– Довольно, прошу тебя, – простонала Шарлотта, когда сестра стала ощупывать ей голову, – Говорю же тебе, я не пострадала.
Служанки принесли горячей воды и принялись наполнять большую деревянную бадью. Шарлотта, воспользовавшись возникшей сумятицей, быстро переоделась в домашнее платье. Это не укрылось от глаз Адриенны, и, как только служанки вышли, она спросила:
– Скажи, Лотти, что ты скрываешь?
– Ничего.
– Неправда! Я заметила кое-что у тебя на груди. Какие-то пятна.
Щеки Шарлотты стали пунцовыми.
– Ты меня стесняешься? – удивилась Адриенна. – Но мы с тобой с детских лет моемся вместе.
Продолжая говорить, Адриенна подошла к сестре, распахнула полы ее домашнего платья и заглянула за вырез рубашки.
– Сыпь, что ли? – громко спросила Адриенна, в ожидании ответа подняв на Шарлотту глаза.
Шарлотта, продолжая хранить молчание, все больше и больше краснела.
Приглядевшись повнимательнее к багровым пятнам на левой груди сестры, Адриенна ахнула:
– Бог мой, Лотти! Это кровоподтеки, оставленные чьими-то пальцами.
– Моими. Когда я упала с лошади, то ненароком впилась пальцами себе в левую грудь. – Высвободив полу из рук Адриенны, Шарлотта поторопилась запахнуть платье.
– Ты говоришь правду?
– Да.
– В таком случае у тебя должна болеть рука, если ты на нее упала. – Адриенна обняла сестру за плечи, закатала ей рукав и принялась сгибать и разгибать в локте ее левую руку. – Больно?
– Немножко, – проворчала Шарлотта, высвобождаясь из объятий Адриенны и опуская рукав. – Ты слишком сильно дергаешь ее.
Красные пятна на груди у сестры вызывали у Адриенны некоторые подозрения. С другой стороны, Шарлотта никогда прежде ей не лгала, и Адриенне ничего не оставалось, как сделать вид, будто она поверила, и ждать, когда Лотти ей все расскажет, если, конечно, есть о чем рассказывать. Предложив сестре немного отдохнуть, Адриенна разделась и залезла в кадку с водой.
Шарлотта забралась в постель, укрылась одеялом и стала молча наблюдать за Адриенной. Когда Адриенна вылезла из кадки и переоделась, настало время ужина. Однако Шарлотта, сославшись на боли в руке, отказалась идти в большой зал. Адриенна, кое-как пригладив волосы и бросив взгляд в зеркало, отправилась на ужин в одиночестве.
Люсьен вернулся в жилые помещения замка через кухню, как делал это в детстве. Настроение у него было отличное, и не только потому, что Хьюберт показал ему все ключевые пункты обороны замка. Главное, у него уже созрел план, как заполучить Адди – и не на короткое время, не в качестве любовницы, а навсегда, на всю оставшуюся жизнь. Женитьба на Адриенне, за которой в приданое давали Эйншем, казалась ему теперь не менее удачной и выгодной, чем брак Генриха II с Элеонорой Аквитанской, принесший английскому королю огромные земельные владения во Франции.
Люсьен с самого утра ничего не ел, и доносившиеся из кухни запахи дразнили его аппетит.
– Прошу извинить, милорд! – воскликнула дородная кухарка, едва не протаранив своим огромным подносом неожиданно возникшего в коридоре Люсьена. – Я не знала, что здесь кто-то есть.
– Это моя вина, – сказал Люсьен, вглядываясь в показавшееся ему знакомым лицо женщины.
Он готов был дать голову наотрез, что при матери на кухне заправляла другая кухарка. Неожиданно в памяти всплыло имя этой женщины – Хильда. Во времена его юности это была цветущая пухленькая девушка из деревушки Эвендейл, своей внешностью резко отличавшаяся от остальных обитателей – настоящих заморышей. Должно быть, именно поэтому Люсьен ее и запомнил.
– Отлично зажарена, – шутливо заметил Люсьен, ткнув пальцем в лежавшую на подносе запеченную баранью ногу. – Не мог, знаешь ли, дождаться, когда ее поставят передо мной на стол.
