- Тогда почему сумочка очутилась в лесу и почему он оставил в ней червонного валета? - спросил Марино.
      - Может быть, чтобы выиграть немного времени, - сказала я. - Он не сомневался, что джип скоро обнаружат, и, зная, кем была Дебора, мог предположить, что половина сил, обеспечивающих порядок и законность, будет брошена на его поиски. Решил поиграть, будучи уверенным, что червонный валет не смогут сразу обнаружить. Положив карту в сумочку Деборы, он знал, что карту неминуемо обнаружат, но не сразу, а через некоторое время. Периодически он меняет правила игры, но все равно пока выигрывает.
      - Неплохо. Что скажешь? - Марино посмотрел на Уэсли.
      - Думаю, мы вряд ли узнаем, как обстояли дела на самом деле, - ответил тот. - Но меня не удивит, если Дебора поступила именно так, как предположила Кей. Одно определенно точно - неважно, что бы ни сказала Дебора, как бы она ни угрожала, убийца слишком многим рисковал, оставляя в живых ее и Фреда. Они могли наверняка идентифицировать его. Для собственной безопасности он предпочел их убить, но непредвиденное развитие событий вышибло его из обычной колеи, - сказал он, глядя на меня. - Вероятно, поэтому он изменил ритуал. Также может оказаться, что, положив в сумочку Деборы червонного валета, он таким способом выразил свое презрение к ней самой и тому клану, который она олицетворяла.
      - Это твой вариант, - сказал Марино.
      - Возможно, - ответил Уэсли.
      * * *
      Стивен Спурриер был арестован в следующую пятницу. Два агента_ ФБР и местный детектив, ведшие наблюдение целый день, проследовали за ним в аэропорт Ньюпорт-Ньюс.
      Когда незадолго до наступления рассвета мне позвонил Марино, первой моей мыслью было: еще одна пара пропала. Мне потребовалось некоторое время, чтобы осознать, о чем он говорил по телефону.
      - Они застукали его, когда он отвинчивал номера с машины, - продолжал он. - Ему предъявлено обвинение в мелком воровстве. Это самое большее, что удалось сделать. Во всяком случае, у нас есть шанс вывернуть его наизнанку.
      - Опять "линкольн"? - спросила я.
      - Да. На этот раз 1991 года выпуска, серебристо-серый. Сейчас Спурриер в камере, ожидает встречи с судьей, но его долго там не продержат. Может быть, удастся затянуть разбирательство. Затем его выпустят.
      - Как насчет ордера на обыск?
      - Его логово кишит полицейскими даже сейчас, в момент разговора. Они просматривают все: от журналов "Солдат удачи" до проспектов "Игрушки Тинкера".
      - Полагаю, ты уже выезжаешь оттуда, - спросила я.
      - Да. Скоро дам о себе знать.
      Разумеется, больше я уже не могла уснуть. Набросив на плечи халат, спустилась вниз и включила лампу в комнате Эбби.
      - Это Кей, - проговорила я, когда Эбби села в кровати, что-то бурча спросонок и закрывая глаза ладонью.
      Я рассказала о происшедшем. Потом мы пошли на кухню выпить кофе.
      - Дорого бы я дала, чтобы находиться сейчас там. Эбби была настолько взвинчена, что, казалось, готова сорвать дверь с петель.
      Однако, к моему удивлению, весь день она провела дома, развив бурную деятельность. Навела порядок в своей комнате, помогла мне на кухне, даже подмела двор. Ей хотелось узнать, что же обнаружила полиция в доме Спурриера. Эбби отлично понимала, что поездка в Вильямсбург ей ничего не даст, ее попросту не пустят ни в квартиру Спурриера, ни в его книжный магазин.
      В этот вечер Марино заехал к нам относительно рано, когда Эбби и я заправляли посуду в моечную машину. По выражению его лица я сразу же поняла, что дела обстоят не лучшим образом.
