— Но зачем Машине Рифы космоса? — нахмурился Райленд. — Неужели что-то среди Рифов может угрожать безопасности Плана?
      — Это не наше дело, — предупредил его Лескыори. — Думаю, планеты хорошо защищены от космической жиэии своими атмосферами и поясами Ван-Аллена. Хотя нашу атмосферу ведь протаранил пиропод...
      — Пиропод? — На мгновение Райленд снова оказался на кушетке в комнате терапии, с холодными электродами на теле, и астматический голос Трейла цедил бессмысленные для него тогда слова: «нереактивная тяга»... «фузорит»... «пиропод»...
      Глаза Лескьюри сузились.
      — Райленд, вы слишком волнуетесь. Это ни к чему. Я не совсем понимаю вашу реакцию... если вы только раньше не слышали о Рифах.
      — Нет, я не слышал. — Это, по крайней мере, правда. Тераписты всегда тщательно избегали каких-то деталей, и он ничего не мог узнать о Рифах космоса, пироподах или фузоритах.
      Еще несколько секунд Лескьюри наблюдал за Райлендом, которому это было неприятно.
      — Тогда успокойтесь, — сказал он и улыбнулся. — Прошу прощения. Я спросил потому, что у нас уже был случай. Член нашей команды бежал с корабля после посадки, похитив несколько образцов и описание жизни в космосе. Он, конечно, был отправлен потом в орган-банк.
      Его глаза еще раз, словно случайно, остановились на Райленде.
      — Не помню, как его звали. Хоррик? Хорлик? Хоррокс?
      Райленд сидел, окаменев. Полковник Лескьюри небрежным жестом передвинул экран к потолку, потом спросил:
      — Еще выпьете?
      Райленд молча покачал соловой. Лескьюри перемешал пластиковые фигурки на столе.
      — Вот, — сказал он вдруг.
      Райленд взял у него из пальцев маленькую, в два дюйма длиной фигурку из черного и серебристого пластика.
      — Вот такая штука напала на нас, — сказал он.
      — Такая маленькая?
      Полковник засмеялся.
      — Нет, она в длину была девяносто футов. — Он забрал у Стива фигурку и погладил ее. — Злобное создание, — сказал он с восхищением в голосе. — Но злобными их сделала эволюция. Это живые боевые ракеты. Долговечная эволюция выковала их до совершенства.
      Он сгреб модельки обратно в коробку.
      — Но это всего лишь живые ракеты, — задумчиво, сказал он. — Им тоже нужна реактивная масса. Мы отловили около дюжины таких штук, и в принципе они не отличаются от петарды... И оттого, видно, такие прожорливые. Они нападают на все, что видят, с такой голодной яростью, какой вы даже не вообразите. Еды в космосе совсем мало, и они поглощают все, что могут найти.
      Во всяком случае вот такая штука нас протаранила, и... в общем, двенадцать человек получили ранения. — Полковник пожал плечами. — Все произошло очень быстро. Его скорость превосходила нашу, но потом кто-то добрался до торпедной установки, и мы победили. Но даже пнропод не обладает способностью нереактивной тяги.
      — Если вообще она возможна, — сказал Райленд.
      Полковник Лескьюри усмехнулся. Он внимательно посмотрел на Райленда, словно подбирая наиболее подходящий вопрос. Потом сказал:
      — Вы думаете, что Атака Группы провалится?
      — Я сделаю все, что смогу, — сухо сказал Райленд. — Но, полковник, Третий Закон Ньютона...
      Лескьюри громко засмеялся.
      — Да, отлично, — сказал он. — Кто знает? Может, она и провалится. Может, нереактнвной тяги не существует.
      Чем-то очень довольный, хотя Райленд и не мог сказать, чем, он сунул коробку с фигурками обратно в ящик.
      — Спокойной ночи, уродцы, — сказал он ласково.
      — Вы так говорите, словно они вам нравятся, — заметил Райленд.
