Билеты на выступление мисс Мардин в Хэррогейте достать было очень трудно, лишь через две недели Чарлзу Лефою удалось забронировать ложу в Королевском театре. И вот наступил заветный четверг, и Эннис вошла в ложу с двумя мисс Кроссли. Вскоре она убедилась, что следить за сценой и в то же время опекать двух беспокойных девиц крайне утомительно. Приехав в Хэррогейт, девушки каждый день куда-нибудь выезжали, а вечера превращались в вечеринки. Оказавшись в театре, Эннис фактически впервые видела их обеих рядом с собой одновременно. Но все было прекрасно, потому что в театр пришли все ее родные – Чарлз, Сибелла и ее муж Дэвид.
      – Очень неплохо, правда? – Эннис присоединилась к раздавшимся в зале аплодисментам. Марго Мардин крутанулась на месте и упорхнула за кулисы. – Мисс Мардин действительно талантлива.
      Сибелла, когда-то очень красивая, а сейчас несколько увядшая и располневшая, показала ей глазами на мужчин и подмигнула.
      – Я слыхала, мисс Мардин талантлива не только как танцовщица!
      Эннис засмеялась. Вид прелестной мисс Мардин в прозрачном одеянии привел в восторг мужскую часть публики. Она заглянула в программку.
      – Сейчас антракт. Девочки, не хотите размять ноги?
      – Нет, спасибо, леди Вичерли, – ответила Фэнни Кроссли. – Мы с Люси посидим здесь. Мы… тут так странно одеваются…
      Девушки захихикали. Эннис тихонько вздохнула. Она заметила, что девицы Кроссли перегибаются через перила ложи, высматривают молодых людей в зале и стараются привлечь их внимание. Мисс Фэнни, одетая в пышное платье, которое, по мнению Эннис, подошло бы скорее взрослой даме, то и дело что-то, смеясь, шептала на ухо сестре, и та кивала головой. Люси Кроссли была простодушной девочкой, ее недостатком было то, что она со всеми соглашалась.
      В первые две недели после приезда сестер Кроссли Эннис еще как-то пыталась наставить Фэнни на путь истинный, делая ей замечания. Но все было напрасно. Фэнни была вульгарной до мозга костей, и, в отличие от младшей сестры, на нее ничто не действовало, а если и действовало, то зачастую обратным образом: она начинала вести себя еще хуже назло компаньонке. Кончилось тем, что Эннис отступилась от Фэнни, стараясь думать лишь о крупной сумме, которую пообещал ей сэр Роберт Кроссли, если она найдет женихов для его взбалмошных племянниц.
      – Ты видела, Эшвики тоже взяли ложу, – вполголоса сказала Сибелла, наклонившись к уху Эннис. – Знаешь, мне было так неудобно. Сам-то лорд Эшвик был в Лондоне, но его родные частенько наезжали в Хэррогейт из Айнхоллоу. Я просто не знала, как себя с ними вести, в маленьком городе так или иначе со всеми встречаешься. И все знают про вражду между Эшвиком и мистером Ингрэмом, а я чувствовала себя неловко, потому что Чарлз тоже в этом замешан… – Она умолкла, несчастными глазами посмотрев на Чарлза, разговаривающего с Дэвидом.
      Эннис успокоительно похлопала ее по руке. Сибелла, как и Люси Кроссли, хотела, чтобы всем было хорошо, но так ведь не бывает.
      – Чарлзу по работе полагается…
      – Знаю. – Сибелла сжала руку Эннис. – Он зарабатывает на жизнь. Отец ничего не оставил ни ему, ни мне. И все же, знаешь, Эннис, не нравится мне его работа. И почему это я из-за его работы должна любезничать с Сэмюэлем Ингрэмом и его женой? О, мне кажется, они идут к нам…
      Эннис проследила за ее взглядом. Сэмюэль Ингрэм мало изменился с тех пор, как Эннис видела его в последний раз. Высокий, тучный, он важно шагал, глядя перед собой. Его сюртук был перегружен золотой отделкой, на правой руке блестел перстень с печаткой. Шедшая под руку с ним Венеция Ингрэм сияла как звезда. Эннис смотрела, как Ингрэм заботливо ведет жену между столпившимися людьми, придерживая ее за талию. Вид у него был словно у раздувшегося индюка. Поговаривали, что молодая жена – единственная слабость Сэмюэля Ингрэма.