      - Сначала я скажу вам, чего мы не нашли, - начал он, - мы не нашли ничего, что могло бы убедить суд в причастности Спурриера к убийству. Ни одного ножа, за исключением разве того, что был на кухне. Ни патронов. Никаких сувениров, например, обуви, украшений, прядей волос, ничего, что могло бы принадлежать жертвам.
      - Его магазин также обыскали? - спросила я.
      - Да, конечно.
      - И, конечно же, его машину.
      - Разумеется. И ничего!
      - Тогда скажи, что же удалось найти, - подавленным голосом спросила я.
      - Достаточно косвенных материалов, чтобы я пришел к выводу, что это он, док, - сказал Марино. - Этот трутень далеко не бойскаут. Он помешан на порнографических журналах, на садистской порнографии. Плюс к этому у него много книг об армии, особенно о ЦРУ, целые папки заполнены вырезками газетных статей о ЦРУ. Все статьи разнесены по тематике, помечены ярлычками. Я вам скажу, этот парень аккуратнее старой библиотекарши.
      - Вы нашли газетные вырезки об этих убийствах? - спросила Эбби.
      - Да, в том числе старые статьи о Джилл Харрингтон и Элизабет Мотт. Мы также нашли каталоги нескольких магазинов, торгующих, я бы сказал, товарами, обеспечивающими безопасность и выживание. В каждом проспекте полно рекламы: от пуленепробиваемых автомобилей до различных детекторов, бомб и приборов ночного видения. ФБР займется проверкой, попробует выяснить, что он заказывал в последние годы. Одежда Спурриера тоже довольно интересна. У него в спальне висит около полудюжины нейлоновых спортивных костюмов, все они темные или темно-синие, абсолютно новые, со споротыми ярлыками, словно предполагалось надевать их поверх одежды, а затем, после завершения операции, выбрасывать.
      - Нейлон почти не оставляет следов, - сказала я. - В отличие от других видов тканей ветровки из нейлона не оставляют ворсинок.
      - Правильно. Дай вспомнить. Что же еще? Марино задумался, потягивая виски.
      - Ах, да. Две упаковки хирургических перчаток и куча одноразовых калош.
      - Калош?
      - Да. Таких, какие вы носите в морге, чтобы не испачкать кровью свою обувь. Догадываешься, что еще?
      Обнаружили карты, четыре колоды, не открытые, запечатанные в целлофан.
      - Не обнаружили ли вы открытую колоду с отсутствующим червонным валетом? - спросила я с надеждой.
      - Нет. Но меня это отнюдь не удивляет. Вероятно, он вынимает червонного валета и выбрасывает оставшуюся часть колоды.
      - Все четыре колоды с такими же рубашками?
      - Нет. Пара колод с другими.
      Эбби молча сидела на стуле, впившись пальцами в колени.
      - Нет логики в том, что вы не нашли никакого оружия, - сказала я.
      - Этот парень очень осторожный, док. Очень внимательный.
      - Не слишком уж он осторожный: хранит вырезки об убийствах, спортивные костюмы, перчатки; его взяли с поличным, когда он снимал номерные знаки. Это заставляет меня задать вопрос: не готовился ли он нанести новый удар?
      - Украденные номерные знаки были на его машине и тогда, когда он встретился вам, - отметил Марино. - Но мы не слышали, чтобы тогда пропала хоть одна пара.
      - Верно, - тихо проговорила я. - Но тогда на нем не было и ветровки.
      - Вероятно, он надевает ее в последнюю очередь. А может быть, держит ее в спортивной сумке. Я думаю, что у него должна быть сумка.
      - Вы не нашли у него спортивной сумки? - задумчиво спросила Эбби.
      - Нет, - сказал Марино. - Никакого комплекта убийцы.
      - Если вам удастся найти спортивную сумку, - добавила Эбби, - тогда, скорее всего, вы обнаружите там его нож, пистолет, очки для ночного видения и все остальное.
      - Будем искать, как говорится, пока коровы не вернутся домой.
      - Где он сейчас? - спросила я.
