– Думаете, меня так легко обмануть? - сверкнул глазами Кю, подпрыгнув на кресле.
      Похоже, этот молодой человек не так глуп, как казалось на первый взгляд. Он словно специально разыграл свое недоумение, а теперь вытащил из-за пазухи сложенный в несколько раз листок. Судя по плотной бумаге - вырвал мальчишка эту страничку именно из Тетради Смерти.
      – Смейтесь надо мной, отвлекайте меня, хоть пляшите, - растягивал он слова, - но смертный приговор уже подписан.
      Он помахал сложенным в четыре листочком.
      – Ты коварен, Каратель, - прошипел Тутанхамон, попытавшись вырвать приговор из рук убийцы.
      – Бессмысленно! - эмо забрался на спинку кресла и поднял руку вверх. - Дата, время и обстоятельства вашей смерти уже записаны. Я сделал это, когда уходил перекрашивать глаза. Стереть начертанное на листах Тетради Смерти никто не в состоянии. Можно только смириться.
      – Значит, мы скоро умрем, - как можно спокойнее сказал бывший фараон, - понимаю, бояться нечего.
      Он лукавил. Сердце билось в его груди как ошалелое, желая вырваться наружу. Душа требовала поскорее уничтожить листок с приговором. И только разум понимал, что это бесполезно, и он советовал душе и телу проявлять спокойствие и не показывать страха перед смертью, перед такой нелепой смертью от руки самоуверенного юнца. Юнца, который до двадцати трех лет не смог найти свое место под солнцем, и который возомнил себя выше всех богов.
      – Осирис, Анубис, и ты, братоубийца Сет, - шептал под нос Тутанхамон, - надеюсь, вы видите, господа Баст и Себек, что творится в Ниххонии.
      – Жалуешься? - навострив уши, хохотал Каратель. - Бесполезно. Через минуту тебя не станет, и никто тебе не сможет помочь.
      – Тетрадь смерти, - Иван тем временем крутил в руках страшный артефакт, поглядывая на молча стоявшего в углу Шинигами Васю, - безжалостное орудие убийства. Но не задумывался ли ты, Каратель, что эта нечеловеческая игрушка может сыграть с тобой злую шутку? Допустим, тебе нравится уничтожать тех, кто встал на твоем пути. И ты делаешь это с особой жестокостью, не оставляешь никаких следов. В России такое называют висяками. Ты доволен безнаказанностью, ты исключителен. Ты имеешь власть над каждым, чье имя известно тебе.
      Каратель кивнул и развернул листок.
      – Время пишло, - улыбнулся он.
      Эмо - только прикрытие. Он играл роль вечного плакальщика. Но когда настал час расплаты, Кю стал бодр и весел как никогда. Он довольным взглядом смотрел на хватаюшего ртом воздух Тутанхамона и говорил длинную заумную речь о том, что никто не сможет избежать кары, что смерть рано или поздно настигнет любого, а если верить краткой биографии умирающего, то ему положено было покинуть этот мир три с половиной тысячи лет назад.
      – Не человеку это решать, - Иван открыл Тетрадь Смерти и с ненавистью посмотрел на Карателя, - но не забывай, юнец великовозрастный, что человек может отомстить!
      Получается, что его, программиста, время смерти специально отнесено на несколько минут позже. Напарнику уже ничем не помочь. Инфернальное проклятье уже действует, и сидеть да лить слезы над Тутанхамоном уже бессмысленно. Остается надеяться, что амулет Осириса в Ниххонии подействует.
      – Ты слишком спокоен, Иван Иванович Дурак, - скрестив руки на груди, говорил Каратель, равнодушно глядя, как напарник программиста бьется в последних конвульсиях. - И я знаю, как заставить тебя нервничать!
      Кю ловко спрыгнул со своего кресла и вырвал из сжавшейся в спазме правой руки бывшего фараона амулет. И в этот момент тело прекратило дергаться, голова завалилась набок, а глаза только что бодрого сильного агента закатились.
