Крафт Александр Александрович
      Полигон: простые желания
      - Аннотация:
      Динамичный, остроумный, неожиданный роман, захватывающий с первых страниц. Личный "исполнитель желаний". Природа его таинственна, возмозности велики и непредсказуемы. А проблемы, возникающие в связи с этим, погружают героя в водоворот событий, которые подчас иначе как "боевыми действиями" не назовешь. (издатель)
      * * *
      Длинный коридор без дверей плавно изгибался влево, скрывая человека с зажатым в руках "узи". Я посмотрел на свой, точно такой же, и выругался. Дернул же меня черт вооружить "глаза" этими скорострельными игрушками. Пистолеты-автоматы были самым удобным оружием для стрельбы в закрытых помещениях или для ближних боев на улице. Вот теперь я и расплачивался за желание сделать своих боевиков эффективными.
      Четверо этих самых "глаз" в форменных черных рубашках и тяжелых поясах нерешительно переминались за моей спиной. На их физиономиях было написано желание выполнить любой мой приказ, кроме того, который я намеревался отдать - "вперед". Умирать никому не хотелось, а преследуемый был за-гнан в тупик, и терять ему было нечего.
      - Вадик! - позвал я.
      - Ну и чего же ты, падла, ждешь? Дави на кнопку, и покончим с этим. Живым я все равно не сдамся! - прозвучал хриплый голос из-за поворота. Вслед за этим рявкнула короткая очередь, и пули, рикошетя, запрыгали по коридору. Точно два выстрела - короткая очередь, отметил я автоматически. Все-таки выучка у него хорошая.
      - Вадик, я не хочу тебя убивать. Выбрасывай в коридор автомат так, чтобы я видел. Потом мы поговорим, и я отправлю тебя домой, - я старался, чтобы мой голос звучал с тем безразличием, которого я сейчас не испытывал. Мне очень хотелось, чтобы все закончилось хорошо, насколько это было вообще возможно.
      - А, хрена! Если я еще жив, то только потому, что тебе от меня что-то нужно, ну а потом я все равно покойник, - проорал мой оппонент, причем нотки истеричности показывали, что договориться с ним будет сложно.
      Впервые жизнь человека, и не просто человека, а моего друга, зависела всецело от меня. Некому было меня убедить, что смерть - единственное, что возможно в данном случае. Самое обидное, что он был прав. Почти. Послед-нее время я стал намного жестче. Спасибо за это ему же, но именно сейчас я хотел поступить не так, как требовала логика, а "по-человечески". Слишком многое нас связывало, и я успел привязаться к взбалмошному и противоречивому другу, прощал ему многое... но вот измену...
      - Откуда у тебя код доступа? - спросил я, теряя последнюю надежду.
      - Да пошел ты на...- конец фразы потонул в еще одной очереди.
      Ничего сделать было уже нельзя, и я привычным жестом отстегнул с пояса кубик транслятора. Он сразу же "узнал" меня и зажег небольшой экран. На сером прямоугольнике рядом с кодом Вадика мерцал значок, похожий на батарейку. Мне очень не хотелось этого делать, но другого выхода не было. Трижды прокляв момент, когда Вадик стал моим замом, я прикоснулся к кнопке. На ощупь она напоминала обычную резину, только была более твердая и теплая.
      - Вадик!
      - Да не тяни ты, сука! Думаешь, легко смерти ждать? - донеслось из коридора. Он уже был на грани и в следующий момент мог сам броситься под пули охраны.
      - Зачем ты все это затеял? Неужели тебе плохо жилось? Ты же находился почти на самом верху - неограниченные права, открытый кредит, власть. Так что же тебя не устраивало?
      Я сел прямо на пол у стенки, а мускулистым парням с эмблемой глаза на рукаве сделал знак исчезнуть. Команда была выполнена мгновенно. И дело было не в контракте, по которому каждый из них был обязан беспрекословно выполнять мои приказы. Любые. Ребятам просто не хотелось нарваться на пулю. Даже не прислушиваясь, я знал, что каждый из четверки облегченно вздохнул. Шаги смолкли за поворотом, а я по-прежнему сидел у стенки и не мог решиться надавить на проклятую кнопку.
