Кромалеху понравился Избавитель, и потому мысль о скорой смерти последнего не доставляла ему никакого удовольствия. Хотя вряд ли это случится: Эвкор Эпта наверняка запрячет его на какой-нибудь всеми позабытый остров, как он поступил с Теннебриель. "А я тем временем буду далеко в море! Мой корабль уже снаряжают в плавание, и когда несколько часов спустя он пройдет через внутренние воды острова, никто, включая и волков Феннобара, не обратит на него никакого внимания".
      Он отошел от окна и спустился вниз, чтобы дать своим людям, которым было велено на некоторое время исчезнуть, команду "вольно". После этого он переоденется простым рыбаком, закутается в тяжелый непромокаемый плащ и отправится в гавань, где его поджидает рыбацкая лодка. Если ему повезет, то уже к рассвету он окажется куда ближе к убежищу Оттемара, чем его соперник Феннобар, и никто ничего не узнает.
      Тем временем Варгалоу и Орхунг продолжали подниматься по узкой крутой улочке, которая петляла по склону холма. Дома по обеим ее сторонам были тихи и безмолвны: вероятно, в них давно никто не жил. От стен веяло такой седой древностью, что путники сразу поняли, как стара столица Империи: должно быть, во всей Омаре было не найти города старше. Конвоиры продолжали безмолвно, как призраки, уводить их наверх, в ту часть Города, где огромная туша дворца нависала над домами, подавляя их своими размерами. Вели они себя совершенно спокойно и уверенно, будто выполняли самое обыкновенное рядовое поручение, и отнюдь не ожидали, что это потребует от них особого напряжения. У Варгалоу мелькнула мысль, что, возможно, Эвкор Эпта специально выбрал такой будничный способ перемещения их во дворец, чтобы показать им, сколь мало они, по его мнению, заслуживают более торжественного приема.
      Пока он все это обдумывал, их обступили какие-то люди, бесшумно вышедшие из тени между домами. Их было около десятка, и, в отличие от посланцев Эвкора Эпты, они были хорошо вооружены и явно готовы к любым неожиданностям. Действуя на удивление четко и слаженно, словно исполняя некий многократно отрепетированный танец, они поочередно преградили дорогу каждому из провожатых, так что те оказались отрезанными друг от друга в доли секунды. Сталь тускло блеснула в мутноватом свете уличных фонарей, но никто не издал ни звука, ни слова. Варгалоу показалось, что он снова стал участником сцены похищения Гайла, только на этот раз в качестве главного действующего лица. Однако нынешнее нападение застигло врасплох даже его, так что он не успел вовремя извлечь свою убийственную руку из длинного рукава и теперь пытался сделать это как можно незаметнее.
      - Мир тебе, Саймон Варгалоу!
      Голос прогремел у него прямо над ухом, и Избавитель обернулся резко, словно ужаленный.
      Перед ним стоял безоружный человек в ярко раскрашенной маске. Остальные нападавшие, лица которых были скрыты точно таким же способом, уже деловито оттаскивали людей Эпты в щель между домами, подальше от глаз случайных прохожих.
      - Никто из них не умрет, - заявил главарь похитителей. - Мы готовились к бою с псами Феннобара, однако похоже, что Эвкор Эпта решил на этот раз обойтись без их участия. Быть может, не хотел демонстрировать силу, чтобы не вызвать у вас лишних подозрений.
      - В отличие от вас, - парировал Варгалоу. Его клинок был уже наготове. Орхунг тоже оживился, но пока держался в стороне.
      - У нас есть на это причины. А сейчас надо как можно быстрее уходить, пока нас не увидели. Идемте!
      - Почему мы должны вам верить?
      - С удовольствием отвечу на твой вопрос, но только не здесь и не сейчас. Никто не должен нас видеть. Тебе известно, что Эвкор Эпта - враг. Сомневаюсь, что, попади ты к нему во дворец, кто-нибудь когда-либо увидел бы тебя вновь.
      - А кому служишь ты?
