Рита в ужасе открыла рот, чтобы закричать.
      Я резко обернулся.
      В дверях стоил главный психиатр города, его отвислые щеки дрожали, словно им необходим был бюстгальтер.
      - Как вы сюда попали? - спросил я.
      - Не забывайте, квартира моя, и ключ от замка тоже мой. Вы слишком увлеклись разговором и ничего вокруг не замечали.
      - Ты? - я посмотрел на Риту.
      Глаза ее были широко открыты и полны страха.
      - Ты все подстроила?
      - У вас мания преследования, - толстяк дребезжаще рассмеялся, - шизофрения. Без госпитализации не обойтись...
      - Да пошел... - я шагнул к нему, а он с неожиданной для его комплекции быстротой отпрыгнул в глубь коридора и закричал:
      - Мальчики! Живо сюда!
      Я и опомниться не успел, как дверь на лестницу распахнулась и через мгновение толстяк уже спрятался за широкими спинами... Вошли двое, и обоих я знал в лицо. Боксер, с коротко стриженной башкой, словно вырастающей из плеч, без всякого намека на шею, и еще тот, в кожаной куртке.
      - Нет, не смейте, - я услышал сзади крик Риты, и в тот же момент боксер проверил прочность моего пресса.
      Я уже давно не в форме, а это напоминало удар кувалдой под дых. Я отлетел к стене, скорчившись от боли, пространство вокруг потемнело. Но не упал, только колени подогнулись. Мотнул головой в сторону, уклоняясь от второго удара, и резко ткнул боксера кулаком в пах. Тот охнул и отступил на шаг, что позволило мне ухватиться рукой за стул, который секундой позже обрушился на нападавшего.
      - Девку, держи девку! - крик толстяка заставил меня посмотреть на Риту.
      Она была похожа на прыгнувшую пантеру, когда, сжимая длинный кухонный нож, кинулась на второго. Но он ловко перехватил одной рукой ее запястье, а другой ударил в подбородок. Я не успел прийти на помощь, а мужик в кожаной куртке уже завернул ей руку за спину, отобрал нож и приставил его к груди.
      Я заметил, что руки у мужика дрожали, а в такой ситуации истерик может наломать дров... Я замер в бессильной
      ярости, стиснув зубы. На полу завозился боксер, он приподнялся,
      опираясь на локти, потом с трудом встал, ощупывая голову.
      - Ты мне за это ответишь, - с угрозой произнес он.
      - Я предупреждал, мальчики, - подал голос из прихожей толстяк, - это сущий дьявол. Только мне он нужен целеньким... пока.
      * * *
      Боксер открыл кран и, смачивая ладонь, стал стирать кровь с глубокой ссадины на лбу. Все это время он не упускал меня из виду, и по глазам его я чувствовал, что ничего хорошего ждать не приходится.
      - Обыщите их, - приказал толстяк, - сначала девку.
      Мужик в кожаной куртке перебросил нож боксеру и полез в карманы ее халата.
      - Убери руки, скотина, - вдруг спокойно, сквозь зубы сказала Рита.
      Парень заржал, отбросил в сторону полу халата и сжал пальцами обнаженное бедро... Забыв обо всем, я рванулся вперед, и тут же боксер, переложив нож в левую руку, правой вдогонку ударил меня в затылок. Оглушенный, я упал лицом вниз.
      - Свяжи девку, - слышал я сквозь розовый туман, - что в чемодане, ну-ка посмотри.
      Я лежал на полу и не мог пошевелиться. Сложно паралитик. Краем глаза я видел, как коричневый чемодан принесли из прихожей, вывалили все вещи на пол, копались в них, а потом прошлись ногами. Я чуть приподнял голову и увидел Риту. Руки ее были связаны за спиной, халат распахнулся, и она вся сжалась в комок, словно пыталась прикрыть собою голые ноги.
      - Они ничего не найдут, - тихо сказала Рита, - потому что я не брала...
      - Э-э, клиент уже оклемался, - сообщил боксер.
      Я успел подняться на четвереньки, когда он ударил.