      - Власть! Права! Права на что? - донеслось из-за угла. - Выполнять твои приказы и постоянно бояться попасть "под злую руку"? Ты сделал из меня клоуна. У тебя такие возможности, а ты устроил цирк. И нечего теперь реветь, импотент хренов!
      Я удивленно поднял брови. Насчет импотента - это была ложь. Ну что ж, у меня не оставалось выбора. Я не мог отправить его домой, не выпустив из тупика, а выпустив, попал бы под его пули. Умирать мне тоже не хотелось. Внезапно я поймал себя на том, что просто тяну время. Мне было бы гораздо легче, если бы он постарался меня убить. В смысле - выскочил из-за поворота. Тогда у меня не оставалось бы времени на раздумья. А вот так, просто нажать кнопку и превратить его в бесформенное месиво, не мог. Не мог, но ДОЛЖЕН был это сделать! Еще несколько минут - и он поймет, что я просто не могу нажать кнопку, и тогда мне не жить. Он не сделал попытки меня переубедить только потому, что я так безжалостно вел себя последние минуты. Он думал обо мне, как о себе. Распространенная ошибка. "Эффект проекции", как говорят психологи... Стоп!!! Опять за свое. Нажми же эту проклятую кнопку, пока не поздно. Разозлись, наконец!!!
      Я представил перед собой зеркало и плюнул в собственное отражение. Потом проговорил про себя свой девиз: "Если не селя-Вы, то селя-Вас. Ты должен быть твердым и безжа-лостным, иначе твердым и безжалостным будет кто-то другой на твоем месте". Напряжение немного отпустило, и я дотронулся до кнопки уже уверенно.
      - Ну что ж, я хотел тебя спасти. Прости, - собрав все силы, я представил, что это обычная кнопка на телефоне, и резко утопил ее.
      - Лучше спасай себя! Ведь у тебя оста...
      Начатая Вадиком фраза прервалась хлюпаньем. Я отдернул руку, но было поздно. Что же он хотел сказать? Осталось? Оставил? Что? Спасать себя. Что он имел в виду? Вместо того, чтобы убеждать себя в своей крутости, лучше бы слушал, что тебе говорят!
      Я еще раз плюнул в гипотетическое зеркало, немного посидел, пытаясь успокоиться, а потом с трудом поднялся и неуверенной походкой направился в свой кабинет. Мне не хотелось смотреть на останки, да в этом и не было нужды. Каждые двенадцать часов по всей резиденции проходили киберы, убирая грязь. Так было за много лет до меня, так будет и после. Янтарный пластик под ногами слегка пружинил, создавая впечатление легкости у идущего. Я этой легкости сейчас не испытывал. Путешествие пешком от шестого склада до кабинета, находящегося в самом верху, занимало минут двадцать, а мне нужно было подумать над сложившейся ситуацией. Смерть моего зама создавала проблемы, но больше всего меня тревожило не это. Я так и не смог понять ни причин мятежа, ни каким образом это стало возможным.
      ОБЫЧНЫЙ ПРОГРАММИСТ
      Началась эта история около двух месяцев тому назад.
      Я стоял посреди комнаты и со злостью рассматривал счет за телефон. Опять моя железяка вздумала позвонить "за бугор". На этот раз с моего номера был совершен звонок в Канаду, и виноваты в этом были не соседи, тайно подключившиеся к линии, а мой родной компьютер.
      Я до сих пор пользовался старой любитель-ской сетью "Фидо", а "очень умное" программное обеспечение для нее иногда выдавало сюр-призы. Вот и на этот раз чье-то письмо ушло не на промежуточную станцию здесь же, в Херсоне, а прямиком в Канаду. Грамотная железяка быстренько нашла международный код и смогла сделать все необходимые действия по выходу на "межгород". Судя по счету, письмо было либо очень большим, либо содержало картинку.
