Глава 1

— Погоди, Джиана, дай я поправлю тебе бант, а то он на ухо съехал! Стой спокойно! Мы же не хотим опоздать! Чарльз вот-вот придет, а я не буду заставлять ждать своего будущего мужа!

Джиана послушно застыла перед зеркалом, и Дерри ловко приспособила голубой бархатный бант на черных кудряшках подруги. Отступив назад, Дерри одобрительно оглядела свою работу.

— Ты очень хорошенькая, Джиана, — заявила она. Но Джиана, словно не слыша комплимента, равнодушно смотрела на свое отражение.

— Дерри, — наконец проговорила она, — ты не раз говорила мне, какой Чарльз замечательный и как он тебя любит. Но правда ли это? Будет ли он всегда любить тебя?

Дерри Фермаунт снисходительно взглянула на свою семнадцатилетнюю подругу — Джорджиану ван Клив. Дерри чувствовала некоторое превосходство: ведь она уже была помолвлена, а Джиана нет, и к тому же была на целый год моложе ее.

— Конечно, он меня любит, глупышка! И ко всему прочему Чарльз весьма привлекателен и богат. Правда… — задумчиво протянула она, — …он живет в Нью-Йорке. А мой папа — ужасный сноб! Таким только бостонец может быть. Впрочем, я уже сто раз тебе об этом говорила! А знаешь, папа еще прошлым летом заметил, что мой дорогой Чарльз посматривает на меня. Они подписали всякие там брачные контракты, какие-то обязательства… Это ужасно скучно, и я надеюсь, что к моему возвращению домой все уже будет готово.

— Дерри, а он никогда не оставит тебя? Ты уверена, что вы всегда будете вместе и у тебя не будет никаких забот?

Дерри продолжала улыбаться. Она прекрасно понимала, что подруга будет скучать без нее. Но еще она знала, что Джиана, воспитанная няньками и гувернантками, совершенно иначе относится к браку. Года два назад Дерри гостила у Джианы и ее матери в Лондоне. Ей понравился их элегантный дом, но еще тогда девушка заметила, что Джиана чувствует себя в нем неуютно.

— Нет, не оставит, моя дорогая, — уверенно проговорила Дерри. — Я убеждена, что мне не придется особенно волноваться.

— Не представляю себе замужества, — прошептала Джиана. Ей не хотелось расставаться с Дерри. Джиана склонила головку набок, наблюдая, как ее подруга кусочком замши полирует ногти, и нерешительно спросила:

— Но… Дерри… Тебе не кажется, что Чарльз ужасно старый?

Дерри звонко рассмеялась.

— Старый?! Да ему нет и сорока! Это совсем немного для мужа, особенно для такого милого, как Чарльз! Разве я не говорила тебе, что его дочь от первого брака Дженифер всего на два года моложе меня? Конечно, говорила, я же болтлива, как сорока! Уверена, что мы с ней отлично поладим!

«Но мне вовсе не хочется, чтобы ты с ней поладила», — подумала Джиана, а вслух промолвила:

— Но вдруг ты ей не нравишься?

— Господи, Джиана, что ты такое говоришь? С чего это я не понравлюсь Дженифер? Я не разбойница какая-нибудь и не злая мачеха! — Дерри снова рассмеялась. — Только представь себе: я — мачеха!.. Впрочем, иногда я об этом серьезно задумываюсь… Нет, не может быть, чтобы Дженифер меня невзлюбила.

— Надеюсь, ты права, — задумчиво проговорила Джиана. — Только, если верить тому, что пишут в романах, падчерица всегда ненавидит мачеху.

— Ерунда, — возразила Дерри. — Все книжки такие глупые, но… — тут она со вздохом закатила глаза, — ..из них можно многое узнать. По крайней мере мне так кажется, — добавила она, слегка покраснев Лицо ее приняло мечтательное выражение, и она стала танцевать, напевая вальс. — То лето в Бостоне было просто замечательным. Чарльзу очень нравилось танцевать со мной.

«Конечно, — подумала Джиана, чувствуя, что слезы застилают ей глаза. — Любому понравилось бы танцевать с Дерри». Джиана не завидовала своей подруге, но… Мечта о любви и замужестве, которую тайно или явно лелеют все девушки, стала для Дерри явью.

