Бэр указал на маленькую металлическую дверцу, едва заметную среди огромных машин и механизмов.
      Огала прошла вперед и открыла дверь. Бэр сделал один шаг и вопросительно посмотрел на Латэлу:
      - Так ты идешь?
      Латэла решилась и, пригнувшись, вошла. Здесь ее поджидал еще один сюрприз. Латэле показалось, что она вошла в обычную городскую квартиру. Ее глазам открылась просторная гостиная с коврами, закрывавшими металлические пол и стены и удобными диванами вокруг низкого круглого стола. Несколько дверей наводили на мысль о том, что за ними находятся не менее комфортные комнаты.
      На одном диване сидели два человека - мужчина и женщина - и о чем-то увлеченно беседовали. Увидев Латэлу, они замолчали и оглядели ее вежливыми, но внимательными взглядами.
      Мужчина встал:
      - Добро пожаловать в нашу компанию, Латэла. Меня зовут Валн, но все называют меня "Бумерангом". Не потому, что я люблю возвращаться, а потому, что люблю делать "Бу-у-ум!"
      Он показал руками взрыв и клубы дыма.
      - Меня зовут Ирда, - представилась женщина. - Я считала, что тоже кое-что умею, но в сравнении с тобой, Латэла, я признаю себя дилетанткой.
      - Что вы имеете в виду? - не поняла Латэла.
      - Я говорю о твоих сегодняшних подвигах. Ты легко раскидала четверых охранников из Бюро Персональной Защиты. Если не секрет, кто твой учитель?
      - Мой отец... - Латэла замялась, не зная, что говорить дальше, как объяснить, что в последнее время ее телом иногда управляет кто-то другой.
      Ее выручил Лигволд, вошедший последним и заперший за собой дверь:
      - Вы уже познакомились? Вот и отлично. Пришло время для серьезного разговора. Бумеранг, тебе не трудно сходить на кухню и принести пару упаковок пива? Нашей гостье не помешает немного расслабиться.
      - Спасибо, пиво я не пью, - сказала Латэла.
      - Почему? - удивился Бумеранг.
      В Латэле проснулась "старая" половина:
      - Пиво - напиток для быдла!
      "Новая" половина попыталась смягчить эти слова:
      - Извините, я не хотела вас обидеть. Просто я имела в виду, что консервированное баночное пиво не имеет ничего общего с настоящим напитком. Это сплошная химия, вредная для организма. Поверьте, я знаю, что говорю. Я пять лет проработала в отделе рекламы продовольственных товаров. Я знаю правду.
      - Может, тогда чашку крепкого наклавина? - предложила Ирда.
      - У вас здесь есть настоящий свежий наклавин? - удивилась Латэла.
      - Что значит "настоящий"? Он же быстрорастворимый...
      - Спасибо, но от него я тоже должна отказаться. Наклавин можно пить только тогда, когда его зерна при вас поджарены, смолоты и заварены. Гранулированный быстрорастворимый наклавин в банках опасен для жизни. Те клейкие вещества, которые используются для создания гранул, впитываются в организм человека и затем откладываются на стенках сосудов. Несколько лет употребления такого напитка - и инсульт обеспечен.
      - Тогда могу предложить чистую воду, - ничуть не обижаясь на привередливую Латэлу, сказала Ирда. - Уж к воде-то у тебя претензий быть не может. Я сама пропустила ее через очищающий фильтр фирмы "Аква-Фтор".
      - Ты пропустила воду через фильтр? - ужаснулась Латэла.
      - Да, а что?
      - Да после этого ее нельзя не только пить, даже умываться ей нельзя.
      - Но ведь реклама...
      - Вся реклама - ложь! - отрезала Латэла. - Уж я-то об этом знаю.
      Конечно, фильтр очищает воду от взвешенных твердых частиц и от хлорки, которую добавляют в водопроводную воду. Но при этом из самого фильтра в воду попадают активные соли тяжелых металлов и скопившиеся внутри него бактерии. Пропущенная через фильтр вода в тысячу раз вреднее, чем обычная водопроводная.