      - Когда я уходил, сидел у себя на кухне и пил кофе, - ответил Марине. - Поразительно невозмутим. Мы перевернули его дом вверх дном, а он и ухом не повел. Когда ему задали вопрос относительно спортивных костюмов, перчаток, игральных карт и так далее, он заявил, что не будет отвечать на наши вопросы без своего адвоката. Затем отхлебнул кофе и закурил сигарету, словно нас там и не было. Ах, да, упустил - этот тип курит.
      - Что за сигареты? - спросила я.
      - "Данхил". Скорее всего, покупает их в том табачном киоске, что рядом с его книжным магазином. У него также шикарная зажигалка. Довольно дорогая.
      - Возможно, этим объясняется его привычка обрывать бумагу с окурков, прежде чем оставить их на месте преступления, если, конечно, это он, сказала я. - "Данхил" приметные сигареты.
      - Знаю, - сказал Марино. - На них есть золотистый ободок вокруг фильтра.
      - Считаешь, что у вас есть комплект улик?
      - Да. - Он улыбнулся. - Это наш маленький козырь, который побьет его червонного валета. Если мы не сможем доказать его причастность к другим убийствам, так хотя бы повесим на него убийства Джилл Харрингтон и Элизабет Мотт. Анализ на DNA должен пригвоздить эту задницу. Хотелось бы, чтобы этот чертов тест не тянулся столько времени.
      После ухода Марино Эбби холодно посмотрела на меня.
      - Что скажешь? - спросила я.
      - Все это как-то неубедительно.
      - Пока что да.
      - У Спурриера есть деньги, - сказала я. - Он наймет лучшего судебного защитника, которого можно найти за деньги. Могу тебе сказать точно, как все будет. Адвокат заявит, что полиция и ФБР, стараясь поскорее замять дела об убийствах, стремятся взвалить вину на его клиента. Выяснится, что множество лиц заинтересовано найти козла отпущения, особенно в свете обвинений, выдвинутых Пэт Харви на пресс-конференции. Эбби...
      - Может быть, убийца - кто-нибудь из Кэмп Пири?
      - Честно говоря, я в это не верю, - сказала я.
      Она посмотрела на часы.
      - Может быть, фэбээровцы уже знают, кто это, и обо всем позаботились, как говорится, в узком кругу, тогда становится объяснимым, почему не было других исчезновений после Фреда и Деборы. А теперь кто-то должен расплачиваться, чтобы отвести от них тень подозрений и дать им возможность завершить дело к удовлетворению публики...
      * * *
      Откинувшись на спинку стула, я подняла голову и закрыла глаза, а Эбби тем временем продолжала излагать свою версию:
      - Нет никакого сомнения, что Спурриер в чем-то замешан, иначе зачем ему красть номерные знаки? С тем же успехом он мог бы торговать наркотиками, отлавливать кошек или просто блаженствовать, разъезжая по городу с ворованными номерами. Его поведение, мягко говоря, странно и не укладывается в обычную модель, но, согласись, в мире полно чудаков, которые также могут соответствовать модели убийцы, но которые никогда никого не убивали. Кто может поручиться, что все это барахло, обнаруженное в его доме, не было подброшено?
      - Пожалуйста, прекрати, - тихо попросила я. Но она не останавливалась:
      - Все чертовски складно. Спортивные костюмы, перчатки, игральные карты, порнография и газетные вырезки. Но оружие и патроны не обнаружены. Спурриера взяли неожиданно, он понятия не имел, что находился под наблюдением. В действительности это не столько лишено смысла, сколько удобно. Единственное, что фэбээровцы не смогли подбросить, - это пистолет, из которого была убита Дебора Харви.
      - Ты права, они не могли подбросить пистолет.
      Я поднялась и начала вытирать со стола - не могла сидеть без дела.
      Интересно, главная улика, которую ФБР не смогло подбросить, не обнаружена.
      И прежде всплывали истории, когда полиция и ФБР подбрасывали доказательства, чтобы арестовать неугодное лицо. В прокуратуре, возможно, имеется целая библиотека томов с подобными обвинениями.