      — А почему бы и нет? Они нас не беспокоили. И если они не напали на Землю за прошедшие несколько миллионов лет, то вряд ли нападут в ближайшем будущем. Они не приспособлены жить в атмосфере в сильном солнечном свете. Только несколько самых сильных рискнули залететь за орбиту Плутона, где их и засекли перед нашей экспедицией. Дальше орбиты Сатурна их вообще не встречали, а тот, что был замечен возле него, просто уже умирал.
      Райленд был озадачен.
      — Но... вы говорили об опасности.
      — Да, в Рифах Космоса таится опасность, да!
      — Но если это не пироподы, то что?
      — Свобода! — фыркнул полковник Лескьюри и плотно сжал губы.

* * *

      Вера повела Райленда на его следующее собеседование.
      — Полковник Лескьюри такой милый, правда? — тараторила она. — Очень милый. Если бы это от него зависело, рифокрыса не пострадала бы... — Она вдруг словно споткнулась, краска смущения залила ее лицо.
      Райленд пристально посмотрел на нее.
      — Что это такое — рифокрыса?
      — А вот и кабинет майора Чаттеради, — нервно сказала Вера и почти втолкнула его в дверь.
      Оператор-майор Чаттеради поднялся навстречу, очки его сверкали, он лучился улыбкой, помахивал рукой с копией приказа Райленду от Машины.
      — Мы готовы, Райленд, — приветствовал он вошедших. — Мы уже готовы, слово за вами.
      Райленд, задумавшись, подошел к столу.
      — Мне потребуется мой компьютер, — сказал он. — И еще пусть кто-нибудь познакомится со всеми работами по гипотезе Хойла, переварит их как следует и даст мне основные сведения.
      — Правильно! Вы получите трех помощников из секции полковника Лескьюри. И я уже выделил двоичный компьютер.
      — Нет, — нетерпеливо сказал Райленд. — Мне нужен мой компьютер. Чудо-Опорто.
      Золотые дужки очков оператора-майора Чаттеради тревожно сверкнули.
      — Опасника? Ну, в самом деле, Райленд!
      — Он мне необходим, — упрямо повторил Райленд. — В приказе Машины все было сказано предельно ясно.
      Чаттеради сдался.
      — Нам потребуется одобрение генерала Флимера, — сказал он. — Пойдемте.
      Он вывел Райленда в коридор к лифту, Вера следовала за ними. Втроем они сначала поднялись вверх, потом спустились в другое помещение. Чаттеради постучал в дверь.
      — Минуту, — проворчал голос из динамика над дверью, и она распахнулась. Они вошли в комнату с серебряными стенами, с мебелью, выложенной серебром. Из спальни выбрался генерал Флимер, запахивая полы серебряного халата. — Слушаю.
      Оператор-майор прокашлялся.
      — Сэр, Райленду нужен второй оп, Опорто, приписанный ранее к нему.
      — Для производства расчетов, — вмешался Райленд. — Он феноменальный счетчик. Чудо природы.
      Генерал уставился на него своими глубоко посаженными глазами.
      — Это поможет вам разработать нереактивную тягу?
      — Понимаете, — начал Райленд, — я еще не приступил к работе. Сначала мы займемся гипотезой Хойла. Приказ Машины...
      — Приказ Машины мне известен, — проворчал генерал. Он задумчиво почесал нос. — Ладно, дайте ему этого человека. Но помните, Райленд. Главное в вашей работе — это нереактивная тяга.
      Райленд был удивлен.
      — Но, генерал, Машина не указывала на срочность именно этой части.
      — Зато я указываю, — громко сказал генерал. — Принимайся за работу, парень. Вперед!
      Когда они вышли в коридор, майор Чаттеради поспешил в свой кабинет, а его место заняла свидетельница.
      — Очень приятный человек генерал Флимер, правда? — защебетала она, ведя Райленда обратно к лифту.
      Он глубоко вздохнул.
      — Вера, — сказал он, — тут что-то не так. Генерал Флимер живет роскошно! И он все берет на себя, даже истолкование приказов Машины. Так всегда бывает при работе с Группой?
      Девица-общительница колебалась. Взглянув на Райленда, она почти минуту молчала. Они остановились перед дверью.