      - Ишь, какая привередливая, - проворчала Огала. - А когда я тебя встретила, ты сидела в самом обычном кафе и трескала самую обычную пищу. Там ты не выбирала, что можно есть, а что нельзя.
      - Но тогда я ужасно проголодалась, - попыталась объяснить Латэла.
      - Вот то-то и оно! - подняла указательный палец Огала. - Когда урчит в пустом животе, человеку не до разговоров о здоровом питании.
      Когда грозит смерть от голода, не думаешь о том, насколько вредна или полезна еда. Главное, чтобы она вообще была.
      Латэла вынуждена была признать, что устами этой женщины глаголет истина.
      - Извините меня, - сказала она. - Я слишком много пережила за сегодняшний день. Я не понимаю, что говорю и что делаю. От этого все мои сегодняшние беды.
      - Вот и расскажи нам о них, - мягко произнес Бэр Лигволд. - Садись поудобнее на диван и все подробно расскажи. Уверяю тебя, когда выговоришься, станет легче. Мы тебе поможем. - Он улыбнулся. - До сегодняшнего дня мы ничего не знали о тебе, а за короткое время не успели получить нужную информацию.
      Глядя в серые глаза Бэра, Латэла ощутила исходящую от него волну участия и доброжелательности. Она на несколько секунд задумалась, собираясь с мыслями, а затем начала пересказывать свой необыкновенный сон, в котором она была баронессой Найей Кайдавар. Теперь Латэла не сомневалась, что все началось с этого сна. Именно он перевернул ее жизнь и пробудил в глубине сознания дремавшие до поры до времени необъяснимые силы.
      Увлекшись своим собственным рассказом, Латэла даже не заметила, как выпила две чашки наклавина и съела биг-бургер. Остальные налегали на еду более основательно, так что вскоре в мусорное ведро полетели пустые банки из-под пива и обертки от биг-бургеров.
      - Так что же со мной случилось? - произнесла Латэла в конце своего рассказа. - Почему из преуспевающей старшей рекламистки я превратилась в преступницу, которую разыскивает полиция?
      - Наверное, у тебя проснулась совесть, - тихо сказал Бэр Лигволд.
      - Совесть? - переспросила Латэла.
      - Вот видишь, даже само слово "совесть" вызывает у тебя удивление. Возможно, последний раз ты слышала его еще в детстве, а потом забыла. В том мире, - Бэр показал пальцем наверх, - совесть не нужна. Более того, она мешает людям делать карьеру, делать деньги, делать жизнь. Я не психоаналитик, но думаю, что твой сон явился реакцией мозга на постоянное давление окружающего мира. Ты жила в мире лжи, внутренне понимала это, но боялась в этом признаться даже себе самой. Твое второе "я", загнанное в глубину подсознания, сжималось и сдавливалось, чтобы в один прекрасный момент вырваться и распрямиться, подобно пружине.
      - Да уж, - покачала головой Латэла, вновь переживая события сегодняшнего дня, - момент, действительно, был выбран "прекрасный". И зачем этот актеришка полез в драку?...
      - Не переживай из-за его смерти. Он ее заслужил. Не ты, так кто-нибудь другой свершил бы правосудие. Возможно, это оказался бы кто-нибудь из нас.
      - Из вас? - Латэла посмотрела на окружавших ее людей. - Вы хотите сказать?...
      - Вот именно, - сказал Лигволд. - Ты попала как раз туда, где твои таланты нужны более всего. Мы - лишь одна ячейка, ничтожная часть тех сил, которые борются с несправедливостью. Мы приводим в исполнение приговоры, которые выносит преступникам честь и совесть истинных патриотов Велпасии. Мы, организация "Народная правда", караем тех, кто является врагом нашей страны и нашего народа. Как правило, наше мнение расходится с мнением тех, кто стоит у власти. Они называют нас террористами. Ну и пусть. Если террор - единственное доступное нам средство справедливого возмездия, мы вынуждены его использовать.