– Стало быть, ты, милорд, проголодался? – расплывшись в улыбке, спросила Хильда. – Тогда садись скорее. Я принесу тебе кусочек повкуснее, чтобы ты заморил червячка. До начала ужина еще не менее получаса.
Люсьен с готовностью прошел на кухню и сел за дубовый стол, за которым обычно ели слуги. Хильда поставила баранину на маленький столик у очага, вытерла фартуком руки и принялась отдавать команды снующим по кухне служанкам и поварятам. Когда те принесли ей на пробу несколько блюд, она выбрала самые аппетитные кусочки и собственноручно положила их на тарелку Люсьена.
Люсьен тут же запустил в еду пальцы – ножи и вилки подавали лишь тем, кто сидел за господским столом. Еда была вкусной – на тарелке Люсьена лежали вперемешку куски жареной дикой утки, сочные ломти домашней ветчины, отварная зеленая фасоль и цветная капуста.
Кухарка с нескрываемым удовольствием наблюдала за тем, как жадно Люсьен поглощает пищу. Проглотив несколько кусков, Люсьен с улыбкой посмотрел на. Хильду:
– Очень вкусно, мистрис. Даже при дворе нашего доброго короля Генриха я не ел ничего подобного.
– Значит, ты служишь нашему королю, милорд? – уточнила Хильда. Видимо, слова Люсьена произвели на нее впечатление. – А я служу Озрику, лорду Эйншему, и зовут меня Хильда. – Поднявшись, она попыталась присесть в придворном поклоне, отчего ее необъятные груди заколыхались как студень.
Представив себе, как толстая Хильда, не удержав равновесия, валится на пол, болтая ногами и задрав подол платья, Люсьен, с трудом сдержав смех, с самым серьезным видом посмотрел на кухарку и произнес:
– К чему эти церемонии, Хильда? Мы же не при королевском дворе!
Хильда с облегчением вздохнула, плюхнулась на свой стул и предложила рыцарю отведать сладкого пирога с ежевикой. Потом, шлепнув себя пухлой ладошкой по лбу, воскликнула:
– Матерь Божья! Я же забыла налить тебе эля!
Хильда проплыла лебедью в дальний угол комнаты и вернулась с кувшином и сладким пирогом, обильно сдобренным ежевичным вареньем и сливочным кремом.
– Как тебя зовут, милорд? – спросила она, выставляя на стол кувшин и блюдо с пирогом.
– Люсьен, моя милая, – ответил рыцарь.
– Сэр Люсьен! – Хильда снова сделала попытку присесть в поклоне, но Люсьен остановил ее, взяв за руку.
– Да брось ты эти китайские церемонии. Я всего лишь случайный гость твоего хозяина Озрика.
– Небось свататься приехал? – лукаво осведомилась женщина.
Люсьен, едва не поперхнувшись, проглотил кусок пирога, запил его крепким эйншемским элем и вытер рукой рот.
– С чего ты взяла?
– А что, не права я?
– Не знаю. Я просто так спросил, из любопытства.
– Из любопытства? – Хильда опустилась на стул, поставив на столешницу пухлые, с ямочками, локти. – Тогда я тебе отвечу: в замке только и разговору, что о свадьбах да подвенечных платьях. Похоже, лорд Озрик решил выдать внучек замуж, вот и приваживает женихов – смотрины устраивает.
– Неужели?
– Точно тебе говорю! Вот и лорд Уилфред приехал, чтобы взглянуть на наших цыпочек.
Появившаяся было на губах Люсьена улыбка исчезла.
– М-да, лорд Уилфред… – пробормотал он. – Мне и в голову не пришло, что он приехал в Эйншем именно по этой причине.
– Вот я и решила, – продолжила свои рассуждения Хильда, – что ты приехал с той же целью – просить у лорда Озрика руки одной из его воспитанниц. Леди Шарлотты, к примеру.
– Почему леди Шарлотты? Почему не леди Адриенны?