      – Думали меня обмануть, смыться в другой мир или что вы там задумали? - словно маятник, раскачивал перед глазами у Дурака подвеску Каратель. - Я не идиот…
      – Забирай и мою, - Иван протянул свой амулет Кю, - и не забудь свою тетрад…
      И в тот момент, когда программист протянул черный блокнот хозяину, он почувствовал, что кто-то словно залил бетоном его легкие, натянул на грудь неразжимаемый обруч и принялся его стягивать. Иван вытаращил глаза, хватая последние глотки воздуха, но вдруг его отпустило, и он простонал:
      – Я умру, но задание я выполнил…
      И снова, с еще большей отрадой неведомые умирающему инферналы принялись сжимать ему грудь, выдавливать содержимое желудка. Слабость в руках и ногах вскоре одолела Ивана. Он, не в состоянии контролировать свое тело, завалился набок. И последнее, что он видел - ужаснувшееся лицо Карателя, прочитавшего последнюю запись в своей Тетради Смерти.
      Превознемогая боль, Иван нашел в себе силы ехидно улыбнуться.
      – Подонок, - прошипел эмо, по лицу которого теперь текли настоящие слезы.
      А когда Каратель с ненавистью пинал мертвое тело программиста, душа последнего было уже далеко не в Ниххонии. Шинигами Вася, жуя красное яблочко, смеялся что было сил.
      – Вот так всегда и бывает, мой милый Кю-сан, когда человек возомнит себя Богом.
      И через мгновение страхолюдина исчезла, а Каратель, опустившись на колени, зарыдал, прижимая к лицу вместо платка Тетрадь Смерти.
 
      Когда Санджи Киномото ворвался в дом Тиномори Кенске в компании соседки. Все уже было кончено. Два тела его коллег, облаченных в одежду древнеегипетских воинов, лежали по разным углам. А посреди гостиной, сидя на коленях, рыдал маленький мальчик, на вид лет пятнадцати.
      Да что там мальчуган - сейчас Кису больше интересовали его российские коллеги. Они мертвы - тут и думать нечего. Ребята не дышат, лежат в таких позах, в кои живые не легли бы при всем желании. И тут ужас объял душу наместника. Госпожа Кия, которой он честно сказал, что сын ее живее всех живых. Получается - все это ложь. И пока он, блюститель порядка во всей аномалии, долгих три месяца жарился под солнышком Кемета, устраивая личную жизнь, его подопечные, русские подданные ввязались в смертельную схватку и потерпели поражение.
      Санджи тяжело вздохнул. Ему не впервой было видеть мертвые тела. Только как теперь сказать Шаулину и тем женщинам, что ждали возвращения своих любимых. Они будут еще долго оплакивать своих героев. Простит ли Антон Викторович Кису за недогляд? Страх охватил душу наместника.
      – Я же их предупреждала, - причитала соседка, - говорила, что ни один, переступивший порог этого дома, не уходит отсюда живым…
      – У них работа такая, - собравшись с духом, сказал Санджи, - и мы должны их достойно похоронить. Только… ни о чем не говори моей женщине.
      Пожилая ниххонка непонимающе уставилась на Киномото.
      – У меня есть невеста. И она не должна знать об этом доме и том, что здесь произошло, ясно? И вообще, не говори об этом никому.
      – Вы… кто? - захлебываясь в слезах, спросил вдруг Каратель, подползая на коленках к высокому розововолосому самураю в ярком кимоно.
      Наместник сплюнул в сторону сигаретку и прикурил новую, показывая пришельцу из иного мира свою невозмутимость и крайнее равнодушие.
      'Он такой же пофигист, как и эти два ублюдка!' - подумалось Карателю, и он попятился прочь.
      – Наместник Ниххонии, Санджи Киномото, уважаемый Костя Зыков, - оскалился Киса. - Ты хорошо спрятался, вершил судьбы людей и все такое. Кто-то три недели назад помешал мне добраться до тебя. Но мои ребята, похоже, помогли мне.
      Прикусив губу, Зыков кивнул и прижал к груди Тетрадь Смерти.
