Я уже было открыл рот, чтобы подтвердить распоряжение, но вовремя захлопнул. Спасибо Вадику, привил осторожность.
      - В чем проблемы? - наехал я на него. - У меня есть возможность выходить и возвращаться. Тебя это беспокоит? Или ты считаешь, что четверо профессионалов не в состоянии справиться с одним безоружным противником?
      Насчет своего свободного выхода я не блефовал. Несколько дней назад я вручил ту самую коробочку, по воле которой я оказался тут, одному из "глаз", когда они отправлялись "по магазинам". Вне резиденции кнопка на коробочке снова засветилась, обозначая, что телепорт готов к работе. В тот же день я сделал вылазку "наружу". Трусил, конечно, сильно, но все обошлось. Теперь коробочка занимала место на поясе, рядом с коммуникатором.
      - И как ты себе это представляешь? - поинтересовался Андрей. - Мы появляемся из воздуха, стаскиваем мужика со шлюхи - извини, Лена, - она бросается на шею своему избавителю, и мы исчезаем вместе с ней?
      - А что я не учел? - если быть честным, то я так себе это и представлял.
      - Реакцию мужика и Люды. Появление людей в комнате в такой момент она воспримет как опасность. Мужчина, кстати говоря, тоже. Он не кинется в бой, а отскочит в дальний угол и начнет кричать, выясняя, кто мы такие и что нам надо. Фактически же он будет привлекать внимание охраны. Девушка вцепится в кровать и начнет орать, что их тут убивают. Причем с той же целью. Не имеет значения, как она ведет себя в критических ситуациях: она это сделает, следуя инструкции, полученной от сутенера.
      - Так что ты предлагаешь? - зло спросил я. - Ждать, пока он вволю поиздевается и уйдет?
      - Именно это я и предлагаю: дождаться утра, когда она ляжет отдыхать. Идти нужно, когда девушка будет одна, причем нужно дать время ей понять, что ее спасают. Кроме того, пойти должна Лена. Только ее Люда знает и не поднимет крик.
      - А пока будем любоваться садистской порнушкой?
      - Не нравится - не смотри, - отрезал Андрей и стал намазывать следующий пирожок. - Она выносит это не первый раз, но, если мы не облажаемся, - в последний. В альтернативе: возможность нарваться на пулю твоим людям или девушке. Про тебя я вообще молчу. Последствия твоей смерти всем известны.
      Я задумался. Андрей был прав, но и сидеть, сложа руки, мне не хотелось.
      - Хорошо. Считай, ты меня убедил. Но ждать до утра я не собираюсь. Как только мужик уйдет, мы заходим. Я и Лена. Все, решение окончательное.
      Андрей тяжело вздохнул, но промолчал.
      На сборы нам понадобилось не более пяти минут. Лена переоделась в бежевый комбинезон из плащевки, а я проверил обойму "Вальтера" и достал коробочку. Я решил идти, держа ее в руке, чтобы не тратить времени на отстегивание от пояса.
      Наконец Андрей кивнул, сообщая о том, что момент высадки наступил. Я вдавил "пуск" и рванул к двери шлюза. После нажатия до отправки проходило около десяти секунд. Лена уже была в шлюзе и заметно нервничала.
      - Не переживай, - я постарался успокоить ее. - Это всего несколько минут. Нам нужно только, чтобы она согласилась пойти с нами и...
      Договорить я не успел, так как мы уже были в комнатке итальянского борделя. Люда еще не успела одеться. Она сидела на краю кровати и испуганно смотрела на нас.
      - Мы за тобой, - проговорила Лена. - Конечно, если ты хочешь отсюда выбраться.
      И тут Люда расплакалась. У нас не было времени. Мы не могли себе позволить слезы и уговоры, но что прикажете делать, если спасаемый человек не хочет вам помочь?
      - Стоп-стоп! Люда, говори быстро: да или нет. У нас мало времени, попытался вставиться я.
      - Я не могу, - выдавила сквозь слезы девушка.
      - Мы все продумали, - настаивал я. - Вам с отцом ничего не угрожает. Решай быстрее.