      – Кто эта леди, вон там, со стариком? – завистливым тоном спросила Фэнни Кроссли. – Какая красивая…
      – Это миссис Ингрэм, – ответила ей Сибелла и, поймав взгляд Эннис, состроила гримаску. – А мистер Ингрэм вовсе не стар, мисс Кроссли…
      – Должно быть, он очень богат, если женился на такой женщине, – задумчиво произнесла Люси.
      – Пойдемте походим, девушки, – с неожиданной твердостью сказала Сибелла. – Надо подвигаться. Если будете все время сидеть, растолстеете – что о вас подумают мужчины? Давайте спустимся в фойе.
      – Люси! – закричала Фэнни. – Ты посмотри, там на галерке лейтенант Гривс и лейтенант Норвуд! Мы с ними вчера познакомились на променаде.
      – Лейтенант Норвуд! – Люси внезапно покраснела. – Ой, пошли скорее вниз, а то они уйдут!
      Девушки выскочили из ложи, а Сибелла опустилась на свой стул.
      – Знаешь, Эннис, ты никогда не научишь их вести себя как следует, – сказала она, глядя, как девушки, выбежав в партер, отчаянно машут руками, стараясь привлечь внимание офицеров на галерке. – Люси-то еще более-менее, а вот Фэнни, по-моему, безнадежна, для тебя самое лучшее – поскорее всучить ее Доблу, и дело с концом. Как идут дела?
      – Кажется, все в порядке, – ответила Эннис. Она была огорчена тем, что сэр Эверард Добл не смог прийти в театр. Но вообще он был очень не прочь жениться на Фэнни, привлеченный ее приданым. – Единственное, чего я боюсь, что Фэнни вдруг выкинет какой-нибудь фокус и разрушит весь план. Понравится ей кто-то, и все… – Эннис посмотрела на офицеров, которые, заметив девушек, спустились в партер – Вот, например, лейтенант Гривс… Такой бравый в своем мундире, но я-то знаю, у него нет ни гроша за душой, да и муж из него выйдет никудышный, не тот характер. Плохо, что он дружит с Барнеби Норвудом, его-то как раз я не стала бы отталкивать. Ему очень нравится Люси. – Эннис встала. – Знаешь, схожу-ка я вниз, посмотрю что и как. Я совершенно не доверяю Фэнни.
      – Я схожу, – решительно проговорила Сибелла, поднимаясь на ноги. – Пошли со мной, Дэвид, окажи услугу Эннис. И ты, Чарлз, можешь с нами пойти, для солидности.
      Оставшись в одиночестве, Эннис села и закрыла глаза. Внезапно она почувствовала, что на нее кто-то смотрит. Открыв глаза, она бросила взгляд вниз. Чарлз разговаривал у колонны с какой-то темноволосой женщиной. Вот она повернулась, и Эннис узнала Деллу Тилни, сестру Адама Эшвика. Разговаривают как добрые друзья, и это при том, что Чарлз работает на Ингрэма, а она – вдова человека, которого тот разорил…
      В следующее мгновение Эннис позабыла про Деллу Тилни, поймав на себе пристальный взгляд Адама Эшвика. Тот понял, что его заметили, но не отвел глаз, а кивнул головой, мол, сейчас поднимусь, и пошел сквозь толпу, продолжая смотреть только на нее.
      Эннис занервничала. Нет, ну почему Адам Эшвик так действует на меня? – мелькнула мысль, и от этого она разнервничалась еще больше. Разгладив юбку и приказав себе успокоиться, она застыла, глядя вниз. Мало ли что могло понадобиться лорду Эшвику… Может, он идет вовсе и не к ней. Между тем Сибелла и Дэвид присоединились к Фэнни и лейтенанту Гривсу, таким образом нарушив их тет-а-тет и не мешая Люси и Барнеби Норвуду продолжать свой тихий разговор. Эннис улыбнулась: молодец Сибелла, правильно действует.