      И, прежде чем провалиться в узкий черный мешок, услышал испуганный крик Риты и слова толстяка:
      - Не убейте его. Пока...
      Глава третья
      Я пришел в себя, как после удушливого сна. Я лежал минут десять, бессмысленно уставясь на тусклую лампочку, на дверь, обитую железом, серые оштукатуренные стены, покосившийся умывальник в углу. Только потом я понял, что лежу на кровати в комнате - нечто среднее между больничным боксом и тюремной камерой, и что лежу я ногами к дверям.
      После того как я определился в пространстве, мне захотелось посмотреть на часы. Я поднял руку, занывшую в суставах, и увидел, что часов не было, а сам я одет в застиранную байковую пижаму. Потом я с трудом сел на кровати, нашел на цементном полу стоптанные парусиновые туфли.
      Некоторое время подождал, пока пройдет головокружение. Потрогал лицо. Правая сторона заплыла, и над бровью были
      наложены швы. Я стал припоминать, как сюда попал. Но, кроме
      тягучего черного омута, в котором я утонул после удара боксера,
      ничего вспомнить не мог.
      Никогда еще я не вырубался так глубоко и надолго.
      Рассекли бровь - еще полдела, но... Я перевел взгляд на маленькое зарешеченное окно под потолком.
      За окном была ночь.
      Если я провалялся в ваксе столько времени, то не понятно, как я из нее выплыл? Зародилось подозрение, и я быстро закатал рукава. Так и есть - на руке был след от укола. Утихомирили меня, подлецы. Накачали всякой дрянью. Что ж, толстяк выполнил
      свое обещание насчет госпитализации, даже лечение началось.
      Принудительной госпитализации, стоит отметить.
      Рот пересох, и я давно уже безуспешно тер языком потрескавшиеся губы. Встал, подошел к умывальнику, открутил край. Но из него выпала только ржавая капля и растеклась по фаянсовой поверхности. Позвать кого-нибудь? Потребовать, чтобы соблюдали Женевские договоренности о военнопленных? Как бы не так. Пусть думают, что я пока замороженный. У меня есть чем заняться...
      Я обследовал свою камеру, дверь - сантиметр за сантиметром, прикрученную к полу кровать, попытался дотянуться до окна, пока в изнеможении снова не лег, уставившись в потолок. Я строил планы, как мне отсюда выбраться.
      Планы были бесперспективные.
      И еще я думал о Рите.
      Когда я думал о Рите, мне хотелось повеситься.
      * * *
      Примерно через час я услышал, как за дверью по коридору проскрипели шаги, потом лязгнул отпираемый замок. Дверь открылась, и на пороге появился боксер. Я заметил, что в руках он вертит деревянную палку, больше похожую на дубинку.
      - Пошли, - сказал он, - хозяин ждет.
      Конечно, можно было попытаться что-нибудь сделать, только если я и справлюсь с ним, что весьма сомнительно, все равно не узнаю, как отсюда выбраться. Путеводителя он, кажется, не захватил.
      Значит, стоит притвориться покорным и между делом выяснить, какие коридоры в этом гадюшнике ведут к свету. Вот тогда меня не остановить...
      Надеюсь.
      Кажется, он понимал, что я не опасен, и вертел дубинкой, скорее, просто так. Лоб у боксера был заклеен пластырем.
      - Тебе повезло больше, - сказал я и ощупал бровь.
      - Пошли, пошли, - поторопил он и выдавил из себя некое подобие улыбки.
      В конце коридора мы остановились перед двойной решеткой, перегораживающей проход, и он достал ключи.
      - Здесь раньше тюрьма была, - хмыкнул боксер. - До пятьдесят третьего. Потом перековали мечи на орала. Психушки нужны любой власти.
      Я согласился.
      Боксер открыл замок и, слегка подтолкнув меня, вышел следом. Мы поднялись по лестнице на несколько пролетов. На всех окнах были решетки. По дороге нам никто не встретился.
      - Сюда.
