Египет, ноябрь 1922 года
      Говард Картер и лорд Карнарвон стояли на пороге гробницы под палящим египетским солнцем, от которого мало спасали куцые тени многочисленных скал. С замиранием сердца смотрели археологи на ступеньки уходящей вниз лестницы, где в густой тени ученых ждала запечатанная дверь. Говард долгих три недели ждал приезда лорда, чтобы в его присутствие вскрыть древние печати.
      – Здравствуй, дорогой мой фараон, - улыбнувшись, сказал археолог, не в первый раз осматривая печать господина Тутанхамона, - наконец-то я нашел твою усыпальницу.
      Несколько фотоснимков запечатанной гробницы, после того как художник во всех деталях перерисовал все наложенные на скальную дверь печати, изображающие шакала и девять военнопленных , и ученые принялись разбирать дверь. Неотесанные серые камни, закрывающие проход от пола до потолка, не так легко поддавались киркам и ломам рабочих. И только к полудню следующего дня перед археологами открылась галерея в полтора человеческих роста, резко уходящая вниз.
      Но стоило Картеру вместе с инспектором древностей ступить туда, как из гробницы, словно черт из табакерки, выскочила черная кошка. Шерсть дыбом, дикие желтые глаза мечутся в поисках неизвестно кого, словно среди сотни членов экспедиции животное отчаянно разыскивало своего хозяина. Но не найдя его, кошка бросилась наутек. Она мчалась так, будто за ней гналась не просто собака, а Цербер собственной персоной.
      – Кошка? - только и успел произнести опешивший лорд Карнарвон.
      – Из гробницы? - не менее удивленным тоном вымолвил Картер, наблюдая за тем, как нанятые им для вывоза сокровищ в Каир арабы гонялись за неизвестно как очутившейся в захоронении кошкой. - Я понимаю еще ларцы Эхнатона, что валялись наверху лестницы, но живая кошка… Как она… три тысячи лет…
      Не могла же эта бестия просидеть взаперти так долго!
      Но другого-то выхода из гробницы не нашлось, как позже напишет в своих мемуарах Говард Картер.
      Животное сжимало в зубах какие-то бумаги и старалось прорваться через толпу не очень дружелюбно настроенных к ней членов экспедиции.
      Кто бы мог подумать, что поймает странное животное женщина, дочь лорда Карнарвона. Английская леди, бросив на таинственную беглянку свой газовый платок, нарушила все ее планы побега. Кошка банально запуталась в тонкой ткани, и девушка смогла взять ее на руки.
      – Моя, лапочка, ну-ка покажи, что у тебя в зубках…
      Мисс Карнарвон ласково гладила кошечку по спинке, но та смотрела на свою пленительницу словно на злейшего врага. Она бы шипела, если бы не мешали бумаги, что кошка держала в зубах. Один араб, стоявший неподалеку от молодой англичанки, аккуратно надавил на скулы, и папирусы, которые животное зачем-то хотело унести с собой, упали на землю.
      – Славная кошечка, - поглаживал ее подоспевший лорд Карнарвон, - милое животное, кысь-кысь-кысь, мистер Картер, посмотрите, что она утащила…
      Руководивший экспедицией археолог уже внимательно изучал две бумаги. Да-да, именно бумаги, потому что подобное изделие вряд ли могло походить на древний папирус. Стрелочки, словно в современных книгах, схематичные человечки: голова и ручки-ножки палочками, подписи на незнакомом ему, мистеру Картеру, языке. Но это современный язык, археолог мог поклясться всеми сокровищами из найденной гробницы! А иногда среди иностранных надписей встречались и знакомые ему английские 'must die' и 'damn'.
      – Похоже на славянский алфавит, Россия или Болгария, но никак не древнеегипетский! - к Картеру подошел один из журналистов. - Да-да, я бывал в Петербурге, а тетка моей жены родом из Софии, я немного знаю эти языки… похоже, что это современный русский. После революции они выбросили некоторые буквы… Сехем-ра, долбанный жрец?! Эйе - старый козёл? Гоша Кут-сенко - это что-то вообще, украинское. Милая Анечка… Хмм… ну и диалект, никогда такого не слыхивал: 'имхо'!
