- Признай, что все получилось в точности, как я и ожидал. Бекки была слепым орудием в моих руках.
      - Тщеславная, самодовольная личность, - пробормотала девушка, правда, без особого пыла. - Но я так счастлива, что могу позволить себе проявить благородство. - Касси резко повернулась, радостно сверкая глазами, и прижалась к нему. - Как чудесно иметь возможность открыто выражать свои чувства, не притворяясь и не сдерживаясь.
      - И что же ты чувствуешь, Кассандра? - прошептал Энтони, уверенный, что Скарджилл и синьор Доннетти уставились на них с довольными ухмылками.
      Энтони хотел услышать из ее уст признание в любви. Но Касси подняла голову и лукаво прищурилась:
      - Боюсь, милорд, что если мы простоим так еще немного, вы повергнете в смущение всю команду своим видом.
      - И что же вы, мадам, предлагаете в столь затруднительном положении? - в тон ей осведомился граф, уже давно понявший, как необходимо терпение в тех случаях, когда речь идет о Касси.
      - Вероятно, - с деланным раздражением вздохнула она, - придется пригласить вас в свою каюту.
      - Твою каюту?
      - Будьте же справедливы, милорд. Поскольку вы в конце концов убедили меня выйти за вас замуж, разве не честно будет разделить со мной все свои владения? Кроме того, моя половина каюты - именно та, где стоит кровать, - коварно объявила она.
      - Я подумаю над этим, мадам, - серьезно пообещал граф, беря ее под руку. Если вы к тому же угодите мне, возможно, придется проявить некоторую щедрость.
      - Я постараюсь изобразить пылкую страсть. Энтони закрыл за собой дверь каюты и повернул ключ в замке.
      - Теперь нам никто не помешает, мадам. При виде жены у него перехватило дыхание - Кассандра стояла посреди комнаты и, не теряя времени, сбрасывала одежду. Она раскраснелась от безуспешных попыток справиться с длинным рядом пуговиц на лифе. Энтони подошел к столу и налил два бокала вина, все еще искоса поглядывая на Касси. Она наконец освободилась от платья, спустила с плеч кружевные лямки сорочки и, поймав его взгляд, подняла лицо и взглянула на Энтони. Сорочка на мгновение задержалась на бедрах, а затем соскользнула на пол.
      - Я жду тебя, муж мой.
      Энтони улыбнулся и поставил на стол бокалы.
      - Неужто, любимая, мы оказались здесь не только для того, чтобы разрешить мои затруднения, но и твои?
      - Да, если хочешь знать правду, несчастный! У меня все болит.., тут.
      Она легонько коснулась треугольника золотистых завитков. Глаза Энтони искрились весельем.
      - Желаю, чтобы у меня всегда находилось лекарство от подобного недомогания, миледи.
      - И я тоже, милорд.
      Оставшись обнаженным, граф взял ее за руку и повел к кровати. Сначала они ласкали друг друга не спеша, почти лениво, наслаждаясь взаимными прикосновениями. Касси отчаянно хотела давать, давать так же беззаветно, как всегда давал он. Высвободившись из объятий Энтони, она дотронулась губами до широкой груди и проложила дорожку из поцелуев к упругим мускулам живота. Положив голову на бедро мужа, она, чуть дыша, стала ласкать вздымавшийся отросток, вдыхая терпкий мужской запах.
      Энтони понял, какое чувство владеет ею, как велико желание доказать ему свою любовь. В это мгновение тело его напряглось, как тетива: плоть словно просила ласки ее губ. Полные груди прижались к его животу, и он услышал, как колотится ее сердце. Когда ее губы, наконец, нежно завладели им, Энтони показалось, что его тело сейчас его предаст, и он попытался отстраниться, но Касси ему не позволила. Она неистово ласкала его языком, и когда Энтони застонал, ей почудилось, что она сейчас умрет от наслаждения.
      Не в силах больше вынести сладостной пытки Энтони сжал ее лицо ладонями и потянул Касси наверх. Она молчала, глазами вопрошая, каковы его желания.
