Скилл безразлично поинтересовался.
      - Тебя держат силой?
      - Если бы! Нет таких пут, чтоб смогли удержать купца-бронзовика. Это какое-то наваждение. Каждое утро я просыпаюсь и говорю себе: пора отправляться домой. Но стоит мне выйти на улицу - эта музыка, которой наполнены воздух и архитектура, благоуханные запахи, приветливые люди... Все это пьянит мой мозг, и я остаюсь еще на день, клятвенно заверяя себя, что уеду завтра. А наутро история повторяется.
      - У меня по-другому, - задумчиво произнес Скилл. - Я нашел свою любовь. Я нашел друзей. Я люблю и любим.
      - Любим! - Купец тихо рассмеялся. - Глупец! Этот город любит лишь себя. Это иллюзия любви, подобная той, что пытаются создать лжепророки, клянущиеся в любви всему человечеству. Этот город не любит никого, кроме себя. А люди здесь лживы и непостоянны.
      - Ты сам лжец! - воскликнул Скилл.
      - Я лгу? Если бы... Ты говоришь, тебя любят друзья. А не задавался ли ты вопросом: почему?
      - Друг на то и есть друг, чтобы любить тебя лишь за то, что ты существуешь.
      Калгум нервно куснул губу.
      - А, может быть, все проще? Может быть, они любят тебя за твои деньги?
      - Ты вновь не угадал, купец. Я ни разу не давал им денег. Я лишь истратил немного на свою возлюбленную, но эта сумма смехотворно мала.
      - Значит, ты считаешь себя счастливцем! - желчно воскликнул Калгум.
      - Э, купец, я вижу ты завидуешь мне! - сказал Скилл и повернулся чтобы уйти. Калгум вцепился в его руку.
      - Постой! Прости меня. Мне хотелось бы верить тебе, но я слишком хорошо знаю людей. Они ничего не делают просто так. Я разучился доверять им.
      - В этом твоя беда.
      - А, может, счастье? Допустим, ты встретил настоящих друзей, допустим. Ты поверил им. Но: доверяй, но проверяй! Проверь их!
      - Не хочу! - Скилл вырвал руку из клешни Калгума.
      - Ты испугался! - торжествующе крикнул купец.
      - Чего? - удивился Скилл. В это мгновение он заметил вдалеке неторопливо идущего Менандра. - Кстати, вон идет мой лучший друг.
      - Где?
      Скилл молча указал рукой.
      - Куда это он? - поинтересовался купец. - Похоже, в Городской Совет. Что нужно твоему другу в Городском Совете?
      Скилл пожал плечами.
      - Моя подруга Лаоника говорила, что Совет платит им небольшое пособие.
      - Пособие за что?
      - Какая разница! - Скилл рассердился. - А почему, собственно, ты задаешь такие вопросы!
      - Сам не знаю, - быстро ответил Калгум. - Должно быть, хочу понять, где скрыты путы Серебряного города.
      - Ты опять о своем!
      - Опять... - задумчиво выдавил Калгум. Внезапно его глаза оживились. - Ты ведь воин, а значит должен уметь лазать по стенам.
      - Что ты еще надумал? - с подозрением спросил скиф.
      - Залезь на крышу здания Городского Совета. Оттуда ты сможешь проникнуть в вытяжную трубу и подслушать, о чем твой друг будет говорить с архонтами.
      - Ни за что! - воскликнул скиф. - Я не могу оскорблять своих друзей подозрением.
      Купец не на шутку рассердился.
      - Идиот! Рассуди сам. Ты всего несколько дней в этом городе и уже забыли о том, куда шел, забыл о своей цели, забыл о старых друзьях, которым ты наверняка нужен. Ведь у тебя прежде были друзья?
      - Да. Черный Ветер и Тента... - Скилл удивился тому, что вспомнить эти имена оказалось нелегким делом. Он словно вытянул их откуда-то из глубин памяти.
      - Вот видишь! Ты уже стал забывать о них. Где они теперь? Что делают?
      Кочевник потер ладонью лоб.
      - Вспомнил! - вдруг радостно воскликнул он и тут же осекся. - Я должен был помочь им.
      Купец оживился.
