Наконец чужеземец заговорил:
      - Значит, вам известно о том, что в Ксаниддуме жили некогда Короли-Чародеи, которые наложили заклятие на Врата между мирами (по крайней мере, попытались это сделать). Они поспешили сделать это после того, как обнаружили, что у Омары есть множество Отражений, соединенных между собой чем-то вроде разветвленного запутанного коридора, в котором спали Древние Силы, создавшие некогда этот мир. Но их труды заинтересовали Иерархов Тернаннока, которые своей магией повредили Заклятие Цепи, закрывавшее доступ в Омару из других Отражений и коридора между ними.
      - Корбилиан погиб, - отозвался Руан, - но своей смертью он искупил грехи этого мира. Врата закрыты. Иерархов больше нет.
      Все знали, что молодой воин говорит правду, и в то же время со страхом ожидали какого-то другого известия. Орхунг внимательно слушал, но, судя по выражению его лица, не спешил соглашаться. Когда хозяин крепости умолк, он заговорил снова. Голос его был на удивление спокойным и ровным, в нем не было и тени волнения, как будто он затвердил наизусть чей-то чужой рассказ.
      - Не все Иерархи, однако, согласились передать свою силу в руки Корбилиана. Некоторые из них скрылись в других Отражениях, пока это было возможно.
      - Ага, - вмешался Альбар, - был один такой и у нас. Он называл себя Хранителем. Это он придумал Охранное Слово, тот жестокий закон, которому подчинялись Избавители. Но Саймон Варгалоу нашел способ одолеть его.
      Чужеземец снова кивнул:
      - Грендак. Остальные укрылись в мирах, где они могут поддерживать естественное равновесие при помощи собственных магических сил. Нет нужды искать и уничтожать их.
      - Мы не смогли бы сделать это, даже если бы захотели, - ответил Руан.
      Орхунг не ответил, и от его молчания слушателям стало совсем не по себе.
      Странгарт наклонился вперед.
      - Ты так и не сказал нам, откуда пришел. - Все его напускное добродушие как рукой сняло. Он явно искал ссоры. - По-моему, ты не из Омары.
      Орхунг взглянул королю-задире прямо в глаза, но в его собственном взгляде не было и намека на угрозу.
      - Из Омары и в то же время - нет.
      Странгарт откинулся назад, угрожающе ворча.
      - А-а! Загадками говоришь! У себя дома я таких шутников, как ты, гроздьями над огнем подвешиваю, чтобы знали, как полагается отвечать на вопросы!
      Сайсифер успокоила разбушевавшегося владыку одним взглядом, и Руан вновь подивился необычайному влиянию, которое эта девушка оказывала на людей. Все, кто встречался на ее пути, неизбежно испытывали к ней почтение, хотя как и почему это происходило, ответить не мог никто. Разумеется, она была красива, но от ее красоты не захватывало дух, и она не могла читать мысли людей или разговаривать с ними на расстоянии, как она разговаривала с волками, птицами и другими живыми тварями. Но люди всегда прислушивались к ее словам и редко пренебрегали ее советами. Даже Гайл, тайный наследник престола Империи, беспрекословно следовал ее наставлениям.
      - Думаю, если мы будем оскорблять Орхунга, ничего хорошего из этого не выйдет, - произнесла девушка негромко. Несмотря на безотчетный страх, вызванный присутствием незнакомца, она нашла в себе силы улыбнуться. Говори же, Орхунг. Ты пришел с плохими вестями, так поведай нам о них.
      - Хорошо. Я - один из Созданных, член Мировой Стражи, - произнес чужестранец торжественно и тут же с удивлением понял, что его слушателям эти слова ничего не говорят. - Мировая Стража - это воины, которых создали Короли-Чародеи Ксаниддума после того, как запечатали Врата. Они предвидели, что этого будет недостаточно. - С этими словами он протянул руку, взял персик, одиноко лежавший на блюде, и насадил его на вилку. Из крохотных отверстий показались капельки сока. - Подобно тому как сок вытекает из этого плода, сила просачивается сквозь печать. Понемногу, конечно, но и этого достаточно, чтобы навредить всем, кто окажется рядом. Сок плода привлекает птиц, которые слетаются к нему, чтобы утолить жажду. Также и люди не в силах устоять перед искушением: человеку достаточно капли силы, чтобы обрести небывалое могущество, и редко кто может побороть такой соблазн.