      Журналист пристально всматривался в череду корявых русских букв, написанных очень странными чернилами: половина эпитетов и выражений была ему просто-напросто незнакома, но одно он мог сказать с уверенностью - писавший этот документ был лично знаком с придворными древнего фараона. Не исключено, что автор схемы был приближенным Его величества.
      – Вы хоть поимаете, что говорите? - возмутился Картер, тряся перед журналистом странной находкой. - Откуда в египетской гробнице взяться документу из Советской России? И вот этому портрету!
      Говард не мог поверить в происходящее. Со второго листа на археолога и журналиста, лучезарно улыбаясь, смотрел парнишка лет семнадцати, судя по одеждам - древний египтянин, скорее всего фараон собственной персоной, а в руках у него - очень знакомая черная кошечка. Но картинка была такой яркой четкой и реалистичной, коих даже с помощью самого дорогого фотоаппарата получить не удавалось. Тем более, в цвете!!! Кртер хотел было протянуть картинку журналисту, как вдруг почувствовал адскую боль в запястье. Черная кошка, вырвавшись и покусав нескольких человек, отвоевала свое сокровище и кинулась с ним наутек, в сторону Нила.
      – Стреляйте в нее, не дайте ей уйти! - вопил лорд Карнарвон, махая руками, тогда как его дочь перевязывала рану мистера Картера.
      И тут Карнарвон схватился за сердце. Кошка, отбежав от лагеря ученых на сотню ярдов, словно мираж, растворилась в пустыне.
      За спиной у англичанина стояла целая толпа, и все они видели то же самое.
      – Что за секреты у тебя, Тутанхамон? - прохрипел великий археолог, крепко сжимая покусанное запястье.
      Кошка, тяжело дыша, сидела на берегу Нила, любуясь потрепанными, но не изорванными документами.
      – Что, Бастет, доигралась? - высунув морду из зарослей тростника, спросил крокодил.
      – Мяу, все в порядке, я успела выкрасть последние доказательства!
      – Нельзя было уйти через четвертое измерение?
      – Нет, бумаги не проецировались, пришлось ждать, когда откроют единственный проход.
 

 
        Москва, июнь 2006 года
      Пятикурсник Ваня сидел на своей драгоценной кровати в своей любимой комнатушке одного из московских общежитий, а на коленках у него как всегда - ноутбук. На столе работать неудобно, а болтать по аське - тем более. Пальцы бегали по истертым клавишам, на которых практически не были видны ни русские, ни латинские буквы. Но инстинкт помогал писать текст без единой ошибки.
       «Ivan D.» Антон Викторович, вчера ночью я взломал сервер Вашего отдела.
        «Шаулин» Ты понимаешь, что натворил? В тюрьму захотел, хакер?
        «Ivan D.» Зачем так жестоко? Тем более, если вы меня посадите, я расскажу всем заключенным, как открыть секретные базы 'Отдела странных явлений'.
        «Шаулин» Смерти хочешь?
        «Ivan D.» Не получится, Антон Викторович. В моем завещании записан пароль от сервера, где деньги лежат. От Вашего сервера! А где хранится сия дражайшая бумага - знает только… не скажу, кто.
        «Шаулин» Я уберу тебя и твоего человека так, что вы не успеете ничего сделать.
        «Ivan D.» Да-да, я читал все записи на сервере: оборотни, упыри, русалочки. Их подошлете?
      На том конце молчат. Не отвечают.
      – Что, задумался, старый хрыч? - хихикнул хакер, пожевывая яблоко. - Ничего-ничего, я еще добьюсь своего! Взял в программисты свою дражайшую дочурку, а я по конкурсу не прошел? Ничего, Шаулин, я не лыком шит.
      Парень ухмыльнулся и бросил следующую фразу.
        «Ivan D.» Чего молчим? Кого ждем?
