— В отсеках батареи «Ктулу» правого борта, командир, устанавливает масштабы аварии.

— Что за авария, старшина?

— Вышла из строя система перезаряжания и доставки ракет. Это не боевое повреждение. Похоже, выработался ресурс.

— Это возможно исправить?

— Нет, командир, только в заводских условиях.

Мэк задумался, ему удалось сохранить внешнее спокойствие под пристальным взглядом старшины.

— Как остальные установки?

— Полностью боеспособны, командир.

— Сколько в наличии ракет?

Старшина глянул куда-то в сторону и через пару секунд ответил:

— «Ктулу» и «Саргамаков» до тридцати процентов, хотя четыре «Ктулу» заблокированы. Их сейчас пытаются перетащить на левый борт. «Орнеров» — двадцать процентов, «Шив» — восемнадцать.

— Принято. Конец связи.

Мэк откинулся в кресло и предался своим невеселым мыслям. Через несколько минут в резервную рубку управления вошли несколько матросов из состава ремонтной команды, следом за ними вкатил гусеничный робот. Мэк получил порцию уколов, сегменты бронескафандра правой ноги ниже колена пришлось снять, чтобы робот обследовал травму. Двое матросов вправили вывих. Медробот обследовал раненого, произвел какие-то манипуляции, после чего покалеченного матроса поместили на носилки и унесли.

Когда он вновь остался в одиночестве, решил немного поспать. Покидать РРУ было нельзя, ведь никто не мог его заменить, придется спать в кресле. Спустя секунду он погрузился в счастливое ничто.

Из сна его вырвал сигнал вызова. Резко прокинувшись, Мэк глянул на таймер, проспал он всего чуть больше четырех часов. Что ж, бывали времена, когда и этого было чертовски много.

— Командир, это лейтенант Кипелин. Обнаружен «Перун».

—Так скоро? Вы обещали сутки на ремонт.

— Просто удалось предельно сократить сроки.

— Где сейчас «Перун»?

— Два и шесть световых часа. Курс — триста сорок. Идет по направлению систем НТ-091-ХХ, НТ-085-VI, HT-083-VI.

— Дайте конкретное направление.

— Более точно установить невозможно.

— Связь с ним есть?

— Он соблюдает режим абсолютного молчания.

— Хорошо, — произнес Мэк и добавил про себя, что хорошего тут мало, если есть вообще . — Обстановка вокруг?

— Замечены размытые силуэты в количестве до шестнадцати единиц. Принадлежность установить невозможно, скорее всего это имперцы, ведь мы на их территории. Идут параллельным курсом. Расстояние — семнадцать светочасов.

— Что еще?

— Это все, командир.

— Ладно, конец связи.

Мэк протер глаза и ввел в автопилот новый курс — по кильватерной «Перуна». Теперь оставалось выждать, пока «Защитник», идущий с десятипроцентным превышением скорости относительно «Перуна», сблизился с ним до дистанции визуального контакта. Или пока идущий впереди эсминец не подаст признаков обнаружения «хвоста». Возможно, его сенсоры повреждены, а обнаруживать себя передачами по СССвязи в тылу противника Мэк не имел права.

За час до того, как ударная эскадра контр-адмирала Барвинского попала в западню, переброшенные к ютивийскому участку свежие соединения 42-го имперского флота начали штурм Ютивы III и прилегающих к ней систем. Имея пятикратное превосходство, имперские корабли в течение суток выбили опетцев из двадцати четырех систем и обрушили на ютивийскую базу мощнейший удар. Сотни тяжелых и средних имперских звездолетов изрядно потрепали ослабленное соединение вице-адмирала Виггера и вклинились в оборону 7-го флота на пятнадцать-двадцать парсеков. У самой Ютивы III имперцы понесли большие потери, но едва ли опетские эскадры уступили им в количестве уничтоженных или поврежденных боевых единиц. От окончательного разгрома базу спасли прибывшие в ответственный момент разрозненные отряды, вышибленные из соседних систем.