      — Генерал Флимер очень милый человек, — сказала она наконец. — И он тебе понравится, вот увидишь. И полковник Готтлинг тебе тоже понравится, не сомневайся! — и не добавив больше ни слова, она открыла дверь в кабинет Готтлинга и оставила Райленда одного.
      Но полковник Готтлинг, как оказалось при знакомстве, не вызывал чувства симпатии. Это был массивный человек с лицом, напоминающим череп, с рогатым шлемом радара на голове. Он сердито водил пальцем по контрольной кнопке этого радара, пока Райленд докладывал о своем прибытии Машине.
      — Быстрее, быстрее, — бормотал полковник. Когда Райленд кончил печатать, он вывел его в коридор и захлопнул дверь.
      — Ты будешь следующим, — сказал он, когда они уже шли по коридору. — Лескьюри уже бился с этой тварью, и ничего не вышло. Они не разрешают мне за нее взяться! Теперь это твоя работа.
      — Не понимаю, — сказал Райленд. — Какая тварь?
      — Пространственник! Рифокрыса! Эта тварь, у которой нереактивная тяга. — Готтлинг развел когтистые руки и раздраженно возвел глаза к потолку. — Великий План, что это такое! Что за идиотов они направляют в Группы высшей степени важности? Ты хочешь сказать, что никогда не слышал рифокрысе?
      — Я слышал только само слово, — признался Райленд. — Но вы, кажется, только что сказали «пространственник»?
      — Это одно и то же! — Готтлинг остановился и указал на ряд картотечных ящиков. — Вот здесь все! — гаркнул он. — Все, что можно узнать о них. Начиная от веса в спокойном состоянии до химического состава той жидкости, что заменяет им кровь. Одного я не могу сказать — как они летают, но я бы и это выяснил, если бы мне разрешили взяться за эту тварь как следует!
      — Но...
      — Болван, оставь свои «но»! — завопил полковник. — Смотри сюда!
      Он распахнул дверь. Внутри была большая комната, в свое время ремонтная мастерская, теперь наспех переоборудованная в лабораторию. Комнату делили на отсеки неокрашенные перегородки, по стенам бежала открытая электропроводка. На узких лабораторных столах сгрудились банки с реактивами, стеклянная химическая посуда. В воздухе висел резкий запах химикалий. Тут же стояли трансформаторы, генератор рентгеновских лучей, какие-то массивные устройства, похожие на центрифуги, и прочее, бог знает еще какое, оборудование для биологических исследований. В лаборатории кипела, работа. У столов с приборами работало не менее дюжины мужчин и женщин в алых формах Технокорпуса. Они лишь вскользь глянули на полковника и Райленда, когда те вошли и зарегистрировались у телетайпа, и сразу же ни слова не говоря вернулись к работе. Очевидно оптимистические настроения, свойственные высшим чинам, не распространялись на нижние уровни Группы. Полковник Готтлинг, пришедший в приятное расположение духа, закурил длинную зеленоватую сигарету.
      — Теперь все это в вашем распоряжении, — сказал он. — На время.
      Райленд взглянул на него.
      — Или навсегда, — усмехнулся полковник. — Если вы откроете нам секрет, как пространственнику удается летать. По-моему, ничего у вас не выйдет. Вы слишком мягкотелый человек, Райленд. Воротник вас не закалил. Все же... Может, рассказать вам что-нибудь о пространственнике?
      — Да, будьте так любезны, — с нетерпением сказал Райленд.
      — Ладно, почему бы и нет? Это существо довольно сообразительное, стоит примерно на уровне низших приматов. Млекопитающее, теплокровное, дышит кислородом... что вы на меня уставились?
      Райленд закрыл рот.
      — Я просто думал, что он живет в космосе.
      — И правильно думали! — загоготал полковник. — Он там и живет! Дышит кислородом и живет в открытом пространстве! Забавно, верно? Но у него есть одно исключительное свойство.
      — Какое именно?
      Полковнику Готтлингу уже явно наскучил разговор.
      — Вам следовало узнать все у Лескьюри. Я занимаюсь двигателями. Ну, во-первых, это нереактивная тяга. Потом еще что-то — какое-то силовое поле, удерживающее небольшое воздушное облако вокруг существа даже в межзвездном вакууме.
