Собаки любых пород отличаются искренней привязанностью к хозяину. И если тот платит собаке тем же, между ними возникают особого рода чувства, отношения, синтезирующие в себе любовь, верность и дружбу, — словом, отношения, конец которым может положить только смерть.
      Еще древнегреческий писатель Плутарх восславил пса Меламфита, который поплыл в море вслед за своим хозяином и утонул: человек почему-то не взял собаку с собой на корабль.
      В истории человечества есть немало и других примеров удивительной преданности наших четвероногих друзей.
      Кто не знает о трагедии Помпеи, античного города, погребенного в ночь на 25 августа 79 года нашей эры при извержении вулкана Везувия под тоннами пепла?!
      Спустя столетия ученые отыскали пустоты в руинах древнего города, оставшиеся от погребенных под пеплом и разложившихся тел людей и животных. Залив эти пустоты гипсом, археологи воспроизвели формы тел и позы людей или животных в момент смерти.
      В одной из подобных пустот ученые получили такое скульптурное изображение: огромная собака, судя по всему породы мастиф, заслонила своим телом от пепла и камней маленького ребенка, тщетно пытаясь спасти его. Многочисленные римские боги, которых призывали жители Помпеи, покинули их. Собаки же остались им верны…
      Там же был найден большой серебряный ошейник животного с выгравированным именем Дельта. На ошейнике отмечалось, что он был куплен собаке в знак благодарности за спасение Севериноса, хозяина пса, при нападении на него волка.
      Однако человек не всегда был благодарен собаке за ее службу. В Англии, в графстве Вельш, есть памятник псу по кличке Гелерт — ирландскому волкодаву принца Уэльского Левелина. Гелерт был любимой собакой Левелина. Но однажды, вернувшись с охоты, вельможа обнаружил в замке Гелерта с мордой, покрытой свежей кровью. Недолго думая, принц, решив, что собака загрызла его маленького сына, оставшегося без присмотра, в гневе вонзил в животное меч. Собака погибла. А мальчишку обнаружили живым и невредимым, увлеченным новой игрой. Он забавлялся с тушей матерого волка, которого загрыз верный Гелерт, защищая человеческое дитя…

Джон Коплей. «Девочка с птицей и собакой», 1780 год. Музей искусств Толедо. США.

      В средние века изображение собаки было обычным элементом герба того или иного феодала как символ его верности сюзерену. И крестоносцы на рукоятках своих мечей тоже зачастую имели такой же символ, означающий готовность верно следовать за своими полководцами, словно пес за хозяином.
      А барон Монморанси во Франции в 1100 году учредил для своих вассалов специальный орден Пса, которым награждались самые преданные французские рыцари, Собакодостойные…

      «Любовь к животным — это любовь совсем особенная; у нее свои горести, радости, свои нужды, и она требует своих особых условий».
ЭМИЛЬ ЗОЛЯ, писатель.

Собаки по натуре своей более других животных расположены понять человека.

      Преданность собаки своему хозяину абсолютно бескорыстна. Как уже отмечалось, известно немало достоверных историй, когда собака погибала после смерти хозяина от горя и тоски и даже в том случае, если хозяин просто куда-то на время исчезал.
      Убедительно рассказал об этом Джек Лондон в повести «Белый Клык».

       «Дни шли за днями, а хозяин не появлялся. Белый Клык, не знавший до сих пор, что такое болезнь, заболел. Он был плох, настолько плох, что Мэтту пришлось в конце концов взять его в хижину. Кроме того, в своем письме к хозяину Мэтт приписал несколько строк о Белом Клыке.
       Получив письмо в Серкле, Уиндон Скотт прочел следующее:
       «Проклятый волк отказывается работать. Ничего не ест. Совсем приуныл. Собаки не дают ему проходу. Хочет знать, куда вы девались, а я не умею растолковывать ему. Боюсь, как бы не сдох».
       Мэтт писал правду. Белый Клык затосковал, перестал есть, не отбивался от налетавших на него собак. Он лежал в комнате на полу около печки, потеряв всякий интерес к еде, к Мэтту, ко всему на свете. Мэтт пробовал говорить с ним ласково, пробовал кричать — ничего не действовало: Белый Клык поднимал на него потускневшие глаза, а потом ронял голову на передние лапы.
       Но однажды вечером, когда Мэтт сидел за столом и читал, шепотом бормоча слова и шевеля губами, внимание его привлекло тихое повизгивание Белого Клыка. Белый Клык встал с места, навострил уши, глядя на дверь, и внимательно прислушивался. Минутой позже Мэтт услышал шаги. Дверь отворилась, и вошел Уиндон Скотт. Они поздоровались. Потом Скотт огляделся по сторонам.
       — А где волк? — спросил он и увидел его.
       Белый Клык стоял около печки. Он не бросился вперед, как сделала бы всякая другая собака, а стоял и смотрел на своего хозяина.
       — Черт возьми! — воскликнул Мэтт. — Да он хвостом виляет!