      А про себя подумал: 'Что, молчишь, крыса ФСБ-шная? Испугался?'
        «Шаулин» Ты играешь с огнем, хакер. Ты не знаешь, куда попал.
      Злорадная улыбка. Не взломал бы, коли б не знал!
        «Ivan D.» 'Отдел странных явлений' при ФСБ, чего скрывать. С нечистью вы боретесь и проводите исследования по параллельным реальностям. И если мы не договоримся по-хорошему, то скоро весь Интернет узнает, что Вы используете гастарбайтеров в качестве охотников за привидениями. Пушечное мясо…
        «Шаулин» И ты смеешь говорить это по открытому каналу, сумасшедший?
        «Ivan D.» Сто тысяч евро на мой счет в Сбербанке, и я молчу. И не пытайтесь запрятать в кутузку, не то…
        «Шаулин» Понял, понял про тюрьму… Но сто тысяч не дам.
        «Ivan D.» Тогда я расскажу в открытом канале, что Ваша дочь - ведьма!
        «Шаулин» Ты меня не понял хакер, я тебе не дам сто тысяч, я заплачу тебе намного больше.
      Пальцы отказались двигаться, и программист впялился в монитор, перечитывая на несколько раз то, что написал ему начальник отдела.
        «Ivan D.»?!! Не понял?!! Значит, у вас есть еще что скрывать?
        «Шаулин» Считай, что с сегодняшнего дня ты работаешь на 'Отдел странных явлений', хакер.
        «Ivan D.» То есть.
        «Шаулин» Ты знаешь слишком много для того, чтобы я мог просто так отпустить тебя.
      – Урра! Я нашел работу! - программист подпрыгнул на месте и чуть и уронил на пол самое драгоценное, что у него было - старый потрепанный ноутбук, у которого и экранчик-то еле на шарнирах держался.
      Сосед его по комнате, самый обычный ботаник Кирилл, скептически посмотрел на друга и продолжил готовиться к экзамену. Зато белорусскому подданному, Ивану Дураку, было теперь не до учебы. После заманчивого предложения устроить на работу, отец его одногруппницы, Юли Шаулиной, кинул: 'Жди у подъезда через полчаса'. Ловушка? Вряд ли. Но все равно, можно будет выкрутиться и отбрехаться. Оптимизма у Ивана на два общежития хвостистов накануне последней пересдачи бы хватило.
      Отведенное время промчалось словно две секунды: погладил деловой костюм, упаковал ноутбук в кожаный портфель, причесался, а уже спускаться надо… в пиджаке да на тридцатиградусную жару.
      'Куда я влип?!' - пронеслось в голове парня, когда рядом с общежитием он увидел начищенную черную Тойоту своей одногруппницы Юльки.
      Эту особу Ваня очень сильно недолюбливал. И чувство это возникло не из-за того, что богатый отец фактически проложил единственной дочери путь в начальники отдела, не из-за ее ведьмовских способностей, о которых вся группа подозревала с самого первого курса, и даже не из-за завышенного самомнения гордой москвички. Дело было в том, что еще на первом курсе Юля по уши влюбилась в очаровательного голубоглазого блондинчика и поставила себе целью выйти за него замуж любой ценой. Только девушка забыла о малом: поинтересоваться, а нужно ли это ее названному жениху.
      И вот дверца ненавистной Ване иномарки отворилась. Парень увидел ее, ту самую неотразимую Шаулину, перед которой все мужчины факультета информатики падали на колени и предлагали руку и сердце. Не очень высокая грудастая смуглянка с черными как смоль волосами, закрученными в крупные кудри, одетая по последнему писку моды… и до этой женщины программисту не было и малейшего дела. Высокомерная девица в черном кожаном костюме одарила его влюбленным взглядом.
      – Поехали, Ванятка, - послала она воздушный поцелуй в сторону программиста.
      Ее черные глаза не выпускали из своего поля зрения объект обожания.