      Лена присела на кровать рядом с подругой и обняла ее за плечи. Было похоже, что она сейчас тоже расплачется.
      - Девочки, - взмолился я, кладя палец на кнопку, - быстрее! Время идет.
      - Ты же видишь: она в шоке. Нам нужно еще несколько минут...
      Тут я услышал тихий щелчок за спиной, а в глазах Лены отразился испуг.
      Повернуться я не успел. Мощный удар в затылок сшиб меня на пол, и перед тем, как потерять сознание, я еще успел заметить, как выпавшая из рук коробочка закатывается под низкий край кровати.
      ИТАЛЬЯНЦЫ
      Когда у вас болит голова, холодный компресс приносит облегчение. В некоторых случаях полезно просто подставить темя под струю холодной воды. Конечно, если вода льется из крана на темя, а не из шланга в лицо.
      Я поперхнулся, дернулся в сторону, уходя от струи, и окончательно пришел в себя. Улыбающийся кретин со шлангом сразу же направил струю снова мне в лицо. Я попытался увернуться, но снова струя меня нашла. Полузадохнувшийся, я, наконец, получил глоток воздуха.
      Мы находились в негостеприимном подвале с бетонным полом и полным отсутствием мебели. Мои руки были скованы наручниками, а ноги и спина нещадно ныли, как будто ими сосчитали несколько пролетов лестницы. Рассмотрев бандитскую рожу парня со шлангом, который, кстати, продолжал меня поливать, я понял, что, скорее всего, я прав.
      Его занятие было прервано длинным потоком итальянской речи, произнесенным с чисто национальным темпераментом и обильно сдобренным русским матом. Я оглянулся и увидел, что надо мной возвышается крупный итальянец с типично-азербайджанской физиономией. На нем был надет дорогой спортивный костюм "Пума", причем явно не турецкого производства. Еще я понял, что он обращался ко мне. Я, может быть, и пропустил бы этот факт, но местный босс повторил последние пять слов, три из которых я понял прекрасно, но никакой информации, кроме ссылок на виды интимных контактов, в них не было. Я задумался над оставшимися двумя, но босс заехал носком ботинка мне по ребрам. Тут уже я стал изъясняться при помощи тех же слов, что и он.
      Босс недоверчиво на меня посмотрел и, коверкая слова, осведомился:
      - Рускы?
      - Рускы - рускы! - подтвердил я. - Мы вас, падла, кормим, а ты меня пинаешь.
      Немного подумав, я добавил еще несколько слов, видимо, надлежащих к употреблению согласно местного этикета.
      - Эт-ты мнэ, пыдрес, говорышь? - взорвался босс. - Кто это "ми" и как это "кормым"?
      - "Ми" - это весь бывший союз. А "как" - ты не хуже моего знаешь, что мы у вас закупаем и косметику, и обувь, и одежду... да много всего.
      - Умьни! - осклабился мордоворот и вдруг резко ударил ботинком по ребрам. Я задохнулся, а босс попытался рявкнуть:
      - Ты как сюда попадал? Чего хотел? Говорить сам, или я буду бить.
      Ну что ж, говорить - это можно. И я разразился фразой, стараясь произносить слова быстро, горячо и на итальянский манер.
      - Если большой босс мне не запретит и поверит, а если и не поверит, то уж не запретит, пока я не договорю до конца, то с вашего позволения, я лично думаю, что с точки зрения тех, относительно этих, по моему разумению, вы думаете не иначе, как вообще, относительно рассуждений их самих касаемо меня. Однако ежели рассуждения те будут рассмотрены с точки зрения банальной эрудиции, то несомненным плюсквамперфектумом наличествует мое расположение на нижнем уровне вашей зоны влияния, хотя этот факт может быть оспорен, если вместо геометрии Лобачевского, применение которой в данном случае само по себе весьма спорно, применить эвклидову геометрию...
