Глава 34.

САМОЕ СТРАШНОЕ ОРУЖИЕ — КРАСОТА.

Сержант Петренко тоскливо посмотрел на стенные часы. До смены еще полдня тарабанить. Правда, после только что прибывшего поезда до следующего — трехчасовый интервал. Можно будет малость расслабиться. Хотя расслабишься тут! Начальник отделения приказал повыгонять из здания вокзала всех бомжей, а их гоняй не гоняй — все одно. Они сюда сползаются, будто им в городе деваться больше некуда. Не торчать же в зале ожидания сутки напролет. Сержант поднялся и принялся поправлять ремень, оттянутый кобурой, наручниками и резиновой палкой, ставшей символом демократических преобразований последнего времени. Нужно было выйти на перрон проверить приехавших. Расслабишься, как же! Петренко остановился перед стендом «Их разыскивает милиция». Какая может быть расслабуха, когда начальство на ушах стоит, все ловят кого ни попадя. Вот и сегодня, час назад, принесли фотографию и приметы еще одного. Офицер какой-то пэвэошной части рванул с оружием прямо с дежурства. По случаю грандиозной облавы начальство изволило лично привезти фотографию и вторично посетить объект, уже подвергнутый нынешним утром проверке. Заодно с вручением изображения беглеца шеф произвел очередную накачку, обнаружив в здании вокзала спящего на скамейке нищего. Бедняга, распространявший вокруг себя устойчивый аммиачный аромат, устроился как раз у входа в комнату милиции. В лекции шефа процентов семьдесят слов не несли смысловой нагрузки и служили лишь для связки остальных полезных тридцати процентов. Вот и думай, что важнее: обеспечивать гигиену на вверенном участке или ловить вооруженного преступника. Петренко внимательно посмотрел на пришпиленную к стенду прокламацию. На зрительную память он никогда не жаловался, но пойди узнай кого по такому изображению. С блеклого бланка на сержанта таращился брюнет с вытянутой серой рожей. «Судя по эмблемам на петлицах, часть летная, — отметил про себя сержант. — Приметы самые обычные, рост средний, одет в форму».

— Вставайте, лодыри, — скомандовал он подчиненным.

Один из них, с погонами младшего сержанта и журналом «Двое» в руках, сразу заныл:

— Ну, дядь Николай, чего мы там не видели? Желудев свой пистон нам уже дважды вставил, теперь контроля до пяти не будет, чего туда переться?

— Вон этого злодея ловить будешь! — Петренко ткнул пальцем в направлении стенда.

Младший поморщился:

— Он где в бега ударился? На юге! Чего ради ему сюда забираться? Какой резон?

— Вставай, резонщик. — Сержант, шутя, замахнулся на подчиненного демократизатором. — Хватит на рисованных мокрощелок пялиться, пошли на живых посмотрим.

И наряд направился к выходу. Все тот же неугомонный бомж снова крутился в зале ожидания. Петренко погрозил ему увесистым кулаком. Ну что тут поделаешь?

— Возьми меня под руку, — скомандовал Давыдов. — Пошли не спеша. Не дергайся!

Издалека Давыдов с чемоданом в руке, спортивной сумкой через плечо и взявшая его под руку девушка смотрелись как обычная семейная пара. Молодой офицер с супругой возвращаются из отпуска или наоборот — едут отдыхать. Может быть, пожаловали посетить знаменитые Соловецкие острова. Пара спокойно проследовала мимо наряда милиции сквозь здание железнодорожного вокзала на стоянку такси. Парни в сером лениво проводили чету взглядами, уделив главное внимание девушке в провокационной мини-юбке. Как только приезжие удалились за пределы слышимости, Петренко подмигнул младшему:

— Ну вот, не то что твои бумажные, есть за что подержаться и на что глаз положить.

Младший на всякий случай отодвинулся на безопасное расстояние:

— Слышала бы вас, дядь Коль, ваша супруга. Вам бы мало не показалось. Держались бы потом за свой глаз.

Петренко усмехнулся в роскошные усы. Суровый нрав его подруги жизни был известен всему отделению.