Нишитурцам удалось закрепиться на нескольких планетах Ютивы и высадить крупный десант, что явилось большой неожиданностью для Виггера и всего его штаба. Защитников Ютивы III хотели отрезать от самой Ютивы III.

Оставалась неясной судьба эскадры Барвинского. Завесу тайны раскрыли пришедшие через пару суток жалкие остатки из четырех тральщиков, трех штурмовиков и поврежденного фрегата «Хемм».

Ютива III и контролируемые опетцами две другие планеты подвергались беспрерывным атакам на протяжении двух суток. Имперские десантники и дивизии мобильной пехоты теснили небольшой гарнизон, вынужденный постоянно отступать под ударами авангардных частей и постоянных налетов атмосферных бомбардировщиков, пробивающихся сквозь воздушные заслоны.

Единственный выход, для попавшего под угрозу полного окружения и неминуемого истребления соединения, Виггер видел в немедленном отступлении. И вице-адмирал отдал этот приказ, и нашел единодушную поддержку среди всех офицеров штаба и командиров кораблей.

Отходившие пехотинцы и персонал базы грузились в тяжелобронированные транспорты. На эвакуацию отводилось мало времени, все происходило в спешке. То, что нельзя было забрать с собой или перевезти уже не успевалось, уничтожалось на месте. Готовились к уничтожению и ремонтные верфи, и многочисленные пакгаузы.

Эвакуация проводилась при почти беспрерывных стычках на орбите и отражении налетов, при обстрелах из космоса и тактическими ракетами имперской артиллерии.

К восемнадцати часам следующего дня последний опетский солдат должен был взойти по трапу, чтобы покинуть эту злосчастную планету.

Удача пока не покидала «Защитник». Словно тень, он следовал за держащимся подальше от всех возможных патрулей «Перуном» и напряженно вслушивался в пространство всеми своими сенсорами и детекторами. Мэку удалось определить курс идущего впереди эсминца, это была система HT085VI, белый карлик с несколькими сожженными планетками. За несколько часов корабли сблизились до десяти светоминут, однако «Перун» никак не реагировал на позади идущего собрата. Из чего Мэк сделал следующие выводы: либо «Перун» «ослеп» и тогда является легкой добычей для любого случайного имперского корабля, либо он уже давно опознал «Защитника» и просто хранил режим строгого молчания. В достоверности первого предположения Мэк сильно сомневался. Хотя произойти могло что угодно, даже самые невероятные вещи. Хотелось все-таки верить, что у «Перуна» просто благоразумный и ненавидящий всякое общение командир.

На центральном видеомониторе белый карлик вырос до величины человеческой головы. Пост дальнего обнаружения сообщил, что зафиксированы слабые посторонние шумы и указал примерное направление. Видимо, то же самое уловил и «Перун», так как в который уже раз изменил траекторию и направился к одной из внешних планет белой звезды. Мэка радовало, что верным оказался его второй вывод. Он повторил маневр впереди идущего звездолета.

Оба эсминца легли на орбиту планеты, решив схорониться под прикрытием ее гравитационного и электромагнитных полей. А судя по бушующим внизу грозам, они у этого дальнего от светила тела, к тому же единственного обладающего атмосферой, были довольно мощными.

Но сбылись самые черные опасения. Алая точка, обозначающая на дисплее «Перун», вдруг рассветилась вокруг целым сонмом голубых огоньков, с бешеной скоростью спешащих к кораблю.

«Снова эти чертовы мины» — со скрипом в сердце подумал Мэк.

«Перун» открыл огонь из лучевых орудий. Тем временем Мэк связался с постом группы вооружения и приказал Ли:

— Готовьте «Орнеры» и орудийные батареи. Огонь открывать при первой же опасности. К чертям вонючим маскировку! Благодаря «Перуну» скоро здесь будет целый имперский флот.

— Вас понял, командир.

