Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Бессмертные (№3) - Клановое проклятие

ModernLib.Net / Фэнтези / Ковальчук Игорь / Клановое проклятие - Чтение (Ознакомительный отрывок) (стр. 4)
Автор: Ковальчук Игорь
Жанр: Фэнтези
Серия: Бессмертные

 

 


Клан был небольшой, но он пользовался покровительством Драконов Ночи. С Драконами не хотелось ссориться, и так уже Боргиану казались подозрительными спокойные взгляды Эндо. Он чувствовал в этом патриархе особенную силу, как и в Реохайде Гэллатайн. К тому же в Драконе Ночи действительно есть особенная сила. Боргиан хорошо помнил прошедшие годы, он ведь знавал Эндо давным-давно, в том мире, где родился, и там юноша очень даже отличился. Отец Боргиана, Бомэйн, относился к Дракону Ночи с ощутимым уважением, и Боргиан, который прежде не обращал внимания на своего соотечественника, сделал для себя вывод, что этого врага недооценивать нельзя. Он опасался, что на самом деле этот гордец не простил покушение на его правнучку, четырнадцатилетнюю Аэль, и на более старшую Эрлику Тар. Старшему отпрыску главы клана законников казалось более правдоподобным, что Эндо затаил злобу.

Правда, никаких признаков заговора не было. Можно ли его вообще спрятать? Какая-нибудь мелочь обязательно да выдаст заговорщиков. Здесь старший сын Бомэйна был спокоен – если что-то назреет, то осведомители обязательно оповестят об этом. Правда, известно, что Эндо последнее время стал очень близок с Эдано Накамура, но они же вместе выпивают, так что причина вполне невинная. Опять же, шли слухи, что и с Мэрлотом Мортимером Дракон Ночи вдруг стал очень любезен, но они же почти не встречаются, так что сама по себе любезность ни о чем не говорит. Ведь Мэрлот оказал Эндо значимую услугу, вернул ему спасенного из плена Илвара. Мальчик почти всю сознательную жизнь пробыл на Черной стороне, он не может знать, с чего все началось.

Боргиан не верил, что в отношении Блюстителей Закона может возникнуть какое-нибудь подозрение. С чего бы? Если бы стало известно, патриархи бы всполошились. Но все обстояло тихо, мирно, ровно и пока складывалось благополучно для законников.

– А ты не слышал что-нибудь новенькое о Сером Ордене? – спросил брата Родгейр.

– Только лишь то, что он снова зашевелился, – лениво ответил Боргиан. – Нашел себе новую базу, снова набрал адептов. Многие бессмертные из периферийных миров рады примкнуть к ним, потому что другого пути добиться власти и силы у них нет.

– Будем ими заниматься?

– С чего бы вдруг? Они пока не выказывают желания продолжать свою террористическую деятельность.

– Это потому, что у них пока нет сил. А потом – кто знает, что будет потом. Может, потом мы с ними так намучаемся, что…

– Сомневаюсь. Что им, заняться нечем? Мы им тогда преподали хороший урок.

Родгейр с сомнением покачал головой.

– Как бы потом не было слишком поздно. Когда Орден действительно накопит силу…

– Как он ее накопит? Он верит, что существует серая магия, стремится развивать ее… Стремится развивать то, чего не существует в природе. Многого ли он таким образом достигнет?

– А если существует?

– Что?

– Ну, эта… Серая магия.

– Хорошая шутка. Родгейр, если б она существовала, именно ее террористы Ордена и пустили бы в ход. Зачем им была б нужна взрывчатка, – старший брат помолчал несколько минут, а потом позвонил, чтоб служанка принесла десерт. – Будешь бисквит?

– Ну, пусть бисквит. Милочка, принеси мне ромовый, – велел служанке младший брат, и та, совсем молоденькая, наряженная в строгое короткое платье с белоснежным фартучком и наколочкой на затейливой прическе, лишь молча кивнула. – И чаек с мятой.