      Сайсифер слушала и кивала. То же самое говорил и Корбилиан.
      - Короли-Чародеи создали нас, Мировых Стражей, для наблюдения за печатью: мы должны были следить за тем, чтобы ни одна капля чужеродной силы не проникла в Омару извне. Но для этого не было нужды сидеть возле печати и караулить ее день и ночь, подобно страже на городской башне. Короли погрузили нас в глубокий сон, который человеку кажется смертью. На самом же деле это транс, продлевающий жизнь спящего на долгие века. До тех пор, пока не разрушится мир. И так мы, Созданные, спали, и ничто не могло пробудить нас, кроме силы, просачивающейся сквозь печать. Ажетта, завороженно слушавшая его рассказ, вдруг воскликнула:
      - Что значит - ты был создан? Что ты хочешь этим сказать? - Девушка прямо-таки пожирала чужеземца глазами. Руан только усмехнулся, бросив взгляд на свою нареченную, хотя на самом деле был заинтригован не меньше нее.
      - Мне ничего не известно о том, как это произошло. Мои воспоминания начинаются с того самого момента, когда я начал выполнять свой долг. До этого ничего не было.
      Ажетта наморщила хорошенький носик.
      - Значит, тебя не родила женщина, как всякого нормального человека? У тебя не было родителей?
      Похоже, ее слова не оскорбили и не ранили Орхунга.
      - Я не такой, как вы. Но я тоже из плоти и крови. Я живой. Я думаю. Проще я объяснить не могу.
      - А ты чувствуешь? - спросила Сайсифер. Чужеземец растерялся.
      - Ну да, разумеется. Беспокойство, страх, гнев...
      - Гнев? - переспросил Руан. - На кого?
      - На врагов Омары. Мое предназначение - воевать с ее недругами.
      - И кто же они такие, ее враги? - подхватил король Странгарт.
      - Я пришел сюда, чтобы сообщить вам это.
      - Расскажи нам еще о Мировой Страже, - попросила Сайсифер. - Почему вы не пробудились, когда мы пришли в Ксаниддум? Сила истекала оттуда много лет подряд. Почему же она не разбудила тебя и твоих товарищей?
      - Защита Ксаниддума не входила в обязанности Мировой Стражи. Как вы знаете, Заклятие Цепи охраняло Врата, а за ними присматривал Наар-Йарнок. Мировые Стражи должны были проснуться только в том случае, если бы внешняя оболочка Омары, отделяющая ее от других Отражений, не выдержала напора враждебной силы и лопнула, давая ей доступ в наш мир. Поведение Древних Сил, на которые натолкнулись Короли-Чародеи в своих странствиях между мирами, нельзя было предсказать. Никто не знал, насколько они могущественны и какими лазейками могут воспользоваться, поэтому любые предосторожности не казались чрезмерными. Созданных поместили в одной большой крепости на самом юге Омары, в недоступных человеку местах. По замыслу Королей-Чародеев, ни один житель Омары, случайно или преднамеренно, не мог найти нас там. Каждый из Мировых Стражей постоянно видел во сне какую-то часть Омары и наблюдал за всем, что там происходит. Если где-то творилось неладное, мы просыпались и летели туда...
      - Летели! - воскликнула Ажетта. - Но как?
      - У каждого из нас была своя дакарца - огромное существо, похожее на птицу, тоже из Созданных, - совершенно серьезно ответил на вопрос принцессы Орхунг. - Они тоже жили вместе с нами в крепости, а присматривали за ними хурды, также сотворенные Королями-Чародеями специально для этой цели. На своих огромных крыльях дакарцы в мгновение ока доставляли нас в любой уголок Омары, а там мы, наделенные нашими творцами силой, вполне достаточной для противостояния локальным вторжениям чужеродной магии, латали прорехи в стене между Отражениями.