      Тот покорно кивнул и, поправив сбившуюся на бок челку, уселся на соседнее с водителем место в машине.
      – Только учти, я не женюсь на тебе, Юля, - холодно заметил парень, когда Тойота уже неслась по широкой, но не забитой поутру пробками Первомайской.
      – Это не обсуждается, Ванятка, - смаковала девица, улыбаясь уголками ярко-красных губ, - ты сам попал в эту ловушку. Обратного пути у тебя нет, Иванушка. Или работаешь на ОСЯ и женишься на мне, или мы с отцом убиваем тебя и находим твое завещание! Не забывай, что взгляд мой - как рентген, если я этого захочу!
      Да, вот о женитьбе-то программист не подумал. Он бы с радостью связал себя узами брака, но только не с этой злостной колдуньей, которая училась на одни пятерки только благодаря особым способностям к списыванию. Он помнил присланное ему пару лет назад письмо: 'У меня нет никого, я всем отказываю, потому что я жду тебя, моя любовь!' Одержимая, подумал тогда Ваня, сжигая любовное послание над газовой горелкой. Только как он не додумался до того, что из-за собственного желания получить хорошую работу, квартиру и прописку в России, он скует себя по рукам и ногам кандалами брака с этой… Сколько приезжих студентов мечтало о девушках с Рублевки, а у Дурака была такая, только сердце парня взбунтовалось против нее.
      – Я не сын бизнесмена, и не царевич какой-то. Я обычный парень из Бобруйска. По любви я жениться хочу, понимаешь? - буркнул Иван.
      – Я что, тебе совсем-совсем не нравлюсь? - на глаза у Юли навернулись слезы.
      – Совсем-совсем не нравишься, - отвернулся программист.
      Куда приятнее ему было разглядывать облупившиеся старые домишки в Измайлово, нежели воплощение женственности и красоты по имени Юля Шаулина. И тут гениальная мысль пришла в голову догадливого студента-комбинатора. Есть только один верный способ отвязаться от приставучей дочки начальника 'Отдела странных явлений': жениться на другой! Так, спрятать все эти мысли подальше в подсознание, пока ведьма не догадалась просканировать мозг на наличие предательских идей.
      – И кого же тогда любит Иванушка?
      Этот вопрос поставил парня в тупик. Нет, Катька, Мирка и еще десяток благодарных девушек из общаги, которые гуляли с ним только до сдачи курсовых по программированию, отпадали. Это так, мимолетные увлечения, не больше. Таких Шаулина быстро отговорит выходить за него замуж. Да и сами сбегут, как только курсовые защитят! Но других девушек у Ивана и не было. А если нет, надо срочно найти. Где? Испуганные голубые глаза программиста бегали из стороны в сторону, будто невеста его прячется в Тойоте одногруппницы.
      И его замешательство мигом оказалось замеченным третьим глазом Юлии:
      – Знаешь что, дурень бобруйский, у тебя кто родители? Папа - сантехник, мама на заводе работает, бабушка под немцем жила, дедушка полицаем был, а потом колымил двадцать лет. Если в такую анкету припишешь, что жена твоя из рабоче-крестьянского класса, отдел наш закрыт для тебя на-ве-ки! А вот если на мне женишься, то анкета твоя изменится в выгодную сторону, хакер…
      Он поймал на себе игривый взгляд лукавых глаз Юли.
      – Я на тебе никогда не женюсь! - словно кинжал, эта фраза пронзила ее сердце.
      – Ну и дурак, - огрызнулась обиженная, - ты забыл, что я ведьма?
      Дальше они ехали молча.
      Но в золотой голове Ивана Дурака созревал коварный план. Он непременно женится, чем быстрее, тем лучше. И Юля Шаулина останется со своими чувствами не у дел!
      – Здравствуйте, ваше место двадцать пять! - стройная рыжая проводница проверяла билеты и документы. - А ваше - тридцать шесть! Проходите, проходите!