      Но в этот момент вдруг парня объяло странное перламутровое сияние, заставившее Санджи и его понятую закрыть рукой глаза. А когда свет рассеялся, Карателя уже не было, а на черном кресле, рядом с которым лежало тело Тутанхамона, осталась лишь открытая на последней странице смертоносная тетрадка.
      Санджи побоялся брать в руки артефакт, но подойдя поближе, он смог разобрать написанное совсем недавно: список египетских фараонов восемнадцатой династии с указанием точных дат смерти в прошлом, а ниже - запись, касающаяся Карателя.
      Первое значилось под 'Списком сотрудников ОСЯ, подлежащих уничтожению' и было написано аккуратно и обведено овальчиками. Вторая запись принадлежала другому автору, хозяину угловатого не очень разборчивого почерка.
      'Константин Николаевич Зыков из Нижнего Новгорода умрет в 2110 году у себя на родине, куда вернется через полчаса после моей кончины. В жизни ему доведется пережить все те ужасы, что не довелось узнать всем его жертвам, перечисленным в этой тетради. Он будет сбит грузовиком (дата), переживает авиакатастрофу (дата), вывалится из окна (дата)…' Далее, следовал достаточно длинный список несчастий и болезней, что суждено пережить перед смертью Зыкову. И в конце значилась приписка: 'Я не бог, чтобы перечислять все муки, которые следует обрушить на Судию-самозванца, эта запись - мое ему завещание. Костя использовал сей сильный артефакт для того, чтобы нести Смерть. Я же дарю с помощью ее человеку жизнь и возможность осознать все свои ошибки. Жестоко. Но умирающий не может быть милосерден к убийце. И. Дурак'.
      – Достойно, - улыбнулся Санджи уголками губ, - погиб как настоящий солдат, в бою, выполнив задание. Их нужно достойно похоронить.
      Киномото опустился на колени перед Тутанхамоном и перевернул уже остывшее тело на спину. И тут наместник отдернул от него руку и закричал:
      – Этого не может быть!
 
      Тропа без начала и конца, мощенная зеленой плиткой, вела через лес из сине-фиолетовых деревьев, устремленных ввысь. Их густые кроны из тысяч мелких веточек практически закрывали сиреневое, почти черное, небо, на котором светила огромная розовая луна.
      – Я помню это место, - прошептал Иван Дурак, оглядевшись.
      Боль, скрутившая его по наступлении минуты смерти, отступила. А, открыв глаза, парень нашел себя в этом лесу. Он стоял на дороге, напротив - напарник, тоже не страдающий от боли, в таком же костюме египетского воина и тоже без плаща.
      – Лес Судеб, - тихо заметил Тутанхамон. - Я тут уже третий раз.
      Удивленный взгляд напарника стал вопросом для бывшего фараона.
      – Первый раз я пришел сюда в двенадцать, когда отдал свою магию Юле. Второй - это когда в храме рвануло.
      – А, понял, - оглядываясь по сторонам, - заявил Иван. - И что нам теперь делать?
      – Ясно, что не брести по этой дороге прямо в лапы Создателю. Она же меня заберет!
      О Создателе всех миров Дурак помнил еще по рассказам лесоморских волшебниц. Вроде бы это страшная женщина, которая от скуки рожает детей-волшебников и отправляет их в разные миры, чтобы те перевернули застоявшуюся жизнь. Одним из сыновей Создателя был и Эхнатон, отец его лучшего друга, - великий реформатор из Кемета. Если почитать учебник истории, то можно найти и других детей этой коварной женщины. Все бы ничего, да Создательница миров не дарует перемены просто так. Все наследники ее должны после исполнения миссии вернуться к ней, а род их - погибнуть. Возможно, кто-то избежал этой участи, но эти люди уже не были столь велики, как их родители-волшебники. Этого ни Тван, ни его друг не знали.
      – Ты боишься ее, Тутанхамон, - сухо заявил программист, - и поэтому она имеет над тобой власть.
      – Но меня уничтожат, стоит мне ступить в ее обитель, - скрестив руки на груди, говорил бывший фараон, - к тому же, если наш с Маш-шу ребенок родится волшебником, его ждет та же участь.
