- Пришли солдат, и мы отправимся, - решил он.
      У него не оставалось времени поговорить с Ларен, Попросить ее прикинуться больной и остаться во дворце, в безопасности. Впрочем, так ли уж здесь надежно? Лучше всего было бы сгрести Ларен в охапку, созвать своих людей и немедля покинуть проклятую Нормандию, вернуться домой, усыновить Таби и забыть и про Ролло, и про наследство, ожидавшее Таби (однако получит ли мальчик его когда-нибудь - это еще бабушка надвое сказала!), и про темные тайны этого двора.
      И все же Таби должен прибыть в Нормандию. Эта страна и в самом деле - его удел. Однажды он может стать правителем большой богатой страны, обладателем величайших сокровищ и могучей власти. Жизнь хрупка, и мужчины и дети могут расстаться с ней в любой момент. Таби - ближайший наследник, а потом это герцогство приобретет еще большее значение, его владыки начнут тягаться с франкскими королями - Меррик предвидел это. Он обязан распутать все интриги, безотлагательно, и притом не обнаружить своих подозрений перед воинами, которые будут сопровождать его и Ларен.
      Меррик заметил во дворе Олега и старого Фиррена. Улыбнувшись, он громко окликнул их:
      - Помните, как наш Эрик любит подраться? Так вот, когда вернетесь домой, скажите ему, скоро я его навещу и заставлю его жрать грязь. Передайте, ему понадобится шесть человек, по меньшей мере шесть самых крепких парней, чтобы свалить меня.
      - Ага, - ответил Олег, пристально всматриваясь в лицо своего друга, - я так ему и скажу.
      Старый Фиррен молча сплюнул в пыль у своих ног.
      Меррик махнул им рукой на прощание и направился к конюшне, где уже поджидали четверо солдат.
      Ларен вдыхала теплый осенний воздух, запах тиса, кустарников и живых изгородей, диких ромашек, влажные ароматы Сены. Всадники быстро пронеслись мимо рыбаков, забрасывавших невод, удильщиков, пристроившихся на высоких черных скалах над рекой и добывавших крупного голавля. Дорогу размыло дождем, однако небо уже прояснилось, стало синим, под цвет глаз Меррика.
      Ларен напевала, улыбаясь мужу. Их сопровождали четверо солдат, двое впереди и двое позади.
      - Надо было нам прихватить с собой сладкого вина из погреба дяди Ролло, весело сказала она, - в подарок его старому другу, колдуну. Как ты думаешь, господин мой?
      Меррик признал, что это неплохая идея, но жаль, что никто не подумал об этом раньше. Подручный Веланда, - человек с грубыми чертами лица, но проницательными глазами (звали его Рогнвальд), буркнул через плечо:
      - Вино - хорошая штука, все так, но, по мне, куда важнее уберечься от разбойников, которые прячутся в этих лесах. Веланд велел мне позаботиться о твоей безопасности, госпожа, и о господине Меррике.
      - Я так рада, что ты сам поехал с нами, - с улыбкой поблагодарила его Ларен.
      - Ты взял с собой меч, господин. - Меррику не понравился взгляд, которым Рогнвальд смерил его оружие.
      - Ну да, - беспечно откликнулся Меррик, - один из солдат отдал мне свой, сказал, может пригодиться. Ты же сам говоришь, здесь полно разбойников. Лучше быть наготове.
      Рогнвальд кивнул, ударил каблуком своего жеребца и, нагнав двух воинов, ехавших впереди, затеял с ними какой-то разговор.
      Меррик придержал коня, чтобы не разлучаться с Ларен.
      - Послушай, - тихонько заговорил он, пытаясь изобразить любовную беседу, хотя и сомневался, что ему это удастся. - Я...
      - Смотри, господин Меррик, вон они! Это монахи, которых навязал нам франкский король. Ролло пришлось построить для них монастырь Святой Катарины, в двух лигах отсюда, на вершине горы. Вид оттуда - загляденье.
      Меррик поспешно покинул Ларен и крикнул в ответ Рогнвальду:
      - Стоит мне увидеть монаха, и я спешу в баню! Они так мерзко воняют!
