-- Красивая, -- почти беззвучно шевельнулись губы мальчишки. -- Кто они?
      -- Маленький, -- авторитетно, не в тон, ответил другой мальчик, тот, из которого вырос Печальный, -- маленький -- это русский Бог. А это -- его папаи мама.
      -- Не совсем так, -- поправил отец. -- Мама -- верно, аэто просто ее муж. У русского Богаотцане было.
      -- Так не бывает, чтобы не было отца! -- уверенно возразил тот, из которого вырос Энергичный.
      -- Его отец тоже был Бог, -- попытался пояснить отец.
      -- А вот все и неправда! -- продолжал возражать будущий Энергичный. -- Его дедушка, -- кивнул набудущего Мафиози, -- говорит, что нет бога, кроме Аллаха, аМухаммед -- его пророк. А Джабу назвали Джабой не потому, что он жаба, ав честь Главного АнгелаДжабраила. Скажи, Джаба! -- обратился заподтверждением к тому, из которого вырастет Мафиози, но тот, завороженный Мадонною, не отвечал. -- Эй, Джаба, слышишь?! -- Не получив поддержки товарища, будущий Энергичный сослался наследующий авторитет. -- А учительницаговорила, что никакого Боганет вообще. Что это враки и сказки!
      -- Есть много сказок насвете, -- мягко сказал отец. -- Про очень многих богов. Сколько народов -- столько и богов. И в каждом доброта. А значит и правда. И смыслю
      Энергичный, привалив велосипед к парадному театральному входу, проследовал к кассам, постучал, навопрос "кто?" отозвался "я", анавопрос "кто -- я" -"Оболенский" и после открывального щелчкащеколды вошел.
      -- Вот, -- выложил настол билетную книжку. -- Не желают!
      -- Значит, распространитель хорош!
      -- А вы сами подите-попробуйте распространить их навашу муру!
      -- Тоже мне, критик выискался, -- обиделась кассиршазатеатр. -- Белинский! Ты, между прочим, по закону непроданные билеты накануне сдавать должен, ане задвачасадо спектакля!
      -- А! -- легкомысленно махнул рукою Энергичный. -- Какая разница, когдаих не купят.
      Зазвонил телефон.
      -- Слушаю, Семен Михайлович, -- бережно уложилав трубку кассирша. -Четыре билетапродано. Придется, наверное, сновасолдат пригонять.
      -- Во! -- подхватил Энергичный. -- А говорите -- накануне.
      -- Вычтут с тебя как-нибудь завсе билеты, -- огрызнулась кассиршаи пояснилав трубку. -- ДаОболенский, Семен Михайлович, билеты назад принес, все до единого. И еще и иронизирует. Хорошо, Семен Михайлович, хорошо, будет сделаною
      Энергичный тем временем был уже в директорском предбаннике.
      -- Мне бы, Людочка, объявление напечатать, -- промурлыкал, склонясь к секретарше.
      -- Мне-то что! -- пожалаплечами высокомерная Людочка. -- Машинкане моя.
      -- А копирочки можно пару листиков?
      Секретаршарезко открылаящик стола. Энергичный склонился над машинкою.
      -- Сдается комнатав центре, -- диктовал сам себе, выискивая клавиши с нужными буквами и, выискав, ударяя негнущимся указательным. -- Условия недорогие. Обращаться по адресую
      Из кабинетапоявился директор, явно ищущий, чем бы себя занять.
      -- А! -- обрадовался, увидев Энергичного. -- Я как раз намеревался вызвать вас, чтобы сообщить, что вы уволены.
      -- Очень надо! -- огрызнулся Энергичный, не отрываясь от кропотливого своего занятия. -- Дая в месяц буду получать больше, чем вы загод! Тоже мне: театр!
      -- Вон! вон отсюда!! -- взорвался директор.
      -- Допечатаю и уйду, -- невозмутимо отреагировал Энергичный.
      -- Семен Михайлович, вам плохо? -- подскочилак директору секретарша.
      -- Сперваспектакли научитесь ставить, -- продолжал бурчать репрессированный, извлекая из каретки готовые листки, -- аувольнять -большого умане надо.
      -- Может, вы мне их и поставите?! -- едко выкрикнул директор ему вслед из заботливых объятий Людочки.
      Энергичный даже не обернулся.
      Прямо тут, у театра, достал из карманапузырек с клеем и прилепил первое объявление посередине афиши:
      ДРАМАТИЧЕСКИЙ ТЕАТР
      Премьера!!!