      - И часто ли случались такие утечки силы? - недоверчиво спросил Странгарт.
      - Бывали. Но небольшие. В основном после того, как была выкована чародейская Цепь между мирами и укрощен хаос, воцарившийся в Ксаниддуме. Неумелое колдовство Иерархов до основания потрясло Омару и ее многочисленные Отражения, и вот тогда-то в стенах нашего мира стали появляться отверстия. Через одно из них вошел Корбилиан, правда, потом он закрыл его за собой. Оно было последним. После его прихода утечек силы больше не было, если не считать Ксаниддума. Но Мировые Стражи не должны были появляться там. Нашей обязанностью было смотреть за другими частями Омары.
      - Так, значит, - вмешалась Сайсифер, - события в Ксаниддуме вас не пробудили?
      - Нет. От них проснулся Наар-Йарнок.
      Лицо девушки омрачилось.
      - Да, - тихо ответила она. - Это мне хорошо известно. Наар-Йарнок, последний из Королей-Чародеев, ждавший того, кто его разбудит.
      - Сайсифер, - начал было Руан, - стоит ли...
      - Я разбудила его. Я была рождена для этого. А Корбилиан принес силу, чтобы навеки запечатать Врата.
      - Такой силой Мировые Стражи не обладали, - признал Орхунг. - Мы были всего лишь хранителями внешних земель. Все время, пока продолжались возмущения в Ксаниддуме и пока шла ваша война, мы продолжали спать. Мы не были созданы для участия в ней.
      Сайсифер встряхнулась, точно пытаясь отогнать дурные мысли.
      - Да. Но теперь-то ты проснулся. - При звуке ее голоса остальным вдруг показалось, что в пиршественной зале стало холодно и темно, словно погасли все факелы до единого.
      Орхунг медленно и печально покачал головой.
      - Нет. Меня вырвали из сна.
      Руан встал, бледный как привидение.
      - Утечка силы? Здесь, в Элбероне?
      - Не здесь. Но где-то в Омаре.
      - Ксаниддум? - внезапно осипшим голосом произнес воин.
      - Нет. Думаю, там все замерло навсегда. Я пришел сюда с далекого юга, из страны камня и льда. Мировые Стражи глубоко спали долгие годы, хотя для нас времени не существует. Но четыре ваших месяца тому назад на нашу крепость напали.
      Слушатели ощутили прикосновение ледяных пальцев ужаса. Все молчали, никто не решался задать единственно возможный вопрос, страшась ответа, точно приговора.
      - Некто, обладающий чудовищной силой, разыскал нашу крепость и без предупреждения взял ее штурмом. Никто из нас не ощутил его приближения. Значит, его могущество и впрямь очень велико. Нас просто перебили во сне. Наших дакарц разрезали на куски, слуг поубивали, крепость предали огню. Пламя было такое, что вечные льды растаяли на много миль вокруг. К утру от мощной цитадели не осталось ничего, кроме залитого кровью дымящегося пепелища.
      Я чудом успел проснуться в самом начале атаки, разбуженный невероятной ожесточенностью натиска. Вокруг гибли, не успев прийти в себя, мои товарищи, беспомощные, словно только что вышедшие из утробы матери младенцы. Напавшие на нас существа были ужасны. Они ошеломили нас не только отвратительной наружностью, но и дикой жестокостью. Захваченные врасплох, мы не сумели собрать все силы для достойного отпора. Вообразите, что вы видите кошмарный сон, наполненный самыми ужасными и омерзительными тварями, которых когда-либо создавало человеческое воображение, а потом просыпаетесь и обнаруживаете, что ваш сон заполнил собою реальность. Но даже и тогда вам не представить ужаса, который творился в ту ночь в полярной крепости. Чудовища, огромные как горы, разевали широкие, словно пещеры, пасти и заглатывали моих товарищей целиком. В своей слепой ярости они не походили ни на одно из земных животных, ибо те убивают от голода, а эти убивали, снедаемые ненавистью ко всему живому и безумной жаждой уничтожения единственным чувством, которым снабдил их Создатель. Любое оружие было против них бессильно: даже когда мы обливали их струями пламени и огонь, гудя, пожирал их плоть, они продолжали набрасываться на нас, пока не превращались в груду пепла.
