6. Проводник обязуется сопровождать Клиента по обусловленному заранее маршруту, в пределах туристских схем данного региона.
      7. Клиент обязуется не требовать от проводника выхода за обусловленные маршруты, а также услуг, не входящих в непосредственные обязанности проводника.
      8. Клиент и проводник обязуются относиться друг к другу с взаимным уважением и в случае возникновения разногласий прилагать усилия для устранения их на основе взаимного соглашения.
      Примечание 1. Если проводник является несовершеннолетним, Клиент берет на себя обязанности по его питанию, устройству на ночлег в гостиницах и пансионатах и обязуется не допускать переутомления проводника на маршруте. Клиент не должен брать несовершеннолетнего проводника на кино- и видеосеансы, не рекомендованные детям до 16 лет, и не побуждать его к поступкам, способным нанести вред здоровью или воспитанию.
      Примечание 2. В вышеуказанном случае (проводник - несовершеннолетний) ежесуточная плата Клиента сокращается до 8 (восьми) руб. 70 коп.".
      Слева стояла подпись-закорючка (в скобках - "А. Игнатьев") и круглая печать, в центре которой - человек с рюкзаком и посохом. А справа было место для подписи клиента и даты. А также для подписи проводника (с примечанием: "Писать разборчиво").
      Генриетта Глебовна басовито сказала у меня над головой:
      - Однако же и суммы дерет наш любезный "Пилигрим". С каждым годом все больше... - Она оглянулась на Сашку.
      - А я-то что! - жалобно возмутился "несовершеннолетний проводник". - Нам всего по три рубля в день платят. Ну, иногда еще премия... Только редко.
      Я вспомнил о велосипеде, который "стрекочет, будто стрекоза крыльями". И понял, что язык не повернется сказать: "Не надо мне проводника"... Да и почему не надо? Может, все идет именно так, как задумано! ("Кем задумано? Я никогда не думал о проводнике!") Может, не случайно свела нас судьба?..
      Но с другой стороны, малыш ведь. Если что случится...
      Генриетта Глебовна, видимо, поняла меня. Посоветовала:
      - Да не бойтесь. Подгорье - это же недалеко.
      - В Подгорье я уже был. С Костей...
      Сашка чуть обиженно сказал от двери:
      - Вы, наверно, только в предбаннике были, у речки. А там ведь еще столько всего... Но надо развертку знать.
      Я обернулся.
      - А сам-то ты не против? Идти со мной...
      - Не-а, не против. - Он заулыбался.
      - Со старым и скрипучим...
      - Ёшкин свет! Какой же вы скрипучий!
      - Ты что это так ругаешься! - строго пробасила Генриетта Глебовна. - Что за "Ёшкин свет" у тебя на языке!
      - А чего... - струсил Сашка. - Это и не ругательство даже. Это поговорка. Вроде как "нечистая сила"...
      - Ах, поговорка!..
      - Да, - приободрился он. - Это будто место такое поминается, где Баба Яга живет. Бабка Ёшка, значит. Даже песня такая есть в одном мультике! "Пой частушки, Бабка Ёшка, пой - не разговаривай"...
      Я достал ручку, подмахнул контракт.
      - Ладно, "Бабка Ёшка", иди расписывайся...
      Сашка откровенно обрадовался, засветился весь. Водя языком по губам, старательно начертал: "Ал-др Крюк".
      - Слушай-ка, Ал-др, это у тебя фамилия такая - Крюк? - заинтересовалась Генриетта Глебовна.
      - Ага... А что? - Сашка насторожился.
      - А маму как зовут?
      - Вера Николаевна. А что?
      - Да ничего, встречались, кажется... А папа - Виктор?
      Сашка отвел глаза, сказал неохотно:
      - Да. Только они развелись.
      - Ох, ну извини... Игорь Петрович! Вы в дорогу, наверно, с утра отправитесь? А проводничок пусть перебирается к нам прямо сейчас. А то знаю я эти пилигримовские общежития. Туристы всю ночь на гитарах бренчат, да еще небось и водку пьют... А я хоть покормлю по-человечески.
      Сашка опять обрадовался. Он уже не робел.
      - Я только бумагу в контору отнесу и сумку там заберу...
      - Игорь Петрович, а деньги вы дайте мне, я пойду на почту насчет журналов выяснять и уплачу заодно...
      Сашка вернулся в сумерках. Я уже начал тревожиться. Генриетта Глебовна грозно его спросила:
      - Это где же ты гулял, голубок?
      Сашка не испугался. Весело объяснил, что сперва ждал в конторе диспетчера, а потом забежал на пустырь, поиграть.