      ЭПОХА ЗАСТОЯ
      Комедия в двух действиях
      Потом оседлал велосипед и помчался в подрагивающую маревом жары даль.
      Жарамало-помалу раскалялагород, ав конторе, где служил Печальный, последний кондиционер сгорел еще в позапрошлом году. Дипломированный программист сидел в нарукавниках застолом в окружении доброго десяткаженщин (что, впрочем, ничуть не придавало ему сходствани с султаном, ни даже с евнухом) и рассеянно тыкал пальцем в кнопки дешевенького школьного калькулятора.
      -- Юсуф, тебя, -- протянулатрубку самая монументальная из сослуживиц.
      -- Спасибо, -- подошел к аппарату Печальный. -- А, Джаба, привет. Ничего, спасибо. Ну, ты, положим, тоже был хорош! -- Печальный слушал голос натом конце проводаи мрачнел. -- Что-то я не понял, -- прервал, наконец, монолог собеседника. -- Ты что, запугать меня, что ли, решил? Так я, знаешь, в этой жизни не боюсь уже больше ничего. Ни-че-го! -- и бросил трубку нарычаги.
      Но не успел дойти до рабочего места, как сновакому-то потребовался.
      -- Ты, Юсуф, важный сделался -- прямо министр, -прокомментироваламонументальная.
      -- Спасибо, -- не отреагировал Печальный надамину шутку. -- Слушаю.
      Мрачную меланхолию с Печального сдули первые же услышанные им слова.
      -- Что?! -- взвился он, как лопнувшая пружинкалетающей тарелочки. -- Чтоо?!! Какое еще объявление? Дакак ты посмел?! Дакто тебе позволил?!
      Швырнув ни в чем не повинную трубку нани в чем не повинный аппарат, находу сдирая нарукавники, Печальный залавировал между столов в направлении выхода:
      -- Девочки, миленькиею вы скажите емую шефую скажите, значит, что мне срочно. Я потом отработаюю
      -- А чего, тетка, -- беседовал тем временем Энергичный у подъездаПечального с давешней Соседкою. -- Очень даже просто выдам тебя замуж.
      -- Дане возьмут меня такую, я уже старая! -- кокетничалаСоседка.
      -- Еще как возьмут! Ты меня плохо знаешь!..
      Печальный несся, запыхавшийся, наЭнергичного, кулаки наизготовку. Энергичный подхватил с земли тяжелую брезентовую сумку, сделал резкий вираж и побежал от товарища.
      -- Ты чего?! -- кричал набегу. -- Чего тебе надо?!
      -- Сейчас узнаешь чего! -- приговаривал, догоняя, Печальный.
      -- Живешь одиню -- пытался, не останавливаясь, объясниться Энергичный. -В трех комнатахю А люди, можно сказать, навокзалах ночуютю
      -- Сейчас я тебе покажу, как чужие квартиры сдаватью -- не останавливался и Печальный. -- В больнице ночевать будешь!..
      -- Кажется, обабудемю
      Гонкаи впрямь вымоталанемолодых приятелей, они двигались друг задругом тяжело дышаи едвапереставляя ноги.
      -- Папа, мама, доброта! -- дразнил, уковыливая, Энергичный. -- Осликю А как до деладошло, кудатвоя добротаподевалась?! Ну? Куда?!
      -- Ладною кочумайю -- прохрипел вконец обессиленный Печальный и свалился в детскую песочницу. -- А то совсем задохнешьсяю
      -- Ты насебя посмотри! -- присел рядом надеревянный бордюрчик Энергичный. -- Конечно, можешь и не сдавать, -- добавил, несколько уняв грохот сердцаи переждав колотье в боку. -- Если у тебя совести хватит.
      -- Ладно, -- примирился, кажется, Печальный с предприимчивостью друга. -Спасибо, хоть женить раздумал.
      И обарасхохотались.
      -- А это еще зачем? -- Печальный удивленно смотрел, как Энергичный опорожняет у входав квартиру брезентовую сумку: напол брякнулись электродрель, какие-то стамески, отверткию
      -- Как, то есть, зачем? -- энергично изумился Энергичный. -- Глазок врезать будем!
      -- Какой глазок?..
      -- Какой-какой! -- передразнил Энергичный. -- Обыкновенный! Знаешь, сколько их наобъявление налетит? Что ж, значит: первому попавшемуся и сдавать комнату?