      - Ты шел выручать друзей, сметая на своем пути все преграды, но попал в этот город и позабыл обо всем на свете. Так же, как и я. Так же, как сотни других, чьи трупы время от времени вылавливают из реки. Думай, скиф! Пока еще не поздно. Пока мы еще можем все узнать!
      И Скилл поддался на уговоры.
      - Где находится Городской Совет?
      Обрадовавшись, Калгум хлопнул скифа по плечу.
      - Наконец-то! Молодец! Пойдем, я покажу.
      Вскарабкаться на крышу Городского Совета оказалось несложным делом. Осторожно ступая по хрустящей черепице, Скилл достиг вентиляционной трубы и спустился по ней вниз - прямо в залу, где по словам купца должны были заседать архонты. В трубе было темно, припахивало гарью, ноздри свербила мелкая пыль. Едва удерживаясь, чтоб не чихнуть, Скилл прижался ухом к глиняной стенке и стал жадно ловить слова, доносящиеся из комнаты. Сначала до него долетали обрывки фраз, но постепенно биение крови в висках прекратилось и скиф стал слышать весь разговор.
      - ...как ведет себя ваш гость? - У говорившего был бархатный голос.
      - Спокойно. Пьет вино и занимается любовью. Он позабыл обо всем на свете, даже о сундуке с серебром, оставленном на сохранение в кабаке "У пустокрыла".
      - Великолепно. Мыдники сегодня же изымут эти деньги в пользу городской казны. Мы довольны тобой, Гармал. Казначей, отпусти ему плату за два месяца вперед.
      - Благодарю тебя, сиятельный архонт!
      - Не стоит. Мы служим городу, город воздает нам за эту службу. Можешь идти.
      Послышалось шарканье, затем легкий стук закрываемой двери. Бархатный голос произнес:
      - Ваше мнение, господа архонты.
      - Выждем еще несколько дней, а затем уберем этого купца. Пусть исчезнет, как и остальные. - Легкие говорившего астматически хрипели.
      Третий был осторожней, его тоненький голосок выражал сомнение.
      - Но это может вызвать нежелательные осложнения. Стратеги Золотого города уже не раз обвиняли нас, что мы потворствуем исчезновениям их людей.
      - Пусть попробуют доказать! - буркнул бархатный голос. - Ответим как всегда. Мол, пожелал остаться в нашем городе и найти его нет никакой возможности. Ведь купец, хе-хе, не проговорится!
      - Мыдники спрячут его следы!
      - Давай следующего! - велел обладатель бархатного голоса.
      Скрипнула дверь, затем послышались легкие шаги.
      - А, Менандр! Ты как всегда бежишь на запах денег.
      Голос Менандра:
      - Здравствуй, сиятельный архонт!
      - Здравствуй, здравствуй!
      Менандр! У Скилла возникло сильное желание не только слышать, но и видеть. Не заботясь о чистоте хитона, он опустился на колени и медленно приоткрыл печную заслонку. Его глазам предстала зала, богато украшенная фресками и бархатными портьерами. Посреди залы за столом сидели трое в красных хитонах, перед ними, заискивающе улыбаясь, стоял Менандр.
      - Ну, какие дела у тебя? - спросил обладатель бархатного голоса, сидевший посередине. Лицо его, изборожденное морщинами, выдавало властность.
      - Все в порядке, светлейший архонт. Он забыл обо всем на свете, кроме наших вечеров. - Менандр хихикнул. - Слушает, словно баран, мои побасенки да тискает девчонок. Думаю, он вполне созрел и с ним можно покончить.
      - Думаю здесь я! - резко оборвал Менандра архонт. - Пусть все остается по-прежнему. Нам приказано, чтобы он жил в Серебряном городе. За него щедро платят. Надеюсь, он не слишком надоел тебе?
      Менандр переступил с ноги на ногу.
      - Честно говоря, меня от него тошнит.
      - Так вырвись! - захохотал бархатный голос. - Ладно, снисходя к твоим мучениям, мы удваиваем плату. Держи.
      Архонт бросил Менандру туго набитый мешочек. Юноша ловко поймал его и оценивающе подкинул на ладони.
      - О, благодарю тебя, сиятельный архонт!