      Нынешний "подвиг" моей железяки совпал с очередной моей потерей работы, а узел - не квартира: отключат, и прощай телефон.
      Когда до меня дошло, что заплатить не смогу, я рассвирепел окончательно и, приговаривая: "Вот тебе связь", выдернул шнур из модема. Потом, вспомнив недавно прочитанную книжку, сел за клавиатуру и начал щелкать клавишами.
      В рассказе говорилось о неком программисте, который поручил своему компьютеру найти потерянное имя Бога и ушел гулять, а когда вернулся, обнаружил, что имя найдено и конец света уже начинается.
      На этот раз компьютеру не поручалось вызывать Армагеддон. Написанная наспех программа генерировала произвольные наборы букв длиной от восьми до тридцати двух символов и, если они были мало-мальски произносимы, читала их "вслух". Голос, раздававшийся из динамика, был металлический и говорил без выражения и ударений. Плевать.
      - Если ты умеешь тратить мои деньги, - сказал я, обращаясь к монитору, - то сумей их и зарабатывать. Взывай к судьбе. Таким образом ты сравнишься со мной по возможностям, поскольку ничего другого я лично сделать не могу.
      После этого высказывания, бесспорно являющегося шедевром логики, я нажал "пуск" и стал собираться за пивом, наскребя по карманам остатки мелочи. Уже в дверях я услышал первые шедевры компьютерной лингвистики:
      "газамытохилорасхат",
      "спрыкачирамит",
      "камитхализокилабиратовацыторавин",
      "грымтрах"...
      "Грымтрах" я уже выдержать не мог и, захлопнув дверь, оградил себя от этого издевательства.
      В гастроном я решил пройти через Комсомольский парк.
      Учитывая моросящий дождь, мамаш с детьми не предвиделось теоретически, а уток, для которых существовал бетонный пруд, не наблюдалось практически.
      Из-за отсутствия воды.
      Надо сказать, что этот пруд был нерушимым памятником "совковой" идеологии. Где-то наверху сказали: "Да будет пруд!". Выкопали здоровенную яму, угрохали тонны цемента, а налитая вода почему-то продавила дно и вытекла. На следующий год пруд снова зацементировали и больше месяца наливали воду. Результат тот же.
      Я так и не смог понять, зачем уткам бетонный пруд глубиной не то три, не то четыре метра, но очередную фазу борьбы "за результат" можно было услышать издалека. Пруд опять наполняли. Я готов был поспорить, что за прошедшие годы у несчастных уток уже появился прочный рефлекс на бетонного монстра как на стихийное бедствие. Хотя с наших руководителей станется привязать уток к кольцам, вмурованным в дно этой супер-ванной.
      Ну и черт с ними.
      Я дошел до магазина, купил бутылку пива и пачку "Ватры" - все равно на большее я рассчитывать не мог.
      Назад я пошел по другой дорожке, проходящей мимо "поляны сказок".
      Тоже идиотизм редкий.
      Газон между двумя полосами асфальта назывался так из-за здоровенной зверюги, выдолбленной из плоского деревянного бруса высотой под два метра. Это животное весь Херсон называет не иначе, как "конь с яйцами". Карикатура на помесь коровы с ослом была выполнена явно в стиле "позднего примитивизма". Или, скорее, "раннего дебилизма". Это определение подчеркивали три больших деревянных шара, висевшие в арке между передними и задними ногами через равные промежутки от груди до отсутствующего вымени. Когда монстра только поставили, дети были просто в экстазе. Малышей буквально нельзя было от него оторвать. В бока животины можно было бросать перочинные ножики, плевать в морду или лупить ногами по "яйцам". Те от удара деловито звенели тяжелой медной цепью, за которую крепились к крюку, ласково вбитому в брюхо уродцу. Интересно, сколько мамаш покраснели, объясняя своим детям, "зачем у лошадки между ног шарики?"
      Еще в парке был памятник неизвестному солдату с вечным огнем.