      Рассмотреть свое положение на бетонном полу с точки зрения квантовой механики босс мне не дал тем же способом. Когда я смог снова дышать после очередного удара по ребрам, он задумчиво произнес:
      - Зачем ты приходил? Не говоришь? Не важно. Ты будешь молчать тут, а твоя подруга будет работать там, - он показал пальцем вверх. - Может, и ты будешь работать. Потом. Сам. Когда проголодаешься.
      После этих слов мне резко расхотелось шутить. Идиот. С Вадиком мне просто повезло. Теперь я сдохну тут в подвале, Лена будет "работать" шлюхой, а весь мой штат умрет с голоду, если я как-то не выкручусь. Спаситель. Хелпер недобитый. Надо было выдернуть Люду к себе, а там уже спрашивать согласия. По большому счету, можно было и не спрашивать. И так понятно, что для нее лучше. Неужели Лена не могла успеть нажать на кнопку коробочки? Она же видела, куда она полетела. Или Люда, когда все уйдут...
      И тут меня бросило в жар. Если кто-то кроме меня нажмет на кнопку, то именно он, а не я, попадут в шлюз. Андрей, конечно же, справится с пришельцем, не это страшно. Если коробочка попадет в резиденцию, то назад послать ее будет уже некому, а я застряну тут. И все. Потом можно просто вешаться, а ведь нажать кнопку могут в любую секунду...
      - Постой! - окликнул я босса, который уже собирался уходить. - Я буду говорить. Я расскажу все, что знаю, а что я получу взамен?
      Итальянец на меня уставился, как атеист на Библию.
      - Ты вернешь мне мою подругу и отведешь поговорить с той девушкой, у которой нас поймали. Идет?
      Взгляд итальянца изменился. Теперь это был негодующий взор пролетария на книгу "Вредное воздействие алкоголя".
      - Тебе дадут еду и воду. Немного, - произнес он презрительно. - И бить не будут. Может быть.
      - А девушка? - поинтересовался я и снова не успел уклониться от его ботинка. Потом он еще раз оглядел меня, плюнул в лужу на полу, не торопясь закурил и, повернувшись, направился к выходу.
      - Жрать захочешь - расскажешь, - бросил он через плечо и вышел из подвала.
      В двери щелкнул ключ.
      "Не одно доброе дело не остается безнаказанным", - гласит народная мудрость. "Доброта - понятие относительное", - говорил когда-то Вадик. Вызволить попавшую в беду Люду - дело хорошее, вот только для местного мафиози это не доброта, когда его лишают ожидаемых барышей. Ведь за девочку он уже заплатил, а если она сейчас исчезнет, то это прямой убыток. Можно назвать все его дело "плохим", но, во-первых, я же не собираюсь бороться против проституции вообще и, во-вторых, как же этот итальянец может признать свое дело "нехорошим", если оно было хорошо и для его отца, и для деда...
      Оставалась еще старая, как мир, догма: "Хорошо то, что хорошо для меня". Но в этом случае можно распрощаться с образом светлого рыцаря-спасителя. Так зачем же я пошел на это? Ради Люды? Но я ведь до сегодняшнего утра и не подозревал о ее существовании. Ради Лены? Но она просила всего лишь вернуть подругу домой, все остальное было моей идеей.
      Может быть, пришла пора разобраться в своих поступках? А что я, собственно говоря, делал, к чему стремился? Я хотел, чтобы все люди, которые меня окружают, были счастливы.
      - Идиот! - взорвался я. - Счастливы! Ты избавил Лену от обязанности ложиться под всех Вадиковых (теперь - уже моих) головорезов, с легкостью поддался ее уговорам и подложил ее под себя. А у нее был выход? Кто бы поверил, что ты отпустишь ее домой, в особенности после ее участия в заговоре с Вадиком? О счастье ли ты думал, когда активировал браслет Вадика и его "глаз"? Когда радовался, что Андрей колотит этих бывших смертников лучше, чем Вадик? Так зачем ты полез "показывать рыцаря" Люде?
      Ответ напрашивался сам: чтобы произвести на нее впечатление. А впечатление нужно для того, чтобы можно было завести с ней романчик. Так, ничего серьезного, а то Лене это не понравится...
