Мне не хотелось, чтобы потомки связывали меня с той кучей глупостей, которую накидают сейчас наши лидеры, поэтому я потихоньку спустился с платформы и нашёл в толпе Чару.

– Давай раскочегарим наш мотокар, – предложила она. – Мы же не хотим пропустить этакое развлечение?

– Сегодня мы далеко не уедем.

– Но твой дядя Станс собрался в путь. Я думаю, они проведут ночь у мистера Мак-Нейла, и Станс будет изводить его в знак благодарности. Лонесса с Каффом тоже отправятся. Не могут же они допустить, чтобы Станс заключил отдельное от них соглашение с землянами!

Было уже далеко за полдень, когда два тяжело нагруженных мотокара отбыли наконец из Носса. Станс, который ехал впереди, заверил нас, что охотники останутся в Иаме, а вместо них на станцию Девон отправятся Ванда и другие старейшины. Копья охотников произвели неблагоприятное впечатление на жителей Носса, и во время дискуссии в толпе появились новенькие носские копья, которые держали перековавшиеся бандиты и их ученики. Возникла небольшая суматоха, и Станс, по-видимому, уловил намёк.

Сумерки сгущались, где-то за низкими тучами вставал Раке, и я уже начал нервничать, но тут впереди появились огни резиденции мистера Мак-Нейла. Мы с Чарой, Крейн и ещё шесть человек из Носса ехали на обычной телеге, привязанной верёвкой к мотокару. Это было лишённое всякого комфорта путешествие, но никто из нас не пожелал остаться на обочине истории.

Головной мотокар свернул на дорожку, ведущую к резиденции, и Крейн вздохнул:

– Уфф, какое облегчение! А я уже думал, Станс собирается ехать всю ночь. Хорошо им в кабине, а тут, того и гляди, околеешь от холода.

Обмотанные мехами и одеялами с ног до головы, мы неуклюже выбрались из телеги и поспешили в дом. Там было изумительно тепло, и все мы сразу воспряли духом и принялись оживлённо болтать. Стансовы вояки уже слонялись по комнате, разглядывая земные артефакты. Ничей Человек – Иона – поздоровался с нами и сказал:

– Мистера Мак-Нейла нет дома.

– И неудивительно, – едко заметила Лонесса. – Должно быть, сейчас он уже взлетает на шаттле.

– В этом я сильно сомневаюсь.

Мне хотелось бы думать, как Иона, но отсутствие мистера Мак-Нейла зародило в душе сомнение. Именно сейчас, как никогда, ему следовало бы находиться здесь, чтобы внятно объяснить нам, что происходит, и успокоить взбудораженные умы.

– Так или иначе, – резко заявила Лонесса, – мы остаёмся здесь на ночь.

– Я не могу вам запретить. Но прошу ничего не ломать и не портить.

– А тебе-то что за дело? Похоже, твоему дружку-землянину это жилье больше не понадобится.

И тут же раздался грохот: один из охотников случайно сшиб на пол какой-то круглый предмет. Бесшумно появилась Елена – в первый раз – и вернула земную вещь на её подставку.

Я издал невольный возглас удивления, и Чара вопросительно взглянула на меня.

– Она выглядит совсем по-другому, – объяснил я, едва узнав в этой женщине измождённое, угрюмое существо, которое я привёл в Носс. Елена округлилась, морщинки на лице разгладились, она казалась почти хорошенькой. – Гораздо моложе.

– На что только не способна любовь! – засмеялась Чара и шутливо ткнула меня в бок.

Станс снова закатил речь. Я не стану её пересказывать, это была типичная дядина бессмыслица, исполненная в стиле ДАВАЙТЕ-ВСЕ-ОБЪЕДИНИМСЯ-ПРОТИВ-ОБЩЕГО-ВРАГА. Но аудитория приняла её благосклонно, а Стансовы охотники впали в бездумный восторг. Я упоминаю этот малоинтересный эпизод только из-за Каффа, который наблюдал за оратором с довольно странной улыбкой… Словно ему была ведома какая-то жгучая тайна.

Но Кафф никак не мог узнать об изъяне Станса, и мне оставалось лишь теряться в догадках.

