11

…Первая жена Наполеона, удивительная и трагичная Жозефина. — Гертруда Кирхейзен в своей книге «Женщины вокруг Наполеона» пишет о Мари-Жозеф-Роз:

«Ничто не рисует нам лучше личности первой супруги Наполеона, как та ее характеристика, которую делает он сам.

«В моей жизни, — говорит он, — я домогался двух очень различных между собою женщин. Одна была олицетворенное искусство и грация, другая — невинность и простота. И обе они имели свои особые достоинства. В каждый момент своей жизни и в каком бы положении она ни находилась, первая была всегда грациозна и очаровательна. Невозможно было найти в ней что-нибудь неприятное. Все, что только искусство могло изобрести для усиления женского очарования, все применялось ею, но настолько умело, что это было совершенно незаметно. Другая, наоборот, не имела ни малейшего понятия о том, что можно достигнуть чего-либо хотя бы самым невинным из женских ухищрений. Первая была постоянно около истины. Ее первым ответом было всегда отрицание. Вторая не имела никакого понятия о лжи и была чужда всякой изворотливости. Первая никогда ничего не требовала от своего мужа, но зато занимала у всего света. Вторая не стеснялась требовать, если у нее ничего больше не было, что, однако, случалось очень редко. Она никогда не купила бы себе чего-нибудь, если не могла заплатить тотчас же. Впрочем обе они были добры и кротки и очень преданы своему мужу».

Эта первая жена Наполеона, которую он любил как никакую другую, которая имела на него самое продолжительное влияние, увидела свет под синим небом тропиков, на прелестном и живописнейшем из малых Антильских островов. Ее родиной был городок Труазиле на Мартинике, где ее отец Жозеф-Гаспар-Ташер де ла Пажери занимал должность капитана гавани. Кроме того, ее отец был еще владельцем нескольких кофейных и чайных плантаций.

Из смеси французского духа с знойным темпераментом тропиков получался в лице Мари-Жозеф-Роз тот прелестный тип креолки, который был настолько же своеобразен, насколько и привлекателен. Обворожительная грация ее гибкого тела, матовый цвет лица, прекрасные, мечтательные темно-синие глаза с длинными темными ресницами, темные с красноватым отливом волосы, непокорными локонами обрамлявшие ее продолговатое лицо, и вкрадчивый, мелодичный голос — все это неотразимо влекло к ней сердца. Не сказал ли о ней сам Наполеон: «Я выигрываю сражения, а Жозефина завоевывает сердца». Не будучи красавицей, эта женщина была полна неотразимой прелести. Нельзя было оторваться от этих подвижных, милых черт лица, которые так ярко выражали как радость, так и горе. В глазах Жозефины было одновременно выражение кротости, преданности, задумчивости, чувственности и страстности. Все в ее существе, казалось, было соединено в одно гармоничное целое, даже ее легкомыслие и кокетство. Во всей ее внешности нельзя было найти ни одного недостатка, кроме разве некрасивых зубов. Но и этот недостаток она умела ловко скрывать. Она умела с закрытым ртом улыбаться так обворожительно, что невольно забывалось, почему она не открывала губ. Но воспитание Жозефины оставляло желать многого; это было обычное воспитание всякой креолки. Ее научили читать и писать, танцевать и немного петь. Больших требований и не предъявлялось к молодой девушке на Мартинике. Позднее ее невежество могло бы очень вредить ей, если бы она с особенной ловкостью не умела направлять разговор на те предметы, которые ей были знакомы, или же молчать, как только ей грозила опасность скомпрометировать себя своим незнанием. И даже когда она молчала, она была очаровательна.

Из всех личностей наполеоновской эры она меньше всех получила правильную оценку. Она, которая познала весь ужас тюрьмы и ожидания смерти и потом всю полноту счастья на одном из самых блестящих тронов Европы, рядом с человеком, которого прославлял и перед которым трепетал весь мир, — она не только окружена для нас известным ореолом, делающим нас снисходительными к ней, но и, кроме того, она вызывает в нас чувство бесконечной жалости к себе, потому что она должна была ради политики пожертвовать всем: любовью, блеском, могуществом и влиянием. И, несмотря на многие ее слабости и ошибки, образ Жозефины неотразимо влечет нас к себе.