      - Дважды идиот! - снова ругнулся я. - Называй вещи своими именами: чтобы КУПИТЬ Люду. И как это может "не понравиться" Лене, если она УЖЕ КУПЛЕНА тобой, чистоплюем.
      Все это усугублял факт, что "чистеньким" я выглядел только в своих глазах. Причем я сам знал, что чистота эта фиктивная. Так что же получается, я подохну сам, угроблю кучу людей, и только ради того, чтобы попытаться еще раз навешать себе же лапшу на уши?
      На душе заскребли кошки, еще раз подчеркивая мою правоту. "Подохнуть пожалуйста! Люди пострадают? Да хоть вагонами! А вот задумываться, что я не такой хороший - не моги".
      Мои размышления были прерваны звуком открываемой двери.
      В подвал неторопливо зашли двое и молча направились ко мне.
      - Привет, - вежливо поздоровался я и улыбнулся.
      Улыбаться мне не хотелось. На их лицах явно читалась тупая решительность и не прослеживалось ни одной мысли. "Совсем как мои "глаза", решил я.
      - Ентер пассворд? - перешел я на международный диалект.
      В маленьких глазках читалось напряжение всех ресурсов их черепных коробок.
      - Формат Си? - усложнил я задачу.
      - Формат? - переспросил один. А второй добавил длинную фразу без русских вкраплений, обращенную к первому, и с улыбкой пояснил мне:
      - Ресет.
      - Ресет? - не поверил я.
      - Ресет-ресет! - подтвердил второй, а чтобы я не долго думал о значении этого высказывания и о происхождении компьютерных познаний у тупых охранников, принялся меня охаживать ботинками. Второй с удовольствием присоединился.
      Я некоторое время принимал в этом посильное участие, а потом выполнил данную команду: ушел в перезагрузку, а проще, потерял сознание.
      Если кто-то побывал в моем положении, то он не даст соврать: придя в себя, я не представлял, сколько прошло времени. Что-то подсказывало мне, что не меньше, чем три-четыре часа. Я поклялся себе, что никогда в жизни, никогда-никогда не буду больше играть в благородство. "Хорошо то, что хорошо для меня", - вот отныне мой лозунг. А кому это не нравится - пусть делает, что хочет. Если, конечно, сможет.
      Пока "не мог" я.
      Я не мог передвигаться, дышать без стонов и, по некоторым болезненным приметам я понял, что, видимо, не смогу смотреть на Лену, да и вообще на любую женщину в течение недели как минимум. Кроме того, я не мог узнать, где находятся девушки и что с ними происходит, а самое главное: где моя коробочка.
      Еще я не мог ничего со всем этим поделать, и это меня бесило больше всего.
      Через некоторое время я впал в легкое забытье, выходя из него только от боли, когда пытался удобнее улечься на бетоне.
      Спустя еще некоторое время дверь в подвал открылась, и снова зашла болезненно знакомая мне "сладкая парочка".
      - Ресет, - окликнул меня один из них.
      Я решил не откликаться, так как уже усвоил, что юмор они понимают весьма своеобразно, а просто сделал вид, что еще не пришел в себя. Сквозь прищуренные веки я наблюдал, как они немного поговорили между собой и направились ко мне.
      - Ресет, - еще раз позвал второй, потом что-то пробормотал извиняющимся тоном, а я в ответ заорал от удара по копчику.
      Процедура "ресет" была повторена в мельчайших деталях.
      "Опять вода", - была первая мысль в моей голове, когда я в третий раз обрел сознание.
      - Ты говоришь? - раздался голос босса из-за моей спины. - Говори. Тебя больше не бить, а еще давать еда и вода.
      - Не надо "давать вода", - я нервно захихикал. - Моя уже выпить так, что течь из задница. Ву компрене "задница"?
      Босс улыбнулся. Из под расстегнутой спортивной куртки выглядывала майка с изображением большого радужного воздушного шара.
      - Ты шутить. Это хорошо. Значит, ты пока жить.
      - Слушай... э-э-э... мужик, а что, тех, кто не шутит, убивают? съязвил я.