— Конец связи.

Мэк вызвал пост минной БЧ и приказал вызвать Морозова. Когда тот появился перед видеоэкраном, он спросил:

— Есть ли у нас хоть один шанс обойтись только тралами?

— Да, командир. Мы уже успели обезвредить парочку мин. Но если насыщенность поля возрастет, придется вызывать артиллерию.

— Вы уж там постарайтесь, ребята.

— Выжмем все, что можно.

— Я надеюсь на вас.

Мэк отключился. Осторожно и неторопливо он начал вывод «Защитника» из системы точно тем же образом, что и завел. Эсминец попятился раком со скоростью ленивого насекомого. В это время «Перун» уже расстрелял множество мин, но чем больше он их уничтожал, тем больше их появлялось на дисплее радара. Эсминец так и погиб, пав жертвой туповатых, но идущих напролом роботов-самоубийц, которых минерам «Защитника» удалось идентифицировать с огромным трудом, так как эти древние монстры устарели еще лет двести назад. Одному Богу известно, где нишитурцы раздобыли эти экспонаты из прошлого.

Вырвавшись за границы системы и не повстречав больше ни одного «сюрприза», «Защитник» стал постепенно набирать скорость. Когда она стала близка к крейсерской, сенсоры засекли идущий наперерез патрульный катер. Вскоре тот тоже обнаружил неожиданного противника и развернулся назад в надежде спастись. Вероятно, командир катера здорово перенервничал, к «Защитнику» устремились сразу все ракеты, составлявшие боезапас крохотного кораблика. Мэк воспользовался преимуществом большой дистанции и совершил противоракетный маневр. Посланные гонцы смерти прошли мимо и, потеряв цель, самоликвидировались. «Защитник» нагнал катер спустя небольшой промежуток времени, пара выстрелов лучевого орудия — и космос стал братской могилой небольшого экипажа из одиннадцати человек.

Четверка опетских истребителей совершала обычный патрульный облет недалеко от одной из обороняемой 7-м флотом планет системы Ютива. В тесной пилотской кабине командира звена на боковых и верхних мониторах посвечивали несколько точек, опознаваемых борткомпьютером, как патрульные катера и истребители имперцев. Они тоже патрулировали, шли параллельными курсами и игнорировали опетские корабли, как, впрочем, и опетцы их, имея четкий приказ не ввязываться в бой.

Командир звена сосредоточился на выдаваемой сенсорами внешней обстановке, одновременно вел ручное пилотирование, слившись в единое целое со своим стареньким «Гладиатором-III». Таких кораблей, как у него, в Опетском Королевстве остались считанные сотни, по мере убытия они заменялись более современными истребителями. Подразделение с самого начала участвовало в ютивийской битве и успело отличиться в боях. Все экипажи получили награды. Но были и потери. В недавних событиях звено потеряло три истребителя, один погиб, два других сейчас ремонтировались на Ютиве III. Из пяти осталось две единицы, но звено было решено восстановить. Из разбитой эскадрильи соседнего полка погибшего авианосца были переданы два новейших «Гладиатора-IV». По сравнению с предыдущим поколением, они отличались большей маневренностью, несли более мощный комплекс вооружения, но командир звена их недолюбливал. Ведь на своем кораблике он прослужил двенадцать лет и не только хорошо знал его, но и чувствовал. И в недавних боях истребитель показал, на что способен в умелых руках пилота и сработанного экипажа.

Постепенно мысли пилота покинули войну, и он замечтался о том, как покинет, наконец, эту проклятую систему, обильно политую кровью, как прилетит домой, навестит семью и после войны оставит службу. Но от теплых мыслей о доме его отвлек автоматический сигнал тревоги. Из глубокого тыла, с владивостокского направления, к базе на полном ходу шли несколько объектов. Поступили доклады ведомых об обнаруженных целях, командир звена приказал ждать. Он аккуратно пересчитал точки — семь. Немного погодя, бортовой компьютер опознал их, как стандартные имперские корабли: эсминец, корвет и пять истребителей «Гладиатор-IV». Помимо этих точек, на экране периодически вспыхивали и гасли другие огоньки, которые сенсоры отмечали как выбросы энергии. Сомнений не оставалось — между объектами шел бой, но кто гнался, а кто удирал — пока оставалось неясно.

