Нина колебалась секунду, не больше.
      - Нет, Костя. Вспомни, что говорил соловей. Верить этому человеку нельзя...
      - Правильно! Пойдем...
      За дверью послышалось злобное сопение.
      - Ну погодите! - голос Правителя стал прежним, визгливым и злым. - Ничего у вас не получится без меня. Я с вами рассчитаюсь! Я превращу вас в камни, если не выпустите! Я вас...
      Чара залаяла.
      - Эх, ты! - засмеялся Костя... - Волшебиик-недоучка! Если бы ты мог, то давно превратил бы...
      - Давно! - закричал Правитель. - Сейчас, сейчас...
      - Ой! - вскрикнула Нина. - А если он правда... Бежим!
      - Не верю, - Костя спокойным шагом направился к выходу, хотя почувствовал на спине холодные мурашки, словно она начала неметь. И ноги становились непослушными.
      Они не побежали. Они едва брели, ожидая, что вот-вот волшебная сила остановит их, превратит в неживые холодные камни.
      Облегченно вздохнули только, когда вышли из пещеры на красную гору. Остановившись на секунду, переглянулись и громко засмеялись. В ночной заколдованной тишине этот обыкновенный человеческий смех самим ребятам показался жутким, заколдованным. Он прокатился над островом пугливым эхом, замер где-то в темных пещерах.
      Ребята быстро, скользя и падая, спустились к горе кирпича. Лентяи попрежнему шли сюда один за другим, бросали желтые бруски. Нина подняла один и положила на ровное каменное возвышение, в котором нетрудно было угадать фундамент. Костя тоже положил, но сказал с сомнением:
      - Когда строят, то кирпич намазывают раствором. Как он будет держаться без раствора?
      - Правда, - вспомнила Нина. - Где же мы возьмем раствор?
      Она уложила уже поверх первого кирпича второй и теперь хотела убрать его, но не смогла. Он будто прирос к первому.
      - Ой, приклеился!
      У Кости получилось то же самое.
      - Не нужен раствор! - обрадовался он. - Не нужно возиться до старости! Теперь дело пойдет быстро!
      Они забыли о том, что никогда в жизни ничего не строили. Словно кто-то подталкивал их руки, и они укладывали кирпичи именно в то место, куда требовалось. Стена стала быстро расти. Она то делала изгибы, то выступала карнизами и башенками. Получалось красиво.
      Уложив очередной кирпич, Нина повернулась, чтобы взять из кучи следующий, и вздрогнула от неожиданности. Перед ней стоял какой-то мальчишка с кирпичом в руках.
      - Я тоже хочу работать, - сказал он просящим голосом. - Можно?
      Нина посторонилась.
      - Пожалуйста.
      Вслед за ним стали подходить другие мальчишки и девчонки. Весело переговариваясь, они забирались на стены и укладывали кирпичи.
      - Проснулись! - радостно закричал Костя. - Ура! Нин, пойдем Сеньку искать!
      Желтая гора гудела от голосов. Толпа мальчишек и девчонок спускалась к недостроенному дому. Они облепили его со всех сторон, и стены стали подниматься, как живые.
      Нина и Костя приглядывались к ребятам, но найти Сеню не могли. Ведь строили дом сотни ребят.
      - Найдем потом, - сказал Костя. - Давай работать.
      Они снова стали укладывать кирпичи. А когда побледнела луна и над морем начал подниматься рассвет, все дружно прокричали: "Ура!" Дом был построен! Не дом - дворец с конусной кирпичной крышей.
      Бывшие лентяи спустились со стен вниз, и тут Нина и Костя увидели Сеню. Он стоял на высоком крыльце дома, говорил, потрясая кулаками:
      - Вас обманывали! И меня обманули, потому что лень было сопротивляться. Теперь вы поняли, что были рабами Правителя. Ишь какой добрый! Можно бездельничать целыми днями, можно валяться кверху пузом. А по ночам работай на него! Хотите вы и дальше быть лентяями?
      - Нет! Нет! - ответили мальчишки и девчонки.
      - Тогда вперед! Долой Правителя!
      - Долой! Долой!
      Увидев друзей, Сеня сбежал с крыльца. Кинулся было к ним, остановился в нескольких шагах и, виновато опустив глаза, тихо сказал:
      - Вы меня... извините. За то, что не послушался вас. Я знаю, это вы помогли всем. И мне. Я видел, как вы пошли на красную гору. Мне тоже хотелось... Я не мог.
      - Ладно, - Костя подошел к нему. - Все в порядке.
      Нина схватила Сеню за руку.
      - Пойдем к Правителю!
      Однако им пришлось еще задержаться. Появился Брысь. Он подошел к своим квартирантам.
      - Кажется, вы говорили правду, - он произносил слова, растягивая, с трудом. - Наверно, я... уходил по ночам... мне... очень тяжело... говорить... Я перестаю... говорить... как люди... Я не... жалею... Если вернусь... домой... Там кошке... нельзя... говорить... А то посадят... в клетку и будут... всем показывать.
      Подошел и Яшка. Протянул руку.
      - Простите дурака. Будем друзьями.
      Быть другом никто не отказался.
      Все стали подниматься на красную гору. Новичкн опередили толпу. Они знали уже дорогу и подошли к пещере раньше других. Миновали большой зал, вошли в тот, где стоял трон соловья,
      Чара встретила их радостным визгом. Нина погладила ее, прижалась ухом к двери. Из-за нее доносился храп. Костя повернул ключ, открыл дверь и... ребята застыли на пороге.
      Посреди огромного зала на подушках лежал коротенький толстяк, одетый в белые штанишки с лямками. Из-за толщины трудно было определить его возраст. Во всяком случае, он был еще мальчишкой. Храпел он так, что пол под ногами ребят вздрагивал.
