Глава 1. Небольшие проблемы

Удобно устроившись на теплом пригорке, Лесли Лавейни машинально наблюдала за маневрами гелиевых истребителей «Драгонфлай». Эти мощные и скоростные машины, скользящие вдали, над горизонтом, были похожи на птиц и привлекали внимание.

Пока «Драгонфлай» выделывали всевозможные пируэты, ничто не напоминало о том, что они способны нести смерть. Лесли, глядя на них, невольно думала о собственных проблемах. Казалось бы — вот сейчас над твоей головой яркое, безоблачное небо, а уже в следующий миг — откуда ни возьмись — вверху появляется нечто черное и зловещее. И прятаться становится некогда и бессмысленно.

Лесли очень хотелось надеяться, что, кроме «Драгонфлаев», у нее над головой нет ничего другого. Однако безжалостная интуиция подсказывала иное и заставляла мысленно возвращаться к одной и той же проблеме. Это была даже не проблема, а небольшая неприятность — диверсия на межпланетном заводе-автомате по производству ракет.

Сами по себе диверсии случаются чуть ли не каждый день, к чему Лесли уже успела привыкнуть. Они бывают разные: крупные, небольшие, глупые и кровопролитные. Тем не менее со столь несуразной акцией Лесли давненько не доводилось сталкиваться.

Именно эта несуразность и настораживала Лесли. Ей не давала покоя мысль о том, что она упустила (при расследовании) какую-то деталь, показавшуюся совершенно незначительной. В свое время Лесли, как и все остальные члены следственной бригады, не придала значения какой-то мелочи, а она могла оказаться ниточкой, которая увела бы расследование по совершенно иному пути.

Ветер, поднятый приблизившимися «Драгонфлаями», взъерошил светлые волосы Лесли. Отбросив их с лица, она продолжала по-разному компоновать давно известные факты. Уж что-что, а все факты дела она знала наизусть.

Итак, место действия: завод-автомат № 3. Стальной шар чудовищных размеров, абсолютно механизированный, на котором вот-вот должна была начаться сборка ракет, предназначенных для прыжков через над пространство.

Время действия: диверсия произошла почти два месяца назад.

Действующие лица, точнее, двое диверсантов: Айвар Соджес и Микки Роу. На данный момент первый мертв, а второй сослан в самую далекую и наименее пригодную для выживания колонию Анарды.

Все материалы этого дела давным-давно изучены и отправлены в архив. Вопросы задавать некому, а у Лесли накопилось их слишком много.

Вообще все то, что случилось после проведения самой диверсии (не слишком удачной) и после задержания Соджеса и Роу, представлялось Лесли идеально срежиссированным бредом, который развивался по заранее разработанному сценарию.

Взять хотя бы межведомственную неразбериху, возникшую после событий на заводе № 3. Кто именно должен был вести следствие? Полиция Солнечной системы или Звездный Десант? Если рассматривать диверсию как покушение на собственность Солнечной системы — то, разумеется, полиция. А если вспомнить, что завод имеет важное стратегическое и политическое значение, то дело должно было автоматически перейти в ведение Десанта. В принципе, ничего неординарного в бюрократической возне ведомств не было. Но Десанту, представителем которого и являлась Лесли Лавейни, показалась несколько подозрительной ретивость, которую проявила полиция. Их чиновники, потрясая томами поправок и дополнений к существующим законодательствам, приводили слишком много доказательств того, что следствие по факту диверсии должно проводиться именно полицией Солнечной системы, причем без малейшего вмешательства Десанта.

Им во что бы то ни стало нужно было заполучить Соджеса и Роу в свои руки, Точно так же, как год назад, полиция стремилась (и заполучила-таки) того странного типа, который подозревался в научном шпионаже. То, старое, дело представлялось Лесли еще более странным, чем диверсия двухмесячной давности.

