- И что, мы не продержимся два дня?
      - Независимые колонисты считают, что нет. Эта ночь была тяжелой: сожгли три домика, и в ходе вспышек немотивированного насилия погибло одиннадцать человек. Имело место нападение на Станцию, причем с применением огнестрельного оружия. Передающий Эффект очень силен; сегодня утром все нервничают. Они говорят, что надо взорвать Разум сейчас, пока еще кого-нибудь не убили. Чего, дескать, дожидаться правительства? Распространился слух, что военные заблокировали дороги на материк, и колонисты больше никому не верят. Трудно их винить за это. Я думаю, что по всему побережью происходит то же самое.
      Я когда-то читал, что если вам удастся сохранять голову на плечах, когда все вокруг свои головы теряют, то, скорее всего, вы просто недооцениваете реальную обстановку. Чего, собственно, добилось правительство? Если оно хотело успокоить народ и предотвратить паническое бегство на материк, то блокада привела как раз к обратному. Поселок теперь был убежден, что Совет, сидя в безопасном Премьер-сити, не представляет себе, что здесь происходит...
      - Там есть кто-нибудь из наших людей? - спросил я.
      - Нет. - Артур поколебался. - Марк, надеюсь, ты не рассердишься?.. Понимаешь, после того что случилось ночью, я отдал несколько распоряжений. Я закрыл Станцию и отправил всех работников по домам до тех пор, пока это пс закончится.
      - С каких это пор ты руководишь Станцией?
      - Тише, Марк. Ты знаешь, как независимые колонисты относятся к Станции. Противостояние может перерасти в войну.
      Он, конечно, был прав. Мне пришлось подавить свою гордость.
      - Хорошо. - Я встал. - Я спущусь, посмотрю, что там можно сделать. Хотя вряд ли они меня послушаются. Среди независимых колонистов мои акции сильно упали.
      Вода быстро убывала. Из стремительного потока показался мост, а с соседних деревьев стекал ил. На мокрых камнях причала собралась огромная толпа; над головами людей вознесся старческий силуэт Эрика Фипса и раздавался его визгливый голос. Слова ясно доносились до нас, пока мы подходили - он полностью пошел в роль оппозиционера...
      - И мне нет нужды доказывать вам, что это значит для поселка и для рыболовства, которое нас кормит. С нами будет покончено, друзья. Покончено! В этих водах еще много лет не появится рыба. Траулеры будут лежать и гнить в грязи. Наша жизнь придет в упадок. Риверсайд станет городом-призраком.
      Я удивился, услышав, что Фипс осознал, какую опасность несет политика правительства. Этой ночью погибли люди, но митинг начался не из-за паники, как предполагал Артур. Фипс смотрел вперед: он думал, что сможет опередить правительство. Я подозреваю, что он поддерживал связь с другими поселками на побережье. Сегодня утром подобные митинги пройдут повсюду.
      Дальнейшая речь Фипса подтвердила мои предположения.
      - Они заблокировали дороги, но не заглушили радиоволны. Мы не одни, друзья. Все прибрежные поселки с нами. Это будет одновременной операцией. Через час мы взорвем Разум. Мой сын сейчас везет взрывчатку из каменоломни. По всему побережью поселки устранят угрозу. Через час наши мысли снова станут нашей собственностью!
      Последовал взрыв аплодисментов.
      Я пробился сквозь толпу, обнаружил, что Фипс стоит на крыше автомобиля, и вскарабкался к нему. Он протянул руку, чтобы помочь мне. Его лицо пылало от возбуждения.
      - Я их расшевелил, профессор! Мы покажем правительству, как делаются такие дела.
      - Боже мой, Эрик, - запротестовал я. - Неужели никто здесь не понимает, во что вы ввязываетесь? Дай мне сказать пару слов.
      - Хотите уговорить их разойтись по домам и обо всем забыть? Вы напрасно теряете время. - Фипс заговорил по-другому. Он почуял противника и сделался воинственным. - Друзья! - прокричал он. - Тут профессор Суиндон считает, что мы совершаем ошибку. Он хочет, чтобы мы разошлись по домам и позволили правительству действовать по-своему. Мы все знаем, что это значит, правда? - Толпа взревела. Они знали, что это значит. - Итак, ему слово, - проорал Фипс. - Профессор Суиндон и точка зрения правительства!