Давыдов с девушкой остановились на асфальтовом пятачке. Только что подъехавшего к остановке частника у них из-под самого носа перехватил отец многочисленного семейства, следующего с югов с кучей чемоданов, коробок и корзинок. Пришлось ждать следующей машины. Давыдов поставил чемодан на землю и, сняв фуражку, вытер вспотевший лоб. Его план сработал, девушка отвлекла на себя внимание возможной облавы.

— Вы кто, бандит? Вас ловят? — поинтересовалась она.

— С чего ты взяла, будто меня ловят?

— Видела, как вы на милицию косились.

— Может, я их просто не люблю.

— Как же! — фыркнула девушка. — Очень похоже.

Без боевой раскраски и с причесанной соломенной гривой она немного стала похожа на нормального человека.

— Ловят, — согласился Давыдов. — Но я не бандит, просто так получилось.

— Просто ничего не получается!

Капитан, высматривая машину, усмехнулся.

— А если я сейчас закричу? Что будет?

— Придется тебя застрелить.

— Я вам не верю.

— А ты попробуй, терять мне нечего. Если закричишь, в меня могут начать стрелять. Мне придется ответить тем же.

— А все-таки, вы кто?

— Обыкновенный офицер, капитан Давыдов А. В.

— Меня Светланой зовут.

— Меня это не интересует.

Девушка состроила обиженную гримаску.

— Вы бы мне хоть сказали, что говорить, если у нас начнут документы проверять. Кем назваться, как вашу жену зовут? Судя по кольцу, у вас жена есть, ведь так?

— Надеюсь, обойдется. Если дело дойдет до проверки документов, то будет поздно придумывать тебе легенду, подтвердить ее мы все равно не сможем.

— А куда мы едем? Вы же обещали меня сразу отпустить.

— Извини, придется тебе еще чуть-чуть мне помочь.

— Ладно уж, не извиняйтесь.

— А как ты с этими вояками оказалась? Они тебе кто?

Девушка в ответ пожала плечами.

— Никто, так просто.

— Что значит «так просто»? Ты просто так оказалась в поезде, идущем неизвестно куда?

— Почему неизвестно, очень даже известно! Я к сестре еду, в Чупу.

— А чем ты вообще занимаешься?

— Ничем, так, стараюсь внести в свою жизнь разнообразие.

— Достойное занятие, — фыркнул Давыдов. — . Что-что, а разнообразие я тебе на ближайшие полдня гарантирую. А на какие шиши путешествуешь?

Девушка повела головой. Вопрос капитана так и остался без ответа. В следующее мгновение на пятачок выскочил красный «москвичонок» и лихо затормозил, чуть не сбив стоящий у ног Давыдова чемодан.

— Куда, командир? Доставим в любую точку нашей необъятной Родины. — Водитель распахнул дверь и белозубо улыбнулся.

— К морским летчикам, шеф, — в тон ему ответил Давыдов. — В любую мне не надо.

— Три червонца.

— Годится, — согласился Давыдов.

Девушка смотрела на Анатолия с искренним удивлением: было похоже, что спутник не врал.

Майор Медведев сразу узнал голос звонившего. По бодрому тону Кучерова он понял, что у милиционера хорошие новости.

— Привет, Федор. Чем обрадуешь?

— Есть кой-какие новости! Тут в Беломорске на вокзале железнодорожная милиция задержала группу вояк и девушку без документов. Один ранен в ногу. Попробуй угадать, из какого оружия?

— «Тульский Токарева»?

— Он самый! По описанию стрелявший очень похож на вашего парня, только почему-то форма у него морская.

— Если моряк, то не наш.

— Погодите делать выводы! Мы с проводницей пообщались. Знаешь, где он на поезд сел?

— Не томи, Федя, выкладывай.

— Есть тут у нас одна станция не станция, разъезд не разъезд, примечательно только то, что от нее до берега Онежского озера рукой подать. Возле нее еще маяк рядом. Так вот, в том районе не то что моряков, вообще ни одной воинской части нет. По-моему, неплохой след. Ты как думаешь?