      Энтони, что-то несвязно пробормотав, посадил Касси на себя и ворвался в нее, пронзая насквозь, осыпая поцелуями, пока Касси не обезумела. Захваченная собственными ощущениями, она едва почувствовала, как он взорвался внутри. Ей хотелось одного - навеки продлить это мгновение.
      - Я люблю тебя, - прошептала она, откидывая с его лба темные волосы.
      - А я - тебя, - кивнул граф, вспомнив в эту минуту о бесконечном плавании вокруг земного шара, долгих одиноких ночах в этой самой каюте, когда в сердце - ничего, ничего, кроме ярости и неотвязного страха. - В воображении я попеременно бил тебя, насиловал и умолял вернуться. Потом представлял тебя мертвой, и это злило меня куда больше, потому что в таком случае ты избежала бы моего гнева и злобы, копившейся в душе.
      Несколько секунд Касси молчала, осознавая смысл так неожиданно вырвавшихся у мужа слов.
      - По крайней мере ты не возненавидел себя. Видишь ли, я и представить не могла, что ты отправишься за мной. Я думала, что потеряла тебя навсегда.
      Он сжал ее крепко, почти до боли обнял.
      - Знаешь, я столько раз представлял эту встречу в Кеннеди-Хаус, что даже репетировал речь, с которой обращусь к тебе.., потому что к тому времени был уверен: я потерял тебя, и ты с радостью бросилась в объятия Линдхерста.
      Касси поудобнее уткнулась подбородком в ложбинку у него на груди и снова вспомнила о ребенке. Но сегодня она все равно промолчит: это их брачная ночь, ночь для двоих. Возможно, завтра, она все откроет.
      Касси подняла голову и поцеловала мужа в губы.
      - А ты знаешь, что я почувствовала, впервые увидев тебя в Нью-Йорке?
      - Что дьявол снова явился за тобой?
      - Нет, ничего столь драматичного. Если хочешь знать, я нашла тебя неотразимым, ошеломляюще прекрасным. Только гнев делал тебя незнакомым, даже чужим. В этот миг я бы с радостью упала в обморок, причем непритворный.
      - Твоя гордость так же велика, как моя, сага, и ты воздала мне мерой за меру. - Граф широко улыбнулся и обнял Касси. - Сегодня ты ни разу не пожаловалась на свое плечо, дорогая. Возможно, не стоит откладывать обещанную трепку.
      - Оно ужасно болит, милорд, просто я истинный стоик. Ты обещал мне два дня, а слово нужно держать.
      На мгновение граф ей поверил, и глаза его тревожно сузились. Но Касси тут же фыркнула и, обняв мужа, привстала и прижала его лицо к своей груди.
      - Если мне придется отправиться на тот свет, Кассандра, задохнувшись под тяжестью твоих грудей, - сообщил он, после того как она освободила его, - я с радостью покорюсь такой участи. - И, расплывшись в улыбке, добавил; - Просто не верится.
      - Чему именно, милорд?
      - Что ты еще не спишь, дорогая. Неужели я подарил тебе так мало наслаждения, что наша любовь больше не служит для тебя сонным зельем?
      - Я никогда не осмелюсь быть настолько невнимательной к своему мужу, заверила его Касси, - только к любовнику.
      Глава 29
      Теперь Касси с безграничным доверием говорила с Энтони обо всем. В душе у нее больше не осталось ни сокровенных уголков, ни секретов. Она ничего не утаила от мужа. Кроме известия о будущем ребенке.
      Единственный приступ тошноты случился, когда она была одна. Касси, крадучись, шла по проходу после того, как вылила за борт содержимое тазика, когда перед ней неожиданно вырос Скарджилл. Окинув взглядом ее бледное лицо и тазик в руках, шотландец покачал головой.
      - Вы должны сказать ему, мадонна. Он протянул руку, и Касси безмолвно вручила ему тазик.
      - Просто глупо.., вы же понимаете, это доставит ему огромную радость.
      - Знаю, - вздохнула Касси, - по крайней мере я тоже так думаю. От вас.., и Жозефа никогда ничего нельзя было утаить.
