– Нет! - вскрикнула Милли, вырываясь из последних сил. - Не убивайте ее!
      Анхесенпаамон поняла, что настал ее конец, она склонила голову и, глядя на свои красивые сандалии, прошептала:
      – Каюсь! Я хотела сбежать! Да простят меня боги!
      Она гордо подняла голову и взглядом не чувствующей своей вины женщины, уставилась на озлобленного хозяина Дома Войны.
      Он размахнулся… и в тот момент, когда лезвие его клинка должно было перерезать ее ниточку жизни, раздалось два оглушительных хлопка, и парни, державшие Милли, упали на колени, схватившись за груди, а потом и вовсе грохнулись лбом оземь.
      Сама девочка стояла, ничего не понимая, и смотрела то на одного, то на другого истекавшего кровью телохранителя.
      – Кому сказано было не отлучаться из погреба? - красивый мужской голос нарушил тишину.
      Услышав его, Анхесенпаамон зажмурилась, будто пытаясь выбросить его из головы.
      В комнату вошел человек ростом чуть выше Хоремхеба. Он был закутан в длинный серый плащ, и только в правой руке держал то, что Милли прекрасно знала под названием 'пистолет'. Лица незнакомца не было видно, потому что на нос он натянул маску из белой ткани. Движением профессионала он засунул пистолет в кожух, что висел на поясе, и оглянулся. Следом за ним вошла… Юля Шаулина с большим автоматом.
      – Юля! - обрадовалась Милли, и бросилась в объятья вожатой.
      – Девочка, отвянь, - отмахнулась от нее та. - Без тебя проблем хватает.
      – Кто вы, - грозно глядя на таинственного незнакомца, спросил Эйе, вытянув руку со скипетрами в его сторону.
      – Отпустите царевну и ребенка, и я вас не трону, - сухо ответил тот, берясь за пистолет.
      – Ни за что! - рявкнул Хоремхеб, бросаясь на неизвестно откуда возникшего 'спасителя' со спины.
      Тот ловко увернулся, и вместо выстрела, полоснул военачальника клинком по плечу, а потом сделал мастерскую подсечку. Первый заместитель фараона рухнул перед своим господином на колени, а незнакомец схватил царицу Анхесенпаамон на руки.
      Она дико уставилась в его большие серые глаза и стиснула зубы, чтобы не вскрикнуть от ужаса. Но он лишь дал ей в руку пистолет, заряженный серебряными пулями.
      – Все в порядке, Анх, мы все живы, - шепнул он.
      Она, расплакавшись, крепко обняла его за шею и уткнулась носом в грудь. А он тут же бросился прочь из комнаты, но трое оставшихся телохранителей преградили путь.
      – А ну, разойдитесь к чертовой матери! - приложила их сзади Юля, которую уже тянула за собой Милли.
      Парни бесчувственными мешками осели, путь был свободен.
      – За ними! - приказал фараон Эйе единственному, кто остался в чувствах, Хоремхебу.
      И оба они пустились догонять похитителя царевны. Юля перекинула Милли через плечо: так ей было легче, а Тутанхамон, кто же еще мог быть странным человеком в сером, за руку волок за собой задыхающуюся от быстрого бега сестренку.
      – Мы влипли, - констатировала Юля, - особенно я. Мне тут еще оставаться. Как бы не казнили.
      Два старика-властителя сначала не отставали и орали, словно свиньи резаные, чтобы стража и прочие слуги помогли побыстрее схватить проникших во дворец негодяев и царицу-изменницу.
      Тутанхамон еле успевал отстреливаться от некогда близких ему подчиненных. Он старался не ранить их, а лишь запугивать, но… приходилось и убивать.
      – Юля, мы что, в блокбастере? - то и дело спрашивала Милли, но ответа она не получала. - И Гоша Куценко - тоже?
      – Тебе русским языком говорили: никуда не уходить!
      – А уползать не запрещали, - хмыкнула девочка, когда Тутанхамон отстреливался от очередных стражников.
      Несколько поворотов, длинных коридоров, вниз по пандусу, и вот заветный погреб. Юля кинула девочку, а вскоре, когда та отползла, спустилась сама. Потом Тутанхамон помог сестре, строго-настрого наказав, не оглядываясь ползти вперед за Шаулиной и девочкой.
      – Нет, не могу я просто сбежать! - расплакалась она, обняв брата.
      – Ты хочешь умереть?
      – Не хочу. Я уже заждалась принца Заназзу из Хатти, два года как он едет сюда.
