- Нет, - нескладно пробурчала моя "охрана".
      - И этот пансион благородных девиц надеется на продление контракта? Не слышу! КТО Я?!! - заорал я, вскочив со стола.
      - Шеф! - дружно завопило мне в ответ десять глоток.
      - Вот так вот, - довольно рявкнул я и, закурив новую сигарету, сказал:
      - Значит так. Тут убрать, не дожидаясь киберов. Считайте, что сами насрали и легко отделались. Второе. Лену я забираю себе. Нехорошо шефу без секретарши. Теперь это моя собственность, а свое я берегу - надеюсь, уже убедились. Прежде чем кто-то захочет ее, пусть подумает: я могу захотеть его. Железо это, - я пнул ногой сложенные под столом стволы, - можете разобрать. Мне они страшны, ну... как вам девственница. После всего сидеть тихо по своим комнатам и ждать, что я решу. Все. Лена и Макс - со мной.
      Я встал, оглядел еще раз обляпанный пол и стены, испачканные формы и добавил:
      - Всем привести себя в порядок. Эту форму надо носить с гордостью, и вы, суки, БУДЕТЕ ею гордиться. Ясно?
      - Да! - взревел зал, а я направился к выходу.
      В кабинете я первым делом снял тяжелый ремень, бросил его на стол и плюхнулся в кресло. Потом налил себе "Бургундского" и с удовольствием выпил. Макс и Лена так и продолжали стоять у двери, не решаясь двинуться.
      - Расслабьтесь, - произнес я, затягиваясь сигаретой. - Садитесь. Я хочу с вами поговорить. Макс, какие условия твоего контракта? Честно и полностью.
      - Готовить еду на всех и выполнять любые команды Вадика. Ваши, если не будут противоречить его, - четко отрапортовал повар.
      - Зарплата?
      - Тысяча в месяц.
      - Срок?
      - Два года.
      - Вадика уже нет, а все остальное меня устраивает, - произнес я. Приготовь нам с Леной перекусить. Да, и еще запомни: ты не шестерка у этих. Если будут проблемы, говори сразу. Договорились?
      - Хорошо. Спасибо, - повар повеселел и побежал за едой.
      Когда за ним дверь закрылась, я уставился на Лену.
      - Ты чего, как пришибленная? Я себя неправильно вел?
      - Даже и не знаю... - пробормотала она. - Я от тебя такого не ожидала. Я даже не знаю теперь, кто ты. Ты говорил - программист, но у тебя же способ общения как у...
      - Зека? - подсказал я.
      - Не совсем...
      - Армейского "Эс-Ина" - сержанта-инструктора из кино?
      - Тоже не совсем... даже и не знаю, как назвать...
      - А если смешать первое и второе?
      - Похоже. Так ты что, из "спецназа" попал в зону? - ужаснулась она.
      - Ни то, ни другое. Я уже говорил тебе, я - программист.
      - Вот теперь не верю. Компьютерщики так не дерутся и не стреляют. И не разговаривают.
      - Кстати, в ВВС США пилотов обучают на компьютерных симуляторах, улыбнулся я.
      - Ты еще скажи, что держишь "узи" первый раз в жизни.
      - Ну, не первый, а четвертый. В армии пару раз давали пострелять, а вот с его имитацией я нагулял несколько лет и перебил народу без счета. Причем большинство из них были монстры, так что они могли прыгать, летать и не только стреляли в ответ, но еще и плевались ядом. Получается, я руку набивал в условиях, которые этим бандитам и не снились. Реакция класса "ночной кошмар", с которой я имел дело в последнее время, превосходит человеческие возможности. А драться... - я потер больной лоб. - Ты только не смейся. Знаешь, как больно! Я думал, у меня голова отвалится.
      - Подожди, - Лена наморщила носик, - я так и не поняла, ты же орал на них, как заправский "пахан". Это откуда?