      Государство убивает своих граждан. Оно посылает их на бессмысленные войны, травит искусственными продуктами и ядовитыми лекарствами, лишает людей надежды на справедливый суд и запрещает им отстаивать свои права. Что остается нам, простым гражданам? Уничтожать тех, кто ведет войну с собственным народом!
      Новые знакомые Латэлы: Огала, Ирда и Бумеранг Валн внимали своему предводителю с таким интересом, словно слушали его в первый раз.
      И "прежняя" и "новая" части Латэлы были одинаково недоверчивы и прагматичны, поэтому восприняли лозунги Бэра Лигволда с изрядным скептицизмом. Правда, произносились эти слова с таким жаром и убежденностью, что Латэла почти позволила себе поверить в их справедливость. Она и сама знала, что при нынешнем состоянии Велпасии политическая борьба за свободу и социальную справедливость невозможна.
      Вся мощь государственной машины была направлена на защиту лживой власти грабительского капитала.
      - Так ты готова присоединиться к нам? - спросила Ирда, испытующе глядя на Латэлу.
      - Ничего другого мне не остается, - произнесла Латэла. - Но после того, что я вам рассказала - не передумаете ли ВЫ? Теперь вы знаете, что смерть Райнола Равалдо была нелепой случайность. Я, видимо, вначале слегка сошла с ума, а теперь вдобавок стала жертвой той самой пропагандистской машины, частью которой являлась.
      Террористы с улыбками переглянулись.
      Огала показала на свою седую прядь:
      - Думаешь, ты одна стала невинной жертвой нашего государства?
      Хочешь знать, как я оказалась здесь? Когда-то я преподавала историю в престижной школе, где учились детки богатых родителей. И вот однажды на моем уроке затеяли драку два десятилетних мальчика: сын банкира и сын главаря преступной группировки. Я применила силу, чтобы растащить их в стороны, и выставила за дверь. К сожалению, я думала только о сорванном уроке, а не о последствиях своего поступка. После урока эти мальчишки уже забыли о причинах своей ссоры, и вся их ненависть обратилась на меня. Когда я вышла из класса, мне в лицо полетели яблоки. Я приказала мальчишкам немедленно отправляться к директору. Но они обозвали меня не по-детски грязными словами и пообещали мне крупные неприятности. Представь, Латэла, в каком состоянии я вернулась домой. Ночь я не спала... А наутро в кабинете директора меня ждали отцы этих мальчишек. Какие мерзости я выслушала о себе, произнести вслух не смогу. Родители не только повторили угрозы своих детей, но и добавили кое-что от себя. Директор, естественно, принял сторону этих мерзавцев. Меня уволили. Выйдя из школы, я потеряла сознание. Очнулась в больнице. Оказалось, что у меня был инфаркт. Когда через две недели я вернулась домой, то увидела ограбленную и разгромленную квартиру.
      Моя машина исчезла. Все мои банковские сбережения ушли на оплату больничных счетов и лекарств. Я пошла в полицию, чтобы заявить об ограблении, но надо мной лишь посмеялись и выкинули на улицу. Я попыталась устроиться на работу, но ни в одной школе меня не пустили дальше порога. Так я оказалась на улице - без денег, без надежды, без будущего. Тогда-то я поняла ИСТИННУЮ ценность наших законов и нашей демократии. Единственная работа, на которую мне удалось устроиться, стала должность уборщицы в Подземке. А потом меня нашли друзья из "Народной правды"... Ну, остальное понятно.
      - Понятно, - вздохнула Латэла. - Но тебя, по крайней мере, не ищет полиция.
      - Это верно, - согласилась Огала. - Но я готова поменяться с тобой ролями, если бы на месте Райнола Равалдо оказались один известный банкир и один депутат Народного Представительства... он же вор в законе.
      - Так в чем же дело? - спросила Латэла. - Насколько я понимаю, для этого вы все тут и собрались.
      Огала только невесело усмехнулась.
      Ответил Бэр Лигволд:
      - Наша организация нуждается в смелых и решительных людях. Но мы не можем убивать всех, кто причинил нам зло. Пока не можем. Каждая наша акция возмездия долго и тщательно готовится. Мы же не самоубийцы, готовые разменять свои жизни на жизни высокопоставленных злодеев.