Служили два товарища…

       Уиндон Скотт вышел на середину комнаты и подозвал Белого Клыка к себе. Белый Клык не прыгнул к нему навстречу, но сейчас же подошел на зов. Движения его сковывала застенчивость, но в глазах появилось какое-то новое, необычное выражение: чувство глубокой любви засветилось в них.
       — На меня, небось, ни разу так не взглянул, пока вас не было, — сказал Мэтт.
       Но Уиндон Скотт ничего не слышал. Присев на корточки перед Белым Клыком, он ласкал его — почесывал ему за ушами, гладил шею и плечи, нежно похлопывал по спине. А Белый Клык тихо рычал в ответ, и мягкие нотки слышались в его рычании яснее, чем прежде.
       Но это было не все. Каким образом радость помогла найти выход глубокому чувству, рвавшемуся наружу? Белый Клык вдруг вытянул шею и сунул голову хозяину под мышку; и, спрятавшись так, что на виду оставались одни только уши, он уже не рычал больше и прижимался к хозяину все теснее и теснее.
       Мужчины переглянулись. У Скотта блестели глаза».

      Преданность собаки по отношению к хозяину бывает сильнее чувства самосохранения.
      Всем известен пример английского бульдога Фидо, который четырнадцать лет приходил к остановке автобуса встречать хозяина, погибшего при бомбежке нацистами Лондона. Неудивительно, что во многих странах собак до сих пор называют именем Фидо, что по-латыни означает «верный»…
      Немало примеров преданности собаки человеку, точнее, своему хозяину можно найти и сегодня.

С гравюры Жазе по оригиналу П. Виньерона.

       «Собаки в своем смутном, неясном, возвеличивающем людей сознании возносят своих хозяев и любят их больше, нем те заслуживают. Человек считает себя хозяином своей собаки, но собака считает своего хозяина богом».
ДЖЕК ЛОНДОН. «Джерри-островитянин».

      В модели поведения собаки как бы запрограммирована безусловная любовь к человеку.
      Известно, что собаки, достаточно хорошо изучившие хозяина, угадывают его душевное состояние и соответственно настраиваются: радостно или печально, задумчиво или тревожно…
      …Римский философ Сенека две тысячи лет назад считал, что основная часть жизни человека уходит на ошибки и дурные поступки, значительная часть протекает в бездействии, и почти всегда вся жизнь состоит в том, что человек делает не то, что надо. Иное дело — собака: вся ее жизнь посвящена служению своим хозяевам. Недаром говорят: предан, как собака…

М.Н. Ермолова

      А между тем собака от природы не какое-то исключительно доброе и покладистое существо. Кровавые драки между собаками со смертельным исходом — если, конечно, до этого допустить — обычное явление. Но вот по отношению к своему хозяину или его чадам и домочадцам зубастый пес — настоящий ангел…
      Только не надо сюсюкать по данному поводу, вдаваться в преувеличения. Собака — это сложное и далеко не однозначное животное.
      Моя оговорка, сделанная выше, — «преданности собаки человеку, точнее, своему хозяину» — не случайна. Преданность серьезной взрослой собаки обычно носит строго направленный характер — хозяин, его домочадцы. Других же людей собака не признает — может и свирепо бросаться, и даже кусать. Всеобъемлющая любовь к человеку у собак бывает только в щенячьем возрасте. Потом собака выбирает себе хозяина, вожака, отличает его домочадцев, считая их «собаками» равного или низшего ранга, но своей стаи. Остальных же людей она, так сказать, и за собак не считает…
      Я имею в виду, разумеется, правильно воспитанную собаку, а не подлизу, подхалима, готового пресмыкаться перед любым встречным и поперечным. Конечно, существуют собаки, которые, подобно щенкам, обожают все человечество. Но это инфантильные особи. В принципе же нормальная взрослая собака — друг только для своих. К остальным, чужим, она может относиться как опасный хищный зверь. И никакому панибратству здесь не может быть места. Хорошо, если подобная собака, скажем ризеншнауцер, отлично выдрессирована. Но и тогда постороннему пытаться трогать, гладить такую собаку или выгуливать ее без поводка крайне рискованно.
      Собака способна испытывать всепоглощающую любовь не только к человеку, господину, но и к различным животным.
      Все помнят, что в семье бакинцев Берберовых кроме львов Кингов была и собачка Чап. После гибели Кинга-1, Чап перестал подавать голос, лаять. А спустя двадцать дней он погиб от обширного инфаркта. Видимо, в маленькой собачьей жизни Чапа лев Кинг занимал такое большое место, что после кончины друга пес утратил интерес к жизни. И умер. От безысходной тоски.
      Причем характерно, что в лице Кинга-1 для собаки погиб не хозяин — им ведь продолжал оставаться Л.Л. Берберов — погиб друг. Из-за друга и произошел инфаркт у собаки. Потом и у Л.Л. Берберова…