      Костя сжал кулаки.
      - Ух, дать бы ему! Жаль, что спит, лежачего не бьют. Ну, да ему и так хватит. Вон какой синяк на лбу!
      В зал входили и входили ребята. Они громко разговаривали, а останавливаясь пред спящим Правителем, затихали. Когда все умолкли, сверху послышался дребезжащий старческий голос:
      - Слушайте меня! Своим освобождением вы обязаны тому, что преодолели свою лень. Каждый из вас вернется домой так, как попал на остров. И запомните: для того, кто снова начнет лениться и убегать из дома, найдется другой остров.
      Свистящий ветер ворвался в зал. Порыв был таким сильным, что все прикрыли руками глаза. А когда ветер стих, в зале остались только Нина, Костя, Сеня, Чара и спящий Правитель. Исчезли и бывшие лентяи, и кот.
      - А мы? - забеспокоилась Нина. - Почему мы остались здесь?
      Костя поднял указательный палец, произнес назидательным тоном:
      - Каждый вернется домой так, как попал на остров. Понятно? Надо к морю идти!
      Они спускались по красной горе, громко разговаривая. Теперь они боялись не Правителя, а жуткой тишины, что окружала их со всех сторон. У входа в тоннель остановились, в последний раз посмотрели на все, что оставалось позади. На огромный пустой дом, на красную гору и пещеру, в которой оставался одинединственный человек...
      Нина поежилась.
      - Как страшно!
      - Страшно и... жалко, - сказал Костя. - Хоть и противный тип, а жалко бросать одного...
      - Мы ничего не можем сделать, - Нина тоже почувствовала жалость к толстяку.
      - И не надо! - Сенина злость еще не прошла. - Проснется, увидит дом может, умнее станет. Пускай потрудится!
      Нина подозвала Чару, которая бегала, обнюхивая траву и кусты, словно тоже прощалась с островом.
      Проходить мимо пустых пещер было неприятно.
      - Неужели все уже дома? - Костя недоверчиво посмотрел по сторонам. Давайте заглянем в свою пещеру. Вдруг кот там!
      - Не надо, - остановила его Нина. - Никого там нет.
      - Не надо, - сказал и Сеня.
      - Как хотите.
      Они спустились к морю. Солнечный свет переливался, дробился на ленивых волнах.
      - Смотрите! - закричала Нина. - Это он!
      У берега покачивался плот. Ребята запрыгнули на него. Даже шест был здесь. Тот самый. И рюкзак появился. Костя взмахнул шестом, воткнул в берег. В это время над ними закружилась птичка. Это был соловей. Он не говорил ни слова. Только пел. И ребята поняли, что он желает им счастливого возвращения домой.
      Неожиданно налетел туманный вихрь. Он окутал остров, скрыл его от ребят. Плот рвануло и понесло в море.
      - Держитесь! - крикнул Костя.
      Все ухватились за проволочное крепление плота. Одной рукой Нина держала Чару за ошейник. Плот кружило, швыряло то вниз, то вверх. Пошел дождь, крупный и густой.
      Но недолго носился плот в ревущей темноте. Постепенно стих ветер, стал рассеиваться туман. Прекратился дождь, и показалось солнце.
      Ребята поднялись, с молчаливым удивлением смотрели по сторонам. Плот качался на середине речушки. Они узнали Тушканку. Конечно, это была она.
      Кипящие волны укатывались к берегам, остывали там, оставляя на траве и кустах белые клочья пены. Но и они моментально исчезали под солнцем, бледным маревом уносились в небо. Речка вздыхала устало и облегченно.
      Все вокруг будто выступало из темноты. Сначала ребята увидели кромки берегов, потом прибрежные кусты, поля, лес и, наконец, потом светлое, светлое небо.
      - Что же ты! - Нина схватила Костю за руку. - Давай побыстрей к берегу, а то нас опять унесет. - Давай побыстрей!
      - Отдайте плот! - надрывался Петька. - Отдайте плот! Не имеете права, это мой!
      - Вот кого надо было на ocтров спровадить, - засмеялся Костя. - Я его сейчас пугну.
      Он сунул руку в карман, намереваясь в шутку погрозить Петьке ножом: сразу тише станет. В кармане не было ножа.
      - Ребята, - тихо сказала Нина. - Обо всем, что было, никому рассказывать не надо.
      - Еще бы, - кивнул Сеня. - Кто поверит?
      - Скажут, ненормальные вруны, - Костя тоже был за то, чтобы молчать.
      Плот ткнулся в берег. Петька подбежал сердитый, красный от злости.
      - Зачем взяли? Ваш, да?
      - Пожалел! - Костя бросил шест на берег. - Ничего с ним не сделалось.
      - Ага! Я ж недавно, после бури, его поймал. Отвязал кто-то. А теперь вы взяли и тоже отвязанный бросите. Вдруг опять ветер!
      Ребята переглянулись.
      - Да он нам уже не нужен. Накатались, - сказал Сеня. - Забирай, если жалко.
      - Я ничего, я так, - Петька не ожидал, что все кончится мирно, - голос его стал тише. - Мне не жалко плота, только не бросайте отвязанный. Унесет опять.
      "Островитяне" пошли рядышком. Каждый вслух вспоминал, сколько разных дел ждут его дома. Надо сегодня все сделать, а завтра можно всем вместе пойти в кино.
      Нина остановилась. Повертела в руках книжку. Это был ее "Робинзон Крузо". Откуда он взялся - не помнила. Сеня нащупал в кармане "сигнализатор" от маминой пудреницы.
      Ребята переглянулись, но ничего не сказали и не удивились, стоит ли удивляться такому пустяку послe всех чудес, что они видели. Главное сейчас чудо это то, что они снова дома. И как это хорошо.