      Иван Дурак остановил хищный взгляд на этой складной фигурке, на миловидном личике, добрых зеленых глазах. 'Хороша девица, лишь бы не замужняя! - шептал внутренний голос. - Запомнил вагон? Дуй в кассу!'
      Но колотящееся в груди сердце диктовало совсем другое. Опустив руки, парень не мог свести глаз с этого воплощения богини в человеческом теле: высокая девушка с царственной осанкой, форма проводницы сидела на ней словно влитая, будто девушка родилась в этом наряде и всю жизнь обслуживала пассажиров минского поезда. Доброжелательная улыбка узких губ обращалась отнюдь не к нему, Ивану, а к бабульке-пассажирке, которая замешкалась в поисках билета, но программист принял симпатию проводницы на свой счет. О, эти зеленые глаза с поволокой, длинный изящный носик, румяные щечки, - просыпаться бы да видеть каждое утро это лицо рядом с собой.
      Программист тяжело выдохнул: не дело любоваться первой встреченной проводницей, завоевывать надо. Прилипшая словно банный лист Шаулина не отставала, она семенила за ним следом на высоченных шпильках своих босоножек и все время причитала:
      – Не успел устроиться на работу, как сразу домой поехал.
      – Юля, отстань! - отмахнулся от нее Иван, словно от назойливой мухи. - Мне гражданство российское оформить надо? Надо! Вот документы собирать еду! Все будет нормально, дорогая. Или тебе муж-иностранец нужен?
      Он развернулся на каблуках и неожиданно поцеловал Шаулину в нос. В первый, и, как он надеялся, в последний раз в жизни.
      – От иностранца не отказалась бы, но тебе все равно гражданство надо…
      Хорошо прикрытие. Но хищник вышел на охоту. Программист поставил перед собой практически невыполнимую задачу - за те три дня, что он ездит в Белоруссию, найти ту, которая согласится стать его женой. О, как хорошо он смог скрыть от ведьмы свои намерения. Казалось, она ничего не заподозрила! Все шло по плану.
      И если Ивану удастся обмануть дочку начальника, то он себе виртуальный орден презентует, потому что за пять лет знакомства с этой, с позволения сказать, гарпией, от нее скрыть не получалось ничего. 'Как жаль, что у Шаулина родилась дочь, а не сын!' - с сожалением подумал программист.
      К несчастью, в вагон рыжей проводницы все билеты были раскуплены, но отступать некуда, пришлось Дураку ехать в соседнем купейном, который обслуживали две тетки предпенсионного возраста. Естественно, ни одну из них программист в жены брать не захотел, зато из разговоров этих барышень он много чего узнал из жизни рыжей девчушки, работавшей в соседнем вагоне: незамужняя, всего на два года его, Дурака, старше, не гулящая, отвественная и добрая, да еще и хозяйственная. Удача так удача! Это же идеальная невеста!
      И программист решил наведаться в вагон к избраннице…
      Это в мыслях все мы смелые да Дон-Жуаны. А как парнишка совершенно случайно столкнулся в узком коридоре с той, которую без ее на то ведома суженой назвал, так отскочил от нее на добрых два метра.
      – Что с вами? - наклонив голову набок, спросила рыжая.
      О! Она прекрасна, Наталья Подольская, любимая исполнительница Ивана Дурака, сошедшая со сцены и подрядившаяся работать в скором поезде 'Москва-Минск'. Жадный взгляд программиста скользил с упругой груди на тонкую талию, а дальше на длинные ноги, - и дар речи пропадал.
      – В соседнем вагоне… - язык программиста вдруг закостенел и перестал двигаться, а щеки пылали так, будто парня лицом прислонили к титану с кипящей водой, -…вода в сортире закончилась. Руки пришел помыть… вот…
      – Ну… мойте, - пожала плечами проводница, указывая на дверь туалета, которую пассажир только что миновал.
      Делать было нечего, пришлось не только нагло врать (а ложь обычно всплывает в самый неподходящий момент), но и мыть руки с противной поездной пеной. Парень не закрыл двери, стоял в проходе и постоянно поглядывал на ехидно смотрящую на него проводницу.