      — Какой умный! — восхищаются дети в цирке, наблюдая трюки дрессированного пса.
      — Моя Джуди очень интеллектуальна! — заявляет мне сосед по этажу, гордый своей легавой собакой. — Ну прямо как человек: понимает каждое слово!
      Кому не доводилось слышать такое! А есть ли действительно у собак разум?
      Вот что сказал по этому поводу доктор наук, профессор В.С. Кузин, известный московский психолог:
      — Собака обладает сложно организованной психикой, это бесспорно. Она легко изменяет форму своего поведения при изменении условий среды. Собака, как говорят ученые, очень пластична в этом смысле. Ее нервная система способна отражать весьма сложные связи и отношения между явлениями. Но руководствуется собака при этом прежде всего инстинктами — передаваемыми по наследству безусловными рефлексами. В отдельных случаях инстинктивное поведение таких животных, как собака или кошка, внешне может носить словно бы осмысленный характер. Но только внешне!
      — А как же дрессировка, Владимир Сергеевич?
      — В процессе дрессировки или обучения у животных вследствие пластичности их инстинктивных реакций могут закрепляться определенные навыки. Ярким примером таких навыков могут служить довольно сложные номера собак, свиней, слонов, медведей и других животных в цирке под руководством дрессировщика. Но собственно разумом, то есть рассудочным поведением, сознательным мышлением, никто из этих животных не обладает. К рассудочным или интеллектуальным животным относятся только человекообразные обезьяны.
      Но и интеллектуальная деятельность обезьян существенно отличается от мыслительной деятельности человека — она заключается не в думании и размышлении, что характерно для людей, а в действиях. Способность продуктивно, целенаправленно обдумывать свои действия, осмысливать поступки, поведение появляется только у человека благодаря труду и развитию у него речи в процессе общественно-трудовой деятельности.
      Специалисты, изучающие поведение животных, с интересом анализируют факты, будто бы свидетельствующие о проявлениях у животных разума и целенаправленной деятельности. Несомненно, что во многих случаях даже очень сложные их действия — результат врожденных инстинктов. И все же некоторые явления ставят исследователей в тупик… Летом 1983 года выходящая в Париже газета «Интернэшнл геральд трибюн» опубликовала такой материал:

«Чтобы постичь науку трудную…»

       «Держа в кончике клюва небольшое перышко, цапля расхаживает вдоль берега ручья, внимательно осматривая мелководье. Внезапно она останавливается и бросает перышко в воду. Небольшая рыбка, привлеченная приманкой, поднимается вверх.
       Мгновенный удар клювом — и пескарь проглочен.
       …Птица, мозг которой не достигает по размеру и десятой доли человеческого, использует перышко практически так же, как рыболов муху. Поведение цапли — проявление сложного феномена, наблюдаемого в последние годы среди животных и требующего объяснения. Ученые убеждаются в том, что самые различные живые существа — от пчел до китов — обладают значительно более развитыми умственными способностями, чем считалось прежде.

«…Мне сверху видно все — ты так и знай!»