      Бархатный голос небрежно махнул рукой.
      - А теперь можешь идти. Придешь как всегда через пять дней.
      - Через пять дней, - эхом отозвался Менандр. Низко поклонившись, он вышел.
      - Ну что скажете? - спросил обладатель бархатного голоса.
      Сидевший справа от него тощий как жердь человек пожал плечами. Заговорил сидевший по другую руку толстяк.
      - По-моему здесь все ясно, - сказал он тоненьким голоском. - За него платят, пусть живет сколько угодно.
      Толстяк хихикнул:
      - А перестанут - камень на шею и в реку!
      - Однако он порядком надоел Менандру и его компании, - напомнил бархатный голос. - Ребятки могут сорваться.
      - Пока им платят, они будут выполнять наши приказы! - грозно пискнул толстяк.
      Сиятельный архонт не стал возражать.
      - Следующий!
      Любопытства ради Скилл выслушал и этого посетителя. Он оказался таким же подлецом, как и его предшественники. Дальнейшее скифа не интересовало. Он знал уже достаточно много. Услышанное открыло ему глаза. Калгум был прав - Серебряный город ловил гостей в свои невидимые тенета, а затем безжалостно расправлялся с ними. Интересно, думал Скилл, карабкаясь по отвесной стене вентиляционной шахты, а кто за него платит? Ариман? Но ведь это не его город. Кто-то другой? Но Менандр... Каков подлец! Неужели и Лаоника заодно с ним? Неужели?!
      Оставшись незамеченным, Скилл спустился с крыши и отправился к поджидавшему его купцу. Из домов доносилась тихая музыка. Но теперь она раздражала скифа. Он кратко пересказал Калгуму суть услышанного.
      - Так я и думал! - воскликнул купец. - Нам надо срочно бежать из города.
      - Нет! - возразил скиф. - Сначала я сведу кое с кем счеты.
      - С Менандром?
      - С ним. А, может, и не только с ним!
      - И чего ты этим добьешься? Серебряный город кишит подобными Менандрами. Я завтра же возвращаюсь домой. Если хочешь, мы можем покинуть город вместе.
      Скилл упрямо покачал головой.
      - Нет, я уйду через день.
      - Ну что ж... Удачи тебе! На всякий случай: где ты остановился?
      - Я снимаю комнату в трактире "Сон Аполлона". Но не ищи меня там.
      - А где же?
      - Дом со львом. Около храма Нике. Знаешь?
      - Найду, если понадобится. Прощай!
      - Прощай, купец.
      Этой же ночью Скилл объявил "друзьям", что завтра он покидает город. Менандр обеспокоился.
      - Тебе у нас не понравилось?
      - Что ты! - улыбнувшись широко как только мог, воскликнул Скилл. Все было просто великолепно! У меня никогда в жизни не было таких преданных друзей. Но человек не всегда волен распоряжаться своей судьбой. Меня ждут важные дела.
      - Жаль... - Менандр попытался принять равнодушный вид, но было заметно, как за маской безразличия проскальзывает беспокойство. - Но хотя бы перенеси свой отъезд на день, чтобы мы могли достойно проводить тебя.
      - Хорошо, - согласился Скилл. Предложение Менандра как нельзя лучше соответствовало его планам.
      На следующее утро он поцеловал искренне огорченную, как ему показалось, его предстоящим отъездом Лаонику и вышел из дома. Отойдя совсем немного, он вернулся и спрятался меж колоннами храма Нике. Менандр не заставил себя долго ждать. Убедившись, что он идет в Городской Совет, скиф опередил доносчика и повторил вчерашний трюк.
      Судя по всему Менандр был не на шутку напуган решением Скилла покинуть город. Его голос подрагивал. Встревожились и архонты. Выслушав Менандра, они долго молчали, затем обладатель бархатного голоса сказал:
      - Придется принять меры. Задержи его сколько сможешь. Побольше вина. Пусть порошок забвения усыпит его разум. Под утро к тебе придут мыдники. Отдашь им скифа. Они знают как с ним поступить.
      Зоркие глаза скифа не оставили без внимания, что при упоминании о мыдниках Менандр задрожал всем телом и едва не грохнулся в обморок.