– Мне – кофе, – коротко распорядился Боргиан. С легкой иронией он ждал, пока брат проводит молоденькую служанку взглядом, полным интереса. – Не о том ты сейчас думаешь. И вообще, спать с обслугой – дурной тон. Что тебе, встречаться не с кем?

– Братец, я уже большой мальчик, сам разберусь, что с чем, а также с кем, – раздраженно ответил Родгейр. Какое-то время он молча вертел в пальцах бокал, потому что напрочь забыл, о чем шла речь. Вскоре с большим подносом в руках появилась все та же невозмутимая девушка, а при посторонних разговаривать о клановых делах было, конечно, не принято. Предпоследний сын Бомэйна с удовольствием лакомился десертом.

– Вообще-то, твои сомнения по поводу патриархов мне кажутся вполне закономерными, – высказался Боргиан. – Конечно, следовало бы проследить за некоторыми из них. За тем же Эндо Драконом Ночи. За Одзэро. За Оттоном Всевластным – он мне кажется самым опасным из них всех. Отгон более всех склонен к анархизму. У него замашки диктатора – это спустя шесть сотен лет после принятия конституции.

– Хорошо б еще проследить за Мортимером.

– Какой с этого толк? Было уже, и неоднократно. Агенты приносили мне внушительные списки девиц, с которыми Мэрлот встречался в течение года, да прочую ерунду. Зачем, скажи на милость, мне знать о его любовных победах? Я просто поражаюсь, как у него хватает времени заниматься бизнесом.

– А занимается ли он этим самым бизнесом – вот вопрос, – Родгейр притопнул ногой. – Подумать только, специально продумали закон, ограничивающий оборот средств, находящихся в ведении клана, а налоги с Мортимеров, кажется, только уменьшились. При этом совокупные доходы только увеличились. Я не понимаю, как они умудряются обходить этот закон. Живут они по-прежнему на широкую ногу.

– Более того, – с неожиданной злостью проговорил Боргиан. – Всего несколько дней назад я обнаружил, что Мэрлот каким-то образом попасся в наших архивах. Причем очень хорошо. Как я понимаю, за это он заплатил очень большие деньги. Очень большие, если ты понимаешь, о чем я. Единственное, что успокаивает – архивы не имеют отношения к Программе.

Как представитель одного из самых могущественных и потому едва ли не самого богатого клана в Центре Родгейр прекрасно представлял себе, что такое по-настоящему большие деньги. Он приоткрыл рот к откинулся на спинку кресла.

– Кто же предал?

– А Бог его знает. Как я понимаю, сейчас тот осведомитель Мортимеров на нас не работает – то ли ушел, то ли умер. Следов никаких не осталось. Я не буду тебе объяснять, как я узнал – это слишком долго и малопонятно. Я просто не верю, что Мэрлот сейчас не пасется в наших запасниках. Разумеется, наши люди не станут рисковать головой за какие-нибудь мелочи. Так что Мэрлот богат, как никогда, вот только государство никак не может наложить руку на его богатства.

– Но как же так?!

– Понимаешь ли, в чем дело… По сути, просто невозможно облагать налогом все формы оборота ценных бумаг – это слишком стремительный и слабо контролируемый процесс, больше похожий на рулетку. А ведь очень многие Мортимеры делают себе состояния на бирже – на тех операциях, которые сложнее всего проконтролировать. Причем формально все происходит в рамках закона. Со своего законного бизнеса каждый Мортимер скрупулезно отстегивает деньги во все ведомства. Все как положено.

– Но как же тогда…

– До меня доходили смутные слухи, что после принятия закона об ограничении оборота клановых средств Мортимеры стали вкладывать деньги в чужой бизнес.

– Ловкачи.

– Да. С этим уже ничего не сделаешь, запретить Мортимерам становиться акционерами других фирм мы не можем. Даст Бог, это хотя бы позволит нам бороться с их монополией.

– И тебя успокаивает эта ситуация? Тогда Мортимеры не выступили против Программы Генетического преобразования только потому, что не имели такой возможности. А что теперь?