Некий, на вид законопослушный, гражданин с запоминающимся именем Джон Смит слишком переусердствовал, заводя знакомства среди персонала земного института Генной инженерии. Пока полиция изображала искреннее недоумение, якобы не понимая, что странного в поведении господина Смита, сотрудники Десанта блестяще провели его задержание. Естественно, после ряда допросов, которые ничего не дали, задержанным занялись эксперты. И вот тут-то полиция проснулась. Десанту было предложено не отвлекаться от ловли космических бандитов и подавления мятежей и не соваться в сферу деятельности полицейских.

Пока шли чиновничьи баталии, эксперты Десанта успели покопаться в сознании и подсознании Джона Смита, от которого обычными путями никаких сведений добиться не удалось. Это было вполне законно, так как существовала вполне четкая инструкция — именно для таких случаев. Они нашли что-то интересное, но Лесли — к собственному стыду — не успела получить доступ к этой секретной информации. По решению Совета Безопасности, господин Смит, равно как и все документы по его делу, был передан в руки полиции. После чего он — тихо и незаметно — исчез вместе с материалами дела.

Об этой непонятной истории Лесли напомнил ее второй, и самый высокий, начальник — глава Десанта генерал Леонид Макаров.

Разговор с генералом случился месяц назад — после того как Айвар Соджес был зарезан в своей камере самым примитивным и наглым образом. Досадный инцидент с потерей свидетеля произошел именно тогда, когда Лесли, лично допрашивавшей обоих диверсантов, начало казаться, что Соджес не прочь кое-что рассказать.

Разумеется, после убийства поднялась невероятная шумиха. В Десанте все кому не лень обвиняли всех остальных в неимении работать со свидетелями и заодно охранять их. В полиции тонко усмехались и пожимали плечами: «Надо было отдать дело нам, и такого позора не случилось бы». Совет Безопасности тоже встревожился. В результате длительного закрытого заседания Совета было принято соломоново решение: проводить совместное следствие силами полиции и Десанта одновременно.

Лесли оставалось лишь скрежетать зубами, вспоминая финал этой комедии.

К Микки Роу приставили многочисленную охрану. Допросы, проводимые двумя следователями из разных ведомств, не приносили никаких результатов. В конце концов все настолько вымотались, что ни у кого не нашлось сил возражать, когда Роу приговорили к пятнадцати годам каторги в анардских джунглях, и дело закрыли.

Три дня назад диверсант отправился отбывать свой срок среди кровожадных тварей Анарды и безжалостных роботов-охранников.

Завод № 3, которому не было нанесено серьезного ущерба, достраивался, и вскоре можно было ожидать выпуск готовой продукции.

Дело сдали в архив, так что у Лесли появилась возможность забыть о не слишком блестящей операции.

Однако выяснилось, что не все склонны так думать.

В огромном, светлом холле Десантного управления кто-то взялся за локоть Лесли крепкими пальцами.

Генерал Макаров кивнул адъютантам, отсылая их прочь, и, не отпуская Лесли, направился к выходу из здания.

Она подчинилась, не задавая лишних вопросов и не делая попыток освободиться. Уж если генерал задумал поговорить с ней наедине, да еще вне стен Управления, то у него для этого есть веский повод.

Макаров заговорил только тогда, когда они уселись на лавочке в небольшом скверике, разбитом вокруг здания Управления Десанта.

Искоса глядя на начальника, Лесли отметила его необычную бледность. Впрочем, особо здоровым цветом лица Макаров никогда не отличался.

— Мне кажется, у нас возникла небольшая проблема, — сообщил Макаров, глядя прямо перед собой.

Так как после диверсии на заводе ничего особенного не случилось, Лесли предположила, что Макаров имеет в виду последнее, уже закрытое дело.

— Полиция, которая наступает на пятки?

— Можно сказать и так.

— Сэр, они, вероятно, решили, что диверсия — выигрышное дело.