      Он открыл еще одну, но уже обыкновенную дверь, и мы попали во вполне приличный холл, с обшитыми пластиком стенами и красными ковровыми дорожками на полу. Тут совсем немного мебели, но выглядела она достаточно новой. В дополнение к мебели был молодой человек, смуглый, с черными усиками и пушистыми ресницами. Он сидел в кресле, ноги его, в узких начищенных ботинках, покоились на низком журнальном столике. Молодой человек рассматривал свои ногти и пытался походить на гангстера из кино. Увидев нас, он медленно встал, чуть заметно
      кивнул, мол, подождите, и исчез за дубовой дверью.
      Боксер вытер ладонь о штанину. Я заметил, что ему не по себе.
      Через минуту молодой человек появился снова, остановился в дверях н сказал:
      - Можно.
      Проходя мимо, я встретился с ним взглядом, и меня передернуло от омерзения. Никогда еще я не встречал таких мутных глаз.
      Молодой человек чуть заметно усмехнулся и как бы невзначай стал поправлять рубашку. Пиджак его при этом распахнулся, и увидел, что из-за пояса торчит рукоятка ТТ.
      Комната, куда мы вошли, была небольшая и светлая. Вдоль стен - стеллажами с книгами, возле окна - массивный стол. За столом восседал толстяк в белом халате и белой шапочке. Сейчас он был похож на доброго доктора Айболита, не в меру располневшего и побритого. Ну, а какие зверюшки были в его лечебнице, я успел убедиться.
      - Прошу садиться, - добрый толстый доктор указал пальцем на стул посреди комнаты.
      Я сел, с независимым видом закинув ногу на ногу. Но в моем наряде это выглядело не слишком эффектно. Боксер встал за моей спиной, держа палку наперевес.
      - Ну-с, - доктор потер руки, - вас интересует, куда попали?
      Я покачал головой, потом вдруг спросил:
      - Как вас зовут?
      От неожиданности он заморгал и ответил:
      - Семен Семенович. Устроит?
      - Мне-то какое дело. Пусть будет Семен Семенович. Ягар, правда, звучит эффектнее.
      Он замахал руками и захихикал, словно я сказал что-то невероятно смешное. Потом открыл ящик стола и достал исписанный лист бумаги.
      - Поступило заявление с просьбой... Я цитирую: "Выяснить состояние психического здоровья гражданина...", - он поднял глаза. - Тут дальше перечисляются ваши поступки: и людей вы избивали ни за что, ни про что, и в чужие квартиры врывались, скрывались где-то. В общем, достаточно, чтобы отдать человека под суд, только в ваших поступках нет мотивации. Значит, налицо нарушение психики...
      - А кто это написал, можно посмотреть.
      - Не стоит, - Ягар спрятал бумагу обратно в ящик. - А теперь слушайте меня. Госпитализированы вы на законном основании, - глаза его стали жесткими, конечно, кто-то может это оспорить, только никто не узнает, где вы. Письма отсюда не идут, навещать не будут, сбежать невозможно. У нас опытные санитары, жесткий режим, хорошие двери. Даже если удастся вырваться из здания, на территории несколько тренированных овчарок и сторожей. Ведь к нам на освидетельствование и преступники попадают, так что меры безопасности строгие, лучше не пытаться. А теперь - к делу. Успех лечебного процесса и его комфортность для пациента основываются на сотрудничестве врача и больного...
      - Вы же собирались перейти к делу, - напомнил я.
      - Любите перебивать... - он пристально посмотрел мне в глаза, но я никак не отреагировал, и он продолжил: - Чтобы успешно вывести вас из болезненного состояния, необходимо
      узнать, что стало причиной нервного срыва. И потому для начала
      вы должны подробно описать свои действия, поступки с того
      самого момента, как сошли с поезда в нашем городе. Я понимаю,
      устный рассказ займет много времени... моего времени. Вам-то
      торопиться некуда. Потому изложите на бумаге. Всем необходимым
      вас обеспечат. Если написанное будет правдой, очень подробной
      правдой, - он многозначительно поднял один палец, - а мы подробно
      расследуем и проверим каждый эпизод, то лечение станет
      успешным, и, вполне возможно, вы скоро выйдете отсюда. Главное,
      повторяю, искренность... И куда спрятали денежки - не забудьте
      написать.