– А теперь уже поздно.

– Ой ли? Не убирать же их во второй раз тем же способом.

– Было бы хорошо, – Боргиан, больше всего не терпевший непредсказуемость, воплощением которой были Мортимеры, тяжело вздохнул. – Нет. Один и тот же способ, причем дважды… К тому же есть опасность оставить улики. Мы и в тот раз здорово обмишулились, не хотелось бы больше.

– Значит, надо отвлечь их внимание каким-нибудь скандалом.

– Я слушаю предложения.

– Одно предложение уже было. Насчет ликвидатора и его дочки.

– Ну, братец…

– Но ты представь, какой будет скандал! Мэр-лот повесится!

Боргиан с сомнением поджал губы.

– Как бы девочка не повесилась.

– Эмита-то? Брось, ее обследовали. У нее совершенно здоровая психика, а такие женщины не склонны к суицидам. К тому же, сам подумай, если она окажется настолько слаба психически, то какой же из нее ликвидатор? Просто окажется, что Эмита – брак, а такого нам не надо.

Старший брат задумался еще глубже. Воспользовавшись паузой, Родгейр занялся остатками десерта. Несколько мгновений на террасе звучали только звон ложечки и жужжание пчелы, одержимо пытающейся извлечь нектар из цветков декоративного винограда.

– Не знаю, – произнес наконец Боргиан. – Мне эта идея не нравится. Что, если девочка забеременеет?

– В пятнадцать-то лет? Она наверняка еще не созрела. Не сможет, вот и все.

– Как бы она не догадалась, что здесь что-то не так.

– Глупости. Как ей догадаться? Я уже знаю, как ввести Мэлокайну «гормональный взрыв», чтоб он и сам не знал, что произошло. Есть идея, а не пойдет эта – придумаем другую.

– Мда…

– Если не будет знать он – не узнает и она. Полагаю, это заодно уберет с дороги и самого ликвидатора.

– Эмита еще слишком молода, чтоб начинать свою карьеру. Если это вообще можно назвать карьерой.

– Время терпит. Перерывы в двадцать лет и раньше случались, и ничего. Что тут особенного? Вырожденцы подождут… Ну, решай!

– Мне надо подумать, – после долгого молчания ответил Боргиан.

Глава 3

Руин вернулся домой поздно вечером, нагруженный огромным мешком Мэлокайна и своим собственным артефактом – кольцом, единственное достоинство которого было в том, что на украшение было зацентровано сложное заклинание подпространства. Кольцо неприятно было надеть на палец, металл, обремененный действующим заклятием, сильно холодил кожу, и потому Арман нес его на шнурке, привязав к запястью.

Мэлокайн высадил его у самого дома и укатил в магазин, куда он должен был заглянуть перед возвращением к жене и целому выводку детей. Он, в отличие от Руина, отсутствовавшего всего неделю, не был дома больше трех месяцев, а потому считал, что просто обязан привезти подарки супруге, старшей дочери и двум сыновьям. А подарками, как и продуктами для праздничного семейного ужина, надо закупиться. Ликвидатор с облегчением избавился от своего груза, который к тому же внушал ему почти суеверные опасения. Казалось бы, обычная бумага, но мысль, что на страницах запечатлены тайны сильнейших чар, нервировала его.

А Арман обращался с архивом адептов Серого Ордена с небрежностью грузчика. Войдя в дом, он швырнул мешок в угол, а на полочку под зеркалом положил кольцо. С отвращением стащил с себя грязную куртку. Неопрятная, заляпанная одежда вызывала у него отчетливое раздражение. Появившаяся на площадке лестницы Катрина заулыбалась, глядя, как прямо в коридоре муж избавляется от надоевшей походной экипировки.

– Сперва ванна, а потом ужин, или наоборот? – спросила она.

– Нет-нет, сначала мыться, – Руин взбежал по лестнице и клюнул жену в щеку. – Не обнимаю, я грязный. Как дела? – и уже бежал в ванную.