      - Верно! - хохоча, подхватил Рогнвальд. - Эти жалкие нищие никогда не моются и не стирают свои длинные платья. От них так и несет грязью, вшами и прогнившей шерстью."
      - Я не могу поклоняться богу, который заставляет своих слуг ходить грязными, - объявила Ларен, сознавая, что христианский Бог для нее навсегда утрачен, и нисколько не жалея об этом.
      Путники отправились дальше. Еще с час они ехали вдоль берега Сены, готовые отразить нападение разбойников.
      Однако враги не встретились им на этой дороге. Наконец один из солдат издал крик и указал рукой направо. На маленьком холме с видом на реку стояла небольшая неуклюжая хижина, из отверстия в крыше поднималась тоненькая струйка дыма. У порога паслась только одна лошадь, рядом с ней никого не было.
      - Где же Ньяль, конь дяди Ролло? - удивилась Ларен. - Я не вижу его, Рогнвальд, - обернувшись к Меррику, она пояснила:
      - Ньяль - огромное животное, семнадцати вершков в высоту. Мой дядя может ездить верхом только на нем, если он сядет на другую лошадь, ему придется волочить ноги по земле.
      - Итак, Рогнвальд? - произнес Меррик, и рука его потянулась к рукоятке меча.
      Рогнвальд озадаченно нахмурился, но внезапно лицо его просветлело:
      - Вон жеребец, пасется там, под дубом. Это Ньяль.
      - Пошли, Меррик, - весело позвала Ларен, - пора нам повидать колдуна.
      Она спрыгнула с лошади, не дожидаясь помощи, и поспешила ко входу в маленькую хижину. Меррик хотел крикнуть, остановить ее, но не сделал этого. Слетев с коня, он бросил поводья одному из воинов и поспешил вслед за женой. Викингу пришлось наклонить голову, чтобы не удариться о притолоку, покрывшуюся многолетней копотью. Внутри было совсем темно, и прошло несколько мгновений, прежде чем глаза Меррика привыкли к темноте. Когда он сумел разглядеть, что творится внутри, то вздрогнул от изумления. В помещении было невообразимо грязно, в застоявшемся воздухе витали запахи протухшей пищи, немытых тел, зимовавших в доме животных, но возле очага, служившего центром комнаты, сидел старик с длинной белой бородой и в длинном белом платье, необычайно красивом и чистом. Хозяин поднял голову и поглядел на Меррика:
      - Ты ее муж? - спросил он.
      - Да, я Меррик Харальдссон из Мальверна.
      - Из Мальверна, в Вестфольде, - негромко подхватил колдун, помешивая палкой уголья в очаге. - Вестфольд - красивая страна, но Харальд Прекрасноволосый будет еще долго править ею. Ты догадываешься об этом, викинг? Он - долгожитель, не хуже Ролло.
      - Меня это ничуть не беспокоит.
      - Ты взял себе жену, в жилах которой течет кровь многих благородных мужчин и женщин. - Старик словно не обращал внимания на Ларен, хотя она стояла совсем близко от него и, словно зачарованная, не могла отвести от него глаз, однако не произносила ни слова. Меррик сделал еще один шаг вперед, но колдун остановил его движением руки.
      - Оставайся, где стоишь, викинг, не то ты потревожишь пламя. Я как раз подбросил свежих веточек, и сейчас огоньки, угольки и зола расскажут мне всю правду.
      Меррик тем не менее подошел вплотную к старцу.
      - Ответь мне, старик, где сейчас Ролло?
      - Пришел и ушел.
      - Его лошадь, Ньяль, осталась здесь.
      - Герцог купается в реке. Я дал ему мазь, чтобы вылечить суставы, а потом велел смыть ее с себя в реке. Сейчас он там, на берегу Сены.
      - А теперь ответь, кто ты такой?
      - Я? - Сверкающий взгляд черных глаз пытался, казалось, проникнуть в самую душу Меррика. - Ах, да, - произнес он, хрипло расхохотавшись. - Ты мне не доверяешь! Я не сержусь на тебя, викинг. Ты только погляди на свою жену. Она тоже не верит мне, но гораздо хитрее тебя, зорко следит за мной и - ты-то и не заметил! - прячет нож в складках своего платья.