      С этим утверждением Латэла была согласна целиком и полностью.
      Более того, ей вдруг показалось, что она уже не только слышала эти слова, но и сама произносила нечто подобное. Но когда и где?
      Совершенно точно, не в этой жизни и не во сне про Найю Кайдавар...
      Латэла закрыла глаза и приложила ладони к вискам, чтобы унять головную боль, внезапно пронзившую голову. Попытка разглядеть неясные образы неведомых воспоминаний закончилась неудачей.
      - Что с тобой? - спросил Лигволд. - Тебе плохо?
      - Да, - прошептала Латэла. - Голова раскалывается.
      - Ирда, Огала, отведите Латэлу в свободную комнату и помогите ей раздеться, - распорядился Лигволд. - Продолжим наш разговор завтра.
      Сегодня у нашего нового товарища был очень тяжелый день. Ей поможет только сон. Да и нам пора на боковую. Наверху уже ночь.
      Латэла попыталась идти сама, но помощь двух женщин оказалась совсем не лишней. Оказалось, что из уютной гостиной одна из дверей вела в узкий, облицованный металлическими пластинами коридор, по обеим сторонам которого находились раздвижные дверцы, похожие на створки шкафов.
      - Все удобства общие, в конце коридора вон за той дверью, - показала Ирда. - Тебе помочь?
      - Спасибо, кажется, мне немного лучше, - Латэла, действительно, обрела твердость в ногах, а головная боль слегка утихла. - Дальше я сама.
      После того, как она приняла душ и совершила иные гигиенические процедуры, Ирда и Огала показали ей ее новое жилище. Оказалось, что похожие на шкафы дверцы вели в маленькие комнатки, в которые едва помещались узкие кровати, тумбочки и открытые вешалки.
      - Раньше тут жили наладчики водонапорных насосов, - объяснила Ирда. Теперь, когда подстанция запущена в работу, здесь никто не появляется. Так что можешь спать спокойно. В случае чего, мы рядом.
      - Разве вы тоже живете здесь, под землей? - удивилась Латэла.
      - Конечно, - пожала плечами Ирда. - Огала и Бэр здесь и живут, и работают. А мне и Бумерангу наверх вообще показываться нельзя - нас, как и тебя, ищет полиция.
      Латэла хотела спросить: "За что?", но передумала. Глаза ее слипались. А этот вопрос, наверняка, вызвал бы еще один длинный рассказ. Или даже два.
      Но, прежде чем пожелать всем "покойной ночи", Латэла все же спросила:
      - Огала, ведь ты хорошо знаешь историю. Скажи, пожалуйста, когда я рассказывала свой сон о Найе Кайдвар, тебе это ничего не напомнило?
      Ты никогда раньше не слышала о морском народе и зиганьерах?
      - Нет, - отрицательно покачала головой Огала. - Если это и история, то не нашей планеты. Спи и не забивай себе голову всякими сказками. Завтра ты должна быть свежей и отдохнувшей.
      Засыпая, Латэла подумала, что хорошо было бы, если бы весь сегодняшний день тоже оказался сном. Тогда, проснувшись, она вновь стала бы старшим рекламистом Главного Агентства Пропаганды...
      * * *
      ...Но, когда раздался стук в железную дверь и послышался голос Ирды: "Пора вставать, наверху уже утро!", Латэла поняла, что ее новая жизнь, к сожалению, не сон.
      Ирда, похоже, решила взять "шефство" над Латэлой.
      - Я приготовила для тебя свою одежду, - сказала она, входя в комнату. Все чистое, выстиранное. Мы с тобой примерно одного роста и веса, так что тебе все придется впору.
      Латэла с благодарностью приняла кипу сложенных нарядов. В ней преобладали хлопчатобумажные брюки, клетчатые рубашки и удлиненные куртки. По-видимому, Ирда предпочитала практичный "уличный" стиль, не делающий разницы между мужским и женским полом.