      Хороший памятник.
      Но когда задумываешься над "достопримечательностями города", то вспоминаешь не цветы у огня, а "коня с яйцами" да гипотетических уток, прикрученных проволокой к сухой бетонной кювете-переростку.
      Когда я зашел в свою однокомнатную "малолитражку", меня встретило жизнерадостное бухтение компьютера, вымогавшего, по моему приказу, у судьбы денег:
      "привалдертинкам", "крамитвап", "жасклипротрем", "блым-групзад".
      Я нажал на "стоп" и сказал:
      - Ну что, Груп-Зад, деньги раздобыл?
      Железяка послушно молчала, выполняя команду "стоп", но вот в двух метрах перед динамиком, на диване, светилась непонятная коробка. Раньше ее тут не было, а значит, не могло быть и сейчас. Я автоматически выключил питание машины и недоверчиво ткнул в фантом пальцем. Фантом был вполне материален и исчезать не собирался. Более того, он оказался прибором непонятного назначения с единственным органом управления - светящейся кнопкой.
      Маленькие дети все тянут в рот, а программисты тычут пальцем в любые кнопки. В верхней части коробочки шел ряд непонятных значков. Если это были буквы, то у меня не получилось даже отдаленно опознать "национальность" шрифта.
      Я долго мучался. Крутил коробочку в руках, щупал, ковырял ногтем, отверткой и ножом. Целых долгих три минуты. Потом плюнул и нажал на кнопку.
      Наверное, все в детстве участвовали в драках подушками. Вот и я почувствовал, как меня хлопнула по голове невидимая подушка. Довольно сильно хлопнула, но совсем не больно. Я был цел, но... Со зрением у меня происходило что-то непонятное. Глаза видели то, что разум отказывался понимать.
      Я стоял посреди совершенно пустой квадратной комнаты с блестевшими металлом стенами. Пол и потолок были отделаны тем же покрытием и, по сути, ничем от них не отличались. В стене напротив прослеживались углубления, как будто она могла сдвигаться в сторону.
      Коробка в моей руке по-прежнему присутствовала, но вот кнопка уже не горела.
      Я пощупал стенку. Холодный металл не мог быть иллюзией.
      - Если это видишь и осязаешь, то это не галлюцинация, - сказал я вслух. - С другой стороны, "глюки" тем и примечательны, что их видишь.
      Еще несколько минут я себя щипал, давил на глаз, лизал стены. В общем, занимался сбором информации и доказательством реальности происходящего.
      В голове проскользнула цитата из любимого фильма "Кин-дза-дза": "Сработала все-таки эта хреновина", - и я сразу решил, что, судя по дизайну, это должен быть Эцых.
      - Эцих-без-гвоздей, - уточнил я, задумчиво глядя на пол. На нем не было не только гвоздей, но, видимо, даже и пыли.
      - Еще неподалеку должен стоять эцилоп с трансклюкатором, - я перевел взгляд на стенку перед собой и стал разглядывать пазы.
      Так могло продолжаться еще долго, если бы я не решил потрогать ее руками. Блестящий лист плавно отъехал в сторону, и передо мной открылся проход в следующее помещение.
      - Вот черт, - только и смог выговорить я.
      Новая комната была такая же пустая, как и предыдущая, но стенки были покрыты белым ребристым пластиком, а пол был темно-желтого цвета. На ощупь и стены, и пол были слегка теплые, что наводило на мысль о живом происхождении облицовочного материала. Картину завершал белый с легкой голубизной потолок, излучавший мягкий рассеянный свет.
      Я тупо уставился в проем двери. Там потолок был металлическим, и свету взяться было просто неоткуда. Но, тем не менее, освещенность обоих помещений была одинаковая.
      - Вот черт, - повторил я и добавил с интонацией ругательства: - Шаманы.
      В дальнем конце комнаты, справа, находилась серая плита с уже знакомыми бороздками. Я подошел и аккуратно приложил руку к "двери".