Впрочем, сама ее судьба подсказывает нам эту снисходительность. Она не была счастлива в своем первом браке с виконтом Александром де Богарне[11]. Прожигатель жизни, тщеславный, расточительный, деспотичный и капризный, настоящий баловень фривольного придворного общества, он всякую другую женщину любил больше, чем свою собственную жену. Он не обращал внимания на Жозефину и кружился в вихре удовольствий, в которых для него, молодого, жизнерадостного офицера, не было недостатка ни в Париже, ни в гарнизонах. При этом он принадлежал к тому типу людей, которые позволяют себе все, что угодно, а по отношению к жене проявляют самую низменную ревность, даже и не любя ее. Очень скоро он стал обвинять Жозефину в неверности и отрицал даже, что он отец ее дочери Гортензии, впоследствии королевы Голландии. И он был не прав, потому что в то время двадцатилетняя Жозефина не имела ни возможности изменить ему, ни охоты сделать это, потому что она любила своего мужа. Впоследствии, конечно, она куда легче относилась к вопросу о верности.

После такого обвинения со стороны Александра Богарне супруги стали жить отдельно, пока, наконец, их снова не соединила тюрьма. Генерал Богарне был невинно обвинен террористами и как аристократ должен был кончить свою жизнь на эшафоте. Жозефина в эти дни его несчастья выказала истинное благородство характера. Несмотря на все страдания, которые причинял ей Александр, она употребила все усилия, чтобы добиться его освобождения. Но все было напрасно. Сама она весной 1794 г. тоже должна была переступить порог тюрьмы. Оторванная от своих детей, Евгении и Гортензии, она в течение трех месяцев изнывала в самой ужасной из революционных тюрем, в грязном и нездоровом бывшем кармелитском монастыре. И когда 6 Термидора голова ее мужа упала под топором палача, она так искренне оплакивала его смерть, как будто он никогда не причинял ей никакого зла.

К ней самой судьба была милостивее. Сильная лихорадка, — настоящая или притворная, это подлежит сомнению, — приковала ее к тюремной койке и помешала ей появиться перед революционным трибуналом, который должен был вынести ей смертный приговор. Провидение простерло свою охраняющую руку над этой женщиной, которой было суждено носить корону Франции. Во время ее болезни случилось невозможное: Робеспьера, всемогущего диктатора, который держал в своих руках тысячи человеческих жизней, самого постигла Немезида! Он должен был искупить на гильотине все свои преступления. Его смерть открыла для всех томившихся в тюрьмах двери для новой свободы и новой жизни. Вместе со многими товарищами по несчастью была спасена и Жозефина Богарне.

Но она спасла только свою жизнь, больше ничего. Ее состояние, ее имения — все было конфисковано». (Г. Кирхейзен «Женщины вокруг Наполеона»)

12

…Или его вторая жена, дочь знаменитого дома Габсбургов. — Габсбурги — династия, правившая в Австрии (с 1282 — герцоги, с 1453 — эрцгерцоги, с 1804 — австрийские императоры). Вторая жена Наполеона — Мария-Луиза, дочь императора Австрии Франца I.

«Второй брак Наполеона был его погибелью. Политика связала его с австрийской эрцгерцогиней, политика разлучила его с ней!» Это сказал уже в 1813 г. князь Шварценберг. Сам Наполеон называл эту эпоху своей жизни «пропастью, замаскированной цветами». И действительно, как только засохли цветы, скрывавшие вначале от его взоров бездну, она засияла перед ним своей страшной глубиной. Но было уже слишком поздно. Он думал этим союзом доставить себе и Франции огромную политическую выгоду и прежде всего обеспечить длительный мир, а также баюкал себя пагубной мыслью, что могуществом он может достигнуть того, в чем ему было отказано по рождению. Его честолюбие было удовлетворено. Этой своей женитьбой он дал миру беспримерное в истории времен и народов зрелище: он, выскочка, сын революции, узурпатор, и он выбирает себе супругу из стариннейшего из царствующих европейских домов! Он, Наполеон Бонапарт, сделался зятем императора Австрии, который незадолго еще до этого носил титул «императора Германии»! Итак, Наполеон окончательно был принят в королевскую среду. Для его династии был заложен краеугольный камень, потому что эта юная эрцгерцогиня представляла верную гарантию в том, что она даст наследников. «Благо Франции требует, чтобы основатель четвертой династии жил до преклонного возраста, окруженный непосредственным потомством, как защита и порука для всех французов и как залог славы Франции!» Так говорил сын разведенной Жозефины, принц Евгений, в государственном совете 16 декабря 1809 г.