      - С теми ребятами, у костра, помните, Игорь Петрович?
      Генриетта Глебовна погрозила толстым пальцем:
      - Ты смотри у меня, проводник Александр Крюк...
      Сашка полушутя надулся:
      - Ну вот, опять дразнилки из-за фамилии. Всю жизнь...
      - Какая же это дразнилка? Наоборот! Очень даже звучит, - утешил я его. Просто как "Александр Блок". Блок - это ведь тоже приспособление, чтобы тяжести поднимать, а как услышишь фамилию - сплошная поэзия в Душе. - И я даже процитировал подходящие для проводника строчки:
      Случайно на ноже карманном
      Найди пылинку дальних стран
      И мир опять предстанет странным,
      Закутанным в цветной туман...
      Сашка не удивился.
      - Знаю.
      - Читал Блока?
      - Мама читала. Она этого Блока любит...
      Сашка говорил, поглядывая на картину "Тетушкин секрет", и выкладывал из синей спортивной сумки на подоконник мыльницу, зубную пасту, полотенце. Потом брякнул коробком.
      - А спички-то тебе зачем? - забеспокоилась Генриетта Глебовна.
      - Для работы, - серьезно сказал Сашка. - Не для курения же... Мама сама положила, а то я всегда забываю...
      Генриетта Глебовна вздохнула, как добрая бабушка:
      - Не боится мама отпускать тебя?
      Сашка засопел, заперекладывал мыльницу и зубную щетку.
      - Ну да, "не боится". Каждый раз такое... "Прощание славянки"... Завтра позвонить надо, что все в порядке.
      - Позвони, позвони... Идемте ужинать. А потом я постелю проводнику на раскладушке. Игорь Петрович, не возражаете, если в вашей комнате?
      Я не возражал.
      Когда легли, Сашка сразу начал тихо посапывать. Я тоже стал засыпать, удивившись напоследок, какой длинный и необычный был день. И вдруг услышал:
      - Игорь Петрович...
      - Что, Саня?
      - А вы ту книжку, про мальчика из Назарета... написали?
      Сон стек с меня, как темная вода.
      - Нет, Саня, не написал.
      - А почему?
      - Честно говоря, побоялся.
      - Потому что религию раньше запрещали, да?
      - Нет, что ты... Во-первых, жизнь Христа - это ведь не только религия. Это история, философия и масса всяких общечеловеческих тем... А испугался я только себя. Почуял, что пороху не хватит. Начал и отложил...
      - Побоялись, что будет еще один апокриф?
      Эк ведь он меня! Почти в точку... Но я не обиделся.
      - Понимаешь, Саня, я не сумел. Пока писал просто про его детство: про игры, про школу, про родителей и приятелей, вроде бы получалось. А как доходило до главного... Тема Великого Служения не каждому по зубам. У самого-то у меня в детстве таких мыслей, разумеется, не было...
      Я теперь будто не с Сашкой, а с собой говорил. В полумгле. Вполголоса. Но он расслышал. И сказал сбивчиво, тихо:
      - Но в детстве ведь... наверно, каждый про какой-нибудь подвиг думает...
      - Наверно. Только тут не о подвиге речь, а о любви к людям и о желании спасти всех... Знаешь, я мог бы написать, если бы постарался. И возможно, повесть напечатали бы, поскольку времена меняются. Но это была бы еще одна средненькая книжка. И многие сказали бы, что автор спекулирует на модной теме. Сейчас это не редкость... Давай, Саня, спать.
      - Ладно, - покладисто сказал он. И вдруг попросил (я даже почувствовал в темноте, как он жалобно поморщился): - Только не называйте меня Саней, хорошо? Сашка - вот и все. Я с рождения привык...
      - Ну, если с рождения... А у меня тоже просьба, - начал я и прикусил язык. Потому что получилось бы слишком резко.
      Но он понял:
      - Больше не лезть с разговорами о книжках, да?
      "Так тебе и надо, старому идиоту!" Я объяснил виновато:
      - Видишь ли... как говорится, я с этим делом "завязал".
      Раскладушка отчаянно заскрипела.
      - Почему?!
      - Как тебе сказать... Сашка. Наверное, все чернила израсходовал, которые были отпущены.
      - Ох уж... - недовольно выдохнул он.
      Мне вдруг стало чертовски стыдно. Зачем я ною перед мальчишкой? Разве он обязан слушать излияния, которые и самому-то мне противны?.. И все равно он не поймет, что получилось просто несовпадение сроков: "баллончик в авторучке" опустел раньше, чем кончилось календарное время. Оно протянулось усилиями мудрого Артура Яковлевича, которому честь и хвала, но о котором я сейчас не хочу вспоминать. Ни о чем не хочу. Я - человек без имени, беглец в свою последнюю сказку...
