      — Есть, — сказал Гор.
      Андрею показалось, что сейчас Бенджам шагнет навстречу новой серии взрывов, потрясающих здание.
      Но тот отвернулся от жадной заверти смерти и сделал шаг вперед.
      Чувствуя плечом тепло Маши, Андрей произнес:
      — Со мной девочка. Она…
      — Знаем, — кивнул Край, — у нас на Земле много ее собратьев. — Он поглядел вокруг и спокойно предупредил:
      — Здание сейчас обрушится. Нам пора.
      Гор вскинул глаза к средоточию защитного купола, но Андрею показалось, что он глядел сквозь — куда-то неизмеримо выше.
      — Ты не забыл о моей просьбе? Перекрыл канал этим?— спросил Гор.
      Ричард Край хмыкнул:
      — Всё сделано. Но, знаешь, эти их имперские замашки, уверенность в том, что им позволят уничтожить человечество, в последнее время они меня…
      — Отставить, — спокойно произнес Гор. — Поговори об этом еще раз с Рунге. — И сделал легкий жест правой рукой.
      Четверо обреченных смерти на планете Варда оказались вместе с двумя спасителями на вершине зеленого холма, под ясным голубым небом совсем другой планеты. Внизу перед ними раскинулся город, подобного которому Андрею еще не доводилось видеть — собранный будто бы из кусочков самых разных городов, невероятный и пестрый, словно лоскутное одеяло.
      Логичней всего, наверное, было бы предположить, что они всё-таки погибли там, на Варде, и легендарный Александр Гор забрал их, как он и сказал Бенджаму, прямиком на Небо. Тем не менее Андрей Маркелов ощущал себя живым, здоровым и бодрым, как никогда. И Сила — она осталась с ним, улеглась в груди теплым успокоившимся котенком. Андрей обернулся к стоявшему рядом Гору.
      — Но как получилось, что вы… — «…до сих пор живы?..» — хотел сказать он, но вовремя прикусил язык, осознав бестактность подобного вопроса. Гор взглянул на него с затаенной усмешкой, словно понял или услышал,и ответил коротко:
      — Привычка.

Ядро нашей Галактики.

Планет, согласно Универсальному Реестру СПБ, нет.

      Значительный и Сухощавый вновь сидели в шезлонгах на горном плато. Между ними в цилиндрически ограниченном пространстве полыхали взрывы, летели осколки и целые куски стен — долго, долго не сдавалась старая, возведенная в незапамятные времена человеческого господства постройка. Когда она наконец осела в дыму и грохоте, Значительный мановением руки убрал изображение.
      — Итак, Фрустар, вы видите, что я по достоинству оценил вашу искренность. Теперь мы с вами единственные, кому известно, что людям, в отличие от граллов, не свойственно расходовать полученную ими энергию Ядра.
      — Да, — глухо произнес Сухощавый, — энергия просто замыкается в них, активируя их собственные способности.
      — И мы с вами прекрасно понимаем, — продолжил Значительный, — что, узнай об этом Совет, он не оставил бы и следа человечества в Галактике.
      Сухощавый вскинул затуманенный взгляд, в котором еще стояли отблески взрывов:
      — Но с уничтожением граллов людям больше неоткуда получать энергию. А те, кто ею обладал… — Сухощавый запнулся на полуслове и вновь склонил голову.
      — Живые свидетельства уникальности в этом плане человеческой расы уничтожены только что на наших глазах, — продолжил за него Значительный и глубоко вздохнул: — Я допускаю, что в редких и, я признаю это, удивительных свойствах этой расы заложены и корни нашей исключительности. Поэтому ее утилизацию считаю недопустимой. Вы утверждаете, что дело не в геноме, однако…
      Взгляд Значительного был устремлен к горным вершинам, он словно не замечал, что собеседник его не слушает, как не видит и бокала, представленного под его нос услужливо изогнувшимся подлокотником.
      В нежно-бирюзовый нектар капали и медленно растворялись в нем крупные слезы.