И однако императору французов пришлось дорого заплатить за этот шаг, продиктованный ему честолюбием и политическими соображениями. Внезапно рухнул трон и царство, и только горестное воспоминание о сказочном счастье и о блестящем времени супружеской жизни с царской дочерью осталось в удел изгнанника на неприютной скале среди океана. Там впервые он ясно сознал свою ошибку. Как бы в оправдание самого себя говорил он однажды: «Мне ставят в упрек, что связь с австрийским домом вскружила мне голову, что после женитьбы я стал считать себя настоящим владыкой, словом, что я на минуту вообразил себя Александром, сыном богов!… Но разве это не вполне естественно? Я получил в жены молодую, красивую женщину. Разве же мне нельзя было радоваться этому? Разве я не имел права уделить ей несколько минут моей жизни, не делая себе за это упрека? Неужели же я не мог разрешить себе отдаться на некоторое время своему счастью?» (Г. Кирхейзен «Женщины вокруг Наполеона»)

13

Мне стоит воздеть руки к небесам, подобно Иисусу, и приказать, чтобы ветры перестали дуть. — См. Лука 8:24. «Но Он, встав, запретил ветру и волнению воды; и перестали…».

14

…Вернули бы мне сына… — Сын Наполеона, Наполеон II (Жозеф Франсуа Бонапарт) (1811 — 1832). Наполеон I провозгласил его императором при своем отречении от престола. Никогда не правил, жил при дворе деда — австрийского императора Франца I. С 1818 г. титуловался герцогом Рейхштадтским.

15

Мария Валевская — «Кто не произносит имени этой молодой польской аристократки с известным состраданием, говоря о ней в связи с именем Наполеона? Еще и теперь на графиню Валевскую смотрят как на жертву Минотавра, который безжалостно набросился на свою добычу и подчинил ее своей грубой силе, несмотря на все ее отчаянные мольбы, несмотря на ее ужас и слезы. Это весьма распространенное мнение обязано своим происхождением главным образом мемуарам г-жи Ремюза, которая первая пустила слух, будто Наполеон через посредство Мюрата выбрал себе эту возлюбленную среди высшей польской знати, без всяких обиняков заставил привести ее к себе и предложил ей ужин, ванну и свою постель. Клевета или выдумка — это все равно одно и то же.

При ближайшем расследовании мы убеждаемся, что знакомство императора с этой молодой женщиной, единственной кроме Жозефины, которой он отдал больше, чем мимолетное увлечение, завязалось если не вполне идеальным, то во всяком случае не настолько грубым образом. Мы встречаемся здесь во всяком случае с чувством, какого ни раньше, ни впоследствии Наполеон не дарил женщине. Он сам впервые здесь встретился с существом, которое чувствовало, как он, которое отвечало его нежности от всего бескорыстного сердца, которое было всецело предано ему и жило только им и для него. Правда, брак с эрцгерцогиней положил предел этой страсти, этой любви, не знавшей ни препятствий, ни границ, но вполне она не прекращалась никогда». (Г. Кирхейзен «Женщины вокруг Наполеона»)