      – Добрый вечер, леди Вичерли! – раздался за спиной голос Адама Эшвика, мягкий, слегка насмешливый.
      Эннис подскочила на стуле и резко развернулась. Так, значит, он шел все-таки к ней. От этой мысли ее бросило в жар.
      – Лорд Эшвик. Как вы поживаете? – Эннис вымучила любезную улыбку.
      Он показал на стул рядом с Эннис.
      – Можно?
      Эннис не ожидала, что он собирается задержаться, а потому почувствовала удивление и еще что-то, что и сама не могла определить. В его глазах ясно читался интерес к ней, который он даже не собирался скрывать.
      – Вы, наверное, рады побывать снова в Хэррогейте, леди Вичерли? – проговорил Адам. – Вы ведь не были здесь уже несколько лет, я прав?
      – Да, так и есть, милорд. – Эннис улыбнулась. – Я всегда считала Хэррогейт своим домом, хотя долго жила вдали от него. Так приятно вернуться сюда снова. А вы как считаете?
      Адам улыбнулся ей в ответ.
      – Ну, по-моему, Хэррогейт вполне терпим, если только ненадолго.
      Шла обычная светская беседа, но Эннис просто кожей чувствовала, что его пристальный взгляд что-то означает. Не что-то, а первый ход в некоей игре, которую он начал. От этой мысли у Эннис перехватило дыхание.
      – Вы не любите Йоркшир, милорд?
      – Нет, что вы, места здесь великолепные. Вот общество – другое дело. В маленьких городах всегда так – одни и те же лица, одни и те же балы и собрания из вечера в вечер…
      – По сути, во время сезона в Лондоне то же самое, – заметила Эннис, подпустив в свой голос толику язвительности.
      Адам громко рассмеялся.
      – Вы поставили меня на место, мэм! Да, признаю, сезон в Лондоне очень похож на сезон в любом другом месте, Брайтон это или Хэррогейт. Просто масштаб побольше… и еще там у меня есть друзья.
      – А-а, слыхала, – сладким голоском проговорила Эннис. Она заметила, что ее прямота его не обижает, напротив. От улыбки в уголках его глаз собрались морщинки, а в их серой глубине мелькали веселые искорки. Эннис подумалось, что вывести Адама Эшвика из равновесия будет не так-то просто.
      Она незаметно поерзала на стуле: ей было ужасно жарко. Ночь теплая, да еще куча свечей горит, духота неимоверная. И голова чешется под бордовым тюрбаном. Сначала черная саржа, теперь вдовий бордовый цвет, мрачно подумала Эннис. Уже давно она не испытывала желания появиться перед мужчиной не в скучной одежде компаньонки, а в чем-то другом. Но сейчас, под спокойным взглядом Адама Эшвика, ее вдруг посетило суетное желание выглядеть лучше, чем она выглядит. Для нее это было ново – хотеть понравиться мужчине, и не только ново, это шло вразрез с ее принципами.
      – Вы, наверное, часто бываете в Лондоне, мэм, – проговорил Адам. – Как же так получилось, что мы ни разу не встретились?
      Эннис посмотрела ему в глаза.
      – В том, что мы не встречались, нет ничего удивительного, милорд. Полагаю, вы не посещаете балы, устраиваемые для дебютанток, а на других не бываю я…
      – Вот в этом и состоит преимущество маленького города, – заключил Адам. – Тут все перемешалось и все встречаются друг с другом. Решительное преимущество, леди Вичерли, иначе я мог никогда не встретить вас.
      Эннис засмеялась, убеждая себя, что на лесть она не поддастся.
      – Вы умеете делать комплименты, милорд.
      – Так вы думаете, я неискренен? – с улыбкой спросил Адам. – Уверяю вас, вы ошибаетесь.
      Эннис искоса поглядела на него.