      - Ты меня не слушаешь, - сказала Эбби.
      - Я собираюсь принять ванну, - устало ответила я. Она подошла к раковине, где я отжимала тряпку.
      - Кей?
      На минуту я остановилась и посмотрела на нее.
      - Ты тоже хочешь, чтобы не было шума, - проговорила она убежденно.
      - Я всегда предпочитаю ясность. Но дела, как правило, обстоят иначе.
      - Ты хочешь, чтобы не было шума, - повторила она. - Ты не хочешь думать, что люди, которым ты доверяешь, могут послать на электрический стул невиновного человека, чтобы только прикрыть свои задницы.
      - Вопрос так не стоит. Я не хочу думать об этом. Я отказываюсь об этом думать, пока не будет доказательств. А Марино был в доме Спурриера. Он никогда не пойдет на фальсификацию.
      - Он был там. Она отошла от меня.
      - Но он не был там первым. Приехав, он. увидел то, что они хотели, чтобы он увидел.
      Глава 17
      Первым, кого я увидела, придя на работу в понедельник, был Филдинг.
      Я прошла по фойе, где он уже стоял, облаченный в халат, и дожидался лифта. Заметив на нем светло-синие калоши из непромокающей бумаги, я вспомнила, что точно такие же полиция обнаружила в доме Стивена Спурриера. Мы обеспечивались медицинской спецодеждой через государственные поставки. Однако множество магазинов в любом населенном пункте торговало такими же предметами. Совершенно не нужно быть медиком, чтобы купить эти принадлежности, так же как не было необходимости быть полицейским, чтобы купить форму, знак и оружие.
      - Надеюсь, ты хорошо отдохнула этой ночью, - проговорил Филдинг, когда двери лифта раскрылись.
      - Давай выкладывай неприятные новости, что у нас на сегодняшнее утро? - спросила я.
      - Шесть постановлений. Каждое связано с убийством.
      - Великолепно, - с раздражением ответила я.
      - Да, в клубе "Ножа и пистолета" в эти выходные шло веселье. Четверо застрелены, двое заколоты. Весна наступила.
      Мы поднялись на второй этаж, я сняла жакет и на ходу начала закатывать рукава. На стуле в моем кабинете сидел Марино. Его кейс лежал на коленях, во рту - зажженная сигарета. Я сначала подумала, что один из утренних случаев был его, но, не говоря ни слова, он вручил мне два лабораторных отчета.
      - Подумал, тебе самой захочется взглянуть на них, - сказал он.
      В верхней части одного из отчетов стояло имя Стивена Спурриера. Серологическая лаборатория завершила обработку образцов его крови. Другой отчет восьмилетней давности содержал результаты анализа крови, обнаруженной в машине Элизабет Мотт.
      - Придется еще немного подождать, когда будут готовы результаты анализа, - начал объяснять Марино, - но пока все обстоит нормально.
      Сев за свой стол, я внимательно изучала отчеты. Кровь, обнаруженная в "фольксвагене", имела тип ОРМ типа 1, ЕАР типа В, АА типа 1 и Е типа 1. Комбинация подобного рода встречается примерно у восьми процентов населения страны. Результаты совпадали с результатами проб крови, взятых у Спурриера. Его кровь также относилась к типу О, совпали и другие фракции крови. Поскольку в последнем анализе изучалось больше параметров, то число обладателей крови подобного типа сокращалось примерно до одного процента.
      - Этих данных недостаточно для предъявления обвинения в убийстве, сказала я Марино. - Необходима нечто большее, чем констатация факта, что по составу крови он попадает в группу людей, насчитывающую несколько тысяч человек.
      - Жалко, что первый анализ недостаточно полный.
      - В то время не исследовали такого количества параметров, как теперь, - ответила я.
      - Может быть, это можно сделать сегодня? - предположил он. - Если мы сможем ограничить круг лиц, то это здорово поможет в расследовании. Это проклятое исследование продлится еще недели.