– Ах, милорд! – Хильда взмахнула своими пухлыми руками, как откормленная индюшка – крыльями. – Леди Шарлотта в браке с Уилфредом Хоутоном долго не протянет. – Кухарка наклонилась к Люсьену и вполголоса произнесла: – Лорд Уилфред – человек старой закалки. Он сластолюбив, эгоистичен и жесток. Будет давить на бедную девочку, пока та не сломается.
– Почему ты думаешь, что ее так уж легко, сломать?
– Да потому что, хотя леди Шарлотта и старше леди Адриенны на год, по сути она совершенное дитя – робкое, застенчивое и легкоранимое. Шить любит, Священное Писание читает, монахиней хотела стать… Такую обидеть ничего не стоит. Другое дело – леди Адриенна. Она у них заводила. Это ведь она подбила леди Шарлотту убежать с ней на ярмарку в Кэррингтон. Если хочешь знать, эта девушка – отчаянная. Ходит в полном одиночестве в деревню врачевать больных крестьян. Даже роды принимает, а на такое не всякая отважится. Да что там роды! Она с конюхами помогает жеребиться кобылам и не считает это для себя зазорным…
Хильда перевела дух, приблизила лицо к лицу Люсьена и внимательно посмотрела на него своими маленькими глазками.
– Я ведь что хочу сказать-то? – прошептала она. – Мы, слуги то есть, считаем, что леди Адриенна способна укротить такого грубияна, как лорд Уилфред, а вот бедняжке Шарлотте это не по силам. Если Уилфред на ней женится, то погасит ее как свечку, помяни мое слово!
Люсьен с минуту молчал, переваривая сказанное, потом спросил:
– А что думает по этому поводу лорд Озрик?
– Лорд Озрик – человек неглупый и, похоже, склоняется к тому, чтобы выдать Адриенну за Уилфреда, а Шарлотте подыскать другого жениха – подобрее да помоложе. Вот мы, слуги, и подумали, что ты, рыцарь, – подходящая пара для старшей.
Люсьен с отсутствующим видом кивнул, как бы давая Хильде понять, что принял ее слова к сведению, но продолжал хранить молчание. Тогда кухарка, извинившись, поднялась из-за стола и принялась за работу: до ужина времени оставалось совсем немного. Люсьен же продолжал сидеть в одиночестве, покачивая головой в такт своим мыслям и потягивая эль. Возможно, он просидел бы так до самого ужина, если бы не кухарка. Когда рыцарь уже почти опорожнил кружку, она снова подошла к столу.
– Хочешь еще кружечку, сэр Люсьен?
– Не откажусь, – сказал Люсьен, поднимая на кухарку глаза.
Наливая ему эль, Хильда, понизив голос, произнесла:
– Извини меня за смелость рыцарь, но я не могу отделаться от мысли, что где-то тебя уже видела.
Люсьен вздрогнул, но быстро взял себя в руки и ровным голосом сказал:
– Тебе показалось.
– Неужели ты никогда не бывал ни в Эйншеме, ни в Эвендейле? – не унималась Хильда.
Люсьен ничего не сказал, только кивнул.
– Стало быть, я ошиблась, – пробормотала Хильда. – Наверное, видела кого-то очень похожего на тебя. – Она прижала к груди кувшин с элем и, отходя от стола, добавила; – Но я обязательно вспомню, где и когда я этого человека видела. Вот выпью маленько, пороюсь в памяти – и вспомню. Это уж как Бог свят!
Допивая вторую кружку эля, Люсьен думал о том, что времени в его распоряжении остается не так уж много. Если Озрик и впрямь решит выдать Адриенну за Уилфреда, а Хильда вспомнит, что видела именно его, Люсьена, а не просто похожего на него мужчину, то все его планы рухнут, сам он будет убит, а Эйншем так и останется во власти узурпатора.
Он должен сделать все, чтобы как можно скорее обвенчаться с леди. Адриенной.
Глава 13
Люсьен вошел в большой зал в тот момент, когда слуги накрывали столы, предназначавшиеся для воинов и оруженосцев. Озрик и его приятель Уилфред уже сидели за господским столом и, по обыкновению, о чем-то негромко переговаривались. Заметив Люсьена, Озрик махнул ему рукой:
– Присоединяйся к нам, сэр Люсьен!