— Да? — ехидно заметил генерал, поворачиваясь к Лесли. — Ты сама-то много выиграла, занимаясь им? По-моему, после убийства Соджеса… оно стало совсем тупиковым.

Лесли горько усмехнулась:

— Конечно, сэр, вы правы. После убийства Совет запретил «промывать мозги» Роу. А впрямую от него ничего добиться было нельзя. Слишком наглый и самоуверенный тип.

— Еще бы! Похоже, Роу прекрасно знал, что ему ничто не грозит.

— Кроме Анарды, сэр?

Макаров пожал плечами. Генеральские звезды на его погонах блеснули, он многозначительно взглянул на Лесли, словно напоминая ей о том, что хитрый начальник не позвал бы ее в парк для обсуждения давно известных обоим фактов.

— Лесли, — Макаров перешел на менее официальный тон, — ты курировала строительство завода номер три. Ты занималась делом о диверсии. Какова была цель диверсантов?

Вопрос был неприятным. Лесли вздохнула и ответила:

— Сэр, вам прекрасно известна формулировка по приговору Микки Роу. «Диверсионная деятельность с целью подрыва межпланетных отношений и саботирования…

Макаров махнул рукой, и Лесли закрыла рот. Действительно, это был не слишком подходящий момент для цитирования дутых судебных формулировок.

— Ей-богу, сэр, по-моему, вы хотите, чтобы я раскопала то, чего не смогла выяснить следственная бригада за два месяца! Или вы желаете услышать мои собственные соображения? Вы же их знаете! Могу снова изложить. Во-первых, диверсия — это просто отвлекающий маневр. Во-вторых, совершена кража уникальных деталей с линии сборки двигателей…

Она прекрасно знала, что Макаров не слишком вслушивается в то, что она говорит. Генерал кивал в такт словам, но взгляд его был отсутствующим. Лесли, хорошо знавшая генерала Макарова, в данный момент не могла сообразить, чего он от нее добивается.

Она замолчала, и тут генерал задал неожиданный вопрос:

— Выводы о каких параллелях в связи с делом Джона Смита напрашиваются?

— Только об одной: и то и другое дело у нас забрали. Полиции почему-то не хотелось, чтобы Десант занимался шпионажем в стенах Института генной инженерии и диверсией на заводе.

— О чем это тебе говорит?

— О том, что я правильно сделала, не поступив в полицейский колледж.

— Молодец, — улыбнулся Макаров. — А то сейчас мне было бы несколько сложнее — без лейтенанта, занимавшегося делом Смита и работавшего с Роу и Соджесом.

— Сэр, — осторожно спросила Лесли, — похоже, я что-то знаю, но не догадываюсь об этом?

™ Ничего ты пока не знаешь, — отрезал Макаров. — И мне этого знать не хочется, но… пускать дело на самотек опасно.

Такой расплывчатой формулировки Лесли уже не выдержала.

— Сэр, вы изъясняетесь столь туманно… Я даже понять не могу, о чем вы говорите! Сэр, если вы хотите дать мне какое-то задание, то… наверное, мне следует знать, какое именно?

Макаров развернулся к ней всем корпусом. На его бледном треугольном лице вокруг глаз отчетливо проступали темные тени. Зеленые глаза генерала были тусклы, взгляд напряжен.

— Я не уверен, что хочу тебе что-либо поручать. У меня имеется одно предположение и один факт. Что ты выберешь?

— Факт.

— А-а, ну, так — перед тем как Совет дальновидно запретил копаться в вонючих мозгах Микки Роу, наши ребята провели легкий зондаж. Кроме всякой белиберды, проявился стойкий образ большого гибкого черного животного.

— «Черная пантера»? — Лесли слегка удивилась. — Безжалостная банда, которая грабит почтовые ракеты и устраивает заварушки в колониях? Сэр, но ведь биографию Роу проверяли досконально. Ребята не нашли ничего подозрительного.