      Толпа навалилась на автомобиль, и он опасно накренился; мы с Фипсом зашатались. Я посмотрел На лица внизу и увидел лишь враждебность. Фипсово вступительное слово лишило меня последней надежды образумить их. Они не хотели слушать. Я попытался. Я поднял руку и, когда шум немного стих, проревел:
      - В Дельте не один Разум! Вдоль побережья их сотни! Неизвестно, на какое расстояние действует Передающий Эффект. Если вы убьете нескольких, остальные отомстят!
      - Откуда вы это знаете, профессор? - Фипс сморщил нос. - Он ни черта не знает! - прокричал он в толпу. - Мы нашли один Разум. Возможно, других нет! А если в Дельте и есть другие, мы разбомбим их тоже! Никто не знает, так ли это. Может, профессор Суиндон знает больше, чем говорит? - Он многозначительно понизил голос. - У профессора, как известно, есть свои секреты...
      Я увидел в толпе Кларка, спрыгнул с крыши и направился к нему. Отовсюду сыпались удары, один раз меня здорово саданули по спине. Наконец я пробился к полисмену и рухнул в его объятия.
      - Выведите меня отсюда.
      Я чувствовал, что толпа жаждет крови; идея расправы, злобная, жестокая, носилась в воздухе от одного колониста к другому, набирая силу. Сейчас достаточно было одного слова, чтобы от мыслей они перешли к делам. Ненависть сплотила толпу в один разум, и ненависть эта крепла с каждой минутой. В данный момент им нечего было бояться Эффекта - все мыслили как один. Но я в их глазах представлял власть, и мне было чего бояться...
      На мгновение мне показалось, что Кларк тоже увлечен общим потоком; это было бы неудивительно, но здравый смысл и тренировка пришли на помощь ему - и мне. Он начал прокладывать дорогу в толпе. Ожесточившиеся люди неохотно расступались; наконец толпа стала редеть. Мы выбрались. У меня за спиной Фипс начал новую речь. Он объявил о подготовке детонаторов. Артур с испуганным видом ждал неподалеку.
      Мой страх перешел в злость.
      - Какого черта мне там делать? - резко спросил я. - Ты видел, что произошло. Мне повезло, что я остался жив! Эрик совсем свихнулся. Его опьянила власть!
      Такое превращение я наблюдал и раньше - если Фипс чувствовал, что толпа на его стороне, он не знал удержу.
      - Извини, Марк, - пробормотал Артур. - Я не думал, что все зашло так далеко. Они все спланировали. По-моему, мы ничего не сможем поделать.
      Он оглянулся на нашего представителя закона, но Кларк с отрешенным видом уже стоял среди слушателей. Я увидел, как помогают забраться на крышу его преподобию. Тот сказал несколько неразборчивых слов. Уходя, мы услышали, как гул толпы упорядочился и перешел в заунывные звуки какого-то гимна.
      По дальнему склону быстро спускался грузовик на воздушной подушке. Он притормозил, осторожно проехал по грязному узкому мосту, разбрызгивая грязь, потом пронесся мимо нас. Молодой Алан Фипс привез динамит.
      С этого дня старый Риверсайд во многом безвозвратно ушел в прошлое.
      То бедствие, которое произошло здесь пятьдесят два года назад, так по-настоящему и не оценили. Слишком скудны оказались документы эпохи первопроходцев.
      В те годы даже центральная колония в Премьер-сити считалась молодой. На каждом корабле прибывали новые поселенцы; многие из них, увидев вокруг себя бетон и пластик, отрабатывали пару недель на государственной службе и уходили со всеми пожитками в джунгли. По всему побережью вырастали новые поселки, новые маленькие сообщества, в которых деревянные домики теснили стандартные пластиковые жилые купола у кромки воды.
      Возник независимый колонист - человек, предпочитающий все делать сам.