      – Тем более, - хлопнул его по плечу друг, - тебе стоит разобраться с бабушкой. Коли этот Каратель позволил нам оказаться в ее владениях, нам нужно расставить все точки над 'i' да и забыть об этом Лесе Судеб навеки.
      Тутанхамон медленно брел по тропинке, смотря под ноги, и ворчал:
      – Ничего не получится, Ваня, это конец. Я уверен, что и Киномото на мою маму зациклила Создательница, и этих ребят из России притащила в Ниххонию она. И эта девушка, похожая на Меритатон, как там ее, Мари, что ходила за нами словно тень…
      – Что? - раздался вдруг грубоватый женский голос.
      Подняв взгляд, Тутанхамон увидел, что прямо перед ним на дороге стояла только что помянутая особа: девушка лет семнадцати с пышной грудью и красными волосами до талии. Ее алые глаза сверкали совсем не по-доброму. Девочка из параллельного класса, обычная любвеобильная особа с ветерком в голове… кто бы мог подумать, что Мари - ставленница Создателя.
      – Добро пожаловать, дорогие гости, - ласково улыбнулась девушка. - И простите, что украла у вас волшебную мангу…
      Она протянула удивленному Ивану потрепанную книжицу с портретом Санджи на обложке.
      – А я думал, что ты русская, - почесал в затылке программист, - простая русская раздолбайка.
      – Я специально играла эту роль, - вежливо держала ответ ниххонская старшеклассница, - потому что хотела, чтобы ты попал в мою ловушку, Иван Дурак.
      А дальше последовали объяснения: и Нару-кун был украден не просто так, и мангу Мари утащила специально, да и с Залесским спуталась, чтобы утащить агентов российских спецслужб в Лес Судеб.
      – И что мы тут забыли? - томно спросил Иван, оглядываясь по сторонам.
      Одинаковые деревья, практически беспросветный лес, по которому можно идти только следуя по тропинке.
      – Это спросите у Хозяйки, - поклонилась Мари, - она так недовольна моей нерасторопностью. Идем?
      Девушка махнула рукой в ту сторону, куда и шли уже долгое время российские агенты. Делать нечего. Из Леса Судеб только один выход - через дворец Создателя. Есть еще один, который открыли для Ивана с Тутанхамоном Боги, но на это в данной ситуации надеяться бесполезно. Деревья расступались перед зеленой дорожкой. Казалось, она прокладывалась на сотню, потом еще на одну сотню метров, стоило троим путникам пройти четь дальше в лес. Они поворачивали, и дорога послушно виляла перед ними, словно итерактивная траектория.
      Мари уверенно шла впереди, даже не оглядываясь на пленников. А те в свою очередь не очень-то и хотели болтать с девушкой, оказавшейся вовсе не той, за кого себя выдавала. Тутанхамону казалось, что лес за то недолгое время, что он жил в Москве, несколько изменился. То ли воздух наполнился другим ароматом, то ли деревья приняли другой оттенок. А еще вокруг, казалось, сгущалось что-то враждебное, неприятное, чего парень не помнил ни в первый свой визит сюда, ни во второй.
      Агенты уже перестали ориентироваться во времени и переставляли уставшие ноги чисто машинально, чтобы не отстать от провожатой, когда деревья стали редеть, и лес, расступившись, выпустил их на большую поляну, где росли красные колосья, а чуть поодаль возвышался черный дворец, выстроенный в готическом стиле. Только ни программист, ни бывший фараон до такой степени не разбирались в архитектуре, чтобы точно определить особенности величественного строения с длинными стрельчатыми окнами и башенками, устремленными в небо неестественного сиреневого цвета.
      – Добро пожаловать к Джуоо-сама, почтенные! - поклонилась гостям Мари, остановившись пред мостом через ров.
      – Дальше ты с нами не идешь, Мари-сан? - сощурился Иван Дурак.
      – Увы, Хозяйка не хочет сегодня меня видеть, мне велено пересчитывать количество деревьев в западной части Леса. Это наказание за нерасторопность.