      -- Почему первому? Познакомимся с человеком, поговорим, чаю выпьемю
      Соседкасновабылатут как тут, внимательно слушалабеседу.
      -- Знаю я тебя, -- отрезал Энергичный. -- Ты кого напорог пустишь, язык уже не повернется отказать. А так -- посмотрел в глазок, не понравился человек -- и не открываешь. Домакак будто нету.
      -- Что ты меня все врать втягиваешь?! -- раздражился Печальный.
      -- Сразу уж врать! -- не согласился Энергичный с формулировкой. -Тактика! Учитываю твой характер.
      Соседка, долго готовившаяся, решилась-таки потрясти Энергичного заплечо:
      -- А когдамужанайдешь-то?
      -- Мужа? -- не вдруг врубился тот. -- Ах, мужа!
      -- Ну! -- подтвердилаСоседка. -- Мужа.
      -- Это, тетка, -- призадумался Энергичный, -- это тебе придется маленько подождать. Вот купим компьютерю
      -- Чего?
      -- Компьютер, -- гордо повторил Энергичный. -- Видела, в магазине кассачеки выбивает?
      -- Ага, -- кивнуласобеседница.
      -- Во, приблизительно в этом роде.
      -- А когдакупите? -- не отставалаСоседка.
      -- Набудущей неделе наведайся, -- посулил Энергичный. -- А покаиди, тетка, иди.
      -- Дая иду, -- отступилаСоседканашаг и замерласнова.
      -- Ладно, -- обернулся Энергичный к Печальному. -- Отпирай. Дрель подключить надо.
      Печальный открыл дверь, и, когдаЭнергичный, разматывая провод, скрылся занею, обернулся к Соседке:
      -- Вы, пожалуйста, не верьте ему. Он все шутит.
      -- Я понимаю, -- кивнуламать-одиночка. -- Что ж я, совсем тупая по-вашему?..
      Двери видеосалонаукрашало объявление:
      Навсех сеансах сегодня демонстрируется исключительно
      "Love story"
      -- Смотрят? -- осведомился Мафиози у человеказастойкой.
      -- Не очень, Джабраил Исмаилович, -- ответил тот хоть вежливо, аи с оттенком осуждения. -- Может, все же "Тарзана" пустить?
      -- К-козлы! -- плюнул Мафиози и, заглянув в полупустой зальчик, где с экраналилась известная душераздирающая мелодия, прошел в кабинет.
      Там, сладострастно подставив себя прохладным потокам воздухаиз кондиционера, поджидал Шестерка. Мафиози выключил "Тарзана", которым покаразвлекался подручный, протянул пачку денег:
      -- Пересчитай!
      -- Неужели ж, шеф, я вам не верю?! -- выпятил нижнюю губу Шестерка.
      -- Считай, говорю! -- прикрикнул вполголосаМафиози.
      Шестеркаперебрал между пальцами червонцы:
      -- Точно, две.
      -- Отдашь, -- распорядился Мафиози, -- и скажешь, чтобы ждаладальше. Адрес не забыл?
      -- Как можно, шеф? -- полуобиделся Шестерка.
      -- Тогдасчастливо!
      Шестеркаскрылся. Смикшированный покрытыми звукоизоляцией стенами, едвауслышался звук резко взявшего с местаавтомобиля. Мафиози посидел неподвижно, затем вставил кассету в зев видеомагнитофона, нажал клавишу. Пошли начальные титры "Love story". Жужжание кондиционерараздражало, и Мафиози выключил его.
      Тут в дверь просунулась облитая потом лысая немолодая голова:
      -- Джабраил-джан, стекло сперли. А мне насвадьбу, к сестре. Ночью, понимаете. Через перевал!
      -- Что я тебе, наавтосервисе, что ли, работаю? -- буркнул Мафиози, раздраженный, что его оторвали. -- И сколько раз вообще говорить, чтоб не приставали, когдаработаю?! Дай мне побыть наедине с кино!
      -- Ну Джабраил-джан, -- головапросунулась глубже, втянув засобою толстое тело в чапоне цветатемной морской волны, подвязанном алым шелковым бильбаком, -- ну пожалуйста! Насвадьбу! К сестре! В Бухару!
      -- В Бухару, говоришь? -- забарабанил пальцами Мафиози. -- Тоже, значит, в Бухару?