      Губы у нее задрожали. Судорожно сглотнув, она распрямила плечи. Касси все еще не оправилась от жесточайшей рвоты и поэтому никак не могла собраться с мыслями.
      - Не представляю, девочка, как можно считать иначе. Ложитесь лучше, пока силы не вернутся. Вы слишком много натерпелись. Мужчины наверняка будут винить капитана, если увидят, какая вы несчастная и измученная.
      - Знаете, Скарджилл, он еще не побил меня, как обещал.
      Камердинер заметил легкую улыбку в глазах хозяйки, хотя не понял ее смысла.
      - Его милость сейчас придет. Он никогда не оставляет вас надолго.
      Шотландец ободряюще кивнул и ушел, унося тазик. Касси ждала графа, наблюдая за волнами, увенчанными белоснежной пеной, и парусами, наполненными мартовским бризом. Устав от ожидания, она заслонила рукой глаза от яркого утреннего солнышка и направилась к синьору Доннетти, стоявшему за штурвалом.
      - Где его милость, синьор Доннетти? - робко спросила Касси, поскольку не знала Франческо так же хорошо, как Скарджилла.
      - Капитан улаживает небольшое недоразумение, - вежливо объяснил помощник.
      - Какое именно? Он ничего мне не говорил. Что произошло, синьор Доннетти?
      - Ничего особенного, мадонна, - равнодушно пожал плечами помощник. Последние дни выдались особенно тяжелыми для хозяина с хозяйкой, и теперь Франческо жалел, что не вовремя распустил язык. Но от Касси невозможно было так легко отделаться.
      - Повторяю, синьор Доннетти, в чем причина недоразумения?
      Он нахмурился и склонился над штурвалом.
      - Это один из матросов.., новенький, нанятый перед самым отплытием из Генуи. Достаточно опытный, и все шло неплохо до прошлой ночи. Парень вел себя тихо и даже сторонился остальных членов команды. Но, к сожалению, добрался до джина. Он мгновенно озверел и набросился с ножом, на кого бы вы подумали? Артуро! Стал кричать, что Артуро скармливает команде помои, годные лишь для свиней. - Доннетти философски покачал головой. - Я, конечно, обезоружил его, но нужно было сообщить капитану.
      - И что велел капитан?
      - Двадцать плетей. Лично я швырнул бы негодяя за борт.
      Касси невольно повернулась к грот-мачте.
      - В кубрике, мадам, - подсказал Франческо, проследив за ее взглядом. Капитан не хотел, чтобы вы увидели порку.
      Касси охнула, вспомнив о синяках, которые оставил у нее на спине ремень Энтони.
      - Как зовут этого человека, синьор Доннетти?
      - Луиджи. Я бы ни за что не нанял его, если бы не рекомендации знакомого капитана торгового судна. Он неплохо справляется с работой и обычно никого не трогает.
      Когда Касси за обедом стала расспрашивать мужа о случившемся, тот, как и синьор Доннетти, просто пожал плечами.
      - Ничего из ряда вон выходящего. Этому парню вредно спиртное, я полагаю. Он скоро оправится.
      - Ты сам порол его?
      - Да.
      Вспомнив что-то, Энтони нахмурился.
      - Странный он какой-то. Хныкал, как трус, но отказался снимать рубашку. Я оставил его с кровавыми лохмотьями на спине.
      - Но откуда Луиджи достал джин?
      - Как ни странно, у Артуро Тот прятал бутылку в кубрике, и негодяй обнаружил его тайник.
      - Интересно, - усмехнулась Касси, - подливал ли Артуро это мерзкое зелье в йоркширский пудинг?
      - Я бы не возражал, если бы это заставило тебя побольше есть.
      Он оценивающе оглядел ее груди, выпиравшие над кружевной отделкой лифа.
      - По-моему, ты немного поправилась, любовь моя. Касси опустила глаза. Последнее время ее платья стали несколько тесны.
      Граф допил вино и отодвинул стул. Скрестив руки на груди, он небрежно вытянул длинные ноги.
      - Я только сейчас вспомнил, дорогая, что ты не держишь слова - Слова, милорд?
      Подняв глаза, Касси увидела у него на лице широкую насмешливую улыбку.