      Гороподобными монстрами командовали другие существа, с виду отдаленно напоминавшие людей, но гораздо выше ростом. Их получеловечьи-полуживотные волосатые морды говорили о зверином коварстве и неутолимом голоде. Цель их была все та же: истребить всех обитателей крепости до единого, задуть в ней всякую искорку жизни. Если бы зло вдруг материализовалось и стало, к примеру, океаном, то наша твердыня была бы затоплена, сметена его волнами, разбита в мелкие щепки, стерта в песок. По правде говоря, сила, что навалилась на нас, не уступала стихии ни мощью, ни яростью, ни неуязвимостью.
      Те из Мировых Стражей, что не превратились в кровавое месиво в первые же секунды штурма, оказались разбросанными в разные стороны, точно муравьи из разоренного муравейника. Я очутился в помещении, где ночевали дакарцы. Кровавая бойня была в самом разгаре: какие-то твари, не менее мерзкие, чем те, что навалились на нас, приканчивали наших животных. Похоже, они были слепы как кроты, ибо находили свои жертвы и расправлялись с ними на ощупь. Каким-то чудом мне удалось добраться до своей дакарцы. Нам повезло: нас швырнули на кучу трупов и забросали изуродованными останками других дакарц и ходивших за ними хурдов. Полураздавленные тяжестью мертвых тел, пропитанные чужой кровью, мы все же уцелели. Твари, что орудовали здесь, так же как и другие, наверху, были воплощенным злом. Казалось, их создатель, кто бы он ни был, слепил их прямо из той силы, от вторжения которой мы, Мировые Стражи, охраняли Омару.
      Слушатели молчали, пораженные страшной картиной, нарисованной Орхунгом. В сознании Сайсифер всплыли рассказы ее отца о жутких подземных тварях, настолько отвратительных, что о них лучше было не вспоминать даже при ярком солнечном свете.
      - Под грудой мертвых тел нечем было дышать, и я снова впал в некое подобие сна. Придя в себя, я понял, что не могу пошевелиться: крыло моей дакарцы придавило меня. Сначала мне показалось, что она мертва, потом я ощутил слабое шевеление. В воздухе пахло кровью и дымом. Я услышал голоса, которые и заставили меня окончательно проснуться. Оказалось, среди пособников врага были и люди, хотя лучше было бы назвать их человекообразными. Все они были уродливы, будто наспех слепленные куклы, изображающие человека. Похоже, ими, как и другими напавшими на нас тварями, двигала чистая ненависть ко всякой естественной форме жизни в Омаре. Грязная работа доставляла им наслаждение, выражавшееся в витиеватых проклятиях, которыми они осыпали друг друга и все, что попадалось им под руку. Злоба, владевшая ими, была так велика, что они и друг на друга щелкали зубами, точно волки. Однако той силе, что натравила их на нас, они подчинялись беспрекословно, сохраняя тем самым порядок и дисциплину. Прислушавшись, я понял, что они восхваляют могущество своего властелина и обсуждают его дальнейшие планы. Не могу сказать, что понял все дословно: голоса у них были не вполне человеческие, и выговор какой-то странный, но в основном речь шла вот о чем. Хозяином их оказался Иерарх, сбежавший из своего мира сразу после того, как открылись самые первые Врата в другие Отражения. Он тайно проник в Омару задолго до войны в Ксаниддуме и укрылся здесь. Ему хорошо известно, что вся сила остальных Иерархов потрачена Корбилианом на закрытие прохода между мирами.
      - А он знает, что Корбилиана нет в живых? - спросила Сайсифер.