      Когда доносчик ушел, архонты еще долго не могли успокоиться. Толстяк причитал, что их ждут крупные неприятности, бархатный голос подавленно размышлял. Трезвее всех мыслил жердь, заявивший:
      - Теон, пусть мыдников будет не менее десяти. Этот скиф расправился с драконом Аримана. Он лучший в мире лучник.
      Бархатный голос усмехнулся и заметил:
      - Даже лучшему в мире лучнику не совладать с призраками. Но пусть будет по-твоему. Кроме того я сейчас же прикажу мыдникам взять под контроль все выходы из города. На тот случай, если скиф попытается бежать, не дожидаясь завтрашнего утра.
      Но Скилл не собирался этого делать. Спустившись с крыши Городского Совета, он направился в "Сон Аполлона" и потребовал свое добро. Затем он занялся луком. Щедро смазав его медвежьим салом, он перетянул тетиву, тщательно выверил ее упругость, пересчитал стрелы. У купца из Золотого города был приобретен отличный стальной меч. Сложив оружие и деньги в походный мешок, Скилл направился к Менандру.
      Вечер начался как обычно. Лишь Менандр был чуть более разговорчив да чаще подливал вино. Добродушно улыбаясь, он говорил Скиллу:
      - Жаль, что ты нас покидаешь, дружище Скилл. Ты пришелся нам по душе.
      - Значит тебе не было со мной скучно? - кривовато улыбаясь, спросил скиф.
      - Нет, что ты! - воскликнул Менандр, и голос его звучал искренне. Можешь не верить мне, но я давным-давно не встречал такого интересного собеседника как ты. Твое здоровье, дружище Скилл!
      Они в какой раз потянулись друг к другу чашами и сомкнули их, издав мелодичный звон. Делая глоток, Скилл смотрел, как двигается кадык на шее доносчика. Свое вино скиф незаметно вылил в вазу с цветами, поставленную им неподалеку специально для этой цели.
      Постепенно вечер превратился в самую заурядную пьянку. Не успел месяц отмерить половину своего пути, а все уже были мертвецки пьяны. Вскоре за столом остались сидеть лишь Скилл, Менандр и загрустившая Лаоника.
      - Что-то вино не берет тебя сегодня, скиф, - внезапно пробормотал Менандр заплетающимся языком.
      Скилл мгновенно отреагировал:
      - А откуда ты знаешь, что я скиф?
      - Откуда? - Глаза Менандра забегали. - А... Лаоника мне сказала.
      Скиф обернулся к девушке.
      - Это правда?
      - Он врет! - не колеблясь ни мгновения, ответила Лаоника.
      - Интересно... - протянул Скилл. - А ответь мне, друг Менандр, почему тебе так хочется напоить меня сегодня?
      - Напоить тебя? Мне? Тебе почудилось, дружище Скилл!
      Отбросив кресло, скиф одним прыжком подскочил к мгновенно побледневшему Менандру и приставил к его горлу нож.
      - Если хочешь жить, отвечай и немедленно!
      - А... О... О чем? - забормотал Менандр. - Спрашивай! - заорал он мгновение спустя, чувствуя как острие ножа прокололо кожу.
      - Так-то лучше! - усмехнулся Скилл. - Кто тебе платит за то, чтобы ты держал меня здесь?
      - Городской Совет!
      - Три архонта. Толстый, длинный, словно жердь, и поседевший красавчик с бархатным голосом? - Менандр сдавленно кивнул. - Вот видишь, я знаю куда больше, чем ты думаешь. Поэтому будь пооткровенней. В чем заключаются чары вашего города?
      Менандр тряс головой, не в силах вымолвить ни слова.
      - Вино?
      - Д-да.
      - Что в него добавляют?
      - Порошок забвения.
      - Дурманит лишь одно вино?
      - Нет, все. Музыка, здания, воздух. Все создано с таким расчетом, чтобы человек пожелал остаться в нашем городе.
      - Хороший мальчик! - похвалил скиф. - Кто такие мыдники?
      - Я не знаю!
      - Лжешь! - Размахнувшись, Скилл ударил доносчика по лицу. - Спрашиваю еще раз: кто такие мыдники?