      Панель радостно подчинилась, открыв еще одну комнату. Я сразу назвал ее "кабинетом". По размеру она превосходила две предыдущие вместе взятые. В углу помещения возвышался "стол" со странным прибором в центре. Налево, в стенке рядом, виднелась панель двери местного стандарта, а вот на противоположной стене располагалось нечто, напоминающее японские двери "гармошкой".
      - Согласно жанра, - сказал я вслух, - тут где-то должен быть столик с выпивкой, закуской и обязательной запиской с каноническим текстом: "Я поехала. Твоя крыша".
      Столика не было и, обследовав две найденные за второй дверью комнаты, я убедился, что, кроме пульта, ничего в моем распоряжении нет. В отличие от "стандартных" дверей, "гармошка" открываться не хотела, а на прикосновение отзывалась серией мелодичных свистов и щелчков. Эта последовательность повторялась каждый раз, когда я дотрагивался до нее. Напрашивался вывод, что это была совсем не дверь, либо я что-то делал не так, и свист был просто предупредительным сигналом.
      Меня все время преследовало ощущение, что вот-вот появится хозяин всего этого и выгонит самозванца вон. Как в том анекдоте, когда на пятый день ожесточенных и кровопролитных боев за сторожку лесника пришел сам лесник и всех разогнал. Хозяин не появлялся, и мне невольно пришлось продолжать обследование этого странного места.
      Местные достопримечательности одним компьютером не ограничивались. Был еще "туалет", вернее, нечто, напоминающее стеклянное корыто. Я долго не мог заставить себя оправиться в этот сосуд, но через некоторое время понял: либо сюда, либо куда угодно. Мой выбор пал на эту емкость, и не зря. Все, попадавшее на ее поверхность, исчезало без следа, стоило только отойти от нее на полтора-два метра.
      А дальше начался кошмар. Сначала ко мне пришла жажда, потом голод, и только тогда я отчетливо понял, что имею все шансы умереть. Умирать не хотелось, а выйти из закрытого помещения я не мог. Купленная на последние деньги пачка "Ватры" находилась в кармане и временно спасла меня от еще одной стороны издевательств над организмом, но вот пиво я с собой не взял. Теперь бутылка украшала стол в моей квартире и была более доступна моему компьютеру, чем мне. Сволочной железяке досталось послед-нее, что я мог себе позволить. Видать, судьба.
      Единственное, что мне оставалось: изучать прибор на столе. Он, как назло, тоже оказался обычным компьютером.
      Вернее, не совсем обычным. Это был, скорее, АРМ - автоматизированное рабочее место, с незнакомой мне клавиатурой. Монитор напоминал ромашку. Овальный центральный экран полуметровой высоты, по горизонтали превышал метр. Вверх и в стороны выносились дополнительные дисплеи меньшего размера. И еще один невысокий и широкий монитор крепился прямо на клавиатуре.
      Сама клавиатура состояла из ряда крупных и мелких клавиш с непонятными мне надписями. Ниже находилась небольшая группа из двенадцати клавиш, а немного правее - два набора по пятнадцать, разделенные большой вертикальной клавишей. Картину дополняли две небольшие ручки управления, напоминающие "джойстики". В отличие от наших аналогов, они имели возможность перемещения по всем трем осям. На правой присутствовали две кнопки, на левой - три, но расположены они были под мизинцами.
      - На таком бы пульте в "Стар Трек" погонять, - произнес я и осекся. Место действительно идеально подходило для различных космических войн. Вот только кресла с подголовником и различными ремнями не хватало. Видимо, на склад унесли...
      - Так я что, в космическом корабле? - мой вопрос был адресован в пространство, а оно, как известно, плохой собеседник. В любом случае, я сюда как-то попал, а значит, отсюда можно было как-то выбраться.
      Или нельзя?
      О последнем думать не хотелось, как и мечтать о космических войнах. Рассудив, что если есть компьютер, то, видимо, он должен иметь возможность включаться, я стал тыкать в различные клавиши. Выключателем оказалась длинная панелька в центре клавиатуры. Признаться, я ткнул в нее последней. Как говорится, чтобы ничего не снилось.