      Босс достал из кармана сигару и не спеша раскурил.
      - Верно увидел, но неверно понял. Если шутишь, значит жив. Когда умрешь, шутить не сможешь, - босс огляделся, видимо, в поисках стула, но вспомнив, где находится, снова повернулся ко мне. - Можешь звать меня по имени.
      - Корел Драв? - переспросил я, вглядываясь в рисунок на его майке.
      - Меня звать Лоренцо, - на этот раз он не отреагировал на мою шутку, и я счел это дурным знаком. - Говорить, как сюда попал? Нет? Жаль. Скучно. Прощай.
      То ли я смог по-настоящему достать босса, то ли азербайджанец Лоренцо потерял ко мне всякий интерес. Пока я пытался сообразить, почему такой интересный разговор так быстро закончился, он прошел к двери и, уже уходя, бросил короткую фразу мордовороту со шлангом. У того сразу заблестели глаза, и он уставился на меня.
      "Дошутился, - мелькнула мысль. - Теперь точно убьют. Хотя почему убьют? Тут вроде как бордель, а спрос есть не только на женский пол".
      В районе солнечного сплетения я ощутил присутствие некого невидимого червя, который норовил высосать из меня все соки. Интересно то, что я почувствовал его присутствие, не взирая на боль во всем теле.
      Вот вляпался. Какой-то мелкий бандит избивает меня, причем даже не сам. А еще я его панически боюсь. Тоже мне "шеф резиденции", "гроза наркодельцов", "будущий миллионер"... стоп! А может быть, откупиться? Денег у меня хватит выкупить весь персонал этого сомнительного заведения. Вот только как это сделать? Чтобы вручить Лоренцо деньги, я должен буду вернуться в резиденцию, но он никогда меня не отпустит, если не будет иметь гарантию, а какую гарантию я могу ему дать? Девочки и так у него...
      Девочки! Вот черт. В пелене боли я совсем забыл о них. Договариваться с Лоренцо? Никогда! Да если об этом узнает хоть кто-нибудь из моих, я же потом им в глаза смотреть не смогу...
      Если? Идиот! В данный момент Андрей сидит за монитором и все это наблюдает. Он ничем не может мне помочь, но видит все. Черт! Сейчас меня трахнут грязные макаронники на глазах у моего лейтенанта.
      "О, Господи, - взмолился я, - если я выкручусь живой и целый из этой переделки, то я больше никогда... больше ни за что...".
      Я задумался, какое бы дать обещание, причем такое, которое у меня будет хоть малейший шанс выполнить. И уже когда сквозь открытую дверь пролез один из моих болезненных знакомых, и они в месте с "ватерменом" поволокли меня куда-то, я закончил фразу: "... то я заведу у себя капеллана! Во!"
      Что такое капеллан, я точно не знал. Я помнил только, что это какой-то священник в армии. Это знание показалось мне достаточным для обещания, а само обещание достаточно серьезным, чтобы быть уверенным, что, если Бог есть, то он должен мне помочь.
      Ноги меня держали слабо, и я проехал коленями по всем ступенькам на лестнице, но я старался этого не замечать. Меня занимал другой вопрос. Как себя должен вести крутой босс, когда его трахают. Идиотский вопрос. Ни в книгах, ни в фильмах, ни в устном фольклоре об этом не говорилось. Более того, говорилось обратное: человек, попавший в такую переделку, уже никогда не сможет претендовать на уважение.
      А интересно, куда меня волокут?
      Вопреки моим ожиданиям, меня протащили по коридору, старательно цепляя мной за все углы, и бережно скатили ногами с крыльца на траву у дома.
      "... а снится мне-е-е,
      трава, трава-а-а
      у дома-а-а-а,
      зеле-е-е-еная,
      зеле-е-е-еная
      трава-а-а-а!" - пропел я про себя.