      - Я правда не знаю!
      Лаоника тронула плечо Скилла.
      - Он боится. Мы все знаем, кто это, но боимся говорить о них.
      - Так кто же они?! - Скилл повернул искаженное яростью лицо к девушке.
      - Это люди-призраки, стражи Серебряного города. Они невидимы глазу человека.
      - Скотина! - Скилл пнул Менандра ногой в живот. - Когда они должны прийти сюда?
      - Они уже здесь! - вдруг завизжал Менандр. - Я чувствую их присутствие. Хватайте скифа!
      Нож, всаженный в горло, оборвал этот крик. И тотчас же чья-то невидимая рука задела вазу с виноградом, стоявшую на столике.
      - Мыдники, - прошептала Лаоника.
      - Ложись! - велел скиф, бросая ее на пол. Выхватив из лежащего под ногами мешка меч, он рубанул им по свечам и отпрыгнул в сторону.
      Залу поглотила кромешная тьма. Скилл не мог различить ни одного предмета. Но зато мыдники лишились своего главного преимущества. Отныне им приходилось иметь дело с невидимым врагом.
      Держась рукой за стену, скиф бесшумно, словно барс, двинулся вдоль залы, готовый в любой момент нанести удар.
      Из темноты донесся сонный храп, затем кто-то вскрикнул:
      - Что это? Почему темно?! Кто здесь?!!
      Послышался тонкий свист стали, человек вскрикнул и затих.
      Вновь установилась тишина. Густая и невыносимая. Первыми не выдержали мыдники. Раздался негромкий треск и в темноте вспыхнул фонтан брызг. Кто-то из невидимок пытался высечь огонь. Дождавшись, когда мыдник ударит кресалом второй раз, скиф определил его положение и метнул нож. Судя по сдавленному всхрипу, сталь попала точно в цель. На одного меньше!
      Мыдники не привыкли к подобному бесцеремонному обращению. Сразу несколько невидимок с криком бросились к стене, у которой стоял Скилл. Но тот опередил их и, скользнув на животе по полу, юркнул в нагромождение кресел и столиков. Через мгновение из темноты донесся звон мечей и яростные крики. Это мыдники рубились друг с другом.
      Потеха продолжалась довольно долго.
      - Стойте! Стойте! - завопил наконец кто-то из невидимок. - Мы бьемся между собой! Проклятый скиф ускользнул! Зажгите наконец огонь!
      Огонь? Только этого недоставало! У Скилла не осталось больше метательных ножей. Пытаясь разобраться в хаосе тел и поваленной мебели, он пополз туда, где должен был лежать мешок с луком.
      - Тихо! - Мягкая ладонь зажала его рот. Скилл едва задержал руку с занесенным для удара мечом. - Лук...
      Пальцы скифа коснулись живота, мягкой груди, затем нащупали отполированную поверхность лука. А вот и его подружки стрелы. Быстро приладив одну из них к тетиве, Скилл затаил дыхание и прислушался. Слева послышался негромкий шорох. Скиф повернулся и отпустил тетиву. Тоненько свистнула стрела.
      - А-а-а! - завыл чей-то голос.
      - Огня! Ог...
      Вторая стрела, должно быть, попала кричащему в горло.
      - Проклятье! Он стреляет из лука!
      Голос шел снизу. Скилл понял, что человек лег на пол и ощупывает убитого. Попасть в него было нелегко, но вполне возможно. Чуть привстав, Скилл пустил третью стрелу, сочно чмокнувшую в живую плоть. Тот же голос пожаловался:
      - Он ранил меня.
      Прежде уверенные в себе мыдники стали поддаваться панике. Скилл услышал негромкий шорох ног, спешащих к двери. Раздался скрип, лунный свет высветил четырехугольный проем. Почти не целясь, скиф выпустил одну за другой четыре стрелы. И только одна пропала даром, выбив мраморную крошку. Остальные вонзились в орущее мясо.
      Теперь мыдники думали лишь о спасении. Со всех сторон доносилось взволнованное дыхание. Кто-то со страху заорал и тут же ойкнул, получив клинок в живот.
      - Эй, скиф! - завопил один из мыдников. - Мы не будем трогать тебя. Дай нам уйти!