      - Ты прав, - холодно подтвердила Ларен. Она подняла руку, обнажив длинный нож с рукоятью, хитроумно изукрашенной слоновой костью, и с узким лезвием такое оружие легко пробьет насквозь грудь воина, и между лопаток выйдет наружу окровавленное острие. - Ты не тронешь моего мужа. Попробуй только, и я убью тебя.
      Меррик изумленно уставился на свою жену. Он и понятия не имел, насколько тревожно провела Ларен последние дни, а ведь он так старался уберечь ее от страшных подозрений, внушить Ларен уверенность в безопасности. И опять Меррик недооценил жену и снова поклялся себе, что подобную ошибку совершает в последний раз. Он подошел и встал рядом с ней.
      - К тому же она беременна, - продолжал старик, на которого угрозы Ларен не произвели ни малейшего впечатления. Во чреве у нее дитя, а в руке нож. Ты стала очень отважной, Ларен, отважной и любящей. Ролло сказал мне, что Таби жив. Он был чудным малышом, толстым, улыбчивым, всегда смеялся, и мне это очень нравилось, хотя десны у него были еще голенькие, беззубые. Он, бывало, тянул ко мне свои ручонки, и у меня голова шла кругом от счастья. А потом все переменилось, и мне пришлось бежать. Ролло нашел для меня это убежище.
      Меррик увидел, как Ларен пошатнулась, точно ее ударили, и сильно побледнела. Меррик прижал жену к себе:
      - Тебе плохо?
      - Нет, - ответила она, не сводя глаз с колдуна. Внезапно старик поднялся с грубо сколоченного стула и расправил белые складки своей одежды.
      - Это ты, да? - тихонько спросила его Ларен. Меррик посмотрел на нее, на старика:
      - Что ты говоришь, родная?
      - Это мой отец, - ответила она, вырвалась из объятий мужа и, обойдя очаг, вплотную подошла к старику, который, впрочем, выглядел теперь не таким уж древним - он стал во весь рост и оказался очень высоким.
      - Да, доченька, это я.
      Ларен тихо всхлипнула и уткнулась лицом ему в грудь.
      - Мне трудно пришлось, когда ты пропал. Сперва мама ушла, а потом и ты.
      - Да. Я знаю. Я знаю. - Халлад прижимал к себе дочь, поглаживая прекрасные рыжие волосы. Поверх ее плеча он посмотрел на Меррика:
      - Я счастлив видеть ее, и тебе я рад, Меррик Харальдссон. И ты и она глядели на меня с недоверием. Чего вы боитесь?
      - Мы до сих пор не знаем, кто похитил ее и Таби, - промолвил Меррик. - Я полагал, что Ролло заманил нас в ловушку, что нас хотят изгнать из дворца. Ты слышал, что Фромма убили и я тоже подвергся нападению?
      - Да, я рассказал ему, - донесся мощный голос из темного угла комнаты.
      Оглянувшись, Ларен и Меррик увидели приближающегося к ним Ролло. Лицо у герцога было суровым, он уже не выглядел жалким стариком с редеющими седыми прядями волос, разметавшимися по плечам. Теперь он снова превратился в легендарного Ролло, сильного, решительного, внушающего уважение и страх, в того человека, который принял Меррика и Ларен в первый их день в Руане.
      - Да, Меррик, я здесь, и если я расставил ловушку, то не для тебя. Халлад хотел увидеть тебя и свою дочь. Я обещал ему, что с твоей помощью мы узнаем, кто убил его жену, твою мать, Ларен. Я не убивал Нирею и не добивался ее любви, как тебе сказали. В ее смерти обвинили Халлада, а я не мог допустить, чтобы его казнили безвинно. Он вынужден был скрываться, а я старался помочь ему, и вот, два года назад, незадолго до того, как тебя и Таби похитили, мой брат превратился в старого колдуна, который якобы снабжал меня всякого рода пророчествами и наставлениями. Эта омерзительная хижина воняет, как сточная канава, но она - лишь прикрытие, чтобы отпугнуть любого, кто попытался бы разыскивать здесь Халлада. На самом деле он живет в монастыре Святой Катарины - вы проезжали мимо него по пути. Там Халлад притворяется христианским монахом. Наша хитрость удалась. Покажись своей дочери, Халлад! Я послежу, чтобы люди оставались снаружи.