      - Книги, фильмы, а еще мы недавно ролевую игрушку делали. Пришлось изучать и сленг, и стили поведения, вживаться. Вот только я пока не определился, этим бугаям нужен "громила" или "Эс-Ин". Потому и смешал оба стиля сразу. Ну еще и злость взяла. Я же действительно тут хозяин. Это я их всех сюда привел, старался, чтобы им комфортно жилось, даже вечеринки планировал, и на тебе - мятеж. Знаешь, как обидно?
      ЛЕЙТЕНАНТ
      Мятеж не столько выбил меня из привычной колеи, сколько оставил с неприкрытой спиной. Дело, задуманное Вадиком, было явно мне не по плечу. Вернее, самому не по плечу. Я уже понял, что мне нельзя никому доверять. Что ни говори, а зам сумел мне это обстоятельно доказать. Черт бы побрал его основательность. У нашей теперешней жизни было слишком много сторон, о которых я не имел никакого представления. Я просто переложил все на Вадика, а сам игрался с компьютером. Если б я знал... Но это высказывание - удел неудачников, а я себя причислять к этой категории отказывался. Мне до сих пор феерически везло.
      - Лена, - обратился я к молчаливо ждущей чего-то девушке, - у нас с тобой намечается большая работа. Для начала я хочу, чтобы ты поняла: мне нужен помощник в твоем лице. Насколько я помню, ты хороший делопроизводитель? Прекрасно. Пройдись по всей резиденции и собери все бумаги Вадика. После этого мы с тобой займемся их изучением. Собирай все, вплоть до содержимого мусорников. Мне нужно понять, как Вадик вел дела и что он готовил на то время, когда меня... ну, в общем, на "после мятежа". Особенно меня интересуют банковские счета и контракты с сотрудниками. Короче, разберешься.
      Когда Лена вышла, я нажал клавишу интеркома и рявкнул:
      - Всем "глазам" сбор в спортзале через пять минут.
      Осмотрев свое снаряжение и сменив "узи" на любимый "Вальтер", я направился на четвертую палубу. Все мордовороты уже были на месте. Задача у меня была простая, еще с армейских времен я помнил высказывание старшины: "Солдат без работы - хуже пьяного фашиста".
      - Ты, - я ткнул пальцем в первого, кто попался мне под руку. Построить всех и доложить, как положено. Не охрана, а банда махновцев.
      Когда народ кое-как построился и выбранная мной морда в спортивном костюме вразвалочку подошла ко мне и сказала: "Ну, стоят все...", я обратился к ним с речью. В двух словах я сказал, что, хотят они того или нет, но я намерен сделать из них "людей". А это значит, что, в отличие от политики, проводимой Вадиком, которая заключалась в том, что "я тебя спас от вышки, теперь ты мой по гроб", я намерен действовать по-другому. За десять лет они отработают свое спасение, получат новые документы, однокомнатную квартиру и по пятьдесят штук зеленых на рыло. Один раз в год им положен недельный отпуск в любое место мира. Это касается всех, кроме сержанта. Он же, кроме оговоренного, получает хорошую машину и еще сто штук. Кроме того, по истечении названного мной срока любой желающий может продолжить службу у меня на более выгодных условиях.
      Эта новость жлобам понравилась, и они радостно закивали.
      - А вот теперь я хочу посмотреть, кто из вас будет сержантом, произнес я. - Требования простые: четверо самых сильных покажут, кто из них может работать головой. Причем я не имею в виду ломать лбом кирпичи и вытаскивать зубами гвозди. Понятно? Самый умный будет сержантом, остальные его помощниками, у которых будет в подчинении по два бойца.
      Спустя полчаса я беседовал в кабинете с коренастым мужчиной лет тридцати пяти, который оказался не только сильнее, но и умнее всех.
      - Ну что ж, поздравляю. Я, честно говоря, не ожидал, что при такой физической подготовке можно еще и хорошо соображать, но ты превзошел все надежды.
      Мои слова не были преувеличением. Этот мужик знал не только боевые искусства и философию, разбирался в автомобилях и катерах, владел четырьмя языками, но, что для меня было совершеннейшей неожиданностью, читал Ницше, оперировал цитатами из Шекспира, а увидев экран "младшего" компьютера, сразу обозвал его "мастдаем", чем окончательно покорил мое сердце.