      - И полное, чистосердечное признание, - добавил я и засмеялся. - А если я откажусь?
      - Тогда лечение будет долгим и болезненным, - он потер ладони. - Но я дам вам время подумать. У меня сейчас обход... Идите... Через два часа жду ответа.
      У самой двери он остановил нас.
      - Минуточку... Сережа, - он посмотрел на боксера, - на обратном пути покажи девятую палату, пусть познакомится с возможным соседом, - и пояснил, обращаясь ко мне. - Для выполнения моего задания нужна одноместная светлая комната. Если откажетесь, придется в тесноте, коек у нас не хватает.
      - Пошли, - тихо скомандовал боксер, мы пересекли холл мимо молодого человека, который не повернул в нашу сторону головы, стали спускаться по лестнице.
      Внизу боксер остановился у одной из дверей и откинул заслонку глазка.
      - Посмотри, - сказал он, - сюда мы сажаем тех, кто не
      слушается старших.
      Я наклонил голову и заглянул. Увидел комнату с голыми стенами, металлическую кровать, на которой сидел высокий худой мужчина. Руки его безостановочно двигались, словно он ощупывал воздух перед собой. Потом он повернулся ко мне лицом. Я вздрогнул и попятился. Лицом человека это трудно было назвать. Какая-то тряпичная маска с поехавшим набок поросячьим носом, асимметричными бровями, щеками в рытвинах...
      Взгляд его, вначале бессмысленный, сосредоточился на двери, нижняя губа опустилась, обнажив черные гнилые зубы. Глухо зарычав, он встряхнулся, упал на четвереньки, завертелся на месте и вдруг резко прыгнул вперед, выставив перед собой костистые, похожие на клешни пальцы.
      Он напоминал мохнатого ядовитого паука, у которого оторвали лишние лапки. Хотя между нами была прочная, обитая железом дверь, я почувствовал, как стынет в жилах кровь.
      На губах боксера играла улыбка.
      - Впечатляет? - спросил он.
      - Ничего себе штучка, - я опасливо покосился на дверь, из-за которой слышалось царапанье ногтями по металлу и хриплое рычание.
      - Этому парню ничего не стоит вырвать тебе глаза, он помешан на этом, боксер посерьезнел. - Мне нравится, как ты дерешься. Люблю парней, которые почти такие же сильные, как я. Тебя сначала спеленают, чтобы ты и пальцем не смог пошевелить, а потом напустят эту тварь. Мне не светит видеть после твою безглазую изуродованную рожу... Хочешь, покажу такого, он уже побывал в этой клетке?
      - Не стоит.
      Рычание за дверью перешло в истошный вой.
      - Подумай хорошенько, парень, - боксер поморщился, - Ягар шутить не любит.
      - Неужели все возможно?
      - А кто нам помешает? - он пожал плечами, - Ягар знает, кого держать здесь, внизу, а кого - наверху. Здесь хроники, ими никто не интересуется. Недели на три посадят на иглу, вот ты и хроник. Ладно, пойдем, запру тебя в твоем люксе.
      Я не выдержал и спросил:
      - Ты не знаешь... та девушка, которая была вместе со мной, что с ней?
      Он с минуту молчал, глубоко задумавшись, потом ответил:
      - Ладно, не дергайся, с ней порядок. Наверху она...
      Потом парень ушел, задвинув снаружи засов. А я лег на кровать и попытался заснуть. В сущности, я уже принял решение.
      * * *
      Во сне меня мучили кошмары, и утром я был совсем разбит. Проснулся задолго до прихода санитара. Тот не стал ставить мне градусник и даже разрешил помыться в служебной душевой. Потом боксер отвел меня в кабинет к толстяку. Молодого человека нигде не было видно, и в холле дежурил теперь он.
      Я подумал, что боксер больше полагается на свои кулаки, чем на огнестрельные приспособления.
      Ягар выглядел усталым, щеки у него отвисли еще ниже. Он только что приехал на работу и, когда я вошел, надевал белый
      халат и шапочку.