      'Ирина Семенова' гласила надпись на бэйджике.
      – А вы за всеми так наблюдаете или только за мной? - сверкнув глазами, спросил, наконец, Иван Дурак.
      – За ненормальными всегда приходится присматривать, - задрав нос кверху, заявила девушка тоном избалованной царицы.
      И где только набралась, подумалось программисту. Он вытер руки и устроился в узком проходе напротив избранницы.
      – Знаете, Ирина Семенова, - он не сводил взгляда с ее бэйджика на туго обтягивающей грудь шелковой блузке, - а давайте познакомимся.
      – Так, я на работе! - фыркнула проводница, скрываясь в своем купе.
      'Если я так дальше буду знакомиться, то придется мне жениться на Юле Шаулиной!' - понял простую истину Иван Дурак.
      Ничего страшного, у него оставалось еще двадцать часов обратного пути, на котором он обязательно покорит сердце непреклонной проводницы.
      На последнем этаже элитной многоэтажки в полутемных окнах квартиры мерцали неясные блики. Там за столом, устеленным красным сукном, сидела девушка в белом банном халате. Её короткие черные волосы переливались при свече то красным, то оранжевым блеском. На фоне неестественно бледного лица не по-доброму сверкали ее большие чёрные глаза.
      Легким движением руки она открыла ящик стола и извлекла из-под кипы черновиков колоду египетских таро. Юля давно мечтала о подобной колоде и несказанно обрадовалась, когда увидела ее на витринах ларька 'Черная Кошка', что на Белорусском вокзале. Невысокая продавщица называла себя именем египетской богини Бастет, а продаваемые карты выдавала за копию древней Книги Судеб.
      – Что же, Ванечка, - чуть шевеля губами, пробормотала гадалка и положила в центр стола Короля мечей, карту, символизирующую возлюбленного. - Погадаем и приворотим. И никуда ты от меня больше не денешься!
      Ворожба девушки сильно походила на пушкинское: 'Я ль на свете всех милее, всех румяней и белее?' За тем малым исключением, что гадала колдунья на любовь милого ее сердцу человека. Она то и дело радостно восклицала, когда выпадала желанная карта, и обиженно дула губки на неугодившие ей 'линии судьбы'. Не воодушевляли ведьму результаты. По раскладу выходило чёрт знает что! Даже такая опытная гадалка, какой была наша героиня, не могла логично склеить воедино выпавшие 'дальнее путешествие', 'новый дом', 'карьера' и 'правительственный заговор' по отношению к объекту гадания. По ходу дела получалось, что Иван ни с того ни с сего бросит в Москве учёбу и без ума влюбленную в него девушку, лишь бы отправиться куда-нибудь в Австралию, купить дом, сделать карьеру на пустом месте, а заодно, как бы шутки ради, предотвратить правительственный заговор овец против кенгуру или наоборот, ибо в Австралии ничего иного и не светит!
      Но в самом конце гадания девушка отпрянула от стола с воплем:
      – Сволочной программист! Обмануть меня вздумал!
      На сердце 'белокурого мужчины' легла королева жезлов : женщина, конкурентка. Карты не врут, ой, не врут.
      Скорый поезд 'Минск-Москва' стрелой мчался в столицу. В четвертом купе тринадцатого вагона высокий блондин, не подозревающий о том, какие страсти разыгрались вокруг его персоны в столице, обнимал за тонкую талию очаровательную проводницу.
      – Вы меня поражаете, Дурак! - улыбалась она. - Ну зачем вам нужна какая-то задрипанная стерва?
      Он лукаво посмотрел на смеющуюся девушку. Да, фамилия у него была очень неприглядной - Дурак. Всю свою сознательную жизнь Иван Иванович стремился не сделать ее говорящей. А еще и происхождение… он бы собственноручно придушил автора фразы, ставшей чуть ли не хитом в современном интернете: 'В Бобруйск, животное!'
