- Может.
      - Тогда... - Она резко встала и схватила его за руку. - Значит ты почти уверен в правоте Иеремии и лживости Совета, но просто боишься выйти Наружу?
      - Да, - ответил он, не поднимая глаз. - Я ничего не могу с собой поделать, Джилли. Я боюсь Атмосферы и знаю, что не смогу ею дышать. Дело не в радиации... Я просто ей не верю.
      Джилли притаилась за батареей горизонтальных труб охлаждения и подождала, пока пройдут рабочие. Группа из пяти человек с инструментами в руках проследовала мимо, направляясь куда-то по своим делам. Сквозь узкие просветы между трубами Джилли видела их пустые, почти бездумные лица. Легко представлялось, как эта группа сходит с ума: их глаза выдавали состояние шокового отупения, отделенного от истерии всего одним шагом. Джилли решила подождать... Предыдущим вечером она была у Иеремии, и они заговорились за полночь. Старик рассказывал ей об устройстве Нижних уровней. Все, что видел и слышал за свою долгую жизнь. Больше всего ее заинтересовало описание Ангара номер один - единственной конструкции, построенной на уровне земли, как говорили, еще в то время, когда строился сам Фестив. Это сразу всколыхнуло ее любопытство. "Почему одно здание на поверхности, когда все остальное спрятано под землю? Для чего его строили?"
      Иеремия никогда не был внутри, но знал, что туда можно попасть через Нижние уровни: сверху и на уровне земли входов не было. Когда Фестив разросся, Ангар номер один оказался окруженным с трех сторон другими помещениями и в конце концов затерялся под массой города.
      Но четвертая сторона Ангара была обращена к морю...
      Рабочие прошли мимо и скрылись за ярко-красной дверью в конце большого помещения, захлопнув ее за собой. Джилли выбралась из укрытия и огляделась. Она находилась где-то в самой середине Нижних уровней, совсем недалеко от гидропонных плантаций. Теперь нужно было двигаться в восточном направлении от комнаты к комнате, избегая открытых коридоров, и Джилли пожалела, что не взяла с собой Дэвида.
      Слева располагались громады генераторных установок. Следуя указаниям Иеремии, отсюда надо было идти через механические мастерские, пока не доберешься до восточного края Фестива - каменной стены, отмечающей границу Нижних уровней. Там, как сказал старик, она найдет вход в Ангар номер один.
      В комнате никого не было. Джилли быстро двинулась к зеленой двери в стене рядом с той, через которую ушли рабочие, и приоткрыла ее. За дверью оказалось большое ярко освещенное помещение с множеством станков, прессов и других машин, на которых работали мужчины. Некоторые из них ходили между станками, наблюдали и отдавали распоряжения. Джилли обдало горячим воздухом, пахнущим маслом и металлом. Грохот стоял невыносимый.
      - Я могу чем-нибудь помочь?
      Джилли испуганно обернулась. Ее пытливо разглядывал высокий мужчина. Страх, всколыхнувшийся было в ней, исчез: незнакомец, похоже, не представлял опасности.
      - Я... Я просто смотрела, - сказала она несмело.
      - Странно, что молодая женщина интересуется такими вещами да еще и приходит сюда одна, - заметил мужчина и, подумав секунду, добавил: Впрочем, если позволишь, я покажу тебе, что тут есть. Здесь, Внизу, тебе лучше быть с кем-нибудь. Меня зовут Эндрю Шоу.
      - Джилли... Джилли Адамс. - Она пожала протянутую руку, чувствуя себя в какой-то неестественной, комической ситуации: последний час она пробиралась от одного укрытия к другому в страхе за свою жизнь, а первый же человек, которого она встретила, оказал ей самый радушный прием.
      - Я здесь Смотрителем, а ты, похоже, шпионила за Ремонтным отделом. Его улыбка обратила слова в шутку, и Джилли тут же решила, что он ей нравится.
      Во влажном воздухе ее одежда липла к телу, и когда Эндрю Шоу взял ее за руку, Джилли пришлось сделать над собой усилие, чтобы вернуть разбегающиеся мысли в нужное русло: она пришла Вниз только с одной целью обследовать Ангар номер один.
      Следующие полчаса Шоу объяснял ей работу отдела, водил от станка к станку, представляя ей сварщиков, токарей, сверловщиков, резальщиков, - к ее разочарованию, никто из них не отреагировал на присутствие в мастерской женщины. Затем Эндрю привел ее в свой кабинет - маленькую комнатушку с большими застекленными окнами, откуда просматривалось все помещение цеха. Одернув юбку, она села. Удивленно ее разглядывая, Шоу прислонился к стене.