— Что-то вы подозрительно тихи сегодня, мисс ван Клив, — задорно воскликнула Дерри, делая вид, что прижимается к партнеру.

— Я просто задумалась, — обидчиво произнесла Джиана.

Дерри засмеялась.

— А помнишь, как мы с тобой познакомились? Господи, неужели это было целых три года назад? Мой сноб папочка и снобиха мамочка привезли меня сюда, в Швейцарию, в пансион мадам Орли. Они думали, что здесь, среди молодых благовоспитанных леди, я достигну невиданных успехов. — Ее глаза загорелись. — Ах как мои родители расстроятся! Несмотря на твое благотворное влияние, я так и не смогла выучиться настоящему английскому произношению.

Но Джиана лишь прошептала, опустив голову:

— Ты уедешь через три дня, Дерри, и я опять останусь одна.

— Все это пустяки, дорогая Джиана, — возразила Дерри. — Зато тебе не придется больше иметь дело с провинциалкой вроде меня. У тебя будет новая соседка по комнате, чудесная девушка, англичанка. Ты не забыла, что в письме она написала нам о своем красивом брате? — многозначительно спросила Дерри. — Кто знает, может, он хорош, как Бог?

— Вряд ли, — перебила ее Джиана, понимая, что подруга просто пытается развеселить ее, отчего делалось еще хуже. — И тебе никто не будет постоянно бубнить о том, как надо себя вести, — неожиданно добавила она. — У тебя будут слуги, и ты сможешь делать все, что захочешь.

— Ну да, — поддержала ее Дерри. — Я смогу с утра до вечера объедаться взбитыми сливками. Наша старушка Мови в ярость бы от этого пришла, бедняжка. — Тут Дерри поджала губы и чопорно вытянулась, подражая Мови Данфор, их преподавательнице хороших манер. — У нее всегда такой вид, словно она съела лимон без сахара.

Джиана улыбнулась подруге, но в глазах у нее по-прежнему стояли слезы.

— Послушай, Джиана, а о чем ты сейчас мечтаешь? Ну прекрати же! Глядя на тебя, можно подумать, что ты близорука, но я-то знаю, что глаза у тебя зоркие, как у орла.

— Я буду очень скучать по тебе, Дерри, — сказала Джиана.

— Пф-ф!.. — фыркнула Дерри, сунув в руки подруге скомканный платочек. — В конце концов Нью-Йорк — это еще не конец света. Понимаю, ты была бы маленькой несчастной сиротой… К тому же, когда мадам Орли сочтет, что ты уже достаточно подготовлена… Господи, что я тебя уговариваю! Тебе каких-то шесть месяцев осталось! — Она демонстративно помолчала, глядя в окно, за которым открывался чудесный вид на Женевское озеро. — Твоя мама сможет послать тебя в Нью-Йорк ко мне в гости. Это будет настоящий визит вежливости, ведь я гостила у вас в Лондоне. К тому же я уверена, что смогу уговорить моего дорогого Чарльза привезти меня в Англию через год. В Лондоне полно банков, а их Чарльз любит больше всего на свете. Ну же, Джиана, улыбнись, порадуйся за меня! Смотри-ка, твой бант опять съехал! Давай быстрее, дорогая. Чарльз и Дженифер должны приехать с минуты на минуту, и я хочу быть готовой к тому моменту, когда мадам Орли нас позовет.

Дерри принялась торопливо поправлять бант на прическе подруги и, взглянув в зеркало, заметила, что Джиана внимательно разглядывает ее.

— Ах, Дерри, как бы я хотела быть такой же высокой, как ты, и иметь светлые кудри! Посмотри только на меня: я просто коротышка, да еще эти ужасные черные волосы! И грудь у меня плоская!