      Орхунг отрицательно покачал головой:
      - Нет, только то, что он использовал всю силу. А еще ему известно, что во всей Омаре нет никого, чье могущество сравнимо с его собственным. Уничтожив Созданных, он убедился в этом. Я - последний из Мировых Стражей. - Описывая произошедшую катастрофу, Орхунг не выказал ни тени волнения, как будто истребление всех его товарищей не имело лично к нему никакого отношения. Однако, глядя на полные ужаса лица своих слушателей, он ощутил странное томление, глухую тяжесть в груди: ему стало грустно оттого, что он не может разделить их чувства.
      - И что же он намеревается делать дальше? - поинтересовался Руан.
      - Конечная его цель так и осталась для меня тайной, я не могу с уверенностью сказать, чего он добивается. Однако совершенно ясно, что в ближайшее время он собирается править Омарой.
      Руан повернулся к своим гостям. Было видно, что страшная весть совершенно раздавила их.
      - Как же ты спасся? - спросила Ажетта, не сводя с чужеземца восхищенных глаз.
      - Моя дакарца оказалась жива. Она проглотила меня.
      Лицо красавицы стало пунцовым от гнева.
      - Ты издеваешься над нами!
      Ее отец странно побледнел.
      - У меня не было выбора. Если бы я попытался оседлать своего крылатого коня и улететь, прислужники таинственного Иерарха наверняка прикончили бы нас обоих на месте. Похожие на людей существа вытаскивали мертвых дакарц наружу, чтобы разрубить на куски и съесть. Моя дакарца, неглупое животное, сообразила, что нужно притвориться мертвой. Я залез внутрь ее желудка, и вскоре нас с ней выволокли во двор. Прежде чем рабы Иерарха успели взяться за ножи, дакарца взмыла в небо и была такова.
      - И ты остался жив, внутри нее? - недоверчиво переспросил Странгарт.
      - Человек не выжил бы. Но я - Созданный.
      - А где же ты оставил свое умное животное? - спросил Руан.
      - Моя дакарца сильно пострадала во время нападения. Ей не хватило сил долго меня нести, она смогла лишь удалиться от крепости настолько, чтобы прислужники Иерарха не настигли нас. В стране ледяных полей она нашла свой конец, а меня подобрали люди из племени Йанначука.
      - Зачем же ты искал Корбилиана? - удивилась Сайсифер. - К войне в Ксаниддуме ты не имел никакого отношения, но о нем знаешь. Откуда?
      - Я понимаю, что ты подозреваешь меня, - ответил Орхунг, без смущения встретив пронзительный взгляд девушки. - О Корбилиане говорили те твари, чей разговор мне удалось подслушать. Их хозяин доволен, что его сила исчерпана. Но о его смерти он не знает. Я надеялся, что, если я разыщу и предупрежу его, он, возможно, найдет способ избавиться от грозящей опасности. Но я ошибался.
      - А где этот Иерарх сейчас? - последовал вопрос девушки.
      - Этого они не сказали. И я тоже не знаю, ибо он пришел сюда еще до моего появления. Но, думаю, искать его следует в каком-нибудь диком месте, подальше от цивилизованных стран.
      - А что ты узнал о его намерении править Омарой? - подал голос Руан.
      - Пока еще он не может подчинить себе всю Омару целиком. Поэтому первое его намерение - перессорить между собой все народы.
      Странгарт хмыкнул:
      - Ну, тогда ему и стараться сильно не придется. Вся цивилизованная Омара - это кучка враждующих между собой городов и стран. Половина, нет, четыре пятых нашего мира, неизвестны нам самим.
      Руан кивнул, подтверждая его слова.
      - Да, а те народы, что знают о существовании друг друга, вряд ли захотят объединяться, даже перед угрозой самого страшного нашествия извне.
      Орхунг внимательно прислушивался к их словам.
      - Его ближайшая цель - Золотые Острова, - вставил он в образовавшуюся паузу.
      К его удивлению, сидевшие за столом заулыбались.
      - Чума на них! - загрохотал было Странгарт, но дочь одарила его таким взглядом, что он тут же умолк.
      - Отец! - фыркнула она. - Мой будущий муж оттуда родом, и когда мы отправимся туда и выкурим с трона ненормального, который называет себя Императором...