      – Что же, - пожал плечами программист, - надеюсь, мы встретимся на уроке. Не забудь посчитать матрицу, обратную к таблице умножения.
      – Не надо, - тихо сказала Мари, уже отвернувшись и отойдя от гостей, - ее не существует. Те, кто принялся считать, не заметили одной мелочи…
      – Мелочь решает все, - улыбнулся российский агент, взяв напарника за руку, - что же, удачи тебе, нечеловек, и до скорых встреч.
      Резко развернувшись, оба агента ступили на мост ведущий в черный зев дворцовых ворот.
      С каждым шагом им становилось все страшнее. Особенно смелый некогда Тутанхамон бросал все более удручающие реплики.
      – Надо разобраться! - одергивал его Иван. - Иначе всю жизнь придется маяться.
      После этих слов напарник кивал, но не проходило и нескольких секунд, как он опять начинал жаловаться на свое происхождение, незавидное прошлое и прочие 'прелести' жизни.
      – Родителей не выбирают!
      – Легко тебе говорить, Ваня, - виноватый взгляд серых глаз.
      Программист подошел к воротам… и они сами отворились перед ним, впуская гостей в громаднейший зал для приемов.
      Красная дорожка, заканчивающаяся в сотне метров от входа, показалась сначала ведущей в никуда. Справа от двери, рядом с массивным рычагом для ее открытия, расположилась невысокая капсула, в которой, словно кукла, висел старшеклассник Нару-кун.
      – Так вот куда его утащили, - шепнул себе под нос Тутанхамон, - значит, Мари и мой предок давно хотели заманить нас сюда.
      – Похоже, Тутен, ты прав, - почесал в затылке Иван, - все это представление с мангой устроили для нас. Если честно, я польщен!
      Низкий томный голос, раздавшийся из глубины залы, отвлек агентов от рассматривания уснувшего школьника, с которым еще предстояло разобраться.
      – Гости дорогие, чего топчемся у порога, я вас, сказать по правде, уже заждалась.
      Высокая статная женщина с пышными золотистыми волосами до колен, стоявшая между друх ближайших колонн, затягивалась горьким ароматом неведомых на земле трав, бросая на агентов недовольный взгляд.
 
      Маша проснулась в холодном поту. Кромешная тьма, и только редкий свет в окнах в доме напротив да зажженные фонари на шоссе, освещали все вокруг. Она чувствовала, как малыш отчаянно бил кулачками, словно желая тотчас же появиться на свет. Еще не срок, девушка это точно знала. На шестом месяце детки не рождаются. Но, казалось, ее волнение передалось и ребеночку, его маленькая душа чувствовала, что произошло нечто страшное.
      Хотелось вскрикнуть. Стоило Маше прикрыть глаза, как некто страшный, большой, в черном оперении представал перед ее глазами и шипел что-то на непонятном девушке языке.
      – Тутен, - прошептала она, обхватив колени руками.
      По ее щекам текли горькие слезы, кои она контролировать не могла. Словно кто-то специально заставил ее расплакаться, надавил на самое больное.
      – Что с тобой? - узкая полоска света из коридора ворвалась в ее комнату.
      В растрепанной девице, просунувшейся в приоткрытую дверь, Маша узнала Дельскую.
      – Мне нехорошо, - прошептала невеста Тутанхамона и отвернулась.
      – Маш, ну оно понятно, уже три недели как…
      – Нет, Катя, - вздохнула маленькая блондинка, - что-то случилось, что-то страшное и непоправимое.
      – Ты себя накручиваешь, - безапелляционно заявила Дельская, поправляя растрепанные локоны, - и тем самым портишь нервы мне, Ире и, самое главное, ребенку. Запомни, все будет хорошо, и ребята вернутся целые и невредимые. А теперь спать.