— Я уже говорила тебе, что не пройдет и года, как твоя фигура изменится. — Дерри обрадовалась, увидев на лице Джианы робкую улыбку. — А если твой бюст станет большим, — прошептала она прямо на ухо подруге, — то все мужчины будут похотливо смотреть на тебя, и ты будешь краснеть под их взглядами. — Тут Дерри вспомнила, что Чарльз иногда именно так смотрел на нее, и сама залилась краской. — Ну вот теперь все в порядке, мисс Джиана, — заявила Дерри. Отступив назад, она оглядела свою приятельницу. — Никогда не следует впадать в отчаяние, мисс ван Клив! А теперь, моя девочка, подними голову и развеселись: я слышу шаги Лизет. Наверняка Чарльз уже приехал.

…Они встретились в строгой гостиной мадам Орли, но уже через несколько минут сидели в карете, которая мчала их в ресторан «Золотой лев». Дерри весело болтала, размахивая одной рукой, а другую мистер Чарльз Латимер прижимал к своему сердцу.

Когда мистер Латимер отворачивался, Джиана робко разглядывала его. Похоже, он действительно таков, каким его описывала Дерри, и даже лучше, высокий, стройный мужчина со светлыми волосами, которые едва начали седеть на висках. Взгляд его светло-голубых глаз был отрешенным и холодным, но, когда Чарльз улыбался или смеялся — а делал он это в тот вечер довольно часто, — они менялись и становились добрыми и приветливыми. Джиане пришло в голову, что по возрасту он ей, впрочем, как и Дерри, в отцы годится. Но потом девушка подумала, что такой элегантный и воспитанный господин и в сорок лет мог стать отличным мужем.

Когда они подъехали к «Золотому льву», Чарльз помог молодым дамам выбраться из кареты. Они заняли отдельный кабинет, и Чарльз на безупречном французском заказал бутылку шампанского.

— Да это же настоящий кутеж, сэр! — со смехом воскликнула Дерри.

— Ах, дорогая, — ответил Чарльз, — надо же нам отпраздновать встречу.

— У меня от шампанского всегда болит голова. — Это были первые слова, которые Дженифер произнесла за весь вечер.

— А Джиана от него чихает, — заметила Дерри.

— У меня есть тост, — заявил Чарльз Латимер, поднимая бокал. — За мою очаровательную невесту! — Он оглядел девушек, я его улыбка стала еще шире. — Да у меня тут целый гарем, — пошутил Чарльз. — Никогда прежде я не бывал в компании таких очаровательных девушек.

— Да-да, и в будущем тебе вряд ли представится такая возможность, — сказала Дерри, подмигнув ему.

— Мой отец всегда поступает так, как считает нужным, — вдруг заявила Дженифер. — К тому же вы слишком молоды, чтобы указывать ему.

Наступило долгое, напряженное молчание. Джиане ужасно хотелось оттаскать Дженифер Латимер за волосы за ее бестактность. К большому облегчению девушки, Чарльз откинулся на спинку стула и сказал дочери:

— Дженифер, дорогая, жена, особенно такая молодая и красивая, как Дерри, вполне может повелевать своим мужем. Мужья — самые податливые существа на свете, уверяю тебя.

Джиана отпила шампанского и чихнула.

— Надеюсь, мисс ван Клив, шампанское не приведет к вашему моральному падению, — шутливо заметил Чарльз, слегка обнимая девушку за плечи.

— Нет, сэр, — прошептала Джиана, чувствуя, как лицо ее покрывается горячим румянцем под его взглядом.

— А нам однажды удалось выпить шампанского, — сообщила Дерри. — Мальчишка-садовник принес. Мы выпили всего полбутылки, но на следующее утро у нас, как и у Дженифер, болела голова. Мадам Орли решила, что мы захворали, и уложила нас в постель.

Джиана посмотрела прямо в глаза Дженифер, но та осталась абсолютно равнодушной. Наверное, дочь Чарльза больше похожа на покойную мать, — подумала Джиана, — ведь глаза у нее совсем не такие, как у мистера Латимера".

— Моя дорогая Дерри, — заговорил Чарльз, — не хочешь ли ты сказать, что две благовоспитанные девушки способны на подобные проделки? Какая безнравственность!

— Что вы, сэр, наши разговоры куда более безнравственны, уверяю вас!

Джиана вдруг задрожала, хотя в комнате с жарко пылающим камином в этот холодный зимний вечер было тепло и уютно.

— Надеюсь, милочка, вы не замерзли? — спросил Чарльз, наклоняясь вперед.