      Скилл не ответил.
      - Мы сейчас же подойдем к двери и уйдем! Не стреляй!
      - А вдруг кто-нибудь останется? - бросил в темноту Скилл и на всякий случай откатился вправо.
      К голосу вернулась доля прежней самоуверенности.
      - Что нам, жить надоело?! Мы ценим свою шкуру дороже денег, что нам заплатили за твое убийство.
      - Хорошо! - крикнул Скилл. - Подходите к двери по одному и бросайте оружие! Если кто-нибудь попытается обмануть меня, немедленно стреляю!
      Скилл перекатился на прежнее место.
      - Мы согласны, скиф! Но смотри не обмани и ты!
      Звякнул брошенный на пол меч, за ним второй, третий, четвертый... Мыдники один за другим покидали залу. Скилл досчитал до восьми, когда звон прекратился.
      - Все?! - спросил Скилл.
      Ответом была тишина. Скилл подождал еще немного, затем велел:
      - Лаоника, зажги огонь.
      Девушка повиновалась. Вскоре на поверхности стола заплясал робкий язычок свечи. Скиф осторожно приблизился к свету.
      - Ты цела?
      - Да. - Голос девушки был удивительно спокоен.
      - Зажги побольше свечей.
      - А это не опасно?
      - Думаю, нет. Они все бежали. Ну, а если что, я наготове.
      Вскоре в зале стало достаточно светло, чтобы осмотреться. Прежде уютная комната подверглась ужасному разгрому. Столы и кресла были перевернуты, на полу в лужах крови и вина валялись трупы. Вдруг один из них зашевелился и начал подниматься. Скилл вскинул лук.
      - Не убивай меня! - закричал человек, в страхе закрываясь руками.
      - А, Герои... - узнал скиф.
      Он расслабил мышцы, и в этот момент кто-то прыгнул ему на спину. Не удержавшись на ногах, Скилл рухнул на пол, но падая ухитрился перевернуться таким образом, что нападавший оказался под ним. Со стороны это, должно быть, выглядело презанятно. Скилл катался по полу, борясь с пустотой. Мыдник колотил его кулаками, затем дважды ударил ножом в живот. К счастью, доспех выдержал эти удары. Наконец скифу удалось поймать руку врага в замок. Рывок, и она с хрустом переломилась, заставив мыдника закричать от боли. Охваченный яростью, Скилл схватил визжащего врага за шею. Пальцы сдавили кадык. Мыдник хрипя бил скифа в лицо и грудь. Удары эти становились все слабее и слабее, вскоре тело врага обмякло. Держась рукой за ушибленный живот, Скилл поднялся с пола.
      - Кажется, последний.
      - Смотри! - вскрикнула Лаоника.
      Скиф взглянул туда, куда указывала рука девушки, и остолбенел. На полу вырисовывался контур тела мыдника. Поначалу блекло-полупрозрачный, он насыщался красками, приобретал плотность и естественную форму. С некоторой опаской Скилл перевернул тело ногой. Ничего особенного. Обычный человек. Такой же, как и тысячи других.
      Легкий ветер, ворвавшийся в приоткрытую дверь, заиграл занавесями. Лаоника повернулась к Скиллу.
      - Тебе надо уходить. Они вернутся.
      Скилл отрицательно покачал головой.
      - Не посмеют. Я уйду утром на виду всего города. Пойдешь со мной?
      Отведя глаза в сторону, Лаоника жалко улыбнулась.
      - Я не могу оставить мой город.
      - Как знаешь! - ожесточившись, сказал Скилл.
      Он покинул дом Менандра на рассвете. На улице его ждал купец Калгум. Оценивая взглядом щупловатую фигуру скифа, он сказал:
      - Никак не пойму: то ли ты действительно великий воин, то ли ты просто редкостный счастливчик.
      - Счастливчик, - ответил Скилл.
      - Ну давай, счастливчик, забирайся на лошадь! - Калгум кивнул головой в сторону двух оседланных скакунов. - Одна из них твоя.
      - Спасибо, Калгум. - С этими словами скиф ловко вспрыгнул на каурого жеребца.
      Выезжая из города, всадники увидели на стене тоненькую фигурку девушки, прощально машущую рукой.