      Стилист Латэлы пришел бы в ужас от того, что одела на себя его клиентка. Но сама Латэла с неожиданным удовольствием ощутила на теле прикосновение мягкого натурального полотна. Это напомнило ей детство, когда она бегала в школу в простых платьицах и костюмчиках.
      За завтраком, который проходил в импровизированной кухне - тесной комнатушке, где были установлены холодильник, плита и прямоугольный узкий стол - террористы были с Латэлой предупредительны и дружелюбны.
      Латэла больше не привередничала и ела то же самое, что и все.
      Когда завтрак подходил к концу, Лигволд обратился к Латэле:
      - Я решил, что ты сегодня можешь быть нам полезна. У нас готовится одна операция...
      Латэла застыла с поднесенной ко рту чашкой.
      Ирда рассмеялась:
      - Не волнуйся, Латэла, тебе не придется никого убивать.
      - Тогда зачем?... - начала Латэла.
      Ирда ее перебила:
      - Не бойся, мы не хотим тебя подставить полиции. Просто ты должна кое-что понять о нас и о самой себе.
      - Я не об этом думала... - смутилась Латэла.
      Бэр Лигволд улыбнулся:
      - Если ты боишься, что полиция тебя захватит, то твои страхи напрасны. Ирда поможет тебе замаскироваться.
      - Я уже два года нахожусь в государственном розыске, но это не мешает мне подниматься наверх, - сказала Ирда.
      - Правда? - Латэла с любопытством посмотрела на Ирду. Эта женщина выглядела лет на сорок и совершенно не была похожа на террористку.
      Увидев ее на улице, можно было решить, что она работает продавщицей в небольшом магазине или парикмахершей в салоне. Но Латэла чувствовала - под неприметной внешностью скрывается нечто иное.
      Бэр продолжил:
      - Скоро мы и тебе сделаем новые документы.
      - Вы так легко приняли меня в свою организацию, - сказала Латэла.
      - Не боитесь, что я агент тайной полиции?
      Бумеранг Валн от смеха едва не подавился бутербродом.
      - Мы не так наивны, как тебе могло показаться, - ответил Лигволд.
      - Пока ты спала, я связался с нужными людьми и получил полную информацию о тебе.
      - Это интересно, - хмыкнула Латэла.
      - Ничего интересного. Самая обычная биография. Мы получили подтверждение, что все сказанное тобой - правда.
      - Но мою ложную биографию могла создать и тайная полиция.
      - Латэла, - серьезно посмотрел на девушку Лигволд, - ты, наверное, еще не поняла, что те, кого ты видишь перед собой - лишь малая часть борцов за справедливость и правду. Наши единомышленники работают в самых разных сферах, вплоть до самых высших. Но не пытайся узнать их имена. На связь с другими ячейками выхожу только я. Даже Ирда, которую я завербовал раньше всех, не знает о моих связниках. В свою очередь, и мои связники ничего не знают о вас. Так что, если один из нас, или даже целая ячейка будут арестованы, это не слишком повредит всей организации.
      Латэла не услышала ничего нового. Все структуры нелегальных и террористических группировок строились одинаково. Об этом знали все, кто смотрел полицейские боевики и детективы.
      - Мне, в общем-то, все равно, откуда вы берете сведения, - пожала плечами Латэла. - Если вы мне доверяете, я очень рада. Скажите, чего вы от меня хотите, и я постараюсь это сделать.
      Лигволд рассмеялся:
      - Сразу чувствуется хватка деловой женщины! Я воспользуюсь твоим предложением. Итак: сегодня мы с Ирдой отправляемся на одну акцию. Ты пойдешь с нами.
      - Ладно, - равнодушно согласилась Латэла.
      - Ты даже не хочешь узнать, кто наша цель?
      - Честно говоря, мне это безразлично.
      - Ну, что же. Спокойствие и выдержка у тебя, что надо. Так что для тебя не будет большим потрясением, если я назову имя Фралда Гибра.
      - Тот самый Фралд Гибр - владелец банка "Монолит"?