— Нет, сэр, — едва выговорила Джиана, вновь покраснев.

— Мне даже не верится, — заговорил Чарльз, — что я решил провести в Швейцарии всю зиму. Снега здесь куда больше, чем в Нью-Йорке, а ветер до костей продувает. — Он заботливо посмотрел на Дерри. — Дорогая, поскольку мы поженимся сразу после Рождества, то я позволил себе купить кое-какие вещи тебе в подарок. Надеюсь, тебе понравится плащ, подбитый соболиным мехом.

— У тебя отличный вкус, Чарльз! — воскликнула Дерри.

— Я рад, — тихо проговорил он, поднося ее руку к губам. Наклонившись к ней, он что-то прошептал Дерри на ухо. К удивлению Джианы, всегда такая выдержанная и уверенная в себе умница Дерри вдруг покраснела.

— Папа, тут холодно, — капризно промолвила Дженифер. — Мы все закоченели.

— Мне надоели твои капризы, — неожиданно заявил Чарльз, откидываясь назад. — Хватит изображать из себя провинциальную жеманницу.

— Хочешь, я дам тебе свою шаль, Дженифер? — спросила Дерри свою будущую падчерицу.

— Нет, благодарю вас, мисс Фермаунт, — откликнулась та. — Папа ни за что не простит мне, если вы простудитесь.

— Я вовсе не такой безжалостный, — проговорил Чарльз Латимер, — но мне бы не хотелось откладывать наше венчание.

— Не стоит беспокоиться, Чарльз, — произнесла Дерри, — я никогда не простужаюсь. Ты еще успеешь в этом убедиться. Моя дорогая Джнана, — внезапно переменила она тему, — ты же ничего не ешь. — Она бросила взгляд на бюст подруги. — А если ты ничего не будешь есть, то он никогда не станет больше.

Джиана покраснела и осуждающе посмотрела на Дерри, но тем не менее быстро ухватила на вилку кусок тушеной говядины.

Глава 2

Аврора ван Клив смотрела в окно на Белгрейв-сквер. Она наблюдала за няньками в накрахмаленных фартуках, которые без умолку болтали друг с другом, не сводя, однако, глаз со своих подопечных, весело играющих в мяч в высокой траве.

Аврора взглянула на свою тонкую, красивую руку: она сломала ноготь. Милли придет в ужас, увидев это. Старушка частенько ругала Аврору, как будто та все еще была маленькой девочкой, а не сорокалетней вдовой.

«Господи, что же делать?» — думала она. Отвернувшись от окна, Аврора оглядела библиотеку. Это была единственная уютная комната в огромном доме. С тех пор, как умер ее муж, Мортон ван Клив, она редко бывала здесь. Конечно, иногда Мортон звал жену в библиотеку — похвастаться перед друзьями-торговцами своей красивой и милой женой. Ко всему прочему она была из аристократической семьи, и это льстило тщеславию Мортона. Аврору он считал своим лучшим приобретением.

Прошло немало времени, прежде чем Мортон отправился на тот свет, н Аврора смогла наконец почувствовать себя хозяйкой в мрачной комнате, где три стены были заставлены шкафами, забитыми книгами, а дорогая мебель, казалось, навсегда впитала в себя запах табака…

Аврора тряхнула головой, отбрасывая грустные воспоминания. Вот уже двенадцать лет библиотека принадлежала ей одной. Она взглянула на картину, висевшую над камином. На ней Аврора была изображена с шестилетней Джианой. Эта картина уже давно заменила портрет Мортона, который теперь пылился на чердаке среди прочего хлама. И теперь, глядя на картину, Аврора в который раз подивилась, что Джиана еще в раннем возрасте была точной ее копией. Теперь же ее очаровательное дитя превратилось в привлекательную молодую девушку, которая только что вернулась из дорогого пансиона в Швейцарии. Мать не узнавала ее: до того чужой и незнакомой стала Джиана.