      – Ну, мужчины делают комплименты, когда им что-то нужно. Я не проработала бы столько лет компаньонкой, если б не усвоила эту полезную истину, милорд.
      Адам поморщился.
      – Да вы циник, мэм. Впрочем, компаньонка, вероятно, такой и должна быть. Наверное, вам это помогает, когда вы подыскиваете пару для своей подопечной, отделять серьезных ухажеров от пустых волокит. – Адам откинулся на спинку стула. – Давайте-ка проверим. Ну-ка скажите, что мне нужно сейчас?
      – Простите?
      – Вы сказали, мужчины делают комплименты, когда им что-то нужно. Для какой цели я говорю комплименты вам?
      Эннис потупилась, с досадой чувствуя, что краснеет.
      – Ах, это… Понятия не имею. Адам покачал головой.
      – А я думаю, это не так. Вы решили, что я стараюсь вам понравиться.
      Эннис засмеялась.
      – Извините меня. Я ведь компаньонка, не забывайте, милорд. Может быть, вы, лорд Эшвик, решили жениться и хотите, чтобы я вас познакомила с сестрами Кроссли?
      – Благодарю, не надо, – серьезно ответил Адам. – Они меня не интересуют. Вот вы, леди Вичерли, совсем другое дело.
      Эннис сжала губы. Адам же, досконально знавший, судя по всему, до какого предела можно дойти в разговоре с женщиной и где следует остановиться, легко улыбнулся и сменил тему:
      – Как вам понравилось выступление мисс Мардин, мэм? Я не слишком уверен, что Хэррогейт готов к такому танцу.
      Эннис с трудом сдержала улыбку.
      – Дает простор воображению, если можно так выразиться. Теперь я понимаю, почему мисс Мардин пользуется таким успехом.
      У Адама Эшвика чуть-чуть дрогнули уголки губ. Он явно понял смысл столь осторожного высказывания Эннис.
      – После антракта идет “Смерть капитана Кука”, – сказал он. – Наверное, по контрасту это будет что-то грустное, как вам кажется?
      – Почти наверняка, – весело отозвалась Эннис. – А если вам захочется чего-нибудь классического, милорд, то можете приехать на следующей неделе, будет “Гамлет, принц Датский” с мистером Джефферсоном. Или Шекспир вам кажется скучным?
      – Напротив. Хорошую трагедию я люблю. Хотя не уверен, что буду здесь на той неделе. Дела, знаете, в Айнхоллоу – это мое поместье под Скиптоном, так что если и буду в Хэррогейте, то только в следующем месяце.
      – Понятно, – пробормотала Эннис. Она совсем забыла, что поместье Эшвика граничит с ее владениями в Старбеке. Нет, Старбек назвать поместьем, конечно, нельзя: крохотное имение, со всех сторон окруженное землями более могущественных соседей. Там Эшвики, а с другой стороны, как же она могла забыть, Линфорт, поместье Сэмюэля Ингрэма.
      – По-моему, в тех местах и земля вашего кузена, – продолжал Адам. – Тот симпатичный домик в Старбеке его, если я не ошибаюсь?
      – Старбек мой, милорд, – с легкой улыбкой ответила Эннис, испытывая некоторую гордость. – Чарлз только управляет имением.
      Мгновение Адам удивленно смотрел на нее.
      – Вот как? А я думал… – Он оборвал себя, недоуменно глядя перед собой.
      – Что вы думали, милорд?
      – Ну, я думал, Старбек принадлежит мистеру Лефою. – Чуть помедлив, Адам добавил: – Знаете, очень приятно узнать, что меня не со всех сторон окружают враждебные силы.
      Эннис против воли рассмеялась.
      – Ну, не все так плохо, как вам кажется, милорд.
      – Уверяю вас, так оно и есть, – проговорил Адам, глядя вниз, в партер, где Сэмюэль Ингрэм разговаривал с каким-то своим знакомым. Он резко повернулся к Эннис. – Я уверен, леди Вичерли, вы слышали о моей… моем конфликте с мистером Ингрэмом, так что не будет ничего плохого, если я о нем упомяну. Могу я надеяться, что вы не столь предубеждены, как ваш кузен?