16

Ла Беллилот — «Одна прелестная женщина, первая после Жозефины, сумела временами отрывать его от великих мыслей и прогонять ревнивые заботы своими поцелуями. Полина только недавно стала женой лейтенанта Фуреса и не встречала еще и двадцатой весны своей жизни. Она была родом из Каркассона, того самого города, где впервые увидел свет преданнейший из слуг императора, государственный казначей Пейрюс. Она была незаконной дочерью одной кухарки по имени Беллиль. Отец ее был неизвестен. Маргарита-Полина должна была уже с ранних лет зарабатывать средства для существования. Она поступила в обучение к одной портнихе в Каркассоне. Но ее веселый, живой нрав делал ее нечувствительной ко всем невзгодам жизни, и несмотря на бедность Полина была счастливейшим созданием. Как беззаботная птичка распевала она с утра до вечера, не беспокоясь о том, что сулит ей завтрашний день. Все — и женщины, и мужчины — любили ее и дали ей прозвище Беллилот, нечто вроде уменьшительного имени от фамилии ее матери. В доме своей хозяйки Беллилот познакомилась с ее племянником, лейтенантом Фуресом, который не задумался жениться на ней. Когда вскоре после этого армия отправилась в египетский поход, молодые не захотели расстаться друг с другом, несмотря на строгий приказ, изданный главнокомандующим, не брать с собой женщин в поход. Беллилот пришлось одеться в егерскую форму, и, переодетая таким образом, она подобно многим другим благополучно добралась вместе с мужем до Александрии.

Полина Фурес была блондинка с голубыми глазами, словно жительница севера. Генерал Полен говорит, что ее роскошные волосы могли бы закутать ее всю, как золотая мантия, если бы она носила их распущенными, а он мог кое-что знать об этом, потому что был впоследствии ее возлюбленным. Ее темно-голубые глаза ласкали своим взглядом, производя впечатление чего-то в высшей степени мягкого, бархатистого. Длинные, темные ресница осеняли их, а тонкие темные брови, словно нарисованные рукой художника, составляли красивый контраст со светлым золотом ее волос.

В Каире, где находилась главная квартира, прекрасная лейтенантша играла большую роль. В главной квартире было очень мало французских женщин, потому что только немногие отправились в поход вместе с мужьями. И Беллилот была среди них самой хорошенькой и веселой представительницей своего пола. Она бывала всюду, на каждом обеде, на каждом балу, на каждом концерте, устраиваемом офицерами. Таким образом однажды она привлекла к себе внимание главнокомандующего. Арабские женщины были не во вкусе Наполеона; их мясистость, так ценимая восточными людьми, и их специфический запах были ему противны.

Несмотря на недостаток в европейских женщинах, египетская армия не была лишена развлечений. В Каире, на парижский манер, был свой «египетский Тиволи», нечто вроде увеселительного парка, где солдаты и офицеры развлекались по-своему. Конечно, он не мог сравниться с парижским по изяществу и разнообразию увеселений, но в походе не приходится быть притязательным.

В этом-то увеселительном парке генерал Бонапарт и увидал впервые мадам Фурес. Она пришла гуда в сопровождении своего мужа и нескольких других офицеров. Ее белокурые волосы отливали чистым золотом, и ее свежие розовые губы улыбались обворожительно. Наполеон не стал откладывать своих чувств в долгий ящик и дал полную волю своей чувственной вспышке. Его желание равнялось приказанию властителя. Уже в этом первом приключении сказывается будущий властелин, который поручал своим слугам приводить к нему понравившихся ему женщин». (Г. Кирхейзен «Женщины вокруг Наполеона»)

17

Грассини — «Джузеппина Грассини, перед красотой и талантом которой преклонялась вся Италия, молодая певица, которая в роли Джульетты[17] сумела достигнуть идеала и как никакая другая пела в дивном дуэте с Ромео:

Dunque mio bene

Tu mia sarai?

была наряду с Бонапартом самой популярной личностью в Милане. Чужеземные и туземные князья добивались ее благосклонности. Принц Август Английский, позднее герцог Суссекский, почитал счастьем для себя быть рабом прекрасной примадонны, которой нравилось запрягать его в свою триумфальную колесницу и править им одним взглядом огневых глаз. Только на него, на единственного, на генерала Бонапарта ее красота не производила впечатления. Он видел в ней только театральную красоту и слышал только ее великолепный голос. А для него-то именно Джузеппина хотела быть не артисткой, а женщиной. Ей было двадцать четыре года, она была высока и стройна, с черными волосами и огневыми глазами, настоящий тип красавицы-итальянки[17]. Густые, черные брови резко выделялись на ее смуглом, матовом лице. Ее взгляд горел любовью и страстью, ее движения были одновременно изящны и величественны. И всего этого не замечал генерал Бонапарт! Он видел только Жозефину с ее пленительной, неподражаемой грацией креолки.