      Теперь я уставился в привычный ряд черточек, горевший на маленьком дисплейчике над клавиатурой.
      Двенадцать черточек.
      Ввод пароля.
      Во всяком случае, в моем компьютере это было именно так.
      Я не стал подсчитывать, сколько столетий мне потребуется на поиск кода, если подбирать, последовательно подставляя символы, которых на панели было ровно тридцать. Кроме того, я не знал, есть ли в этой железяке дополнительные клавиши типа знаков препинания. Но самое важное, что меня удерживало от попыток потыкать наугад: я не знал, как отреагирует компьютер на мою ошибку.
      Один мой знакомый из Днепропетровска был просто поведен на безопасности. Так вот, он вмонтировал в свой компьютер небольшой тротиловый заряд. После десятой ошибки срабатывал запал и - бух!!! Винчестер пополам. В данном случае был неплохой шанс, что "пополам" могу оказаться я.
      Утонченная казнь для программиста. Умереть от голода и жажды, не имея возможности исследовать великолепную, причем "бесхозную" технику, и все только потому, что не можешь подобрать пароль.
      Клавиши на пульте радостно мерцали разноцветными огоньками, на экране светился ровненький и, казалось, даже выпуклый ряд черточек. Я провел по ним пальцем - действительно выпуклые!
      Следующие несколько часов превратились в ад. Вспоминая все, что когда-то слышал, придумывая головокружительные схемы исследования, я старался не то чтобы найти пароль, но хотя бы немного увеличить бесконечно малый шанс угадать с первого раза.
      В любом языке есть символы, которые встречаются чаще других. Но для таких исследований нужно иметь приличный кусок текста. Единственное, что у меня было - одна фраза, написанная над кнопкой прибора, появившегося у меня на диване. Я посмотрел на коробочку и задумался. Четыре строчки незнакомого текста. Для анализа явно мало, но это все, что у меня есть. Посчитав, я убедился, что в моем распоряжении пятьдесят три символа, не считая пробелов в первом и последнем рядах. Число букв тоже было неравным. Сверху вниз: двадцать один, три, двенадцать и семнадцать значков. Задача была неразрешима. Это все равно, что по одной песчинке с поля определить не только чем оно засеяно, но и кто купит буханку хлеба из пшеницы с этого поля последним.
      У меня оставался единственный выход: набрать любые символы и посмотреть, что из этого получится. Последняя здравая идея была - взять символы с коробочки, так как это был уже не просто набор букв, а заведомо текст. Слово в третьем ряду состояло как раз из двенадцати знаков.
      Внимательно отыскивая похожие значки на кнопках, я продолжал повторять высказывание Вадика из Днепропетровска: если пароль имеет смысл, то это уже не пароль. Плевать. Все равно я ничего не придумаю, а сидеть здесь дальше я уже не могу.
      Когда последний символ был введен, встала новая проблема: какая клавиша соответствовала привычной кнопке "Ввод"?
      Давить вслепую было нельзя. Вся моя затея обернулась большим пшиком, и мне суждено было умереть рядом с этим кибернетическим монстром. Я оглядел переливы огоньков и разозлился. Как и утром, у себя дома, я начал кричать на бес-страстную железяку:
      - Мало того, что одна скотина звонит, куда хочет, и мне теперь придется оплачивать телефонный разговор, которого я не делал, так теперь еще другая железяка выдернула меня из собственной квартиры с такой скоростью, как будто я там погибал. Теперь, по милости этой же коробки, я тут сдохну от голода. А мой домашний компьютер не спешит так же лихо меня выдернуть обратно, хотя именно сейчас я нуждаюсь в спасении!!! Я же полный кретин в вашей технике, но ты и должен был быть рассчитан на идиота, хотя предполагаемый дурак должен хоть уметь читать по-вашему! А я не умею, так что мне теперь подыхать?