Мой дядя выполнил обещание: на следующее утро охотники высадились в Иаме, а вместо них в прицеп набились мужчины и женщины, отобранные скорее по глубине памяти предков, чем по своим деловым качествам. Все люди из Носса вздохнули с облегчением. Заляпанная грязью кавалькада тронулась с места и покатила к болотам, Станс по-прежнему во главе.

Дорога оказалась коварной, все её ухабы и выбоины были залиты водой. На нашу телегу наспех поставили временный тент, который кое-как защищал от дождя, но не слишком. Мы с Чарой сидели обнявшись и закутавшись в меха.

– Спорим, что твоего дядю скоро придётся выручать из беды? – хихикнула она.

По пути на станцию Девон Станса пришлось извлекать из грязи трижды. Кафф, который управлял нашим мотокаром, излучал торжество и сарказм; он дошёл до того, что предложил иамцам усадить за румпель старую Ванду. Все прочие представители Носса испытывали куда меньше удовольствия, всякий раз отвязывая свою телегу, чтобы соединить верёвкой обе машины.

Поздним утром мы добрались до длинного пологого подъёма, и мотокары завели своё «чух-чух» на более низкой ноте. И вдруг за густым пыхтением я услышал кое-что ещё: высокий, жалобно свистящий звук в сопровождении громыхания. Должно быть, и Станс услышал это, поскольку его мотокар затормозил и остановился. Кафф тоже остановил машину, мы откинули тент и принялись вертеть головами.

Звук, казалось, доносился с неба, но длился слишком долго, чтобы быть громом. За ливнем мы ничего не могли разглядеть. Звук постепенно утихал и вскоре прекратился, а мы поехали дальше.

– Это шаттл, – уверенно заявил Крейн.

Когда мы доехали до станции Девон, то за новенькой изгородью, которая тянулась так далеко, насколько хватало глаз, заметили чрезвычайное оживление. У изгороди толпилось несколько кочевников со своими локсами и повозками; люди заглядывали внутрь сквозь прутья тяжёлых двустворчатых ворот, также совершенно новых. Смит и Смита были там и препирались с человеком, который стоял за воротами. Мы вылезли из телеги и присоединились к старым знакомым.

– Сожалею, но вам придётся говорить со мной, – сказал землянин. Это был высокий худощавый мужчина в золотой униформе, явно чем-то взволнованный. – Мне поручили ответить на все ваши вопросы.

Смит пожал плечами и обернулся к Стансу. Мой дядя внушительно произнёс:

– Я предводитель Иама и требую, чтобы ко мне вышел ваш старший офицер.

– А я предводитель Носса и требую того же, – поспешно добавил Кафф, изрядно смазав впечатление.

Лонесса открыла рот, намереваясь добавить свой голос на чашу весов, но здравый смысл возобладал, и она промолчала. Тут Крейн заговорил с внезапной силой:

– Что тут происходит, отморозок? Выкладывай. Зачем здесь изгородь? Зачем ворота?

Мужчина в униформе нервно сглотнул и заглянул в табличку, которую держал в руке, должно быть, желая освежить память.

– Как вам хорошо известно, станция Девон существует здесь много лет. И всё это время ваш и мой народы работали вместе к всеобщей выгоде. Выгода – это ключевое слово. – Он смотрел поверх наших голов, адресуясь к падающему дождю, словно это избавляло его от необходимости думать о реальных живых людях. – Вы получили выгоду от применения нашей технологии. Вы получили выгоду также от возрастания ваших бартерных возможностей благодаря нашей плате за использование вашей земли.

– Говори дальше! – сердито крикнул Крейн. – Расскажи-ка, почему вы не пускаете нас на нашу собственную землю. В арендном договоре записано, что нам гарантирован свободный доступ на станцию Девон. В любое время дня и ночи!

– Это вам ничего не даст, вы только подвергнете себя опасности На территории работает тяжёлая техника. На чём мы остановились. Ах да, выгода. Она непременно должна быть взаимной. Мы не можем позволить себе заниматься благотворительностью.