      - Ты не глупая девушка. Думаю, ты понимаешь, что я тоже не глуп, и теперь, может быть, расскажешь, зачем на самом деле сюда пришла?
      Смутившись, она опустила глаза.
      - Я слышала рассказы, - сказала она, - и хотела узнать, что происходит тут Внизу. Мне было интересно. Хотелось узнать, как вы тут живете, я имею в виду, мужчины.
      - Ты рассуждаешь совершенно по-женски, - открыто рассмеялся Эндрю. - Вы никак не можете поверить, что мужчины в состоянии прожить без вас. Уверяю тебя, у нас тут все отлично. Мы целиком заняты работой, которая в основном направлена на то, кстати, чтобы вы там Наверху продолжали жить.
      - Извини. - Она взглянула через окно на рабочих. Они действительно казались более-менее счастливыми. По крайней мере их работа приносила ощутимую пользу, чего часто не хватало тем, кто жил Наверху. - А Бегуны?.. В твоем отделе они бывают?
      - Случается, - признал он. - Я никак не могу понять, отчего.
      - Может быть, жить полезной жизнью недостаточно? - предположила Джилли. - Может, им не хватает чего-то еще, но они сами не понимают, чего?
      - Ты имеешь в виду женское общество? - Эндрю нахмурился. - Я этого не замечал.
      - Нет, я тоже не об этом. Я хочу сказать... - Она запнулась. - Как ты чувствуешь себя здесь. Внизу, находясь все время взаперти?
      - Нормально, - удивленно глядя на нее, ответил он. - Я здесь родился и всегда здесь жил. Я не чувствую себя взаперти. А как ты себя чувствуешь, Джилли?
      Она отвела взгляд в сторону. Внезапно ей захотелось довериться кому-нибудь, кто моложе Иеремии, но кто так же способен понять ее точку зрения.
      - Я хочу выбраться отсюда, - пробормотала она. - Наружу, в Атмосферу. Голос ее стал выше. - Я хочу, чтобы можно было стоять на крыше без скафандра, без всего и ощущать, как на меня падает дождь. Без стен и крыш... - Она чувствовала смутно и с опозданием, что теряет контроль над собой, что по ее щекам текут слезы. - Я хочу замуж за Дэвида, хочу много детей, хочу выбраться с Фестива в какое-нибудь большое место... Континент... Хочу, чтобы можно было лежать на воздухе, спать под открытым небом, и не могу ничего этого, потому что я заперта здесь, потому что мне никак не вырваться... - Ее голос поднялся до невнятного крика, но она не могла остановиться. Резкая боль встряхнула ее и вернула к действительности. Эндрю стоял рядом с ней: он ударил ее по лицу. В ужасе она глядела на него затуманенными от слез глазами.
      - Ты спрашивала про Бегунов? - сказал он. - Вот так они и начинают. Извини, что мне пришлось это сделать, Джилли.
      Он наклонился и поцеловал ее в губы.
      После этого ей показалось совершенно естественным попросить его показать Ангар номер один, и он без колебания согласился. Никто не делал из этого тайны, хотя далеко не все знали о его существовании. Эндрю признался, что его заинтриговал ее интерес к Ангару, хотя она и не могла объяснить, что надеется там найти. Для него самого это место было чем-то вроде музея.
      Они взобрались по спиральной лестнице у грубой каменной стены, отмечавшей подземную границу Фестива, прошли через незапертые двери и, держась рядом, принялись осматривать древние чудеса Ангара номер один.
      Там хранились машины, много машин, огромных и непонятных, напоминающих Джилли тараканов, что водились Наверху в пищеблоках, но в своем техническом совершенстве гораздо менее отталкивающих. Стоя под чудовищем на колесах с длинными изящными лопастями наверху, Джилли решила, что оно даже красиво. О назначении машин она могла только догадываться, но было ясно, что они не относятся к обычному оборудованию Фестива. Автономные, подвижные машины, созданные совсем не для помещения, где они сейчас хранились. Они были созданы для Атмосферы, для того, что Снаружи.
      Джилли и Эндрю бродили среди машин, пытаясь угадать, для чего они предназначены, и в самом конце Ангара, где высокие стальные двери отгораживали помещение от Наружной Атмосферы, они нашли длинное низкое устройство.
      - Это лодка, - произнесла Джилли уверенно, вспомнив рассказы Иеремии. Для передвижения по морю.