      - Прежде чем начать, однако, я должен осмотреть твое плечо.
      - Я плесну вином в твою самодовольную физиономию, если ты не прекратишь молоть вздор.
      Девушка подняла бокал, словно готовясь исполнить угрозу.
      - Как в ту первую ночь, Кассандра? - хрипло спросил он.
      Касси медленно кивнула, живо припомнив ту взбешенную перепуганную девочку, вооруженную только глупой бравадой.
      - Предпочитаю вспоминать нашу вторую - совместную ночь.
      - Не сомневаюсь, милорд. Может, признаетесь теперь, действительно ли ваша бесценная графиня Джиусти.., уж она-то наверняка с готовностью расставляла перед вами ноги - так восхищалась вашими блистательными талантами в постели?
      - Вряд ли тебе понравится мой рассказ. Однако, Кассандра, я попрошу тебя воздерживаться от вульгарностей.
      - Не понимаю, милорд, почему мужчинам можно все, а женщинам нельзя? Вечно им приходится, если можно так выразиться, балансировать на одной ножке и следить за своими выражениями, чтобы не показаться чересчур откровенными!
      - Что ж, сага, следуя твоей метафоре, ты вечно скачешь на одной ножке, и я неизменно взываю к своей снисходительности, чтобы ты окончательно не потеряла равновесия.
      Касси окинула мужа негодующим взглядом и гордо выпрямилась:
      - Позвольте заметить, милорд, я буду говорить и делать все, что мне угодно, и не потерплю никаких нотаций.
      - Но разве не я всегда позволял тебе поступать именно так?
      - Позволял?! Я никому не разрешаю диктовать мне, и хватит об этом!
      - Вот как? Леди изволит приказывать? Прекрасно, мадам, все будет, как вы пожелаете.
      Касси так растерялась, что Энтони не сдержал хохота.
      - Но как ты смеешь насмехаться надо мной?
      - Опять ты прыгаешь на одной ножке, дорогая. Я смеюсь, потому что нахожу тебя и твои капризы восхитительными.
      - Я не какой-нибудь домашний котенок, которого можно гладить или прогонять, по настроению, и была бы благодарна, если бы ты не считал мои чувства глупыми капризами.
      - Большинство женщин, - неожиданно серьезно заметил Энтони, предпочитают, чтобы ими управляла твердая мужская рука. По своему опыту, Кассандра, ты должна знать, что зачастую жены с тошнотворной готовностью повторяют мнения мужей. Даже если муж при этом - полнейший осел.
      - Да, понимаю, что ты имеешь в виду. Но...
      - Так я и знал, что не обойдется без "но", - вздохнул Энтони.
      - Но, - продолжала она, сознавая, что его разочарование притворно, только мужчины имеют право выбора, а женщины, лишенные такового, вынуждены себя вести, как ты описываешь.
      - Почему же ты совсем другая? Касси опустила глаза:
      - Потому что я.., непорядочная, невоспитанная женщина...
      Энтони с деланным отчаянием воздел руки к небу:
      - В таком случае кто же ты, Кассандра? Ты не считаешь себя порядочной, воспитанной женщиной, - приговор, от которого лично меня бросает в дрожь, и одновременно отказываешься признавать себя беспомощным котенком. Возможно, ты предпочла бы стать мужчиной?
      - По крайней мере мужчину нельзя взять силой.
      - Верное, но не совсем уместное замечание.
      - Нет, не хотела бы! Будь я мужчиной, вечно волновалась бы, как остальные воспримут мое поведение.
      - Значит, ты готова хоть иногда мириться с моим мужским самомнением?
      - Если обещаешь мириться с моим, мне было бы совестно придираться и спорить по пустякам.
      - Превосходно! Наконец-то мы пришли к соглашению! Не помню, говорил ли я тебе, Кассандра, что временами ты бываешь крайне утомительной?
      - Как и ты, Энтони.
      - И думать не хочу, что все могло быть по-другому. - Улыбнувшись, граф поднялся. - Надеюсь, что хотя бы сегодня мир между нами сохранится.