      - Видите ли, - начал он, - я не совсем тот человек, которым кажусь.
      - Да? - удивился я. - Тогда кто ты? Хотя постой. Сейчас испытаем на тебе новую технику.
      Я только сейчас вспомнил, что Вадик заложил в компьютер программу сбора информации и даже научил меня ею пользоваться, вот только необходимости в ней до сих пор не было. Мои пальцы пробежали по клавиатуре, и компьютер задумался. Умная железяка переваривала всю услышанную и увиденную информацию, начиная с момента появления мужчины в резиденции.
      Через несколько минут на экране появился ответ, и я понял, что начало сбора информации на моего сержанта датировано за неделю до его появления. Начав читать, я понял, почему. Вадик подробно изучал кандидатуры и все данные вводил в компьютер.
      На экране черным по белому было написано, что человек, сидящий передо мной - Андрей Юрьевич Комарин... сотрудник Федеральной Службы Безопасности России. Из дальнейшего текста стало понятно, что при выполнении какого-то задания в Одессе его вычислила СБУ. Операция была сорвана, и разведчика пришли "брать". Дальше было непонятно. То ли Комарин при отходе промахнулся из базуки, то ли приехавшие "спецы" промахнулись по его машине, а потом все списали на него, но ракета пролетела не десять метров до цели, а пересекла стройку, на которой проводилось задержание, и влетела в окно школы. В результате погибли тридцать семь детей и было тяжело ранены еще около шестидесяти.
      Тут и выяснилось, что Комарина посылали на явный провал с дезинформацией. ФСБ сразу же от него отказалась, дескать, мы таких сотрудников не признаем, и за погибших детей пусть отвечает по украинским законам, а СБУ вытрясла из Андрея все, что смогла, и спихнула его в суд с подрасстрельной статьей. Надо отдать должное Андрею, он "раскололся" только после применения, как это было написано в его деле, "медикаментозных способов допроса". Могу себе представить эти способы.
      По всему выходило, что Андрей был преступником, а после его исчезновения наверняка разыскивался Интерполом как особо опасный рецидивист.
      Ну что ж, лучшей кандидатуры на сержанта и сыскать трудно. Я посмотрел на Андрея, и он сочувственно улыбнулся.
      - Нелегкая задачка, смотрю, стоит перед вами. Может, сразу меня пустите в расход?
      - А это еще зачем? - поинтересовался я и про себя восхитился его самообладанием. Многие на моем месте действительно посчитали бы более безопасным ликвидировать такого человека.
      - Один умный у вас уже был и, насколько я понимаю, ваш друг. Теперь вы хотите обзавестись еще одним помощником, - проговорил Андрей печальным голосом и, взяв предложенную мной сигарету, продолжил: - Вы хотели найти смышленого боевика, ну, чтобы был способен отличить кассовую книгу от таблицы умножения, а я могу представлять для вас опасность не менее серьезную, чем Вадик. Так что шансов остаться в живых у меня немного. Я уже был в камере смертников, и мне не привыкать ожидать пули. Я просто хочу, чтобы нам обоим было легче, а для этого вещи должны быть названы своими именами.
      Он протянул руку к бутылке и посмотрел на меня. Получив утвердительный кивок, Андрей наполнил свой, долил мой стакан и, уже не спрашивая разрешения, намазал "Виолой" хлеб и шлепнул сверху кусок ветчины толщиной в палец. Новоиспеченный сержант пригубил вино и, одобрительно хмыкнув, принялся за ветчину. Ох как он за нее принялся... По его аппетиту трудно было судить о глубине смирения перед выносимым мной в данный момент приговором. Создавалось впечатление, что это ему меня жалко, хотя, если быть объективным, и жалел он меня так, для виду.
      - Мне не позавидуешь, правда? - улыбнулся я. - Ты это хотел сказать? Но я тебя успокою. Ты будешь моим лейтенантом, а не сержантом, и никто тебя "устранять" не собирается.