— И тем не менее «Черная пантера» крепко сидит у него в мозгах, раз всплыла при легком зондаже.

— Похоже на то. Но, сэр, вы говорили еще о предположении? — напомнила Лесли.

— Предположение? Что же, послушай. Надеюсь, ты не упадешь в обморок!. Так вот, чует мое сердце, что где-то наверху завелась такая… «мышка», у которой имеются свои интересы и которая не может допустить, чтобы ей помешали.

— Это предположение, сэр, базируется на том, что у нас забрали два… мягко говоря, странных дела? И потом тихонько спустили их на тормозах?

Макаров только кивнул.

Мимолетно пожалев о явно загубленном отпуске, Лесли тут же переключилась на обдумывание полученной информации.

— И что, сэр, вы мне предлагаете вычислить эту «мышку»? А если она засела, скажем, в Совете Безопасности?

— Значит, засела, — философски отозвался Макаров. — Разумеется, Лесли, охота на птиц столь высокого полета требует крепкого здоровья. К тому же имей в виду: первое — у меня есть ТОЛЬКО предположение, и второе — знаешь о нем ТОЛЬКО ты.

— Понятно… Но у нас есть только два хвостика от ниточек: Микки Роу и «Черная пантера». Причем Микки…

— Да-да, знаю. Анарда далековато, да и лететь туда тебе не имеет смысла. Роу слишком красочно расписывал на суде свои «нежные» чувства к тебе, он знает тебя в лицо и… короче, пусть отдохнет немножко. Думаю, «Черная пантера» гораздо ближе.

— Куда уж ближе! Они пасутся около трасс и на мелочи не размениваются. Знаете, сэр, мне очень давно хочется узнать, на что идут все те ценности, которые «Черная пантера» приобретает столь незаконным путем. Не хранят же бандиты их где-нибудь на астероиде? Может, все награбленное идет на финансирование какого-нибудь дорогостоящего проекта — плода фантазии той самой «мышки»?

— Очень похоже на правду, — согласился Макаров и чуть наклонился вперед, так что его плечо коснулось плеча Лесли. — Надеюсь, ты не думаешь, что я фантазирую от безделья?

— Нет, сэр.

Макаров покачал головой:

— Получилось почти официальное совещание.

— У вас, сэр, сегодня слишком официальный вид, — отозвалась Лесли. — Да и повод… мрачноват. Вы хотите, чтобы я раздобыла компромат на кого-то из членов Совета Безопасности? На кого-то, кто имеет свой, тайный, интерес?

— Верно. Причем интерес дорогостоящий и дурно пахнущий. Знаешь, я всегда считал, что подобными делишками гораздо спокойнее заниматься где-нибудь в грязной норе, а не… на подобном посту. Падать придется со слишком большой высоты. К тому же я очень не люблю, когда мне мешают выполнять мои прямые обязанности.

Лесли позволила себе тихонько хмыкнуть.

В некоторые моменты страсть к чистоплюйству у генерала Макарова переходила разумные границы. Очень многим эта черта командира Десанта мешала. Лесли же — за годы службы под началом Макарова — успела привыкнуть к тому, что он одинаково строг как к подчиненным, так и к себе самому.

И вот теперь генерал, нисколько не заботясь о самосохранении, поделился с ней тревожными подозрениями.

Интуиция у Макарова была отменная. Но, плюс к этому, у Лесли имелась своя голова на плечах, и она была приучена полагаться только на себя.

Сидя на небольшом пригорке, нагретом летним солнышком, Лесли копалась в собственной памяти. Она пыталась обнаружить хотя бы мельчайшие намеки на то, что где-то наверху действительно появился серьезный и опасный противник.

Теоретически такое, разумеется, могло быть.