      Вскоре правительство в Премьер-сити - и поныне, надо сказать, на редкость уродливом городе - решило, что подобная децентрализация в порядке вещей, и начало строить дороги. Бедствие разразилось, когда система коммуникаций еще не вошла в строй; несколько слабых криков о помощи дошли до Совета, но там так и не поняли серьезности кризиса и опоздали с действиями.
      На этот раз мы готовились; на этот раз у планеты было пятьдесят два года, чтобы что-то предпринять. И все же масштаб кризиса вновь застал Всеаркадийский совет врасплох.
      Может быть, в следующий раз, еще через пятьдесят два года, все будет по-другому. Мы написали отчеты о Разумах и Передающем Эффекте, так что я надеюсь, что будут предприняты соответствующие шаги. Но маленькую трагедию, разыгравшуюся в Риверсайде в день возмездия, после того как ночью бессмысленно погибло одиннадцать колонистов, забудут не скоро...
      Мы с Артуром снова перешли мост и отправились по дороге к Мысу. Идя по первому лугу, мы видели как толпа на другом берегу суетилась на причале. Готовилась лодка для короткой поездки в Якорную Заводь; у меня на глазах Алан Фипс передал сидевшему в лодке отцу динамит, а Кларк в это время держал носовой фалинь.
      - Какие церемонии, - процедил Артур. - Еще лодку готовят. Нет бы сразу отправиться пешком и бросить взрывчатку с берега! - Он говорил язвительно, казалось, потеряв всякую надежду. Вскоре мне предстояло убедиться, что так оно и есть. Выпавшие нам испытания обнаружили его слабость...
      - Я думаю, что у них еще сохранились остатки здравого смысла, - ответил я. - Они знают, что чернугам не прорезать дно лодки, так что в этом отношении они в безопасности. Но они признают, что Разумов может оказаться много. Они, очевидно, собираются плыть по течению и смотреть в оба, взрывая все подозрительные скопления планктона. Проплывут под этим берегом, а потом вернутся, держась другого. Таким образом они собираются взорвать большую часть Разумов в реке.
      - А нужно - все, - возразил Артур безнадежно. - Мы с Маккейбом и Хорсли обследовали этот берег до самого Мыса и нашли по меньшей мере два десятка мест, в которых могут находиться Разумы. Не может быть и речи о том, чтобы удалось взорвать все. Кроме того, что, по-твоему, после первого же взрыва сделают остальные Разумы? Неужели они позволят продолжать?
      - Ты предполагаешь, что Разумы поддерживают друг с другом связь? Но это неизвестно. Возможно, каждый Разум поддерживает связь только с чернугами для обороны. Я склонен предположить, что они используют глаза и другие органы чувств чернуг. При обычных обстоятельствах Разумам незачем общаться друг с другом.
      - Не знаю, не знаю, - пробормотал Артур.
      Мы уже шли среди деревьев. Ветви застыли; казалось, вся долина чего-то ждет.
      - Я действительно не знаю. Откровенно говоря, Марк, я потерпел поражение. Я... Пожалуй, я скажу тебе, только не рассказывай пока никому. Правительство нас отозвало. При желании мы можем завтра уехать, и проезд через кордоны нам гарантирован.
      - О Господи... Значит, они возложили все надежды на яд? Артур, это катастрофа! Это отбросит развитие Аркадии на пятьдесят лет назад... Нам просто необходимо сохранить рыбу - это основной наш источник продовольствия. А что случится еще через пятьдесят два года? Опять то же самое?
      - Не знаю. Меня от всего этого уже тошнит. Я хочу только одного вернуться на Землю.
      Он шел, опустив голову и посасывая черенок своей трубки.
      Мы дошли до обрыва и посмотрели вниз, на сморщенную рябью поверхность Якорной Заводи. Вода стояла очень низко; дно обнажилось в тех местах, где его не видели в течение полувека. Посреди Дельты торчал, напоминая скелет динозавра, остов большой лодки, чуть ли не пятнадцати футов длиной. Подняв глаза, я заметил, что на противоположном берегу сквозь заросли деревьев и кустов пробирается толпа.
      - Похоже, весь поселок собирается посмотреть на это зрелище, - с горечью заметил я.