Он вышел оттуда, слабо пахнущий мылом и довольный. Жена приготовила для него чистую рубашку и велела подавать на стол. Она надеялась поужинать с ним в полном спокойствии и тишине, потому отпустила служанку. Она же попыталась перенести из прихожей тяжелый заплечный мешок, привезенный супругом, но. почувствовав, как тяжела эта сумка, не решилась ее трогать.

– Не трогай, не трогай! – вторил ее опасениям выскочивший из спальни Руин. Он как раз застегивал пуговку на запястье, а та не давалась. – Тяжело, полный рюкзак бумаги.

– Значит, то, что хотели, вы добыли?

– Разумеется. Но об этом никому не надо знать.

– Зачем ты мне об этом говоришь? Думаешь, я не понимаю?

– Уверен, что понимаешь. Но лучше лишний раз предупредить.

– Ужин?

– Конечно, родная. Уже накрыто?

Они всегда ели в столовой, за длинным столом, где могло усесться человек тридцать. Торжественная обстановка, канделябры с хрустальными подвесками, тяжелая белоснежная скатерть, посуда из дорогого сервиза… Первое время все это очень смущало Катрину, но потом она привыкла и уже охотно соглашалась садиться за этот стол, даже когда она ужинала наедине с мужем.

Супруги сидели друг напротив друга, и, глядя на Руина, молодая женщина и сама стала пользоваться всеми теми многочисленными приборами, которые служанка раскладывала возле тарелок, а не просто вилкой и ножом. Она даже стала находить в церемонности трапез особую прелесть, хотя по-прежнему считала, что это просто мужская блажь, и ужинать вполне можно и в кухне, и в гостиной у телевизора.

Обычно Руин не читал и не смотрел телевизора за столом, но сегодня, усевшись, тотчас придвинул к себе газету и бегло просмотрел заголовки. Постучал пальцем по одному из них.

– Ты читала сводку по заседанию Совета Патриархов, как я просил?

– Конечно, – Катрина даже удивилась. Она выполняла все просьбы мужа, даже самые пустяковые. Ей это было приятно.

– И что же? Какой вопрос стоял на повестке дня?

– Ничего важного. Но ваш патриарх переслал для тебя несколько печатных выдержек из протоколов. Я думала, что ты можешь позвонить и поинтересоваться, поэтому я распечатала конверт и прочитала.

– Правильно сделала, – Руин попробовал суп. – Отлично. Кто готовил? Ты?

– Нет, – с сожалением ответила она. – Я делала отбивную и гарнир.

– Уверен, они окажутся не хуже. Честно говоря, после Мэлокайновской стряпни так хотелось поесть настоящей еды…

– Да? Твоя сестра говорила мне, что ее муж отлично готовит.

– Ага. У него есть три коронных блюда: шашлыки, рагу и борщ. Но даже вышеперечисленное получится так себе, если готовить его из консервов.

– Говоришь, как отец, – улыбнулась Катрина.

– Да? Кстати, да. Прорываются юридические или просто официозные словечки. Как говорится, с кем поведешься… Ты меня поправляй. Канцелярит – это неэстетично… – он отправил в рот маслину из салата. – Так что было в распечатках?

– Идет речь о втором витке Программы. Пока это еще неофициально, но…

– Постой, об этом говорили в Совете? – насторожился Арман.

– Нет… То есть не знаю, – Катрина растерянно развела руками. – По виду бумаг я решила, что это выдержки из протоколов, но, может быть, это и не совсем так. Я сейчас принесу, – она привстала, но муж жестом велел ей сесть.

– Оставь. Я потом посмотрю. Если б было что-то важное, патриарх оставил бы мне сообщение в астрале. Я проверял. О чем еще там шла речь?

– О том, что Блюстители Закона предлагают проект закона о полигамии.

– Вот как… – от удивления Руин даже откинулся в кресле. – Вот за что я тебя ценю – даже если ты что-то не совсем понимаешь, главное ты ухватываешь инстинктивно. Закон о полигамии, как я понимаю, как раз и должен предшествовать второму витку Генетической Программы.