       Волки и другие хищники применяют сложную групповую тактику для заманивания в ловушку животных.Ястребы сбрасывают камни на яйца страусов, чтобы расколоть их. Дельфины и летучие мыши обладают обширным и чрезвычайно сложным «словарным» запасом для общения друг с другом.
       Ученые признают, что подобные примеры свидетельствуют об определенной степени умственных способностей, но можно ли их оценить, сравнить или сопоставить с интеллектом человека? Доктор Уильям Ходос, психолог из университета штата Мэриленд, занимающийся эволюцией и строением мозга животных, заявил на симпозиуме в Смитсоновском институте, что сделать это весьма трудно.
       «Не забывайте, что язык играет столь важную и сложную роль в разрешении проблем человека, что никто не в состоянии сопоставить наш интеллект с интеллектом животных», — сказал Ходос. Указав на трудности в сравнении животных и человека, он добавил: «Дельфин плохо себя чувствует в среде обитания человека, но каково будет человеку в среде обитания дельфина?»
       Несмотря на трудности в оценке мыслительных способностей животных, многие исследователи надеются изыскать новые пути для оценки того, каким образом животные определяют свою жизненную стратегию».

«Ну-ка, отними!»

      Бравый морской «волк» шкипер Ван Хорн, один из героев повести Д. Лондона «Джерри-островитянин», был твердо убежден: «Собачий мозг, должно быть, походит на человеческий. Если пес действует, как человек, ему и думать приходится по-человечьи!»
      С этим утверждением, конечно, согласиться трудно — нельзя относиться к собаке как к существу, подобному человеку.
      Но с другой стороны, было бы ошибкой приклеивать животным ярлык — «неразумные». Или проводить четкую границу между интеллектом человека и животного. О том, что животные бывают умные и глупые, что они обладают умом, высказывались многие известные ученые: Ж. Бюффон, Э. Кондильяк, Э. Леруа, Ж. Ламарк, Ж. Кювье. Ч. Дарвин писал:

      «Утверждать, не обращая внимания на прямые доказательства, что ни одно животное не усовершенствовалось в своих умственных способностях, — значит вообще отвергать развитие видов».

Упражнение по караульной службе: охрана вещей.

      Супруги Берберовы утверждали, что наука о рассудочной деятельности животных столь молода, что еще не получила своего названия, она пока остается молодым ростком на уже разросшемся древе этологии — науки о поведении животных. В молодости, когда Л.Л. Берберов наведывался в школу служебного собаководства, начальник школы, выражая в то время официальную точку зрения, говорил, что у собаки мозги начинены только рефлексами и больше ничем. А когда собачники начинали роптать, начальник школы в доказательство стучал по столу кулаком. Хорошо, что у собаководов был выработан стойкий условный рефлекс на послушание…
      Известный советский биолог и психолог В.А. Вагнер прямо утверждал (1913 год), что животные обладают рассудком. Наконец, И.П. Павлов на одной из своих знаменитых «Сред» сказал следующие застенографированные слова: «А когда обезьяна строит свою вышку, чтобы достать плод, то это «условным рефлексом» назвать нельзя. Это есть случай образования знания, уловления нормальной связи вещей. Это — другой случай. Тут нужно сказать, что это есть начало образования знания, улавливание постоянной связи между вещами — то, что лежит в основе всей научной деятельности, законов причинности и т. д.».
      Некоторые профессионалы собаководы и кинологи, судя по их руководствам и каталогам, тоже на полном, как говорится, серьезе принимают во внимание ум и духовный мир четвероногих творений человека. Вот, например, что пишет о керриблю-терьерах Каталог собак Подольского клуба собаководов-любителей:

      «У керри свой внутренний мир, своя яркая, присущая только ему индивидуальность. Если его не понимают и не воспринимают как одного из членов семьи, то керри не в состоянии проявить всего богатства своего духовного мира, благодаря которому он так знаменит»…

      Стихи в прозе, не правда ли?
      Своего рода разумными существами считает собак и К. Лоренц. В частности, представляет большой интерес его мнение о понимании собакой человеческой речи (не интонации!) и сопоставление канис фамилиарис с человекообразной обезьяной, приведенные им в книге «Человек находит друга».

       «Бесспорно, пока мы еще не можем сопоставить собаку с человекообразной обезьяной, но лично я убежден, что понимать человеческую речь собака будет лучше, хотя бы обезьяна и превзошла ее в других проявлениях интеллекта. В определенном отношении собака гораздо «человекоподобнее» самой умной обезьяны. Как и человек, она одомашненное существо, и, как и человека, одомашненность одарила ее двумя свойствами. Во-первых, освободила от жестких рамок инстинктивного поведения, что открыло перед ней, как и перед человеком, новые возможности деятельности, и, во-вторых, обеспечила ей ту непреходящую детскость, которая у собаки лежит в основе ее постоянной потребности в дружеской привязанности…»