      Они остановились напротив, но слишком далеко, чтобы можно было различить лица. Их голоса слабо доносились через реку.
      Затем появилась лодка. Она медленно плыла по течению ближе к нашему берегу, и Эрик Фипс направлял ее, сидя на веслах. Кроме него в лодке находились полисмен Кларк и фермер Блэкстоун - тот самый толстяк, который таинственным образом извлекал доход из неплодородного участка у каменоломни. Наверно, динамит раздобыл он; он иногда поставлял камни и щебенку для ремонта дорог.
      - А что делает там полисмен? - спросил Артур.
      - Он следует уставу, - объяснил я. - Устраивать взрывы на реке незаконно, поэтому он не может позволить сделать это никому, кроме себя. Это на него похоже. Даже благородно, что он взял всю ответственность на себя.
      Кларк стоял. Ялик качнулся, и я увидел, как воду кругом разрезали плавники чернуг.
      - Осторожно... - выдохнул Артур.
      Лодка выплыла из узкого русла между обнажившимися грудами ила на глубокую воду Якорной Заводи. Она шла теперь прямо под нами. Кларк поднес спичку к фитилю динамитной шашки. Появилась яркая искра, потянулась тонкая струйка дыма.
      Артур смотрел не отрываясь. Я слышал его бормотание: "Ну вот... Ну вот..." Мне хотелось, чтобы он заткнулся.
      Кларк держал шашку в вытянутой руке; искра пожирала фитиль. Фипс сделал несколько гребков, разворачивая лодку так, чтобы она могла быстро отплыть. Они находились точно над тем местом, где мы видели Разум.
      - Сейчас, - сказал я, бросив взгляд на Артура. На его лице блуждала идиотская улыбка.
      Кларк стоял, как статуя, с вытянутой рукой, прочно упершись ногами в дно ялика. От фитиля остался один дюйм.
      С противоположного берега донеслись нестройные возгласы. Фипс и Блэкстоун сидели в лодке с окаменевшими лицами, не отрывая глаз от укорачивающегося фитиля. Губы Блэкстоуна шевельнулись - он что-то сказал Кларку. Над яликом сгустилась напряженная атмосфера.
      Оказалось, что я твержу:
      - Бросай, бросай... Ради Бога, Кларк, бросай. Скорее... Скорее... Ну, давай же...
      Возгласы с противоположного берега переросли в отчаянный крик.
      Артур заговорил. Он все еще улыбался, но улыбка теперь больше походила на волчий оскал.
      - Он не бросит ее, Марк, - сказал он тихо. - Не бросит...
      Губы Блэкстоуна перестали шевелиться; он и Фипс отрешенно смотрели на заряд.
      Искра исчезла. Кларк стоял все так же неподвижно, вытянув руку с зажатой в кулаке шашкой.
      Трава холодила щеку; в подбородок впился острый камень; глаза резало; ногти вонзились в землю.
      Сверкнула ослепительная белая вспышка; под немыслимыми углами промелькнули разлетающиеся тела. На мгновение в образовавшейся в воде яме показалась переломившаяся пополам лодка; поднялся фонтан из брызг и обломков, затем с легким плеском посыпались доски, балки и что-то, что мой разум отказался узнать...
      Затем наступила тишина.
      Немногое из сказанного Артуром или мной имело смысл, но его последние слова врезались мне в память:
      - Он заметил нас. Разум сумел понять намерения людей в лодке. Он прочитал в наших мыслях угрозу и предотвратил ее. Теперь он узнал Человека. И он узнал, что Человек - его враг...
      13
      Для Джейн гибель Эрика Фипса была особым ударом. Его нельзя было назвать всеобщим любимцем, но у него имелись свои достоинства, а после смерти Шейлы Джейн много часов провела в его доме, и ее горе и одиночество отступали во время долгих разговоров, под одобрительными взглядами старого рыбака.
      Фипс с женой хорошо относились к Джейн; я думаю, они надеялись, что она выйдет замуж за их сына Алана. Их, наверно, огорчало, что Джейн стала проводить больше времени со мной на "Карусели", чем с Эриком и Аланом на траулере. Естественно, из-за этого у Эрика Фипса росла антипатия ко мне, но он был порядочным человеком и до последнего часа скрывал свою неприязнь.