      - Они не смогут провести его, - сказала я Марино. - Кровь, взятая из машины Элизабет, слишком старая. За прошедшие годы часть ферментов разрушилась, поэтому сегодняшние результаты будут еще менее точными, чем результаты восьмилетней давности. Самое лучшее, что у нас есть, - это различие по АВО, причем следует иметь в виду, что почти половина населения страны имеет кровь группы О. У нас нет другого выхода, как ждать результатов анализа. Кроме того, - добавила я, - даже если сейчас ты сможешь засадить Спурриера, его наверняка выпустят под залог. Надеюсь, он все еще под наблюдением?
      - За ним неотступно следят, но, можно спорить, он об этом догадывается. Положительный момент заключается в том, что он не попытается ни на кого напасть. Негативный - у него есть время уничтожить любые улики, которые мы не смогли обнаружить. Например, орудия преступления...
      - Предполагаемая потеря спортивной сумки.
      - Не говоря о том, что мы не смогли найти ее. Мы перерыли все в его шкафах.
      - Может быть, следует простучать стенки самих шкафов?
      - Да, возможно.
      Я попыталась представить, где еще Спурриер мог спрятать спортивную сумку, и вдруг меня осенило. Не знаю, почему не подумала об этом раньше.
      - А как сложен Спурриер? - спросила я.
      - Он не слишком крупный, но выглядит довольно крепким. Ни одной унции лишнего жира.
      - Наверное, он занимается спортом.
      - Возможно, а что?
      - Если он где-то тренируется, например, в клубе атлетизма, то у него должен быть свой шкафчик. Когда я училась в Вествуде, у меня такой шкафчик был. Если бы я захотела что-либо спрятать, то надежнее места не найти. Никто ничего не заподозрит, если он выйдет из спортзала со спортивной сумкой или оставит ее в шкафчике.
      - Интересная мысль, - задумчиво проговорил Марино. - Я поспрашиваю, посмотрим, что мы найдем.
      Он закурил еще одну сигарету и открыл свой кейс.
      - Тут у меня фотографии его квартиры, если тебе интересно.
      Я посмотрела на часы.
      - У меня полно дел внизу. Давай, но только быстро. Марино передал мне толстый конверт. Фотографии были разложены по порядку, и их просмотр был равносилен взгляду на квартиру Спурриера глазами Марино, начиная с колониального кирпичного фасада дома, перед которым были насажены деревья и к черной парадной двери которого вела дорожка из кирпича. Позади дома виднелась выложенная плитами дорожка, ведущая к гаражу.
      Разложив еще несколько фотографий, я оказалась посреди гостиной. На чистом деревянном полу около кофейного столика стояла кожаная кушетка. Строго посередине стола высилось неровное растение, выполненное из бронзы, как бы выраставшее из сердцевины коралла. Недавний номер журнала "Смитсониан" был идеально выровнен с краями стола. Посередине журнала лежал блок телевизионного дистанционного управления. Им, как я догадалась, управлялся телепроектор, который, подобно космическому кораблю, свисал с белоснежного потолка. Восьмидесятидюймовый экран был встроен в безукоризненно вертикальный бар, возвышавшийся над полкой с видеокассетами, аккуратно расставленными и надписанными, и множеством книг, названия которых я не могла разобрать. Сбоку от книжного шкафа стояло какое-то сложное электронное оборудование.
      - У этого типа тут собственный кинотеатр, - сказал Марино. - Круговой звук, динамики в каждой комнате. Вся система стоит, наверное, дороже твоего "мерседеса", и должен тебе сказать, что по ночам он смотрел отнюдь не "Звуки музыки". Те пленки, что стоят в шкафу, - Марино протянул руку через стол и показал мне соответствующую фотографию, - все они дерьмового типа, как "Смертельное оружие", про Вьетнам, засады, преследования. На полке справа - отличные пленки. Выглядят, как популярные фильмы, но вставь их в плеер - и сразу же удивишься. Кассету, помеченную как "На золотом пруду", следовало бы назвать "В выгребной яме". Самая откровенная и разнузданная порнография. Мы с Бентоном весь вчерашний день смотрели эту муру. Невероятно. Буквально каждую минуту мне хотелось смыть с себя грязь.