      - А что мне помешает напасть на вас, когда вы этого не будете ожидать, забрать транслятор и заставить выпустить нас всех отсюда? - деловым тоном осведомился Андрей и с детской непосредственностью облизал испачканные "Виолой" пальцы.
      - Назову три причины. Тебе некуда идти, а у меня ты заработаешь себе не только деньги, но и "новую жизнь". Позже ты поймешь, что со мной ты можешь получить еще больше. На самом деле каждый будет заниматься тем же, что и "на свободе", только с меньшим риском и в больших масштабах. Во-вторых, ты не сможешь воспользоваться местной аппаратурой или перепрограммировать ее на себя. Тут используется что-то типа генетического кода, его снять просто нельзя. Мне повезло, и я, сам того не зная, ориентировал технику на себя. Все. Это уже упущено, и я сомневаюсь, что тут поможет даже моя смерть. Скорее всего - не поможет. Есть желание проверить? И в-третьих, если я нахожусь под принуждением или в невменяемом состоянии, аппаратура просто не послушается, а может, и устранит меня как объект. С принуждением мы проверяли, а накачивать меня наркотиками побоялись, хотя под сильным "бухом" тоже не работает. Теперь расскажи, как ты сможешь заставить меня выполнять твои приказы?
      Андрей надолго задумался, а потом спросил:
      - А если, например, пригрозить, что будем пытать Лену или еще кого-то, кто вам не безразличен?
      - Хорошая мысль, - похвалил я. - Значит, если я под дулом нажимаю кнопку, то компьютер это засекает, а если под страхом расправы, то нет? сделав паузу, я медленно и со вкусом выпил свой стакан вина и, забрав ветчину, к которой Андрей уже стал присматриваться, продолжил:
      - Кстати, а ты не думал, что, заметив принуждение, связанное с угрозой моей жизни, компьютер может решить, что я ненадежный руководитель, и "отключить" меня от управления совсем? Не думал или не знаешь? Я тоже не знаю. И никто не знает. Но уверяю тебя, что создатели этой техники были умнее всех нас вместе взятых, и если они задумали устроить систему безопасности, то уж поверь мне, устроили. Теперь о другом. Если не пытаться меня убрать, а жить по моим законам (а я намереваюсь разворачиваться), то любой может получить преимущества, о которых он и думать раньше не мог. Так теперь ответь: будешь меня убивать или беречь, как зеницу ока?
      - Это звучит весьма убедительно. Но я еще подумаю, - заулыбался Андрей, приветливо наклонив голову. - Что мне делать сейчас?
      - Ты же умный? Сам скажи, - предложил я и закурил. Разговор мне нравился, и я стал получать от него эстетическое удовольствие.
      - Я думаю, что разумно восстановить патрулирование резиденции. У нас получились три отделения, а значит, можно устроить три последующие дежурства. Старший отделения будет отвечать за порядок в резиденции, а я за охрану вообще. Нужно возобновить спортивные занятия, держать оружие в порядке. Да много чего нужно. Я так понимаю, что вы не хотите, чтобы они бездельничали? Так?
      - Давай перейдем на "ты", - вдруг предложил я. - Ты все правильно решил.
      - На "ты" так на "ты", - согласился Андрей, и мы подняли бокалы. Увы, выпить нам было не суждено. Нас прервал резкий вой, изданный "старшим" компьютером.
      На экране мигала надпись, которую я с трудом попытался перевести. Что-то происходило с объектом под названием "араслан". Я чуть не поперхнулся. Буквы чужого алфавита в моем переводе выстроились в земное имя - Араслан. И с этим Арасланом что-то было не так. Причем происходящее было настолько неординарно, что компьютер посчитал необходимым немедленное вмешательство.
      Мы прыгнули в лифт и через секунду ворвались в спортзал. Нашим глазам открылось замечательное зрелище. Все бугаи собрались в широкий круг, а в центре один из "глаз" бил ногами "товарища по оружию". Лежащий уже не сопротивлялся и, видимо, был без сознания.
      Андрей, не дожидаясь моей команды, рявкнул:
      - Назад! - и рванулся к бойцу. Тот недоуменно уставился на Андрея, но бить лежащего перестал.