      Фермера Блэкстоуна Джейн тоже узнала через Алана; я подозревал, что именно Блэкстоун снабжал молодого Фипса взрывчаткой для его браконьерских вылазок - в обмен на рыбу. Сам я не очень хорошо знал фермера, хотя несколько раз беседовал с ним в "Клубе" за кружкой пива. Он был неотесан, но считал себя вполне порядочным человеком.
      Полисмена Кларка, конечно, знали все. Никто, правда, не считал его мыслителем, зато в честности его не сомневались. Его уважали. Он родился и вырос в Риверсайде, поступил в полицию, ездил учиться на материк и после возвращения уже лет двадцать не покидал поселка. Если на его место пришлют чужого человека, тому нелегко будет приспособиться к местным особенностям. Мне, например, не один год пришлось привыкать к риверсайдскому образу мыслей. И, как оказалось, меня еще далеко не все считают своим...
      Я рассказал Джейн, миссис Эрншоу и мисс Коттер о том, что произошло утром, и они пришли в ужас.
      Артура я оставил в "Клубе". Он, похоже, пребывал в шоке, так что я купил ему скотч и попросил Джона присмотреть за ним - при нынешних настроениях в поселке не стоило мозолить людям глаза. Я посоветовал Джону открыться на пару часов, чтобы удовлетворить срочные потребности потрясенных колонистов, когда они вернутся в поселок. Я не опасался Эффекта: пока что эмоции у всех будут совпадать. Шок должен объединить людей.
      Но я не подумал о том, что произойдет, когда они отчаются отомстить Разуму и начнут искать козла отпущения...
      Мисс Коттер рухнула в кресло и принялась вытирать глаза кружевным платочком.
      Не обращали на нее внимания, миссис Эрншоу с суровым видом принялась варить кофе.
      Джейн, как и следовало предвидеть, восстанавливала равновесие с помощью большой дозы скотча. История еще не дошла до нее. Пройдет день, в течение которого все встречные будут говорить только об этом, описывая во всех леденящих душу подробностях чудовищное напряжение и развязку последних секунд в ялике - тогда она и почувствует всю глубину разыгравшейся трагедии. Пока Джейн только жалела трех погибших друзей, а весь ужас катастрофы дойдет до нее позже, когда люди, жаждущие отвести душу, взволнованно опишут весь этот кошмар...
      Миссис Эрншоу принесла кофе и взяла инициативу в свои руки.
      - Уныние в этой комнате уже сгустилось, как туман, - с деланным оживлением сообщила она, наполняя чашки. - Сегодня с утра Эффект все время возрастал. Мне кажется, это может стать опасным. Поселок наполнен отчаянием, и оно все усиливается. Обратная связь, так вы это назвали, профессор Суиндон? Этак недолго дойти до самоубийств. Мы должны проанализировать вопрос. Начинайте вы...
      Я заставил себя подумать. Да, действительно, эмоциональный настрой выходил из-под контроля.
      - Я жалею о гибели Кларка, - начал я, и волны горя накатывались на меня. - Но, откровенно говоря, однажды он оштрафовал меня за нарушение правил вождения, на мой взгляд, несправедливо или, возможно, чрезмерно придирчиво. - Я старался думать логично в этом тумане. - С тех пор я никогда не доверял по-настоящему этому человеку. Если не считать шока, то в остальном, мне кажется, мое огорчение по поводу его гибели сугубо эгоистично и вызвано тем, что в поселке больше не будет знакомой фигуры. Я привык видеть его; будет непривычно, когда его место займет новый человек, и это меня беспокоит. Я не могу заставить себя выразить сочувствие его семье, потому что едва знаю их. Ну а что до мгновения его смерти, продолжил я с неожиданным озарением, - то, по-моему, все дело в переносе. Я страшно перепугался, потому что мысленно поставил себя на его место.
      - А фермер Блэкстоун? - спросила миссис Эрншоу.
      - Сказать по правде, мне до него нет никакого дела. Упорно работающее животное. По-моему, я никогда не воспринимал его как личность.