      — Не могут ли эти два эффекта быть как-то связаны? — задумчиво спросил Райленд.
      — Могут ли? Конечно, могут, идиот! Но связаны ли? Я, например, не знаю. — Полковник Готтлинг начал оттаивать. Обращаясь с Райлендом как с ненормальным, он постепенно развеселился и сказал снисходительно: — Конечно, это возможно. Я сам об этом думал. Если рифокрыса способна ускорить свой полет без реактивного взаимодействия, она способна также воздействовать и на молекулы газа. Почем знать? Но... Но давайте посмотрим на пространственника, — вдруг сказал он. — Тогда нам легче будет говорить.
      Они покинули лабораторию и через стальную дверь прошли в камеру. В зажимах у стен стояли неуклюжие защитные костюмы и выкрашенное красной краской аварийное оборудование. На внутренней двери шлюза пылало аварийное табло: ОПАСНОСТЬ! ПОСАДОЧНАЯ ШАХТА. ЖДИТЕ ДЕЗАКТИВАЦИИ.
      — Сейчас там безопасно, — заверил Готтлинг. — Шахту дезактивировали еще несколько месяцев назад, когда посадили туда пространственника.
      Он потянул рычаг. Заворчали моторы. Внутренняя дверь, массивная, обитая листами свинца, отягощенная стальной арматурой и огнеупорным кирпичом, дюйм за дюймом начала — отползать в сторону. Словно викинг в своем рогатом радарном шлеме, полковник шагнул в шахту. За ним следовал Райленд. Шахта представляла собой гигантское углубление, круглое в сечении. Прожектора лили потоки света на почерневший бетон пола. Райленд сразу узнал это место. Это была та самая шахта, в которую ему удалось заглянуть на секунду прошлой ночью. Он инстинктивно поднял глаза, опасаясь увидеть голубое небо и опускающуюся ракету, но армированные стены терялись в тумане где-то над головой. Фермы кранов казались призрачными силуэтами. Ни один луч света не проникал сквозь громадные створки, за которыми должно было голубеть небо. Готтлинг тронул его за руку и показал вперед. На почерневшем бетоне стояла клетка размерами с комнату. Внутри клетки светилось зеленоватым светом странное облачко. В центре облачка на голом стальном полу неподвижно лежал...
      — Пространственник, — гордо сказал Готтлинг.
      Животное явно не раз пыталось вырваться на свободу. Подойдя ближе, Райленд мог видеть, какой яростной была эта борьба. Стальные прутья клетки толщиной превосходили человеческие запястья, но некоторые из них были согнуты. Красная кровь запеклась на них, и она же испятнала золотистый мех пространственника. Тяжело дыша, он лежал на полу из листовой нержавеющей стали.
      — Сейчас он лентяйничает, но мы его подстегнем! — хвастливо сказал полковник.
      — Погодите, полковник! — взмолился Райленд. — Клянусь небом, вы не...
      — Что! — вспыхнул полковник. — Что?! — его палец многозначительно коснулся кнопки управления радаром. Его черепообразное лицо под угрожающими рогами радара дышало ненавистью. — Идиот, ты еще смеешь мне указывать? Может, желаешь, чтобы я расширил радиус поля радара? Одно движение пальца — и от тебя ничего не останется даже на утилизацию и орган-банк.
      Райленд отступил, судорожно сглотнув. Невольно его рука коснулась железного воротника, заключавшего восемь граммов мощной взрывчатки.
      — Так-то лучше, — рявкнул полковник. Он хлопнул в ладони и позвал: — Сержант! Займитесь делом! Пощекотите его!
      Сержант в красной форме технокорпуса подошел к клетке. В руках у него был длинный шест с острым лезвием на конце. Черный провод бежал от лезвия к аккумуляторной коробке на его плече. Пространственник повел своей разбитой головой. Он открыл большие темные, прозрачные глаза, похожие на глаза тюленя, и в них, как показалось Райленду, жил ужас перед болью и страданиями. По гладким бокам зверя пробежала дрожь.
      — Пощекочи ему брюхо! — приказал Готтлинг. — Мистер Райленд желает видеть некоторые трюки этой крошки!