      Он подошел к жене, осторожно спустил с ее плеча платье и снял узкую повязку, прикрывающую рану, которая уже покрылась коричневой корочкой.
      - Болит?
      - Нет.
      Рука Энтони медленно скользнула по ее груди.
      - В таком случае пришло время расплаты, мадам. Я собираюсь выполнить свое обещание. Помните? Касси в ужасе закричала:
      - Ни за что! Я не позволю себя бить! Но, увидев, как в глазах мужа зажглись ласковые искры, она лукаво улыбнулась:
      - Если жестокость так присуща вашему характеру, милорд, с моей стороны будет несправедливо полностью сломить вашу волю.
      Она безотчетно протянула руки, и граф позволил Касси раздеть себя. Пока она неловко возилась с застежкой брюк, Энтони, коварно усмехаясь, осведомился:
      - Может, ты опустишься передо мной на колени и стянешь сапоги?
      - Да.., но только потому, что хочу сама. К тому времени, как вся одежда оказалась на полу, Касси раскраснелась от усилий. Она по-прежнему стояла на коленях, медленно окидывая взглядом великолепное мужское тело, и краска никак не сходила со щек, но уже по иной причине.
      - Если бы я выглядела, как ты, клянусь, не возражала бы против того, чтобы родиться мужчиной. Энтони осторожно обвел пальцем контуры ее лица.
      - Благодарю Господа, что он оставил тебя в прежнем обличье.
      - Но ты - само искушение, милый, - прошептала она.
      Внезапно Энтони рывком поднял ее на ноги.
      - Ну а теперь разделаемся с твоим нарядом, дорогая! Он раздел Касси, поднял на руки и быстро понес к кровати, и не успела она опомниться, как уже лежала у него на коленях лицом вниз.
      - Я человек слова, сага, - сообщил он.
      - Ты не посмеешь! Не нужно меня бить! Хочу, чтобы ты любил меня! завопила Касси, но тут же прекратила сопротивляться, когда он нежно погладил ее округлые ягодицы. - Пожалуйста! - умоляюще охнула она.
      - Твое желание - закон для меня, - согласился граф и перевернул ее на спину.
      - По-моему, похоть и любовь идут рука об руку, - вздохнула она некоторое время спустя, насытившаяся и счастливая.
      - Хорошо бы ты сказала то же самое, когда мы оба будем старыми и дряхлыми.
      - Поскольку вы достигнете почтенного возраста гораздо раньше меня, милорд, надеюсь, что не окажетесь слишком немощны, когда я попрошу повторить сегодняшние подвиги в постели.
      - Если такой день.., или ночь когда-нибудь настанут, - заявил он, легонько шлепнув ее по бедру, - обещаю, что сам перережу свою бесполезную глотку.
      Несколько минут прошли в согласном молчании. Услышав его ровное дыхание, Касси решила, что муж заснул. Она подняла голову и увидела, что он, не мигая, смотрит на нее.
      - Я думала, ты спишь.
      - Посреди дня? О, мадам, неужели вы действительно считаете меня настолько слабым?
      Он отодвинулся, и Касси, приподнявшись, села.
      - Я должна кое-что сказать тебе. Граф молча вздернул брови и пригладил ее растрепавшиеся волосы.
      - Я бы никогда не вышла замуж за Эдварда, даже если бы ты не приехал!
      - Знаю, - только и сказал он.
      - Ты не понимаешь.
      Она почему-то опустила глаза и нервно кусала губы. Длинные пальцы чуть сжали ее грудь, и Энтони пристально всмотрелся в девушку. Нет, он не собирается облегчить ей признание. Слова, казалось, застревали у нее в горле. Касси услышала тихий неясный звук, похожий на рыдание, и с удивлением поняла, что он вырвался у нее. Пальцы Энтони на миг замерли.
      - Мне так жаль, - прошептала она.
      - Не понимаю, почему.
      - О, я такая дурочка!
      - Вот это верно.
      Касси подняла голову и разъяренно уставилась на мужа.
      - Я не спрашивала вашего мнения, милорд!
      Но Энтони улыбнулся и поцеловал ее сомкнутые губы.