      - Как стоишь, сука? - заорал Андрей и ударил нападающего в живот.
      Ударил резко, без замаха, но, видимо, сила удара была такой, что громилу отбросило назад.
      - Ты чего, братан? - спросил ошеломленный мордоворот, поднимаясь с пола. - Он же гнида, вякать надумал!
      - Закрой пасть! - продолжил Андрей, не меняя тона. - Я тебе покажу "вякать". Руки по швам, ноги вместе, подбородок вверх, смотреть поверх моей головы. Или ты меня не понял?
      - Понял, - ответил сквозь зубы "глаз" и нехотя стал, как требовалось.
      - Надо говорить: "Понял, сэр!" Все, что вылетает из твоей вонючей пасти, должно кончаться на "сэр". Понятно?
      - Понятно, - процедил боец и сразу же согнулся от следующего удара.
      - Понятно? - взревел Андрей.
      - Понятно, сэр.
      Я с восторгом наблюдал за методами работы лейтенанта. Куда там книжки и кино. На моих глазах происходило "обращение новобранца".
      - У вас, обезьяны, радость! - продолжил Андрей, когда "глаз" поднялся. - Я теперь тут лейтенант, а ты, ты и ты - он ткнул пальцем зачислены сержантами. Вы все у меня превратитесь в настоящих спецов, и дисциплина будет, про какую вы еще не слышали. Когда я говорю: "Ты", первым делом из пасти каждого урода должно вылетать его сраное имя. Ясно?
      - Ты, - он указал на стоящего сержанта.
      - Гедеван, - произнес он и быстро добавил, - сэр.
      - Уже лучше, - похвалил его лейтенант и кивнул в сторону двоих рядовых и лежащего "глаза". - Приведите этого в чувство. Что тут произошло?
      - Он меня... э... оскорбил, сэр.
      Сержант стоял по стойке смирно, глядел прямо и вверх. Странно было видеть отъявленного убийцу, ведущего себя как бравый солдат. Хотя они все имели армейское прошлое и находились в безвыходном положении, а Вадик успел им это растолковать.
      - И что же он тебе сказал, неженка?
      - Он сказал, что "не собирается подчиняться всяким "урюкам", сэр.
      - Ага. Ты, значит, "урюк", а он нет? Та-а-ак, - Андрей отошел на некоторое расстояние, чтобы его могли видеть все. - Запомните, мартышки, у нас тут нет национальностей и рас. Мне плевать, какого цвета у вас задницы и тем более на каком языке вы орали "мама", когда обсирали пеленки: грузинском, армянском, азербайджанском или еще каком. Если завтра у нас появится негр, то первый, кто назовет его черножопым, будет неделю ему эту самую задницу подтирать. Вы, козлы, не понимаете, что завтра снова можете оказаться под пулями, а этому "айзеру", - Андрей снова показал на лежащего, - ничего не стоит "случайно" промазать. Я не собираюсь рисковать своей шкурой, доверяя ее банде придурков, которые сами себя и порешат.
      Я еще немного послушал и, убедившись, что "девочки" попали в еще более жесткие руки, чем у Вадика, успокоился.
      - Андрей! - окликнул я в промежутке его тирады.
      Ну что ж, если он добьется такого же от этих мордоворотов, то я буду самым счастливым человеком на свете. Он заткнулся на полуслове, резко повернулся ко мне и, вытянувшись в струнку, рявкнул:
      - Я, сэр!
      Молодец. Показывает, как это должно выглядеть.
      - Когда закончишь тут, зайди ко мне в кабинет. Хорошо?
      - Есть, сэр! - снова рявкнул Андрей и, продолжая стоять навытяжку, молча смотрел поверх моей головы.
      - Занимайся, - буркнул я и направился к двери.
      - Если есть вопросы, задавайте! - снова заорал Андрей за моей спиной.
      - Есть, сэр! - раздался грубый голос, и я снова заглянул в дверь.
      - Ты! - лейтенант не отступал от своих правил.
      - Борис, сэр.
      - Говори.
      - Мы теперь все время так будем разговаривать, сэр?