      - Он ждет нас. Идем! На этих улицах небезопасно.
      Времени на раздумья у Варгалоу не было. Он сделал Орхунгу знак, и оба убрали оружие. Похитители мгновенно сомкнулись вокруг них, а их предводитель, который так и не назвал своего имени, открыл узкую потайную дверцу в стене одного из домов и начал спускаться в темноту. Лестница, по которой они последовали за ним, выглядела так, будто по ней уже несколько десятилетий не ступала нога человека. В конце спуска их ожидал зажженный факел, предусмотрительно воткнутый в железную скобу на стене. Предводитель взял его и первым двинулся вперед по узкому, точно земляными червями прорытому проходу. В стенах тоннеля было множество дверей; все они были заперты, кроме одной, возле которой стоял стражник, тоже в маске и с факелом в руках.
      - Куда ведет этот путь? - не выдержал Варгалоу.
      - В старый город. Первый город, - ответил предводитель. Остаток пути они проделали в полном молчании. Это была долгая дорога: то и дело приходилось спускаться и подниматься по лестницам, петлять по коридорам, нырять в какие-то двери, а однажды путь им преградила небольшая бурная речка, через которую они перебрались по мосту. Варгалоу догадался, что они давно уже опустились ниже уровня дна во внутреннем море. Он также понимал, что похитители, кем бы они ни были, не собираются убивать их: чтобы сделать это, не обязательно было так далеко идти, особенно под землей.
      Наконец очередной дверной проем вывел их на широкую площадку, и тут же их тени, до сих пор толкавшиеся в узких подземных коридорах, будто спешившие куда-то гномы, немедленно распрямили спины и рванулись вверх, к невероятной высоты своду у них над головами. Огромные арки и узорчатые перекрытия поддерживали потолок здания, величина которого во много раз превышала даже титанические размеры Зала Ста. Величественное некогда сооружение пустовало: повсюду лежали камни, куски штукатурки, мусор, пыль. Единственными обитателями подземного дворца теперь были крысы. Варгалоу невольно припомнил рассказы Игромма о системах сообщающихся пещер, которые его люди прорыли под землей, но такое чудо даже им вряд ли было под силу. Если этот зал - дело человеческих рук, то его строители должны были обладать познаниями и мастерством, намного превосходившими человеческие. Но кто же они? Уж наверняка не предки нынешних обитателей Золотого Города.
      Провожатые в масках продолжали вести потрясенного Избавителя и его совершенно невозмутимого спутника к центру огромной площади. Хотя они шли по толстому ковру вековой пыли, звук их шагов все равно отдавался от каменных стен, подобно шепоту мертвых. Вдруг они увидели впереди маленькую яркую точку, которая через несколько минут превратилась в горящий факел. Его держал человек. На нем не было маски, и, подойдя чуть ближе, Варгалоу сразу понял, кто он такой. Отарус низко поклонился.
      - Я должен просить у вас прощения за резкость, с которой мы вынуждены были вас похитить. Но у меня были основания подозревать, что вам грозит серьезная опасность. - Тут он сделал людям, которые привели пленников (а именно таковыми считал себя и Орхунга Избавитель), еле заметный знак удалиться, и те, оставив факел, немедленно скрылись в темноте. - Настало время доверия и открытости, - заявил Отарус. - По крайней мере, я на это надеюсь. Тьма одинаково угрожает всем нам, но, кажется, с вашим появлением у моего народа появился маленький лучик надежды.
      - О какой тьме ты говоришь? - спросил Варгалоу.
      - О той, что внутри, и о той, что снаружи. Ты рассказывал о Ксаниддуме и о том, кто пережил его падение и, возможно, даже стал сильнее Иерархов Тернаннока.
      - Он был одним из них.
      - Если так, то вся Омара должна трепетать перед ним.
      - Так ты знал об Анахизере раньше? - не поверил своим ушам Варгалоу.
      - Нет, но твои слова подтвердили некоторые мои догадки. Оглянись вокруг. Это - первый город, точнее, то, что от него осталось.