      Пространственник закричал. Крик его был полон ужаса, словно голос женщины в истерике.
      — Не надо! — дрожа выдохнул Райленд.
      Полковник заревел от смеха. Из кабаньих его глазок выкатились две слезы и оросили костистые скулы. Наконец, он взял себя в руки.
      — Ну, конечно, почему бы и нет, — сказал он. — Ведь теперь ваша очередь. Пойдемте, сержант. — Готтлинг направился к выходу из шахты.
      Райленд, опустив глаза, остался стоять у клетки с пространственником. Значит вся эта небывальщина о нереактивной тяге, о которой все здесь старательно разглагольствуют, вовсе не чепуха в конце концов! И никто пока не может понять, что за сила толкает это живое существо в его сверхскоростном полете. Но что-то же несет его сквозь бездны пространства. И это «что-то» как раз и есть тот самый нереактивный сверхмощный двигатель. Райленд поднял глаза и изумленно уставился на пространственника, который расслабленно лежал на дне клетки, не спуская с Райленда своих больших глаз. Нереактивная тяга! Он вдруг показался себе маленьким, потерянным и, несмотря на все усилия Сообщности и Групповой Работы, ужасно одиноким. Нереактивная тяга здесь, в этом существе, переменит облик Солнечной Системы. Получив такой двигатель, область действий Плана Человека расширится до бесконечности Миновав бесполезные ледяные метановые шары планет-гигантов, План шагнет к звездам! Райленд покачал головой, мысли его потеряли ясность. Потому что ему вдруг совсем не захотелось, чтобы План достиг звезд. «Свобода», — это слово сказал полковник Лескьюри... Свобода! В системе Плана ей как-то не находилось места.
      Вдруг ход мыслей Райленда был нарушен. В шахте словно загремел отдаленный раскат грома. Райленд вскочил, ошеломленный. Даже пространственник обеспокоенно замяукал в своей клетке. Темноту над головой пронизал луч света. Он поднял голову и увидел, как все шире становится полоска голубого неба. Позади послышались звуки беспорядочной беготни, кто-то бежал в шахту. Сержант Технокорлуса позвал Райленда:
      —Мистер Райленд! Мистер Райленд! Отойдите в сторону! Какой-то ненормальный идет сюда на посадку!
      Затем кинулся к клетке и начал отчаянно крутить болты, крепившие ее к полу, чтобы оттолкнуть клетку в сторону. В раскрывшиеся створки люка наверху хлынул поток огня, и в шахту скользнула миниатюрная ракета, опускаясь на пламенной подушке.
      «Слава богу, это небольшая машина!» — мрачно подумал Райленд. Ракета побольше прикончила бы и пространственника, и сержанта, и его. Но это небольшое гоночное судно могло спокойно опуститься, не испепелив находящихся в шахте. Одноместный кораблик, построенный для прогулок и развлечений, опустился на черный бетон в сотне ярдов от них, и волна зноя не причинила им вреда. Сквозь отверстия вентиляторов в полу в шахту ворвался внезапный вихрь, выметая дым от посадки ракеты. Опустилась рамка трапа. Стройная девушка в белом комбинезоне легко сбежала на пол, странно знакомые птицы вились над ее головой. Внезапно Райленд словно проснулся.
      — Стойте! — крикнул он. — Не подходите к клетке!
      Но она не обратила на него внимания. Несколькими прыжками Райленд достиг незнакомки, схватил за руку, рывком развернул и... застыл от удивления.
      — Убери свои руки, оп! — Это была девушка, та самая! Глаза ее, серо-голубые, были очень знакомыми, голос ее, хотя и полный негодования, был тоже ему знаком.
      Она махнула рукой, и голуби Мира отлетели в сторону.
      — Что это значит? — потребовала она ответа.
      Райленд судорожно глотнул воздух. Это была дочь Планирующего, Донна Криири.
      — Я... — начал он. — Я... я не знал, что это вы! Но что вам здесь нужно?
      — Нужно? — глаза цвета океанской воды сверкали. — Я хочу знать, что вы здесь затеяли... что вы здесь делаете и зачем мучаете моего пространственника?!

