- Никогда не думала, что ночь с тобой может быть адом, - зевнула Сюзанна, вглядываясь затуманенным взором в Дельту внизу. - Что это? вдруг спросила она.
      В ее голосе было что-то такое, отчего по моей спине пробежала тревожная дрожь. Внизу безвольно плавала темная массивная фигура, она медленно поворачивалась, толкая пленку мусора на поверхности стоячей воде Якорной Заводи...
      - Он тоже слишком много знал, - проговорила Сюзанна. - Кев, я никак не могу поверить, что это не сон, ей-богу. Вчера вечером нас в самом деле собирались убить?
      - Надо выбираться отсюда, - пробормотал я. - Мы должны бежать из Риверсайда. Может быть, у нас есть шанс спастись в другом городе. Например, в Старой Гавани. Если мы сумеем захватить автомобиль...
      - Организация правит всей планетой. Они разошлют наш словесный портрет. Они передадут наши фотороботы в телегазете как разыскиваемых за какое-нибудь преступление.
      - Ради Бога, замолчи, я это понимаю.
      - Милый, не раздражайся.
      Она взяла мои руки, заглянула мне в лицо широко раскрытыми синими глазами. Ее густые волосы спутались, платье испачкалось, но все же она была очень красива, и мое отчаяние как-то уменьшилось.
      - Больше всего у нас шансов спастись, - медленно проговорила она, - в Риверсайде. Если мы сумеем связаться с Суиндонами, они помогут, несмотря на "Иммунол"...
      Громоздкое тело Баркера лежало перед нами на берегу, и вода стекала с его одежды. На груди темнел ожог - стрелок сумел попасть прямо в сердце. Я закрыл Морту глаза; почему-то, когда он перестал таращиться в небо, ощущение вины у меня уменьшилось.
      - Интересно, успел ли он сообщить Хейзл о Стренге? - вдруг вспомнил я.
      - Я... Я надеюсь, они опередили его, и им не пришлось убивать еще одного человека.
      - Черт, в конце концов она все равно должна узнать. - Я посмотрел на тело и беспомощно спросил: - Что с ним делать?
      - Мы не можем оставить его здесь. Сегодня будет жарко. Слушай, Кев, это же не тот Морт Баркер, которого мы знали. Это просто комок плоти, который Морт оставил. Так что будем практичными, ладно?
      Она сказала как раз те слова, какие я хотел услышать. Я кивнул, и мы скатили Морта обратно в Якорную Заводь. Это была тяжелая работа, его падение вызвало в маленьком заливе небольшое цунами. Я подобрал длинную палку, оттолкнул его и постарался не думать о свинье на вертеле. Тело отплыло, попало в основное течение, там перевернулось один раз, а затем спокойно двинулось к морю.
      Сюзанна сказала:
      - Этот его образ старого зубра тележурналистики - просто работа на публику.
      - Знаю. Я видел его лицо, когда погиб Стренг.
      Мы снова поднялись к дороге. Солнце грело и скоро должно было начать палить еще сильнее. Бледный призрак луны виднелся в голубом небе на востоке; все облака исчезли, и ожидался превосходный день. По дороге мою ногу с сомнением потрогала липучка, но решила, что с таким большим она не справится. На ветках, прижимая к себе детенышей, дремали мохнатики. Где-то простонала аркорова. Мы сели на камень у дороги, взявшись за руки. Напротив нас торчала металлическая пластина.
      В ПАМЯТЬ О
      его преподобии Эммануэле Лайонеле Борде
      полисмене Уильяме Кларке
      Эрике Фипсе
      Алане Фипсе
      Альфреде Блэкстоуне
      Они погибли, дабы спасти нас
      - Выходит, эти кретины зря потратили время, - неожиданно взорвалась Сюзанна.
      Потом она заплакала, и я, кажется, тоже.
      - Не плачь, любимая. Мы выкарабкаемся, - неуверенно сказал я через несколько минут.
      Она посмотрела на меня, на ее щеках блестели дорожки слез.