Три года спустя, когда его любовь к Жозефине уже получила значительную трещину, он во второй раз вступил в Милан, увенчанный лаврами, и только тогда впервые он заметил красоту певицы.

Актрисы были наиболее легко доступные женщины. Ему стоило только приказать, — и они тотчас же были в его распоряжении. Джузеппина Грассини только и ждала этого приказания, чтобы броситься в его объятия со всей страстностью своего южного темперамента. К тому же она была певица, а Наполеон любил музыку больше всех других искусств, хотя сам был в высшей степени немузыкален. Он услыхал пение артистки в концерте и пришел в такое восхищение, что немедленно позвал ее к себе. Джузеппина не заставила себя долго просить. Ее заветное желание исполнилось: она была возлюбленной Бонапарта, величайшего человека своего времени! Наконец-то он удостоил ее воздать ей должное как женщине.

На другое утро Джузеппина Грассини завтракала в комнате первого консула вместе с ним и с преданным Бертье. Наполеон уже решил взять с собой возлюбленную в Париж». (Г. Кирхейзен «Женщины вокруг Наполеона»)

18

Мадмуазелъ Жорж — «Почти одновременно на сцене Comedie Francaise взошли две звезды первой величины в виде двух выдающихся артисток. Одна была очень некрасива, но одарена большим талантом, а другая, почти ребенок по годам, отличалась классической красотой, хотя была менее талантлива как артистка. Первая была Екатерина-Жозефина Дюшенуа, вторая — Маргарита-Жозефина Жорж. Обе возбудили внимание первого консула, который питал особое пристрастие к трагедии и посещал ее чаще, чем оперу или комедию. Но на этот раз красота одержала верх над дарованием.

Действительно, мадемуазель Жорж пользовалась расположением Наполеона дольше, чем многие другие. С ней обошлись лучше, чем с бедной Дюшенуа или с превосходной оперной певицей, но некрасивой мадам Браншю, которых первый консул позвал к себе один раз, чтобы никогда уже больше не вспоминать о них. Его связь с прекрасной трагической актрисой длилась целых два года, но он всячески старался держать эти отношения в тайне. «Всем было известно, — рассказывает брат Наполеона Люсьен[18] в своих мемуарах, — что первый консул покровительствует мадемуазель Жорж. Однако он отнюдь не афишировал этого покровительства, хотя все и говорили об этом». (Г. Кирхейзен «Женщины вокруг Наполеона»)

19

Пиндар (ок. 518 — 442 до н. э.) — древнегреческий поэт-лирик. Автор торжественных хоровых песнопений, культовых гимнов, похвальных песен в честь победителей.

20

Потомок того самого Диллона, создавшего отряд Диких Гусей в Париже. — Диллон, Артур (1750-1794) — французский генерал ирландского происхождения, участвовал в войне Америки за независимость, гильотинирован в 1794 г.

21

Талейран — Талейран-Перигор, Шарль Морис, 1754-1838) — французский дипломат, министр иностранных дел при Директории, в 1799-1807 (в период Консульства и империи Наполеона I), 1814-1815 (при Людовике XVIII). Отличался коварством, политическим и дипломатическим чутьем, жизнеспособностью, умением из любой ситуации выйти победителем — всегда умел ставить «на сильную лошадь», как говорили о нем. Он сам так говорил о себе: «Я ничуть не упрекаю себя в том, что служил всем режимам, от Директории до времени, когда я пишу… потому что я остановился на идее служить Франции…»

22

Люсьен, мой милый братец — Люсьен Бонапарт, князь Канино (1775-1840) — второй брат Наполеона, участвовал в подготовке переворота 18 брюмера, занимал затем некоторое время пост министра внутренних дел, вскоре стал осуждать политику Наполеона и разошелся с ним. У Наполеона были также братья:

Жером (1784-1860), король Вестфалии, при Второй империи — маршал и президент сената.

Жозеф (Иосиф) (1768-1844), сначала король Неаполитанский, потом — король Испанский, беспрекословно выполнял волю Наполеона. После низложения Наполеона жил до 1841 г. в США, затем во Флоренции, где и умер.