      – Он не приедет, - потупил взгляд Тутанхамон, - Эйе приказал убить его под Мемфисом. Там, где я сейчас живу, говорят именно так.
      Ее глаза округлились, и неутертые слезы текли по ее щекам.
      – Правда? - не могла поверить Анхесенпаамон.
      – Я врал тебе когда-нибудь?
      Она покачала головой.
      – Вот в том-то и оно. Но…
      И тут он засунул руку в мешок, что висел на боку.
      – Я недавно нашел странное зелье, 'Царевна Лягушка' называется.
      Тутанхамон прочитал все рекомендации к применению, а потом, пожав плечами, сказал:
      – У тебя должны быть шансы выйти за этого Ивана Царевича. Не попробуешь приворотное зелье? А я тебя потом в Лесоморье увезу. Мне все равно оттуда еще Дурака Ивана вытаскивать.
      – Давай! - быстро согласилась она, и брат отвернул крышечку.
      Белая капсула упала на ладонь царицы, и она проглотила ее.
      – Пошли, - он опустил ее в яму, а потом прыгнул следом.
      Шум в коридоре приближался. Оставшиеся в живых слуги и фараон не хотели отпускать изменницу.
      Ползти не одну сотню метров оказалось не так-то просто. Анхесенпаамон все время останавливалась, чтобы вытереть ссадины на локтях и коленях, но брат торопил ее, потому что кто-то из стражи Эйе спустился в лаз и преследовал их.
      – Ква, братик, - вдруг окликнула его Анхесенпаамон, - ква-ква.
      Парень остановился и залег, вытянув вперед руки.
      – Что Анхи?
      – Ква… ква-ква, - раздалось в ответ.
      – Я не понимаю…
      – Ква.
      Он быстро пополз вперед, пока сдавленное 'ква' под правой коленкой не заставило его остановиться. Он медленно переставил ногу и взял левой рукой холодное влажное лягушачье тельце.
      – Квааааа, - жалобно протянула квакушка.
      – Анхи? - в ужасе глядя на крохотное животное, спросил он, но в ответ получил только 'ква'. - Какой Сет меня попутал? Прости, сестренка.
      Он погладил ее по пупырысчатой спинке и посадил в мешок к банке с таблетками противного Водяного из Лесоморья.
      – Сдавайся, парень! - крикнули за спиной.
      Но один выстрел из пистолета заставил преследователя замолчать.
      – Тьфу, патроны закончились, - Тутанхамон бросил оружие на землю и пополз дальше.
 
      – А где Анхесенпаамон? - спросила Юля, глядя на вылезающего из бочки парня.
      – А ты кто такой? - этот вопрос Милли мучил уже давно.
      – Местный супермен, - отшутился парень, - а про Анхи…
      Он замялся, а потом достал из мешка маленькую лягушку.
      – Вот она…
      Лица Юли и Милли вытянулись, и девушки переглянулись.
      – Я решил дать ей капсулку волшебного средства 'Царевна Лягушка', там в инструкции было сказано, что его следует принимать внутрь царевнам, желающим выйти замуж за наследника престола, я и подумал…
      – Гусь думал и в суп попал, идиот! - психанула Шаулина. - Ума не больше, чем у Ивана. Неужели ты забыл русскую народную сказку с тем же названием, что и эти долбанные капсулы? И где только ты их нашел?
      Милли, ничего не понимая, смотрела то на вожатую, то на незнакомца, черты лица которого ей были знакомы.
      – Я же рассказывал, у Водяного утащил, когда я Ивана из плена пытался… ой…
      Он закрыл рот рукой и стрельнул глазами в сторону Милли. Та посадила на ладонь Царевну Лягушку и болтала с ней как с домашним питомцем. Анхесенпаамон ей весело квакала в ответ.
      – Милли, - строго сказал ей Тутанхамон тоном вожатой Юли, - нам с Шаулиной надо кое-что обсудить. Пять минут, никуда не отлучайся, пожалуйста.
      Девочка послушно кивнула, и парень понял, что она не станет совершать рискованных вылазок после произошедшего.
      – Только вы это… свою Санта-Барбару, любовь-морковь не долго крутите, не то мне станет скучно, и я опять решу прогуляться.
      На этот раз обиделась Юля и в душах наорала на девочку так, как никогда бы не позволил себе Тутанхамон.
      – Да знаю я, зачем парень и девушка обычно отлучаются от детей подальше, не маленькая.
 
      Вожатая вернулась через час. Она поправила золотое украшение на шее и достала GPS-навигатор.
      – Ну что, пора домой, а то на ужин опоздаем!