      - Будь ты проклят! - взвизгнула она. - Я беременна!
      Она затаила дыхание в ожидании его ответа. Но граф продолжал молчать. Его рука скользнула с ее груди на живот и осталась там.
      - И это мне известно, Кассандра. Касси недоуменно приоткрыла рот и попыталась что-то сказать, но у нее с губ сорвался только лепет:
      - Не понимаю.., как...
      - Когда я привез тебя сюда после дуэли, тебе стало плохо от вина.
      - Но каждому может стать плохо в подобных обстоятельствах - Совершенно верно, - весело подтвердил граф. - Но ты забываешь, как хорошо я знаю твое тело, сага. Стоит тебе забеременеть, и твои груди мгновенно тяжелеют и набухают.
      Касси почувствовала себя круглой дурой.
      - Но почему ты ничего не сказал?
      - Потому что, моя дорогая простушка, ждал этих слов от тебя. Теперь, когда ты знаешь, что детей не находят в капусте, я решил, что на этот раз твоя очередь сообщить мне новость.
      Касси долго молча смотрела на него, прежде чем нерешительно спросить:
      - И ты не усомнился во мне? Не посчитал нечестной, коварной, расчетливой? Не подумал, что я вернулась к тебе только из-за ребенка?
      - Считал и думал.., но только до прошлой ночи Касси, резко выпрямившись, подозрительно покачала головой.
      - Почему до прошлой ночи? Не понимаю, чем она отличается от предыдущих.
      Граф мгновенно принял растерянный вид.
      - Кажется, ты права. Возможно.., я имел в виду позавчерашний день.
      Касси наградила его уничтожающим взглядом.
      - Вам, конечно, нравится забавляться мной, милорд! Поверьте, это очень серьезно! Оставьте свои глупые шуточки!
      - Прости, Кассандра! Если мои подсчеты верны, дитя родится в середине октября, и после лондонского сезона у меня на руках окажется толстая жена. Боже, что я буду делать, когда осенью друзья, как обычно, начнут наезжать с визитами в Клер-касл? - И, уныло вздохнув, Энтони добавил:
      - Кажется, придется пригласить Эллиота и жену, которой он, несомненно, обзаведется к тому времени, поскольку ты станешь слишком неуклюжей, чтобы самой отправиться в ссылку, в Хемпхилл-Холл.
      - Какая ужасная перспектива, милорд!
      - Отчего же, дорогая. Но должен ли я дать обет целомудрия? Обычно, я приглашаю целую компанию прекрасных дам в Клер-касл, чтобы бедняжки насладились свежим осенним воздухом. Креннолан, мой дворецкий, весьма известен своим крепким пуншем, одним из крайне действенных средств убеждения самых упорных красавиц, поначалу отказывающихся разделить со мной постель.
      Касси ударила его кулаком в живот, и Энтони послушно охнул.
      - Ты, жалкий негодяй! Я! Я буду в твоей постели! И утоплю тебя в пунше, если ты хотя бы мельком взглянешь на другую! И сама приготовлю его и положу туда сонное зелье!
      Энтони перекатился на спину и ответил ей хищной улыбкой:
      - Ах, любовь моя, но не сможешь же ты справиться со всеми этими леди!
      - В таком случае, - бесхитростно заявила Касси, опуская глаза, - мне, возможно, следует свести знакомство с мужьями этих красавиц, прежде чем испортится фигура.
      - Это мысль, - протянул Энтони, видя, что жена с трудом сдерживается. - Но учти, сага, большинство джентльменов настойчиво продолжают носить парик, причем не снимая. И они бреют головы. Неужели тебе понравится лысый мужчина в постели! - И, понизив голос до насмешливого шепота, добавил:
      - Кроме того, конечно, существует печальная проблема вшей.
      - Вот как? Вы обладаете поистине великим талантом, милорд, превращать самые серьезные обсуждения в пустую болтовню.
      - Будь у тебя что сказать, дорогая, я имею в виду действительно серьезное, - поверь, ты нашла бы меня самым внимательным собеседником.
      - Получается, я несу чушь и так ничего и не добилась?