      Их взгляды встретились.
      – Я всегда стараюсь быть объективной, – холодно произнесла Эннис. Бог с ним, с Сэмюэлем Ингрэмом, но ей вовсе не хотелось, чтобы Адам Эшвик считал ее своей союзницей против Чарлза.
      Адам кивнул.
      – И это самое большее, на что я могу рассчитывать?
      – Думаю, да.
      – Значит, мы понимаем друг друга. – Адам улыбнулся. – Вы, леди Вичерли, самая необычная компаньонка, вот что я вам скажу.
      – В каком смысле, милорд?
      – Ну, у компаньонок обычно нет своего поместья. Считается, что они вынуждены работать ради пропитания, а вы, леди Вичерли… – Адам задержал задумчивый взгляд на Эннис. – Такое впечатление, что это ваш… каприз.
      Эннис рассмеялась.
      – Какой каприз, милорд? Я, в самом деле, вынуждена зарабатывать себе на жизнь! Нет, конечно, мое занятие по большей части мне нравится, да и я предпочитаю лучше работать, чем влачить свои дни в роли бедной родственницы, но… – она передернула плечами, – это не каприз.
      – Понимаю. – (Судя по всему, Адам не знал о том, что Эннис бедна, хотя, если б заглянул разок в Старбек, сразу бы понял, как она нуждается.) – Но тем не менее у меня сложилось впечатление, что вы очень цените свою независимость, мэм.
      Эннис смутилась.
      – Свою независимость, милорд, я, пожалуй, ставлю превыше всего, – сухо проговорила она. – Быть компаньонкой, такой как я, то есть на самом деле свахой, намного лучше, чем гувернанткой или учительницей. Я могу выбирать, когда мне работать и кого сватать. Я путешествую, встречаюсь с людьми… – Эннис умолкла, поняв, что разоткровенничалась. Адам продолжал смотреть на нее с неотрывным вниманием.
      – Я был прав, говоря, что вы необычная компаньонка, – тихо сказал он.
      Эннис иронически улыбнулась.
      – А вы что, многих знаете и можете сравнивать, милорд?
      – Да нет, конечно, не знаю. Как вы верно подметили, мэм, мы вращаемся в разных кругах.
      – Думаю, большинство таких, как я, должны Бога благодарить за это, – ядовито проговорила Эннис. – Мы трясемся, как бы чего не случилось с нашими подопечными, а тут вдруг появляется джентльмен, вовсе и не помышляющий о женитьбе, и принимается ухаживать, преследуя совсем другие цели!
      Адам засмеялся.
      – Дорогая леди Вичерли, я действительно не помышляю о женитьбе на одной из ваших подопечных, но таким же образом я не собираюсь и покушаться на добродетель девственницы! На такое способен только самый отъявленный распутник!
      – Понимаю. Вы считаете себя не таким, как подобные джентльмены, я правильно вас поняла, лорд Эшвик?
      Адам посмотрел на нее с удивлением.
      – Естественно! Я не распутник, хотя по вашему лицу вижу, что вы думаете иначе. Я прав, мэм?
      Эннис усмехнулась.
      – Полагаю, для вас не столь важно, милорд, что я думаю. Впредь нам вряд ли доведется общаться.
      – Почему это?
      Эннис широко открыла глаза.
      – Неужели вам надо растолковывать, милорд?
      Я добросовестная компаньонка, на моем попечении две девушки, за которых я отвечаю. А вы… – Она запнулась.
      – Ну, и что же я?
      – Вы – джентльмен, от которого я постараюсь держать их подальше. И сама с вами тоже общаться не буду, чтобы не подавать им плохой пример.
      Адам расхохотался.
      – Дорогая леди Вичерли! Вы просто беспощадны ко мне! И очень откровенны.
      – Прошу прощения. – Эннис стойко выдержала его взгляд. – Но я всегда считала, что откровенность помогает избежать недоразумений в дальнейшем.