      - У вас неприятности? - поинтересовался я.
      - К черту! Этот снабженец валяется в реанимации, и вообще неизвестно, будет ли когда-нибудь соображать. А время идет.
      - Время - деньги, верно? - я улыбнулся. - В нашей ситуации, пожалуй, это удачное сравнение.
      - Ну-ну, поупражняйся в словесности, - он хмыкнул. - Скоро у тебя появится другой собеседник. Из девятой палаты.
      - Я так понимаю, мне отсюда не выйти. Найдете ли вы эти деньги или того, кто убил директора, я все равно останусь для вас опасным свидетелем.
      - Много же тебе понадобилось времени, чтобы догадаться.
      Как только помрет кто из хроников, мы твой труп вместо его отправим в крематорий. А бедолагу зароем где-нибудь в саду. Так что будешь ты считаться без вести пропавшим.
      - Тогда с какой стати мне сейчас вам помогать?
      - Ну, твоя судьба может и измениться. Ты парень шустрый, а мне нужны крепкие шустрые парни. Но только те, кому я могу доверять.
      - Если я найду деньги, вы мне станете доверять?
      - А ты можешь их найти? - он поднял брови.
      - Думаю, да.
      - Ну, и где они?
      - Пока не знаю.
      - Ты что мне голову морочишь! - он сердито ударил кулаком по ладони другой руки.
      - Я же сказал, могу узнать, а не - знаю.
      - Ну так узнавай, черт тебя подери.
      - Для этого мне нужна свобода... Хотя бы передвижения.
      - Хочешь улизнуть? - посмотрел он исподлобья.
      - А мне это удастся?
      Толстяк хихикнул.
      - Мне надо переговорить с разными людьми. Думаю, к полудню я буду знать, кто взял ваши деньги.
      - С кем ты хочешь говорить?
      - Уж не собираетесь ли и их сюда доставить?
      - А почему нет?
      Физиономия у него ничего не выражала, а глаза были безумные.
      - Вам бы волю, весь город упрятали в психбольницу, - произнес я.
      - А почему нет? - он пожал плечами. - Кто тебе нужен, называй. Твоя девка? Так она сама скоро заговорит.
      - Рита ничего не знает, - я покачал головой.
      - Это мы проверим.
      - Только время потеряете.
      - Мое время. Хочу - теряю.
      - А деньги? От нее вы о них ничего не узнаете. Дайте шанс, и я найду.
      - Почему я тебе должен верить?
      - Потому, что для меня это единственная возможность выбраться отсюда.
      - Ладно, я подумаю, - он снова хихикнул, и в водянистые глаза его стало страшно смотреть. - Сначала только побеседую с девкой. Может, тогда ты мне и не понадобишься. Кстати, можешь поприсутствовать. Никогда не видел, как за пару часов молодая
      красивая баба превращается в безумную старуху? У медицины
      сейчас огромные возможности. У медицины и моих мальчиков.
      - Пошел ты... - я сжал кулак.
      - Сейчас сам туда пойдешь, - глаза Ягара налились кровью.
      Он надавил на кнопку сбоку стола. Вошел молодой человек. Он смотрел из-под опущенных пушистых ресниц.
      - Я собираюсь наказать этого юношу, - Ягар улыбнулся, и меня чуть не вытошнило от этой улыбки. - Разомнись с ним и возвращайся. Будет еще работа.
      Молодой человек чуть заметно улыбнулся.
      - Ничего у вас не выйдет, - ответил я. - Можете не пытаться.
      - Попытаемся, - щеки Ягара задрожали от смеха, - попытаемся... Убирайтесь отсюда, оба. Мне надо обход начинать.
      Я подумал, что в ближайшее время на самом деле совершу что-то дикое, что не лезет ни в какие рамки.
      * * *
      Мы стали спускаться по черной лестнице. Я знал, куда ведет эта лестница, только на втором пролете молодой человек приказал мне остановиться, стать к стене и поднять руки за голову.
      - Шеф велел дать тебе урок. Так вот, ставишь к стене...