– Впустите нас! – завопил Кафф. – Или мы пробьёмся внутрь на мотокарах!

Это была типичная стратегия Каффа, и я бы с удовольствием поглядел на реакцию землянина, но в этот миг меня посетила самая живая вспышка памяти, какую я когда-либо испытал…

…И теперь я стоял уже внутри изгороди, а высокий человек рядом со мной представлял временную администрацию. ЧТО ПРОИСХОДИТ? – крикнул я. ВЕДЬ ТАМ, СНАРУЖИ, ЛЮДИ ИЗ ПАЛЛАХАКСИ! РАДИ ФА, ОТ КОГО МЫ ЗАЩИЩАЕМСЯ?

МЫ ЗАЩИЩАЕМСЯ ОТ ТЕХ, КТО ХОЧЕТ НАС УБИТЬ, – ответил он.

Вокруг меня стояли люди с незнакомыми предметами в руках, но я отчего-то знал, что эти предметы предназначены для убийства. Убийство настойчиво витало в воздухе, и снаружи изгороди, и внутри. И я крикнул высокому мужчине, который стоял рядом со мной: ЕСЛИ ТВОИ ЛЮДИ СТАНУТ СТРЕЛЯТЬ, ТО Я УБЬЮ ТЕБЯ, ОТЕЦ, КАК ТОЛЬКО ПРЕДСТАВИТСЯ СЛУЧАЙ!

Когда видение поблекло, я понял, что уже видел это место, и притом совсем недавно: консервный завод в Паллахакси! О Раке, какие же события происходили на этой фабрике много поколений назад? И что за отец был у моего отдалённого предка, если тот вынужден был пригрозить ему смертью?..

Тем временем к станции Девон прибывало всё больше и больше народу со всевозможных направлений. Внутри изгороди высокий землянин что-то пробормотал, глядя в свою табличку, и почти сразу же появилась машина на колёсах. Она быстро покатилась в нашу сторону, и я узнал аппарат, выпирающий на её тупом носу: это было большое лазерное ружье.

Кафф уже сидел в своём мотокаре и маневрировал, выбирая позицию для лобовой атаки.

– Ну вы и дождались, отморозки! – торжествующе завопил он.

Я преодолел расстояние за секунду, вскочил на платформу мотокара и крикнул ему в лицо:

– Там у них лазер! Тебя разрежут на куски!

– Пусть попробуют! – Он потянулся к регулятору, но я ухватил его за руку.

– Ты знаешь, на что способен лазер?

– Не знаю и знать не хочу! – рявкнул Кафф. – Отпусти мою руку, Иам-Харди, а не то я набью тебе морду. Что ты за трус такой?! Испугался кучки землян? Почему же они, по-твоему, спрятались за этим забором? Это они нас боятся, вот как.

– Ты ничего не знаешь о землянах, Кафф! Ты почти никогда… И тут он поймал меня врасплох: притворно расслабился и внезапно отшвырнул меня назад. Я упал на поленницу, и дрова раскатились под моими ногами, когда я попытался встать. Мотокар рванулся с места, и я опять упал. Кафф высунулся из кабины, что-то выкрикивая в толпу, люди у изгороди поспешно разбегалась, уступая дорогу набирающей скорость машине.

Вскочив, я обхватил безумца сзади за талию и оттащил от рычагов. Переднее колесо попало в выбоину, наш мотокар накренился, я дёрнул Каффа на себя… Мы вместе грузно плюхнулись в грязь и откатились в сторону, и кованое заднее колесо прочавкало в трёх пальцах от моей головы.

Кафф освободился из моих рук.

– Ах, так?! Сейчас я набью тебе…

Раздался оглушительный свист, полоска светящегося тумана повисла между лазерным ружьём и мотокаром. Струя перегретого пара вырвалась из дыры в бойлере, обведённой красным кольцом разогретого металла. Мотокар вильнул в сторону, замедлил ход и…

И тогда произошло то, что потомки Каффа не забудут вовеки. Должно быть, лазерный луч повредил нагревательные трубки бойлера, и в раскалённую топку ворвался сжатый пар. С того места, где мы лежали, был прекрасно виден результат… Целое облако пламени и пара окутало машину, и силой взрыва сдуло всё, что лежало на задней платформе. Мы с Каффом дружно уткнулись в грязь, когда на нас посыпались металлические инструменты, дрова, канистры… Когда мы снова подняли головы, деревянная кабина яростно пылала, а сам мотокар остановился, приткнувшись к стене.