      – Я должен поблагодарить вас за это, мэм, хотя мне очень жаль, что вы такого мнения обо мне. – Он все еще смеялся. – Может быть, если бы мы встретились с вами раньше, вы не думали бы обо мне так плохо. По правде говоря, я удивлен, как так получилось, что мы с вами ни разу не встретились, хотя жили поблизости. Ваших кузена и кузину, например, я прекрасно помню.
      Эннис улыбнулась.
      – Ну, Сибеллу трудно не запомнить, милорд.
      – Да-да. Несравненная Сибелла Лефой! Мой брат Нед был в отчаянии, когда она предпочла ему Дэвида Грейнджера. Но где были вы, леди Вичерли?
      – Я выросла не здесь, милорд. Мой отец служил на флоте, и мы часто переезжали с места на место. Я лишь изредка бывала в Старбеке.
      – Понятно. А когда вы вышли замуж? Вы тогда жили в Лондоне?
      – Нет. – Эннис невольно поежилась. – Мы жили в Лайм-Регисе.
      Эннис отвернулась и с озабоченным видом стала смотреть на Люси и Фэнни, стоявших в партере. За ними пристально наблюдала Сибелла, хотя Фэнни все равно ухитрялась кокетничать с лейтенантом Гривсом. Даже не глядя на Адама Эшвика, Эннис чувствовала, что он на нее смотрит, пристально и неотрывно.
      Наконец он мягко произнес:
      – Извините. Я сказал что-то не то?
      Эннис быстро взглянула на него и снова отвернулась. Одного мгновения хватило, чтобы увидеть недоуменное выражение его лица и вопрос в его внимательных глазах.
      – Нет, совсем нет. Нет, что вы! Просто… Мне жаль, но…
      Голос почему-то прозвучал как-то пискляво, и Эннис сбилась и умолкла. Что она, в конце концов, робкая девочка-школьница? Эннис перевела дух и заговорила ровным тоном, глядя ему в глаза:
      – Прошу прощения. Просто я не люблю говорить о своем замужестве.
      – Почему? Вы были несчастливы? – В голосе Адама звучало сочувствие.
      Эннис сощурилась. Она вообще не привыкла вести такие откровенные разговоры, и уж тем более с мужчиной практически ей незнакомым. Но вопрос был произнесен таким искренним тоном, что на него невозможно было не ответить прямо.
      – Да, была. Потому я и не люблю говорить об этом, сэр.
      Она думала, это положит конец разговору, но Адам, легко коснувшись ее запястья, произнес:
      – Мне горько это слышать, мэм. Простите меня за неуместные вопросы. Когда меня что-то интересует, я бываю назойливым.
      Эннис чуть улыбнулась.
      – Пожалуйста, не извиняйтесь, милорд. – Она наморщила лоб. – Я, честно говоря, просто не понимаю, как так получилось, что мы разговариваем с вами на такие личные темы, ведь мы почти незнакомы.
      Лицо Адама осветилось улыбкой. Эннис посмотрела на морщинки, появившиеся в уголках его глаз, и почувствовала, как внутри у нее что-то дрогнуло.
      – Полагаю, это родство душ, – негромко сказал он и снова дотронулся до ее руки. – Я буду рад говорить с вами на любую тему, какую вы только изберете, леди Вичерли.
      – Эннис!
      Эннис оторвала взгляд от Адама и повернулась. В дверях ложи стоял Чарлз Лефой и сердито смотрел на нее. Причиной его раздражения было наверняка то, что он застал ее занятой разговором с Адамом Эшвиком. Эннис залилась краской.
      Адам неторопливо поднялся, обводя присутствующих слегка насмешливым взглядом.
      – Добрый вечер, Лефой, Грейнджер, миссис Грейнджер, очень рад видеть вас снова… – Он поклонился Сибелле и повернулся к Эннис. В серых глазах его искрилась лукавая улыбка. – Мне доставило истинное удовольствие побеседовать с вами, мэм. Надо будет это повторить как-нибудь…
      – Покойной ночи, милорд, – сдержанно произнесла Эннис.