      - Прежний Золотой Город?
      Отарус вздохнул.
      - Нынешняя столица Империи еще не была задумана, когда этот город уже состарился. Я недаром привел тебя сюда, в самое сердце древнего города. У тебя есть чувство истории. Ты сталкивался с ней и раньше. Тебе известно о прошлом Омары больше, чем многим из живущих ныне людей. Ты побывал в Сайрене и Ксаниддуме, древних городах, ныне похороненных и забытых. Ты ходил по их улицам!
      Варгалоу кивнул. Он хорошо помнил и дивной красоты город, погребенный в песках, и вызванный Корбилианом ужасающий шторм, вновь явивший взорам людей величественные развалины.
      - Теперь люди называют его Городом Шепотов, ибо он призрачным голосом говорит о своем прошлом.
      - Он также является ключом ко всем тайнам Золотого Города.
      Варгалоу нахмурился.
      - И к этому месту тоже?
      - О да. Когда в Зале Ста ты говорил о Падении Сайрена и о последовавшем затем Потопе, изумление и ужас заставили трепетать твоих слушателей, разве ты не заметил? Давай же поговорим подробнее и о самом Потопе, и особенно о том, что было до него.
      Избавитель был озадачен. Очевидно, Верховный Камергер придавал этой теме первостепенное значение, хотя он, Варгалоу, столкнулся с ней впервые с тех самых пор, как его нога ступила на остров Медальон. Заинтригованный, он кивнул:
      - Хорошо.
      Старик вздохнул. Даже в этом подавлявшем своим величием окружении он продолжал сохранять горделивую осанку и полные достоинства манеры, обратившие на него внимание Избавителя еще в Зале Ста.
      - Вероятно, ты почти ничего не знаешь об истории Золотых Островов. Зато Эвкор Эпта, Олигарх-Администратор Империи, интересуется ею чрезвычайно. Она сложна и перевита с мифами и легендами так, что порой и не различить, где правда, а где выдумка. Во всяком случае, до сих пор никому это не удалось. Но Эвкор Эпта пытается. Уверен, именно этим обусловлены все его поступки. Я тоже пристально вглядываюсь в прошлое. У Эвкора Эпты есть богатая библиотека, но он прячет ее на Башенном острове. Что в ней за книги - не рискну даже предположить. Я тоже владею неплохим собранием редкостей, однако многие из них предпочитаю хранить подальше от людских глаз. В истории Золотых Островов немало спорных моментов. Если о них узнают люди, может снова начаться война.
      Относительно начала нашей истории все легенды совпадают. Раньше здесь были не острова, а большой полуостров, соединявшийся с западным континентом на севере. Но однажды случился страшный Потоп: воды моря поднялись и затопили большую часть былой суши, так что на поверхности остались лишь нынешние острова. Город, среди развалин которого мы стоим в данный момент, располагался в возвышенной части полуострова, а обитавшие здесь люди сильно отличались от тех, что находятся сейчас над нами. Им были подвластны силы, равных которым Омара после гибели их цивилизации уже не знала.
      Люди, обитавшие в том городе, делились на знать и резчиков по камню (так их называют в исторических документах). Когда возникла угроза Потопа, горожане объединили доступные им силы и нашли способ сохранить город, укрыв его на самом дне моря. Но эта работа потребовала столь чудовищного напряжения всех сил, что истощенная нация стала быстро приходить в упадок. А потом начали прибывать люди с востока, те самые, которые, если верить твоему рассказу, спасались от катастрофы в Сайрене. Между местными жителями и пришельцами завязалась длительная кровопролитная война, в ходе которой прежние обитатели островов оказались частично истреблены, а новоприбывшие сделались хозяевами их земель. Именно они дали имя всей Золотой Цепи и построили свою столицу там, где она находится и по сей день, - прямо над нашими головами. Тем временем среди побежденных прошел слух, будто именно пришельцы и вызвали Потоп с целью захватить их земли. Постепенно слух превратился в легенду и в таком виде дожил до наших дней. Твое выступление на сегодняшнем Совете отчасти подтвердило старый миф: ведь Потоп действительно оказался косвенным результатом того чудовищного взрыва, который произошел в Ксаниддуме, где Короли-Чародеи отчаянно боролись с пробужденной их собственным могуществом, но многократно превосходившей его силой.