– Но почему ты так думаешь? – молодая женщина неподдельно изумилась. – Какая тут связь?

– Самая очевидная. Таким образом законники собираются бороться с фиктивными и реальными, но неподходящими с их точки зрения браками. Женат ты или не женат – раз в Асгердане полигамия, изволь жениться на том, на ком будет велено, – Руин вертел в пальцах ложку. – А, впрочем, посмотрим. Патриарх не объяснил, почему он переслал эти документы мне?

– Он велел сказать, что эти бумаги вам с Мэлом на двоих.

– Ну и правильно. Мэл все равно постоянно где-то шляется… Кстати, как предложение о полигамии восприняли патриархи, ты не отметила? Может, слышала?

– Даже если б не слышала, на этот вопрос было бы нетрудно ответить. Сам посуди, по крайней мере у семи центритских кланов в прошлом существовала практика полигамных браков. У двух из них она до сих пор существует. Конечно, Идущие Тропой Истины… ну, Эшен Шема, они не имеют возможность оформлять полигамные браки по закону, но в семьях мужчин их клана женщины (и жена, и любовницы) живут тесной семьей, и патриарх следит за тем, чтоб права всех женщин, даже жен не по закону, были соблюдены.

Руин слушал с интересом и кивал головой. Он прожил в Центре уже почти сорок лет, но все это время больше внимания уделял магическому искусству, чем традициям других кланов, которых в Асгердане насчитывалось аж двадцать семь, и с традициями весьма сложными. Для него в светских вопросах жена была экспертом, в конце концов, она родилась в Центре, и для нее местный уклад был естественен. Жестом Арман дал понять, что ему очень интересно, и придвинул к себе тарелку с отбивной, цветной капустой и тонко нарезанным салатом.

– Я уж не говорю о клане Ласомбра, где сожительство с одной женщиной считается признаком слабости и бедности, где оно просто не престижно, – продолжала Катрина. – Или о кланах Накамура и Всевластных, где принято иметь одну жену и пару-тройку постоянных наложниц. Именно постоянных – для мужчин делом чести считается содержать их так же щедро, безотказно и внимательно, как законных супруг. А Одзэро? Я читала, что в прежние годы, когда не был еще принят Закон о семье, патриарх темнокожего клана содержал гарем, в котором было больше трехсот женщин.

– Вопрос, зачем ему было нужно столько. Они, должно быть, там с ума сходили от тоски, – лениво проговорил Руин. Он не слишком любил подобные разговоры, считал, что даже в кругу семьи не стоит обсуждать частную жизнь сторонних людей. Но с кем еще поболтать на сексуальные темы, как не с супругой? К тому же постельные склонности Одзэро в данном случае имели значение, выходящее за пределы его спальни.

Катрина усмехнулась.

– Конечно, эта публикация была сделана хоть и в толстом, солидном, но бульварном журнале. И, наверное, в статье было столько же правды, сколько вымысла. Но о любви Одзэро к женщинам, и, что самое главное, его, скажем так, телесной стойкости ходят такие легенды, что я почти верю статье, будто женщины в гареме этого патриарха не особо скучали. Тем более что смертных там было больше, чем бессмертных.

– Словом, уж кто-то, а Одзэро всяко поддержит закон о полигамии. Так?

– Уверена. А кроме него – Мустансир Эшен Шема, Шатадана Странник, Меоршайл Тха-Эрр, Оттон Всевластный, Эдано Накамура, Луэн Кехада, Дитта Айру Ласомбра, возможно Хранитель Эредлен, Ора Дайн и Айрдан Тивен Тиарн. Говорят, Ора – большая любительница мужчин, а традиции кланов Эредлена и Айрдана так смутны и темны… Но говорят, что в прежние годы Айрдан был женат на трех женщинах, значит, и для него полигамия естественна.