      – Ква! - отозвалась царевна, а Милли лишь послушно кивнула, а потом вставила-таки колкую фразу насчет уединения Юли со странным полуголым пареньком, у которого на поясе арсенал агента ФБР развешан.
      – А я его сфоткала! - радостно заявила девочка, демонстрируя вожатой фотографии.
      Та ласково улыбнулась в ответ, и тогда Милли еще показала с два десятка снимков лягушки в режиме макросъемки.
      – Красиво, - похвалила ее вожатая.
      И тут раздался подозрительный стук из бочки.
      – Уходим, быстрее!
      Юля схватила девочку за руку, и они выскочили на улицу. GPS-навигатор грузился медленно, будто предлагая остаться еще на несколько опасных минут в землях Кемета.
      Из дома Небхеперура выскочили стражники и бросились следом за вожатой и ее подопечной. Но тут к ним вышла Шаулина с корзиной выпечки.
      – Добры молодцы, - заискивающе стрельнула она глазками на фараоновых слуг, - чтобы догнать супостатов, вам нужна магическая сила. Отведайте мои лакомства, что я готовлю для мужа и сына.
      Пока настоящая Юля говорила свою длинную речь, охранники пытались обойти ее. Но девушка не выпустила ни одного, пока они не отведали выпечки, начиненной капсулами 'Царевны Лягушки'.
      Поглотав угощения жены Сехемра, они кинулись в тот проулок, куда скрылись девочка и ее вожатая. Но не прошло и минуты, как слуги фараона превратились в лягушек. Случайные прохожие дивились странным метаморфозам, списывая все на гнев богов в адрес паршивого фараона.
      – Да уж, - хихикнула вожатая, рассматривая квакушек, - на них Иван-царевич точно не женится.
      – Ква, - радостно поддакивала ему Царевна Лягушка.
      И вожатая переключила режим действительности на электронном путеводителе.
 
      Подувший в лицо прохладный ветерок известил о том, что Юля и Милли больше не находятся там, где только что были. Едва различимый запах березовых листьев, их шелест высоко над головами говорили, что они уже в России.
      Девочка осмотрелась. Они с вожатой стояли на большой полянке, усыпанной пестрыми цветами: фиолетовыми колокольчиками, голубыми незабудками, белыми ромашками, малиновыми чертополохами… Над ними светило яркое полуденное солнце, правда, не безжалостно-палящее, как в том странном месте, куда Юля увезла Пиковую Даму.
      Белые полупрозрачные облака ласкали светило, и от этого становилось еще прохладнее.
      – Мы не в лагере, - упавшим голосом сказала Милли, - почему?
      – Потому, что мы ушли не из того места, где появились! - корила ее вожатая. - Мы можем оказаться за тысячу километров от Потьмы, понимаешь?
      Девочка сорвала ромашку и уткнулась в нее носом, виновато поглядывала на взрослую сопровождающую.
      – Ладно, заряда у устройства почти не осталось, - Юля рассматривала дарованный ей богом Хитрости GPS-навигатор, - сами выберемся. Главное, найти шоссе.
      – Как? - взвыла Милли, что лягушка на плече у вожатой скукожилась от девчачьего крика.
      – Неужели не знаешь? - удивилась та. - Надо прислушаться, идти туда, где шум.
      Милли попыталась изобразить состояние 'я стала одним большим ухом', но ничего кроме пения птиц и шелеста листьев ей расслышать не удалось.
      – Тогда пойдем на… север, - подняла указательный палец вожатая. - Знаешь, как определить, куда мы направляемся.
      Девочка пожала плечами, а потом посмотрела на болтавшийся на поясе у Юли GPS-навигатор: почему бы не использовать последний заряд, чтобы определить свое местоположение по спутнику.
      – Люди двадцать первого века, - корила девочку Юля, - привыкли полагаться на подобные устройства. Я тебе, кстати, расскажу историю про Ивана-дурака, который из-за этого чуть жизни не лишился. А пока посмотри внимательно на свою тень…
      – Ну, серая, обычная, ростом с меня.
      Вожатая схватилась за голову от безнадеги:
      – Это же замечательно, что с тебя. Значит, сейчас примерно полдень, а тень указывает практически на север.
      Юля ткнула пальцем в сторону непроходимого березового леса, заросшего буреломом. Вперед, девочка по имени Судьба.
      Милли сделала несколько шагов и обернулась. Очень ей неудобно было шлепать по лесным дорожкам в ее ярких плюшевых тапочках. Но никто ей не собирался помогать доставать из ниоткуда кроссовки, джинсы и футболку.