      Катя уложила подругу в постель и дождалась пока та закроет глаза, но не успев дойти до двери, она вновь оглянулась и увидела, что Маша опять сидит на кровати и плачет. Скрывать собсвенное волнение оказывалось все сложнее. Катя не хотела признаваться подруге, что сама с полчаса ворочалась на диване, потому что во сне к ней являлось кошмарное создание, при виде которого хотелось только кричать и бежать прочь, чтобы не дай Бог, не зацепило своими длиннющими когтями.
      – Они погибли, я чувствую это!
      – Так, - уверенно взяла ее за руки Дельская, - запомни, если Ваня и Тутен погибнут, то мир наш рухнет. Знаешь почему?
      – Ну?
      – Потому что некому его станет защищать!
      Маша всхлипнула. Да, безапелляционная логика подруги успокаивала. Но как тогда понять то страшное чудище с завязочками на кончиках губ, с глазками-бусинками, которое являлось ей стоило закрыть глаза. Эта страхолюдина шуптала нечто невнятное, в чем девушка могла разобрать лишь два имени: брата и любимого. Кате некого терять, Ире - только Ивана, а ей сразу двоих.
      – Я должна проникнуть в сон, - чуть ли не билась в истерике Маша, - Катя, дай мне телефон, я позвоню Коле, пусть запустит перемещалку.
      – Не надо, - успокаивала ее Дельская, - а если ребята не спят…
      – Тогда мой аватар поможет им, - уверенности Маши не было предела. - Я не хочу, чтобы они погибли.
      – Запомни, заруби себе на носу… Делай что хочешь, но они не погибнут. Можешь списать это на мою интуицию.
      – А ты, Катя, можешь списать на мое чутье - Тутен и Ваня в жуткой опасности!
      – Тогда наши интуиции противоречат друг другу, а этого быть не может! - улыбнувшись, заявила уралочка. - И поэтому все будет хорошо.
      – Не верю, - отвернулась Маша.
      До утра она так и не сомкнула глаз. Она припоминала рассказы Тутанхамона, когда он боялся заснуть, потому что к нему тогда являлась старшая сестра. Теперь подобное творилось и с ней. Но когда Меритатон, все же, приходила в своем человеческом обличье, Машин гость напоминал человека только наличием двух рук и ног да соответствующего телосложения. Пусь подруга уверяет, что все замечательно, превосходно и закончится хорошо, что через несколько дней Маша с Ирой поедут в аэропорт встречать своих героев, но невеста Тутанхамона считала иначе. Ей представлялся транспортный самолет, откуда сгружают на летное поле два гроба. Два. Гроба, где покоятся тела самых дорогих ей на свете людей. И только существо под сердцем, чьего пола Маша еще не знала, колотило ее в живот, и девушка понимала, что есть еще кое-кто, ради кого не нужно ни на секунду раскисать и ради кого стоит жить дальше.
      – Все будет хорошо, - улыбнулась она Кате, что устроилась рядом с ней в кресле.
      – Выше нос, подруга…
      Дельская, сбегала в гостиную за карманным компьютером и, удобно устроившись в кресле в ожидании, когда Маша-таки уснет, принялась читать почту. Но там ее ждало очень неприятное сообщение от Санджи Киномото. Все же женская интуиция не врет, никакой наигранный оптимизм тут не поможет. Послание из Ниххонии дублировалось еще и на адрес Шаулина, а коли наместник беспокоил начальство, никаких сомнений не оставалось - вести о смерти любимых ребят правдивы… Прикусив губу, Катя отключила компьютер и спрятала его под подушку.
      – Тебе пришло письмо! - тут же догадалась Маша. - И там написано, что…
      – Нет, - зажмурившись, солгала Дельская, - это послание от Залесского, который почему-то опять хочет встретиться. Не бери в голову и спи…
      Но совесть грызла Катину душу. Только ничего она поделать не могла. Шестое чувство подсказывало ей, что не все так плохо, как описывал в послании Киномото-сан.
 
      Создатель. Совсем не таким представляли его в легендах Лесоморья. Тутанхамон знал, что это женщина, но не предполагал, что она молода и красива. Он, вообще, ничего не предполагал, считая истинную родительницу своего отца кем-то не существующим в многомерном мире, невидимым, как Бога, о котором говорили бабульки в переходах метро. Он поклонился перед родительницей, тем самым высказывая свое почтение, а когда женщина села на трон, внук остановился в нескольких метрах от нее, как и требовали правила дворцового этикета.