– Да уж, – Руин задумчиво, не чувствуя вкуса, жевал мясо. – Если считать Бомэйна Даро, вернее, его представителя, то получается восемь голосов. Если добавить предполагаемых сторонников этого решения, то число увеличивается до одиннадцати. Пока абсолютного большинства не получается.

– Но этого числа (больше трети) достаточно, чтоб оставить вопрос на повестке дня.

– Верно. Согласен, – Руин оставил вилку и, подавшись вперед, прикрыл своей ладонью руку жены. – А ты-то как относишься к подобному закону?

Катрина пожала плечами.

– Если рассуждать безотносительно Генетической Программы…

– Да, разумеется.

– То я не вижу в этом законе ничего плохого. Если мужчина однолюб, он все равно будет жить с одной женщиной. Если он склонен «гульнуть по девочкам», его все равно ничто не удержит. Просто будут не младшие жены, а любовницы. А их мне жалко. Они – как мотыльки, «нужны на час, а там ее знай нас».

Ее супруг запихнул в рот последний кусок мяса и лишь теперь обратил внимания, как оно сочно и отлично прожарено. Благодарно взглянул на жену.

– Спасибо, любимая, очень вкусно, – с нежностью сказал он.

Тут Катрина спохватилась, что разговор пошел совсем не так, как она планировала, и приподнялась, чтобы подать чай, но Руин как раз взялся за бутылку вина, торчавшую из набитого льдом ведерка, и ловко обернул ее полотенцем. Вопросительно взглянул на супругу и потянулся к ее бокалу.

– Куда ты? Еще закуска не закончилась. Кстати, вино замечательное.

– Я не буду, – почему-то смутившись, ответила молодая женщина.

Рука Армана с бутылкой замерла в воздухе. Он взглянул на жену с удивлением и тревогой.

– Что случилось? Ты плохо себя чувствуешь?

– Нет, но… У меня новость.

– Да?

– Ты… Понимаешь… Нас скоро будет трое.

– К нам переезжает твой брат?

– Нет… Ну, понимаешь, у нас будет прибавление в семействе.

Руин помолчал.

– К нам переезжает мой племянник? – осторожно предположил он. – Или даже мой младший брат?

– Да нет! – Катрине хотелось фыркнуть, но она держалась. – Я же говорю… У нас будет маленький.

– Кто – маленький?

– Ну же! Маленький, вопящий, по ночам не спящий, надоедливый…

– Так все-таки мой младший братишка, Дэйн?

– Слушай, дорогой, ну так же нельзя. Что ты, подшучиваешь надо мной? Меня в моем положении нельзя излишне терроризировать, – шутливо попеняла Катрина. – Мне нельзя нервничать.

– В каком положении, зайка моя? У тебя… этот… предменструальный синдром? – Руин говорил, казалось, совершенно серьезно.

– Да какой синдром?! – завопила выведенная из себя молодая женщина, вскакивая с места. – Ты издеваешься, что ли? Да ты просто идиот! Все вы, мужики, идиоты! Я беременна, ясно? Беременна я! Беременна! У нас будет ребенок! А ты – болван!

Ошеломленный этой вспышкой, Руин тоже вскочил. Еще никогда, хотя прожил с Катриной двадцать лет, он не встречал подобного приема. Айнар неизменно была сдержанна, терпелива и ласкова. Впрочем, и супруг старался не давать повода к ссорам. Он прекрасно понимал, что, женившись, тем самым отрезал себе путь к некоторым развлечениям и излишествам, понимал, что в семью надо приносить деньги (впрочем, теперь, когда он освоился с магической и банковской системами Асгердана, это не требовало от него большого напряжения), что с женой нужно обращаться уважительно. Отвратительный пример провальского отца, Армана-Улла, не сумел должным образом испортить его глубинные представления о браке.