      - Эрик Фипс?
      - В последнее время я был с ним в ссоре, но я сочувствую Джейн.
      - Ваша очередь, Джейн, - сказала миссис Эрншоу.
      Джейн задумчиво отхлебнула кофе.
      - Ты напрасно сочувствуешь мне из-за Эрика Фипса, Марк, - начала она, потому что я больше переживаю из-за Алана. Для него эта потеря намного тяжелее, чем для меня. В конце концов, погиб его отец. Мое же горе эгоистично: я всего лишь жалею, что мне больше не доведется встретиться с Эриком Фипсом, как тебе с полисменом Кларком. Это эгоизм, так что, пожалуй, не стоит так уж переживать. Но Алан - другое дело. Они с отцом были близки.
      Миссис Эрншоу мрачно улыбалась, и я заметил, что атмосфера отчаяния в комнате определенно ослабла.
      - Какие же мы мерзавцы. Понимаете, Джейн? Горе Алана, если бы он его проанализировал, тоже оказалось бы эгоистичным, и, следовательно, не в счет. Существенно только бескорыстное горе, потому что его невозможно прогнать рассуждениями. Но если проследить бескорыстное горе до истоков от профессора Суиндона к вам, к Алану, затем, возможно, к его матери, рано или поздно мы придем к кому-то, кому просто жалко самого себя. Поэтому нет смысла убиваться из-за всего этого. Давайте забудем. Растравляя себя, мы ничего не выигрываем. Погибли люди. Ну и что? Не в первый раз погибают люди.
      Это звучало бессердечно, но миссис Эрншоу была права. В нынешней обстановке такой взгляд на вещи становился единственным выходом. Мы просто не могли позволить себе роскошь предаваться лишним эмоциям.
      Мисс Коттер подняла глаза. По-моему, она не слушала. Она промокнула влажные щеки платком.
      - Бедняжки, - простонала она.
      - Заткнись, - грубо бросила миссис Эрншоу. - Ты отстала, Элси.
      Мы сидели в слегка разрядившейся атмосфере, и мисс Коттер перестала плакать. Я не осуждал ее за тупость - эта чувствительная женщина привыкла выполнять указания. Окруженная людьми, одолеваемыми эмоциями, она сама становилась отражением этих эмоций. Теперь в атмосфере дома осталось одно-единственное ощущение - неясный отголосок бессильного гнева, источаемого поселком.
      - Итак, - высказалась миссис Эрншоу, - нам теперь не хватает только какого-нибудь развлечения.
      Эту мысль ей внушило неожиданно возникшее, расплывчатое, но бесспорное ощущение тревоги, которое уловил и я. Я увидел, как Джейн настороженно подняла голову. На улице раздались торопливые шаги, и дверь распахнулась.
      Вошел Том Минти, его волнение и спешку скрывала ленивая улыбка.
      - Послушайте, - начал он, - не хотелось бы вас беспокоить, профессор, но они идут за вами. - Он увидел Джейн, и улыбка на его лице стала шире. Значит, это правда, - пробормотал он. - Она здесь ночевала. Ну и развратник же вы, профессор. Взяли и совратили красивую девушку.
      - О чем ты говоришь? - перебил я. - Кто идет за мной? Почему?
      - Ну, если вы не знаете, тогда никто не знает. Но только они идут. Я бы сказал, что это чуть ли не весь Риверсайд. На мой взгляд, они похожи на линчевателей.
      Я уловил отдаленную волну эмоций; мое сердце сжалось. Том говорил правду.
      - Но почему, Минти? - повторил я. - В чем я виноват?
      Он все еще улыбался.
      - Ну, помимо того, что вы соблазнили Джейн, они винят вас за то, что случилось сегодня на реке. Если бы, дескать, вы получше объяснили что к чему, вы, мол, могли бы их остановить.
      - Но я же пытался! Оли не захотели слушать!
      - Значит, плохо старались. Может, они считают вас специалистом по Разумам и думают, что вы все могли предсказать. - Его взгляд устремился куда-то вдаль, и улыбка исчезла. - А может, они ослепли от ярости и просто хотят кого-нибудь убить.