      Халлад выпустил из своих объятий Ларен, стащил с головы плотный седоволосый парик, сдернул накладную бороду. Густые пламенно-рыжие волосы, в которых почти не проглядывала седина, рассыпались по плечам. Его волосы были такого же цвета, как и волосы Ларен, в глазах, черных, как у Ролло, сверкала жизненная сила. Когда братья стояли рядом, плечом к плечу, было заметно их несомненное сходство, но лишние волосы Халлада затмевали его. Халлад был красивый, высокий человек, и Меррик порадовался, что застал его в живых. Он даже не казался старым, хотя появился на свет раньше Ролло. Халлад прочитал мысли Меррика:
      - Да уж, мы с Ролло оба не молоды, ты заметил это, Меррик, но боги отпустили нам долгую жизнь.
      - Вы прекрасно распорядились этим даром, - ответил Меррик. Повернувшись к Ролло, он добавил:
      - Положение усложняется, скоро сюда прибудут мои люди во главе с Олегом. Я в самом деле считал, что нас ожидает засада, что те, кто покончил с Фроммом и пытался убить меня, собираются напасть на нас вновь.
      Ролло засмеялся, протягивая руки к огню, игравшему в очаге.
      - Твои люди ворвутся сюда, точно головорезы-викинги в беззащитную деревеньку, или они догадаются притаиться под деревьями и подождать сигнала?
      - Они будут ждать сигнала.
      - Замечательно. Мои люди тоже прячутся снаружи, они укрылись в роще. А теперь можно выпить медку.
      - Надо ждать? - спросила Ларен, снова прижимаясь к отцу.
      - Да, - подтвердил Халлад, целуя дочь в лоб, - мы все должны ждать.
      - Вы посеяли семена и надеетесь собрать урожай, - заметил Меррик.
      - Да, Меррик Харальдссон, я великий вождь. Мой ум и моя сила создали эту землю. Думаешь, я не пущу в ход любую хитрость, чтобы отстоять свои владения и всех, кого я люблю?
      Ролло расхохотался, и Халлад, к изумлению Меррика, пихнул брата локтем в бок:
      - Вечно он блеет, точно возгордившийся мул, - проворчал Халлад, еще раз подталкивая брата. - Скоро он начнет выдавать себя за божество, создавать миф на века. Того гляди, Ролло примет на веру все немыслимые истории, которые рассказывают о нем скальды и повторяют глупцы.
      Ролло снова расхохотался.
      - А как же ты, старина? Ты заставил меня приходить в эту мерзкую гнилую хижину, прикинулся святым христианским монахом и всех убедил, будто я являюсь к тебе за пророчеством, которое ты вычитываешь в угольях своего жалкого очага. А, Халлад?! - И он вновь расхохотался, а затем добавил уже серьезно, задушевным голосом обращаясь к брату:
      - Дети не понимают нас, Халлад, они не считаются с моей раздражительностью, им невдомек, почему дряхлый герцог ведет себя так глупо.
      - Я очень удивилась, когда ты начал держаться так, словно разум твой помрачился, - призналась Ларен.
      - Отлично, - подхватил Ролло, - значит, все остальные тоже заметили мою слабость и уверились в ней.
      Халлад наморщился, будто в раздумье:
      - Хотел бы я знать, он в самом деле притворялся или...
      - Надеюсь, что так, отец, - возразила Ларен.
      - Ты уверен, что нынче предатель обнаружит себя? - спросил Меррик у Ролло.
      - Уверен, - ответил старый герцог, - уверен. Сегодня я упомянул в присутствии нескольких человек о том, что Халлад живет здесь под видом святого отшельника, и о том, что я собираюсь посетить его. Я сказал всем, кого я подозревал, что Халлад прислал мне весточку: он-де выяснил, кто именно убил Нирею и похитил Ларен и Таби.
      - Всем, включая Отту и Веланда? Ролло кивнул, и на миг в его темных глазах промелькнула боль:
      - Да. - промолвил он минуту спустя, - сегодня мы узнаем врага в лицо.
      - Наконец-то, - откликнулся Халлад.