Аврора медленно подошла к своему изящному письменному столу и уселась в удобное кресло с изогнутыми золочеными подлокотниками. Ах, как презрительно отнесся бы Мортон к такой мебели! Хозяйка посмотрела на кипу бумаг, которыми следовало заняться немедленно, но, подумав, отодвинула их в сторону. Ее мучила мысль о том, что она упустила свою дочь. Аврора признавалась себе самой, что она в ответе за недопустимое поведение девушки и за ее романтические девичьи глупости. Опустив голову на руки, она вспоминала их недавний разговор.

… Джиана угрюмо смотрела на мать, прищурив красивые глаза.

— Послушай, мама, — заявила она, — меня все эти документы ничуть не интересуют. Понимаю, ты хочешь, чтобы я стала такой же, как ты, — занималась бизнесом и целыми днями думала бы о доходах.

Аврора пропустила это заявление мимо ушей.

— Конечно, все это ново для тебя, дорогая. Точно так же я чувствовала себя двенадцать лет назад, когда умер твой отец. Но ты — моя наследница, мой единственный ребенок.

— Жаль, что Джон умер. Будь он жив, ты не стала бы приставать ко мне со всеми этими делами, ведь правда?

— Возможно, Джиана, но ничего не поделаешь — твоего брата больше нет. Теперь я управляю делами, и если только ты захочешь всему выучиться, то в один прекрасный день сможешь заменить меня. Ты умна, Джиана, и очень на меня похожа.

Девушка перебила мать:

— Но, мама, если уж ты считаешь меня такой умной и похожей на себя, то зачем отослала меня из дома? — В голосе Джианы звучала обида.

Вздрогнув от неожиданно брошенного ей обвинения, Аврора медленно поднялась со стула. Она не решалась взглянуть в глаза дочери.

— Дорогая, — медленно заговорила она, — на то было много причин. Мне хотелось, чтобы ты чувствовала себя уверенной, как все богатые и преуспевающие люди. Тебе необходимо было получить образование, которое бы подготовило тебя к… — Аврора осеклась, понимая, что не говорит дочери всей правды.

— К чему, мама? Чтобы стать старой девой, которая обожает командовать мужчинами? Я же помню твои письма! Да, ты настаивала, чтобы я хорошо изучила математику. Полагаю, я действительно умна, хотя не думаю, что это главное в женщине. Я не буду такой, как ты, мама, я не хочу остаться одинокой! Я не хочу быть чудачкой!

— Чудачкой? Но неужели ты хочешь стать чьей-то собственностью, как все женщины в Англии? Не будешь же ты отрицать, что с твоей головой заслуживаешь большего? Или тебе хочется всегда быть глуповатой простушкой.

— А разве только глупые женщины хотят выйти замуж, иметь семью, любить и быть любимыми? Неужели из-за того, что ты была лишена всего этого, ты желаешь мне одиночества?

— Джиана, пожалуй, я ошиблась, отправив тебя в Швейцарию. Наверное, мне следовало оставить тебя здесь. — Аврора беспомощно пожала плечами. — Попробуй меня понять. Мне пришлось многому учиться, принимать много решений! Десятки людей зависят от меня! — Аврора отметила, что дочь холодно смотрит на нее. — Послушай меня, Джиана! Ты можешь простить меня? Я так мало уделяла тебе внимания!

— Ага, значит, ты решила теперь исправить свою ошибку! Дело не в том, чтобы простить тебя, мама. Я уже взрослая и меня не очень-то интересуют твои планы на мое будущее. Я сама все решу. — Джиана чувствовала, что зашла слишком далеко, но уже не могла остановиться. — Мама, не будем говорить о прошлом: его не изменишь. Я постараюсь понять тебя, если ты захочешь понять меня. — Внезапно она улыбнулась. — Мама, я влюблена!

Аврора изумленно поглядела на дочь.

— Но тебе же всего семнадцать лет!

— Ты в этом возрасте вышла замуж, — возразила девушка.

«Нет, когда мне было семнадцать, меня продали Мортону», — мелькнуло в голове у матери.

— Но ты только что вернулась из Швейцарии и провела дома всего две недели, — воскликнула Аврора.

— Я и встретила его в Швейцарии. Он там путешествовал с другом. А я жила в одной комнате с его младшей сестрой — после того, как Дерри уехала год назад. Поэтому я довольно хорошо его знаю. Я люблю его, мама, и он тоже любит меня.