Когда Люсьен занял предназначавшееся ему место, Озрик спросил:
– Получил ли ты удовольствие от прогулки по замку, рыцарь?
– Если ты имеешь в виду жилые помещения, то я видел только большой зал и спальню, где меня поместили на ночь, – сухо произнес Люсьен.
– Да я не о том. Адриенна сказала мне, что вы с Хьюбертом осматривали укрепления. Как по-твоему, хорошо ли обучены мои люди и достаточно ли укреплен Эйншем?
– По мне, – задумчиво протянул Люсьен, вспоминая парапеты с лучниками, – ты можешь хоть сейчас выступить со своими людьми в крестовый поход – столько у тебя солдат и такая отличная у них выучка. Непонятно только, зачем все они здесь собрались? Неужели для того, чтобы уберечь от нападения небольшой старый замок и бедную деревеньку? Неразумная трата средств и сил.
Озрику ничего не оставалось, как кивнуть в знак согласия.
– А вот и Адриенна! – сказал он, увидев свою воспитанницу, вошедшую в зал со стороны кухни.
Адриенна прошла к столу и села неподалеку от Люсьена, но так, чтобы между ними стоял пустой стул.
– А где же Шарлотта? – осведомился Озрик. – Разве она не почтит нас сегодня своим присутствием?
– Лотти решила полежать в постели. Я попросила Хильду отнести ужин ей в спальню. После падения с лошади у нее все болит, а на теле остались кровоподтеки.
– Шарлотта упала с лошади? – спросил Люсьен. Адриенна вынуждена была повернуться к нему.
– Да. Когда они с лордом Уилфредом отправились на верховую прогулку, ее кобыла споткнулась, и Шарлотта вылетела из седла. – Говоря это, Адриенна сверлила глазами лорда Уилфреда.
– Так все и было, – подтвердил лорд. – Шарлотта не так прочно держится в седле, как некоторые придворные леди.
– Правда? – удивился Люсьен. – А мне показалось, что она ездит верхом совсем неплохо. Я сужу по тому, как ловко она управлялась с конем, когда влетела галопом в ворота замка. Можно было подумать, за ней гонится сам дьявол. Что же касается тебя, милорд, ты приехал гораздо позже… Подозреваю, – произнес он с улыбкой, – что вы с леди Шарлоттой затеяли скачки и она тебя обставила. – Лицо лорда пошло красными пятнами.
– Никаких скачек не было. Уж если бы мы затеяли скачки, первым, вне всякого сомнения, пришел бы я. До сих пор ни одной женщине не удавалось взять надо мной верх.
– И очень жаль, – улыбаясь, сказал Люсьен. – Мне лично очень нравится, когда женщина берет надо мной верх.
Сказав это, Люсьен устремил на Адриенну пристальный взгляд, и она отвела глаза.
Лорд Озрик с интересом на них поглядывал.
– Буду ли я иметь счастье видеть тебя в Эйншеме завтра, сэр Люсьен? – спросил он, накладывая себе на тарелку жареной дичи.
– Будешь, милорд, – ухмыляясь, ответил Люсьен. – Если, разумеется, мое присутствие не доставляет тебе и твоим домочадцам неудобств.
– Нет, конечно. Более того, я надеюсь, что завтра ты поедешь на соколиную охоту и возьмешь с собой леди Адриенну.
– Я не умею охотиться с хищными птицами, – пожала плечами Адриенна. – Никогда этому не училась.
– Уверен, сэр Люсьен будет рад обучить тебя этому благородному искусству.
– Дедушка!
– Леди Адриенна, я к твоим услугам, – произнес Люсьен. Предложение Озрика было ему весьма на руку.
Адриенна вздернула подбородок и отвернулась. Лорд Уилфред, заметив это, сказал:
– Насколько я понимаю, рыцарю больше нравится осматривать укрепления замка и беседовать с эйншемскими рыцарями. Так что, леди Адриенна, если желаешь, я готов отправиться с тобой на соколиную охоту вместо сэра Люсьена.