      Хельга ехала бок о бок с Оттой, их сопровождала дюжина до зубов вооруженных солдат. Отта предупредил Хельгу, что ее отец жив. Хельга не сразу поверила ему, но она наметила Отту себе в мужья, несмотря на его непрерывные боли в желудке, которых не могло исцелить даже ее зелье, и поэтому она решила пока что не пускать в ход свой ядовитый язык.
      Лучше польстить Отто, сделать вид, будто она приняла его россказни за чистую монету. Она еще успеет поиздеваться над министром, когда выйдет за него замуж.
      Когда отряд подъехал к развалившемуся жилью, Хельга недовольно сморщила нос:
      - Чтобы мой отец поселился здесь? Какой вздор! Он никогда не согласился бы и кончики пальцев замарать, а уж тем более прятаться в такой грязной лачуге. Это просто немыслимо.
      - Тем не менее это правда, - возразил Отта, не глядя на нее. - Я слышал это из уст великого Ролло сегодня утром. Ты собираешься повидаться с отцом, да или нет?
      - Ну да, да, только пусть он выйдет во двор. Я не хочу перемазаться с ног до головы.
      Внезапно, безо всякого предупреждения, Отта схватил Хельгу за руку и, рывком выдернув из седла, швырнул ее на землю. Хельга распласталась на боку, с трудом переводя дыхание и испуганно таращась на него.
      - Лживая тварь, - с улыбкой произнес первый министр, спрыгнул с коня и встал над ней.
      Хельга попыталась приподняться, но он пнул ее тяжелым башмаком и угодил по ребрам. Хельга вскрикнула и снова упала, - Так и лежи, - проворчал он, - мне нравится смотреть, как ты валяешься на земле, наконец-то ты бессильна, Хельга, Наконец-то ты заткнулась. Клянусь богами, наконец-то тебе нечего сказать. И ты беспомощна, Хельга, совершенно беспомощна, как Фромм, когда он напился так, что не мог бы и минуты устоять в драке. Как давно я готовился убить тебя, всех истребить, весь ваш проклятый род.
      Хельга посмотрела на него, потом перевела взгляд на дружинников Отты, которые отводили глаза, стараясь сохранить на лицах равнодушное выражение.
      - Сюда приехало много людей, в том числе и твой великий дядя Ролло, но они уже уехали, а остался только один, твой папаша, убийца, которого давно пора вывести на площадь и казнить за преступление.
      - Дядя Ролло не позволит причинить зло моему отцу - если в этой хижине действительно живет Халлад, как ты утверждаешь.
      - О да, в этом я уверен, - подхватил Отта, - я знаю обо всем. Ролло сам спрятал его здесь, он прежде не поведал мне об этом, как человеку, которому должен доверять, однако теперь Ролло впал в детство, тупеет прямо на глазах, разговаривает вслух с самим собой, бормочет, мямлит, и из его слов я понял: Халлад здесь. Оба они скоро умрут, совсем скоро - так начнется падение дома Ролло. А когда Я позабочусь о герцоге, съезжу в Париж и убью его выродка. Я просил Карла оказать мне такую услугу, глупец попробовал, но неудачно, придется самому приглядеть за всем. И тогда король франков назначит меня на его место, и я стану вторым герцогом Нормандии. Да-да, по моему приказу Гийом будет убит, и он, и его беременная жена, и некому будет оплакивать эту утрату. Карл знает, что я сумею уберечь эти земли от набегов викингов куда лучше, чем эта жалкая развалина, лучше, чем кто-либо из его никчемных родичей.
      - Отта! - перебил его тихий, спокойный голос. - Отта! Знаешь, я не слишком-то и удивлен. Странно лишь то, что ты, видно, сильно поглупел и потому без опаски выбалтываешь свои планы не одной Хельге, а этим воинам. Чем больше людей знают о твоем замысле, тем вернее он обречен на провал. Какой из тебя вождь, Отта! Ты просто жалкий шут. Тебе не удастся занять мое место - ты потерпел поражение, Отта.