      – А я, - улыбнулся парень, - мазохист! Вы мне, Ирина Андреевна Семёнова, с первого взгляда понравились. Да не бойся, я не извращенец.
      'Просто мне позарез надо жениться', - продолжил про себя парень. Он мигом перешел на 'ты', потому что с невестами на официально-деловом не разговаривают.
      Странная эта проводница: человек ей руку и сердце на полном серьезе предлагает, а она нос воротит. Если будет все время так себя вести, в девках навеки останется. Не княжна она и не царица, чтоб женихов словно из каталога выбирать, да и времена сейчас не те. Ему-то, Ивану, холостяцкая жизнь при любом раскладе не светит, и хозяйку пора бы в дом привести. В дом, которого у него пока нет, но с зарплатами в 'Отделе странных явлений' московская квартира становилась вопросом не очень долгого времени.
      Рыжая проводница картинно удивилась, насупив брови и тряхнув густыми прямыми волосами:
      – Но и на нормального ты мало похож! - фыркнула девушка.
      – Ирочка, ну где ты видела нормального хакера? - развел руками Иван, подливая в стаканы абрикосовый сок. - Я просто специалист по компьютерной безопасности, которому позарез нужна верная супруга, а тебя коллеги из соседнего вагона мне очень рекомендовали! Я не пью, не курю, что, как многие считают, является неотъемлемыми чертами любого программиста. И даже бреюсь по утрам!
      – Точно, ненормальный, - она отодвинулась от залипавшего парня подальше.
      Ирина искоса уставилась на не в меру, по ее скромному мнению, обнаглевшего пассажира.
      – Замуж зовут, соглашайся, дура! - бросила в купе проходившая по коридору напарница.
      – Дурой я буду, если выйду! - тут же нашлась Семенова, вспомнив, какую фамилию носит назойливый молодой человек.
      – Не Дурой, а Дурочкой, - ласково поправил он, обнимая и прижимая к груди проводницу при исполнении.
      Ира нахмурилась. Надо бежать - подсказывал ей разум. Но душа не отпускала: 'Это твой единственный шанс! Тебе зимой стукнет двадцать пять, а у тебя никогда жениха не было! Выйдешь замуж, не понравится, разведешься! Ты же женщина, а не кукла!' Вопли собственной души удерживали ее на свободном месте все сильнее. Может, и правда, остаться с этим придурковатым пареньком, который увлеченно рассказывает историю о том, как он сервер 'Отдела странных явлений' сломал.
      Это в первобытные времена мужчины дичью забитой хвастались, а во времена рыцарей - победами над противником. В компьютерную эру самоутверждение перешло в суммы украденных в швейцарских банках денег и в число взломанных серверов спецслужб. Странные мужчины, но если им нравится заниматься собирательством проблем на свою голову, пускай. А женщина выслушает да пожалеет.
      – Чего греха таить, не прошел я по конкурсу, так как начальник на вакансию свою дражайшую дочурку взял. И тогда я залез к ним на сервер, чтоб немножко жизнь девице этой подпортить в первый ее рабочий день, написал от балды в первом попавшемся окошке: 'Шаулин - козёл'. Я и не предполагал, что угадаю пароль их главного сервера. Неприятно мне стало: народ начальника унижает, - и ввел кое-что свое. Юлька у нас человек-рентген, она пароль быстро открыла своими ведьмовскими способами, но приятного оказалось мало. Ядрена фраза там была. Зато…
      И поведал женишок, как на работу устроился, почему в Бобруйск ездил, да все карты перед проводницей и открыл.
      – Ну что, пойдешь за меня замуж? - шепнул он в очередной раз свое предложение и достал из кармана шорт красную бархатную коробочку.
      Это золотое колечко он прикупил в Белоруссии, специально для сватовства на обратной дороге. Он весь дрожал, потому что если девушка откажет ему, придется жениться на противной его сердцу одногруппнице.
      – Врешь ты все, правнук Мюнхгаузена, - усмехнулась Ира. - Отдел потусторонних явлений, кафедра мертвых душ, а что дальше? Интернет-кафе на кладбище?