– Ну уж нет… – пробормотала Адриенна, мигом смирив гордыню. – Сэр Люсьен – мой давнишний друг, и я была бы не прочь с ним поболтать и вспомнить добрые старце времена. Что же касается тебя, лорд Уилфред, – добавила она, полоснув Хоутона нелюбезным взглядом, – ты мог бы взять с собой Шарлотту. Если, разумеется, она будет в состоянии сесть на лошадь.
Лорд Уилфред ничего не ответил и сосредоточил внимание на лежавшей перед ним на тарелке индюшачьей ножке.
Ужин между тем шел своим чередом и через час закончился. Слуги принесли вино и эль. Адриенна засиживаться не стала и под тем предлогом, что ей необходимо узнать, как чувствует себя Шарлотта, вышла из зала.
Шарлотта крепко спала. Адриенна присела на край постели и стала думать, как скоротать время. Она могла лечь, могла отправиться в комнатку под крышей, зажечь свечу и заняться вышиванием, а могла вернуться в большой зал и составить компанию мужчинам.
Спать ей, по правде говоря, не хотелось, шить тоже, поэтому она остановилась на третьем варианте. Спустившись в большой зал, она увидела, что со всех столов, за исключением господского, напитки и яства уже убрали. Тем не менее молодые оруженосцы и воины расходиться по комнатам не торопились. Один из них принес флейту, другой – лютню. Кто-то сбегал на кухню и пригласил в зал служанок.
Адриенна усаживаться за господский стол не спешила. Вместо этого она отыскала затененное место, прислонилась к стене и занялась наблюдениями. Между тем заиграла музыка, и молодые оруженосцы со своими дамами начали танцевать.
– А ты почему не танцуешь? – услышала Адриенна негромкий, но такой знакомый голос и едва не подскочила от неожиданности.
– Ах!
– Я вот, к примеру, очень даже не прочь потанцевать, – произнес Люсьен, устремляя на нее взгляд своих зеленых глаз, в которых отражались желтые языки пламени полыхавших в зале факелов. – Спляшем?
Пока Адриенна приходила в себя от удивления и раздумывала, принять его предложение или нет, рядом неожиданно возник лорд Уилфред. Не обращая ни малейшего внимания на Люсьена, он поклонился Адриенне:
– Доставь мне удовольствие, миледи, – потанцуй со мной!
– Я… – Адриенна растерялась, переводя взгляд с одного на другого. Затем подумала, что не стоит оскорблять отказом друга лорда Озрика, и протянула ему руку. – Как скажешь, милорд.
Уилфред расцвел в улыбке, вывел Адриенну на площадку между столами, где уже кружились в зажигательной джиге несколько пар, и принялся в такт музыке вскидывать ноги. Адриенне ничего не оставалось, как последовать его примеру.
– Ты легко двигаешься, милорд, – вежливо сказала она.
– Ты тоже. Интересно, что еще ты умеешь делать так же хорошо, как танцевать джигу?
Адриенна, стараясь избегать слишком пристального и откровенного взгляда Уилфреда, время от времени поглядывала поверх его головы на стоявшего у стены Люсьена. Однако надо было поддерживать беседу – хотя бы из вежливости.
– Только не охотиться с хищными птицами.
Уилфред расхохотался.
– Меня, признаться, это мало волнует. Я, как ты знаешь, ищу жену, и мне хочется, чтобы будущая супруга обладала определенными талантами, но охота тут ни при чем.
Продолжая отплясывать, Уилфред неторопливо, но настойчиво оттеснял Адриенну к господскому столу, подальше от Люсьена и основной массы танцующих.
– Думаю, из Шарлотты выйдет отличная хозяйка замка, – пробормотала Адриенна, прежде чем настала пора меняться парами и ее подхватил новый кавалер. Отплясывая с молодым оруженосцем, Адриенна не сводила глаз с Люсьена, который стоял на том же месте, где она его оставила. Ей вдруг ужасно захотелось, чтобы музыка умолкла, танцы прекратились и она получила бы возможность вернуться к Люсьену.
Но в музыкантов словно злой дух вселился. Они продолжали терзать свои инструменты, танцы все не, прекращались, и Адриенна, вскидывая ноги и хлопая в ладоши, была вынуждена изображать радость и веселье.