      Адам улыбнулся ей и вышел. Сибелла задумчиво вздохнула. – Да, правду говорят, что он обаятелен… Чарлз опустился на стул, на котором прежде сидел Адам.
      – Эннис, какого черта ты делаешь? Тоже мне, нашла с кем флиртовать – с Эшвиком!
      – По-моему, каждый волен разговаривать со своими знакомыми, Чарлз, – отозвалась Эннис, стараясь говорить спокойно. – А что касается флирта, то я никогда не флиртую, и ты это знаешь.
      – Нет, но Эшвик… тот еще тип! – Чарлз провел рукой по своим белокурым волосам. – Игрок, пьяница, бабник…
      – Покажи мне мужчину, который не таков, – проворчала Эннис. – Или кто ни разу в жизни не согрешил.
      Чарлз посмотрел на нее осуждающе.
      – Могла бы по крайней мере вспомнить о моем положении, не говоря уж обо всем прочем! Ингрэм будет недоволен…
      – К счастью, мне не нужно думать о том, доволен мистер Ингрэм или недоволен, – отрезала Эннис. – А вот ты, Чарлз, по-моему, делаешь из мухи слона. Лорд Эшвик мой сосед, и я всего лишь старалась быть с ним обходительной. Ладно, начинается вторая часть представления. Объявляем перемирие.
      Ссора с Чарлзом отравила Эннис весь остаток вечера, она ужасно не любила ссориться со своими родными. “Смерть капитана Кука” оказалась мелодрамой с трагическим оттенком, что, впрочем, было трудно понять из-за болтовни сестер Кроссли. Чарлз сидел, глядя куда-то из-под нахмуренных бровей, и вообще не обращал внимания на сцену. Эннис заинтересовалась, куда он смотрит. Оказалось, его взгляд был устремлен на ложу Эшвика, но смотрел он не на Адама, а, скорее, на безмятежное лицо Деллы Тилни, белевшее в слабом свете свечей. Заметив любопытство Эннис, Чарлз мгновенно отвел взгляд в сторону.
      Представление окончилось, и зрители столпились в фойе, ожидая свои экипажи. Фэнни и Люси Кроссли просто разрывались, флиртуя направо и налево, беременная Сибелла выглядела усталой и опиралась на руку Дэвида, Чарлз молчал. Усаживая девушек в карету, Эннис заметила крытый экипаж, отъезжавший от бокового театрального входа. Свет фонаря на передке кареты высветил на миг хорошенькое личико Марго Мардин. Без сомнения, мисс Мардин везли куда-то, где ее ждал Адам Эшвик. Как это типично для мужчины, со злостью подумала Эннис, выводить мать и сестру через парадную дверь театра, пока от черного хода тайком уезжает на свидание с ним его любовница. Это не должно было ее волновать, но, к ее сожалению, волновало.

      Утром привезли приглашение для Фэнни и Люси провести пару дней с их приятельницей Кларой Энсти под присмотром ее матери леди Энсти, ближайшей подруги Сибеллы. Эннис решила, пользуясь этой передышкой, попросить у Чарлза коляску и съездить в Старбек. Она вообще собиралась провести там несколько недель после того, как сплавит Фэнни и Люси, так как следующий контракт у нее начинался лишь к осени, по возвращении в Лондон.
      Утро обещало жаркий день. Тут и там серели каменные крестьянские дома, а вдали, затянутые дымкой, тянулись пологие холмы, поросшие вереском.
      Лошади остановились на одном из постов по взиманию дорожной пошлины на Скиптонской дороге, установленных Сэмюэлем Ингрэмом. Пока что тут стояла лишь дощатая будка да через дорогу была протянута цепь, но рядом несколько рабочих уже возводили каменное строение. За ними внимательно наблюдал молодой человек, очевидно начальник. Он стоял с непокрытой головой, каштановые волосы блестели в лучах солнца. Эннис узнала его – это был Эллис Бенсон, агент Ингрэма в Линфорте. Любит он окружать себя неимущими сынками дворян, подумалось Эннис. Наверное, это своего рода снобизм, дескать, смотрите, я, добившийся всего своими руками, сын смотрителя маяка, могу нанимать тех, кто по рождению гораздо выше меня.