      - И что, в эту легенду по-прежнему верят? - удивился Варгалоу.
      Отарус перевел дыхание и кивнул:
      - Боюсь, что так. Завоеватели основали собственный королевский дом, династию Римунов. История свидетельствует, что на протяжении нескольких веков Римуны были хорошими правителями, но их семью преследовал рок: многие из них страдали наследственным безумием. Поговаривают, будто это результат проклятия, наложенного основателями первого города. Много столетий назад один из правителей-Римунов издал указ, согласно которому боги, магия и колдовство объявлялись вне закона, а всякий, кто вздумает поклоняться высшим силам или заниматься чародейством, должен быть наказан смертью. Тот король, потомок беглецов с востока, не видел в проявлениях силы ничего, кроме зла. Вскоре и другие народы Омары, предкам которых тоже пришлось спасаться от чудовищной катастрофы, вызванной неразумным применением магии, приняли такой же закон. Шли века, а предубеждение против колдовства становилось все сильнее, не так ли? Варгалоу невесело усмехнулся.
      - Ну да. Видишь насколько? - И с этими словами он обнажил свою стальную руку.
      При виде стали Отарус содрогнулся.
      - Вина наших предков велика, - продолжил он свой рассказ. - Тем временем обитатели подземного города, последние из народа Истинной Крови, как они себя называли, понимали, что если они не сложат оружие, то рано или поздно их просто раздавят, как клубок дождевых червей, ибо вся их некогда могучая сила ушла на сражение с морем. И вот однажды они убедили одного из наиболее благожелательно настроенных Римунов принять их под свою власть и защиту, пообещав ему отказаться от всякой магии и колдовства, выйти из подземелья наружу и жить среди других его подданных как обычные люди.
      Империя признала, что обошлась с этим народом жестоко, хотя об узурпации их земель так и не было сказано ни единого слова. Было решено, что коренные жители будут входить в Правительство. В результате долгих споров им наконец был предоставлен политический голос. Годы шли, и Империя забыла о том, что в состав ее входят разные народы. Со временем и всякое внешнее различие между потомками народа Истинной Крови и потомками пришельцев с востока совершенно исчезло. История благополучно превратилась в легенду.
      Но есть люди, которые продолжают жить прошлым. Я утверждаю не голословно: в старых пергаментах мне попадались прелюбопытные записи. Они многое проясняют. Понимаешь, всю силу власти у нас забрали Администраторы. А возникновение самой этой должности в нашем Правительстве восходит к тем временам, когда бывшие обитатели подземелий получили властные полномочия.
      Вот из тех-то первых представителей коренного меньшинства и развились нынешние всевластные чиновники.
      - Люди Истинной Крови, так, кажется, ты их назвал?
      - В основном.
      Отарус огляделся с таким видом, словно ожидал увидеть толпу людей, некогда населявших эти развалины, у себя за спиной, и содрогнулся. - И я сильно подозреваю, что Эвкор Эпта - один из них. Историю его семьи можно проследить далеко в глубь веков. И он ничего не забыл и не простил.
      - И чего же он хочет?
      Отарус снова покачал головой.
      - Разрушить все! Вышвырнуть отсюда потомков тех людей, что пришли после Потопа. Отдать страну ее прежним хозяевам. И разумеется, воскресить давно забытое магическое искусство. Это же безумие! Старые предрассудки давно забыты, никто никого больше не преследует. Никто из нынешних обитателей Золотого Города не является в большей или меньшей степени гражданином Империи оттого, какая кровь течет в его жилах. Мы все - один народ. И если мы хотим, чтобы у нас было будущее, мы должны поддерживать это единство.