      Не договорив, он с оттяжкой ударил меня по почкам. От боли я согнулся пополам, а когда муть в глазах рассеялась, я с некоторым удивлением обнаружил, что в ухо мне упирается дуло пистолета.
      - Вот - верное средство для таких резвых, - он потыкал в меня пистолетом. Больно было?
      Пришлось удовлетворить его любопытство.
      - Становись на место, - потребовал юноша, - повторим урок, пока не заучишь. А потом я приведу к Ягару девчонку.
      Я неуклюже стал поворачиваться к стене, еще корчась от боли. Он решил переложить оружие в другую руку, так как занятие проводил с правой.
      Медлить было нельзя. Я делаю резкое движение, достаточно неожиданное для противника, и выбитый пистолет, описав дугу, падает на пол. Не даю ему опомниться. Схватив за отвороты куртки, резко притягиваю к себе, и нежное лицо этого подонка наталкивается во встречном движении на мой лоб, достаточно твердый, смею заметить.
      Учить всегда легче, чем учиться.
      Я проверяю содержимое его карманов, не упускаю случая переложить к себе связку ключей. В этом учреждении слишком много замков, чтобы упускать такую ценную находку. В какой-то момент он приходит в себя и делает недвусмысленную попытку встать. Правда, неудачно, так как, наткнувшись на мой кулак снова предается грезам.
      Я поднимаю пистолет и пускаюсь в обратный путь.
      * * *
      Добрый доктор явно не ждет меня так скоро...
      В первый момент он смотрит побелевшими глазами и пытается открыть ящик стола. Но я опередил его желание и, протянув отобранный пистолет, сказал:
      - Ваш помощник очень неуклюжий. Потерял такую полезную
      штуковину.
      Ягар недоверчиво берет у меня из рук оружие, а я добавляю:
      - Мало того. Он принялся его искать и по неосторожности стукнулся обо что-то головой. Думаю, надо кого-нибудь послать с банкой йода на черную лестницу, а то он подцепит столбняк.
      - Я не люблю, когда бьют моих людей, - Ягар взял уже себя в руки и смотрит холодно. - Конечно, то, что ты не попытался удрать, говорит в твою пользу. Но другой твой поступок не должен остаться безнаказанным.
      - Лучше подберите себе помощников половчее. Не вечно же им держаться за вашу юбку... простите, халат. Отдайте их в детский сад, может, там их научат постоять за себя. Я лично всегда был против домашнего воспитания.
      - У меня не так много помощников, - добрый доктор горестно качает головой, - одному ты пробил голову в подъезде, другому сломал челюсть на вокзале, третьему, судя по всему, несколько минут назад. Скоро наша клиника будет напоминать полевой госпиталь. От тебя один вред, - он поворачивает пушку так, чтобы ствол смотрел мне в грудь, - а пользы никакой.
      - Отправьте меня к Юле, - предлагаю, - я привезу деньги.
      - Как ты это сделаешь? - спрашивает Ягар.
      - Тут уж мое дело... Моя ставка против вашей, - я показываю глазами на наведенный пистолет.
      - Ну, не только... - он улыбается и бросает оружие в ящик стола. - Не забывай, что судьба твоей подружки еще не решена.
      - Я помню об этом, - ответил я спокойно, и это была чистая правда.
      Дальше беседа наша прерывается, потому что на пороге,
      покачиваясь, появляется молодой человек. Одна сторона лица у
      него заплыла и из носа течет крова. Ягар, кажется, не обращает
      на это внимания, только приказывает ему:
      - Срочно позови ребят.
      Через несколько минут он привел боксера и кожаную куртку. Только тогда добрый доктор взглянул на своего помощника.
      - Умой рожу, - посоветовал ему, - весь пол загадишь.
      Юноша ушел на манер побитой собаки.
      - Не в таком же виде мне ехать, - я провел ладонью но хлопчатобумажной пижаме.
      - Тебе вернут вещи, - Ягар махнул рукой, а потом обратился к пришедшим, возьмите машину. Наш друг, - он посмотрел в мою сторону, - должен будет прокрутить одно дело. Если начнет темнить, действуйте по обстановке.