      – Ирочка, я серьезно! И жениться на тебе хочу! Честно-честно! Ты мне с первого взгляда понравилась!
      – От ведьмы ты бежишь, трус, - она усмехнулась, - как только она выйдет замуж, так ты меня и бросишь!
      – Ни за что! - выпалил программист. - Ира, будь моей женой!
      …Кинжал с инкрустированной золотом рукоятью вонзился в кроваво-красную скатерть на столе гадалки прямо в сердце карты-блондина и, соответственно в то, что лежало выше.
      – Нет, - хмыкнула Ирина и, небрежно оттолкнув его, отправилась в купе для проводников. - Ищи другую дуру! У меня от твоей тупой болтовни голова разболелась. Отвяжись!
      Вдруг девушка ухватилась за поручень одной рукой, второй взявшись за голову.
      – Я верну себе всё: и любовь, и золото, и наследство… - вдруг сказала она не своим, низким грубым голосом.
      – Ира, что с тобой? - Иван догнал ее и обнял за плечи. - Какое золото, какое наследство? У тебя проблемы с родственниками? Ирочка! Я помогу, у меня теперь зарплата…
      Она смотрела ему через плечо, за окно, но взгляд ее был страшен. Парню показалось, что в глазах ее не осталось ничего человеческого, будто девушка Ира мгновенно превратилась в куклу. Она толкнула нахального пассажира локтем в грудь и, хватаясь за стенку, поползла в свое купе. И вдруг упала ничком.
      Программист тут же подхватил ее под руки и перевернул бесчувственное тело.
      – Ира, что с тобой? Ира, очнись! - орал он на весь поезд.
      Напарница помогла ему затащить упавшую в обморок проводницу в купе. Ни нашатырь, ни холодные компрессы, ни даже дыхание изо рта в рот, которое Иван Дурак с радостью возложил на себя, не помогли. Девушка не приходила в себя.
      – Сменх-кара, я верну тебя, - шептали ее бледные губы.
      Но ни напарница, ни программист не понимали, какую 'сметану' хотелось проводнице.
      – Может, вызовем скорую в Смоленске? - предложила Катя-проводница.
      При других обстоятельствах, возможно, Иван бросил бы ухаживания за рыжей красавицей и обратил внимание на эту невысокую чернявую кнопочку в круглых очках. Кто знает, предложил бы ей руку и сердце, жили бы они долго и счастливо. Надо было спасать провалившуюся в забытье Иру.
      'Не могло же одно-единственное предложение довести ее до такого?' - думал Иван Дурак, глядя на показания тонометра. Странно, но давление у проводницы Семеновой в норме, ровно как и пульс, и температура. Такое не возможно в обморочном состоянии, насколько было известно и Кате, и программисту.
      – Кажется, энергетический вампир высосал из нее силы, - прошептал себе под нос Иван.
      Он быстро отыскал в мобильном номер Шаулина, а потом громчо, чтобы заботливая Катя слышала, добавил:
      – Не вызывайте докторов из Смоленска, с ней в Москве разберутся.
      Он выскочил из купе, крича в трубку: 'Антон Викторович, я столкнулся с паранормальщиной!'
      Юля левой рукой сгребла карты в кучу, в том числе и продырявленную 'девушку' и не менее продырявленного 'возлюбленного'. Свет от почти сгоревшей свечки причудливо играл на её чёрных длинных ногтях.
      – Я не экономист, чтобы играть в конкурентов, - она улыбнулась уголками бледных губ.
      Она положила колоду между свечой и кинжалом и уселась в чёрное кожаное кресло. Ведьмочка повернулась к рабочему столу, выдвинула полку с ноутбуком и, щелкнув краешком ногтя по кнопке включения, откинулась на спинку, ожидая загрузки.
      – Ты будешь моим, Иванушка Дура-ЧОК, - игриво сказала колдунья так что уменьшительно-ласкательный суффикс, фривольно присоединенный к фамилии парня, ей очень понравился.