      Варгалоу отвел взгляд, обдумывая слова Отаруса в тишине, которая опустилась на них, будто кулак. Потом заговорил снова:
      - А как же наследник, Оттемар Римун?
      - Я верю в необходимость усиления Империи. Под властью безумного Кванара Римуна она пошатнулась, а коварный Эвкор Эпта еще подталкивает и без того шатающееся здание к краю бездны. Из-за этого мы и потеряли Моррика Элберона. О, я знаю, что он дезертировал. Ты хорошо говорил, пытаясь убедить нас в том, что он отправился на восток по заданию Императора, но я точно знаю, что это ложь, как знают и многие другие. Кванар - сумасшедший, а реальная власть принадлежит Эвкору Эпте. Вот почему нам так нужен настоящий сильный правитель. И мне кажется, ты знаешь об Оттемаре больше, чем многие другие. Или я ошибаюсь? Может ли быть, чтобы мои собственные агенты ввели меня в заблуждение?
      - Ты говорил, что настало время доверия, - ответил Варгалоу. - Я устал от бесконечной лжи и обмана, с которыми встречаюсь здесь на каждом шагу. Я расскажу тебе об Оттемаре. - И он пояснил, какую роль сыграл в походе на Ксаниддум Гайл. На протяжении его рассказа Отарус то кивал головой, то принимался бормотать, словно слова Варгалоу подтверждали его давние подозрения. Когда Избавитель закончил, Верховный Камергер устало опустился на огромный пыльный камень, что покоился подле него.
      - Теперь мне ясно почти все. Эвкор Эпта ищет Оттемара, но не для того, чтобы его уничтожить. Значит, он собирается сделать наследника Императором-марионеткой и жесткой рукой контролировать каждое его движение. А уж стоя за спинкой трона, он найдет способ вынудить Оттемара передать наследникам Истинной Крови еще больше власти. Твой рассказ только подтвердил давние догадки Эпты, а именно, что Потоп был результатом катастрофы, разразившейся на востоке; для него это значит - наслан теми самыми людьми. Теперь он еще глубже зароется в прошлое и найдет массу способов уязвить нас, а Оттемар будет послушным орудием в его руках. Я прямо вижу, как он подписывает какой-нибудь императорский декрет, возвращающий Острова наследникам Истинной Крови. Должно быть, именно этого Эвкор Эпта и добивается.
      - А Феннобар?
      - Его вскоре сделают Главнокомандующим Армии и Флота. Это его главная цель, и ради достижения ее он готов служить Эвкору Эпте верой и правдой. А что ты думаешь о Кромалехе?
      Варгалоу усмехнулся.
      - Для простого солдата он слишком уж изобретателен, прямо как целая дюжина Администраторов. Я так до конца и не понял его мотивов. Служит он явно не Эпте, делает вид, будто поддерживает Оттемара, однако тех, от чьего лица он это делает, назвать отказывается. Одно время я надеялся, что ты и есть это лицо...
      Отарус отрицательно покачал головой:
      - Нет, он служит не мне. Коварный тип, в этом ты прав. Возможно, конечно, что он принадлежит другой партии, которая тоже на стороне Оттемара. Если же нет, то я не знаю, что за игру он ведет.
      - Да, глупо с моей стороны было предполагать, что нам с Орхунгом удастся поднять Империю против Анахизера, - заметил Варгалоу. - При таком-то количестве всяких клик и партий.
      - Необходимо прежде всего найти Оттемара. Пока он не займет место Кванара, причем независимо от Эвкора Эпты, мы ничего не сумеем предпринять. О войне с Анахизером можно будет говорить лишь тогда, когда осуществится смена власти.
      - Верно. Но как этого добиться?
      - Тебе и Орхунгу нужно уехать. Мы посадим вас на корабль и вышлем свой собственный флот на поиски наследника.
      - Втайне?
      Отарус широко улыбнулся.