      - Как? Слушай, Кев. Морт не преступник, но он погиб. Я уверена, что мы с тобой обычные люди, но мы тоже чуть не погибли вчера вечером. Нас пытались убить. Они всего лишь делали то, что им велели. Они вели себя, как тупые животные, и надо полагать, у них есть жены и дети, которых им надо прокормить.
      - К чему ты клонишь?
      - Я спрашиваю, Кев, где же настоящие злодеи? Происходят такие ужасы: погиб Ральф, тринадцать человек убил бронтомех - и кто-то же должен отвечать за это. Кто?
      - Хедерингтон.
      Передо мной мелькнуло видение: похожая на жабу фигура в инвалидном кресле, отдающая указания УБИТЬ, УБИТЬ...
      - Нет, не Хедерингтон. Это просто старик, жизнь которого поддерживается электродами и трубками. Ты не можешь обвинить Организацию, потому что и они не преступники. Они просто выполняют свою работу, отвечая перед акционерами, а тех, наверно, миллионы. Между прочим, и я владею акциями. Так где же тот злодей, Кев? Во всей этой длинной цепочке от меня до Хедерингтона и обратно - кого я могу обвинить?
      - Бог его знает.
      - Ральф Стренг знал. - Она уже не плакала; она глядела на металлическую пластинку, будто та тоже могла высказать свое мнение. - Это наш инстинкт самосохранения. Каждый из нас заботится о себе немножко больше, чем о соседе. В этом нет ничего дурного: это основной инстинкт. Это естественно. Но, Кев, когда никто не виноват, а мне все равно хочется кого-нибудь обвинить, я плачу. Это очень грустно. Как жаль, что я не могу разубедить себя, как сумел бы Ральф Стренг.
      - Знаешь, а я рад, что не можешь, - сказал я.
      В конце концов мы связались с миссис Эрншоу, и она приютила нас. Ее купол стоял на окраине поселка и, возможно, был самым безопасным. Вооруженные отряды ежедневно отправлялись прочесывать окрестности, но старушка не беспокоилась о себе, причем не только из-за "Иммунола".
      - Когда-то я сделала то же для профессора Суиндона, - сообщила она, подглядывая в щелку между занавесками с видом заговорщицы. - Оставайтесь сколько хотите, я буду только рада.
      Я подумал, что ей, наверно, одиноко, хотя она ни разу не упомянула Элси Коттер, которая по-прежнему жила с аморфом на той же улице.
      - Это опасно, миссис Эрншоу, - предупредил я. - Разве что на одну ночь, идет? Как вы думаете, можно вызвать сюда Марка Суиндона?
      - Конечно. - Старушка вдруг улыбнулась, и ее суровое лицо непривычно смягчилось. - Совсем как в старые времена.
      Позже пришли Марк и Джейн, и мы обсудили ситуацию, сидя среди невероятного собрания всяческих безделушек, которыми миссис Эрншоу наполнила свою гостиную. Мы с Сюзанной, пили скотч. Мы нуждались в выпивке - и плевать на иммунольную добавку.
      Я спросил об этом Марка.
      - Мы еще под действием наркотика, - весело подтвердил он. - Хотя в последние дни, похоже, он действует не так сильно. Быть может, вырабатывается сопротивляемость. Как бы то ни было, в Риверсайде уже совершаются отдельные безответственные действия. Черт побери, вчера собирался Комитет поселка и вполне трезво обсуждал дела.
      - У вас еще есть что обсуждать? А я думал, все решается без вас.
      - Мы должны организовать некоторые мероприятия к возвращению доктора Стренга, - заявил он официальным тоном.
      Я бросил на Сюзанну предупреждающий взгляд. Не стоило кому-то еще узнавать правду.
      - Послушайте, - неожиданно вмешалась Джейн, - вы действительно пытались убить Морта Баркера и сорвать передачу?
      - А что, так говорят?
      - Да... Разве не из-за этого временно прекратили трансляцию? Сообщили, что вы ворвались в помещение, избили Морта и техников - да так, что их пришлось увезти в больницу в Премьер-сити, а потом принялись крушить оборудование пожарным топором.
      - Это неправда, - сказала Сюзанна, - но не требуйте от нас объяснений.
      Джейн заметно повеселела.