      - Профессор! - неожиданно сказала миссис Эрншоу. - Посмотрите на него! Прощупайте его мысли!
      Мысли Тома Минти мягко коснулись моего разума, необъяснимо ясные и спокойные.
      Ему было наплевать.
      Как в романах: хладнокровный убийца, наемник с винтовкой, который стреляет, усмехается и потом в поезде по дороге домой читает комиксы. Пользуясь избитым сравнением, ему убить человека что муху прихлопнуть...
      - Нет, профессор! - воскликнула миссис Эрншоу. - Вы ошибаетесь! Это не то!
      Стали слышны приближающиеся голоса, много возбужденных голосов.
      - Соображает старушка, - заметил Том Минти, снова улыбаясь. - Как и я...
      - Марк! - Голос Джейн звучал тревожно. - Тебе надо уходить. Быстро!
      Они шли по улице, и от них исходили полны беспощадной злобы. Я кинулся к выходу во двор. Мелькнула мысль, не взять ли с собой Джейн, но я решил, что в доме ей будет безопаснее. Против нее толпа ничего не имела. Они явились за мной... Я увидел головы над оградой в конце сада.
      - Путь отрезан, - сообщил я, возвращаясь в комнату. - Я не могу выбраться через двор.
      Я озирался в панике. Миссис Эрншоу рылась в своей сумочке.
      - В дальний конец комнаты, вы все! - скомандовала она. - К стене у окна!
      Дверь распахнулась, ударилась об ограничитель и отскочила назад. Послышался глухой стук, проклятия, и внезапно комната оказалась заполненной людьми. Они увидели меня, но выражение их лиц ничуть не изменилось. Впереди стояли Уилл Джексон и Алан Фипс. Алан взглянул на Джейн, потом на меня. В окно с видом заинтересованного зрителя заглядывал Пол Блейк.
      - Идемте-ка с нами, - холодно распорядился Джексон и шагнул вперед.
      - Ни шагу! - спокойно приказала миссис Эрншоу.
      Джексон остановился как вкопанный, уставившись на автоматический пистолет в ее руке. За его спиной стало теснее от лезшей в комнату толпы.
      Джексон вымученно улыбнулся.
      - Вы не станете стрелять, миссис Эрншоу, - сказал он.
      - Неужели? - Ее глаза были холодны. - Загляни в мой разум, Уилл Джексон, и посмотри, стану ли я стрелять.
      Противоречивые чувства отразились на лице Уилла - он был в замешательстве.
      - Похоже, станете, - медленно произнес он наконец. - Похоже, вы готовы убить невинного человека, чтобы защитить убийцу. Не делайте этого, миссис Эрншоу. Положите пистолет и дайте нам спокойно увести его. - Он оглянулся на толпу, теснившуюся у дверей. - Здесь практически весь поселок, если не считать людей со Станции. А они прячутся в своих домиках и не придут сюда.
      Миссис Эрншоу крепко держала пистолет двумя руками как раз напротив его груди.
      - Да, - согласилась она, - практически весь. Но поселок этот превратился в один тупой перепуганный разум, обезумевший от ненависти. Я не считаю вас большинством. Так вот, Уилл Джексон, пока я тебя не продырявила, позови-ка сюда тех людей, что засели за домом.
      Толпа притихла. Озадаченные, они мялись в дверях, и я услышал, как сообщение шепотом передали оставшимся на улице.
      Минти увидел в толпе своих друзей; они подпирали стену, с радостным любопытством взирая на происходящее.
      - Эй, Джим! - заорал он. - Билл! Подите приведите сюда этих шельмецов со двора. Проверьте, чтобы там никого не осталось.
      Спарк и Йонг кивнули, протолкались сквозь толпу и вышли через заднюю дверь. Вскоре они вернулись, ведя, как баранов, двух человек, в которых я узнал бывших помощников Эрика Фипса.