      - Нет. В том-то и прелесть, что мы сможем сделать это вполне открыто. Я имею в виду флот. Раз уж Совет принял решение искать злую силу, то почему делать это должны только корабли Феннобара? Наоборот, чем больше, тем лучше. Поэтому мы и разошлем все суда, которые есть в нашем распоряжении. Наверняка и желающие помочь найдутся. Ты слышал о Труллгунах?
      Варгалоу ответил, что ему о них рассказывали.
      - Их правитель, Даррабан, доводится Оттемару дядей, - продолжал Отарус. - Ничего не хотелось бы ему так сильно, как увидеть сына сестры на императорском престоле! Да и к Гамаварам он особой любви не питает, уж поверь мне. Не кто иной, как Онин, брат Гондобара, сбежал с матерью Оттемара. Так что, когда Даррабан вышлет свои корабли на поиски Анахизера, Правительство одобрит его начинание, и тогда ты и Орхунг сможете беспрепятственно выехать за пределы Империи.
      - Он твой союзник?
      - Да. Я дал ему обещание, что буду поддерживать Оттемара. Он был на Совете сегодня утром, твоя речь его впечатлила.
      - А что будет, когда мы отыщем Оттемара и привезем его сюда? Война?
      - Может быть. Мою сторону держат немало горожан. Если дело дойдет до драки с солдатами Феннобара, они нам помогут. Вместе с Труллгунами и твоими людьми победа будет за нами.
      - Думаешь?
      - Буду с тобой откровенен. Нам не обойтись без помощи Руана. Без его участия мы погрязнем в этой войне надолго.
      - А если Оттемар будет здесь, кто-нибудь сможет оспорить его право на престол? Отарус помрачнел.
      - Уверен, что Эвкор Эпта уже об этом подумал. Наверняка у него уже разработан план на случай непредвиденного появления Оттемара.
      Улыбка Варгалоу померкла.
      - Ты, разумеется, прав. Но должен тебе сказать, что мы с Руаном оба стоим за твердую власть в Империи. Без нее у нас нет никакой надежды на избавление от Анахизера.
      Отарус наблюдал за Избавителем. Его поражала смелость этого человека, который отважился пересечь океан, чтобы предстать перед Советом. Он наверняка будет пользоваться уважением людей; пожалуй, даже в роли правителя он не уступит самому Эвкору Эпте.
      - Тебя беспокоит что-то еще?
      Варгалоу кивнул:
      - Кромалех. Что-то с ним не так. Кому он служит?
      - Люди его любят. Он может стать полезным союзником. Возможно, с его помощью удастся даже склонить на нашу сторону мнение большинства. Но я не хотел бы видеть его в рядах наших врагов. Он опасен.
      - Существует еще одна возможность, о которой ни ты, ни я пока не вспоминали.
      Отарус напрягся, предчувствуя неприятный разговор.
      - А именно?
      - Нельзя недооценивать Анахизера. Он нацелен на разрушение Империи. Без пособников внутри ему не обойтись.
      Верховный Камергер побледнел и сразу состарился на несколько десятков лет.
      - Это не исключено. Город просто смердит предательством и изменой.
      - Может ли Кромалех быть слугой темных сил?
      - Вполне. С другой стороны, будь оно так, Оттемара уже давно не было бы в живых. А тогда вопрос о престолонаследии запутался бы окончательно, и партий стало бы еще больше. Нет, нет, Анахизер положительно заинтересован в смерти наследника.
      - А кто станет Императором в случае смерти Оттемара?
      - У Кванара нет детей. Оттемар последний из Римунов. Его гибель означает конец династии.
      - А разве нет каких-нибудь дальних родственников, кузенов, например? удивился Варгалоу.
      - Ну, была одна девочка, Теннебриель, - протянул Отарус задумчиво и принялся излагать ее историю. - Однако скорее всего ее убили во время Войны Островов, когда погибли все Кранноки, - закончил он. - Ее свекровь, Эстрин, до сих пор живет в изгнании. Кранноки уже давно находятся в немилости, и даже сейчас закон против Эстрин. Ее арестуют и казнят, если только она посмеет появиться на Медальоне.