      Падать на колени и целовать землю, по которой прошла Создательница, ни Иван, ни Тутанхамон не стали. Они просто стояли и ожидали: чего же скажет женщина, так настойчиво вызывавшая их в свой мир.
      Покорная Мари прошла мимо и устроилась на невысокой скамеечке у правой ноги Хозяйки. Больше никого в зале не было, не считая изумрудного ежа, которого Создатель вынула из-под трона и положила на колени. И это при том, что Хозяйка не желала ее видеть и отправила на работы в западном Лесу. Что же, этой девушке верить небезопасно. Хорошо еще, что не сражается и не пытается украсть мангу.
      – Для меня честь предстать пред Вашими очами, родительница, - положив руку на грудь, сказал Тутанхамон.
      Он лукавил. Ему вовсе не хотелось в очередной раз прогуливаться по Лесу Судеб. Это Иван, широко открыв рот, рассматривал архитектурные изыски дворца. Вряд ли программист интересовался искусством, скорее, даже наоборот. Да и персона хозяйки была российскому агенту совершенно скучна, если не считать того факта, что теперь только от Создателя зависела его дальнейшая судьба.
      – А я-то как тебя рада видеть, частичка моей силы, - откинулась на спинку обитого бырхатом трона Джуоо-сама и затянулась.
      – Для чего такие поиски, столько интриг? Вы воспользовались захороненным несколько месяцев назад телом моей сестры…
      Джуоо-сама махнула рукой, намекая внуку замолчать:
      – Тут нет времени. Месяц. Год. Тысячелетие. Это изобретение примитивных трехмерных существ. Продолжай…
      Представить поправку Джуоо-сама - не так-то просто. Иван как-то говорил, будто человек, который сумел вообразить четырехмерное пространство - сходит с ума. Но теперь сказавший это находится ни в каком ином месте, как в четырехмерном замке. Продолжать сложно, но необходимо.
      – Ладно, вы просто воспользовались телом моей сестры для того, чтобы привести в крошечную аномалию пленников фантазии. Зачем, если можно было поймать меня, Ивана и еще кого вы ищете, да привести сразу сюда?
      – Увы, - развела руками Создательница, - но моя сила должна сама прийти ко мне. Я не в состоянии забирать ее из тех миров, куда ее сбросила. Поэтому я и решила привести вас сюда. Возможно, слишком замысловатыми путями, но…
      – Давайте так, почтенная родительница, - вздохнул Тутанхамон, - вы берете у нас все, что вам нужно, и мы идем домой.
      Но экстравагантная блондинка лишь покачала головой.
      – Мои милые мальчики, вы уже никогда не вернетесь домой. Не стать вам такими, как прежде. Вы умерли, и только ваши души, пока еще живые, стоят пред моими очами…
      В ужасе Иван с Тутанхамоном осмотрели себя. С виду - обычные тела в костюмах египетских воинов. Агенты даже взяли друг друга за плечи - тела из плоти. И тихие, льющиеся медленной мелодией слова Создателя разубеждали их - души тоже имеют плоть, они помнят свое последнее воплощение и ходят в нем до переселения в другое тело.
      – Маша! - схватился за голову Тутанхамон.
      – Ирочка! - в ужасе закрыл рот Иван.
      Но Джуоо-сама не так просто разжалобить. Она с ухмылкой на лице наблюдала за страданиями душ.
      – Они больше никогда не увидят вас. Смиритесь.
      – Ни за что! - рявкнул программист. - Я тут не первый раз! И докажу, что не последний!
      – Ха, наивный мальчик, - положив ногу на ногу, и все еще издевательстки улыбаясь, заметила Создательница.
      Мари, потупив взгляд, покорно сидела у трона Хозяйки и ничего не предпринимала и в разговоры не встрявала. Хотя, услышав усмешку в адрес учителя, девушка встрепенулась и пожелала что-то сказать. Но безжалостный косой взгляд Джуоо-сама остановил покорную слугу.