Сменив несколько кавалеров, она снова угодила в объятия Уилфреда, и тот с такой силой дернул ее за руку, что она потеряла равновесие и, чтобы не упасть, была вынуждена приникнуть к его широкой груди. Несколько человек в зале заметили рискованный маневр лорда Уилфреда и приветствовали его одобрительными возгласами. Адриенна остановилась и, вперив в лорда яростный взгляд, медленно, с расстановкой произнесла:
– Отпусти меня. Немедленно!
Лорд криво усмехнулся и покачал головой:
– Я отпущу тебя только в том случае, если ты пообещаешь встретиться со мной наедине.
– Ничего я тебе обещать не стану!
– Я бы на твоем месте не стал возражать, – произнес Уилфред так тихо, что из-за музыки никто, кроме Адриенны, его не расслышал. – Я ближайший друг лорда Озрика, и он желает мне всяческого счастья.
– Между прочим, я его внучка.
– Да ничего подобного.
– Немного вина, Адди? – послышался голос Люсьена в ту самую минуту, как стихла музыка. Присутствие Люсьена в этой части зала озадачило Уилфреда ничуть не меньше, чем Адриенну. Кроме того, Уилфреду не понравилось, что рыцарь назвал девушку уменьшительным именем.
– Адди? – скривив губы, произнес Хоутон, забирая у Люсьена кубок и передавая его Адриенне.
– А что тут такого? – с невинной улыбкой осведомился Люсьен. – Надеюсь, ты не забыл, что мы с ней старые друзья? Я бы даже сказал близкие, очень близкие. Я называю ее Адди с тех пор, как мы знакомы.
– Ну что ж, Адди так Адди, – пробормотал Хоутон, переводя взгляд своих небольших, со стальным оттенком глаз на Адриенну. – Так вот, Адди…
– Так меня называют только близкие мне люди, – холодно сказала Адриенна, перебивая Уилфреда. – Но поскольку мы с тобой, милорд, едва знакомы, я бы предпочла, чтобы ты называл меня леди Адриенна.
Уилфред нахмурился и хотел было что-то сказать, но в этот момент снова заиграла музыка. Адриенна торопливо сунула свой кубок Уилфреду и повернулась к Люсьену:
– Я устала. Не проводишь ли меня в спальню?
– Почту за честь. – Предложив Адриенне руку, Люсьен повел ее прочь от Уилфреда, не отказав себе в удовольствии ему подмигнуть.
Когда, поднимаясь по лестнице, они добрались до комнаты Люсьена, находившейся этажом ниже покоев Адриенны, Люсьен, толкнув дверь плечом, втащил девушку внутрь.
– Что… что ты делаешь?
Люсьен захлопнул дверь и повернулся к Адриенне. Она отступила на несколько шагов.
– В чем дело, Люсьен?
– Ты должна была танцевать со мной, а не с Уилфредом. – Адриенна прерывисто вздохнула, ожидая, что последует за этим заявлением. Впрочем, как бы Люсьен с ней ни поступил, что бы ни сделал, она не смогла бы оказать ему сопротивления, поскольку чувствовала себя слабой и беспомощной. Он мог лепить из нее, словно из глины, все что угодно.
– Так почему все-таки ты согласилась танцевать с этим ублюдком? – спросил он, шагнув к ней.
Глядя себе под ноги, она пожала плечами:
– Не знаю. Может быть, потому что он был более настойчивым?
– Значит, я был недостаточно настойчив?
– Да, недостаточно! – Она подняла голову и пристально посмотрела на него.
В пламени свечи его волосы отливали золотом, а длинные ресницы отбрасывали тень на высокие скулы. До чего же он хорош! Адриенне захотелось, чтобы Люсьен к ней прикоснулся, как делал это прежде.
– Значит, если бы я пригласил тебя более настойчиво, ты бы мне не отказала?
– Возможно.
– А что бы ты сказала, если бы я предложил тебе предаться любви?
Он говорил очень спокойно, но голос его проникал в самую душу, а прикосновения обжигали. Дрожь волнами пробегала по ее телу.
Он запечатлел на ее губах, поцелуй. Поначалу легкий и нежный, он с каждой секундой становился все более настойчивым и страстным.