Лесли не первый день жила на свете и собственными глазами видела, как пагубно действует на некоторых получение высоких постов и соответственно приобретение широких возможностей . Сев в сенаторское кресло или заняв пост в Совете Безопасности, человек мигом забывал принесенную клятву о служении интересам народов Солнечной системы и в считанные месяцы утрачивал все те качества, благодаря которым и взлетел так высоко. Обычно такие деятели начисто забывали о том, что, в конце концов, являются такими же гражданами, как и все остальные.

И когда у них на горизонте возникали либо полиция, либо, в экстренных случаях, Звездный Десант, высокие чиновники, погрязшие в сомнительных аферах, начинали возмущаться и искренне удивляться.

Особенно сильное возмущение вызывал Десант. Это ведомство, созданное для борьбы с межпланетным терроризмом, обладало более широкими полномочиями, чем полиция. Методы работы соответственно были более жесткими.

В последнее время в прессе да и в разных чиновничьих кругах усиленно велись разговоры о том, что Десант «стал слишком много себе позволять».

Единственное, что с удивительным упорством позволяли себе десантники, — не брать взяток. Естественно, та самая «мышка», о которой говорил Макаров, об этом знала. Человек этот должен был отдавать себе отчет в том, что если уж Десант пойдет по его следу, начнет раскапывать его темные делишки, то свернуть в сторону его не заставит ничто.

А Десант — пока в лице Макарова и Лесли Лавейни — уже взял след таинственной «мышки», о которой было известно только то, что ей не хочется, чтобы кто-либо совался в ее дела.

Глава 2. Крейсер «Константинополь»

Единственной зацепкой в деле являлась принадлежность Микки Роу к банде «Черная пантера». На это могла опереться Лесли в надежде выяснить что-нибудь о деятельности высокопоставленного преступника. Существовала вероятность простого совпадения, но у нее не было выбора.

Относительно «Черной пантеры» у Лесли имелось множество сведений, из которых главным был тот факт, что банда имела надежный источник информации. Они всегда нападали на транспорты, перевозившие наиболее ценные грузы, причем в больших количествах, что само по себе о многом говорило.

Леонид Макаров снизошел до посильной помощи — указал тот самый рейс, который не мог не заинтересовать «Черную пантеру». На огромном транспортно-пассажирском крейсере «Константинополь» предстояло перевезти в систему Регула большую партию дорогостоящих марситов. Разумеется, перевозить пассажиров и марситы одновременно было чрезвычайно неразумно, но, видимо, у руководства транспортной компании на этот счет имелась своя точка зрения. То, что товарные отделения крейсера пустовали, показалось начальству сущим издевательством над престижем компании.

Приняв эту информацию к сведению, Лесли в ответ сообщила Макарову, что намеревается взять билет на рейс до Регула.

Генерал скорчил недовольную мину:

— Если «Черная пантера» пожалует на крейсер, где об их визите осведомлен лишь один человек, то… от тебя будет толку мало, а жертв — много. Там — пассажиры, Лесли. Ты случайно о них не забыла?

— Нет. Но любая информация, известная не только вам и мне, может с легкостью достигнуть ушей «мышки». Ну, заявлюсь я к экипажу и скажу: «Ребята, не волнуйтесь. Вы занимайтесь своими приборами, а если явится „Черная пантера“, я сама их встречу». И что они сделают? Мигом свяжутся с Управлением Безопасности. Дальше сообщение пойдет к дежурному члену Совета Безопасности…

— Знаю-знаю. Только нам нужна не стрельба под девизом «на поражение», а пара-тройка живых боевиков «Черной пантеры» для дальнейшего душевного разговора и промывки мозгов. В крайнем случае — один человек… хотя лучше — двое. Те, кто может что-либо знать.

Лесли улыбнулась:

— На этот случай существует идеальный вариант: дать им забрать марситы и уйти. Ведь вполне может так случиться, что в суматохе они с моей помощью кого-нибудь забудут на крейсере.

— А, — Макаров пожал плечами, — тебя учили, ты и разбирайся. На мой взгляд, такое количество марситов им совершенно ни к чему.