      - Вы нашли какие-нибудь самодельные фильмы?
      - Нет. И никакого фотооборудования также.
      Я взглянула на другие фотографии. В столовой стоял еще один стеклянный стол, он был окружен прозрачными стульями с сиденьями из акрила. Я обратила внимание, что пол ни в одной из комнат не был покрыт паласом или ковром.
      Кухня выглядела стерильно чистой и современной. На окнах установлены серые жалюзи. Ни в одной из комнат не было ни штор, ни занавесок, ни ковров; их не было даже в спальне, где этот тип проводил ночь. Бронзовая кровать была поистине королевских размеров, тонкой работы, застелена белыми простынями, но никакого покрывала. Распахнутые одежные шкафы являли на мое обозрение спортивные костюмы, о которых мне рассказывал Марино, в коробках на полу лежали пакеты хирургических перчаток и калош.
      - Во всем доме нигде нет материи, - высказала я свое удивление, складывая фотографии обратно в конверт. - Никогда прежде я не видела дома, в котором не было хотя бы одного ковра.
      - Никаких занавесок. Даже в ванной, - сказал Марино. - Она отделена стеклянными дверями. Конечно, там есть полотенца, простыни, его одежда.
      - Которую он, как видно, постоянно стирает.
      - Обивка в его "линкольне" кожаная, - сказал Марино. - А пол покрыт пластиковыми матами.
      - У него нет домашних животных?
      - Нет.
      - То, как он обставил свой дом, может свидетельствовать о большем, чем просто о его личности.
      Марино посмотрел мне в глаза.
      - Да, думаю, так.
      - Волокна, волоски шерсти домашних животных, - сказала я. - Ему нечего опасаться, что он случайно может куда-то их занести.
      - Тебе не показалось странным, что все брошенные им машины, проходящие по этим делам, были поразительно чистыми?
      - Да.
      - Наверное, он их пылесосит после совершения преступления, - сказал Марино.
      - На автоматической станции?
      - На бензозаправке, в гараже - в любом месте, где есть пылесос-автомат. Убийства были совершены ночью. К тому времени, когда он останавливался где-нибудь пропылесосить машину, было уже мало народа, так что почти некому было наблюдать, что происходит.
      - Все может быть, кто знает, что он делал? - сказала я. - Перед нами встает картина жизни человека, одержимого чистотой и аккуратностью. Человека параноидального склада, знакомого с различными видами доказательств, которые играют важную роль в судебной экспертизе и в суде.
      Откинувшись в кресле, Марино сказал:
      - Я заезжал в бар "Семь-одиннадцать", где останавливались Дебора и Фред до исчезновения, и беседовал со служащей.
      - Элен Джордан?. Он кивнул.
      - Я показал ей несколько фотографий и спросил, нет ли на них человека, похожего на того, который покупал кофе в ту ночь, когда там находились Фред и Дебора. Она указала на Спурриера.
      - Она уверена?
      - Да. Сказала, на нем был темный пиджак. Она запомнила лишь, что тот парень был в темной одежде.
      Мне кажется, когда Спурриер зашел в бар "Семь-одиннадцать", на нем уже был один из спортивных костюмов. Я долго размышлял. Давай начнем с двух моментов, о которых мы знаем наверняка. Внутри брошенные машины были очень чистыми, и в четырех случаях, имевших место до убийства Деборы и Фреда, на сиденье водителя были обнаружены хлопчатобумажные нити, правильно?
      - Да, - согласилась я.