      – Тебе, Иван Дурак, вообще, нет пути никуда. Будешь бродить по Лесу Судеб, пока не погибнет твоя душа.
      Так как тут нет времени, то блуждание станет вечным. А он - трехмерное существо, которое воспринимает время, как нечто продолжительное. Получается - устанут руки и ноги, надоест однообразие, захочется кушать, наконец, и увидеть любимую девушку - но все это невозможно, потому что он заперт во временном континууме. Он будет стареть, но не умрет… Такая жизнь еще хуже той, что программист уготовилд Карателю. Вот так - не делай другому того, что себе не пожелаешь. Наказал глупого пленника мечты, а теперь получай по полной на свою душу.
      – А моему наследнику уготовано не намного лучшее, - с наигранным сожалением вздохнула Создательница, - ему придется вернуть мне то, с чем он жил в большом мире. А после этого - его душа растворится в Лесу Судеб, ее частички проникнут в другие души и продолжат там свое существование. Жалко, конечно, симпатичным ты уродился, мой мальчик. Но за все надо платить.
      – Я готов, начинайте, - склонив голову, Тутанхамон подошел к трону предка, - только обещайте мне, что с моей любимой и моим ребенком ничего не произойдет…
      Создателя словно переклинило от последней фразы. Она вскочила и схватила потомка за плечи.
      – У тебя будет ребенок? - возопила она. - И почему, почему я не знала? Где тот росток в Лесу Судеб, который я упустила из виду?
      Ее гневу не было предела. Мари, до сих пор считавшая Тутанхамона семнадцатилетним сокурсником, несколько удивленно смотрела на странного паренька, оказавшегося не только внуком Создательницы, но и вовсе не тем, за кого себя выдавал.
      – Мари, обследуй Лес!
      Девушка покорно кивнула, поднимаясь на ноги.
      – Только не уничтожай росток. Потому что…
      – В нем частичка вашей силы! - догадался Тутанхамон.
      – Да, возможно… Есть вероятность, что твой сын или дочь станут обычными людьми, как и их мать. Но не забывай, кто его отец. Мадзоку-полукровка!
      Услышав последнее, агент вздрогнул. Он припомнил, устроившегося на принтере Санджи, который читал распечатки досье. А когда тот узнал истинные анкетные данные Тутанхамона, то сразу же обозвал его этим словом.
      – Что такое мадзоку? - поинтересовался стоявший чуть поодаль Иван.
      Член темной семьи, наследник Тьмы или в просторечии - маг, - вот, кто такой мадзоку, пояснила Джуоо-сама. Чистокровные рождаются из Хаоса. Их очень мало, потому что для их появления на свет требуется немалая энергия. Мадзоку силен, он бессмертен, способен существовать в четырехмерном мире.
      – Получается, - протянул Тутанхамон, - что все боги - мадзоку.
      – Да, когда во Вселенной, казалось, запасы энергии бесконечны, родилось немало четырехмерных существ. Некоторых из них в трехмерных аномалиях называют Богами.
      Это имя дано примитивными существами, которые не воспринимают четвертого измерения. На самом деле у мадзоку своя семья и свои обычаи, а до трехмерных существ им нет никакого дела. Люди - это только куклы в руках мадзоку, они играют ими как хотят: переставляют, придумывают судьбы и прочее…
      Джуоо-сама - первая из всех. И самая могущественная. Она помогла остальным появиться на свет и подарила каждому из созданий по фрактальной аномалии.
      – А теперь о таких как ты, мой мальчик, - блондинка ткнула пальцем в грудь внука и тот попятился назад и чуть не навернулся со ступеньки.
      Полукровка-мадзоку - совершеннейшая игрушка, придуманная Джуоо-сама. Это мадзоку в человеческом теле. Он живет на свете лет шестьдесят, но за свой короткий век успевает перевернуть мир, в который его подкинули. Все это - благодаря сверхспособностям, которыми Создатель наделяет свои творения.