— Понятно, сэр. Идеальный вариант отпадает.

— Не вздумай устраивать побоище. Помни — ты ведь СЛУЧАЙНО окажешься в нужном месте в нужное время. Меньше шума — меньше внимания.

— Да, сэр.

И Лесли приступила к подготовке.

Ей, безусловно, следовало учесть несколько важных нюансов. Во-первых, она действительно не должна являться на «Константинополь» в одиночестве — противник серьезный. Во-вторых, она не имела права брать с собой никого из сотрудников Десанта — об этом так или иначе могла узнать зловещая «мышка». И в-третьих, Лесли следовало изменить свою внешность, так как после участия в нескольких акциях против той же «Черной пантеры» ее вполне могли опознать бандиты. Следовательно, она должна превратиться в свою полную противоположность.

Тут впервые за годы работы она пожалела, что не работает на разведку и не научилась вести себя таким образом, чтобы окружающие не могли запомнить ее облика. Спектакли с переодеваниями и сменой париков всегда казались ей несколько надуманными.

Но теперь пришлось прибегнуть именно к такому способу. По замыслу Лесли, она сама вместе с сопровождением должна будет внешним видом вызвать у пассажиров «Константинополя» и, главное, у боевиков «Черной пантеры» ощущение яркости, безалаберности и бестолковости. Именно от человека, обладающего такими качествами, все будут ожидать чего угодно, только не причастности к Десанту.

И вот за полчаса до отлета на борту крейсера появилась «стайка павлинов», как мысленно окрестила Лесли их маленькую группу.

Сама она изрядно намучилась, разделяя свои короткие светлые волосы на большое количество крошечных хвостиков, закрепляя их разнообразными заколками и воспроизводя на лице боевую раскраску индейцев племени бум-тум. По крайней мере, ей казалось, что прекрасный пол в юном возрасте красится именно так. Кроме того, ей пришлось нацепить на себя и чисто молодежную одежду — черную узкую майку, пятнистые лосины с прикрепленными к ним хвостами гремучих змей, ветровку, расшитую бисером с Венеры, и туфельки с позолоченными шпорами.

Взглянув на себя в зеркало, она пришла в ужас, но сопровождавшие ее девушки в три голоса заверили Лесли, что вид ее полностью соответствует выбранному имиджу.

Впрочем, сопровождение лейтенанта Лавейни выглядело не менее эффектно.

Первую из девушек звали Бэбс. У нее на голове красовалась невообразимая, феерическая прическа — настоящее воронье гнездо черных волос, щедро политых фосфоресцирующим зеленым лаком — под цвет глаз. Она была облачена в крошечное платье для коктейлей с разрезом на спине, который достигал ягодиц. В комплекте с черными колготками и оранжевыми босоножками на каблуках такое платье выглядело просто нелепо.

Вторую звали Наташа, и на голове у нее практически не было волос, не считая некоего подобия челки надо лбом. Она выбрала для себя мешковатые штаны военизированного покроя, высокие ботинки на толстой подошве со шнуровкой сбоку и белую рубашку, расшитую золотыми нитями.

Третья — Магда — имела огненно-рыжие волосы, в беспорядке разметавшиеся по плечам. На ней был облегающий ярко-голубой свитер, лосины того же цвета и синие ботинки с самозавязывающимися шнурками — последний писк моды.

Все три девятнадцатилетние девушки, сопровождавшие Лесли в рейсе на Регул, только что окончили колледж Десанта. У всех троих были самые высокие оценки, самые лучшие психологические параметры, все три выразили личное желание участвовать в акции, так что знали, на что идут.

У Лесли имелись сомнения относительно целесообразности участия в деле столь молоденьких девочек, но выбора у нее не было. Впрочем, выпускникам колледжа рано или поздно надо было начинать работать, участвовать в настоящих операциях.