      - Только пусть мне не мешают, - сказал я, - а то все провалится.
      - Не мешайте ему, - он кивнул, - но глаз не спускайте. Если он убежит, то это будет первый пациент, сбежавший отсюда.
      - Я могу поговорить с Ритой? Наедине?
      - Что? - глаза его стали подозрительными. - Зачем?
      - Это часть моего плана.
      - Да? .. Ладно, - он махнул рукой. - Раз уж я на тебя поставил. Проводи, он кивнул боксеру.
      Мы спустились этажом ниже, где были кабинеты врачей. Боксер открыл один из них, пустой, маленький, с решеткой на окне. Пропустил меня вперед, запер дверь снаружи и ушел. Я сел на жесткий топчан и стал ждать. Через некоторое время услышал шаги, дверь отворилась.
      - Поторопись. - Боксер посторонился, и в комнату вошла Рита. Он снова закрыл дверь, ключ повернулся в замке.
      - В общем, я хотел тебя видеть... - начал я. - Мне за тебя страшно.
      - Мне тоже страшно, - сказала Рита тихо и села рядом со мной на топчан. Она вложила теплую ладонь мне в руку и переплела пальцы.
      - Как нас сюда доставили?
      - Ты был весь в крови, я боялась за тебя и больше не сопротивлялась. Нас привезли в санитарной машине.
      - Эти подонки за все ответят.
      Она промолчала и с силой сжала пальцы. Я ждал, когда она снова заговорит. Потом предложил сигарету:
      - Только не сломай, - попросил я, - у меня их мало.
      - Зря ты надеешься, что сможешь справиться с Ягаром, - вдруг сказала она. Зря думаешь, что его времена прошли. Я кое-что знаю, мне директор рассказывал... Раньше, сам знаешь, сюда направляли политически неблагонадежных. Теперь многие из них как раз и определяют политику. Его письменный стол, - она махнула рукой хранит много такого, о чем им не хотелось бы вспоминать. Кто-то сломался от здешнего "лечения", - Рита усмехнулась, - рассказал то, что теперь посчитают за предательство, а тогда - за сотрудничество с органами. Других, кто не сломался, насильно приучали к наркотикам. Такими людьми становилось легко управлять. Сам понимаешь, с иглы так просто не слезешь. И никому не расскажешь, что ты наркоман, пусть даже против своей воли. Ягар до сих пор снабжает их наркотиками... И они сделают все, что он потребует. Нам не вырваться отсюда.
      - Если бы я знал, где эти чертовы деньги, у нас появился бы шанс. Я сумею поторговаться.
      - Если бы я знала... - Рита покачала головой. - Я бы сама могла выбраться. И вытащить тебя, - добавила она.
      - Ладно, выберемся, придумаю что-нибудь.
      Я вообще мастер раздавать обещания.
      По коридору прогромыхали шаги, и кто-то торопливо стал отпирать дверь.
      - Ну, хватит, - заорал боксер с порога. - Ягар скандал, чтобы вы кончали трепаться.
      - Ему же все слышно, дурень, - добавил он уже у коридоре. - Здесь всюду микрофоны понатыканы.
      * * *
      Мы с боксером забрались в салон пикапа "скорой помощи", а мужик в кожаной куртке сел за руль.
      - Куда ехать? - кожаная куртка приоткрыл окошко в переборке, отделявшей кабину.
      - Первый адрес - исполком, или как там он теперь называется.
      Боксер заколебался.
      - Мы не попадем в ловушку? - спросил он у своего напарника.
      - Хозяин велел не мешать, это его игра, - отозвался тот. - Пусть попробует надуть, - он снял одну руку с руля и похлопал себя по карману, - получит свинцовую затычку. Мне терять нечего мои пальчики по нескольким делам проходят.
      - Слышь, - боксер обратился ко мне - кореш от легавых в дурдоме маринуется, на нем мокрое висит. Не вздумай его обмануть, он у нас самый авторитетный.