      – Где ты там застряла? - позвала ее вожатая, и девочка, всхлипнув, пошла за ней.
      Она в глубине души понимала, что это она виновата во всей этой истории. Не вызови она Пиковую Даму, Юля не отправилась бы ее запечатывать в странное государство, которым правит престарелый фараон, женатый на молодой красивой женщине. Стоп. Милли снова остановилась, размышляя. Если той страной правит фараон…
      – Юль, а мы что, в Древнем Египте были? - любопытно спросила девочка, обогнав вожатую, которая палкой расталкивала в стороны сухие ветки, чтобы не исцарапать ноги.
      – В Кемете, милая, - тихо ответила она, продолжая расчищать путь.
      Девочка пожала плечами.
      Вскоре чащоба закончилась, и они, изрядно исцарапанные, выбрались на широкую тропинку, изъезженную, правда, не автомобилями, а телегами.
      – Следы цивилизации, - многозначительно протянула Шаулина. - В какую сторону идем?
      Милли посмотрела сначала в тьму леса, где пестрели белые стволы берез, а потом в обе стороны так называемого шоссе, что не отличались ровным счетом ничем.
      – Орел или решка! - крикнула девочка.
      – У меня нет денег, - констатировала Юля, - если у тебя есть - пожалуйста.
      – Ладно, в какой руке у меня ромашка? - выбежала девочка и, весело улыбнувшись, уставилась на Юлю.
      – В правой, - равнодушно ответила та.
      – Нет, в левой, значит, идет налево! - воскликнула девочка.
      Надежды, что скоро они выйдут к шоссе, умирали с каждой минутой. Лес не становился реже, полянок и опушек, вообще, не встречалось, ровно как и деревень, сторожек или прочих поселений одного и более людей. Казалось, что лес скучен и не отличается многообразием, а Юля с девочкой топчутся на месте. Спустя два, если не три, часа пути, Милли спросила:
      – Юль, наверное, надо было идти направо…
      – Уже поздно, - вздохнула та, - мы будем несколько часов возвращаться туда, откуда вернулись, а потом еще непонятно докуда идти направо? Ты посмотри - следы от телеги, свежие, значит, тут недавно кто-то проезжал, то есть, до шоссе рукой подать, и скоро мы придем в деревню. Только не унывай.
      – А если мы уходим от нее? - настороженно спросила девочка.
      – Значит, придем в другую деревню или село. Дорога всегда ведет откуда-то, но в то же время она должна где-то заканчиваться…
      Согласившись с умозаключением старшей 'подруги', девочка молча шла следом, оглядываясь по сторонам, в страхе, что на нее нападут серый волк, хитрая лиса, пьяный заяц и злобный медведь, причем все и сразу. Было уже далеко за полдень, тени вытянулись, а в гуще леса мерещились сверкающие глаза хищников. Она не хотела делиться страхами с вожатой, потому что та вряд ли пожалела бы ее, в лучшем случае уверила бы, что идти осталось от силы пару часов.
      Вверх смотреть оказалось куда приятнее. Над тропкой летали красивые птицы, не экзотические, российские, и пели замечательные песни.
      – Кукушка, сколько я проживу? - спросила девочка, услышав 'ку-ку', и внимательно отсчитывала года, отведенные ей.
      Десять, двадцать, тридцать пять, сорок восемь… потом она сбилась и, буркнув: 'До смерти еще далеко, позже точнее посчитаю!', - догнала бодро шагавшую вожатую.
      – Юль, а ты не хочешь загадать, сколько лет тебе отведено?
      – А, много, - отмахнулась она, - лет сто - точно, а лучше бы двести…
      Милли взяла взрослую спутницу за руку, и они отправились дальше.
      Уже смеркалось, когда Юля и Милли вышли из леса. Перед ними раскинулось большое пшеничное поле. В рыжих лучах закатного солнца золотые колосья смотрелись насыщенными, перезрелыми, а ветер, дувший прямо из леса так проходил по их кончикам, что несколько километров поля казались бескрайним позолоченным морем.
      Счастливая, что вышла из дремучего леса, вожатая, окинула поле взглядом и остановилась на развилке трех дорог. Каждая из них вела в лес, темневший на горизонте. Тропы отходили из одной точки под острыми углами, а рядом стоял стандартный синий указатель, на котором заботливые люди крупными белыми буквами расписали все три направления. Прочитав все пункты, Юля и Милли переглянулись.
 

Серия 3. Главная лесная феминистка