      - А девочку?
      - Нет. В годы войны она была еще совсем крошкой. Кранноки по-прежнему живут среди нас, как и до скандала с Илдаром, однако наследник или наследница из их рода никогда не будет пользоваться поддержкой народа. Отарус вздохнул. - Но все это пустое, ее почти наверняка нет в живых. Пойдем-ка отсюда. Тебе еще предстоит кое с кем встретиться.
      Варгалоу кивнул, однако слова о наследнице из рода Кранноков крепко засели у него в памяти.
      Глава 13
      УМЛАК
      Гайл выпрямился, судорожно пытаясь оценить ситуацию: пират, несомненно, умер, оставив их в Теру Манга без единого союзника. В дверях он увидел Сайсифер: девушка застыла, устремив взгляд мимо него и Гондобара в темное будущее. Ее бледное лицо выражало откровенный ужас. Гайл впервые видел ее без обычной маски спокойствия и уверенности, которая так не походила на его собственную пугливость. Он подошел к девушке и тронул ее за руку. Она вздрогнула и ожила.
      - Надо уходить, - шепнул он. - Когда узнают, что Гондобар умер, за нашу жизнь никто и гроша ломаного не даст.
      Она лишь кивнула в ответ, словно будучи по-прежнему не в силах собраться с мыслями.
      Гайл вернулся к пирату и попытался приподнять его тело. К своему удивлению, он обнаружил, что тот совсем ничего не весит, настолько иссушила его болезнь. "Интересно, - подумал он, - какое несчастье вызвало этот смертельный недуг?" Несколько минут спустя он уже перетащил пирата в спальню, где тот имел обыкновение отдыхать, уложил на кровать и прикрыл одеялом.
      Сайсифер продолжала отрешенно наблюдать за его действиями, будто до сих пор не очнулась от глубокого сна.
      - Что теперь? - хмуро поинтересовался Гайл. Девушка снова встряхнулась.
      - Прости. Я думала о побеге. Нам почти некуда идти.
      Он кивнул:
      - Да. Например, по веревке назад к морю я уж точно не полезу! - И он вымученно улыбнулся. Уложив тело Гондобара в его постель, они закрыли дверь в покой и вышли в соседнюю комнату. - Дом наверняка охраняется.
      - Да, - подтвердила Сайсифер. - Я чувствую людей поблизости.
      Ему захотелось расспросить ее об этом подробнее, но сердце его молотом стучало в груди, а мысли метались, как кролики в садке. В любую минуту сюда мог войти стражник, и тогда им конец. Дрожащими руками он нацепил свой меч и отыскал другой для своей спутницы, после чего с силой сжал ладонь Сайсифер и потащил ее к двери.
      Пальцы Сайсифер вцепились в его руку, и только тогда он понял, насколько ей страшно. Само пространство, в котором они находились, наполняло девушку ужасом. Гайл понял, что обитавшее здесь зло запустило свои щупальца в ее душу, и порадовался своей неспособности ощущать что-либо, кроме естественного человеческого страха. В данный момент его больше всего занимали пираты, и этого ему было вполне достаточно.
      - Нет, только не в ту дверь! - прошептала она прямо ему в ухо, щекоча его шею своим теплым дыханием. - Там охрана.
      Они вышли из зала и отправились на поиски другого выхода, пока наконец не нашли неохраняемую дверь на задворках дома. Сайсифер постояла, прислушиваясь, потом кивнула Гайлу, и тот принялся отодвигать засовы. Как ни старался он не шуметь, металлические перекладины прямо-таки завизжали в ночной тишине, и дверь со скрежетом отворилась. За порогом было темно, как в бочке с дегтем, и Гайл с сомнением посмотрел на девушку, но та лишь кивнула, уверенно глядя вперед, словно могла видеть в непроглядной мгле, подобно кошке.