      - Зачем? - спросил Эндрю.
      Джилли взглянула на него с сожалением: он просто не умел мечтать, как она. Другими словами, он не подойдет...
      Через полчаса они расстались у основания лестницы к наземному уровню. Джилли протянула руку, прощаясь.
      - Прощай, Эндрю.
      - Прощай, Джилли. Заходи в любое время...
      - Спасибо, - сказала Джилли. - Мне может понадобиться твоя помощь. Возможно, скоро, - с надеждой добавила она.
      - Не исключено, что... Скоро у меня будут неприятности из-за того, что я сделал в кабинете... Нас видели много людей. Не знаю, что на меня нашло. Я член Стабилизационной партии, понимаешь... Должен показывать пример...
      - Эндрю, тебе следует оставить партию, - весело сказала Джилли. - Ты не их тип.
      Чтобы убедить Дэвида, потребовалось много времени, но Джилли не отступала, снова и снова подчеркивая логичность теорий Иеремии, которые, похоже, подтверждались и ее собственными наблюдениями, и тем значительным фактом, что Совет перестал записывать данные о радиации.
      - Уверяю тебя, это безопасно, Дэвид, - твердила она. - Это то же самое, что дышать воздухом Фестива.
      Огни мигнули, и комната вздрогнула от еще одного землетрясения. Толчки, сотрясавшие Фестив всю прошлую неделю, достигли невиданной ранее силы, и Джилли охватило чувство срочности: она хотела убедить Дэвида и через него повлиять на Совет раньше, чем учащающиеся аварии энергоснабжения вызовут панику у населения. Или, если это не удастся, ей, возможно, нужно будет показать пример самой...
      Перемены в ее Секторе бросались в глаза. Проходя по коридорам, люди недоверчиво поглядывали на стены и вздрагивали при каждом толчке. Несколько раз, когда наступало временное затемнение, происходили вспышки массовой истерии. Джилли на время перевели сестрой в Медцентр, где она работала бок о бок с квалифицированными врачами, и ее сильно тревожило увеличившееся за последнее время количество больных, что обращались за снотворными и психиатрической помощью.
      - Но ты-то откуда знаешь, что это безопасно? - вновь спрашивал Дэвид. Он явно хотел поверить ей, но сама мысль о том, что нужно будет впустить в легкие необработанный, неочищенный воздух Наружной Атмосферы, вставала перед ним непреодолимым умственным барьером.
      Наконец терпение Джилли иссякло.
      - Я докажу тебе! - выкрикнула она. - И вот что я тебе еще скажу: я могу найти человека, который согласится пойти со мной, если он узнает то, что знаешь о Совете ты. Ты трусишь, Дэвид. Так вот, чтобы доказать тебе, я выйду на крышу без скафандра, а ты будешь смотреть.
      - Я не позволю тебе, - пробормотал он.
      - Попробуй меня остановить!.. А потом, когда я пройдусь по крыше при всех, кого только смогу собрать, я отправлюсь Вниз, чтобы взять ту лодку, и, если ты не пойдешь со мной, я найду кого-нибудь еще! - закончила она, чуть не плача, и, с презрением взглянув на растерянное лицо Дэвида, выбежала из комнаты.
      Он догнал ее всего в двух этажах от крыши. В этом месте монолит каменной стены нарушался одним из немногих на Фестиве окон. Джилли остановилась и, вытянув шею, взглянула на штормовое небо над противоположной стеной. Внизу виднелось потолочное окно Иеремии, а за ним можно было разглядеть фигуру старика, расхаживающего по комнате. Джилли оказалась как раз у единственного на ровной крыше колодца, через который вылетали и возвращались голуби и из-за которого было столько споров. Кто-то схватил ее за руку.
      - Не делай глупостей, Джилли. - Дэвид пытался придать голосу успокаивающую интонацию, но сквозь нее прорывалась беспомощная тревога.
      Она попробовала высвободиться, но Дэвид держал ее крепко. Стала собираться небольшая толпа любопытных. Мужчины и женщины, улыбаясь, обступали их все ближе и ближе.
      - На нас обращают внимание, - прошипела Джилли, вырываясь. - Отпусти меня немедленно!
      - Меня не интересует, что они подумают, - громко ответил он, с вызовом оглядывая лица вокруг. - Я не позволю тебе убить себя.