      - Хорошо. Думаю, этот тип отправился на охоту за жертвами и натолкнулся на Фреда и Дебору, скорее всего, увидел их в машине сидевшими близко друг к другу - ее голова на плече Фреда, или что-нибудь в этом роде. Он выбирает их в качестве жертв, следует за ними. Сразу же после них заходит в бар "Семь-одиннадцать". К этому времени он мог уже облачиться в спортивный костюм, например, в своей машине. Он входит в бар, болтается в нем, просматривает журналы, покупает кофе, прислушивается к их разговору с официанткой. Подслушивает, как она объясняет им дорогу до стоянки зоны отдыха с ванной комнатой. Затем выходит из бара и направляется на Шестьдесят четвертую улицу, заворачивает на стоянку для отдыха и паркует машину. Достает из сумки оружие, веревки, перчатки и так далее, полностью готовится к встрече, пока Дебора и Фред едут к стоянке. Не исключено, что он подождал, пока Дебора скрылась в дамской комнате, затем подошел к Фреду, рассказал ему какую-нибудь историю о сломавшейся машине или что-нибудь в этом роде. Спурриер мог сказать, что тренировался в спортивном зале, а машина сломалась по дороге домой, объясняя, таким образом, почему он так одет.
      - Разве Фред не узнает в нем типа, находившегося с ними в баре "Семь-одиннадцать"?
      - Сомневаюсь, - сказал Марино. - Но это неважно. Спурриер мог оказаться достаточно наглым, чтобы упомянуть об этом, например, сказать, что он только что покупал кофе в баре "Семь-одиннадцать", а его машина сломалась сразу же, как только он уехал оттуда. Он уверяет, что вызвал аварийную машину, и просит Фреда подкинуть его до автомобиля. Машина, дескать, неподалеку, и так далее. Фред соглашается, затем появляется Дебора. Как только Спурриер оказывается в машине марки "чироки", Фред и Дебора в его власти.
      Я припомнила: о Фреде отзывались как о щедром, готовом оказать помощь юноше. Он, разумеется, согласился помочь незнакомцу, попавшему в трудное положение, особенно такому опрятному и чисто выбритому, как Стивен Спурриер.
      - Когда "чироки" выехал за черту города, Спурриер нагнулся, расстегнул свою сумку, надел перчатки, калоши, достал пистолет и приставил к затылку Деборы...
      Я вспомнила о реакции собаки-ищейки, когда она обнюхивала сиденье, на котором, как полагали, сидела Дебора. По-видимому, собака почуяла ужас, охвативший Дебору.
      - Он приказал Фреду направиться в заранее выбранное место. Когда они остановились на боковой дороге, руки Деборы, скорее всего, были уже связаны за спиной. Туфли и носки сняты. Спурриер приказывает Фреду также снять ботинки и носки, связывает руки и ему, затем высаживает их из машины и ведет в лес. Вероятно, на нем очки для ночного видения. Они могли также лежать у него в сумке.
      После этого он начинает свою игру, - продолжил Марино бесстрастным голосом. - Первым он убирает Фреда, затем принимается за Дебору. Она сопротивляется, получает порез ножом, тогда он выстрелом убивает ее. Затем оттаскивает их тела на поляну, укладывает рядом, руку Деборы подсовывает под руку Фреда, словно они держатся за руки. Спурриер выкуривает несколько сигарет, сидя в темноте рядом с телами и наслаждаясь приятными ощущениями содеянного. После направляется к машине, снимает спортивный костюм, перчатки, калоши, складывает их в пластиковый пакет, который принес с собой в сумке. Не исключено, что туда же кладет ботинки и носки подростков. Находит пустынное место, пылесосом-автоматом вычищает салон "чироки", причем с особой тщательностью место водителя, на котором сидел сам. Закончив уборку, выбрасывает пакет на помойку. Мне кажется, он что-то кладет на сиденье водителя, может быть, свернутую белую простыню или белое полотенце, как в первых четырех случаях...
      - В большинстве спортивных клубов, - прервала его я, - есть прачечные. Там в кладовках у них хранятся комплекты белых полотенец. Если Спурриер хранит свои принадлежности убийцы в шкафчике какого-нибудь спортзала...
      Марино перебил меня:
      - Да, ясно читаю твои мысли. Проклятье! Конечно же, надо было раньше начать работать в этом направлении.