      - Что ты мигаешь, куча металлолома? - я уперся руками в пульт и наклонился к дисплею, как будто ему так было лучше слышно. - Подбросил мне коробочку и радуешься? Но не надейся! Перед тем, как протянуть ноги, я еще смогу разнести этот дурацкий...
      Слова застряли в горле. По нижнему терминалу бежали ряды символов, а поверхность стола под моей левой ладонью слегка светилась голубым.
      Я отскочил от пульта и плюхнулся на пол у стены. Сработало. В голове пробегали слова, которые я кричал пульту. А ведь верно. Ситуация напоминала экстренную эвакуацию потерпевшего. Во всяком случае, очень похоже. Например, в море бросают круг на веревке. Тут то же самое, только в электронном варианте. Что бы я написал на таком круге, если бы предполагалось, что на корабле нет людей? Наверное, что-то типа: "подъемник на борт". Но на борту только компьютер, который по понятным причинам заблокирован. Тогда нужно приписать: "Код для компьютера такой-то". Нет, не так: "Введи в компьютер код такой-то и приложи руку для запуска". Вот и получается четыре строки, а третья как раз код. И надпись эта должна быть именно на коробочке с кнопкой, поскольку она появляется только тогда, когда на корабле никого нет, а в зоне видимости кто-то терпит бедствие. Все просто.
      Просто, да не совсем. Оставались вопросы типа: что такое "зона видимости" и откуда узнал корабль о том, что я "терплю бедствие". Если на второй вопрос еще можно было предположить, что какое-то из слов, которые произносила моя железяка, оказалось "ключевым", то на первый ответа не предвиделось.
      Я понимал, что мои попытки могут привести к плачевным последствиям. Непонятный компью-тер явно управлял тут всем, но у меня не оставалось выбора, и на третий день я, еле живой от жажды и голода, нашел способ "воровать вещи" из "своего мира". Наверное, это было устройство, заменяющее обычный трап, или чем там пользуются для попадания на борт. Местный эквивалент работал на расстоянии. Нажав одну из "функ-ционалок", я увидел на большом экране изображение своей комнаты.
      Это произошло так неожиданно, а видение было так желанно и недосягаемо, что я чуть не разревелся. Вспыхнувшая было надежда на избавление угасла, когда брошенный взгляд на "спасательный блок" подтвердил, что окаянная кнопка по-прежнему не горит. Не захотела она зажигаться и в "металлической" комнате, где я оказался после "прыжка" из своей квартиры.
      Изображение на мониторе было очень качест-венное. Казалось, достаточно протянуть руку - и можно дотронуться до своей знакомой клавиатуры, лежащей перед таким милым стареньким монитором "Самсунг". Сбоку от него стояла вожделенная бутылка с пивом.
      Я ткнул пальцем в экран. Чуда не произошло, но оказалось, изображение можно двигать по всем трем осям, касаясь левого "джойстика". Причем, как в кино, для камеры не существовало стенок. Легкий нажим вниз - и я увидел на экране соседскую квартиру с дедом-пенсионером Василием. Он смотрел мимо моего левого плеча и сербал из миски суп.
      Мне так было обидно подыхать, наблюдая за жрущим "ветераном труда", что я непроизвольно прижал мизинцем кнопку на рукоятке. В компьютерных играх таким образом стреляют или запускают ракеты. Но ничего подобного не произошло. Просто камера повернулась вокруг вертикальной оси и на экране появилась Васькина гордость - новый цветной телевизор. По "1+1" шло "Возвращение Джедая". Улыбнувшись интересному совпадению, я вернул невидимую для Васи камеру в исходное положение. Меня привлекала миска с супом.
      - Если это трап, то должна быть возможность поднять "на борт" пассажира или груз, - объяснял я сам себе. - А коль система эта рассчитана на дебила, то, "может, и я на что сгожусь"? Судя по работе "спасателя", компьютер определяет предмет для переброски, и - фь-ю-ю-ить - он тут. А если это делать руками? Обычно для этого существует мышка. Тут - "джойстики", но работает только один, и заведует он перемещением камеры, а второй, видимо, вообще отключен...