      - Да. Кажется, я обременен глупенькой женой, которая не доверяет собственному мужу. Касси все еще нерешительно хмурилась.
      - Я собиралась вернуться в Англию.., одна.
      - Тогда я должен быть благодарен за быстроходность моей яхты. Еще два месяца поисков, и я превратился бы в куда более страшного злодея, чем был в Нью-Йорке.
      - Но больше никаких секретов. - Касси удовлетворенно вздохнула и, прижавшись к мужу, закинула на него ногу. - И ты готов принести такую жертву?
      - Какую именно?
      - Пунш Креннолана.
      - Кассандра, ты отняла у меня последние силы, а теперь говоришь загадками.
      - Дамы, милорд, и ваше целомудрие. Энтони почувствовал, как губы, прижатые к его плечу, раздвинулись в улыбке.
      - Видишь ли, у леди тоже бывают вши.
      - Вот как! - только и вымолвила Касси.
      Глава 30
      Надутые паруса громко хлопали о снасти, и яхта летела вперед, когда ветер неожиданно переменился.
      - Право руля, мадонна.
      Касси кивнула и повернула тяжелый штурвал чуть вправо. Почти детская радость охватила ее, когда яхта немедленно послушалась.
      - Наша дочь будет любить море, - убежденно объявила она, слизывая соленую пену с губ.
      - Или сын.
      Оглянувшись, она увидела столь редкую улыбку на худом, обветренном лице синьора Доннетти.
      - Все дочери и сыновья, сколько бы их ни было, - твердо откликнулась она, не сводя глаз с бесконечного горизонта. - Что вы собираетесь делать, когда окажетесь в Англии?
      - "Кассандра" никогда подолгу не застаивается в порту. Летом мы отплываем в Вест-Индию, потом вернемся в Геную до весны. Капитан - не столько английский аристократ, сколько истинный генуэзский банкир. Когда он живет в Англии, обязательно нанимает курьеров, чтобы те возили его распоряжения в Геную, Париж и Амстердам, где у него банки и торговые предприятия. Он человек проницательный и энергичный, и поэтому дела его процветают.
      Касси удивилась столь пространной речи обычно немногословного синьора Доннетти. Вероятно, он опасается, что жена графа не одобрит столь неблагородных занятий?
      Покосившись на вновь замкнувшегося помощника, она мягко заверила:
      - Конечно, я молода, синьор Доннетти, но не настолько глупа. "По крайней мере не всегда делаю глупости", - поправилась она про себя. - В Генуе я уже успела узнать кое-что о делах его милости и надеюсь быть ему полезной.
      Больше Касси ничего не добавила, понимая, как сильно возмутится Франческо при одной мысли о том, что женщина может вмешиваться в мужские дела.
      Посмотрев налево, она заметила нового матроса, Луиджи, ловко управлявшегося с бухтой каната.
      - Его спина зажила?
      - Да, но он по-прежнему нелюдимый и угрюмый. Как только мы доберемся до Англии, я с ним распрощаюсь.
      Касси вспомнила о странном происшествии, случившемся накануне. Она вышла из каюты, чтобы присоединиться к стоявшему на шканцах графу. Внезапно неизвестно откуда возник Луиджи. Взгляд темных глазок был неотрывно устремлен на ее тело.
      - Что? - осведомилась она, переходя на итальянский.
      Но он нагло уставился на нее и молчал.
      - Что тебе нужно?
      Совсем рядом послышались шаги, и Луиджи, наспех пробормотав извинения, исчез в проходе.
      - Что произошло, мадонна?
      - Как я рада, что вы появились, Скарджилл! Этот человек, Луиджи.., мне от него как-то не по себе.
      - Негодяй осмелился приблизиться к вам?
      - Да. По-моему, он заблудился.
      - Капитан обязательно узнает об этом! - фыркнул Скарджилл.
      Касси, посчитав, что ведет себя глупо, дотронулась до его рукава:
      - Пожалуйста, не беспокойте его милость подобным вздором. Он просто застал меня врасплох, вот и все.
      И видя, что она не убедила Скарджилла, поспешно переменила тему, заговорив о Шотландии, поскольку знала, что камердинер решил провести несколько месяцев у родных, недалеко от Глазго, как только хозяева обоснуются в Клер-касл.