— Любишь?! Господи, Джиана, что ты знаешь о любви? — Аврора заметила, что лицо ее дочери потемнело от гнева. — Кто он, дорогая?

— Его зовут Рендал Беннет, и он мужчина, о котором можно только мечтать. Его отец — младший сын виконта Гилроя. Он должен тебе понравиться, потому что интересуется бизнесом, так же как и ты.

— Он в Лондоне?

— Да. По сути дела… — Джиана поняла, что сболтнула лишнее, и торопливо добавила:

— Рендал хочет с тобой познакомиться, мама. Он много о тебе слышал и очень высоко отзывается о твоих способностях. Я хочу выйти за него замуж, как только наступит лето. Мы собираемся обвенчаться в июне

Аврора постаралась взять себя в руки. Поначалу она даже умилилась наивной гордости, звучавшей в голосе Джианы, но затем почувствовала, как ярость захлестывает ее. Неужели ей суждено расстаться с единственной дочерью, так и не узнав ее как следует?

— Тебя послушать, так он образец совершенства. И если он хочет познакомиться со мной, почему бы тебе не пригласить его завтра к обеду?

Джиана взглянула на мать. Что стоит за этим приглашением?

— М-м-м… посмотрю, что из этого выйдет. А теперь я могу уйти?

— Конечно, дитя мое.

Джиана быстро вышла из комнаты, и почти сразу же раздался стук в дверь.

— Войдите! — сказала Аврора.

— Мистер Хардести, мадам! — возвестил лакей.

Аврора с улыбкой кивнула Лансону. У бедняги была ужасная физиономия — шесть лет назад противник в боксерском поединке сломал ему нос. Конечно, лакей не должен иметь такую отталкивающую внешность, но Аврору вполне устраивало его умение владеть кулаками.

— Пусть войдет, Лансон.

Томас Хардестн задержался в дверях, ожидая, пока Аврора поднимется из-за стола. Даже при ярком дневном освещении она прекрасно выглядела, лицо было свежим, черные волосы еще не тронуты сединой.

— Я получил твою записку, дорогая. Что за спешка? Ты не заболела? — Его губы растянулись в улыбке. — Впрочем, у тебя цветущий вид. — И в самом деле, за те двенадцать лет, что они работали вместе, Аврора мало изменилась. Как жаль, что такая красавица не хочет больше выходить замуж — даже за него, хотя он так восторгается ее хрупкой красотой и умением вести дела. Томас вспомнил, как он был потрясен, когда она сообщила ему, что будет сама заниматься бизнесом своего покойного мужа. Но очень скоро понял, что Аврора весьма успешно справляется со всеми трудностями.

— Цветущий вид? Сомневаюсь. Ты просто по-прежнему добр ко мне. Спасибо, что сразу пришел. — Аврора протянула ему руку и прошептала дрогнувшим голосом:

— Все дело в Джиане. Глупышка вообразила, что влюблена.

— Тебе следует называть ее юной леди, Аврора. Представляю, какой она стала! Ведь она очень похожа на тебя, и ты, наверное, в ее возрасте была такой же.

— А ты и представить себе не можешь, что я была молоденькой? — насмешливо спросила Аврора.

Томас впервые увидел Аврору, когда она еще была замужем за Мортоном ван Кливом. И тут же ему вспомнилось, сколько любовниц имел старый Мортон. Он менял их одну за другой.

— Аврора, не говори так! — укоризненно проговорил Томас. — Лучше объясни, что это за господин завоевал сердце твоей дочери.

— Мне известно лишь то, что она считает его совершенством. Его зовут Рендал Беннет, а его дедушка — виконт Гилрой. Судя по описанию Джианы, он весьма привлекателен.

— И тебе хочется знать о нем больше?

Аврора улыбнулась.

— Томас, ты читаешь мои мысли. Да, я должна знать о нем все. Джиана пригласит его пообедать с нами завтра. Пока мне известно лишь его имя и то, что он тайно встречается с моей дочерью. Не жалей денег. Я хочу, чтобы к нашей встрече у меня было подробное описание этого человека. Кто он, чем занимается, на что живет, его привычки… Словом, все!