Полет на Регул вполне мог превратиться именно в такую настоящую операцию. Опасную вдвойне, ибо санкционирована она была лишь Макаровым, да и то только устно.

Магда и Бэбс затеяли небольшую перепалку, споря, кто из них займет место у стены. Магда визжала, что ее укачает, Бэбс шипела, как натуральная кошка.

Наташа при всем этом сохраняла сомнамбулический вид человека, пребывающего в глубоком раздумье.

Лесли, тихонько посмеиваясь, осматривала полупустой салон. Здесь находилась примерно треть общего количества пассажиров. Остальные либо еще не поднялись на борт крейсера, либо засели в баре.

Из тех, кого видела Лесли, только двое молодых мужчин в возрасте до тридцати пяти лет подходили на роль гипотетических противников. Они сидели порознь, в разных концах салона. Один с вялым интересом прислушивался к перепалке Магды и Бэбс, другой упорно читал газету.

Одернув модную ветровку, покрой которой доставлял ей множество неудобств, Лесли обратилась к Наташе:

— Пусть разбираются без нас, а то от их визга у меня разболелась голова. Срочно надо выпить чего-нибудь прохладительного.

Девушка все с тем же отрешенным видом молча последовала за Лесли. Магда еле заметно. кивнула: мол, сейчас догоним.

Вышагивая между рядами пассажирских кресел и слыша за спиной гулкую Наташину поступь (у ее ботинок действительно были очень тяжелые подошвы), Лесли думала о том, что крейсеры типа «А» (к числу которых принадлежал и «Константинополь») спроектированы достаточно удачно.

Рубка управления — впереди, почти на самом носу. Любым злоумышленникам, для того чтобы добраться до экипажа и, главное, до всевозможных систем управления, пришлось бы взрывать или резать толстенную перегородку. В условиях крайне ограниченного внутреннего пространства крейсера заниматься подобными вещами желающих не находилось. Ведь любое резкое повышение температуры, не говоря уж о взрывах или выстрелах, могло привести к повреждению обшивки, и тогда всех, кто находился на борту, ожидала моментальная смерть в огне мощного взрыва.

Так что экипаж был надежно защищен. Позади рубки управления находились разнообразные служебные и технические отсеки. Дальше — пассажирский салон вместе с кухней и медицинским отсеком. Из салона центральный, широкий коридор вел в бар, по соседству с которым находился пассажирский шлюз.

Ну а в хвостовой части крейсера располагалась служба охраны и непосредственно то, что и надлежало перевезти в целости и сохранности. В данном случае — марситы — белые самородки, добываемые на марсианских шахтах.

Добравшись до бара, Лесли отыскала свободный столик, а Наташа отправилась к стойке — за лимонадом.

Здесь было гораздо более людно, чем в салоне, но прежде чем начать осматривать публику, Лесли потратила несколько минут на то, чтобы припомнить подробности прошлых налетов «Черной пантеры».

Эти ребята все свои операции проводили чисто и грамотно. Никакого лишнего шума — настолько, что в паре случаев люди, находившиеся в салоне, и не подозревали о том, что происходило на борту. Боевики «Черной пантеры» до поры до времени мирно сидели на своих местах или потягивали кофе в баре. У них не было никакой необходимости суетиться, пока крейсер не уходил в надпространство.

Обычно пассажирские ракеты находились в этой зоне не более двадцати минут. Эти двадцать минут были единственным промежутком времени, когда экипаж не мог вызвать подмогу. А для того, кто знает, что делать, и двадцать минут — огромный срок. Грабители покидали салон, минуя бар, устраняли мешавших им охранников и вскрывали хвостовую часть.

На выходе из надпространства грабителей обычно поджидал собственный быстроходный и вместительный корабль. Пока экипаж соображал, в чем дело, и вызывал подмогу, пока эта подмога успевала добраться до места происшествия, товар перегружался и «Черная пантера» исчезала в неизвестном направлении.