— Может быть, и след. А где он вышел, установили?

— Установили, в Кеми. Только он ведет себя как-то странно, взял в заложницы приятельницу этих гавриков, отобрал у них у всех документы. Заставил эту девицу переодеться. Может, у парня крыша поехала? Вылез с ней в Кеми, сел на частника, куда дальше направился, пока не выяснили.

— Спасибо.

— Всегда рады. Что думаешь делать?

— А ты?

— Я уже выезжаю, заложница все-таки! Только непонятно, зачем она ему понадобилась и куда он направляется. И еще, кто-то сверху дал вашего парня в розыск. Вот такие дела.

— Еще раз спасибо. Думаю, скоро увидимся.

Медведев задумался: «Кемь, Кемь, это название уже мелькало в ходе расследования. Ага, — вдруг вспомнил он, — самолет, потерпевший аварию, был из кемского полка. Теперь все сходится, парень совершенно определенно держит путь в эту сторону. А заложница? Хотя если он сумел добыть морскую форму, то девушка ему могла понадобиться для маскировки. Черт, все сходится, определенно он. Что крыша поехала, это вряд ли. Но кто же устроил на него облаву? Может, Воробьев подсуетился?» Он не виделся с эфэсбэшником с того момента, как они расстались на Литейном после визита на контейнерный терминал. Медведев снял трубку с внутреннего телефона и набрал номер своего непосредственного начальника:

— Товарищ полковник, мне срочно нужен вертолет.

— А мне чемодан с баксами, — у шефа оказалось хорошее настроение и даже присутствие некоторого количества юмора.

— Я серьезно, объявился уцелевший пассажир.

— Где?

— Следует в полк, к которому был приписан наш транспортный самолет.

— Будь на трубе, сейчас что-нибудь придумаем…

Глава 35.

ВАША ЧАСТЬ АРЕСТОВАНА.

Давыдов сидел в кустах напротив проходной авиационного полка и наблюдал. Первая часть плана — проникновение на территорию части — зависела от одного важного обстоятельства, а именно от того, кто несет службу на контрольно-пропускном пункте. Если бы командование части, приняв всерьез инициативу какого-то придурка в погонах, выставило в наряд по охране, своих передовых подступов военнослужащих-женщин, план Давыдова рухнул бы, как карточный домик под дуновением легкого ветерка. Но, к счастью, командование части нашло своим дамам в погонах более достойное применение. Видимо, не утратило свойственное морякам деликатное отношение к прекрасной половине человечества. Конечно, можно было проникнуть в гарнизон через какую-нибудь дыру в заборе или через территорию жилого городка, но этот способ Давыдова не устраивал. Основная идея его замысла основывалась на простом расчете: он опасен своим неведомым недоброжелателям до тех пор, пока является единственным обладателем их секретов. Они были заинтересованы в ликвидации капитана Давыдова А. В., только пока его тайна оставалась тайной. Когда она станет достоянием гласности, личность капитана их интересовать перестанет, и тогда они оставят его в покое. Тогда у них должны появиться другие проблемы: как бы скрыть участие в подмене комплекса, организации взрыва, убийстве людей и попытке ликвидации следов на месте посадки аварийного борта.