Я продолжал лежать, видимо, в шоке. Со всех сторон к нам сбегались люди. Чара упала на колени и потрогала моё лицо.

– Со мной всё в порядке, – заверил я, не в силах видеть её слезы. – Все хорошо.

Я встал, довольно неуверенно, и поднял Чару с колен. Она припала ко мне дрожа.

– Харди, у тебя кровь на лице!

– Пустяки, это царапина.

Обнимая её, я бросил взгляд на Каффа. Тот смотрел на меня в упор; выражение его лица вновь стало загадочным. Наконец Кафф как-то странно взмахнул рукой и отвернулся. Возможно ли, что это был знак перемирия?..

– Я уже сказал: мы не можем заниматься филантропией. – Человек в униформе продолжил речь как ни в чём не бывало. – Мы никогда не обещали вам, что останемся здесь навсегда. Теперь же пребывание в вашем мире стало для нас невыгодным. Мы признаем, что некоторые из наших людей предприняли ошибочную и неправомочную попытку атаковать лоринов, и мы приносим вам за это свои извинения. Мы признаем также, что машина в шахте вышла из-под контроля, и это привело к трагической гибели человека, не говоря уж о значительном материальном ущербе. Мы крайне сожалеем о своих ошибках, но никто не застрахован от них.

Я протолкался вперёд и встал лицом к лицу с землянином.

– У меня нет к вам доверия. Я хочу поговорить с мистером Мак-Нейлом.

Он посмотрел на меня удивлённо, пытаясь оценить мой статус.

– Мистер Мак-Нейл занят. Но я уполномочен говорить от имени всех землян.

– Это мне не подходит. Приведите его сюда.

Он забормотал в свою табличку, но я уже понял, что это просто показуха. Все его представление – один большой обман. Земляне срочно смываются, и мы не в силах им помешать.

Человек взглянул на меня и сказал:

– Мистер Мак-Нейл отбыл на последнем шаттле.

Это был сокрушающий удар.

О Фа, можно ли доверять хоть одному землянину?! Меня охватил гнев.

– Почему бы вам не сказать прямо, что все вы улетаете навсегда, и мы ровно ничего не можем сделать, чтобы изменить ваше решение?

Землянин посмотрел мне прямо в глаза.

– Ну, если ты так хочешь… Да, мы все улетаем отсюда, – сказал он плоским голосом. – И вы ничего не можете сделать. – Люди вокруг меня закричали и заплакали. – Ты удовлетворён?

– Как насчёт компенсации?

– Мы построим новый амбар в Носсе и отремонтируем ваш мотокар. Но предводителя мы вам вернуть не можем. Это всё. За остальное – использование земли, добычу минералов – вы получали компенсацию ежегодно.

Я отвернулся и увидел знакомые лица.

– Поехали домой, – сказал я. – Мы теряем здесь время.

Лонессу и Станса, разумеется, возмутило моё предложение, но Ванда и Кафф не сказали ни слова. Вскоре Кафф отошёл в сторону и стал привязывать нашу телегу к иамскому мотокару, в котором уже устроилась Ванда.

Землянин подождал и, когда толпа притихла, снова заговорил:

– От имени своего народа я уполномочен заявить, что мы крайне польщены тем, что вы не хотите с нами расставаться, и чрезвычайно огорчены тем, что всё-таки вынуждены это сделать. Гнев не оставлял меня.

– А мне всё равно, что вы там чувствуете! Да, вы отремонтировали наши дороги и дали нам лекарства и иные блага. Но мы прекрасно жили здесь до вас и после вас тоже будем жить нормально. Так что убирайтесь поскорее, и Ракс с вами!

Он смотрел на меня молча; в глазах его стояла странная печаль.

– Но у нас не хватит еды на зиму, – сказала Лонесса почти извиняющимся тоном.