      Лаоника!
      У Скилла защемило сердце. Он поднял руку, чтобы ответить, но в этот момент рядом с Лаоникой появился мужской силуэт. Девушка нежно прильнула к плечу очередного возлюбленного. Скиф поспешно отвернулся и ударил пятками по бокам коня.
      - Хоу!
      К вечеру они достигли границы Серебряного города. Здесь дорога разветвлялась. Один путь вел в Золотой, другой - в Бронзовый город.
      - Поезжай со мной, - предложил Калгум.
      - Нет, спасибо.
      Купец придержал горячащегося коня.
      - Открою тебе напоследок секрет. Ты здорово помог мне. Я не купец. Я консул - бронзовик. Моей задачей было разведать тайны Серебряного города и пути к нему. С твоей помощью я справился с этим делом. Через семь дней наше войско переправится через Змеиный ручей и нападет на Серебряный город. Ты мог бы отомстить своим врагам.
      - У меня нет в этом городе врагов. У меня был друг, оказавшийся врагом. Но он был.
      Калгум усмехнулся.
      - Понимаю. Советую тебе не задерживаться в Золотом городе. Не исключено, что вскоре начнется большая война и ты не сможешь выбраться из Подземного мира.
      - Спасибо за совет. И прощай.
      - До свидания, скиф! - ответил Калгум.
      Они уже разъехались, когда Калгум повернулся вслед удаляющемуся всаднику и крикнул:
      - А все же я не понимаю эту девчонку!
      "Если б я ее понимал", - подумал Скилл.
      Если б кто-то вас понимал!
      7. МЕДНЫЕ ТРУБЫ
      Тюрьма Золотого города не отличалась особыми удобствами. Камера три шага на четыре. В одном углу куча тряпья, заменяющая постель, в другом глиняный сосуд для отправления естественных надобностей. Было прохладно, из сосуда порядком воняло, но мерно шагавший из угла в угол Скилл не мог не признать, что судьба не раз забрасывала его в места куда хуже этого. Взять к примеру каменный мешок в тюрьме тирского тирана Протагора. Ни встать, ни лечь, ни повернуться, ужасная жара - тюремщики раскаляли застенок с помощью специально вмурованных в кладку труб, по которым подавался горячий воздух. Это было действительно испытание! Скилл вряд ли бы выдержал его более пяти дней, но, к счастью, верные друзья подкупили тюремщика и сумели вызволить пленника на свободу. Тюремщик бежал вместе с ними. Он оказался неплохим парнем. Как же его звали? Кажется, Диан. Спустя месяц отряд попал в засаду и потерял многих. Уходя от погони, Скилл проскакал мимо трупа Диана. Бедняга был истыкан стрелами как дикобраз.
      Нет, решительно тюрьма Золотого города была не самой худшей на памяти Скилла.
      Скиф бросил ходить и устроился на куче тряпья. Достав из кармана кусок лепешки, он какое-то время рассматривал его, потом принялся за еду. Запивая черствый хлеб водой из глиняного черепка, Скилл размышлял.
      Попался он весьма глупо. Ускользнув от мыдников, позволил себе чрезмерно расслабиться и спохватился лишь тогда, когда на него смотрели с десяток луков. Сопротивляться в данной ситуации было бессмысленно. Скиф покорно дал себя разоружить, после чего ему связали руки и под конвоем доставили в Золотой город.
      Чурбаны-стражники даже не выслушали требований пленника насчет аудиенции у одного из стратегов. Вместо этого они бросили Скилла в камеру и совершенно забыли о нем. Трижды в день огромный глухонемой тюремщик приносил заключенному лепешку и кувшинчик с водой. Поначалу скиф рассчитывал подкупить своего стража, затем стал подумывать о том, чтобы убить его. Но первое было обречено на неудачу ввиду глухоты местного цербера, а также отсутствия в данный момент денег. Напасть же на тюремщика Скилл не решился, трезво оценив его габариты и свои возможности. Плечи охранника были втрое шире плеч Скилла, руки и ноги напоминали рельефные колонны, а рожей он походил на знаменитого разбойника Прокруста и не менее знаменитого Синида вместе взятых.