      Мое настроение немного повысилось, когда я сообразил, что меня везут к заказчику как "девочку по вызову", и у меня есть немного времени и пространства для маневра. Было еще более радужное предположение: Лоренцо приказал меня просто убить. На такое везение я и не рассчитывал. "Лучше умереть пацаном, чем жить петухом", - говаривал мой сосед, недавно вернувшийся после очередной отсидки. Я его использовал в качестве имиджмейкера и главного консультанта по тюремному фольклору в написании диалогов для той злополучной игрушки. И дело было даже не в этом. Просто я понимал, что если не буду себя вести по определенным правилам, то не смогу добиться воплощения своей мечты: сделать хорошо всем окружающим меня людям.
      "Так, как я сам это вижу, - сразу оговорился я. - Я это делаю для себя, мне нужно знать, что я много сделал для них. А что они сами думают по этому поводу - мне безразлично, поскольку я тиран и деспот".
      Упивание собственным величием прервалось весьма драматично. Я получил рукояткой своего же пистолета по зубам.
      Я находился на заднем сидении небольшого разболтанного автомобиля. Впереди сидел мой визави, а за рулем находился "водяной". У них явно не хватало кадров. Мордоворот уже несколько раз что-то повторял, но я, видимо, не реагировал. Придется прислушаться.
      - Ау, Ресет, ты должен меня услышать! Лоренцо сказал тебе передать, потому ты должен услышать, - все повторял охранник. Я задумался, а стоит ли мне знать то, что передает мне Лоренцо? Но, видимо, мордоворот понял, что я уже присутствую и, повернув меня за волосы к себе, произнес:
      - Ты умрешь быстро. Пуля в лоб. Лоренцо говорит тебе спасибо за девочка. Она пользуется спросом и принесет хороший барыш.
      После этих слов я лег на сидение, чуть не плача от бессилия.
      Потом мне стало очень плохо и больно.
      А как еще прикажете себя чувствовать, когда погашаешь скорость автомобиля о спинки передних сидений.
      Да, мне было очень больно. Мне было больнее всех в машине, потому что оба моих конвоира уже ничего не чувствовали. По всему было похоже, что они мертвы. Я не понимал, как можно среди белого дня на полной скорости въехать в столб на совершенно пустой дороге. Не понимал, но это был факт.
      Через некоторое время я сообразил, что это мой шанс. "На третий день Зоркий Сокол обнаружил отсутствие стены". "При помощи ног" я выбил дверцу, но, перед тем, как "при помощи рук" вылезти, проявил чудеса гибкости и раздобыл ключи от наручников.
      Когда мои руки оказались свободны, я вернул себе "Вальтер" и, обыскав трупы, разжился несколькими купюрами. Я никогда не разбирался в валюте, и даже цифры, указанные на бумажках, ни о чем мне не говорили, так как я уже имел неосторожность назвать сумму в три тысячи крупной. Речь тогда шла о йенах.
      Я был свободен, вооружен и при деньгах. Найти дорогу назад тоже не составляло труда, мы отъехали не больше километра. Надо возвращаться и вытаскивать девочек. Вот только как? Любая сложная задача решается по этапам. Первый этап - убраться от разбитой машины.
      Это я проделал, переместившись быстрым шагом в первый же переулок. Затем критически осмотрел себя.
      Да... Выдать себя за обычного горожанина у меня не получится. Моя форменная одежда была немного влажной и очень грязной. Кроме того, я подозревал наличие синяков и ссадин на лице. Ну и черт с ним. Это трущобы какого-то итальянского городка. Я так торопился, что даже не спросил у Лены, какого. Ладно. Туристов везде полно, а уличных драк и подавно.
      Я, как мог, отряхнулся и зашагал по тротуару в поисках какого-нибудь кафе, где бы можно было поесть, а заодно проверить, какая сумма у меня в наличии.
      Судьба еще раз сыграла со мной шутку. Кафе я не нашел, зато увидел салон компьютерных игр. Внутри было расположено несколько столиков, а человек, сидящий за одним из них, явно ел пиццу.
      Внутри я увидел двоих юнцов, с азартом режущихся в "Квейк". С первого взгляда я увидел, что играли они слабовато, но мне было явно не до них.