Он поколебался.

– Насколько мне известно, в Носсе нет продовольственной проблемы.

Станс, который молчал непривычно долго, вдруг отверз уста:

– Но мы в Иаме будем голодать! Поэтому я требую…

Его слова утонули в глубоком рокоте, постепенно переходящем в пронзительный вой и свист. На секунду водяной туман просветлел, и мы уловили очертания невероятной стены блистающего металла, возносящейся в облака.

Это было внушительное завершение спектакля. Что мы, стилки, можем поделать против такой технологии? Я взглянул на Станса и прочитал на его лице выражение безнадёжности.

– Вы ничего не можете предпринять, – сказал землянин. – Я тоже бессилен. – Он говорил не заготовленные слова, а от себя. – Если бы я мог хоть чем-нибудь помочь, я сделал бы это. Но обстоятельства против нас.

В его словах была истина, и мы наконец её уразумели. Мы зря теряли время. Я слышал, как в толпе заплакали, когда дождь припустил с новой силой.

– Мне очень жаль, что так получилось с вашим мотокаром. Я сейчас распоряжусь, и механики приведут его в порядок. Он будет даже лучше, чем новый. – Этот землянин говорил с нами, словно с малыми детьми.

В некотором роде так оно и было.

Мы оставили кочевников стоять у ворот и отправились назад в Иам. За Стансовым мотокаром тащились два переполненных прицепа. Я оставил Чару с её матерью и присоединился к небольшой группе в кабине: кроме дяди там были Триггер, Кафф и Ванда. Кафф кивнул мне, а Станс поглядел с удивлением, однако угрозы в выражении его лица я не заметил.

– А, Харди, – бросил он вместо приветствия.

– Станс, – сказал я столь же кратко и проверил уровень воды в бойлере. Похоже, я сегодня заключил ещё одно перемирие. Сначала Кафф, потом Станс. Возможно, наша общая беда слишком велика, чтобы лелеять личные обиды.

– Я всегда надеялся, что земляне нам помогут, – сказал Станс. – О Фа, я и представить не мог, что они от нас просто сбегут!

– Они давно прояснили свою позицию, – напомнила Ванда.

Её слова спровоцировали обычную ссору, но, как ни странно, мой дядя быстро успокоился и заключил:

– Нам будет лучше без них. Тут ты права, Ванда. Нам следовало примириться с ситуацией, когда они впервые дали понять, чтобы мы не рассчитывали на их помощь. Моя ошибка в том, что я верил в порядочность землян. Но они не такие. Они безбожники! Не в их натуре помогать ближнему, если при этом нельзя извлечь выгоду. Но тут наши друзья совершили ошибку.

– Ошибку, Станс? – невинным голосом спросил Кафф. – И в чём же она заключается?

– Они недооценили нашу способность к выживанию. Они не приняли в расчёт наше главное оружие!

– Оружие? – переспросил Кафф в изумлении, но я хорошо знал дядю и уже понимал, куда он клонит. И я увидел зерно будущего конфликта.

Станс отвернулся от дороги и улыбнулся всем по очереди: Ванде, Каффу, Триггеру и мне. Его улыбку нельзя было назвать вполне нормальной. Это был ослепительный оскал фанатика. И он возвысил голос, хотя мог бы не стараться: я уже знал, что последует.

– Да, оружие! Оружие, какого нет у землян! Молитва!

Только Станс с его врождённой харизмой был способен устроить такое представление… Я с любопытством наблюдал за дядей, стоя в храме рядом с Чарой и Лонессой. Станс, как мне рассказала Весна, провёл уже множество подобных спектаклей, но я-то покинул Нам вскоре после первого.

– Мы воскресим наши древние религиозные традиции, и хорошие времена непременно вернутся! Но я обязан предупредить мой народ, что это будет нелегко. Нет, я не могу обещать вам бесконечное лето, не могу посулить изобильный урожай… Пока ещё нет. Мы ужасно согрешили, и мы должны понести наказание. О да, мы прельстились земными благами! И мы забыли о молитвах солнечному богу Фа, и он наказал нас, забрав своё тепло, и точно так же Козел-прародитель отнял у нас изобилие. И вот теперь настало время, когда все мы должны покаяться!