      Ролло стоял перед Оттай, прямой, высокий, такой же крепкий на вид, как и в дни своей юности, воин, вооруженный мечом и кинжалом, облаченный в пушистую медвежью шкуру. Волосы уже не мотались спутанными прядями у его лица, не никли бессильно на плечи, герцог отбросил их назад и связал кожаным ремешком. Ролло преобразился, Меррик с облегчением понял, что этот человек и впрямь сумеет вырастить из Таби настоящего повелителя, мальчик будет в безопасности, когда вернется к чему и к своему отцу Халладу.
      Растерянность Отты длилась лишь один миг.. Он выхватил меч:
      - Мразь! Что с тобой произошло? Да, теперь-то я вижу, ты обманывал меня, ты мне лгал. Убейте, убейте его! Всех убейте!
      Дружинники Отты тоже обнажили мечи, они с охотой повиновались своему вожаку, но игра уже закончилась: секунду спустя их со всех сторон окружили воины, подкравшиеся незаметно, как волки в ночи. Отта онемел, застыл, точно надгробье, не сводя глаз с человека, в чье старческое слабоумие он имел несчастье поверить.
      - Господин, - произнес Меррик, выступая вперед, - он подсылал ко мне убийц. Я вправе первым бросить вызов предателю.
      Тут Хельга одним движением поднялась с земли, тихо повторяя:
      - Папа, папочка, это в самом деле ты?
      - Да, дочка, это я. Подойди ко мне.
      Хельга подбежала к нему, обеими руками обхватила Халлада:
      - Ты ничуть не изменился, - прошептала она, уткнувшись носом ему в шею, ты точно такой же, и волосы у тебя по-прежнему огненно-рыжие. Я так тосковала по тебе, отец!
      - Прошло всего три года, Хельга, - буркнул Халлад в ответ. - Ну да, я малость состарился. Пожалуй, я тоже скучал по тебе, дочка, но твой дядя говорит, ты у нас стала ведьмой, сочиняешь всякие тайны и загадки для легковерных ушей, варишь зелья, запугиваешь людей. Слыхал я про твою комнату наверху башни, где воздух пропитан запахом отравы, которую ты стряпаешь. К тому же ты повадилась дразнить бедняжку Ларен, не правда ли? Ты намекала, что Таби и ее украли по твоему приказу? Стараешься придать себе важности, да, дочка? И ради "этого причиняешь близким боль и сеешь разлад. Я очень недоволен тобой. Ты плохо себя вела все эти годы.
      - - Ты верно говоришь, отец, я виновата, но что же мне оставалось? Меня выдали замуж за Фромма, а он, бы убил меня, если б не боялся. Я давно уже поняла: чтобы выжить, надо как-то вознестись над другими людьми, и тогда взялась за колдовство. - Внезапно глаза ее изумленно расширились:
      - Но как же ты узнал обо всем?
      - От твоего дяди, разумеется, от кого же еще?
      - Но ведь он... - и Хельга покачала головой, поняв наконец, что она так и не сумела разгадать герцога.
      - Отойди от своих людей, Отта, - Приказал Ролло, - для тебя все кончено. Ты сильно задолжал нам - мне, Меррику и даже Халладу.
      Отта не двинулся с места. Он отвернулся от Ролло, не желая видеть, как преобразился человек, еще утром , казавшийся слабоумным стариком, поглядел на Меррика, в глазах которого сверкала убийственная ярость, и понял, что если он решится вступить с ним в схватку, то Меррик выпотрошит его, точно селедку. И Халлад, оказывается, жив! Сперва Отта не поверил в это, когда услышал, как Ролло болтает с самим собой, узрев в этом лишнее подтверждение тому, что герцог и впрямь утратил рассудок. Хельга прижималась к груди отца, ухватившись руками за его плечи. Платье ее было в грязи, и Отта с радостью припомнил, как он ударил ее, он знал, что ребра у Хельги еще долго будут болеть - хоть какое-то утешение.
      Отта не хотел умирать. Ему грезилась высокая, величественная судьба, он проявил такую выдержку, бесконечное терпение, хотя желудок с каждым годом болел все сильнее, но он скрывал эти муки. Король Карл обещал, что его предназначение сбудется. Отта взглянул на Ларен - он ненавидел ее всегда, даже когда она была маленьким ребенком, даже когда он ничего не знал о ней... Хорошо хоть этот щенок, Таби, подох! Вот если б и она не вернулась, не привела бы с собой этого викинга...