А Катрина, не желая навязывать супругу каких-то своих требований, сносила его отлучки и учебу, которая в сочетании с работой отнимала у Руина очень много времени. В последние годы молодой маг, решив, что жить на доходы с акций все-таки как-то не слишком красиво, да и практика чародею нужна так же, как хирургу, поступил на работу в одну из государственных поисковых контор при службе федеральной безопасности. Работа занимала не слишком много времени, была строго расписана по графику: требовалось искать и распутывать следы преступников, диагностировать неправомерное применение магии… Руина никто не нагружал большим количеством работы, как правило, в разработке у него находилось не больше трех загадок за раз, но уж зато требовалась абсолютная точность и быстрота.

Начальство было Руином очень довольно. Деньги ему платили большие, к тому же он как государственный служащий ведомства федеральной безопасности, а также его ближайшие родственники, мог пользоваться целым веером льгот – немалое преимущество.

Словом, в финансовом плане Катрине было не на что жаловаться. От невнимания мужа она тоже не страдала, и потому семейная жизнь этих двух бессмертных текла размеренно и счастливо. Скандалить оказалось ни к чему.

Однако взрыв негодования у Катрины был самый настоящий. Наверное, в подобной ситуации «настоящий провальский мужчина» первым делом взялся бы за ремень. Но Руин достаточно далеко ушел от этого стандарта, если вообще хоть когда-то хоть в чем-то соответствовал ему. Первым делом он вскочил в замешательстве, готовый подхватить жену, если ей станет плохо (неспроста же она так кричала). Суть того, что она сказала, не доходил до его сознания.

– Родная, что с тобой?

– Идиот, – сдавленно и уже не так громко крикнула она и вдруг разрыдалась.

Он обежал стол и схватил ее в объятия. Уткнувшись в его плечо, Катрина плакала успокоенно и свободно и уже, кажется, не пылала гневом на недогадливого мужа. Мягко поглаживая ее по плечу, Руин вдруг понял, что прокричала ему жена, и, перехватив ее, взглянул в заплаканное лицо.

– Ты беременна?

– Ну да.

– Ёлки, – больше Арман не нашел, что сказать.

А что тут, в самом деле, скажешь?

– Это же замечательно, – выдавил он из себя, сообразив, что надо сказать хоть несколько слов, а то супруга может обидеться. – Как ты себя чувствуешь?

– Пока неплохо, – Катрина вытерла глаза. – Но врач сказал, что еще рановато ждать неприятностей. Скоро, возможно, буду чувствовать себя не самым лучшим образом.

– Ты выбрала себе врача? Молодец. Тебе нужны еще деньги?

– Нет.

– А, – он соображал, о чем еще нужно позаботиться. – Может, нанять еще одну служанку? Или можно сделать демона, который будет заниматься домашней работой, самой простой. Я такого сконструирую без особого труда.

– Я справляюсь.

– Но тебе, наверное, вредно нагружаться.

– Но и сложа руки сидеть очень скучно. Ничего со мной не случится, – она шмыгнула носом. – Ты сразу догадался, да? Только решил подшутить?

Что-то в тоне жены подсказало Руину, что лучше не спорить. Он кивнул и прижал к себе супругу. Какое головокружительное совпадение – только позавчера он вздыхал, что у них пока нет детей, и вот это замечательное известие. Следом пришло беспокойство. Первое, о чем он подумал – это здоровье Катрины. По меркам бессмертных она была еще юна, и беременность могла стать для нее очень тяжелым испытанием. Разумеется, ее следует показать лучшим врачам Асгердана, причем как можно быстрее. Следом пришла мысль, что адепты Серого Ордена, которые, возможно, охотятся на него, теперь могут добраться до его беременной жены.

Эту проблему предстояло обдумать без промедлений, но так, чтобы супруга не догадалась. Она, конечно, станет волноваться, а ей нервничать нельзя.

Он подвел ее к дивану и усадил. На столе в широких бокалах давно степлилось дорогое вино, но им обоим не было до этого дела. Руин, почувствовав, что супруге хочется поговорить именно о будущем ребенке, стал рассуждать, где лучше всего будет устроить детскую, и что неплохо бы сделать ремонт, и кое-что поменять в доме, да узнать, где ближайший детский врач, детский магазин, а сам думал, что неплохо бы на время отправить Катрину в метрополию своего клана. Метрополия Айнар, если вообще можно было так назвать большое загородное имение матриарха этого скромного семейства, не могла обеспечить Катрине должной защиты. А метрополия Дома Мортимер после нападения черных магов теперь больше напоминала крепость.