      Поэтому Скилл оставил мысль о возможности бегства и стал покорно дожидаться решения своей участи, утешая себя напоминаем о том, что не сделал ничего дурного жителям Золотого города.
      За ним пришли лишь на седьмой день. Два дюжих, облаченных в медные с позолотой доспехи молодца подхватили Скилла под руки и поволокли по мрачному подземному тоннелю. Скиф вежливо поинтересовался: куда и зачем. Ему не ответили. Расспросы стали более настойчивыми. Стражники молчали, словно объевшиеся пшеничной трухи рыбы. Тогда Скилл вслух предположил, что они немые и вновь никакого ответа. Разозлившись, пленник бросил:
      - Ребята, да вы никак придурки! И как вам только доверили эти большие ржавые ножики, что болтаются у вас на задницах? Или у вас так принято набирать войско из идиотов?
      Результат был тот же - глухое молчание. Скиф напряг мозги, пытаясь придумать очередную гадость, но в этот момент они пришли. Пленника поставили в известность об этом весьма своеобразным способом. Воин, что держал его правую руку, въехал кочевнику под дых, а его товарищ отвесил такого пинка, что скиф отворил головой сразу две двери и шлепнулся на пол.
      - Ну хоть не глухие, - пробормотал он, поднимаясь на ноги и осматриваясь.
      Увиденное ошеломляло. Скилл даже ущипнул себя за ногу, чтобы убедиться, что не грезит. Стены комнаты, в которой он очутился, были сплошь увешаны оружием. Сотни, нет, пожалуй, тысячи образцов разного рода орудий убийства - кемтские и ассирийские боевые топоры, кельтские цельты и парсийские секиры, парфянские копья и латинские пилумы, римские, эллинские и сирийские мечи, парсийские и индские сабли, причудливо выгнутые крисы, булатные аравийские клинки, сотни щитов: круглые и продолговатые, огромные латинские, эллинские пельты, восточные с торчами, лук из буйволиного рога, доспехи и шлемы всевозможных форм и расцветок. Раскрыв рот от восторженного изумления, Скилл рассматривал все это великолепие. До его сознания не сразу дошло, что некто обращается к нему.
      - ...нравится. Сразу видно настоящего воина.
      Уловив лишь окончание фразы, Скилл обернулся к стоявшему у стола человеку: властный взгляд и висящий на поясе меч в простых потертых ножнах, не оставляли сомнения, что главное занятие его - война. Человек не стал тянуть время пустыми разговорами, а сразу перешел к делу.
      - Я отец-стратег Золотого города Ренелс. Твое имя мне известно. Ты скиф Скилл, победивший дракона и призраков Серебряного города.
      - Об этом мне можно было сообщить еще семь дней назад, - желчно заметил Скилл.
      - Не спеши. Всему свое время. И не ставь свою персону слишком высоко. Если бы ты мне не понадобился, то сгнил бы в камере Железного каземата, так и не увидев солнца.
      - Зачем же я понадобился вашему золотому величию?
      Не обратив ни малейшего внимания на дерзкий тон пленника, стратег сказал:
      - Вчера я получил донесение, что войско Бронзового города переправилось через Змеиный ручей и напало на Серебряный город.
      - Тебя это сильно волнует?
      - Да. Земли Серебряного города входят в сферу наших интересов. Мы не можем допустить, чтобы ими владели бронзовики.
      - Понятно. - Не спрашивая разрешения, Скилл сел в кресло, закинул нога за негу. - А при чем здесь я?
      - По имеющимся у меня данным вторжением руководит консул Калгум, незадолго до этого посетивший Серебряный город под видом купца. Я имею информацию, что ты неоднократно встречался с Калгумом.
      - Допустим, - не стал отрицать Скилл. - И что же?
      - Мне необходимы все сведения, касающиеся Калгума.
      Скиф наморщил лоб.
      - А если я откажусь их дать?
      - В пыточном застенке уже тлеют угли, - спокойным тоном сообщил стратег Ренелс.
      - Понял. - Перспектива оказаться в руках заплечных дел мастеров мало устраивала Скилла. - Я согласен дать любые интересующие ваш город сведения. Но сначала я хочу кое-что узнать.