Ропот одобрения пробежал по рядам придурков, собравшихся в храме: Станс всегда прав, Станс знает, о чём говорит! Рядом стоял Каунтер, его младенческое лицо лучилось бессмысленным восторгом.

– Станс хороший. Станс добрый. Станс всегда прав, – бормотал он, то опуская, то вскидывая голову, словно брошенная лодка, дрейфующая по волнам.

– И тогда земляне прикинулись нашими друзьями, но это были фальшивые друзья, и они злокозненно завели нас в тупик. Самый лучший путь – это путь наших предков!

– Забавно слышать такое от Станса, – вполголоса сказала Чара. – Совсем недавно он утверждал, что прошлое всего лишь древний мусор.

– А что ему оставалось, если он не может преждевидеть? – прошептал я. – Зато теперь он уверен, что его некому уличить в беспамятстве, в конце концов, это просто мифы, и Станс может навыдумывать новых.

– Но зачем ему это нужно?

– Ради власти, конечно. Пойдём отсюда, Чара, я слышал достаточно.

Носский мотокар прибыл в Иам в полном порядке, гораздо лучше нового, в сопровождении блестящей металлической машины. Земляне выразили своё сожаление в скупых словах, которые были встречены угрюмым молчанием. Земляне – враги, Станс хорошо объяснил это своему народу. А их сверкающий багги был символом тупого земного материализма. Когда гости снова забрались в свою машину, её полированная поверхность оказалась изрядно исцарапанной.

В тот же день Кафф, Лонесса и все остальные жители Носса отправились домой.

Двумя днями позже в Иаме появились Смит со Смитой и принесли весточку о том, что последний шаттл отбыл и станция Девон официально считается закрытой. Кузнец приехал на мотокаре, к которому был прицеплен трейлер явно земного происхождения, доверху набитый всякой всячиной.

– Вам бы только взглянуть, что они там оставили! – с энтузиазмом воскликнул Смит. – На несколько поколений хватит! Я еду в Алику, чтобы оповестить сына. На станции Девон куча всяческого добра, которое ему пригодится. И тебе, Станс, следует самому наведаться туда в будущую оттепель. Эти вещи могут здорово облегчить жизнь в Иаме.

– Нам не нужно земное барахло.

– Вот как? – Смит с любопытством взглянул на Станса. – Ну что ж, это ваша проблема.

– И мы не желаем видеть в Иаме ничего земного, Смит! Увози от сюда эту гадость. Оставь нас в покое. Я уверен, что найдётся достаточно безбожных деревень, где ты сможешь заработать своим ремеслом.

Лицо кузнеца потемнело.

– Помнится, ты был весьма благодарен мне за помощь, когда застрял ночью в болотах.

– Времена меняются, и мы должны быть гибкими, чтобы изменяться вместе с ними. Теперь мы в Иаме смотрим на вещи по-другому. Мы больше не нуждаемся в твоих услугах, Смит!

Кузнец взглянул на меня. Я пожал плечами. В доме Станса собралось около дюжины человек. Там было сыро, сквозь крышу протекала вода, с унылым постоянством капая нам на головы. И я прекрасно знал почему. Умение сплетать кровлю из листьев передаётся из поколения в поколение, но Станс и Триггер, лишённые памяти предков, понятия не имели, как это делается.

– Я вижу, ты уповаешь на Великого Локса, который починит твою крышу и накормит вас всех, – усмехнулся Смит.

– Мы слишком долго прельщались земной технологией!

– Уф, я не в силах разговаривать с тобой, Станс. К Раксу тебя и всех тебе подобных.

Смит показал свою спину, и вскоре мы услышали «чух-чух» отъезжающего мотокара. После его ухода воцарилось задумчивое молчание.

– Ещё одна победа! – вскричал мой дядя так внезапно, что некоторые из присутствующих вздрогнули. – Ледяной дьявол вознамерился соблазнить нас, но мы с негодованием отреклись от него, как поступили во время оно благочестивые Дроув с Кареглазкой. И это самый подходящий случай возблагодарить Великого Локса, который в щедрости своей уделил нам толику своей могучей силы!