      Тут Джилли бросило на пол, и на мгновение она подумала, что Дэвид потерял контроль над собой. Но, упав, она почувствовала, как вздрагивает под ней пол, и в этот момент поднялся крик. Кто-то упал на нее сверху, прижал к вздымающемуся полу, и, повернув голову, она обнаружила лицо Дэвида рядом со своим.
      - Землетрясение! - прокричал он, хотя это и так было ясно. - Сильное!
      В глазах его застыл страх. Джилли попыталась подняться, но тут еще один толчок встряхнул Фестив до самых его уходящих в океан корней, и она снова упала, обхватив голову руками, прислушиваясь к крикам, плачу и бьющемуся звуку в собственном горле, что сливались в едином голосе всей колонии, словно этим воплем люди надеялись отпугнуть чудовище-Землю, разрушающее остров.
      В неожиданно наступившей затем тишине даже звук отваливающейся штукатурки и падающих с потолка камней казался громким. Пол перестал дрожать. Джилли поднялась на ноги, поискала глазами Дэвида и увидела, что тот тоже встал, потирая руками голову. Он на нее не глядел, и Джилли почувствовала укол раздражения от того, что Дэвид не обеспокоен ее состоянием, затем заметила выражение его лица. На нем застыл обнаженный страх: Дэвид, не отрываясь, смотрел на окно, и, проследив за его взглядом, Джилли увидела, как отваливаются куски от треснувшего стекла...
      Большие клубящиеся облака мгновенно заполнили коридор. Джилли заметила, как женщины и мужчины прижимают руки к горлу в судорожных попытках вздохнуть. Хриплые крики и сдавленный кашель людей смешались в неразборчивый шум. Сдерживая дыхание, Джилли подхватила Дэвида и бросилась прочь от окна. Вскоре зазвучал аварийный сигнал, но они уже добрались до комнаты отдыха и метнулись внутрь, захлопнув за собой дверь. Через какое-то время послышался топот одетых в скафандры людей из Спасательной Службы, бегущих к месту аварии, чтобы запечатать пролом и эвакуировать пострадавших. В наступившей затем тишине Дэвид мрачно взглянул на Джилли.
      - Вот тебе твои теории, - сказал он суровым тоном и закашлялся. Лицо его покраснело, по щекам текли слезы.
      Реплика не требовала ответа, и Джилли промолчала, думая о людях, оставшихся в коридоре. Поспеют ли к ним спасатели?..
      - Мне нужно в Медцентр, Дэвид, - сказала она наконец. - Там сейчас будет много работы.
      - Подожди немного. Пусть спасатели залатают окно и очистят воздух. Тогда можешь идти к себе в Медцентр, а я займусь Иеремией и пришлю бригаду строителей. Ничего этого не случилось бы, если бы ты не убедила меня оставить его в покое. Господи, нам еще повезло, что не треснула стена. Весь сектор в этой области крайне ненадежен.
      Они сидели молча, не глядя друг на друга, пока не прозвучал сигнал отбоя тревоги.
      Джилли постучала в дверь Иеремии и, услышав голос Дэвида, вошла. В комнате царил беспорядок, на полу валялась осыпавшаяся штукатурка. Иеремия, сгорбившись, сидел в кресле. Дэвид стоял в нерешительности: очевидно, он уже собирался уходить.
      - Сколько человек умерло? - спросил он строго, взглянув при этом на старика.
      Джилли ответила не сразу:
      - Двое. Но...
      - Двое! - повторил Дэвид. - Два человека умерли только из-за сентиментальности Комитета по отношению к этому старику. Что еще можно добавить, Джилли? Короче, я сказал ему, чтобы он складывал вещи и перебирался в другое помещение на время строительства. Потом он сможет вернуться. Это единственное, что я могу сделать. Но я не виню его - только себя и Комитет.
      Иеремия с трудом поднялся и надел дыхательную маску, потом взобрался к окну в потолке и впустил вернувшихся голубей. Вместе с электронными птицами в комнату ворвались несколько кубов белой Атмосферы.
      - Ты только посмотри, - заметил Дэвид. - Я думаю, он все время знал. Каждый день он видел, как эта гадость попадает в комнату, и никому не сообщал. Он слишком увлечен своим занятием, чтобы беспокоиться о Фестиве.
      Иеремия оторвался от проверки птиц и поднял взгляд.
      - Я не думал, что это имеет значение, - сказал он тихо. - Так не всегда бывает, только когда Снаружи штормит, летом. Я полагал, что это туман. Все знают, что генераторы там. Внизу, работают неважно, и я догадался, что давление внутри Фестива чуть ниже чем Снаружи, кроме того, тут холоднее. Я думал, что это конденсируются водяные испарения. - Он с мольбой взглянул на Джилли и пробормотал: - Как пар над котелком...