Имперские патрули тоже заметили неизвестную группу объектов. Опетские истребители перехватили зашифрованную передачу патрульных катеров врага.

Вскоре стал понятен и расклад: шедший первым эсминец, который, судя по выдаваемым сенсорами данным, был сильно поврежден, передал сообщение на Ютиву III, но шифр явно не соответствовал опетскому. Командир звена поручил своему штурману заняться расшифровкой и через несколько минут получил ответ:

— Командир, это шифр трехдневной давности. Эсминец называет себя «Защитником» и просит помощи.

Командир звена послал запрос в штаб полка. Там тоже приняли послание «Защитника», проверили его и через несколько минут ответили на запрос подтверждением и приказом поддержать свой корабль огнем.

Командир звена переключился на канал связи своего подразделения и отдал приказ:

— Приготовиться к атаке. Разбиться попарно. Сорок второй ведешь сорокового. Цель — истребители противника.

Сходящимися курсами опетские корабли через четверть часа достигли эсминца и сошлись с имперскими истребителями. Имперцы не успели подготовиться к отражению атаки отчасти из-за того, что слишком увлеклись преследованием «Защитника», отчасти из-за плотного заградительного огня орудий эсминца. Но, может быть, они слишком положились на свое численное превосходство.

Совершив маневр, командир звена захватил в прицел вражеский корабль и открыл беглый огонь из носовой лучевой пушки. В последний момент имперец успел уйти от шквала огня, но был расстрелян идущим следом ведомым. Вторая пара тоже расправилась с одиночным противником и сошлась в поединке с двумя другими. Отставший имперский «Гладиатор» стал удирать к приотставшему корвету. Командир звена легко сел ему на хвост и выпустил «Шиву», которая превратила свою жертву в облако раскаленного газа.

— Ведомый, атакуем корвет, — приказал он.

Истребители ушли противоракетным маневром от вражеского залпа и пристроились к корвету сзади. Оба выпустили по два «Саргамака» и, не дожидаясь результатов, пошли на сближение. Три из четырех ракет были перехвачены, оставшаяся основательно повредила корму. Усердно поливая орудийными очередями от развороченной кормы и до самого носа, истребители пронеслись вдоль корвета и повернули на новый заход.

Вдруг что-то сильно подбросило корпус корабля, оглянувшись, командир звена увидел взрыв ведомого. Через пару секунд снова близкий разрыв, теперь уже зенитной ракеты. В ту же секунду что-то влетело в его кабину и прошило насквозь несколько мониторов. Командир растерянно уставился на свои окровавленные руки и ноги. Невероятно, но каким-то образом разорвался сверхпрочный материал бронескафандра. По пульту заплясали молнии, запахло горелым пластиком и удушливым дымом. Он попробовал штурвал — истребитель едва подчинился и продолжал лететь прежним курсом — на вражеский корвет. Стало нечем дышать, пришлось закрыть забрало гермошлема.

— Штурман! — услышал он собственный странно осипший голос.

— Да, командир.

— Каковы повреждения? У меня тут все отказало к чертям!

— Мы лишились двигателей, кроме корректирующих, заклинило подачу «Шив» и «Саргамаков», впрочем, последние уже израсходованы. Снесена орудийная башня. Пятеро убитых.

«Пятеро», — подумал он. Это значит, что в живых двое: он и штурман. Управление потеряно, в таком положении они всего лишь легкая добыча. У пилота потемнело в глазах, сказалась потеря крови и вероятная контузия. В ушах стоял постоянный шум. Он подумал о единственной на борту «Ктулу».