В полицейских архивах имелась информация лишь о двух случаях, когда сценарий «Черной пантеры» не сработал. В первом — патрульный катер полиции совершенно случайно оказался поблизости. Во втором — охранники на крейсере, подлежавшем разграблению, оказались не слишком покладистыми.

Но ни одно, ни другое общей картины не изменило.

В обоих случаях было ясно, что у «Черной пантеры» имеется четкий сценарий действий для экстренных ситуаций.

Этот запасной сценарий совершенно не нравился Лесли.

Впрочем, не ей одной. Ни полиции, ни Десанту, ну а тем более пассажирам крейсера не может понравиться ситуация, когда человек, вооруженный лазерным автоматом, заявляет: «Уберите полицию, или я сделаю небольшую дырку в обшивке». Заложников в подобных случаях бывает слишком много, а в условиях межзвездной пустоты решиться на штурм может только безумец. Так что — полицейские катера удаляются на приличное расстояние от корабля, подвергающегося ограблению. Убедившись в том, что им ничто (пока) не грозит, бандиты делают следующее заявление в эфир: «Пропустите наш корабль, или мы продырявим обшивку». Полиция, занятая точным подсчетом количества пассажиров-заложников, начисто забывает о дорогостоящих товарах. Корабль «Черной пантеры» пропускают сквозь оцепление, происходит перегрузка ценностей — и пиши пропало. После исчезновения «Черной пантеры» в межзвездных далях полицейские облегченно вздыхают и объявляют на весь свет о том, что заложники не пострадали.

Лесли понимала, что ей следует действовать так, чтобы грабители вели себя аккуратно, в соответствии с первым вариантом сценария.

Возня с заложниками наделала бы слишком много шума.

От стойки бара вернулась Наташа. Вид у девушки был по-прежнему рассеянный, но карие глаза напряженно поблескивали.

Поставив на столик два высоких бокала, наполненные лимонадом, Наташа плюхнулась на стульчик.

— Как минимум — двое…— поделилась она своими наблюдениями. — В правом углу — блондин в серой водолазке и джинсах. Около стойки, болтает с барменшей… кудрявый. И… может быть, еще один. Насчет его я не уверена, он мне просто не понравился…

Потягивая через соломинку прохладный напиток, Лесли неторопливо оглядела помещение бара.

Она обнаружила и блондина в правом углу, и темноволосого кудрявого парня, отпускавшего какие-то любезности барменше, — судя по улыбке последней. Да, оба они — по внешним признакам — вполне подходили для роли грабителей. Оба кандидата в боевики «Черной пантеры» были мужчинами выше среднего роста, крепкими и уверенными в себе.

Окинув их оценивающим взглядом, Лесли благодарно кивнула Наташе и поинтересовалась:

— А… который просто не понравился?

И прежде чем Наташа успела ответить, Лесли сама увидела того, о ком говорила девушка.

Высокий худощавый мужчина лет тридцати возвращался к своему столику с чашечкой кофе в руке. На нем были черные мешковатые штаны и синтетическая рубашка в клеточку. Закатанные до локтей рукава оставляли на виду смуглые жилистые руки, можно было разглядеть большой уродливый шрам на правой — следствие какого-то ожога.

Лесли машинально глотнула. Лимонад на миг потерял всякий вкус.

— Ну, все…— невнятно пробормотала она. Наташа, внимательно глядя ей в лицо, непроизвольно нахмурилась:

— Что-то случилось?

— Пока нет, — ответила Лесли, старательно делая самое безмятежное выражение лица. — Просто интуиция тебя не подвела. Тот, который тебе не понравился, — это Тим Роч. Значит, будем работать.

До этого момента Лесли видела его только на стереоснимках. Однако человека с подобной внешностью не узнать было сложно. Даже не заметив шрама на правой руке, который фигурировал во всех описаниях Тима Роча, она бы опознала преступника.