      Толстяк, конечно, не понял, почему тоже, но согласиться поспешил:
      -- Тоже, Джабраил-джан, тоже!
      -- Ладно, -- смилостивился Мафиози, -- подумаем.
      Толстяк выскочил из кабинетаи тут же вернулся с телефонным аппаратом в руке -- шнур змеился куда-то задверь:
      -- Прямо сейчас подумайте, а?!
      -- Ну-ка, ну-ка, левеею Левее стань! Ч-черт подери, ни ч- чертане вижу! -уставясь в свежеврезанный глазок, дирижировал Энергичный Печальным. Открыл дверь. -- Заходи. Ничего, понимаешь, не поделаешь -- придется свет проводить. Я там у тебя в кладовке зеркальную лампу виделю
      -- Это от отца, -- печально пояснил Печальный. -- Он ведь и фотографией тоже занимался. И как ему только хватало навсе и сил, и времени!..
      -- Лампу, говорю, тащи! -- прервал Энергичный сентиментальное философствование. -- Зарегистрируем кооператив -- и у тебя навсе времени хватит.
      -- И что, -- задумался Печальный, -- онавсе время гореть будет? Онаж перекальная: надолго не хватит.
      Энергичный задумался в свою очередь -- секунды аж натри:
      -- Почему все время? Все время -- невыгодно. Экономически. А приходит кто -- мы ее отсюдавключаем и смотрим. Кстати, я тебе уже говорил, что поживу у тебя недельку. С супругой, понимаешь, конфликт вышел. Напочве мяса.
      -- Как же это делать вид, будто нас доманету, -- продолжал размышлять Печальный, -- если лампавключается?
      -- Чего ты опять мудришь! -- оборвал Энергичный. -- Ты лампу тащи, атам разберемся! Помнишь, как Ленин учил?
      Молодая здоровая интернациональная семья из трех человек шлатем временем в полном составе по своим делам, и Аллаху было угодно, чтобы путь ее пролег мимо одного из объявлений Энергичного, аглавасемьи обратил внимание нашелестящую под чуть заметным ветерком бахрому растиражированного адреса.
      -- Эй, ты чего там? -- тут же прикрикнулаполовина: видать, в семье не принято было, чтобы ее главапроявлял какую бы то ни было инициативу.
      -- Пошли, папа! -- топнул ножкой ребенок.
      -- Смотри-ка! -- сказал папа. -- Комнату недорого сдают.
      -- Зачем это тебе, интересно, комната? -- зловеще осведомилась жена.
      -- А сколько можно у твоей матери жить?! -- с робкой, явно непривычной агрессивностью отозвался глава.
      -- Значит, мамамоя тебе плохая? -- подбоченилась подругажизни.
      -- Почему плохая? -- балансировал главамежду углублением конфликтаи его сглаживанием. -- Но можно хоть капельку пожить самим?
      -- Ладно, -- сочлаполовинадиспут оконченным. -- Не болтай глупостей. Пошли, -- и, взяв сыназаруку, двинулась в прежнем направлении.
      Но главу, кажется, уже заело, и он, как в воду холодную бросаясь, выпалил:
      -- Вт как?! Саматогдаи иди! Соскучишься -- адрес наобъявлении!
      Повернулся и, подобно человеку, готовому лучше принять в спину пулю, чем унизить достоинство, гордо подняв голову и сцепив ладони напояснице, решительно зашагал вдаль.
      Подругадней замерла, как громом пораженная, акогдачуть пришлав себя, подбоченилась вдвое по отношению к первому разу грозно:
      -- Если ты сейчас же не остановишься!..
      -- Сейчас же! -- выказал ребенок полную солидарность с точкою зрения матери и сноватопнул ножкой.
      Но что будет, если он не остановится, главасемьи так и не узнал, ибо ушагал запределы голосовой досягаемости прежде, чем подругажизни сумелапридумать, что же, собственно, будет, если он сейчас же не остановится.
      Объявление, судя по всему, набирало популярность: искаженный широкоугольником дверного глазка, покачивался перед дверью Печального нетрезвый мужичок.
      -- Свет, свет включи! не видно! -- шептал Печальному прильнувший к окуляру Энергичный.
      -- Фотографируете, да? Нас разыскивает милиция? -- задал нетвердый вопрос мужичок, едванад ним вспыхнуламощная лампа. -- А еще пишут: недорого! недорого! Тьфу навас! -- и пошел прочь.