      - Я, в общем-то, и не верила. Но когда вас разыскивает Организация, трудно поверить, что здесь нет связи, понимаете?
      Она вопросительно посмотрела на нас.
      - Они не расскажут тебе, Джейн, - улыбнулся Суиндон.
      Затем я затронул вопрос, ради которого и вызвал Марка. Он согласился отвести свою яхточку "Карусель" вниз по Дельте за северную скалу и поставить ее там на якорь под предлогом создания базы для починки поломанных рыбных загонов.
      Тогда мы с Сюзанной поселимся на борту.
      Однажды вернулись бронтомехи.
      Мы сидели на низкой солончаковой травке на вершине утеса неподалеку от подъемника. Море было спокойным и синим; там, где солнце касалось гребней волн, сияли миллионы крошечных серебряных блесток. Поблизости, почти прямо под нами, покачивалась на якоре "Карусель". Стайка мяучек роилась у кормы, как разбросанное по воде конфетти. На уступах галдели юнкера, споря из-за площадок для гнезд.
      Потом послышался другой звук.
      Он доносился с запада, из-за деревьев. Глухой непрерывный гул, который, возможно, возник уже давно, но теперь вдруг дошел до нас.
      - По звуку похоже на грузовики, - заметила Сюзанна, вставая и глядя в сторону континента. - Милый, как ты думаешь, они не могли выслать на наши поиски армию?
      - Сомневаюсь. Мы не настолько важные птицы. Они знают, что мы ничего не сделаем без поддержки деревни... Посмотри туда.
      Некий прямоугольный предмет пересекал зеленую равнину, засеянную иммуноловым корнем. За ним оставалась полоска более бледного цвета. Следом показалась еще одна черная коробочка, потом еще одна. Вскоре двадцать бронтомехов ползли по равнине параллельными курсами, как дрессированные улитки, и каждый оставлял в зелени тонкий след.
      - Они убирают урожай, - бесстрастно бросила Сюзанна.
      Я знал, о чем она подумала. Это была кульминация первой стадии покорения Аркадии Организацией. На наших глазах творилась история, и, как водится, мы ничего не могли сделать. Операция была слишком грандиозной, чтобы на нее повлияли какие-то индивидуумы - это мы поняли уже давно. Поэтому мы снова сели и стали смотреть, как собирается урожай наркотика, достаточный для порабощения целой планеты.
      Шли дни, жаркие летние дни, порой лили холодные дожди. Мы с Сюзанной валялись на палубе, ловили рыбу, занимались любовью, иногда поднимались на утес и смотрели, как продвигается уборка. А однажды ночью дошли до поселка и навестили миссис Эрншоу.
      Старушка обрадовалась нам и сообщила поселковые новости. Появились признаки физиологической сопротивляемости "Иммунолу" либо Организация уменьшала дозировку.
      - Может, у них кончаются запасы? - предположила миссис Эрншоу. - Они истратили "Иммунол", который правительство успело запасти еще два года назад. Если им пришлось укрощать еще какие-нибудь поселки, не осталось практически ничего.
      Мы не стали упоминать об огромной цистерне, которую увидели вчера около блэкстоуновской фермы. Ее установили на свежем бетоне и окружили лазерным заграждением. Имелось также нечто похожее на сторожку. Цистерна вместила бы столько "Иммунола", что хватило бы для умиротворения поселка на много лет вперед. Рядом находился риверсайдский резервуар питьевой воды...
      Прежде чем мы ушли, нагруженные гарантированно чистыми напитками, миссис Эрншоу сказала странную вещь:
      - Знаете, если бы Организация сейчас оставила поселок без "Иммунола", люди, по-моему, не слишком бы обрадовались...
      Такая мысль как-то не приходила нам в голову.
      На обратном пути мы увидели Хейзл Стренг. Она сидела у окна своего домика и, по-моему, плакала. Я тогда не понял, какое несчастье могло пересилить "Иммунол".
      А на следующий день нам пришлось здорово удивиться.
      На хребтовой дороге мы повстречали Энрико Бателли; пастор внимательно выслушал рассказ о том, о чем мы никому больше не рассказывали - даже Суиндону, - о гибели Ральфа Стренга.