      - А что, - хмыкнул тот, - не срок мотать, прокантуюсь пару лет тихо, там все спишут в недознанку. С Ягаром надежно - паспортов не спрашивают, кормят, как в санатории. Я с ним отношения портить не стану.
      - А ты? - спросил я боксера - тоже в бегах?
      - Не-а, - тот мотнул головой, - я путем, как порядочный. В ресторане с девчонкой сидел, я тогда областные соревнования выиграл, там трое жлобов на меня залупились. Ну я и отоварил, как на ринге. А один возьми да и не вынырни. Дело завели, срок могли повесить, но тренер отмазал. Вот и определили, что у меня от частых спортивных травм эта, как ее...
      - Извилины выпрямились, - подсказал водитель.
      - Ну да вроде того, - он засмеялся добродушно.
      - Все, приехали, - машина остановилась на углу, перед въездом на площадь, ближе не стоит, - добавил водитель.
      - Ладно, парни, ждите здесь. Можете расслабиться, осложнений пока не будет.
      - Я пойду с тобой, - сказал боксер. - Хозяин велел не спускать глаз.
      - Он велел не мешать мне.
      - А я и не буду. Я за тобой издали наблюдать стану.
      - Хорошо, - согласился я и подумал, что присутствие боксера вписывается в схему, которую я придумал.
      На входе я узнал, на каком этаже находится кабинет
      Копылова. Боксер сразу прошел вперед и остановился возле лифта.
      Вместе мы поднялись наверх. В конце коридора было что-то вроде приемной, где за столом восседала светловолосая хорошенькая девушка. Вокруг нее толпились люди. Я выразительно посмотрел на боксера, и он отошел в сторону, спрятался за спинами. Я протолкался к столу и поздоровался.
      - Неужели не понятно, - сказала красотка вместо приветствия, - Вадим Андреевич будет через сорок минут. Все ждут, и вы ждите. Его наверх вызвали.
      - Мне хотелось бы поговорить с господином Копыловым, - я невольно стал рассматривать ее загорелые коленки, - не знаете, он на месте?
      - Последняя дверь направо, - она поймала мой взгляд и одернула юбку.
      Зрелище, видимо, предназначалось не мне.
      Боксер за мной не пошел, а остался в приемной, среди толчеи. Но я понимал, что он пристально следит за всеми моими передвижениями.
      * * *
      Я вошел без стука. Копылов сидел в кабинете за огромным столом. На столе стояло только два телефонных аппарата.
      - Это еще что?! - он ошарашено уставился на меня. - Как вы посмели явиться... Мы же обо всем договорились...
      - Ну, теперь я пришел ради вашей же пользы.
      - Уж не собираетесь ли мне в чем-то помочь, - он ядовито усмехнулся.
      - Что касается помощи, то она стоит наискосок, через
      площадь. Я имею в виду машину "скорой помощи". Можешь взглянуть,
      из окна видно.
      - При чем здесь машина? - не понял он.
      - Тогда слушай, у меня мало времени... - и я коротко рассказал, какими методами добрый доктор хочет найти украденные деньги.
      - Но мне какое до этого дело? - он всплеснул руками.
      - Как, какое? Ведь деньги у твоей подружки, Юли.
      - Ты что. думаешь, она директора убила? Да ты на нее посмотри: силенок не хватит здорового мужика задушить, ее же соплей перешибить можно. Юлька с директором просто бы не справилась.
      - Отчего же? Могло так случиться, что директор и не сопротивлялся. С недавних пор я замечаю, что у нашей рыжей подружки нездоровое влечение подмешивать в напитки разные медицинские препараты.
      - Директор не пил, - Копылов хмыкнул, - тем более с Юлькой. Он вообще вел здоровый образ жизни, думал до ста лет дожить, идиот. Даже какие-то витамины принимал.
      - В таблетках?
      - Что? - он изумленно уставился на меня. - Откуда я знаю? Нет, кажется, в задницу колол. Юлька ему еще одноразовые шприцы в больнице доставала. Как будто он их купить не мог, жмотяра.
      - А кто ему колол? Самому, вроде как, не с руки.