      - Хорошо, - заявила миссис Эрншоу. - Теперь все здесь. - Она вытянула шею и посмотрела на большую толпу на улице. - Я собираюсь держать тебя под прицелом, пока профессор Суиндон не покинет нас, - сообщила она Джексону. - Я не претендую на то, что удержу тебя долго, но я хочу, чтобы ты передал всем: если кто-нибудь попытается помешать профессору Суиндону уйти, у тебя появится дырка в брюхе. Так, кажется, говорят? И сними-ка свою чертову шляпу... После того как профессор уйдет, вы можете делать все что угодно, но не забывайте, что я вооружена. Джейн останется со мной и мисс Коттер, а вам я советую спокойно разойтись по домам.
      Алан Фипс стоял рядом с Джексоном; его юное лицо исказило отчаяние. Он смотрел то на Джейн, то на миссис Эрншоу, и этот взгляд беспокоил меня. Я не был уверен, что он не прыгнет на старушку, считая, что спасает Джейн от какой-нибудь воображаемой опасности...
      - Идите, Марк, - сказала миссис Эрншоу, впервые назвав меня по имени. Удачи. Я присмотрю за Джейн. Ей лучше с нами не ходить.
      - Правильно. - Я быстро поцеловал Джейн, не обращая внимания на недовольный ропот, неуклюже потоптался на месте. Получалось, что я все бросаю на женщин, но если бы я остался, дом оказался бы в осаде и Джексон с своими друзьями пришел бы снова, с ружьями... Видимо, это был единственный выход. - Э-э... Большое спасибо, миссис Эрншоу, - сказал я и вышел через неохраняемую заднюю дверь.
      Я быстро пересек неровное пастбище, начинавшееся прямо за моим садом, протиснулся через порота в низкой изгороди и припустил рысцой по тропинке за домиками. На бегу я заметил лица в некоторых окнах: оказывается, не все собрались у меня.
      Вскоре я взял правее, пробежал по лощине между двумя домами и снопа выскочил на улицу. Я пошел прямо вниз по склону к реке. Бросив взгляд вправо, я увидел в нескольких сотнях ярдов негустую толпу, но, думаю, они меня не заметили. Однако скоро они догадаются, какое направление я выбрал, и когда миссис Эрншоу рассудит, что я получил достаточную фору, они, надо полагать, пустятся в погоню...
      На ходу я обдумал идею собрать людей со Станции, но нехотя ее отверг. Не хватало нам только гражданской войны в поселке.
      Я не знал, чем занимались Артур и его группа. Вполне возможно, засели на Станции и упаковывали багаж, чтобы на рассвете уехать. Я потешил себя мыслью связаться с ними ночью и договориться уехать вместе на материк. Однако игра, скорее всего, не стоила свеч. Допустим, к примеру, "что Дон Маккейб откажется уезжать и уговорит остаться остальных в надежде что-то сделать в последний момент...
      Я подумал, что мог бы сбежать на грузовике с воздушной подушкой, но он остался в гараже у домика, а двери гаража открываются на улицу - угнать его незаметно невозможно.
      Запыхавшись, я добежал до причала. Отлип достиг низшей точки, и обнажившийся густой черный ил отливал на солнце серебром.
      Грузовик Фипса стоял на причале справа от холодильника - ярдах в пятидесяти. Возможно, Фипс оставил ключ в замке зажигания. На секунду я остановился, чтобы обдумать ситуацию. Следующий шаг мог оказаться решающим.
      Солнце палило, с неестественной яркостью отражаясь от влажных камней дороги, идущей вдоль причала; я почувствовал себя актером на освещенной сцене и отодвинулся в тень у дверей такелажного склада.
      Если я захвачу грузовик и уеду на материк, они поймут, что я ускользнул. Бессильный гнев по этому поводу может породить новые акты насилия. Возникнут фракции, которые станут сражаться друг с другом или нападут на Опытную Станцию - первую мишень Кроме того, они разозлятся на миссис Эрншоу, и три одинокие женщины в моем доме окажутся в опасности.
      С другой стороны, если я останусь поблизости, они объединятся для охоты на меня. С моей личной точки зрения, это, конечно, неудобно, даже опасно, хотя я не сомневался, что способен уйти от них. Но, с точки зрения Джейн и еще двух женщин в моем доме, да и всего поселка, это решение - наилучшее.