– Думаю, ты сказала бы «да», – медленно произнес Люсьен, оторвавшись от ее губ и отвечая на вопрос, который сам же ей и задал.
– В таком случае я была бы круглой дурой, – прошептала она, глядя в его изумрудные глаза.
– Ничего подобного. Просто ты стала бы принадлежать мне – и душой и телом.
Адриенна не могла больше сдерживаться. Она бросилась ему на шею и стала покрывать его поцелуями.
– Но ты меня не хочешь, – шептала она, дыша ему в ухо. Злость, которую она испытывала к Люсьену, улетучилась еще в зале, когда она танцевала с Уилфредом, а Люсьен стоял у стены с печальным видом, наблюдая за ними.
– Я не говорил, что не хочу тебя, – сказал Люсьен, запустив пальцы в ее густые волосы и поглаживая их. Потом прильнул к ее губам.
– Ты… ты сожалел о том, что лишил меня девственности. Ты от меня отрекся, – едва слышно произнесла Адриенна, оторвавшись от его губ и переведя дух.
– Тебе показалось, – сказал Люсьен, покачав головой. – Единственное, о чем я сожалел, так это о том, что провел с тобой слишком мало времени.
– Неправда. Ты говорил совсем другое… – Адриенна опустила голову, не давая ему возможности снова поцеловать ее. Она изо всех сил пыталась возродить в себе свой бойцовский дух, но у нее ничего не получалось.
– Адди, – Люсьен одной рукой приподнял ее лицо, а второй взял ее ладошку и приложил к своему воспрянувшему мужскому естеству, – разве этот предмет, упругий, как пружина, не является лучшим доказательством того, как я тебя хочу?
Адриенна ничего не ответила. Она вспомнила, какое испытала наслаждение, отдаваясь ему.
– Я хочу тебя, – простонал Люсьен, прижимая девушку к себе. – Только ради тебя я и остался в замке.
Адриенна почувствовала, как ослабли стягивавшие платье завязки, и поняла, что еще немного, и все ее покровы упадут на пол, а в следующее мгновение она окажется рядом с Люсьеном в постели.
– Нет! – крикнула она.
Люсьен немедленно разжал объятия. Адриенна бросилась к двери.
– Я не могу, – пробормотала она. – Не могу – и все тут.
– Не можешь меня любить?
Адриенна уже отодвинула засов, но открывать дверь не торопилась.
– Я буду любить тебя всегда. Я полюбила тебя с первой минуты нашего знакомства, хотя приняла за простолюдина и знала, что никогда больше тебя не увижу. Но предаваться с тобой любви больше не собираюсь, потому что поняла, что в твоей жизни для меня нет места. Ты помешан на своем обете. Это его тебе хочется ласкать, а не меня. Ну и еще, разумеется, ты любишь нашего короля за то, что он со временем подарит тебе баронское поместье, в котором ты будешь безраздельно царить. В твоем сердце нет ничего, что ты мог бы мне дать. Поэтому я, хотя и люблю тебя, не могу дать тебе то, чего хочешь ты… и чего хочу я. Ни сейчас, ни завтра – никогда!
Адриенна тяжело вздохнула и хотела уйти, но Люсьен преградил ей путь.
– Да, Адриенна, в твоих словах много правды. Я в самом деле собираюсь исполнить данный мной обет – вернуть то, что у меня отняли. Кроме того, я обязан служить верой и правдой человеку, который платит мне деньги и дает возможность вести безбедное существование. Я думал, в моем сердце нет места ни для чего другого. Но я ошибался. Ты заняла в моем сердце самое главное место. И я не в силах тебе противиться, – тихо произнес Люсьен и поцеловал Адриенну.
Она с готовностью приняла его поцелуй, потом поцеловала его сама.
– В таком случае мне надо научиться противостоять тебе – ради нас обоих.