      юБеременная красавица, не то что б чертами лица(ибо многое ли можно сказать о чертах лицадовольно грубой, тремя красками выкрашенной деревянной фигурки?!), но, что ли, обликом, образом похожая наМадонну игрушки с осликом, держав руке дешевый чемодан средних размеров, появляется в дверях вокзалаи идет, повторяя ее некрутые изгибы, центральной улицею жаркой столички. Хотя рассеянно-внимательные глазаМадонны нацелены исключительно налицаокружающих, боковое зрение не может не вбирать и общий вид впервые посещаемого города: грязновато-пеструю суету базара, парадную архитектуру центра, алмазный блеск ниспадающих фонтанных струй возле ДомаПравительства, сизый дымок, уносящийся в небо с жарких мангалов шашлычниковю
      В квартире сновапрозвенел звонок.
      -- Подожди, я посмотрю, -- осадил Печального Энергичный и подошел к двери, прильнул к глазку.
      Наплощадке стоялаженщинаи, сколько можно было разобрать, женщинамолодая. Пытаясь сделать поправки наоптику, Энергичный бормотал под нос:
      -- Раздумал женитью как же! как миленький женишьсяю Ну, повернулась бы ты, что ли! А, ч-черт тебя побери! Во-ою во-ою хорошо! Молодецю Молодецю Еще немножкою Нет, -- сокрушился, -- не годишьсяю
      -- Что там? -- шепотом спросил из-заспины Печальный. Энергичный скорчил рожу и отрицательно мотнул головой. -- Дай хоть взгляну!
      -- Чего ты там увидишь?! -- не подпустил Энергичный товарищак оптическому аппарату.
      -- Ты же видишь! -- возразил Печальный.
      -- У меня опыт, -- отрезал Энергичный.
      -- Откудаэто, интересно, у тебя опыт?
      А женщинасновапринялась звонить.
      -- Отойди, -- прошипел Энергичный Печальному. -- Отойди, я скажу ей, что уже сдано. А то сновапридет. Настырная.
      -- А чего ты все распоряжаешься?! -- шепотом же взорвался Печальный.
      -- Погоди! -- огрызнулся Энергичный. -- Давай спервачеловекаотпустим, ауж потом выясним отношения!
      Печальный пожал плечами и отошел в глубины квартиры.
      Вечером Шестеркасигналил у ворот домаМафиози. Тот вышел в майке, в тренировочных брюках.
      -- Уехала! -- выпалил Шестеркачуть ли не с радостью в голосе.
      Мафиози не поверил ушам.
      -- Кудауехала? как?! я ж обещал, что вернусь!
      Шестерке явно доставляло удовольствие, что патрон расстроен.
      -- Откудаж я, Джабраил Исмаилович, знаю?! Может, в отпуск, может, еще куда. Онаведь однажила. Снимала. Хозяевасказали: уехала. А кудаю
      -- Вещи-то забрала?
      -- Вы меня об чем, шеф, просили? Деньги ей передать? Или провести расследование?..
      Радость в голосе Шестерки не ускользнулаот внимания Мафиози.
      -- По-моему, ты разучился со мной разговаривать, -- холодно и устало, Аль Пачино в известной роли подражая, произнес он.
      -- Дая, Джабраил Исмаиловичю я, понялю я ничегою -- нотки удовольствия вмиг выдуло из голосаШестерки. -- Но вы ж мне правдаю
      -- Голову наплечах иметь надо, -- посоветовал Мафиози. -- Поворачивай и мотай назад!
      -- Но я хоть домой-тою -- попытался защитить праватрудящегося вымотанный неблизкой дорогою Шестерка.
      -- Никаких домой! -- отрезал Мафиози. -- Ты понял?
      Шестеркаопустил глаза, помолчал, выдавил:
      -- Понял.
      -- Вот и мотай, -- завершил Мафиози очередной сеанс дрессировки.
      Шестеркавернулся к машине, запустил двигатель, по-каскадерски, с юзом, развернулся в тесном переулке и скрылся заповоротом.
      Энергичный сноваприльнул к глазку, Печальный -- сновапританцовывал заего спиною.
      -- Пусти, говорю! -- пытался поменяться местами с товарищем.
      -- Дане нужнаонатебе, -- цепко удерживал Энергичный наблюдательный пункт. -- Саматощая, ребенок жирный!