— Штурман, что там с «Ктулу»?

— … В порядке, командир.

— Готовь… будем…

— Вас понял, — каким-то упавшим голосом, но с внезапно появившейся сталью в нем, ответил тот.

Пилот попытался хоть как-то скорректировать почти непослушный истребитель, несущийся на корвет по инерции. С трудом, но это удалось. Впереди засверкали и вмиг пронеслись мимо трассы залпов корабельной артиллерии. За ними еще и еще. Что-то сильно встряхнуло, вышла из строя система энергопитания пилотской рубки, мигнуло и тут же погасло аварийное освещение. Корвет рос на глазах, с такой дистанции промазать просто невозможно, но и уклониться тоже. Боеголовка ракеты надежно захватила свою цель и стремительно преодолела расстояние до нее. Стокилотонный взрыв разнес на куски имперский корабль и поглотил маленький «Гладиатор-III».

А вышедший из поединка с нишитурскими «Гладиаторами» оставшийся опетский истребитель пристроился к «Защитнику». Им на перехват уже спешили крейсер в окружении штурмовиков.

Самым простым решением вернуться на базу было бы пробираться напрямик, но сделать это — все равно, что добровольно приговорить себя к смерти. Система Ютивы находилась в плотном окружении, и пробиться к ней такому небольшому кораблю, как эсминец, да и еще изрядно потрепанному, было просто немыслимым. Мэк избрал другой путь. Стараясь держаться поближе к голубым и белым гигантам, «Защитник» шарахался к ним всякий раз, когда засекал чужие корабли, даже на дальности, когда опознание не было возможным. Мэк не жалел двигателей, работавших на пределе, из-за чего весь корпус звездолета сотрясался вибрацией. В таком режиме «Защитник» совершил большой крюк, обогнув напичканные имперскими войсками системы, и попытался уйти в тыл. Но в тот момент, когда, казалось, опасность миновала, и можно было расслабиться, он внезапно наткнулся на патруль. Словно из пустоты возникли катера, детекторы зарегистрировали направленное облучение еще от нескольких объектов. Вскоре, прямо по курсу, были обнаружены десятки кораблей. Единственное, что мог теперь предпринять Мэк — это развернуть корабль на 180 градусов прямо на Ютиву III.

Все это время с момента, когда эскадра попала в западню и вступила в неравный бой, Мэк постоянно находился на посту. Те четыре часа, что удалось выкроить для сна, нисколько не улучшили самочувствия. Постоянное нервное напряжение и бодрствование привели к головной боли и дикой усталости. Словно налитые свинцом, руки и ноги едва подчинялись. И если бы не скудный запас стимуляторов, он давно бы рухнул без сил. В довершение не переставала беспокоить нога и неприятные последствия сотрясения. В который раз подтвердилась старая солдатская мудрость — самое большое счастье — это как следует выспаться. Но пойти на поводу у своего тела означало обречь доверившихся ему людей на гибель. Мэк с трудом, но все же прогнал мысли о сне и снова вернулся в действительность.

Имперские корабли были повсюду, они шли по пятам, маневрировали на флангах и впереди. Реально оценивая обстановку, стало ясно, что прорваться не удастся, но какой-то частью себя Мэк все же верила, что «Защитник» сможет добраться до своих.

На «хвосте» уже уверенно сидели пятерка истребителей и корвет, и с каждым новым промежутком времени расстояние между ними и «Защитником» сокращалось. Вдогон опетскому кораблю были посланы первые ракеты, от которых частично удалось отклониться, а частично перехватить. Вслед за залпом Мэк принял передачу от командира корвета с предложением о сдаче в плен. В ответ «Защитник» выпустил пару «Шив», не причинивших преследователям никакого вреда.

Имперские истребители подошли на ближнюю дистанцию и, совершая маневр за маневром, стали обстреливать эсминец из лучевых орудий. Им огрызались комендоры «Защитника». Имперские пилоты не пожелали рисковать и подставлять себя под плотный заградительный огонь. Безрезультативный бой продолжался несколько часов.