      Эллис заметил ее и, широко улыбаясь, помахал рукой. Из будки, шаркая, вышел пожилой человек, чтобы получить деньги. Эннис высунулась из окошка и, к своему удивлению, узнала бывшего учителя из школы в деревне Старбек.
      – Мистер Касл! Здравствуйте, сэр! Как вы поживаете?
      Старик приставил руку козырьком ко лбу, заслоняясь от солнца, его сухое лицо сморщилось в приветливой улыбке.
      – Мисс Эннис! Ну… я… у меня все хорошо, мэм. А вы как?
      Эннис открыла дверцу экипажа и шагнула на дорогу. Она опустила пониже поля шляпы, пряча лицо от яркого солнечного света.
      – У меня тоже все хорошо, мистер Касл, спасибо. – Эннис пожала руку старика. – Вот, приехала в Хэррогейт на все лето и собираюсь в следующем месяце пожить в Старбеке. А вы… – Эннис кивнула на будку. – А как же школа, мистер Касл?
      Старик нахмурился.
      – Я не справлялся одновременно и тут, и там, мисс Эннис. К тому же мистер Ингрэм хорошо платит. Я получаю тут девять шиллингов в неделю. – Он повернулся к кучеру. – Карета и пара лошадей – девять пенсов.
      Послышался скрип колес, и позади кареты остановилась лошадь, запряженная в телегу. Возчик и ехавший с ним мужчина соскочили на землю и стали быстро выпрягать лошадь. Повеяло едким запахом навоза. Мистер Касл бросил цепь, которую как раз собирался убрать, чтобы освободить путь карете Эннис, и с криками поспешил к телеге:
      – Ты что это делаешь, Джем Марчент, этого нельзя!
      Возчик нахлобучил шляпу на лоб и вздернул подбородок.
      – А что я такого делаю, мистер Касл?
      – Ты не имеешь права выпрягать лошадь. За лошадь с телегой с тебя пять пенсов. – Касл посмотрел на телегу. – Шесть, у тебя колеса узкие.
      – За лошадь и телегу по отдельности всего три пенса! – торжествующе проговорил возчик. – Мы не можем платить, сколько мистер Ингрэм требует. Это же грабеж средь бела дня, вот что это такое.
      Спасаясь от вони, Эннис заторопилась к карете. Неожиданно она заметила, что из-под навоза, которым была нагружена телега, что-то выступает – то ли кирпичи, то ли еще что-то. Она вытянула шею, всматриваясь. Напарник возчика подмигнул ей и стал лопатой подкидывать навоз, пряча поклажу. Касл обошел вокруг телеги, с подозрением глядя на навоз.
      – Что у вас там?
      – А на что похоже? – Возчик повел лошадь к шлагбауму; проходя мимо Эннис, он снял шляпу. – Доброе утро, мэм.
      – Доброе утро, – отозвалась Эннис. Между тем вокруг уже собирались непонятно откуда взявшиеся крестьяне, бог весть как узнавшие о том, что на дороге что-то происходит. Несколько человек спешили по тропе со стороны Айнхоллоу, рабочие-строители тоже побросали работу и присоединились к зевакам в предвкушении зрелища.
      Они выжидательно застыли, опершись на свои лопаты; напарник возчика стоял уперев руки в бока и с ухмылкой поглядывал вокруг; по лицу подошедшего Эллиса Бенсона было видно, что он колеблется: с одной стороны, понимает, что вроде бы должен прийти на помощь смотрителю, но с другой – очень не хочется вмешиваться. Возчик тем временем убрал цепь и повел лошадь вперед.
      – Вот что я тебе скажу, Гарри Касл: за те монеты, что ты получаешь от Ингрэма, ты себе друзей не наживешь. Распоследний вор, вот он кто.