      Беглецы шагнули в ночь и оказались в узкой щели между стеной дома и уходившей круто вверх скалой, по которой мог бы взобраться разве что какой-нибудь паук. Весь проулок загромождали кучи мусора. Левым своим концом щель упиралась в то, что здесь называлось улицей; там горел фонарь. Правый конец проулка скрывала непроглядная мгла.
      Гайл видел, что Сайсифер словно прислушивается к чему-то, и понял, что она, должно быть, ищет Киррикри. Их необычайный союзник был где-то здесь, и девушка посылала в темноту мысленные импульсы, пытаясь связаться с ним.
      - Ты можешь.. . - начал было он, но она тут же прижала палец к его губам.
      - Он где-то наверху, - шепнула девушка. - Он нас услышал и попытается вывести отсюда, - С этими словами она указала вправо. - Сюда.
      Гайл вынул из ножен меч, радуясь, что не совсем безоружен, и они бесшумно, точно два хищника на охоте, двинулись в темноту. Образовывавшие проулок стены смыкались все теснее, пока не сошлись наконец под острым углом, так что между ними осталась лишь маленькая лазейка. Сначала им казалось, что они никак не смогут в нее пролезть, однако, вскарабкавшись немного вверх по скале и прижавшись спиной к камню, они все же протиснулись наружу. При этом беглецы ничего не видели и двигались исключительно на ощупь, однако оба радовались возможности скрыться из дома Гондобара.
      Угол подъема показывал, что им и дальше предстоит ползти вверх.
      - Куда мы направляемся? - решился наконец спросить Гайл после долгого молчания.
      - Вверх и в сторону от домов пиратов. Над нами несколько откосов; если мы сможем вскарабкаться по ним как по лестнице, то они приведут нас на самую вершину плато. Киррикри уже побывал там и говорит, что наверху повсюду густая растительность, где мы сможем укрыться. Но дорога туда опасна.
      - Тогда я рад, что здесь так темно.
      - Над нами люди, дозорные пиратов. Если бы сейчас был день, они бы наверняка нас заметили.
      - А как же Киррикри что-то видит?
      - Он видит в темноте лучше, чем мы днем, - ответила девушка, и ему показалось, что она улыбается.
      Еще некоторое время они продолжали молча карабкаться наверх, вжимаясь в скальный раскол спинами, плечами, локтями и коленями. Гайл чувствовал, что дома остались уже далеко позади, как вдруг внизу зажглись огни и послышались голоса. Люди кричали, их кованые сапоги гремели по камням, звенели вынимаемые из ножен мечи.
      - Похоже, они уже нашли его! - пробормотал Гайл.
      Огни внизу продолжали стекаться в одном направлении, пока не слились наконец в небольшую лужицу света, где метались в некоем подобии странного ритуального танца около десяти человеческих фигур. Одновременно факелы осветили и путь, проделанный беглецами до сих пор, и у Гайла прямо-таки дух захватило, когда он увидел, что висит посредине отвесной скалы. Он не сомневался, что преследователи полезут за ними.
      - Дрогунд! - воскликнула Сайсифер. - И его прихвостень Ранновик. Ждет не дождется, когда же я, наконец, попадусь к нему в лапы.
      - Не останавливайся, ползи! Ты знаешь, что я боюсь высоты больше всего на свете, но на этот раз я даже рад, что расстояние между ними и нами такое большое.
      И они с удвоенной энергией принялись штурмовать утес, то и дело оскальзываясь и повисая над пропастью, но каждый раз помогая друг другу. Они продолжали ползти, пока Сайсифер не подняла голову и не шепнула предупреждающе:
      - Там еще огни!
      - Дозорные пиратов?
      - Киррикри их видит. Должно быть, они уже узнали новость. А мы попали как раз меж двух огней.
      Едва она успела произнести эти слова, как в нескольких сотнях футов над их головами запылали факелы, в их дрожавшем свете которых показались фигуры людей, заглядывавших через край утеса в пропасть. Щель, по которой карабкались беглецы, доходила почти до самого карниза, где стояли дозорные. Больше другого пути наверх не было.