«Вот уж действительно прав был тот, кто сказал, что каждая женщина в душе немного актриса», — подумал Давыдов, внимательно отслеживая происходящее. Его спутница устроила на пятачке перед КПП настоящий сеанс эксгибиционизма. Поставив свою сумку на землю и делая вид, что ждет появления своего единственного, девушка старалась привлечь к себе внимание всеми доступными средствами. Она сняла куртку и, оставшись в обтягивающем баллоне и мини-юбке, умело изображала нетерпение, принимая довольно естественные позы, позволяющие всем оценить по достоинству ее прелести. Давыдов тихонько рассмеялся: девица справлялась со своей ролью на пять баллов. Весь состав наряда выполз на крыльцо, чтобы насладиться бесплатным зрелищем. Капитан ждал. Ему необходимо было установить, сколько человек дежурит и чем они вооружены. По опыту он знал, что численность наряда вряд ли больше трех человек. Испытывая хронический недобор в личном составе, часть просто не могла отрядить больше людей даже на такой важный объект. Здесь, на КПП, их было и того меньше. Охрану и пропускной режим обеспечивали двое: матрос срочной службы и старшина-контрактник. Матрос был вооружен штык-ножом. Анатолия давно терзал вопрос: кому пришла в голову гениальная мысль, что подобное оружие может вселить ужас в душу потенциального злоумышленника. Любой, прошедший службу в рядах доблестных Вооруженных Сил или в войсках МВД, знал, что упомянутым предметом можно разве что расковырять банку консервов, и то с трудом. Как штык он еще на что-то годился, но как нож не выдерживал никакой критики. Судя по всему, контрактник должен отражать наступающие орды только своим грозным видом, для устрашения окружающих ему была выдана пустая кобура, к кольцу которой, в напоминание об отсутствующем пистолете, был пристегнут обязательный в таких случаях ремешок. «Довели армию, реформаторы убогие». С тех пор как государству стало плевать на личную безопасность военнослужащих, лишенные оружия люди в погонах постепенно превращались в плохо организованную, деморализованную толпу. Давыдов много читал и слышал о случаях ограбления офицеров и даже солдат в дни выдачи денежного довольствия. Да и в обычные дни резвящиеся подростки всячески демонстрировали пацифизм и нежелание выполнять конституционный долг. Армии новая власть не очень доверяла, зато милиции открыла зеленый свет. Вчерашние дембеля слонялись по улицам городов и деревень, бряцая оружием и прочим снаряжением, которым их обвешали с ног до головы. Выходило, что юнцу, лишь вчера сменившему солдатскую шинель на милицейский бушлат, у правительства доверия больше, чем офицеру, отдавшему своей службе половину жизни. Экипировка дежурных Давыдова интересовала, поскольку он не хотел устраивать войну еще и со своим ведомством. И без того врагов хватало. Бросится какой-нибудь ретивый умник в порыве служебного рвения проявлять ненужное геройство, не стрелять же в парня, ни в чем не виновного и, более того, выполняющего оговоренные инструкциями обязанности. Во избежание эксцессов капитан хотел убедиться в том, что у наряда не окажется при себе каких-нибудь опасных предметов.

Между тем девушка продолжала кружить голову одуревшему от ничегонеделанья личному составу. Слегка выгнув спину, так что тонкая ткань на груди обтянула соблазнительные формы, она картинным шагом, вынося ногу «от бедра», как завзятая манекенщица, прогуливалась перед распустившими слюни стражами. Наконец, вволю натешившись произведенным эффектом, она направилась прямо к ним. На рожах стражников расцвели улыбки. Оба приняли позы, которые должны были убедить любого (в данном случае — любую) в том, что он (она) имеет дело с видавшими виды служаками. Проинструктированная Давыдовым девушка остановилась в пяти метрах от дежурного и его помощника и томным голосом попросила закурить. Услышав просьбу, они принялись лихорадочно шарить по карманам. И конечно, сейчас им было не до наблюдения за подступами к охраняемому объекту. План удался. Услышав заранее оговоренную фразу, Давыдов, как чертик из коробочки, появился на сцене, грозно поводя стволом автомата. Прекратившие изучение содержимого своих карманов воины ошарашенно уставились на новое действующее лицо, вмиг захватившее тактическую инициативу.

— Привет, хлопчики! Руки вверх, это налет, — обрадовал их Давыдов, многозначительно поигрывая бровями. — Вы в плену у ирландской республиканской армии.

Зачарованно глядя на ребристый цилиндр глушителя, воины медленно выполнили команду.

— Очень хорошо, послушные мальчики, — ободрил их Давыдов. — Вы, юноша, расстегните поясной ремень и сделайте шаг в сторону. А вы, милейший, повернитесь лицом к стене.

Помощник отстегнул крючок бляхи, и ремень со штык-ножом скользнул вниз, со стуком брякнувшись об асфальт, а дежурный, косясь в сторону террориста, медленно повернулся к кирпичной стене. Его лицо приобрело тот же оттенок, что и ее поверхность.