      - Телегазета все еще извиняется за перерыв, - сказал он задумчиво, вытаскивая из кармана приемник. - Они говорили, что надеются наладить связь сегодня. - Его преподобие включил приемник. Послышался воодушевленный голос диктора.
      Вначале он нес обычную чушь. Аркадия процветала: погода не подвела и виды на урожай были просто прекрасные. Не уточнялось, что именно выросло, но демонстрировались поля пшеницы и суперриса. Я цинично предположил, что это снято на Арктуре-5, но потом понял, что и на Аркадии вполне хватает места для настоящего сельского хозяйства. Организация, черт побери, распоряжалась целой планетой.
      Потом картинка сменилась. На экране появилась толстощекая жирная улыбающаяся физиономия. Сюзанна охнула.
      - Это не Морт, - сказал я поспешно. - Это какой-то парень, загримированный под него.
      И все-таки сходство было сверхъестественным.
      - ...работали все это время день и ночь, - говорил парень, - чтобы восстановить нашу связь с отважным одиноким яхтсменом, доктором Ральфом Стренгом. И вот, всего за два дня до возвращения в маленький поселок Риверсайд, из которого он отплыл много месяцев назад, он снова на наших экранах! Смотрите, люди, доктор Ральф Стренг!
      Появилось изображение катамарана. "Аркадянин" скользил по волнующемуся морю на свежем ветру; паруса натянуты, шкоты аккуратно смотаны...
      А в кокпите сидел Стренг.
      18
      Два дня спустя мы с Сюзанной сидели у окна домика миссис Эрншоу, откуда открывался вид на Дельту и причал. Сияло солнце. Сообщалось, что яхтсмен уже миновал глубоководную гавань и идет вверх по течению. Комментатор телегазеты извергал высокопарные фразы, а камера то и дело переключалась с "Аркадянина" - вид спереди - на толпу, заполнившую причал и все вокруг.
      Чуть не пол-Аркадии собралось в Риверсайде посмотреть на историческое событие. Весь день прибывали автобусы на воздушной подушке и антигравитационный транспорт. Склон напротив поселка сверкал тысячами биноклей, фотоаппаратов, банок пива и всяких туристских принадлежностей. По воде носились скиттеры; они давали импровизированное представление, соревнуясь в ловкости и лихачестве и, к моей радости, создавая бесплатную рекламу своему создателю.
      Позади склада дымилась жаровня с шашлыками, которой заправлял Чукалек. Поселковый повар последнее время впал в немилость, с тех пор как миссис Эрншоу обнаружила в рогалике окурок стимулирующей сигареты и кусочек зеленого стебля. Расследование показало, что Чукалек на минуту отложил предназначенный для себя кусок теста, а близорукий помощник по ошибке отправил его на противень вместе со свежим замесом. Даже действие "Иммунола" не смогло смягчить гнева и возмущения миссис Эрншоу, и Чукалека единогласно исключили из Комитета поселка. Теперь, пользуясь суматохой празднества, он укреплял свои позиции, и я заметил, что около жаровни два члена Комитета, оказав доверие повару, поедали сойбургеры.
      Кроме миссис Эрншоу, в ее доме находился только Кли-о-По. Новоприбывшие хедерингтоновцы отобрали у инопланетянина его временное жилище, и миссис Эрншоу выручила его на пару деньков. Чтобы не злоупотреблять ее гостеприимством, он поглотил своих двойников.
      - Нет проблем, - объяснил Кли-о-По. - Поскольку у меня отобрали ферму, вряд ли мне захочется размножаться. И потом, мы пережили период нехватки продовольствия... - Его взгляд перебегал с Сюзанны на меня. - А как вы, мистер Монкриф? Неужели вы и мисс Линкольн осуществляли паши репродуктивные ритуалы?
      - Непрерывно, - рассмеялась Сюзанна, избавляя меня от необходимых объяснений. - По последним подсчетам, сто девяносто три раза.
      - Ого, - протянул Кли, и на его морде промелькнуло непонятное выражение, должно быть, отвращение. Он некоторое время разглядывал меня. Каковы ваши планы? - спросил он.