Томас присвистнул.

— Джиана еще очень молода, — произнес он, — и так невинна.

— А также глупа и романтична, — сухо добавила Аврора.

— Не то, что другие девушки ее возраста.

Почуяв насмешку, Аврора нахмурилась, и Томас, заметив это, поспешно добавил:

— Не волнуйся, дорогая. Все будет хорошо. Ты будешь сегодня в конторе?

Аврора кивнула:

— Конечно. Спасибо тебе.

— Ваше желание, леди… — начал он с улыбкой, отвешивая поклон, — для меня закон. Вы узнаете все, что хотите, — даже имя няньки, которая нашему герою меняла пеленки. Кстати, тебе удалось просмотреть бумаги, касающиеся железнодорожных складов?

— Я пыталась, но, честно говоря, не смогла собраться с мыслями. Знаешь, скоро вернется Дрю, и уж он-то заставит меня работать не покладая рук.

— Хорошо хоть Джиана не завела романа с твоим секретарем.

— Ей не нравится Дрю, потому что он носит очки и не слишком заботится о своей внешности. — Ош помолчала и с горечью добавила:

— И конечно, потому, что он выполняет приказы женщины.

— Не переживай, Аврора. Джиана — не первая девушка на свете, которая влюбилась в семнадцать лет. Ну да ладно, я пойду, займусь этим Рендалом Беннетом.

— Молю Бога, чтобы ты разузнал побольше, — бросила ему вслед Аврора.

Джиана нетерпеливо ходила взад-вперед по дорожке в южной части Гайд-парка. Она послала Рендалу записку, в которой написала, что ей надо срочно с ним увидеться. Молодой человек запаздывал.

— Если ты будешь так метаться, то подошвы сносишь, — внезапно раздался голос у нее над ухом. Джиана вздрогнула от неожиданности.

— Ах, Рендал, как ты напугал меня! — Девушка медленно повернулась, ее сердце быстро забилось, щеки зарделись. — Я боялась, что ты не придешь.

— Ты моя глупышка, — нежно произнес он, прижимая ее руку к губам. Беннет почувствовал, как дрожат пальцы Джианы. — Что случилось, любимая? — спросил он, улыбаясь. — Ты прислала такую таинственную записку.

— Рендал, мама хочет встретиться с тобой. Завтра вечером.

Молодой человек явно встревожился.

— Именно она этого хочет? — нерешительно спросил он. — Она… не рассердилась, Джиана?

Девушка на мгновение задумалась.

— Нет, — в конце концов промолвила она. — Я не думаю, что она могла рассердиться. Но, похоже, она удивилась. — Заметив вопросительный взгляд Беннета, Джиана объяснила:

— Мама надеялась, что я пойду по ее стопам, изучу дело и буду с ней работать.

Рендал рассмеялся.

— Что за нелепая мысль, моя дорогая! Ты — и вдруг выполняешь мужскую работу!

— Именно это я и сказала ей, — радостно подхватила Джиана. На мгновение у нее мелькнула мысль, что Беннет считает ее недостаточно умной, но девушка тут же отогнала все сомнения. Она знала наверняка, что молодой человек не хотел обидеть ее. — Знаешь, — продолжала она, — я видела ее стол. Ужас! Там столько всяких документов, опционов, контрактов! И за две недели, что я провела дома, мама ни о чем другом, кроме дел, не говорила.

— В этом отношении ты совсем не похожа на свою мать, Джиана. Я уверен, что она превзошла других мужчин, но при этом потеряла женскую привлекательность. Какой мужчина захочет заботиться о такой женщине так же, как я забочусь о тебе?

Джиана улыбнулась:

— Рендал, ты же никогда не видел мамы!

— Да, дорогая. Но как бы то ни было, она ставит деловые интересы выше своего дома и семьи. А ты не такая, моя любимая. Она хочет завоевывать, а ты — любить, разделить со мной свою жизнь, быть женой и матерью. За это я тебя люблю и ценю. И ставлю выше всех женщин.

Слова попали в цель: от его неприкрытой лести глаза девушки засветились.

— Твоя мама согласилась, чтобы мы поженились?