      - Белое полотенце объясняет происхождение найденных на сиденье водителя белых волокон, - добавила я.
      - За исключением того, что в случае с Деборой и Фредом он воспользовался чем-то другим. Черт возьми, кто его знает? На этот раз он мог восседать на пластиковом мешке. Главное в том, полагаю, что он сидел на чем-то, что не оставило на сиденье волокон от его одежды. Вспомни, к этому времени он, скорее всего, снял спортивный костюм, потому что тот забрызган кровью. Спурриер уезжает, бросает "чироки" там, где его нашли впоследствии, и добирается пешком до стоянки, где находится его "линкольн". Миссия закончена. Он выходит из игры.
      - В ту ночь на стоянку для отдыха наверняка приезжало и уезжало множество машин, никто не обратил внимания на припаркованный "линкольн". Но даже если кто-нибудь и обратил бы на него внимание, то все равно след не привел бы к Спурриеру, потому что номерные знаки были "позаимствованы".
      - Верно. Теперь осталась последняя задача: или вернуть номерные знаки на машину, с которой он их снял, или же, если это уже невозможно, просто выбросить их.
      Марино замолк и растер лицо руками.
      - У меня ощущение, что Спурриер избрал такую линию поведения заранее и придерживался ее во всех других случаях. Он перемещается, выискивает жертвы, следит за ними и наносит свой удар, если они надолго задержатся в каком-нибудь месте: в баре, на стоянке для отдыха, там, где у него будет достаточно времени, чтобы проникнуть в машину к жертвам. Тогда он подходит к ним, придумывает не вызывающую подозрений историю. Не исключено, что убийца наносит свой удар лишь один раз из пятидесяти выходов на охоту. Он все еще не отказался от своих замыслов.
      - Сценарий в пяти последних случаях, судя по всему, сходен, - сказала я. - Не думаю, что он действовал по аналогичной схеме в случае с Джилл и Элизабет. Если он оставил свою машину у отеля "Пальмовый лист", ему пришлось бы преодолеть около пяти миль, чтобы добраться туда из гриль-бара "Якорь".
      - Нам неизвестно, что Спурриер пересекся с ними в "Якоре".
      - У меня предчувствие, что именно там. Марино выглядел изумленным.
      - Почему?
      - Потому что девушки до этого посещали его книжный магазин, объяснила я. - Они были знакомы со Спурриером, хотя сомневаюсь, чтобы хорошо его знали. Мне кажется, он наблюдал за ними, когда они приходили покупать газеты, книги, мало ли что еще. Подозреваю, он почувствовал, что отношения между этими девушками выходили за рамки чисто дружеских, и это подтолкнуло его к действиям. Он помешан на парах. Возможно, он давно замыслил совершить убийство и посчитал, что справиться с двумя женщинами легче, чем с мужчиной и женщиной. Он спланировал преступление заранее, его фантазии получали новый толчок всякий раз, когда Джилл и Элизабет заходили в его магазинчик. Кто знает, может быть, он следил за ними, подкрадывался, тренировался, отрабатывая технику, десятки раз подсаживался в машины к другим. Затем однажды вечером он прослеживает Джилл и Элизабет до "Якоря" и наконец решает совершить задуманное. Оставляет где-то свою машину и направляется, в бар пешком, имея при себе спортивную сумку.
      - Думаешь, он зашел в бар и наблюдал за ними, пока они пили пиво?
      - Нет, - сказала я. - Думаю, он для этого слишком осторожен, он подождал, когда они сели в "фольксваген", затем приблизился к ним и разыграл какую-нибудь сцену. Его машина сломалась. Он владелец книжного магазина, который они посещали. У них не было оснований опасаться его. Он садится в машину. Но вскоре план начинает ломаться: они приехали не в лесную зону, а на кладбище. Девушки, в частности Джилл, не очень-то подчиняются его приказам.
      - В "фольксвагене" у него идет кровь, - сказал Марино, - Вероятно, из носа. Никакой пылесос не очистит от крови сиденье и коврик, лежащий на полу салона.