      - Вы хотите сказать, на данный момент?
      - Да. Уверен, что вы прячетесь в поселке с намерением осуществить какой-то замысел. Сегодня ваш шанс - день, которого вы ждали. Взгляды Сектора прикованы к Риверсайду. Мне интересно знать, каким образом вы намереваетесь разоблачить Организацию.
      Издевается он, что ли? Или серьезно? Я сказал с горечью:
      - Но я же ни черта не могу, Кли.
      Он издал звук, похожий на смех.
      - Интересная у вас у людей, должно быть, жизнь. Столько эмоций: гнев, ярость, отчаяние, страх. Хотел бы я знать, что при этом чувствуешь? Я вижу лишь внешние проявления, но в конце концов все эмоции всегда приводят к безэмоциональному состоянию безнадежности. По-моему, гораздо легче было бы с самого начала признать реальность - как это сделал я - и спасти несколько человек. Насколько я понимаю, вы дорожите жизнью.
      - Замолчи, Кли, - одернула его миссис Эрншоу. - А то в третий раз окажешься бездомным.
      Она налила нам, и мы выпили. Подмешали что-нибудь в напиток или нет, уже не имело значения. Комментатор по-прежнему пребывал в экстазе.
      - ...но только посмотрите на этого человека сейчас! После тысяч миль, после месяцев одиночества он по-прежнему любит свой верный катамаран, который доставил его домой целым и невредимым. Наши поздравления конструктору и изготовителю! Ну, а пока Ральф Стренг моет палубу и сматывает шкоты, возблагодарим другого Конструктора и Изготовителя, без особого внимания которого наш отважный яхтсмен никогда бы...
      Должно быть, сценарий подготовил еще Морт Баркер - тот сценарий, в котором он обещал мне дать настоящую рекламу, хотя на данный момент, похоже, лучшие отзывы получал Бог, а не мастерская Монкрифа. Миссис Эрншоу фыркнула, слушая эти пошлости.
      - Жаль, что мистер Баркер все еще болен и не может выступить, - сказала она. - Он умел произносить такие речи. Вы о нем слышали что-нибудь в последнее время, мистер Монкриф?
      - В последнее время нет.
      - Посмотрите скорее на солдат! - воскликнула Сюзанна.
      Они строем маршировали вдоль причала, и толпа раздвигалась, чтобы пропустить их. Кстати, при виде марширующей колонны мне часто приходит в голову одна мысль: если кто-то не посторонится, они повалят его, растопчут своими тяжелыми ботинками и оставят лежать, истекая кровью? Я склонен думать, что будет именно так.
      - Это не Аркадийские вооруженные силы! - возмутилась миссис Эрншоу. Господь свидетель, я и тех-то не слишком жаловала. Но это личная армия Хедерингтона! Это не что иное, как господство бандитов!
      - Зато эти войска эффективны, - возразил Кли-о-По.
      Солдаты остановились у конца причала и разделились на две шеренги, чтобы обозначить проход триумфатора псевдо-Стренга. На солдатах была ярко-красная форма со сверкающими пуговицами. И сабли, хотя не думаю, что сабли выполняли функцию оружия. Наверняка, кроме них, имелись и лазерные пистолеты. Это был не просто почетный караул. Это было боевое подразделение, обеспечивающее порядок в Риверсайде.
      Даже до домика миссис Эрншоу донеслись оскорбительные выкрики из толпы.
      Затем накатил громкий шум приветствий, отразившийся эхом между холмами.
      Из-за поворота выплыла шеренга траулеров, украшенных флажками и фонтанами, бившими из шлангов. Вниз по Дельте им навстречу помчались скиттеры. Группа нелепо разодетых Потомков прекратила танец и поспешила вперед, чтобы лучше все разглядеть. Завыли сирены, и зазвонил церковный колокол.
      - Степень человеческой глупости такова, что я нахожу этот момент трогательным - даже зная то, что я знаю, - задумчиво сказала миссис Эрншоу, потихоньку утирая глаза старомодным кружевным платочком.
      Мое терпение лопнуло.