      -- Что такое?! -- взбунтовался, наконец, Печальный. -- Я здесь, в конце концов, хозяин или не я?! Открывай! Я сдаим квартиру!
      -- Ты подумай, дурак! -- пришел Энергичный в несколько утрированный ужас. -- Поди-взгляни, -- и освободил глазок.
      -- И смотреть не стану! Сдаю! Надоело!
      -- Ну, знаешь, -- обиделся Энергичный и пошел прочь из прихожей. -- Ему как лучше делаешь, аон!.. -- безнадежно махнул находу рукою.
      -- Заходите-заходите, -- распахнул Печальный дверь перед давешней половиною и ребенком, который топал ножкою наглаву семьи. -- Сдается!
      -- Я не снимать, -- сказалаженщина. -- Я замужем.
      -- Петрович! -- позвал Печальный Энергичного. -- Это по твоей части. Мужаищет.
      Энергичный сновавозник, пожимая плечами в демонстрации ложной скромности:
      -- Я ж вроде и объявлений еще никаких не давал. Так, рассказал одному-другому. Во, видишь, реклама! Слухом земля полнится. Дамы с тобою не то что по четыре -- мы по десять в месяц заколачивать будем! Какого вам нужно мужа? -- переключился напосетительницу. -- Мы еще, так сказать, не вполне развернулись, ною
      -- Какого-какого, -- передразнилата. -- Моего!
      -- Понятно, что вашего, -- терпеливо пояснил Энергичный. -- Только вашим он станет, когдамы вам его подберем, авы оплатите нашу работу. А подбирать-то какого? Возраст, пол, национальность, рост! Ой, то есть пол -- понятный.
      -- Никакой мне вашей национальности не надо! -- сварливо сказалаженщина. -- Никакого пола! И никаких денег я вам платить не собираюсь! У меня есть муж. Хоким. Заним я сюдаи пришла! Национальность!..
      -- Сюда? -- опешил Энергичный. -- ЗаХокимом? А почему, собственно, сюда?
      -- А разве он не у вас живет? -- впервые выказалахокимоваполовинаопределенное недоумение.
      -- Хоким? -- переспросил Энергичный.
      -- Ну да. Хоким Хайруллоевич.
      -- Хоким Хайруллоевич у нас не живет, -- покачал Энергичный головою.
      -- А где ж он живет? -- поинтересовалась женщина.
      -- Это у вас спросить надо, где живет ваш муж, -- парировал Энергичный.
      -- Он сказал, -- выпятилаженщинанижнюю губку, -- по этому адресу, -- и предъявила, как паспорт милиционеру, оторванную от бахромы объявления полоску.
      -- Ну нету здесь Хокима, нету! -- вдруг взорвался стоявший до того тихо Печальный. -- Ни Хайруллоевича, ни какого другого! Может, посмотреть хотите? Идемте, идемте! -- и, схватив перепуганную хокимову половину заруку, потащил в квартиру.
      -- Верю я, верю! -- пыталась половинавырваться, аребенок визжал навесь дом:
      -- Мама! Мама! Отпустите маму, дяденьки!
      Печальный как очнулся, пришел в себя.
      -- Извините, -- и выпустил руку женщины.
      Тавыскочилаиз странной квартиры, точно ошпаренная, только ребенкауспелаподхватить.
      -- Все, хватит! Достал ты меня! -- заорал Печальный, едвазахлопнул заженщиной дверь. -- Ты мою квартиру еще в контору кооперативавздумал превратить?!
      -- Не давал я насчет кооперативаникаких объявлений, -- попятился Энергичный.
      -- А насчет комнаты? -- грозно поинтересовался Печальный. -- Насчет комнаты тоже не давал? Сколько ты по городу этого дерьманаклеил?
      -- Н-не з-зн-наю, -- аж зазаикался Энергичный. -- Н-не мн-ногою штук с-сорок, не больше.
      -- А ну пошли сейчас же! -- распахнул дверь Печальный. -- Будешь срывать! Ногтями соскребывать! Зубами!
      Обливаясь птом, ехали они по улице навелосипеде: Энергичный зарулем, Печальный, нелепый со своими длинными ногами, которые то и дело скребли асфальт -- боком, набагажнике. Затормозили возле стоящего наокраине паркадеревянного медведя, свободу словакоторого ограничивало заклеивающее морду объявление.
      -- Последнее? -- сурово спросил Печальный.