— Ну а теперь, друзья, мы навестим дежурного по части. Шагом марш к штабу, Светлана, подбери ремешок и чемодан.

И вслед за возглавившими шествие арестованными капитан с боевой подругой отправились к зданию штаба. По пути Давыдов вручил девушке ТТ.

— А что мне с ним делать, как из этого стрелять?

— Просто держи в руках, стрелять не понадобится. Слышь, командир, — Давыдов слегка ткнул контрактника в спину стволом автомата. — Сейчас заходим к дежурному по части, не вздумайте усложнять мне жизнь. Понятно?

— Понятно, — сквозь зубы процедил парень.

— Оч-ч хор-шо. Вперед. Доложишь, что прибыли посетители с важным известием. Порядок действий будет такой…

— 

Яков Степанович тщательно осматривал катер. С виду — близнец того, на котором он заложил мину. Два часа назад уцелевшего коммандос подобрал вертолет. Процедура подъема человека на лебедке очень понравилась Женьке, парня за уши нельзя было оттянуть от окошка. Еще бы! Раньше ему такого не приходилось видеть. В его маленькой жизни вообще еще не было такого количества впечатлений, к тому же всего за несколько дней.

Никаких сюрпризов на катере обнаружить не удалось. То ли хозяева намеревались в скором будущем вернуться за своим транспортным средством, то ли так спешили, что бросили его на произвол судьбы готовым к дальнейшему применению, не интересуясь, кому достанется их ценное имущество. Вертевшийся рядом со стариком Женька с надеждой в голосе спросил:

— Дядя Яша, а он что, теперь наш?

— Думаю, скоро узнаем, — ответил старик, изучающий найденные на судне документы.

Успех второй части давыдовского плана зависел от того, где в штабе хранится боевое знамя. Если часовой на посту номер один стоит возле дежурного по части, сливай воду — придется сдаваться сразу. В этом случае «террористы» оказывались между двух огней — вооруженного автоматом часового и пистолетами дежурного и его помощника. Но арестованный стражник сказал, что знамя хранится на втором этаже, а дежурка размещается на первом. Такой вариант капитана устраивал, если, конечно, пленники сознательно не ввели его в заблуждение. Дежурный по части заседал за застекленной конторкой. Его весьма удивило, что наряд по КПП появился в штабе в полном составе. Нарушив все мыслимые и немыслимые инструкции, войска оставили охраняемый объект без присмотра, да еще в тот момент, когда на службу вот-вот должно было прийти начальство. Он надеялся, что у нерадивых воинов найдутся достаточно убедительные объяснения, извиняющие их преступную халатность, и он желал немедленно их услышать.

— Тут к вам посетители прибыли с важной информацией.

Дежурный начал подниматься из-за своего стола, когда за спинами воинов появилась девушка. Дежурный растерянно улыбнулся и спросил:

— С чем пожаловали?

— Вот с этим! — Девушка подняла зажатый в обеих руках пистолет.

Дежурный еще не успел сообразить, в чем дело, как в конторку вломился Давыдов с автоматом наперевес. Дежурный был не один, на топчане в углу спал прапорщик — его помощник. Разбуженный хлопнувшей дверью, он, ничего не понимая спросонья, таращил на капитана выпученные глаза. Прострелив для наглядности урну с мусором, Анатолий взял на мушку дежурного с помощником и скомандовал:

— Медленно, по очереди, расстегнули снаряжение и бросили в угол.

Офицер и прапорщик с показным спокойствием выполнили команду.

— Ты кто такой? — справившись с волнением, спросил дежурный. — Чего тебе надо?

— Капитан Давыдов.

— Тебе, капитан, может, к доктору? Чего ты тут…

— Молчать! — скомандовал Давыдов. — Дернетесь — оба покойники. Начальство еще не прибыло?

— Нет, — дежурный удивился. — А зачем…

— Вот и хорошо, — перебил его Давыдов. — Объявляй готовность.

— Чего объявлять? — не понял дежурный.