      - Бог ты мой, миссис Эрншоу! - воскликнул я. - Вы не знаете и половины! Тут все обман, черт побери. Все! Ральф Стренг погиб! Эта сволочь самозванец! И Организация убила Морта Баркера!
      Старушка уставилась на меня; ее пергаментная кожа начала бледнеть.
      - Это правда, - кивнула Сюзанна.
      - Я вынужден подтвердить, - добавил Кли-о-По. - Хотя я думаю, что лучше бы промолчать. Ведь сделать ничего нельзя.
      Мне кажется, в его тоне прозвучал упрек, но поручиться не могу.
      Мы быстро объяснились.
      - Боже мой! - прорычала миссис Эрншоу, снова порозовев и даже покраснев. - Боже мой! Знай я это раньше, я бы им устроила сегодня на причале веселую встречу, невзирая ни на какие войска. Иммунол весь вышел. Люди снова готовы сражаться!
      - И чем это кончится? - пробормотал Кли. - Пусть Организация устраивает свой фокус. Она достигнет цели - люди прилетят на Аркадию. Разве мы не этого хотим?
      И вот показался "Аркадянин". Толпа на противоположном холме танцевала, размахивая знаменами и запуская цветные ракеты. Солдаты подняли церемониальные сабли. Челноки-антигравы растянули на синеве неба приветственные лозунги.
      Мы даже не заметили, как открылась дверь. Услышали только голос.
      - Простите, что помешали, - резко произнес он, - но мне придется попросить вас всех пройти с нами.
      У двери стояло четверо мужчин с лазерными пистолетами в руках.
      Нас загнали в студию и заставили сесть на пол у стены. Среди множества незнакомых сотрудников Организации, там находилась Алтея Гант.
      - Мне сейчас некогда, - сказала она, бросив на нас равнодушный взгляд. - Не до вас. Посидите пока там, ясно?
      С того времени, когда я в последний раз видел студию, здесь, произошли перемены. В дополнение к двум трехмерным нишам - показывавшим "Аркадянина" с топа мачты и с кормы - вдоль стены расставили еще три монитора. Они, видимо, передавали изображения от переносных камер. Помещение кишело техниками - озабоченными мужчинами и женщинами в майках с короткими рукавами, в очках, - неотличимыми друг от друга, если не считать того, что у женщин, по большей части имелся бюст.
      В какой-то момент Алтея Гант повернулась к нам.
      - Слушайте, Монкриф, - начала она, - я узнала, что вы были у глубоководного причала, когда прибыл пострадавший морской комбайн, верно?
      - Добавьте это к идиотскому списку моих преступлений против Организации, - ответил я.
      Все равно я ничего не мог сделать и не собирался. Я был сыт по горло борьбой и подпольной жизнью.
      В нишах напротив нас произошла смена декораций: все камеры с разных сторон показали фальшивого Стренга. Стоя в кокпите "Аркадянина", он швырнул свернутый канат куда-то за кадр. Псевдо-Стренг улыбался, копна его седых волос колыхалась и блестела на солнце. Вид у него был надменный, непобежденный и непобедимый; он выглядел совершенно как Ральф Стренг. Камеры подобрались ближе.
      - Кто же это, черт возьми? - спросила миссис Эрншоу.
      Алтея Гант сосредоточенно наблюдала, даже в момент триумфа не до конца уверенная в себе, не до конца уверенная, что все пройдет хорошо. Я заметил, что одна из камер показывает панораму толпы - на эту камеру можно было переключиться, если псевдо-Стренг неожиданно решит саморазоблачиться.
      Самозванец по-спортивному прыгнул на причал. Гремели приветственные крики, в качестве фона лилась тихая музыка, а монитор показал серию быстрых переключений от сцены к сцене: Стренг - толпа - Стренг с другого ракурса - миссис Стренг...
      Хейзл Стренг приближалась.
      Ее, должно быть, показывала камера с противоположного берега, потому что Хейзл шла бесконечно долго. Объективы удерживали ее в фокусе, пока на последних метрах она не припустилась вприпрыжку, а затем побежала...