      -- Последнее, -- уверенно ответил Энергичный, но, не выдержав пристального взглядатоварища, добавил. -- Кажется.
      -- Соскребай, -- распорядился Печальный.
      -- Соскребаю, -- и Энергичный принялся скрести ногтями по полированной деревянной поверхности.
      В видеозале народу было еще меньше, чем в прошлый раз; с экранатеклавсе таже сладкая мелодия.
      У своего персонального телевизора, "Sony", дюймов тридцать, не меньше, по диагонали, Мафиози мрачно наслаждался любимым фильмом. Шестеркавиновато стоял рядом.
      -- Сюда, говоришь, уехала? -- дослушав мелодию до концаи с дистанционного пультикауняв звук, спросил Мафиози и забарабанил по столу пальцами.
      Когдадробь сталаневыносима, Шестеркаее и не вынес:
      -- Как я, интересно, вам ее разыщу?! как?!!
      -- Твои проблемы, -- выдавил из себя Мафиози. -- Деньги, что я передавал для нее, наэто как раз и потрать. Если что останется -- возьмешь себе.
      -- Спасибо, конечно, шеф, -- сказал Шестерка. -- Только я даже не знаю, как онавыглядит. "Похож наяблочко, но с родинкою чернойю" -- попытался передразнить патронакак можно почтительнее. -- Это разве портрет для розыска? Тем более, что вы сказали, что даже и родинки нету.
      -- Какое яблочко? Какая родинка? Что ты чушь несешь?
      -- Вы ж сами стихи читали, -- обиделся Шестерка. -- Говорили: как вылитая.
      -- Я? Стихи?
      -- Вы, Джабраил Исмаилович, -- произнес Шестеркас интонацией, с которою Сократ в свое время изрек афоризм о Платоне и истине.
      Мафиози задумался.
      -- Ладно, считай, что привиделось. Прислышалось.
      -- Как скажете, шеф, -- выбрал-таки Шестеркав пользу Платона.
      -- А портрет еею -- помахал Мафиози пальцами в воздухею -- портретю Когдамы у Юсуфав гостях были -- он игрушку показывал. С осликом.
      -- Ну? -- ничего не понял Шестерка.
      -- Вот тебе и ну! Женщинанаигрушке -- точный ее портрет.
      -- Понял, Джабраил Исмаилович, -- сказал Шестерка, всем видом показывая, что патрон не в себе. -- Попробуем, -- и направился к выходу.
      Мафиози помолчал, побарабанил по столу пальцами и включил обратную перемотку.
      Усталые от срывальной экеспдиции, Печальный и Энергичный плелись по лестнице.
      -- Ты меня что, совсем задурачкадержишь? -- обессиленно бормотал Печальный. -- Я ж знаю, зачем ты эту историю со сдачей комнаты придумал. Но не могу я жениться, не-мо-гу! Я в последнее время вообще людей переношу плохо.
      -- Наменя намекаешь? -- обессиленно обиделся Энергичный. -- Наднях съеду. Разберусь с супругой и съеду.
      -- Не в тебе дело, -- обессиленно махнул рукою Печальный. -- К тебе я привык. Живи. Я вообщею -- и неопределенно перебрал в воздухе пальцами.
      -- А, может, -- вкрадчиво вступил Энергичный, -- мы с тобой хоть фиктивный оформим? А? "Жигули" все-таки. Пять дверей, кузов "хэтчбек". И деньги на"Душевный покой". Мы знаешь, какие с тобой богатенькие сделаемся?!
      -- Эх, Петрович-Петрович! -- вздохнул Печальный. -- Бог с ними, с "жигулями". Бог с ним -- с "Душевным покоем"! Хорошо не жили -- начинать не ..я. Я просто помог бы тебе. Но такие делавсе же требуютю
      Однако Энергичный так и не узнал, чего требуют такие дела: в самый момент открытия роковой этой тайны приятели наткнулись взглядами набеременную Мадонну: онасиделапрямо наступеньках, неподалеку от квартиры, рукою опираясь начемодан. Печальный, глядя наМадонну с некоторой опаскою, вставил ключ в скважину.
      -- У вс сдается комната? -- поднялась Мадонна. -- А я, видите, пришла. Вас нету. Поджидала.
      -- Сданакомната, сданауже! -- смерив взглядом живот Мадонны, энергично замахал руками Энергичный.
      -- Ах, сдана? Ну, ничего, ладно, -- сказалаонаи, подхватив чемодан, пошлавниз. Походкаказалась очень усталой.