      - Во время занятий, службы внутри и снаружи резиденции, а также во время акций. В остальное время можете разговаривать, как кому вздумается. Окончание "сэр" применяется к старшим по званию. Все. Разойтись. Сержанты, ко мне. Я вам доведу, чем мы будем заниматься в ближайшее время.
      Я закрыл дверь и направился в кабинет разбирать бумаги с Леной.
      НЕСЛОЖНАЯ ПРОСЬБА
      - Олег, у меня к тебе просьба.
      Лена сидела на краю кровати в позе сфинкса и курила длинную коричневую сигарету. Туалет ее точно соответствовал месту и времени. Ни один лоскуток ткани не нарушал очертаний ее великолепного тела.
      - Рассказывай, - я засунул в рот небольшой бутербродик с чем-то рыбным и приготовился слушать.
      - Мы все, работая здесь, должны выбросить из головы мир снаружи, но понимаешь, это не всегда получается, - проговорила девушка. В ее голосе я почувствовал напряжение и постарался заставить мозги работать. Получилось плохо. После Лениной любви мне всегда требовалось некоторое время, чтобы собрать растекающееся и ускользающее собственное "я".
      - Ну, - буркнул я и, дожевав, закурил, - рассказывай.
      Девушка встала и набросила на плечи халатик, видимо, чтобы меня не отвлекать. Я с сожалением оторвался от разглядывания ее тела и полностью переключился на разговор. Мудрое решение.
      - Я вчера просматривала товары в одном итальянском магазинчике. Магазин был небольшой и с самообслуживанием, как ты говорил, чтобы исчезновение вещей списали на кражу покупателей. Это был уже шестой по счету магазин, но мне так и не удавалось найти все, что нужно, в одном месте, и я порядком устала. Я уже хотела сделать перерыв, как в поле зрения попал один покупатель. Ему было далеко за сорок, небольшого роста, с лоснящейся от пота физиономией, он сразу вызвал во мне отвращение. Это был типичный ублюдок, который считает себя центром вселенной, а при этом вызывает у окружающих только рвотный рефлекс.
      Я улыбнулся, представив этого итальянца.
      - Ну так что с ним? Он украл то, за чем ты охотилась? Кстати, а что ты искала?
      - Кое-какую одежду, канцелярию и журнальный столик.
      - Журнальный столик? - удивился я. - А это тебе зачем понадобилось? Уж мебели у нас хватает, да и по дизайну все самых последних моделей.
      - Ты не понимаешь. Я не знаю, кто тут все обставлял, но вместо этого страшилища, - она ткнула пальцем в мой столик, стоящий у кровати, - я бы тебе показала просто чудо. Но не в этом дело. Так вот. Меня разобрало любопытство: на какой машине может ездить этот ублюдок, если он одет, как потерявший пособие безработный, а ходит за покупками в дорогой магазин.
      - И оказалось?.. Неужели это был Линкольн? - я попытался разрядить обстановку, но у меня ничего не получилось, и Лена даже не сделала паузы.
      - Машина оказалась тоже весьма задрипанной. Но дело не в этом.
      - А в чем же все-таки дело? - взорвался я. Душевные разговоры в середине ночи меня никогда не прельщали. - Причина не в магазине, не в покупателе, не в его машине, хоть именно на нее ты и хотела посмотреть, вместо того, чтобы искать какие-то тряпки. Ты можешь просто сказать, о чем ты хочешь меня попросить? Это же так просто!
      - Извини. Я просто хотела, чтобы ты представил все это получше.
      - Уже представил. Так что там с ним не в порядке? У него что, на заднем сиденье труп негра в обнимку с твоей лучшей подругой? Ты можешь толком объяснить?
      Лена вдруг побледнела и резко замолчала.
      - Так я что, угадал? - тихо уточнил я, а девушка нервно кивнула. - Про труп?
      - Идиот! - взорвалась она. - Про подругу. Там больше никого не было. Только Люда и этот козел.
      - Ну тише, тише, - я вытащил из-под столика два стакана, налил немного в оба и попытался успокоить Лену. - Может, этот итальянец ей нравится.