      - Не так быстро, милая Ажетта, - улыбнулся нареченной Руан.
      Девушка ответила ему вызывающим взглядом.
      - А что?
      Руан повернулся к Орхунгу:
      - Золотые Острова - самая могущественная Империя во всей Омаре. Но среди ее обитателей нет единства. Некоторые из нас вынуждены были покинуть свою страну и поселиться здесь, в этом новом городе. Законный наследник императорского престола тоже здесь и должен прийти сюда сегодня. Странно, что его до сих пор нет, хотя, конечно, в последнее время он сильно занят. Пока что мы укрепляем свои позиции на этом берегу, но настанет день, когда мы отправимся воевать с нынешним Императором. Когда будем готовы, закончил он, выразительно глядя на Ажетту. Та показала ему язык.
      - Теперь я понимаю, - сказал Орхунг. - Иерарх планирует подорвать мощь Империи. Сейчас она - его единственный возможный противник, но, если ее не станет, вся Омара сдастся на милость победителя. Вот тогда-то и начнется настоящая работа.
      Руан медленно склонил голову.
      - Плохие новости. Никогда раньше на Золотых Островах не было такого разброда. Император Кванар Римун совершенно сошел с ума. Скорее всего, он будет свергнут изнутри, даже если мы не совершим нападение извне.
      - Значит, война неизбежна? - переспросил Орхунг. - Разве нельзя отложить ее и объединиться с Империей, чтобы отразить натиск Иерарха?
      Руан поморщился.
      - Объединиться с Империей! Как можно объединиться с государством, во главе которого стоит безумец, не понимающий доводов здравого смысла? Вот подожди, придет Гайл, он все тебе расскажет. Пора бы ему, кстати, появиться здесь. Он, конечно, любит заставлять себя ждать, но ведь не столько же.
      Сайсифер резко встала, ее глаза были закрыты, пальцы плотно прижаты к вискам.
      - Киррикри! - воскликнула она. Так звали огромную сову, с которой она разговаривала на расстоянии. Сейчас птица кружила над крышей дворца. - Там идет бой!
      Чьи-то кулаки замолотили в дверь. Руан тут же вскочил с места и отодвинул засов. На пороге стояли солдаты в измазанной кровью форме. Один был тяжело ранен.
      - Господин! - торопливо начал другой. - На набережной чужие люди. Вооруженные.
      - Чьи? - загрохотал Руан, привычным жестом выхватывая из ножен меч.
      - Мы не уверены, господин, но, кажется, это солдаты Императора.
      Глава 5
      ПОХИЩЕНИЕ
      Гайл лежал лицом вниз на широкой кровати, привольно раскинув руки в стороны, и наслаждался ничегонеделанием. В последние несколько недель он наконец-то смог отдохнуть, чего давно уже себе не позволял. Приближавшаяся свадьба молодого командира и этой тигрицы, Ажетты, дала ему желанную возможность отойти в тень. Конечно, и ему придется сыграть немаловажную роль в предстоящих торжествах, но, в конце концов, женится-то Руан, вот он пусть и беспокоится.
      Какой-то шорох раздался за спиной у Гайла. Он сонно улыбнулся:
      - А, это ты, Луарне. Помни-ка мне спину немного, да я пойду на этот банкет. - Его дом, расположенный в одном из лучших городских районов, день и ночь охраняли переодетые воины из отборного полка Руана.
      До сих пор немногие из жителей Элберона знали или догадывались, кто скрывается за прозвищем "Гайл", и это вполне его устраивало: ему не хотелось спешить с заявлением своих прав на императорский престол и начинать войну с Золотыми Островами. Поход на восток потребовал от него крайнего напряжения всех сил, духовных и физических, и раны, полученные в тех боях, еще не совсем зажили.
      Луарне, одна из девушек, нанятых для ведения хозяйства, оказалась искусной массажисткой. Ее ловкие пальцы принялись мять и месить его плечи и спину.