      Потом она оказалась в объятии сильных загорелых рук, и мы увидели ее восторженное лицо в слезах; Хейзл обнимала широкие плечи, плакала и смеялась...
      - Это чертов аморф, - сказал я. - То существо, которое жило с ней. Не удивительно, что она плакала на днях. Вы же отняли у нее игрушку. Каким образом вам удалось доставить его на яхту?
      - На антиграве, - объяснила мисс Гант, не отрываясь от экранов. Наблюдатель проглотил байку о неполадках, так что у него не возникло подозрений, когда восстановилась нормальная картинка со Стренгом за рулем.
      Голоса толпы слились в благодарственный гимн. Что-то насчет "моих очей", которые "зрели славу, как пришествовал Господь". Мне показалось, что они имеют в виду Стренга.
      И только хулиганские выкрики Тома Минти и его дружков скрасили лицезрение прохода Стренга с женой мимо почетного караула, будто это были жених и невеста на армейской свадьбе.
      Миновав строй, супруги остановились около его преподобия Энрико Бателли.
      - Так-так.
      В голосе Сюзанны прозвучала надежда.
      Вот оно! Я посмотрел на Алтею Гант и, кажется, улыбнулся. Впрочем, она на меня" не смотрела и тем самым лишила маленького торжества. Глядя на экран, она стиснула пальцы так, что побелели костяшки. Немыслимо было объявить техническую неполадку в разгар большой официальной церемонии.
      - От имени Риверсайда, Аркадии, да и всей Галактики я могу лишь сказать: "Молодчина, Ральф!" - продекламировал Бателли...
      И этими словами он задал тон всему приветствию.
      - Я не верю... - прошептала через несколько минут Сюзанна. - Неужели они купили Энрико?
      - Чего еще ждать от этого прихвостня, - выпалила миссис Эрншоу, - если он еще на отплытии бросился служить молебен на причале?
      - ...лишний раз подтверждая, - продолжал пастор, - что воды наших великих океанов свободны от опасных существ. Но ни на одну секунду я не хотел бы поставить под сомнение подвиг Ральфа. Презрев неверие скептиков, стремившихся замедлить прогресс мрачными россказнями о злобных чудовищах, таящихся под нашими мирными водами, Ральф Стренг, Колумб современности, бесстрашно поднял паруса.
      - Он что, издевается? - Никогда не видел я Сюзанну в таком бешенстве. Она с ненавистью смотрела на Бателли своими синими глазами. - Неужели вконец скурвился? Или это тоже аморф? Эй, Гант, а Бателли тоже фальшивый?
      - Почему же, настоящий, - невозмутимо ответила Алтея Гант. - Я положилась на его здравый смысл. Нам, конечно, несложно было бы поставить и кого-нибудь другого, но, согласитесь, Бателли все же, в своем роде уникален.
      - Да уж.
      Сюзанна растерянно оглянулась на меня, а пастор между тем продолжал восхвалять Стренга и проклинать тех, кто после Передающего Эффекта призывал к осторожности.
      - ...и дошло даже до саботажа, до беспорядков. Я молю Бога, чтобы ныне, после славного возвращения Ральфа Стренга, когда все мы должны понять, что сила наша в единстве, в конструктивном сотрудничестве, ни в коей мере не препятствующем драгоценным проявлениям человеческой индивидуальности, чтобы ныне мы забыли о распрях. И давайте вспомним о тех, кто помог Ральфу, кто отдал спои силы для общей победы. Позвольте мне назвать несколько имен: Кевина Монкрифа, построившего это крепкое судно; Марка и Джейн Суиндонов - за их советы в морских делах; Сюзанну Линкольн за бесценный вклад в телерепортажи и Мортимора Баркера, который, к несчастью, не может в этот момент быть с нами...
      - Что ж, спасибо, Энрико, - саркастически бросил я.
      Алтея Гант хмуро смотрела на экран.
      - Это он зря, - произнесла она.
      - Пожалуй, для преступников это слишком хорошие отзывы, - съязвила Сюзанна. Но Бателли уже возвращался на путь истинный.