— Не совсем еще, но я ей сказала, что мы собираемся обвенчаться в июне. Я уверена, что завтра вечером ты сможешь убедить ее в том, что станешь замечательным зятем.

Беннет улыбнулся девушке и вдруг подумал о том, что еще ни разу не целовал ее.

— Джиана! — прошептал Рендал и, наклонившись к ней, нежно провел губами по ее губам. Он ощутил, как девушка напряглась, а затем потянулась к нему. Но молодой человек быстро отстранился и заметил, что она была разочарована. Что ж, у него появилась уверенность: если вдруг Аврора ван Клив не поддастся действию его обаяния, то уж ее дочь будет на все готова ради него. — Из тебя выйдет отличная жена, дорогая. А теперь мне пора идти: не хочу, чтобы сплетни о нашей встрече достигли ушей твоей матери.

— Конечно, Рендал, — послушно согласилась девушка. Ее сердце все еще сильно билось от его легкого поцелуя.

Беннет ушел. Джиана смотрела ему вслед. Ей бесконечно нравился этот высокий стройный мужчина с теплыми серыми глазами.

Девушка подошла к своей горничной Дейзи, которая неподалеку поджидала ее.

— Какой красавец, мисс Джиана! — воскликнула служанка. — Он такой вежливый, галантный…

— Да, — обрадовалась Джиана ее словам. — Он просто прелесть.

— Конечно, мисс, — горячо подтвердила Дейзи, которая, впрочем, не была уверена, что молодой человек может встречаться с девушкой без разрешения ее матери. Но у него были честные намерения, а глаза ее хозяйки сияли такой радостью!

…Аврора поднялась и встала рядом с Джианой, когда лакей объявил о прибытии Рендала Беннета. От взгляда хозяйки не укрылось, что, войдя в комнату, молодой человек быстро оглядел гостиную, и на секунду его взгляд задержался на двух полотнах Рембрандта, висевших над камином. Беннет был именно таким, каким Аврора его представляла — красивым, уверенным в себе мужчиной лет тридцати, на лице которого играла открытая мальчишеская улыбка, способная растопить сердце любой женщины. Миссис ван Клив почувствовала, как напряглось тело ее дочери.

— Мистер Беннет, — приветливо сказала хозяйка, делая шаг навстречу пришедшему и протягивая ему руку. — Рада вас видеть.

Рендал взял протянутую руку, но пожал ее не так крепко, как собирался: уж слишком он был потрясен. Он-то ожидал увидеть пожилую кикимору с увядшей физиономией, а перед ним стояла очаровательная молодая женщина с девичьей фигурой, одетая в роскошное платье. Беннет пожирал глазами ее обнаженные плечи, окутанные пеной белоснежных кружев. На шее Авроры сверкало драгоценное ожерелье из бриллиантов и рубинов.

— А-а-а… А я-то все думал, от кого Джиана унаследовала такую красоту? — наконец выдавил он из себя. — Теперь все ясно. Вы поразительно похожи.

— Боюсь, мистер Беннет, мы похожи еще больше, чем вы предполагаете.

Рендал почувствовал себя неловко: хоть хозяйка и говорила приветливым тоном, он услышал в ее голосе скрытую угрозу.

— Я так рада, что ты пришел, — радостно проворковала Джиана, испытывая огромное облегчение от того, что ее мать так тепло встретила Рендала. — Бокал хереса? Обед подадут в восемь, а вы пока можете не спеша побеседовать, чтобы получше узнать друг друга.

— Спасибо, малышка, — промолвил Беннет таким тоном, каким обычно говорят с малыми детьми. — Я с радостью выпью бокал хереса.

Джиана направилась к столику, заставленному винами и хрустальными бокалами.

— Присаживайтесь, мистер Беннет, — пригласила миссис ван Клив, которой пришло в голову, что Рендал Беннет еще опаснее, чем она думала.

Рендал подождал, пока Аврора займет свое место, а затем грациозно опустился в кресло напротив нее.

— Джорджиана сказала мне, — заговорила Аврора, — что ваш дедушка — виконт Гилрой. Насколько я помню, Беннеты — из Йоркшира. И если я не ошибаюсь, ваш дядя, Джеймс Делмен Беннет, тоже виконт?