      Гайл издал глубокий вздох наслаждения и почувствовал, как зловещие тени Ксаниддума отступили и растаяли в дали. Немного погодя девушка закончила массаж и удалилась.
      - Как, уже все? Ну да, я помню, что мне надо идти, но еще немножко... - недовольно заворчал Гайл, но тут же умолк, ощутив чье-то присутствие. Это была не Луарне. Не успел он пошевелиться, как что-то холодное и твердое коснулось основания его шеи там, где только что трудились сильные пальцы массажистки. Гайл узнал прикосновение оголенного стального клинка.
      - Человек твоего положения, - раздался над ухом знакомый голос, - не имеет права расслабляться до такой степени. - Стальное лезвие отпустило его шею, и Гайл неловко перекатился на бок, шаря рукой по кровати в поисках какого-нибудь оружия, хотя прекрасно знал, что ничего подобного в комнате нет. - Что, даже защитить себя нечем? Перед ним стоял человек в темном плаще с капюшоном, который в данный момент лежал у него на плечах, давая возможность разглядеть черты вошедшего. Его правую руку полностью скрывал длинный широкий рукав.
      - Варгалоу! - выдохнул Гайл.
      Избавитель насмешливо поклонился. На его полных губах играла сардоническая усмешка.
      - К твоим услугам. Но на моем месте мог быть и наемный убийца. Твоей охране следует проявлять больше бдительности. - Большие карие глаза, хищно блестевшие в свете лампы, и резкие черты лица придавали ему вид надменный и почти враждебный.
      "Враги правильно делают, что трепещут при одном упоминании его имени, - подумал Гайл. - А ведь когда-то он был и моим недругом. К счастью, те времена прошли".
      - Завтра же утром прикажу их выпороть, - широко ухмыляясь, пообещал он.
      Варгалоу с сомнением покачал головой.
      - Ну нет, только не ты. Ты будешь читать им нотации, но пальцем их не тронешь. Если, конечно, ты не слишком изменился с нашей последней встречи год тому назад.
      Гайл кивнул, поднялся с кровати и принялся натягивать рубаху.
      - Уж и не знаю, радоваться твоему появлению или наоборот, - откровенно признался он.
      - Я приехал погулять на знаменитой свадьбе, о которой все кругом только и говорят. От нее много зависит. Например, дальнейшее благополучие этого города.
      - Ты прав. Ну а как твои дела? Что делается в Башне? Варгалоу пожал плечами:
      - Там еще много работы. Не все Избавители успокоились. Многие продолжают считать Хранителя невинно убиенным, а меня - его хладнокровным убийцей, но роптать не смеют.
      Гайл невесело усмехнулся:
      - Да уж, представляю себе.
      - Думаешь, я перегибаю палку?
      - Может быть, и нет. В конце концов, Избавители творили зло, хотя и сами того не ведали, а ты делаешь все возможное, чтобы искоренить эту привычку.
      Варгалоу улыбнулся:
      - Ладно, хватит о политике. Я приехал отдыхать. Приятно будет повидать остальных, хотя мое появление может и не вызвать у них большой радости.
      Гайл выпрямился. Так вот почему Варгалоу сначала пришел сюда. Он тоже чувствует себя не в своей тарелке, зная, что остальные могут сомневаться в его лояльности.
      - Мы слишком много пережили вместе, - произнес Гайл вслух, и на мгновение бесчисленные призраки Ксаниддума встали перед ними обоими. Ветераны обменялись взглядами, но Гайл отвел глаза и поспешил переменить тему:
      - Скажи, а невесту ты уже видел?
      - Нет, но слышал, что девица боевая, - хохотнул Варгалоу.
      - О да! А ее отец, Странгарт, - настоящий медведь. Будь осторожен, а не то он загонит тебя в угол и закидает вопросами о последней войне. Он до сих пор жалеет, что не пошел тогда с нами. Как он не понимает...
      - Жду не дождусь того момента, когда смогу увидеть его с дочерью. Но, судя по тем слухам, которые доходили до меня о Руане, он справится с молодой женой.
      - Он прекрасный воин и командир. Моррик Элберон гордился бы им.