      - ...Аркадия движется вперед, и нетерпеливые пионеры прибывают в этот самый момент на нашу родную великую планету, принося опыт, энтузиазм и твердую решимость ковать свое счастье и счастье всех нас...
      Он еще долго рассусоливал и тянул время; при других обстоятельствах я бы здорово на него разозлился за это. Сюзанна оказалась смелее меня и, не думая о близкой смерти, хамила напропалую, но, конечно, ничего не добилась. Работа на студии продолжалась, и колеса Организации крутились без остановки.
      Перед фальшивым Стренгом и Хейзл опустился белоснежный флиппер-антиграв; они помахали толпе и сели в него. Машина беззвучно поднялась и зависла в шести метрах над землей. Публика совершенно обезумела: ревела, скандировала, размахивала флажками и плакатами, а ее герой небрежно приветствовал народ из флиппера.
      Потом камеры нырнули вниз, обшарили Дельту и обнаружили шеренгу скиттеров с воднолыжницами на буксире.
      В Риверсайд вернулись ангелы.
      Они оторвались от воды, совершили вираж и подлетели к флипперу. Машина с эскортом из обнаженных крылатых девушек неспешно двинулась на восток, и толпа, оглушенная красотой и символичностью шоу, умолкла.
      Перед тем как они скрылись за деревьями, стало заметно, что ангелы теряют высоту. В отличие от настоящих ангелов, они подчинялись тирании гравитации, и им предстояло выше по течению, за мостом, приземлиться.
      - Мортимор Баркер руководит с того света, - съерничал Кли-о-По.
      - Все. Кончайте, - приказала Алтея Гант, когда камеры в нерешительности начали бродить по толпе, и в трехмерные ниши вернулась нормальная жизнь в облике плачущего ребенка, женщины, ковыряющей в носу, мужчины, пьющего пиво.
      Техники оторвались от пультов и радостно зашумели, хлопая друг друга по спине и делясь слухами о новых назначениях. Потом начали выносить вещи. Ниши одна за другой погасли.
      Наконец помещение опустело и снопа стало напоминать маленький театр. А я уже и забыл о его первоначальном назначении, привыкнув к тому, что здесь студия. И вот убрали аппаратуру, смотали гирлянды проводов; ушли все техники и хедерингтоновские чины. В помещении стало тихо. Нас осталось девять: Алтея Гант с четырьмя охранниками, Сюзанна, я, миссис Эрншоу и Кли-о-По. Ни техники, ни чиновники так и не проявили к нам ни малейшего интереса; мы для них были никто - все равно что мертвые.
      Я заметил, что под сценой бочком крадется крошечная копия Кли. Вряд ли она могла чем-то нам помочь, но Кли хоть имел гарантию, что весь он не умрет. Между прочим, он, вполне возможно, в последние недели наводнил всю деревню своими маленькими шпионами.
      - Так. Вы пойдете со мной, - приказала мисс Гант. - На улице нас ждет антиграв. Надеюсь, вы мирно, без эксцессов, сядете в него, чтобы моим людям не пришлось стрелять.
      Итак, наступал конец. Нас собирались убить и бросить в каком-нибудь безлюдном месте на съедение липучкам. Я чувствовал страшную усталость, а от напитка, которым меня угостила миссис Эрншоу, разболелась голова. Я уже почти привык к мысли о смерти, только жаль было расставаться с Сюзанной.
      Мы встали и пошли к двери. Но мы добрались лишь до двери.
      В этот момент засигналил видеотелефон.
      Алтея Гант посмотрела на него - он висел на стене далеко от входа, пожала плечами, велела стражникам подождать и пошла к нему.
      На экране возникло мужское лицо; слов я не мог разобрать, но разговор явно был серьезный. В какой-то момент мисс Гант обернулась и посмотрела в нашу сторону; похоже, речь зашла о нас. Наконец она дала отбой, вернулась и сказала стражникам:
      - Можете их отпустить.
      - Что? - воскликнул я.
      - Вы свободны, мистер Монкриф. Можете идти домой, пить скотч, заниматься любовью и строить скиттеры. Вы вольны делать что угодно, черт бы вас побрал. Понятно? Таковы указания. Все мы зависим от указаний свыше.