Снаружи послышались крики, а затем еще несколько выстрелов.

Неожиданно Уилкс схватил Сента за руку, и тот увидел в его глазах безумие и невыносимую боль. «Рак желудка, — подумал Сент, — медленная мучительная смерть». Во взгляде Уилкса было еще что-то, пока непонятное Сенту. Но скоро он все понял — решимость: Уилкс готов был убить его, несмотря на приступ. Дрожащими руками умирающий нащупал револьвер, и Сент на мгновение прикрыл глаза, зная, что произойдет.

Джул тихо плакала.

— Пожалуйста, не надо.

Раздался приглушенный выстрел, и она вскрикнула.

Мужчины не шевелились, потом Сент осторожно положил обмякшее тело Уилкса на пол пещеры.

Джул отвернулась, не в силах вынести остекленевший взгляд Уилкса.

В пещеру ворвался Брент и, увидев лежащего, вложил револьвер в кобуру.

— Мертв? — спросил он.

— Да, — ответил Сент. «Он хотел умереть. И если бы я колебался хоть мгновение, Джул бы этого не вынесла».

— Джош подстрелил еще одного негодяя, — сообщил Брент.

Сент кивнул. Он в последний раз посмотрел на человека, принесшего им столько страданий, на человека, который сам невыносимо страдал.

— Любимая, — сказал он, обнимая Джул, — теперь все позади.

Джул прижалась к мужу и обхватила руками его широкую спину. Уткнувшись ему в грудь, она почувствовала, как часто бьется его сердце. Сент покачивал Джул, успокаивая, гладя ее спутанные волосы. Вновь бросив взгляд на тело Уилкса, он почувствовал какую-то странную грусть: была ли Джул в его опиумных снах спасением от себя самого? Или ему хотелось умереть с ней вместе? Сент покачал головой, сомневаясь, что когда-нибудь сможет понять. Было бы жестоко говорить об этом с Джул: она слишком настрадалась.

— Джул, а ты — крестная мать, — сказал Сент. — И скоро увидишь сокровище Байрони.

— Я — крестная мать? — переспросила Джул, словно все еще не веря, что все позади.

— Да, и думаю, Брент разрешит тебе даже выбрать имя для малыша.

— Конечно, — согласился Брент. — Это твое право, Джул.

— Мне не терпится увидеть моего крестника! — обрадовалась она.

«В мире так много зла, — думал Сент. — Но все-таки встречаются люди, которые скрашивают жизнь, придают ей смысл, дарят радость и любовь». У него была жена, его Джул, которую он любил больше жизни. Вот это и есть настоящее счастье!

Сент прижал ее к себе. Она всегда будет рядом с ним, частью его.

Джул застыла от восторга в гостиной Хаммондов.

— Как ты думаешь, — вернул ее на землю Майкл, — может, у нас получится такая же удивительная крошка, как у Байрони?

— Почему только у Байрони? А как же я? — вставил Брент, улыбаясь жене. Она все еще была ужасно бледной, но глаза ее засияли. Их сын, Деймон Майкл, спал в детской кроватке рядом с креслом своей мамы.

— А ты, — усмехнулся Сент, — лишь получал удовольствие.

— Точно, — улыбнулась Байрони. — Джул, если когда-нибудь тебе надоест твой муж, приводи его ко мне, я с радостью приму его. Очень полезный человек. Внимательный, заботливый и к тому же знает невероятные истории о том, откуда берутся святые.

Сент промолчал, удивляясь, что Байрони что-то помнит.

— А я могу предложить то же самое в отношении Брента, — сказала Джул. — Если бы не он, я бы уже плыла в Китай.

Сенту хотелось возразить, сказать, что Уилкс умирал и знал об этом. Бедный ублюдок!

— Думаю, нам стоит выпить за то, какие мы все необыкновенные, — сказал Брент. — Сент, Тэкери можно выпить бокал шампанского?

— Мистеру Джону Тэкери, — сказал Сент, улыбаясь негру, — я обязан по гроб жизни. Мои наилучшие пожелания и пожизненное бесплатное медицинское обслуживание!

— Замечательно, — воскликнул Брент. — Бат! Всем шампанского!

— A что касается тебя, малышка, — сказал Сент жене, — я собираюсь любить и лелеять тебя до конца своих дней.

— В таком случае, — сказала Джул, сжимая руку мужа, — мне придется отдать тебе свой «дерринжер».

— «Дерринжер»?

— Да, ты можешь снова раздавить его.

— Джул, если еще когда-нибудь…

— А Пенелопа, наверное, отдаст свой Томасу.

— О чем ты, черт возьми, говоришь? Пенелопа?! Только не говори мне, что вы обе…

Сент запнулся, услышав смех Брента.

— Да, и это называется «лелеять», — сказала Байрони. — А вот и шампанское!

— Сенту отдадим всю бутылку, — улыбнулся Брент. — Похоже, она ему необходима.