      В том, что основа потребности в дружеской привязанности собаки к человеку — ее «непреходящая детскость», я не очень-то согласен с К. Лоренцом: здесь, видимо, все гораздо сложнее. Но в остальном австрийский зоолог, конечно, прав.
      В другой своей книге — «Год серого гуся» — К. Лоренц пишет: «В эмоциональном плане животные гораздо ближе к нам, чем обычно считается… Объективные физиологические симптомы глубоких эмоций — особенно горя, у таких животных, как гуси и собаки, — практически те же, что и у людей».
      Такого же мнения придерживался член-корреспондент АН СССР Л.В. Крушинский, крупный ученый в области высшей нервной деятельности животных.
      Кстати, в годы войны Л.В. Крушинский осуществлял научное руководство службами по обучению собак военным профессиям.

       «Член-корреспондент Академии наук СССР, профессор, заведующий лабораторией физиологии и генетики поведения при кафедре физиологии высшей нервной деятельности биологического факультета Московского университета Леонид Викторович Крушинский по образованию биолог широкого профиля — зоолог, этолог, физиолог, генетик. Он не только лабораторный исследователь, но и прекрасный натуралист.
       В 1935 году на Волге он словно впервые увидел такую черту в поведении своей охотничьей собаки, которая по существу и подсказала биологу путь к объективному исследованию разума животных. А было вот что. Пойнтер Тарзан сделал стойку около редких ивовых зарослей. Тетеревенок побежал от собаки через заросли к противоположной их стороне. Однако собака не бросилась следом за птицей, она обогнула заросли и сделала стойку над тем местом, куда бежал тетеревенок. Крушинский с удивлением наблюдал за поведением собаки: Тарзан явно экстраполировал направление перемещения птицы, то есть совершал действия, которые, вероятно, можно статистически точно оценить…
       Так возникла идея экспериментального исследования экстраполяционных способностей животных.
       Л.В. Крушинский придумал опыт, смоделировав в лаборатории обстоятельства, которые он наблюдал в естественных условиях. Вместо куста экспериментатор поставил ширму. В центре ширмы прорезал отверстие. За ширмой перед отверстием положил приманку (корм). Собака через отверстие могла лишь видеть корм, но не могла схватить. Когда собака подходила к ширме и видела корм, корм начинал двигаться за ширмой в ту или другую сторону. Начало движения корма собака видела. А дальнейшее вынуждена была экстраполировать, если не хотела упустить добычу. И собака экстраполировала: не тыкалась бесцельно в отверстие ширмы, а, подобно Тарзану, обходила ширму с «выгодной», короткой стороны.
       Поведение собаки фиксировалось с помощью секундомера, а ее маршрут — с помощью фото- и кинокамер. Каждый раз для опыта брались новые, неопытные собаки.
       Так были получены первые статистически достоверные данные разумного поведения животного».
Журнал «Наука и жизнь»

      Характерно, что именно собаки стали первыми животными, которых человек начал использовать на цирковой арене в качестве дрессированных животных. Это произошло задолго до нашей эры, несколько тысяч лет назад.
      Исследование разумности животных для ученых не самоцель, а путь к познанию тайн человеческого мышления. Выдающийся физиолог И.М. Сеченов настойчиво советовал постигать механизм мышления человека путем исследований психики животных. Ибо функция мозга, связанная с мышлением, остается пока весьма малоизученной.

       «Хотя человек и собака не овладели языком друг друга, каждый понимает, что у другого имеется свой язык и что грубый перевод с одного на другой невозможен. Ничуть не умаляя таких явлений, как поющие киты или шимпанзе, следует все же сказать, что все формы общения между различными видами весьма примитивны по сравнению с общением человека и собаки, которые могут обменяться значительным количеством информации».
Журнал «Дискавер», США.

      Психолог Роберт Дженсен из Южно-Иллинойского университета в США принадлежит к тем, кто верит в способность животных думать, он убежден, что животные обладают возможностью мысленно создавать «карты» окружающей их обстановки и их действия нельзя объяснить лишь на основе «поведенческого опыта» или инстинкта. «Животные связаны с окружающей их обстановкой. Они играют. Они решают свои проблемы. Я уверен, что они думают», — полагает Дженсен.
      Животные не просто «струны», действующие под воздействием рефлексов и реагирующие на все чисто механически, заявляет Дженсен. Он предполагает, что собака руководствуется некоей вполне благородной идеей, когда она охраняет двор или если на то пошло, то и всю округу. Она способна выбрать для себя наиболее удобный путь, по которому обходит свои «владения», и даже знает, где какие вещи расположены. Без сомнения, это своего рода мыслительный процесс.
      Правда, те же Берберовы полагали: если уподобить интеллект человека высочайшей горной вершине, то эту вершину окружает множество меньших вершин и вершинок, до которых за миллионы лет эволюционировал интеллект животных.
      Конечно, интеллект животного — нечто принципиально особое. Нельзя говорить, что он ниже или выше людского. Он просто качественно иной. Животные в состоянии принимать решения, основываясь на информации, недоступной никаким чувствам и даже приборам человека.