      - Люде?
      Стакан опустел, и я снова наполнил его, уже до верху. Чтобы не отвлекаться.
      - Я, конечно, понимаю, что ты можешь подумать... Но Люда - девушка весьма переборчивая. Кроме того, она хотела стать фотомоделью. У нее прекрасные внешние данные, она училась танцевать и даже закончила какие-то курсы моделей.
      Ох, девочка-девочка, это знакомая история. Потом ее пригласили поработать на подиумах Европы, а в результате она оказалась в итальянском борделе. Так обычно и заканчивают "переборчивые" модели с "прекрасными данными" и с "наличием отсутствия" мозгов.
      - И ты хочешь, чтобы я ее выдернул? - произнес я. Вопрос был чисто риторическим, хотя и не таким однозначным, как казался на первый взгляд.
      * * *
      Андрей внимательно слушал Лену. Его лицо не отражало напряженной работы мысли. Оно вообще ничего не отражало. Он вольготно раскинулся в кресле и просто слушал, не забывая при этом уменьшать мои запасы ветчины и вина.
      Лена уже третий раз пересказывала историю с итальянцем. На этот раз, по просьбе Андрея, рассказ сопровождался мельчайшими подробностями. Наконец история была окончена, и в кабинете воцарилось молчание.
      - Понятно. Теперь я хотел бы задать несколько личных вопросов, пробурчал лейтенант и вопросительно посмотрел на меня. Дождавшись моего кивка, он продолжил:
      - Лена, в моем вопросе не будет предположений. Я вижу некоторые вещи, уверен в них, но мне нужно знать причины. Почему ты ненавидишь подругу, и почему, в таком случае, стараешься ей помочь?
      Я открыл рот, посидел так немного и закрыл его, так как сказать было нечего, но хотелось.
      Лена нахмурилась, отвела взгляд в сторону и с деланным равнодушием ответила:
      - У меня с ней некоторые счеты. Однажды Люда меня здорово подставила, но это не настолько важно, чтобы не оказать ей помощи в такой ситуации.
      - Допустим, - во взгляде Андрея мимолетно проскользнуло недоверие. - Но не это главное. А ты уверена, что ей вообще требуется помощь? Ты же видела только то, что она сидела в машине с этим итальянцем, и все. Может быть, это ее продюсер или она вообще вышла за него замуж? Но даже если все так, как ты говоришь, что ты предлагаешь? Вернуть ее домой?
      Лейтенант взмахом руки остановил пытавшуюся возразить Лену, взял бутылку, повертел ее в руках, поставил на место и закурил.
      - Ты пойми, если она действительно поехала на "гастроли", то фирма, которая этим занимается, знает, что делает. Они отправляют девочек с билетом в один конец, и "возвращенцы" им не нужны. Люда в большей безопасности в Италии. Кроме того, если она просто исчезнет, то под удар попадут ее родные. У нее есть родственники?
      - Отец. Больше никого... вроде, - промямлила растерявшаяся Лена.
      - Ну вот. Если мы вернем твою подругу, то им с отцом придется уезжать из города и несколько лет скрываться. Причем не факт, что их не найдут, а искать будут, ты уж мне поверь. Это честь фирмы. С ними же потом никто работать не захочет.
      - Так что, ничего придумать нельзя? - взорвалась девушка. - Пусть девчонка погибает из-за одной глупости? Неужели трудно выполнить несложную просьбу и спасти мою подругу?
      - Успокойся, - вмешался я. - Никто не говорит, что мы не собираемся помогать. Вопрос только в том, как помочь, не навредив. Андрей, как в таких случаях ищут? Насколько я понимаю, любые розыски требуют денег. Сколько может быть выделено на такие поиски, и что это значит на практике?
      Андрей улыбнулся и налил все-таки себе вина.
      - Олег, мы же не в капстране. Это у них подобные розыски стоят дорого, а у нас будут искать сами правоохранительные органы. Достаточно одного подкупленного следователя, и будет сфабриковано дело. Проштрафившуюся и ее отца объявят во всесоюзный розыск. Но не это самое худшее. Есть методика поиска типа "сами придут".