      - Позволь мне сообщить тебе кое-что еще, Отта, - проговорил Ролло. - Таби жив. Меррик спас его. Прежде всего, конечно, его уберегла Ларен, она сумела сохранить ему жизнь за два года рабства, она жертвовала собой ради него. О да, Таби жив, и он будет служить Гийому верой и правдой, а если рок пожелает, Таби станет герцогом Нормандии. Ты проиграл, Отта, ты проиграл все. Мне тошно глядеть на твой позор. Я позабочусь, чтобы казнь твоя оказалась более мучительной, чем те страдания, которые ты причинил нам.
      Теперь Отта дрожал всем телом.
      - Сука! - выкрикнул он, обращаясь к Ларен. Он выхватил меч, занес его высоко над головой и, исступленно воля, прыгнул в седло, ударил лошадь в бок каблуком и во весь опор помчался прямиком на Ларен.
      Глава 25
      В последний момент Отта дернул поводья своего жеребца и напал на Ролло. В глазах его полыхали ненависть и месть, и Меррик догадался, что Отта готов смириться со своей гибелью, если только ему удастся зарубить герцога.
      Меррик отшвырнул Ролло в сторону, прикрыл его своим телом. Он успел обнажить меч и держал его острием вверх.
      . Отта выкрикивал проклятия на языке франков, невнятном для Меррика, но викинг прекрасно понимал, что Отта намерен убить его, чтобы добраться до герцога. Отта уже подлетел к Меррику, но тут жеребец осел на задние ноги, яростно фыркая, раздувая ноздри.
      Внезапно раздались вопли Отты, потом они перешли в глухое бульканье, Отта выронил свой меч к ногам Меррика и схватился за шею. Узкое лезвие вошло в его горло по самую рукоять, окровавленный кончик вышел наружу из-под затылка.
      Отта успел посмотреть на Меррика и на Ролло, который поднялся на ноги и стоял теперь рядом со своим братом и викингом, потом перевел взгляд на Ларен лицо ее побледнело, правая рука еще не опустилась.
      - Ты убила меня, - пробормотал Отта, хлынувшая кровь заглушала его голос. - Ты - женщина, и все же ты сумела зарезать меня. Надо было придушить тебя тогда, два года назад, и бросить твое тело в лесу, зверям на съедение. Да, мне следовало убить и тебя, и то мерзкое отродье.
      - Конечно, - подтвердила Ларен, - так тебе и следовало поступить. - Больше она ничего не сказала, просто стояла и наблюдала, как Отта пытается выдернуть нож из раны, как его лицо становится серовато-бледным, как выползает из уголка рта струйка крови, как хлещет горячим потоком кровь из вспоротой шеи. Отта соскользнул с коня и рухнул на землю - мертвым.
      Ролло остановился над трупом, холодно взирая на него. Потом он отвернулся от того, кто прежде звался Отгон, и подмигнул Ларен:
      - Я рад, что не Веланд оказался предателем. Этого бы я не перенес. Да, теперь я чувствую облегчение, это даже словами не выразишь. Ты ,отлично метнула нож, девочка моя. Я хорошо научил тебя, верно?
      - Ты? - произнес Халлад, выступая вперед, подол его белого платья волочился по низкой траве. - Ты? Это я научил ее, или не помнишь? Она была совсем крошкой, когда я вложил нож в ее руки и начал обучать.
      - Да-да, Халлад, ты-то уж и впрямь впал в детство. Внимай мне, я - Ролло, первый герцог Нормандии, и память еще не изменила мне. Это я научил девочку, и я сумею вырастить Таби ничуть не хуже. Кто ты? Жалкий старик. Твои руки дрожат, им уже не удержать оружие.
      - Ха! Слушай, Ролло, мне пришлось жить среди этих ничтожных монахов в приюте Святой Катарины, я согнул спину и бормотал какую-то чушь, чтобы они сочли меня святым, но с этим покончено. Теперь я буду наставлять своего сына точно так же, как воспитал дочь.
      Ларен поглядела на Меррика и покачала головой: старики явно затевали ссору, которая грозила перейти в потасовку.