Луи (Людовик) (1778-1846) — голландский король, был женат на дочери Жозефины, Гортензии Богарне, отец Наполеона III.

23

…По поводу ее поведения в Париже. — Среди постоянных посетителей в палаццо Сербеллони был молодой человек Ипполит Шарль — как только Наполеон уехал на поле брани, этот юноша проник в дом и в сердце генеральши. Стендаль сказал однажды: «Умейте занять разговором женщину — и она ваша».

24

…Это был 1805 год. Он возвращался из… — Чтобы укрепить новую буржуазную монархию (в 1802 г. Наполеон добился пожизненного назначения консулом, в 1804 г. — был провозглашен императором), Наполеон I провел несколько победоносных войн с коалициями держав, одержал победы при Маренго (1800), Аустерлице (1805), Иене (1806). Он расширил территории империи, превратившись в фактического повелителя всей Западной (кроме Англии) и Центральной Европы.

25

Нет, Людовик XVIII не сможет возродить дух Франции! — Людовик XVIII (1755-1824) — король Франции с 1814 г.; брат Людовика XVI. После вторичного низложения Наполеона стал орудием ультрароялистов.

26

Великим днем 13 Вандемьера (4 окт. 1795) в судьбе Наполеона Бонапарта произошел поворот. — В этот день Наполеон один, без армии, высадился в Сен-Рафазле близ Фрюжеса — он вернулся столь неожиданным способом из похода в Египет, чтобы подавить Вандемьерский мятеж. Роялисты были уверены, что движение вправо, непрерывно совершавшееся во Франции с 9 термидора, самим ходом событий приведет их к власти. Но такую перспективу учитывали и термидорианцы. Конвент постановил, что две трети состава будущих законодательных собраний должны быть избраны из числа депутатов Конвента. Надежды роялистов на конституционный путь к реставрации монархии рухнули. Они тайно стали готовиться к мятежу. Предотвратить — или подавить — мятеж было поручено Баррасу, который, не имея военной подготовки, пригласил к себе в помощь талантливых генералов. Среди них оказался и Бонапарт — тогда мало кому известный молодой военный. «Небрежность его туалета, длинные свисающие волосы, ветхость одеяния подчеркивали крайнюю нужду, но, несмотря на опалу, на двадцать шесть лет… с этого дня он стал подниматься в общественном мнении…» — записал позже Тьебо.

После подавления мятежа, в котором Наполеон сыграл решающую роль, после того, как с трибуны Конвента его имя было названо в числе главных героев, в его судьбе наступил решительный перелом. Его назначили главнокомандующим гарнизоном столицы. И это было — лишь ступенькой к зениту славы и могущества.

27

Баррас, ведущая фигура Директории — Баррас, Поль-Франсуа Жан, виконт (1755-1829). В 1789 г., будучи депутатом Учредительного собрания, членом Конвента, голосовал с монтаньярами по вопросу о казни короля и по всем другим принципиальным вопросам. Но к лету 1794 г. отдалился от Робеспьера и принял активное участие в его низвержении 9 термидора 1794 г. При учреждении Директории в 1795 г. стал директором. Именно он выдвинул генерала Бонапарта, когда 13 вандемьера 1795 г. необходимо было назначить Главнокомандующего войсками, защищавшими Конвент от роялистского восстания. Он же провел в 1796 г. назначение Бонапарта Главнокомандующим армией, воевавшей в Италии против Австрии. Бонапарт отстранил его в перевороте 18 брюмера 1799 г., с тех пор он удалился в частную жизнь. Талейран называл Барраса «творцом фортуны Бонапарта».

28

Тереза Кабаррус, любовница Тальена… подвигла его сбросить Робеспьера. — Тальен, Жан Ламбер (1767 — 1820) — французский политический деятель. Служил клерком у нотариуса, затем корректором в газете, издавал журнал «Дух гражданина». После свержения монархии стал секретарем Парижской Коммуны. С сентября 1792 г. — член Конвента, якобинец. Тальен — один из главных руководителей переворота 9 термидора, а затем — термидорианской контрреволюции.