— Готовность номер один или тревогу! Откуда мне знать, как у вас это называется? Сбор экипажей для инструктажа в классе подготовки к полетам. — Давыдов посмотрел на часы. Было без четверти семь. — Во сколько у вас наряд заступает?

— В восемнадцать, — промямлил дежурный. — А что?

— А то, — усмехнулся капитан. — Если я правильно понимаю, сейчас сюда явится разводящий со сменой. Предупреждаю, один знак, и… — Проклиная себя за то, что ему приходится поступать таким образом, Давыдов взмахнул стволом автомата. — Вы оба сюда! — скомандовал он переминающимся с ноги на ногу парням с КПП. — Садитесь на топчан вместе с прапорщиком.

— Тревогу сразу объявлять или после смены? — поинтересовался дежурный. До него уже начало доходить, что для террористов гости ведут себя достаточно странно.

— После, — кивнул Давыдов. — Светлана, зайди сюда. Держи под прицелом компанию на лежанке.

Капитан с девушкой прижались к стене по обе стороны окна дежурки. Дежурный с каменным лицом сидел за столом. Смена появилась через семь минут. Это был самый напряженный момент с тех пор, как Давыдов появился на территории части. Увидев в дежурке посторонних людей с оружием, разводящий и караульный, не раздумывая, открыли бы огонь на поражение. Сложить оружие Давыдов не мог, так как не знал, кем организована операция по хищению комплекса. А если это игры не только бывшего комитета, но и армейского командования? Сдайся он теперь, и им стал бы заниматься особый отдел, ну разве что его рассказ услышало бы командование части. А это достаточно ограниченный круг лиц. Наряду про капитана и его спутницу просто дали бы команду молчать. Для получения гарантий Давыдову требовалась большая аудитория. Гремя сапогами и звякая оружием, смена затопала по лестнице на второй этаж. Сколько пришло человек, капитан не видел, судя по шуму — не меньше трех. Прилипший к стене Давыдов обливался потом, соленые ручейки из-под козырька фуражки стекали по вискам и щекам, мокрая майка прилипла к спине, ладони, сжимавшие оружие, стали противно влажными. Дежурный с усмешкой наблюдал за ним. На несколько минут шаги затихли, потом смена уже в обновленном составе потопала к выходу. Как только затихли шаги на дороге от штаба к караульному помещению, Давыдов скомандовал:

— Давай. На все вопросы по телефону отвечаешь, что поступил сигнал из округа.

Нарушая утреннюю тишину, протяжно завыла сирена.

Вертолет шел вне трассы. Забрав человека с причала у маяка, машина держала курс к северу, имея конечным пунктом назначения кемский аэродром. Землю еще укрывал серый сумрак, кое-где тянулись тающие полосы тумана, а в иллюминаторы вертушки уже били первые лучи поднимающегося над горизонтом солнца. С одной стороны — оранжевая дорожка, протянувшаяся от солнечного диска, багровые блики на волнах Белого моря и алеющая полоса над линией морского горизонта, с другой — выдержанная в серых тонах картина отступающей ночи. Феерический пейзаж! Трясущемуся на жестком сиденье Слугареву было не до красот природы. Теперь он знал, куда направляется шестой. Нужно было перехватить его, пока он не сообщил о местонахождении ракет и пульта следователям ФСБ и офицерам контрразведки. В распоряжении подполковника оставалось очень мало времени. Рядом дремал подобранный у озера командир погибшей группы. Слугарев вдруг подумал, что судьба людей организации его больше не волнует, теперь это были чужие люди. Скоро, очень скоро они выйдут из его подчинения, и может быть, кому-то из них дадут команду устранить его. «Ну, это мы еще посмотрим. Главное, первым добраться до изделий, а там мы еще подергаемся». В памяти всплыло ненавистное лицо Хозяина. «Рано меня списал, падаль, я еще на твоих похоронах лезгинку сбацаю».