      Варгалоу умолк и пристально посмотрел на Гайла, а потом продолжил:
      - Рад, что с тобой все благополучно. Идем?
      Они вышли из дома и отправились на званый обед как старые товарищи, причем Гайл не переставал удивляться, с какой легкостью дается ему беседа с человеком, которого он когда-то боялся пуще самой смерти.
      Едва они оказались на улице, от стен домов отделились молчаливые фигуры и, неслышно ступая, последовали за ними - не слишком близко, но все же в пределах досягаемости. Гайл настоял, чтобы охрана не ходила за ним по пятам, иначе люди заинтересуются, кто он такой, и тогда прощай анонимность, которой он столь сильно дорожил.
      Варгалоу заметил, что стража словно нарочно старается держаться подальше от них, и поинтересовался почему.
      - Рано еще дразнить обитателей Золотого Города, - последовал ответ Гайла.
      - А что оттуда слышно?
      - Ничего нового. Все то же самое, хотя торговцы и переселенцы, которые продолжают притекать в наш город, сообщают, что Кванар Римун тяжело болен и не встает с постели. Думают даже, что ему уже не поправиться.
      Широкая, недавно вымощенная центральная улица, по которой шагали путники, пошла под уклон и вскоре привела их в лабиринт узеньких улочек и переулков, зажатых между набережной и замковым холмом, куда они направлялись. Увлеченные обсуждением достоинств и недостатков расположения Элберона с точки зрения его обороны, они не сразу заметили, как из какого-то проулка высыпала целая толпа подозрительных типов. Та часть города, в которой они находились в данный момент, слыла наиболее опасной как для кошельков, так и для жизни случайных прохожих, однако именно через нее лежал самый прямой путь в крепость. Завидев возможную опасность, Гайл неохотно потянулся за мечом: он так и не овладел искусством обращения с этим опасным предметом.
      - Надо же, как некстати, - проворчал он.
      Варгалоу, ни на шаг не отдаляясь от своего спутника, настороженно приглядывался к внушавшей опасения компании. Те приближались, ступая пружинисто и тихо, точно вышедшие на поиск приключений коты. Наметанным глазом бывалого рубаки, побывавшего на своем веку не в одной переделке, Избавитель определил, что это явно не простые разбойники. Сначала он был уверен, что этих головорезов подослали его недруги, но, увидев, как те вытащили из рукавов не ножи, а простые дубинки, понял, что они охотятся за Гайлом: ни один человек во всей Омаре не додумался бы выйти против Избавителя с куском дерева в руках. Вдруг откуда-то сзади донесся хриплый окрик, и тут же сталь зазвенела о сталь: это другая группа вооруженных людей отвлекала внимание охраны. Нападение было тщательно спланировано.
      Гайл обернулся посмотреть, что происходит. Посреди улицы кипела схватка: его люди рубились с нападавшими.
      - Ловушка! - закричал он. - Кто...
      Тем временем Варгалоу прикрывал его спереди. Два разбойника шагнули к нему, занеся дубинки для удара. Правая рука Избавителя взлетела в стремительном движении, что-то блеснуло в тусклом свете подслеповатого уличного фонаря. Где-то над их головами пронзительно завизжала женщина, хлопнули оконные ставни. Разбойники, выронив дубинки, без звука повалились на колени и уткнулись лицами в грязную мостовую. Бросив на них взгляд, Гайл убедился, что глотки обоих рассечены от уха до уха. Двое других бросились вперед, устрашающе вращая дубинками, но и на этот раз Варгалоу оказался быстрее: его рука взметнулась, описав сверкающую дугу, убийственную в своей хирургической точности, - и разбойники уже лежали на земле, корчась в предсмертных судорогах и истекая кровью. Нападавшие заколебались: видимо, они не ожидали, что столкнутся с таким препятствием. Между тем крики сзади становились все громче и громче: схватка разгоралась, прибывали еще люди, убитых с той и другой стороны становилось все больше. Гайл обливался потом от страха, гадая, сколько же всего нападающих и кто они такие.