Жена ласково прижалась к Руину.

– Ты ведь никуда не уедешь, правда?

Его рука отяжелела на ее плече.

– Я не могу тебе этого обещать, но постараюсь. Я и сам хочу быть к тебе поближе, особенно сейчас. Но если мне придется куда-нибудь уехать, я перевезу тебя к родственникам, согласна? В метрополии нашего клана тебе будет уютно. Там к тому же есть целая клиника и все врачи, в том числе и отличные гинекологи.

Катрина выпрямилась и сдвинула брови. Лицо ее стало строгим и сосредоточенным.

– Что-то случилось?

– Нет. Почему ты так решила?

– Ты о чем-то беспокоишься. Хочешь спровадить меня в метрополию… Тебе что-то угрожает?

– Не то, чтобы… – Руин задумался. Какой смысл врать жене, которая к тому же совсем не дура? – Понимаешь, лучше перестраховаться. Мы с Мэлокайном потырили из архивов Серого Ордена много полезных бумажек. Да еще я кое-что там учинил… Долго объяснять. Словом, тамошние адепты вполне могут попробовать мне отомстить.

– Подожди, так Серый Орден по-прежнему существует? – удивилась Катрина.

– Но ты же знала, куда мы направлялись.

– Конечно, но я думала, что от него остался какой-нибудь архив, тайник… Я думала, самого Ордена уже нет.

– К сожалению, есть. И его возможности, равно как и намерения, нам узнать не удалось. И непонятно, смогут ли они меня выследить, станут ли…

– А тебе не стоит прибегнуть к помощи своего клана?

– Какой помощи, родная? Телепорт из Храма серых я замаскировал по всем правилам, распутать его невозможно. Но можно попробовать найти меня в самом Асгердане. А можно и не найти. Вселенная беспредельна, серые маги могут оказаться где угодно.

Катрина помолчала.

– Так ты убедился в том, что серая магия существует?

Руин задумчиво посмотрел на свои руки.

– Трудно не поверить в ее существование, если сам являешься серым магом. Обещай мне, если я решу, что тебе лучше перебраться в метрополию, ты так и сделаешь. Так мне будет спокойнее.

– Я… Обещаю. Но и ты обещай, что побережешь себя.

– С легкостью. Родная, уж не подозреваешь ли ты, что я не хочу выжить?

Они посмеялись.

Лишь поздно вечером Руин уселся за кипу бумаг, которые Мэлокайн без особого разбора понапихал в заплечный мешок. Он, разумеется, не смотрел, что берет с полок, и потому бумаги оказались в полном беспорядке, но с первых же мгновений молодой маг почувствовал, как глубоки и тонки те исследования, результаты которых теперь лежали перед ним. Он пробегал глазами строки, рассматривал длинные формулы, начертанные пером и чернилами поверх печатного текста (как ни странно, это облегчало восприятие), и чувствовал, что подходит к первым ступеням той лестницы, что приведет его к подлинному мастерству.

Это ощущение способно опьянить любого мага. Синяя птица, которая ведет чародея к вожделенной цели – к запредельному колдовскому могуществу, которому подчиняются стихии – не так уж часто дается в руки тому, кто за ней охотится. Руин считал себя человеком сдержанным, но сейчас, горбясь над листами документов, похищенных из тайников Серого Ордена, он был готов потерять голову. Одновременно молодой маг понимал, что самолично заниматься подобной добычей опасно. С усилием оторвавшись от чтения, он поднялся к жене, рассеянно поцеловал ее, извинился, что очень занят, после чего подошел к видеофону – роскошной технической игрушке, стоявшей у него в кабинете рядом с компьютером – и набрал номер патриарха.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5