С Мэком связался начальник службы слежения и доложил, что прямо по курсу среди прочих объектов, удалось опознать четыре своих истребителя. Мэк связался с постом связи и приказал сообщить свои позывные прямо на базу и этим кораблям. Теперь уже можно не опасаться, что имперские корабли РЭБ заблокируют его передачу.

Мэк видел стремительную атаку четырех корабликов, следил, как они расправились с вражескими собратьями и уничтожили корвет, и с горечью наблюдал гибель храбрецов. Во время этого нового боя комендоры «Защитника» поддерживали огнем своих. Единственный уцелевший «Гладиатор» пристроился к нему.

Теперь уже дело оставалось за малым: проскочить сквозь внутрисистемные патрули нишитурцев и уйти от идущих на перехват крейсера и штурмовиков. На выручку попавшему в беду эсминцу уже спешили выделенные Виггером два линкора.

Дальнейшее стало напоминать игру наперегонки, только ставкой были человеческие жизни.

Была установлена прямая связь между «Защитником» и линкорами, носящими имена «Овен» и «Чесма». Дальнейшие действия Мэка были скоординированы опытным командиром «Овена», благодаря чему Мэк смог совершить маневр, от которого сектор обстрела имперских кораблей был на две трети перекрыт «Чесмой». Вражеский крейсер не заставил себя долго ждать, он дал несколько залпов и по линкору, и по «Защитнику» одновременно. Операторы-перехватчики уничтожили пущенные «Ктулу» и перехватили львиную долю ракет, идущих к эсминцу. Имея в запасе хорошую дальность до корабля врага, Мэк смог сманеврировать и ушел от четырех «Саргамаков», его «Орнеры» были на исходе.

Вскоре крейсер потерял всякий интерес к покалеченному эсминцу и стал уходить от грозного врага. Между «Чесмой» и ним завязалась дуэль.

В это время имперские штурмовики, построившись в пеленг, набросились на «Защитника», посчитав его полудохлой добычей, удирающей под защиту линкора. Пущенные ими «Шивы» уничтожили истребитель и разворотили несколько надстроек эсминца вместе с некоторыми отсеками верхней палубы. «Овен» сделал один-единственный пуск. Опытный оператор «Хел» направил свою ракету прямо в гущу штурмовиков. Яростный огненный шар расцвел на месте командирского корабля имперцев, еще два были поглощены им и только строгое соблюдение установленной дистанции спасло остальных от их печальной участи. Тем не менее, это не охладило пыл имперских экипажей. Штурмовики подошли к эсминцу почти вплотную, теперь уже не опасаясь поддержки отстающего линкора.

Тем временем «Защитник» был почти дома. Огромная планета Ютива III заполнила весь передний экран РРУ. Эсминец рвался к ней на бешеной скорости, еще немного и корабль просто сгорит в плотных слоях атмосферы. Мэк оказался перед непростым выбором: с одной стороны, начав торможение, он подставит себя под прицельный огонь штурмовиков, с другой стороны, сохраняя нынешний режим хода, он угробит себя и весь экипаж на самом финише этой безумной гонки. Времени для раздумий не оставалось, Мэк начал торможение. Почти сразу же корпус стал сотрясаться от прямых попаданий лучевых орудий.

На выручку подоспел «Овен», открыв убийственный огонь всеми башнями атомных деструкторов, от огня которых штурмовики разлетались на куски.

«Защитник» окунулся в атмосферу и начал спуск, когда выпущенная штурмовиком перед самой смертью «Шива» образовала огненную язву в его борту. Беспорядочно вертясь в свободном падении, корабль стал разваливаться на куски. Экипаж «Овена» и вернувшийся с победой «Чесма» беспомощно наблюдали гибель спасаемого ими звездолета.