– Пошли отсюда, – шепнула Чара.

Когда мы вернулись в мой дом, она сказала:

– Лучше бы Станс не приплетал к своей ерунде Дроува и Кареглазку. Честно говоря, я всегда питала к ним тёплые чувства. – Она вздохнула, оглядывая обстановку. – Здесь у тебя хорошо, Харди. Мне было очень приятно провести несколько дней с тобой в этом доме.

Я ощутил стеснение в области желудка.

– Кажется, твоя мать уже смирилась?..

– Но здесь мне не место, – сказала она.

– Твоё место рядом со мной, – возразил я ослабевшим голосом.

– Но и тебе здесь не место, любовь моя, ты просто теряешь время. Станс держит Иам под своим заклятием, и ты ничего не в силах изменить. Если только не разоблачишь своего дядю! Но я знаю, что ты не станешь делать этого.

Она была права. Я действительно не мог этого сделать.

– Ты слишком мягкий, Харди. Ты его не любишь, но и возненавидеть по-настоящему не можешь. Ты всё ещё до конца не желаешь понять, что это Станс убил твоего отца. И ты не уверен, что тебя он тоже хотел убить.

– Я уверен, – сказал я прерывающимся голосом. После финальной поездки на станцию Девон отношение дяди ко мне изменилось. Он говорил со мной, как со взрослым. Он даже спрашивал моего совета в разных мелких делах.

– Мы возвращаемся в Носс, – отрезала Чара. – Тебе повезло, потому что на твоей стороне сильная женщина. И это я, между прочим! Поэтому собирай вещички и возьми в амбаре пару локсов. Мы должны убраться отсюда прежде, чем твой дядя проткнёт тебя копьём. По чистой случайности, разумеется.

– Но… Я нужен здесь, Чара. Я не могу бросить этих людей просто так!

– Ещё как можешь! Только постарайся, чтобы они тебя не заметили.

Ранним утром мы надели поверх меховой одежды вощёные кожаные накидки, взяли из амбара двух локсов и направились на юг прежде, чем Иам успел пробудиться. У меня не хватило духу даже попрощаться с Весной. Моя мать подумает, что я убежал от ответственности, а мой дядя начнёт трубить об этом направо и налево. И, возможно, он будет прав.

Локсы во время ненастья передвигаются очень медленно, и было уже далеко за полдень, когда резиденция мистера Мак-Нейла слабо обозначилась в сплошной пелене дождя.

– Думаю, мы здесь переночуем. – Чара взяла на себя роль лидера, так как мои мысли по-прежнему пребывали в Иаме. – При такой скорости и за день до Носса не добраться.

Мне не хотелось входить в дом, где я провёл с мистером Мак-Нейлом много прекрасных часов. Теперь же его жилище казалось мне осквернённым.

– О, ради Фа, Харди. Земляне улетели, и тебе не у кого спрашивать разрешения.

– Дело не в этом, – пробормотал я.

– А в чём?

Я хотел открыть дверь, но она распахнулась сама. Там кто-то был, и в первую секунду я ожидал увидеть Ничьего Человека или его женщину Елену.

Но в глубине комнаты маячила другая фигура. Гораздо выше. И очень, очень знакомая.

– Мистер Мак-Нейл! Это вы?!

Мы все сидели в гостиной, но Иона с Еленой, как обычно, прятались где-то в тени.

Я всё ещё не мог осмыслить случившееся.

– Мы спрашивали о вас на станции Девон, но тот человек сказал, что вы отбыли на шаттле.

– Это был всего лишь охранник, он ничего не знал. Он просто хотел отделаться от вас поскорее.

– Значит, улетели не все? Вы оставили агентов? А мы думали, что земляне покинули нас навсегда.

– Да. Так мы и сделали. – Лицо мистера Мак-Нейла казалось старым. – Остался только я, по собственному желанию.

– И когда они за вами прилетят?

– Они не прилетят.

– Никогда?

Он покачал головой.

Я не мог найти тут никакого смысла.