      - Да, мой брат живет недалеко от Лох-Ломонд. Чудесные места.., поросшие вереском холмы и пустоши. Вам бы понравилась эта земля, мадонна, да только бедность убивает надежду в сердцах и заставляет людей голодать. Меня примут настороженно, ведь я служу у презренных сассенахов - по-вашему, англичан. Придется рассказать о том, что в жилах его светлости течет итальянская кровь. Возможно, это сделает их посговорчивее.
      ***
      - Проклятие! Всего неделя до берегов Англии, и морю взбрело сорвать на нас свою злобу!
      Касси взглянула на нависшие черные тучи, собиравшиеся на западе, и вздрогнула.
      - У нас есть время до вечера, милорд?
      - Если повезет. Признаться, испытание не из приятных, Кассандра. Я бы с радостью обошелся еще без одного шторма в Атлантическом океане.
      Но по мере того как ветер становился сильнее, Касси почувствовала, что в ней растет едва скрываемое возбуждение. Она спросила, перекрывая шум ветра и хлопанье парусов.
      - Можно, я надену мужской костюм и встану вместе с тобой за штурвал?
      - Черта с два! - Он схватил Касси за руку и повернул лицом к себе. Отправишься в каюту и будешь сидеть там.
      - Нет! Я хочу остаться с тобой!
      Энтони разжал руки и шагнул к штурвалу. Касси нахмурилась, стараясь подслушать, о чем он говорит с синьором Доннетти. Белая стрела молнии разорвала небо, и Касси подпрыгнула от неожиданности, но тут же улыбнулась. Она не позволит обращаться с собой, как с жеманной маленькой девочкой, которая будет только рада, если ее запрут в каюте. Нет, она хочет разделить с Энтони эти острые ощущения, свободу и радость бури!
      Касси вызывающе скрестила руки на груди и почувствовала даже некоторое разочарование, когда, широко улыбаясь, вернулся муж.
      - Пойдем со мной, любимая.
      Касси с подозрением уставилась на него:
      - Поможешь мне переодеться?
      - Если хочешь.
      Девушка недоверчиво покачала головой. Подобная уступчивость совершенно не свойственна графу.
      - Хорошо, - наконец решилась она. - Но поспешим. Небо почти черное. Шторм разразится с минуты на минуту.
      Она побежала вперед, подобрав юбки, и, распахнув дверь каюты, бросилась к шкафу.
      - Где штаны? Ты захватил их с собой или придется снова просить у матросов?
      Энтони прислонился к закрытой двери.
      - Ни то, ни другое. Ты останешься здесь, дорогая, пока не закончится шторм.
      - Ты обманул меня!
      - Верно, но мне ничего не оставалось делать.
      - Я уже говорила, милорд, - начала она, пытаясь сдержаться, - что обычно поступаю, как захочу. И не позволю обращаться со мной, как с несмышленым младенцем!
      - Тогда, мадам, перестаньте вести себя подобным образом.
      Яхта неожиданно рванулась вправо, и Касси едва успела схватиться за комод, чтобы не упасть. Муж мгновенно очутился рядом.
      - А если бы ты в это время была на палубе? Я не могу позволить тебе так рисковать.
      - А я не позволю диктовать мне, что делать, милорд. И немедленно уберите руки!
      Яхту снова качнуло. Энтони крепче сжал плечи жены.
      - У меня нет времени спорить с тобой, Кассандра! Ты сделаешь, как велено, иначе я просто привяжу тебя к кровати! Подумай о моем ребенке, черт возьми!
      Поток злобных слов застрял в горле. Ребенок... В своем возбуждении она не подумала о младенце.
      Касси растерянно сгорбилась.
      - Хорошо, - пробормотала она, не глядя на мужа.
      - Ты обещаешь?
      - Да, Он ласково погладил ее щеку.
      - Не расстраивайся, этот шторм не последний, - заверил Энтони, устремившись к двери.
      - Ты будешь осторожен? - окликнула его Касси. Но муж только усмехнулся.