      - Чушь! - отрезал Дэвид. - Ты просто придумываешь себе оправдания. Это ничего тебе не даст.
      - Дэвид... - начала было Джилли.
      - И ты тоже! Ты веришь во что хочешь, как все женщины. Ты игнорируешь факты... Двое умерли, не забывай. Я сам мог умереть... Ведь я едва дышал. Я убедился на собственном опыте. И очевидно, мне тоже следует обратиться к врачу: один бог только знает, сколько яда я принял в легкие.
      - Можешь не беспокоиться, Дэвид.
      - Что?
      - В твоих легких нет яда. Я только что из Медцентра. Те двое умерли не от отравления: у них было слабое сердце. Все остальные совершенно здоровы.
      - О чем ты говоришь? - покраснев, зло спросил Дэвид. - Ты хочешь сказать, что мне померещилась эта белая отрава? Я же говорю тебе, что едва дышал. Я чуть не задохнулся, ты сама видела.
      - Видела... Но ты задыхался вовсе не потому, что Атмосфера отравлена: когда ты заметил, что окно разбилось, у тебя рефлекторно сжалось горло. То же случилось и с остальными. Массовый психоз. Ты настолько привык считать Атмосферу ядовитой, что твой мозг принимает это за истину и не позволяет тебе дышать.
      - Тогда что там было такое белое? Мы оба видели это.
      Джилли улыбнулась:
      - Пар, как и сказал Иеремия...
      - Нет уж, я предпочитаю верить своим глазам. Я видел, как люди умирали, вдыхая эту дрянь. Сколько раз тебе говорить, что никто не может жить Снаружи?
      Иеремия поднял взгляд, глаза его светились радостью.
      - Кое-кто может, - сказал он. - Посмотри!
      Брови Дэвида невольно поднялись, когда он перевел взгляд с трепыхающегося существа в руке Иеремии на ряд неподвижных выключенных птиц, сидящих на трубчатой перекладине.
      - Конечно, у меня не очень точные копии, - заметил Иеремия, - но достаточно точные, чтобы обмануть этого птенца.
      Воркующая птица с интересом разглядывала их живыми яркими глазами.
      - Не знаю... - пробормотал Дэвид. - Ей-богу, просто не знаю. Может, вы правы. Я не знаю...
      Джилли поглядела на него раздраженно и беспомощно:
      - Но какие еще доказательства тебе нужны? Ты же сам видишь. Это как раз то, чего мы ждали. Такое доказательство можно предложить членам Совета, а если они не станут слушать, если они хотя бы сделают попытку скрыть новость, мы перевернем Фестив с ног на голову, рассказав людям правду. Мы сможем жить так, как должны: на воздухе, без боязни радиации или какого-нибудь загрязнения. Если в Атмосфере могут жить птицы, то и мы сможем. Ты только представь себе, Дэвид! Мы сможем уехать отсюда, может быть, завтра. Люди увидят нас и пойдут за нами. А если Совет и другие трусы Внизу хотят остаться, это их дело. Но они не могут отобрать у людей шанс на нормальную жизнь.
      Дэвид в нерешительности разглядывал птицу.
      - А вдруг они не смогут заставить себя дышать Атмосферой даже после того, как мы покажем им птицу? Мы слишком долго прожили на Фестиве, Джилли...
      Иеремия, теряя терпение, следил за их разговором. Взгляд его пробежал по маленькой комнате, задерживаясь на каменных стенах, жалком окошке над головой, кучах мусора на полу, потрескавшемся потолке, старой мебели. Он слышал шипение воздуха в трубах, приглушенные шаги и разговоры в коридоре. Принюхиваясь, он по-новому воспринимал запахи Фестива, хотя за долгую жизнь его нос, казалось, должен был к ним привыкнуть. И внезапно Иеремия понял, что все это, все эти впечатления, накопленные в течение жизни, стоят так мало...
      Он отпустил голубя. Тот выпорхнул из его рук, перелетел через комнату, уселся на жердочку и с любопытством посмотрел на своих неподвижных соседей. Двигаясь с неожиданной быстротой, Иеремия схватил старый алюминиевый стул и швырнул его в окно на потолке.
      - Ну, Дэвид! - закричал он, стоя под остатками стекла в сочащемся сверху белом тумане. - Дыши, черт тебя побери! Дыши!
      И Дэвид задышал.