– Но вы же так любите Землю, мистер Мак-Нейл. В вашем доме полно земных вещей. Вы всё время говорили со мной о Земле. Почему вы не воспользовались шансом вернуться домой?

Он снова покачал головой, не отрывая глаз от пола.

– Вы любите это место больше, чем Землю? – предположила Чара.

На сей раз он посмотрел ей в глаза и сказал:

– Лучше Земли ничего нет.

– Тогда почему?

Он встал, подошёл к столу и разлил в стеклянную посуду янтарную жидкость из бутылки. Вручив всем по стакану, он взял последний себе и залпом осушил.

Вздрогнув, я испытал такую кошмарную вспышку памяти, что заставил себя тут же обо всём позабыть. Однако чувство и место остались со мной; этим чувством была безнадёжность, а местом – священный город Паллахакси.

– Мы, земляне, очень умный народ, – помолчав, начал мистер Мак-Нейл. – Доказательства нашего ума вы видели: это наши багги, и шаттлы, и Звёздный Нос. Но кое-какие вещи вы видеть не можете, как, например, волны, которые мы посылаем по воздуху. Или способ, которым мы предсказываем будущее.

– Никто не может предсказать будущее, – возразила Чара. – Даже земляне. А если бы могли, то предсказали бы трудности, которые лорины создадут на шахте. И тогда вы не стали бы её сооружать.

– Верно, мы не могли предвидеть эффект лоринов. Но кое-что мы умеем предсказывать, а именно такие события, которые подчиняются чёткому порядку вещей. И если мы разобрались в этом порядке, то всегда можем сказать, что из этого последует. Таковы, например, передвижения звёзд и планет. – Он внимательно посмотрел на нас. – Движение вашей собственной планеты в космическом пространстве весьма показательно.

– Я думаю, мы крутимся вокруг нашего солнца Фа, – сказала Чара. – Так говорит нам память предков.

– Наверное, вы преждевидели недостаточно глубоко.

Чара резко побледнела. Возможно, её оглушила та же вспышка памяти, что и меня.

– И что же мы могли увидеть, но не сумели? – спросила она очень тихо.

– Вы уже знаете, что Фа и Ракс образуют бинарную систему. – Казалось, мистер Мак-Нейл тщательно подбирает слова. – Фа принадлежит к тому же звёздному классу, что и наше Солнце, а Ракс – гигантская мёртвая планета. Фа и Ракс вращаются друг вокруг друга, а ваша планета, в свою очередь, обращается вокруг Фа, как ты утверждаешь. Но так было не всегда. Какое-то время назад, очень давно, ваш мир обращался вокруг Ракса.

– Это нам известно, – выпалил я, отчего-то похолодев. – А потом Великий Локс вырвал наш мир из объятий Ракса и доставил его к тёплому солнышку Фа.

– Совершенно верно. Если смотреть на события с такой точки зрения. – Лицо Мак-Нейла было непривычно хмурым. – Но в этой истории есть определённый порядок, и наши учёные проанализировали его и произвели вычисления. Вы не могли не заметить, конечно, что климат в последние годы становится всё холоднее. Так вот, это значит…

Мистер Мак-Нейл запнулся, залпом глотнул из стакана и выговорил слова, упавшие льдом на наши души:

– …что Ракс забирает вас обратно.

Не знаю, сколько времени прошло. Потом я спросил:

– Сколько же нам осталось?

– Вычисления показали, что наступающая стужа продлится сорок лет. У Ракса притяжение слишком мало по сравнению с Фа, и через сорок лет ваш мир вернётся на гелиоцентрическую орбиту.

– Но никто не сможет пережить сорок лет стужи!

Вот почему я остался. Чтобы помочь. Я должен был сказать вам правду, чтобы вы получили хотя бы шанс приготовиться. Больше никто не пожелал этого сделать.

– А почему? – гневно спросил я. – Почему вы, земляне, не сообщили нам об этом раньше?

– Наши лидеры попросту испугались. Они предвидели, что ваши люди станут тысячами пробиваться на станцию Девон, и жертвы будут исчисляться сотнями. Какая в том польза?