В первые секунды Мэку показалось, что у него закружилась голова, но дикая болтанка очень скоро прекратилась — сработали находящиеся в каждом отсеке автономные антиинерционные системы. Завыла аварийная сирена, лишенный эмоций компьютерный голос призывал всех в спасательные шлюпки.

Корпус «Защитника» раскалился добела и разломился надвое. Обе его половины, прекратив беспорядочное вращение, неслись к поверхности, оставляя за собой дымный след. То, что творилось в отсеках корабля, было похоже на кошмар. Те, кто выжил, прорывались к уцелевшим спасательным шлюпкам сквозь завалы, пожары и трупы. Многие поддались панике, безумно стараясь проникнуть в переполненные шлюпки. Иным, несмотря ни на что, удалось сохранить спокойствие. Среди них были несколько спасателей, нашедших Мэка и вытащивших его сквозь завалы покореженного металла, заблокировавшего вход в резервную рубку управления.

— Идти можете? — спросил старший из трех спасателей.

Мэк утвердительно кивнул и нырнул вслед за ними под обрушенную балку, выдерживающую вес многотонного стального листа, наполовину загородившего только что расчищенный проход. Система терморегуляции приказала долго жить, температура воздуха постоянно подымалась. Только бронескафандры немного спасали от нестерпимого жара.

— Сюда, — указал спасатель и завернул в другую секцию.

Мимо пробежали несколько матросов. Мэк и спасатели побежали за ними и через пару минут вскочили в уже почти закрытый шлюз спасательной шлюпки. Мэк огляделся, собравшихся здесь было больше, чем было рассчитано конструктивно. Случайно его взгляд задержался на одном матросе, которого он видел раньше и знал как подчиненного Морозова.

— Где твой командир, лейтенант Морозов? — обратился к нему Мэк, перекрикивая шум вибрации и запускаемых химических двигателей.

— В шестнадцатом отсеке…

— Что с ним?

— Не знаю. Отсек заблокирован, к нему никак не пробраться. Можно только попытаться прорезать переборку.

Мэк протиснулся между сидений с матросами и вскрыл одну из панелей, где компактно умещался аварийный набор. Выбрасывая его содержимое, он наткнулся на небольшой ранец с подсоединенным к нему плазменным резаком. Один из спасателей помог одеть ранец и привести его в рабочее состояние. На это ушло всего несколько секунд. Мэк посмотрел в открытые забрала спасателей, их лица хранили холодную решимость.

— Командир! — крикнул пилот шлюпки и, поймав внимание Мэка, показал на часы.

Проникнуть в 16 отсек оказалось действительно непосильной задачей. Входной люк был завален тоннами рухнувших перекрытий и битой дымящейся аппаратурой, провалившейся сюда через огромную дыру в верхней палубе. О том, чтобы расчистить завалы, не могло быть и речи. В отчаянии Мэк и спасатели попытались прожечь переборку, но сверхпрочный металл поддавался с трудом. С таким успехом здесь можно было застрять на несколько часов, которых просто не было.

— Надо попробовать через смежный отсек, — предложил старший команды.

Не теряя ни секунды, все побежали туда и, влетев через распахнутый люк, вскоре наткнулись на грузовой лючок — единственный проход, через который сообщались эти отсеки. Четыре плазменных резака принялись жечь заклинивший лючок. Когда раскаленная добела крышка рухнула, из узкого отверстия повалили клубы черного дыма. Один из спасателей обдал раскалившиеся контуры струей крионического излучателя. Металл моментально охладился и потрескался, и стал крошиться, когда в узкий проход полез Мэк.

Оказавшись внутри, он бросился к ближайшему матросу, лежащему в неестественной позе. Чтобы снять показания датчика жизнедеятельности, вмонтированного под нагрудным бронещитком, пришлось опуститься к нему впритык. Из-за сильного задымления видимость не превышала трех метров. Матрос оказался мертв. Горел весь отсек и для дальнейших поисков пришлось передвигаться на коленях, чтобы хоть как-то визуально ориентироваться. Через несколько секунд к Мэку присоединились еще несколько спасателей, один остался с другой стороны.