      - Да, именно он. Сегодня он будет выступать перед зданием "Вечного блаженства", где кремируют его жену.
      - Ну да, конечно, - презрительно фыркнула Латэла. - Он же собирается баллотироваться в Народное Представительство. А тут появился лишний повод показать себя перед телекамерами. Ему даже не придется платить журналистам за свою рекламу - стая стервятников-корреспондентов сама слетится на трупный запах.
      - Кстати, - сказала Ирда, - ты знаешь, почему погибла его жена?
      - Я что-то слышала в новостях про автомобильную катастрофу... - Латэла подняла удивленный взгляд: - Неужели?!...
      - Нет, это не наша работа. Это другая ячейка нашей организации.
      - Примите мои поздравления, - Латэла усмехнулась. - Но почему в новостях об этом ничего не прозвучало?
      Бэр усмехнулся:
      - Уж ты-то знаешь, что в новостях звучит только то, что нужно. Но на этот раз об истинной причине аварии знают только несколько человек.
      Фралду Гибру было сделано предложение поделиться своими грязными доходами. Он на него никак не прореагировал, поэтому лишился одного из членов своей семьи. Но банкир не внял и этому средству убеждения. Он безнадежен. Кстати, ты не находишь наши методы излишне... резкими?
      Латэла равнодушно пожала плечами:
      - И Фралд Гибр, и его жена вполне заслужили наказания. У меня есть и личные причины желать им смерти. Жена Гибра возглавляла "Фонд помощи ветеранам вооруженных конфликтов". На этом она сделала себе многомиллионное состояние, а ветераны, среди которых был и мой отец, получали нищенскую пенсию. Сам Гибр, насколько я знаю, отмывает через свой банк прибыли от детской проституции.
      - Ну, об этом знают все, - заметил Бумеранг.
      - Также все знают, что ни один банкир не заработал свои деньги честным путем, - добавила Огала.
      Лигволд сказал:
      - Ни один крупный капитал не заработан честным путем. Честные люди трудятся от зари до зари, но получают за свою работу ровно столько, чтобы не умереть от голода.
      Латэла показала на остатки завтрака:
      - Может, лучше умереть от голода, чем от язвы желудка, рака печени или закупорки сосудов? То, что мы едим, приближает нас к смерти быстрее, чем голодание.
      - А это тоже политика правительства, - подхватил Лигволд. - Если большинство людей не доживет до пенсионного возраста, то и незачем беспокоиться об их содержании.
      - Да, наша Велпасия необычайно мудро и рационально устроена, - вздохнул Бумеранг.
      - Но мы боремся за то, чтобы страна освободилась от грязи, - произнес Лигволд. - Если мы будем методично уничтожать врагов народа, то в конце концов правительство вынуждено будет принять справедливые законы и уравнять в правах бедных и богатых.
      Ирда выразительно постучала по своим наручным часам:
      - Бэр, ты увлекся. А мне еще надо загримировать Латэлу.
      - Извини, я заболтался, - Лигволд поднял руки вверх, признавая правоту женщины. - Собирайтесь, я буду ждать вас в гостиной.
      Ирда отвела Латэлу в свою комнатку, усадила на кровать и достала с полки большую пластиковую коробку. Внутри коробки оказались косметические средства, похожие на те, которыми пользовались гримеры на телестудиях.
      - Закрой глаза, - с улыбкой сказала Ирда. - Сейчас я сделаю тебя неузнаваемой. Полицейские сканеры не смогут тебя вычислить среди прохожих.
      Латэла послушно опустила веки. Ей показалось, что она вновь оказалась у себя дома, а ее лицом занимается аппарат нанесения макияжа. Движения Ирды были легкими и уверенными, и Латэла подумала, что до занятия террористической деятельностью ее новая знакомая вполне могла работать в каком-нибудь салоне красоты.
      - Ты и прически делать умеешь? - не открывая глаз, спросила Латэла.
      - Не разговаривай, - сказала Ирда, - грим на подбородке еще не "схватился". А на счет причесок... Их я тоже умею делать. Нас учили маскироваться. Ведь раньше я была ликвидатором в тайной полиции.