– Адди! – крикнул он ей вслед. Девушка остановилась, – Не думаю, что тебе удастся долго мне противостоять. Со своей стороны, я сделаю все, чтобы это противостояние поскорее закончилось. Даю тебе рыцарское слово…
Глава 14
Люсьену не спалось. В паху побаливало, воображение рисовало всевозможные соблазнительные сцены, где главными действующими лицами были они с Адриенной. Успокаивала мысль, что Адди он так или иначе скоро получит. Она не только будет делить с ним постель, но и станет его законной женой. Что же касается обета… Что ж, он, вне всякого сомнения, его исполнит. Правда, не совсем так, как намеревался вначале, – вернее, совсем не так. Он станет действовать не силой, а хитростью. Озрик будет низвергнут, а Эйншем снова перейдет к нему.
* * *
Проснулся Люсьен очень рано, почувствовал, что проголодался, и спустился на кухню. Там он сказал несколько двусмысленных комплиментов смазливой служанке, за что получил в награду целую тарелку холодного мяса, оставшегося от ужина. Заморив червячка, он отправился на конюшню, оседлал своего Мерлина, после чего зашел в охотничий домик и выбрал пару кречетов для соколиной охоты.
Покончив с делами, он вернулся в жилые покои и прошел в большой зал, где застал лорда Озрика и Уилфреда. Те, как обычно, беседовали вполголоса.
– Она слишком холодна со мной, – жаловался Уилфред приятелю.
Разговор заинтересовал Люсьена. Он прислонился к стене за камином и решил дослушать его до конца.
– А я-то думал, ты выбрал Шарлотту, – сказал Озрик.
– Возможно, именно так и будет, – сказал Уилфред, пригубив чашу с разбавленным водой красным вином. – Ее сестра невоздержанна на язык и груба. Я так и не выяснил, есть ли в ней те качества, которые я хотел бы видеть в своей супруге.
– В таком случае забудь о ней, – сказал Озрик, похлопав друга по плечу. – Сосредоточь все усилия на Шарлотте. По-моему, она именно та женщина, которая тебе нужна. Скромная, трудолюбивая, да и собой недурна.
– Зато Адриенна красивее.
– Это так, – кивнул Озрик. – Но по-моему, ей нравится сэр Люсьен. Да и она ему тоже.
Услышав это, Люсьен вздрогнул, но тут же взял себя в руки и продолжал слушать, стараясь не упустить ни единого слова.
– Неужели ты выдашь Адриенну за этого молокососа? – воскликнул Уилфред.
– Почему нет? – Озрик глотнул из своего кубка и отставил его в сторону. – Ты ведь не можешь жениться сразу на обеих?
– Но ты ничего о нем не знаешь. А его, между прочим, зовут Люсьен!
Люсьен затаил дыхание.
– Мы уже это обсуждали в тот день, когда этот рыцарь сюда приехал. Повторяю: Люсьен – весьма распространенное имя. Кроме того, он состоит на королевской службе и, как выяснилось, старый знакомый моих девочек. Так что никакого отношения к ублюдку Гандольфу он не имеет.
Люсьен, стоя в темном углу, на всякий случай оглянулся: есть ли путь к отступлению? Слава Богу, есть. В случае опасности он может незаметно выскользнуть из зала через неприметную дверь, которая ведет на кухню.
– Все равно, – жестко продолжал Уилфред, – этот парень не может жениться на Адриенне. Положим, он служит Генриху, но это лишь означает, что у него нет ни своего замка, ни собственных земельных угодий. Неизвестно, сколько пройдет лет, прежде чем он получит в награду за службу хоть какое-нибудь имение.
– Если он попросит руки Адриенны, ему придется рассказать о своем имущественном положении, – спокойно заявил Озрик. – Но честно говоря, его имущественное положение меня мало заботит. Ведь женившись на Адриенне, он может стать хозяином Эйншема.
– Нет! Эйншем должен перейти ко мне!
– Эйншем перейдет ребенку мужского пола, которого родит в законном браке одна из моих воспитанниц, – уточнил Озрик. – Как только наследник появится на свет, его отец сможет переехать в Эйншем и чувствовать себя здесь полным хозяином до совершеннолетия сына.
– Но…
Люсьен видел, как Уилфред залпом осушил свою чашу и со стуком поставил ее на стол.
– Неужели ты не понимаешь, что этот нищий рыцарь может жениться на Адриенне только для того, чтобы попытаться со временем наложить лапу на Эйншем?