      - То есть? - переспросил я. Последняя фраза вроде демонстрировала несерьезность опасений.
      - Методика проста. О них извещаются через компьютер все контролирующие службы. Это значит, что для них закрыта таможня, прописка, короче, все, что требует предъявления паспорта. Они не смогут владеть квартирой или домом, машиной. Даже найти постоянную работу они не смогут. Иначе их данные сразу попадут в поле зрения налоговой инспекции. Да что там говорить, Лена, тебя часто останавливали в метро и проверяли документы?
      - Ну, это уже глупости, - возразила девушка. - Лично меня ни разу.
      - Правильно. Но я могу поспорить, что хотя бы несколько раз при тебе задерживали какого-нибудь алкоголика или бомжа. Так?
      Лена нехотя кивнула.
      - А теперь подумай, как ты будешь себя вести, если знаешь, что у тебя МОГУТ ПРОВЕРИТЬ ДОКУМЕНТЫ! Пусть даже чисто теоретически. Но если такое случится, то ты покойник. А? Ты будешь изо всех сил делать вид, что ты обычный пассажир, и тем самым выдашь себя с головой. Такой человек виден профессионалу невооруженным глазом. Так что шансов у них почти нет.
      В воздухе повисло напряженное молчание. Мне было жалко Люду, хотя я ни разу ее не видел. Андрей достал спрятанную мной коробочку "Виолы" и стал намазывать пирожок с мясом. Я обратил внимание, что он мажет в несколько слоев. Один он накладывает справа налево, следующий от себя, потом слева направо. Лейтенант усиленно думал. И тут мне в голову пришла идея.
      - А если мы оставим их тут? - фраза прозвучала крайне неубедительно. Быстренько вспомнив, что я тут крутой босс, и откашлявшись, я известил присутствующих, что мне-де угодно нанять заблудшую овцу и ее папашу к себе на службу. Типа, я все равно хотел набирать сотрудников, а в лояльности этих можно будет не сомневаться.
      Выдав эту тираду, я для подтверждения своей власти отобрал аккуратно намазанный пирожок и отправил его в рот.
      Возражений не последовало, и мы, не теряя времени, стали искать Люду. Как выяснилось, Лена не ограничилась созерцанием сцены в машине, а провела их до дома. Спустя десять минут мы наблюдали, как в убогой комнатке на широкой кровати лежала цель наших разговоров и споров.
      Девушка была действительно впечатляющая. Мне всегда нравилось сочетание ярко-рыжих волос с зелеными глазами. Люда была почти на голову выше Лены, но сложена так же превосходно, пожалуй, даже лучше, если такое вообще возможно. Красота Лены происходила от грации кошки, Люда, скорее, напоминала тепло огня в ненастную погоду. Я буквально залюбовался, забыв про все остальное. Прекрасная цель...
      - Ау! - болезненный тычок под ребра вернул меня к действительности. Come back, baby! Может, так ты поймешь, а то по-русски я уже пробовала. Ты голых женщин не видел, или ты нашел что-то новенькое в самом действии?
      Андрей многозначительно хмыкнул и с трудом сделал вид, что ничего не слышит. Действии? Черт! Цель была не одна. Достаточно было одного взгляда, чтобы понять: никаких "продюсеров", "мужей" и "любимых" не существует. Это была комната низкосортного борделя, в которой присутствовал верзила весьма не мальчишеского сложения. На туалетном столике рядом с кроватью лежали ошейник, кожаная нагайка и прочие аксессуары. Мужик медленно взял в руки плеть и как бы нехотя стегнул девушку по спине.
      Когда я увидел красные полосы, оставляемые плетью на коже Люды, я решил, что на этот раз команду поведу сам.
      - Андрей! - рявкнул я. - Начинаем акцию. Бери отделение, и идем.
      - Идем? В смысле, и ты тоже? - лейтенант прищурился.
      Было видно, что ему приходилось и раньше выполнять идиотские приказы, не задавая вопросов. Теперь он прикидывал, как решить сложную задачу, причем желательно без потерь.