      Латэла попыталась открыть рот, чтобы задать новый вопрос, однако немедленно получила мягкий, но довольно ощутимый толчок в подбородок.
      - Разговаривать тебе еще рано, - строго произнесла Ирда. - Пока послушай меня. Я была простым агентом, которого "наводили на цель" и запускали в дело. Однажды я допустила серьезный промах и сама стала мишенью. Умирать мне почему-то не хотелось, поэтому я пустилась в бега... Так я оказалась в Подземке, а потом и в "Народной правде". Они помогли мне: сделали новые документы и новую жизнь. Так что я всего лишь продолжаю делать то единственное, что умею в жизни - убивать.
      Только теперь я воюю по другую сторону баррикад... Ну вот, готово!
      Можешь на себя полюбоваться.
      Латэла открыла глаза и изумилась. Из зеркала, которое держала довольная улыбавшаяся Ирда, на нее глядела совсем юная восемнадцатилетняя девчонка. Исчезли морщинки вокруг глаз, нос стал более заостренным, овал лица и линия подбородка изменились до неузнаваемости, кожа светилась юным свежим румянцем.
      - Сейчас завяжем твои волосы в две косички, и получится настоящая школьница, - пообещала Ирда.
      Новое лицо Латэлы прекрасно подходило к "уличной" одежде.
      Действительно, теперь она стала похожа на ученицу старшего класса.
      Едва ли полицейские опознают ее в этом облике.
      Когда две женщины закончили свои сборы и вышли в гостиную, Бэр Лигволд поднялся с дивана и восторженно присвистнул:
      - Замечательно! Теперь мы похожи на добропорядочную семью, пришедшую на траурный митинг, посвященный кремации жены Фралда Гибра.
      Только сейчас Латэла заметила, что Лигволд, наоборот, выглядел старше своих лет за счет искусно выполненных морщин на лбу и нанесенных под глазами теней.
      - Тебя гримировали Огала или Бумеранг? - спросила Латэла. - Очень здорово получилось.
      - Спасибо за комплимент. Гримировался я сам. Огала уже отправилась на свою официальную работу, а Бумеранг пошел заниматься нашим новым проектом.
      Слово "проект" неприятно резануло слух Латэлы. Так в Главном Агентстве Пропаганды называли кампании по одурачиванию граждан Велпасии. Впрочем, она не придала этому особого значения, так как слово постоянно звучало в речи людей. "Проектами" могли именоваться и планы вторжения в соседнее государство, и первые свидания влюбленных.
      Латэла и ее новые товарищи прошли по узким металлическим мосткам вокруг громадных работавших насосов, затем поднялись по лестнице на площадку к техническому лифту.
      Когда зарешеченная кабинка поползла наверх, Латэла ощутила некоторую слабость в коленях. Всего сутки провела она в Подземке, но выход в верхний мир уже казался ей опасным.
      - Волнуешься? - сочувствующе посмотрела на нее Ирда.
      - Да, немного, - честно призналась Латэла.
      - На выходе из нашего убежища опасности нет, - заверил ее Бэр.
      Глядя на водонапорную станцию сверху, сквозь ограждавшую лифтовую шахту сетку, Латэла еще раз поразилась, как такое сооружение смогли разместить под землей. Затем лифт прошел сквозь отверстие в толстом бетонном потолке и остановился в помещении с гладкими, также бетонными стенами. Прямо напротив лифта находилась единственная металлическая дверь. Справа от нее Латэла разглядела небольшой прямоугольник с кнопками.
      Лигволд набрал на клавиатуре нужный код, и дверь открылась.
      Латэлу даже не удивило, что дверь представляла собой бронеплиту в десять сантиметров толщиной.
      - Вы неплохо устроились, - как бы про себя произнесла она. - Наверное, даже у тайной полиции нет таких защитных устройств, как у террористов.
      Лигволд с улыбкой объяснил:
      - Эта дверь защищает не нас, а стратегически важный объект водонапорную станцию. Станцию построили недавно, так что она оборудована самыми совершенными замками и запорами. Парадокс заключается в том, что эти бронированные двери должны защитить станцию от проникновения террористов.