      Не утруждая себя решением вопроса о языковом барьере, я ткнул в сторону тарелки посетителя, а потом засунул палец себе в рот. Девочка-официантка что-то попыталась уточнить по-итальянски, но я прекратил все расспросы одним словом: "Русский".
      Девичьи глаза округлились, она поправила беленький фартучек и быстро исчезла за стойкой.
      Через десять минут мой заказ был готов, но принес мне его итальянец-тяжеловес. Он осторожно поставил блюдо на столик и показал мне бумажку с нацарапанной цифрой.
      Этим он, видимо, предложил мне рассчитаться, что я и проделал.
      Когда успокоенный детина ушел, я осмотрел остатки денег и задумался. Либо меня тут просто обчистили, либо сумма, находившаяся в моем распоряжении, была смехотворно мала.
      Пицца оказалась весьма вкусной. Дьявол! Мне показалось бы неплохим и свежее сено. И даже несвежее. Я был голоден, как никогда.
      Пока я ел, план кампании в общих чертах стал обрисовываться. Я дожидаюсь темноты, потом подбираюсь поближе к дому, врываюсь туда и, стреляя во все, что движется, прорываюсь в комнату к Люде. Прямо от двери прыгаю на пол, достаю коробочку и отбываю. Потом уже из резиденции организую спасательную экспедицию и вытаскиваю обеих девочек.
      Занавес, аплодисменты.
      Если меня не подстрелят раньше. Если коробка еще лежит под кроватью. И если я вообще найду комнату Люды и смогу дойти до нее.
      А кстати, интересно, как я собираюсь ее искать? Я туда не заходил, а когда меня оттуда "выходили", пребывал в бессознательном состоянии.
      Ладно, посмотрим. А пока мне нужно скоротать время до вечера.
      В этот момент один из игроков разразился криками и, бросив смятую бумажку перед кассиром, покинул салон.
      Я отставил в сторону остатки пиццы и направился к оставшемуся игроку.
      - Русский, - представился я и добавил, не обращая внимания на удивленный взгляд подростка, - десмач?
      Слово "десмач" знают все игроки в сетевые компьютерные игры в мире. Это поединок, когда двое дерутся друг с другом, а не вместе против компьютера. Кроме того, при близком рассмотрении, юнец оказался не таким уже и юнцом. Ему было лет девятнадцать, и игроком он был со стажем. Только это ничего не меняло. Я успел поучаствовать в "Квейковых" турнирах, и обучали меня этому отнюдь не любители.
      - Мани! - осклабился мой противник и указал на вывеску.
      Я не разобрал, что на ней было написано, но исходя из цифры и того, что я знал про аналогичные заведения, это была цена за час игры. Таким образом мне предлагали заплатить за обоих игроков, если я проиграю. Если мне удастся выиграть, во что паренек явно не верил, то за игру уплатит он сам.
      Его самоуверенность меня взбесила. Я показал на часы и произнес: "Тен минитс". Паренек покровительственно улыбнулся и кивнул. Но улыбка человека, который рискует только десятью минутами игры, исчезла с его лица, когда он увидел, СКОЛЬКО я положил на стол.
      Оставшаяся у меня сумма перекрывала часов восемь игры, и я положил ее всю. Паренек недоверчиво посмотрел на меня и указал на компьютер. Я ответил ему таким же взглядом и указал на деньги.
      Вот тут он вспыхнул и что-то затараторил. В ответ я применил излюбленную фразу про банальную эрудицию, прибавив в конце обращение "козел". Я надеялся, что это будет единственное слово, которое он поймет.
      Видимо, так и случилось, потому что парень побагровел, молча вынул деньги, отсчитал положенную сумму, швырнул ее сверху моей и, буркнув: "Дэд", ткнул пальцем в монитор.
      - Ну ладушки, сейчас посмотрим, кто тут покойник, - пробухтел я под нос, проносясь по иллюзорному городу и сея вокруг себя смерть.