      - Правильно! - я хлопнул себя по лбу, а потом потер ушибленное место. Его нужно включить.
      У меня уже набрался кое-какой опыт "борьбы" с пультом и я осмотрел клавиши, горевшие голубым светом. Таких было только три. Дальнейшее походило на игру "кран" из парка аттрак-ционов. При нажатии на одну из клавиш на экране появился крестик, легко перемещаемый вторым джойстиком. Нажав на следующую клавишу и двигая ручкой, можно было создать кубик из светящихся граней. Я аккуратненько переместил созданный кубик так, чтобы он охватывал вожделенную миску. Нажатие на третью клавишу не доставило ко мне драгоценный суп, а привело к появлению новой серии значков на нижнем дисплее.
      Очередной раз за день я выругался. Видимо, программа сообщала что-то типа "Хотите забрать миску?" и предлагала набрать "Д"- да или "Н" - нет. Стандартная процедура.
      Василий на экране слегка покачивался, а надпись в такт ему мигала. Я протер глаза. Так все и было. Немного вперед - надпись зажигается, назад гаснет. Присмотревшись внимательно, я понял, что дисплей реагирует на Васькины руки. Как только они пересекали границу моего кубика - загоралась надпись.
      Позже я понял, что просто пытался отрезать пенсионеру конечности, а умная железяка отказывалась это делать. Да и мучиться, подбирая размеры кубика, тоже не имело смысла. На самой рукоятке были три кнопки: "Удалить все, выходящее из зоны", "Добавить все, выходящее из зоны", "Восстановить предыдущую форму". Машина для идиота. Но я был еще хуже, чем идиот. Для освоения такого примитивного управления мне потребовалось еще несколько часов. Вася к тому времени уже давно доел и лег спать, а я переключился на пачку печенья, лежащую у него на столе. Наконец на пульте радостно заголубела четвертая клавиша, и после моего нажатия с экрана исчезло не только печенье, а и светящийся кубик "зоны захвата". Я с нетерпением побежал в "шлюз" (так я окрестил "металлическую" комнату). После церемонии прикладывания руки к двери она наконец открылась, и я увидел, что ровно в центре помещения, радостно желтея оберткой, возлежала моя победа украденная при помощи непонятной и, видимо, внеземной техники пачка сахарного печенья!
      ВАДИК
      - Бесспорно сказано: "Соотноси свои помыслы с возможностями!" Ты хоть понимаешь, что оказалось у тебя в руках? - произнес парень атлетического телосложения, развалившийся в кресле напротив.
      - Конечно! - возмутился я. - Это потрясающая возможность жить в свое удовольствие, не заботясь о деньгах, путешествовать по всему миру. Возможность получить, что хочешь. Вроде скатерти самобранки, доставляющей не только еду.
      - Поставить самый современный компьютер, а лучше - два. Любая жратва и выпивка, пару девочек и поездки на "Канарейку". Тебе бы еще Интернет сюда затащить, и ты был бы счастлив, - продолжил мой собеседник. В его тоне почувствовалась горечь.
      - Ну да. А что тут такого?
      - И это все, на что хватает твоего воображения?
      - А зачем мне что-то еще? - поинтересовался я и придвинул к себе пепельницу.
      После непродолжительных экспериментов с пультом я научился находить интересующие меня места. Так я обзавелся неплохой обстановкой по западному образцу и под конец выдернул из Днепропетровска Вадика. Он с радостью откликнулся на предложение поработать над изучением новых возможностей, а после беглого знакомства с пультом обозвал меня скупердяем: я предложил ему зарплату в пять тысяч долларов ежемесячно.
      - Хорошо. Давай пойдем от другого. Тебе тут не тесно? - спросил Вадик и наполнил рюмки армянским коньяком, украденным по такому случаю там же в Днепропетровске, в кабаке с лирическим названием "Рыбачья изба", на который я наткнулся, пока искал жилище Вадика. По компьютеру, разумеется.