      -- Девушка, постойте! -- окликнул Печальный, когдаМадоннадобралась уже, судя по звуку шагов, до самого выхода. -- Вернитесь!
      -- С умасошел?! -- зашипел из-заспины Энергичный. -- Какая онатебе девушка?! Видал: там уж нанос полезло!
      Но Печальный, не дослушав, легко, через две ступеньки натретью, понесся навстречу поднимающейся Мадонне, встретился с нею, подхватил чемодан:
      -- Если вам подойдет -- пожалуйста. Мнею мне будет очень приятною Если, конечно, подойдет.
      -- А как же?.. -- кивнулаМадоннанаверх. -- Как жею сдана?
      -- Не обращайте внимания! -- успокоил Печальный.
      -- Так чт, -- спросилаМадонна, -- квартира, что ли, ваша?
      -- Моя, моя! -- закивал, заулыбался Печальный, как чукчаиз анекдота.
      -- Хорошою -- чувствовалось, что Мадоннатак устала, что ей не до разборазапутанных обстоятельств.
      Достигнув порога, Печальный распахнул дверь и сделал рукою с чемоданом жест гостеприимства:
      -- Проходите, пожалуйста. Вот сюда. Теперь сюда. У меня не прибрано.
      Мадонназастылау окна.
      -- Фонтан!
      -- Да-да, фонтан заокном, -- согласился Печальный в недоумении, что такая, в общем-то, не поразительная вещь, как фонтан заокном, поразилаженщину. -Правда, он давно уже не работает, все никак не соберутся почистить.
      -- Простите, -- попросилаМадонна, -- аможно взглянуть надругие комнаты?
      -- Пожалуйста, -- развел руками Печальный, сновапохожий в этот момент начукчу. -- Конечно. Только этасамая тихая, самая удобная.
      Мадоннапереступилапорог мастерской и остановилась, как зачарованная:
      -- Это точною точно вашаквартира?
      Печальный, испуганный, кивнул несколько раз подряд, но не сумел даже произнести "да" или "точно".
      -- Я, кажется, и впрямь схожу с ума, -- прошепталаМадонна. -- Или опять -сплю.
      В квартиру позвонили. Мадоннапошлаоткрывать.
      -- Комнатасдана.
      -- Мне не комнату. Я вот, -- Шестеркас грубо наклеенными буденовскими усами, обвешанный фотоаппаратами, махнул перед носом Мадонны, не раскрывая их, бурыми корочками. -- Я из газеты.
      -- Хозяинадоманету. Наработе, -- ответилаМадонна, стараясь не пропустить прямо-таки лезущего в прихожую Шестерку. -- Приходите вечером.
      -- Дая наминутку только, -- обтек-таки ШестеркаМадонну. -- Его отец игрушки всякие делал. Там однаесть, с ишаком.
      -- С осликом? -- переспросилаМадонна.
      -- Ну, -- согласился Шестерка. -- С таким ишачком маленьким. Мне ее срочно надо сфотографировать. А то в редакции по шее дадут.
      -- Если срочною -- пожалаМадоннаплечами: ее, впрочем, все равно не спрашивали.
      Шестеркауверенно прошел в мастерскую, присел перед игрушечною Мадонною, защелкал затворомю
      Комнатасдана!
      -- Энергичный прикалывал кнопками надверь квартиры Печального плакатик с тенью, написанный крупным кучерявым шрифтом. Полюбовался, отступив наполшага, остался доволен, зашел в квартиру, но не успел даже миновать прихожую, как зазвенел звонок.
      -- Сданакомната! -- выкрикнул, вернувшись и распахнув дверь. -- Читать, что ли, не умеете? -- и тут только врубился, что напороге стоит его собственная супруга.
      Они обменялись долгими взглядами.
      -- Ну нету у меня денег! -- выкрикнул Энергичный. -- И достать не у кого! Я и так всем должен.
      -- Что? деньги нужны? -- защебетал из квартиры голосок Мадонны. -Сколько?
      СупругаЭнергичного насторожилась. В прихожей появилась Мадонна, неся перед собой зеленую полусотню:
      -- Покахватит?
      -- Ах, вон оно в чем дело! -- осознала, наконец, супругавсю глубину падения Энергичного. -- Онау тебя уже беременная! -- и заплакала, удариламужаизо всех сил, побежалавниз.