Робеспьер, Максимилиан-Мари-Исидор (1758 — 1794) — французский революционер, до революции адвокат в Аррасе, депутат Генеральных штатов от третьего сословия, вождь якобинского клуба, фактический глава якобинской республики. Был казнен 10 термидора 11 года (28 июля 1794 г.).

29

…Генерал Вандемьер. — Имеется в виду Наполеон, подавивший Вандемьерский мятеж (вооруженный мятеж роялистов 3 — 5 окт. (с 11 — 13 вандемьера) 1795 г. Вандемьер — 1-й месяц французского республиканского календаря (22 сент. — 22 окт.).

30

…Генерал Гош — Луи-Лазар Гош (1768 — 1797) — генерал французских революционных войск, сын конюха, сам в молодости служил в королевских конюшнях в качестве помощника конюха. На военную службу вступил в 1784 г. В 1792 г. обратил на себя внимание запиской, поданной в Комитет общественного спасения, о военном положении, начал быстро продвигаться и вскоре был уже главнокомандующим одной из армий. Его большая популярность возбудила подозрение, и он был обвинен перед Робеспьером в стремлении к диктатуре и привезен под арестом в Париж, где просидел в тюрьме до 9 термидора. Умер скоропостижно, что создало предположение об отравлении. Гош был искренне предан революции. Наполеон после 18 брюмера сказал, что «если бы Гош встретился на моем пути, мне пришлось бы или отступить, или сломить его».

31

…Военный министр Карно — Карно, Лазар-Никола-Маргарит (1753 — 1823) — член Законодательного собрания, затем Конвента, главное внимание уделял обороне, состоя в Комитете общественного спасения, занимался организацией военных сил революции, создал 14 армий. В 1795 г. был избран членом Директории. Во время переворота 4 сентября 1797 г. был обвинен в роялизме, но, во время об этом предупрежденный, бежал за границу. При Наполеоне вернулся во Францию и в 1800 г. был назначен военным министром, но, не разделяя политических планов Наполеона, вышел в отставку, возражал против пожизненного консульства и против установления империи. Во время «Ста дней» был назначен министром внутренних дел, после вторичного низложения Наполеона был избран членом временного правительства и пытался противодействовать занятию союзниками Парижа. При Людовике XVIII был изгнан из Франции и умер за границей.

32

Маркиз, де Коленкур, Луи (1773 — 1827), в числе немногих французских аристократов стал приверженцем Наполеона Бонапарта. В 1800-11 — посол в Петербурге. В период «Ста дней» — военный министр.

33

Генерал де Сегюр — Сегюр, Филипп-Анри, маркиз (1724 — 1801) — генерал-лейтенант, с 1780 по 1787 г. военный министр, затем маршал.

34

Сократ (ок. 470 — 339 до н.э.) — древнегреческий философ. Один из родоначальников диалектики как метода отыскания истины путем постановки наводящих вопросов — так называемых сократического метода. Был обвинен в «поклонении новым божествам» и «развращении молодежи» и приговорен к смерти (принял яд). Излагал свое учение устно; главный источник — сочинения его учеников Ксенофонта и Платона.

35

Дантон, Жорж Жак (1759 — 94) — деятель Французской революции, один из вождей якобинцев. Блестящий оратор, Дантон активно содействовал падению монархии. 3 августа 1792 г. организовал якобинский террор, однако, заняв более умеренные позиции, Дантон оказался в оппозиции к М. Робеспьеру. Осужден Революционным трибуналом, казнен.

36

Египетская кампания. — «С лета 1797 года Бонапарт обдумывал идею удара по Англии, но он планировал его в другом направлении — в зоне Средиземноморья, Египта. Летом в Пассариано в беседах с Дезе он развивал мысль о вторжении в Египет. В письме Директории от 16 августа 1797 года он уже официально ставил вопрос о завоевании Египта. „Недалеко время, когда мы поймем, — писал он, — что для действительного сокрушения Англии нам надо овладеть Египтом“. Таким образом, понимая первостепенное значение решающего удара по Англии, Бонапарт еще до назначения его командующим армией вторжения на Британские острова размышлял о том, как лучше поразить самого могущественного из врагов Республики, и склонялся в пользу удара по Египту.