      Они вышли наружу и оказались на территории подземной автостоянки.
      - А вот и наш автомобиль, - показал Лигволд на машину среднего класса. - Прошу садиться, дорогие мои жена и дочка.
      Латэла и Ирда сели на заднее сидение, а Бэр занял место водителя.
      Машина не была оборудована системой автовождения, поэтому он вручную завел двигатель и тронулся с места. Автомобиль проехал мимо рядов других припаркованных машин и вырулил на наклонный пандус, уходивший вверх широкой спиралью. Поднявшись на несколько этажей, автомобиль притормозил возле поста охраны.
      Сердце Латэлы замерло. Но дежурный охранник совершенно не заинтересовался личностями пассажиров. Он лишь сверил номер машины и отпечатки пальцев водителя. Убедившись, что автомобиль не угоняют, охранник нажал на кнопку и открыл ворота.
      Латэла невольно зажмурилась оттого, что ей в глаза брызнули солнечные лучи. Машина наконец-то выехала на улицу.
      - Можешь полюбоваться на надземные сооружения водонапорной станции, показала Ирда.
      - Но это же кинотеатр! - воскликнула Латэла.
      Действительно, здание кинотеатра находилось как бы в кольце высотных домов. Из подземного гаража одного из них они только что и выбрались.
      - Земля в Птиоле слишком дорога, чтобы расходовать ее под технические сооружения, - сказала Ирда. - Главный въезд на станцию находится рядом с кинотеатром, отсюда его не видно. Через него на станцию доставляют крупные запчасти для насосов. Тот вход охраняют сотрудники Городского Водоснабжения. А мы выбрались через запасной "пассажирский" выход. Он оборудован кодовым замком, и поэтому его никто не охраняет...
      - Как и тот тоннель, которым меня привела Огала, - добавила Латэла.
      - Вот именно. Станция - идеальное место для нашего убежища. Даже во время плановых инспекций жилые отсеки не привлекают ничьего внимания. В крайнем случае, пока лифты спускаются вниз, мы всегда можем исчезнуть в тоннеле узкоколейки.
      - Я же говорю, вы неплохо устроились.
      - Это все заслуга Бэра. То, что мы обосновались на водонапорной станции - его удача.
      - Да уж, удача, - беззлобно проворчал Лигволд, не отрывая взгляда от дороги. - Если бы не моя глупость, я бы сейчас сидел в собственном офисе и руководил какой-нибудь юридической конторой. У меня была бы роскошная жена и шикарный особняк. Мои дети ходили бы в престижную школу.
      - И, возможно, тебя бы взял на мушку какой-нибудь борец за справедливость и равноправие, - дополнила картину Ирда.
      - Да, возможно, - согласился Бэр. - Латэла, хочешь узнать, что привело меня в "Народную свободу"?
      Латэла пожала плечами. По правде говоря, ей было все равно. Она уже достаточно наслушалась чужих историй. Но, по-видимому, Лигволд считал, что все члены его ячейки должны знать биографию своих товарищей.
      - Я родился в семье вполне приличных и обеспеченных родителей, - начал рассказ Бэр. - Моя жизнь с самого детства была расписана и распределена. Я поступил в Дельстонский Университет на факультет юриспруденции. Мне прочили блестящую карьеру... Но, к сожалению, я был молод, горяч и по-юношески безрассуден. Я влюбился в одну девушку. Она познакомила меня со своими друзьями. Ее друзья, как я быстро понял, увлекались идеями революционного переустройства общества. Их взгляды заинтересовали и меня. Благодаря им я по-другому посмотрел на окружающий мир и увидел, что он полон лжи, лицемерия и несправедливости. Возможно, на этом бы дело и кончилось. Я разделял взгляды молодых бунтарей, но совершенно не собирался вступать в какие-либо организации или помогать этим людям. Но тут нашу компанию "накрыла" тайная полиция. Часть моих друзей была осуждена по "политической" статье: "Противодействие государственным структурам".