Около минуты ушло на поиски и перетаскивание к проходу найденных еще живыми четырех человек. Восемнадцать были мертвы, многие из которых были изуродованы обрушившимися на них обломками механизмов. Одного за другим раненых протащили в соседний отсек. У двоих отсутствовали ноги, остальные внешних повреждений бронескафандра не имели. Взвалив их на себя, спасатели побежали обратно. Лишь только нога последнего переступила шлюз, как тот моментально закрылся, и шлюпка с диким ускорением оторвалась от того, что недавно было кораблем. До поверхности в это время оставалось не более трех тысяч метров.

Многократная перегрузка вдавила кого в сиденье, кого в пол, но очень скоро пилот выровнял курс и стабилизировал полет. Спасатели освободились от ранцев и другого оборудования и склонились над ранеными.

— Как они? — спросил Мэк.

— Плохи, но жить будут, — ответил ему кто-то из них и добавил:

— Если вовремя оказать нормальную помощь.

С раненых стянули гермошлемы. В одном из них Мэк узнал Морозова, но особой радости при виде спасенного им не почувствовал, тот был без обеих ног по колено. Обрубки были герметично закупорены сегментами скафандра, в одну из функций которого входила и ампутация при тяжелых повреждениях конечностей.

— Контузия средней тяжести, перелом ребер, потеря ног и облучение. Доза не смертельная, — поставил диагноз спасатель, сняв показания с датчика. — Полгодика придется ему в госпитале поваляться, может и больше.

— А остальные?

— Более-менее то же самое. Все без сознания. Когда очнутся, введу им обезболивающее и противошок.

Посчитав, что больше ничем помочь не сможет, Мэк занял свободное сиденье рядом с пилотом. Через пару минут шлюпка совершила жесткую посадку в нескольких километрах от сгоревших останков «Защитника».

Мэку почему-то вспомнились слова портового рабочего, когда он опаздывал на корабль, прибыв после отпуска в космодром. Мотнув головой, он выбросил эти мысли из головы, заниматься ерундой не было времени, его ждали более насущные дела.

— Мы можем на этой посудине добраться до своих? — спросил он у пилота.

Тот отрицательно покачал головой.

— Нет, командир, гравипривод поврежден еще при падении, двигатели отказали при посадке.

— А установить наши координаты?

— Здесь я тоже бессилен, командир.

— Аварийная радиостанция работает?

— Да, командир.

— Установите связь с базой.

Пилот снял перчатки и шлем и вытер вспотевшее лицо. Он был явно взволнован.

— Но тогда нас запеленгуют имперцы!

— И наши тоже. И вообще, мы не собираемся тут отсиживаться и гадать, кто быстрей к нам доберется. Дайте связь.

— Есть, командир.

Следующие несколько минут Мэк разбирался со спасшимися. Спасательная шлюпка была рассчитана на сорок человек, здесь же собралось пятьдесят два, четверо из них ранены. Мэк назначил нескольких матросов проверить аварийные запасы. Был обнаружен двухнедельный запас пищи, кислородные ранцы к бронескафандрам и стэнксы на сорок человек. Атмосфера Ютивы III не была пригодной для дыхания, и такого количества ранцев было явно недостаточно. Спасало то, что каждый ранец имел встроенную емкость со сжиженным воздухом, но его запасов не хватит и на сутки. Впрочем, Мэк не рассчитывал так надолго задержаться на этой планете. Один из матросов заорал от радости, когда обнаружил четыре десятка гравитационных ранцев. Находка вызвала всеобщий подъем настроения, теперь шансы на благоприятное спасение резко возросли.

— Есть связь! — крикнул пилот. — Я передал свои позывные.

Мэк подошел к пульту, от которого доносилось еле слышимое шипение и начал передачу.