      - Пусть себе бранятся, - сказал Меррик. Он тоже посмотрел на распростертое на земле тело Отты. - И впрямь отличный удар. Наверное, это я показал тебе, как надо бросать нож.
      Ларен засмеялась, глядя на мужа, сознавая, что любовь к нему сияет в ее взгляде. Меррик встретил взгляд жены и словно онемел. Он приподнял руку, потом опустил ее. Ларен, стряхнув с себя оцепенение, обратилась к Хельге:
      - Я рада, что это не ты предала Таби и меня, рада, что ты не пыталась убить Меррика.
      Хельга молча кивнула в ответ и направилась к телу Отты, сверху вниз поглядела на него, и рот ее искривился от гнева. Отведя ногу назад, она пнула Отту в бок с такой силой, что, будь он еще жив, то завопил бы от боли в сломанных ребрах.
      Ролло, как раз в этот миг ткнувший Халлада кулаком в брюхо, обернулся и с неожиданной серьезностью произнес:
      - Хельга, ты невиновна, и я тоже рад этому, потому что подозревал тебя, поскольку ты очень странно себя ведешь. Я сообщил новости только Воланду и Отто, и вот он здесь, однако я знаю, что виновный не мог составить заговор в одиночку. Кто-то должен был помогать ему, ты или Ферлен.
      - Я тут ни при чем, дядя Ролло.
      - Я знаю, - подтвердил Халлад, - ты ни при чем.
      ***
      Ферлен стояла посреди своей спальни, уперев руки, в бока и нетерпеливо слушая своего мужа. Кардль метался перед ней по комнате и нес какую-то чушь о давно покойном короле Британии Альфреде. Когда Веланд и двое его спутников вошли в спальню, на лице Ферлен явственно выразилось облегчение.
      - Вы не можете увести ее прямо сейчас, - возмутился Кардль, когда они столь внезапно предстали перед ним. - И вообще, что вы здесь делаете? Дядя зовет Ферлен? Она не смеет уйти, я только начал рассказывать ей о моих исследованиях, о биографии славного Карла, то есть Альфреда, - в общем, об этих великих людях, отважных и прозорливых. Неужели нельзя отложить? Почему это Ролло так уж не терпится поговорить с ней?
      Веланд отвел взгляд от согбенного школяра, породившего восемь нежизнеспособных младенцев, - впрочем, чего еще ждать от ученого! Тихим голосом Веланд произнес:
      - Скоро она вернется к тебе, Кардль. А теперь она должна идти к своему дяде.
      - Он все узнал, - прошептала Ферлен.
      - Да, Ферлен, он узнал обо всем.
      - О чем? - переспросил Кардль, почесывая многоумную голову. - О чем ты, Ферлен?
      - Продолжай свое исследование биографии Карла, Кардль. Я скоро приду. Или ты имел в виду Альфреда?
      Клянусь богами, я все время их путаю, да мне и дела до них нет.
      Ферлен услышала, как обиженный муж с трудом переводит дыхание, и усмехнулась:
      - Сколько лет я мечтала произнести эти слова, - сказала она, а потом притихла и пошла по коридору чуть впереди советника, распрямив плечи и высоко вздернув подбородок.
      ***
      - Я мог бы приказать, чтобы тебя казнили прямо сейчас, Ферлен, но решил сперва выслушать тебя. Я хочу знать, почему ты изменила мне. В твоих жилах течет моя кровь, а ты предала меня, предала всех родных ради Отты. Не пытайся лгать, нам все известно.
      Ферлен, жирная, уродливая, с жесткой сединой в темных волосах, откинула голову назад и объявила громким, властным голосом:
      - После них наступила бы твоя очередь, дядюшка Ролло. Ты превратился в глупца, в дряхлого старца, недостойного править нашей могучей страной. - Она остановилась и озадаченно нахмурилась. - Что с тобой произошло? Ты снова изменился. Сегодня утром ты казался слабоумным стариком, я видела это собственными глазами, я была уверена, что твой час близок, ты метался в растерянности, сам не зная, что бормочешь. Отта подтвердил мои подозрения, он тоже считал, что настала пора действовать, избавиться от вас всех. Я слушала, какую ты чушь несешь, и готовила твою гибель, а ты стоишь передо мной прямой, гордый, словно вновь стал молодым.