Коккер-спаниели.

      Мы же, люди, говоря об интеллекте животного, обычно исходим из способностей некоторых животных как бы уподобляться в своих поступках рассудочной деятельности человека. Или понимать наши команды.

Даже малосведущий в кинологии человек — и совсем несведущий — сразу опознает пуделя среди любых других собак, настолько своеобразен он и не похож на всех родственников собачьего племени.

       Пудель — порода весьма древняя. Живость ума, бесстрашие, веселый нрав и исключительное человеколюбие сделали пуделя всеобщим любимцем столетия назад. Многие европейские страны считают себя родиной пуделя, но какой из них отдать предпочтение — ученые не знают и по сей день.
       На Дунайской низменности с очень давних времен помощниками скотоводов были выносливые и бесстрашные собаки с густой длинной вьющейся шерстью. Такая «одежда», как бурка, отлично защищала от любого холода, жары и непогоды. Предполагают, что одна из этих пород — пули — в числе прародительниц современного пуделя.
       Другая гипотеза утверждает, что родиной пуделя могла быть древняя Иберия (Испания). Там эта порода чрезвычайно распространена. Называют ее «водяной собакой» и широко используют при охоте на водоплавающую дичь. Чтобы облегчить хозяину уход за густой шерстью, а собаке — плавание, испанцы всегда стригли пуделей, снимая с ног почти всю шерсть и наголо — от последних ребер до хвоста. В России пудель появился в XV веке.
       Вполне вероятно, что современный пудель появился в результате скрещивания двух старинных пород. Свидетельство тому — два вида шерсти: кудрявая — как наследие пастушьей собаки, шнуровая — от водяной. В характере современного пуделя также просматриваются черты обеих пород: врожденная понятливость и энергия пастушеской собаки в сочетании со страстной готовностью к апортировке и любовью к воде. Оба этих качества делают пуделя универсальной собакой и дают возможность использовать ее в обоих направлениях.
       Пудели всех разновидностей — прирожденные цирковые артисты. И конечно, прекрасные собаки для дома.
       Как считают многие знатоки, пудель даже предпочитает общество людей обществу собак. Одна беда: иногда пудель отказывается защищать хозяина от нападения. Эта собака слишком любит всех людей без различия и органически не в состоянии причинить вред любому человеку, словно робот из произведений Айзека Азимова — как известно, наши недостатки зачастую продолжение наших достоинств. И пудель, самая близкая человеку собака, не составляет тут исключения…
 
      Между тем человеческая форма общения, на мой взгляд, не единственный показатель наличия разума. И единого такого показателя нет. Им может быть, видимо, лишь целый комплекс признаков, специфичных для разных сред обитания разумных существ. Для разумной системы с ограниченным сроком жизни ее членов показателем разума является способность к неограниченному накоплению опыта, то есть к сохранению прошлого и получению нового независимо от того, каким образом реализуется эта способность.

Павел Федотов. «Завтрак аристократа». Третьяковская галерея.

      Да, человек — венец, сегодняшняя вершина эволюции всего живого, но это не означает, что другие пики этой эволюции обязательно надо сводить к аналогиям с мозговой, эмоциональной, трудовой деятельностью человека.
      В связи с этим нельзя не согласиться с мудрым замечанием русского писателя М.М. Пришвина:

      «Самая злая неправда о природе бывает от самомнения плохо образованного человека: он ставит себя слишком высоко для того, чтобы считаться с какими-то зверушками и оттого спешит объяснить их жизнь по себе — человеку…»

      Другой русский писатель, И.С. Тургенев, большой любитель псовой охоты, об уме четвероногих своих друзей был весьма высокого мнения, признавая за ними немалые духовные качества. В «Записках охотника», характеризуя собак или описывая их поведение, он то и дело использует такие выражения: «собака с достоинством зарычала»; «принужденно улыбающийся пес»; «униженно виляет хвостом и выражает смущение на лице»; «собака смотрела с признательной гордостью»; «глубоко оскорбленный пес»…