Созванные сиреной офицеры части сбегались в штаб за получением табельного оружия и сразу же попадали под прицел давыдовского автомата. Всех вновь прибывших Анатолий загонял в глухой конец коридора между финансовой частью и архивом. Окна на первом этаже штаба были забраны решетками, и капитан мог не сомневаться, что его заложники не разбегутся. В числе первых в плен попали начальство и штабисты. Пряча улыбку, Давыдов вспоминал реакцию командира на прозвучавший вместо ожидаемой от дежурного фразы: «Происшествий не случилось, в части объявлена тревога» — рапорт незнакомого человека в морской форме со странным оружием в руках: «За время вашего отсутствия часть захвачена в заложники…» Давыдов дождался, пока в штабе соберутся все запаздывающие, потом обратился к насупившемуся командиру и разъяренному начальнику штаба:

— Все прибыли?

Начштаба вспыхнул:

— Нам тебе что, по списку всех проверить и доложить? И поверку объявить?

— Думаю, обойдемся. Попросите всех подняться в класс подготовки к полетам. После того как я сделаю кое-какие объявления, я сдам оружие. До этого я прошу всех соблюдать спокойствие.

Толпившиеся в коридоре офицеры возмущенно загудели и двинулись мимо Давыдова к лестнице. Когда коридор опустел, капитан скомандовал сидящим в дежурке:

— Можете продолжать несение службы. Подберите свои пушки, когда я поднимусь на второй этаж. И пожалуйста, не нужно устраивать фокусов с подъемом караула в ружье и стрельбой. Через полчаса все разрешится само собой. Светлана, бери чемодан и пошли.

В класс капитан входил осторожно, опасаясь, что кто-нибудь попытается на него напасть. Но заинтригованный его заявлением командир распорядился выполнять требования неизвестного. Давыдов внимательно оглядел притихших слушателей — не исключено, что кто-то сейчас уже докладывает наверх о случившемся происшествии. Но теперь это уже не важно. Поправив ремень съехавшего на бок автомата, Анатолий попросил девушку:

— Достань из чемодана карту и все бумаги. Вешай карту.

Та послушно открыла чемодан и, достав документы, замешкалась — не было кнопок.

— Помогите барышне, — скомандовал Давыдов человеку в летной форме, сидящему в первом ряду.

Тот встал и помог девушке прицепить карту к рейке с обычными бельевыми прищепками и повесить ее на стоящую в углу стойку с перекладиной. В глазах большинства Давыдов видел неприкрытую неприязнь. Понятное дело, кому ж понравится, когда у тебя под носом с утра пораньше размахивают стволом автомата.

— Вы летчик? — поинтересовался капитан у человека, закончившего возиться с картой.

— Штурман, а что?

— Тем лучше. Внимательно посмотрите карту и полетную документацию. Документы оформлены в вашей части.

Штурман взял лежащие на столе бумаги, изучил и кивнул, подтверждая достоверность заявления террориста.

— Теперь, пожалуйста, посмотрите вот эти документы. — Давыдов протянул ему сложенные стопкой удостоверения членов экипажа. — Это ваши офицеры?

— Наши. А откуда у вас?..

— Можно посмотреть? — встал командир полка.

— Да, только вы один.

Командир подошел к столу, и штурман протянул ему документы.

— Это же того экипажа, что… — начал командир, обернувшись к Давыдову.

— Я единственный оставшийся в живых из числа находившихся на борту.

Во время долгого Давыдовского повествования в классе стояла абсолютная тишина. Отложив в сторону уже не нужный автомат, он говорил и говорил, извлекая из чемодана все новые и новые вещественные доказательства. Когда Анатолий закончил, в классе некоторое время стояла тишина, а потом посыпался шквал вопросов. Теперь в глазах собравшихся светились сочувствие и уважение. Давыдов невпопад отвечал на вопросы, напряжение, камнем лежавшее на его плечах все это время, наконец отпустило. Капитан был среди своих. Командир и начштаба снова взяли власть в свои руки. Разогнав подчиненных по рабочим местам, они повели Давыдова и девушку в командирский кабинет. Здесь ему пришлось уже более обстоятельно повторить свою повесть. Только о, появлении на маяке беглых преступников он решил не говорить.