      На пятой минуте при счете 37:2 в мою пользу я задумался. Если я его обставлю с таким счетом, то чем я буду заниматься до вечера? Потом я стал подставляться, но противник был уже явно деморализован. Игра закончилась со счетом 78:17. Причем эти семнадцать я набрал, нарываясь животом на его пулемет. Больше не получилось, он успевал убрать оружие. Плохо.
      С горящими глазами юнец встал, показал мне на деньги, и что-то сказал кассиру. Пока я собирал выигрыш, мужчина вылез из-за кассы и, подойдя ко мне, сообщил:
      - Ты - хорошо. Он - плохо. Хочет снова. Имеет право. Жди.
      - Чего ждать? - переспросил я.
      - Его игрок. Имеет право, - добавил кассир и, исказившись улыбкой, спросил:
      - Кофе?
      - Кофе, - подтвердил я. Ну что ж. По законам азартных игр у паренька действительно есть право отыграться. Не знаю, как насчет права выставить вместо себя другого игрока, но... да черт с ним. Я сюда не выигрывать пришел, а провести время до вечера.
      Пока я пил кофе, мой противник вернулся с низеньким хрупким мальчиком. Тут я насторожился. Мальчишка был хилый и какой-то "домашний". Под этой личиной, несомненно, проглядывали годы, проведенные у монитора.
      И началось.
      Ребята были настроены весьма агрессивно. Играть приходилось на двойную ставку, а малец играл совсем неплохо. Первые две партии я с трудом выиграл. А третью проиграл. Потом мы сделали перерыв на обед и продолжили снова. Постепенно в зале стали собираться зрители. Еще через некоторое время я понял, что вся "тусовка" болела против меня. Они даже финансировали мальца, когда у того заканчивались деньги. А они заканчивались. Игра мне давалась с трудом, но я все же понемногу выигрывал.
      На улице уже смеркалось, когда я показал, что играю последние три партии и ухожу. Юнцы посовещались и предложили через кассира, который был счастлив от такого наплыва посетителей, сыграть "ва-банк". Поставить все, что у меня есть, против такой же суммы, но на условии, что партия будет длиться полчаса кряду и единственным разрешенным оружием будет топор.
      Ребята попались на то, что я ни разу не воспользовался этим примитивным приспособлением. Не знали они также, что, когда меня учили двигаться, на тренировках использовалось именно это оружие.
      Я согласился, и понеслось.
      Впервые я закончил партию всухую. Сгреб гору бумажек со стола и знаками попросил кассира обменять их на купюры крупнее.
      Пока я возился у кассы, все подростки покинули салон. Они были злые, и я периодически слышал по интонациям, что в мою сторону звучало что-то нелестное.
      - Внимание, когда выходить, - проговорил кассир шепотом и стал быстро выключать компьютеры.
      Я присмотрелся к нему. Это был мужчина средних лет, и по его движениям, голосу и мимике трудно было заподозрить его в паникерстве.
      Значит, надо отнестись к его словам с вниманием. Я обещал себе прислушиваться к хорошим советам, но что мне дает этот совет сейчас?
      Я зашел в туалет, достал "Вальтер" и проверил обойму. Она по-прежнему была полной. Я загнал первый патрон в ствол и засунул его за пояс под левой рукой.
      Ну все. Пора идти.
      На улице было темно. Свет от нескольких фонарей немного рассеивал темноту, но не настолько, чтобы видеть происходящее в двадцати шагах. Перед салоном никого не было, но как только я свернул в переулок, меня остановил неприятный голос, сказавший что-то по-итальянски.
      - Чего? - рявкнул я и обернулся.
      Так.
      "Они стояли молча в ряд, их было восемь".
      Этих было семь, но зато все с ножами.
      - Мани! - рявкнул в ответ мой первый противник. Видимо, именно он возглавлял эту банду.
      Юные гангстеры подвинулись ближе, а я вежливо сказал: "Окей" и полез в карман. Вот только достал я не деньги.
      Как в замедленном кино, я плавно извлек под свет фонарей пистолет и для пущей убедительности пальнул юнцам под ноги. В рядах противника произошло некое движение, и вот они уже рванули по переулку, но это не устраивало уже меня.