      - Вы отдохнете в отпуске, а потом все равно за новую книжку засядете, утешил меня Сашка.
      "Я не сяду за книжку, если даже захочется. Потому что не успею ее закончить... Да и какой смысл? Она все равно была бы не лучше прежних... Вот если бы найти Тетрадь..."
      Но Сашке я сказал:
      - Все может быть... Спи.
      2. Спички и волчок
      Когда я проснулся, Сашкина раскладушка была застелена, сам он сидел на полу. Уже одетый, но босой. Раскладывал на половицах спички, соединял их в ромбы и звездочки. Потом провел над этими фигурками ладонью. Некоторые спички встали торчком, а две подскочили и головками прилипли к ладони.
      - Ого... - удивился я.
      Сашка вздрогнул, обернулся.
      - Доброе утро, - сказал я.
      Сашка ответил без улыбки:
      - Доброе утро... Мы, кажется, рано подписали контракт.
      - Что такое?
      - Ну, потому, что сегодня в Подгорье не пройти. Я считал, считал, не получается развертка. Можно только завтра.
      - Подумаешь, беда какая, - сказал я с облегчением. - Завтра так завтра. Сегодня по Овражкам погуляем. Найдем чем заняться...
      Тогда Сашка заулыбался.
      - Ага! Тут тоже много всякого, интересного...
      - А над чем это ты колдуешь?
      - Я же говорю: пространственную развертку смотрел...
      - Это что же, способ такой? Со спичками?
      - Ну, вообще-то нас по-разному учили. А это я сам придумал. Никакого компьютера не надо. Лишь бы волчок слушался.
      - Что за волчок?
      - А вот! - Сашка показал картонный кружок, проткнутый заостренной спичкой. - Смотрите! Я в какую сторону его запускаю? Запомните... - И он крутнул спичку двумя пальцами. Легонький волчок затанцевал на половице. Конечно, он вертелся по часовой стрелке.
      Я так и сказал.
      - Ага... А теперь глядите... - Сашка сомкнул над волчком ладони, не касаясь его. Я свесился с кровати, оперся рукой об пол. Сашка развел ладони медленно, осторожно. Волчок замедлял бег. И крутился теперь... против часовой стрелки. Это стало особенно ясно, когда он упал на бок и покатился.
      - Вот так фокус...
      - Вовсе не фокус! Просто меняются координаты совмещенных пространств... Игорь Петрович, вы вставать будете? А то Генриетта Глебовна уже два раза спрашивала...
      Батюшки, десятый час! Я дернулся под одеялом и выругал себя за то, что спал без пижамы. Сейчас будет неловко перед Сашкой за свой живот, длинные трусы и жидкие волосатые ноги. К счастью, заглянула в дверь Генриетта Глебовна.
      - Игорь Петрович, встава-ать!.. А ты, юноша, помоги-ка мне притащить воды от колонки...
      3. "Приличный ребенок"
      Во время завтрака мы договорились, что прежде всего пойдем с Сашкой на рынок. Там, помимо всяких других, есть книжный ряд. Генриетта Глебовна сказала, что иногда попадаются редкие издания, а случается, что и рукописи. И глянула на меня с пониманием, словно о чем-то догадывалась.
      Сашка проворно и без всякой просьбы хозяйки помог ей убрать со стола и вымыть посуду. За это удостоился благосклонных улыбок и похвал. Но когда он сказал, что пора, пожалуй, отправляться в путь, Генриетта Глебовна подбоченилась и саркастически спросила:
      - Ты что, таким чучелом и пойдешь?
      - А чего?.. - Сашка надул губы. - Не в театр же...
      Мне в общем-то было все равно, как выглядит мой проводник, но из педагогических соображений я поддержал Генриетту Глебовну:
      - Мы не только на рынок пойдем, но и в книжные магазины. Это заведения интеллигентные, а ты - как флибустьер...
      Сашка встал в забавную позу марионетки: сдвинул носки кроссовок и коленки, растопырил пятки и локти, заболтал повисшими кистями рук. По-птичьи, одним глазом, оглядел себя сверху вниз.
      - Кошмар-р, - дурашливым, как у Буратино, голоском согласился он. Хорошо. Сейчас буду умненький-благоразумненький. И кр-расивый. Аж пр-ротивно... - Повернулся на пятке и ускакал на одной ноге.
      Генриетта Глебовна засмеялась:
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.