* * *

      Девушка зло смотрела на Райленда. Это был другой человек. В ней невозможно было узнать красавицу из круглой ванны. Та Донна была еще совсем юной, излучала застенчивость и невинность. Сейчас перед ним было некто иной. Это была дочь Планирующего. От ребенка не осталось и следа. Райленд глубоко вздохнул. Кем бы ни была девушка, она стояла на его пути. Единственный способ избавить шею от железного кольца был тесно связан с животным в клетке.
      — Уходите, мисс Криири, — резко сказал он. — Пространственник умирает. Его нельзя беспокоить.
      — Что?! — Голуби Мира, успокоившиеся на ее плечах, заволновались и тревожно заворковали.
      — Вам туда нельзя! — упрямо повторил Райленд. — Пожалуйста, уходите!
      Она шагнула к Райленду. Потом резко повернула к клетке.
      — Погоди, маленькая, — прошептала она золотистому существу. — Не бойся, Донна с тобой. — Пространственник под голову и смотрел на нее большими прозрачными глазами.
      — Мисс Криири, — крикнул Райленд. — Я просил вас уйти.
      Она даже не повернула головы.
      — Хорошая, хорошая, — ворковала она, словно ребенок, успокаивающий щенка. — Где эта гадкая дверь?
      Райленд разозлился.
      — Туда нельзя! — Он опять схватил ее за руку. С таким же успехом он мог ловить тигра за хвост: так быстро, что он не успел среагировать, она раскрытой ладонью хлестнула Райленда по лицу. Он отшатнулся, а когда пришел в себя, дочь Планирующего уже нашла задвижку и проникла внутрь клетки. Пространственник пополз ей навстречу, переваливаясь с боку на бок, как морской котик.
      Райленд попал в труднейшее положение. Если что-то случится с девушкой, то, без сомнения, отвечать придется ему. Готтлинг об этом уж позаботится. И тогда прощай мечта о свободе. Скорее всего ему придется попрощаться с головой. Райленд зло выругался. Голуби Мира пронзительно пискнули и закружились над ним. Он оглянулся вокруг, нашел обрывок тяжелой цепи на полу сразу же за дверью клетки. Бог знает, чем она служила, хотя характерные пятна на металле говорили о ее назначении. Он поднял цепь и вошел в клетку вслед за девушкой.
      — Стой, — спокойно сказала она. — Или я напущу на тебя Голубей.
      — Тогда выходите отсюда! — потребовал он.
      Пол клетки был покрыт какой-то вонючей слизью. Это были разлагающиеся крохотные существа, которых Райленд видел впервые. Видимо, занесли на Землю крошечных животных вместе с пространственником. Неприятный запах был сильным, от него начинало тошнить, но Райленд не обращал на это внимания. Если его выдерживает девушка, это изнеженное существо, привыкшее к ароматам сирени, то и он выдержит! Девушка склонилась над животным, ласково поглаживая золотистый мех.
      — Брось цепь, — приказала она, не оборачиваясь. — Она тебя боится.
      Сначала пространственник вздрогнул и уклонился от прикосновения руки. Потом успокоился. Длинный черный язык лизнул щеку девушки. Клетку вдруг наполнило низкое рокотание, словно мурлыканье гигантской кошки. Снаружи послышался шум. К клетке со всех ног несся полковник Готтлинг, наклонив голову с рогами антенны, ярость сверкала в его глубоко посаженных глазах на череповидном лице. За ним следовало человек двенадцать в красных формах Технокорпуса.
      — Убирайтесь отсюда, болван! — заревел он, махнув в сторону Райленда электрическим щупом.
      Пространственник увидел полковника и громкое мурлыкание оборвалось. Существо начало дрожать.
      — Стойте! — крикнул Райленд. — Вы пугаете пространственника! Он может напасть на мисс Криири!
      Но Донне Криири его помощь в данный момент не требовалась. Опустившись на колени прямо в кровянистую слизь рядом с пространственником, она подняла взгляд от разбитой, в пятнах запекшейся крови головы, и глаза ее блестели, словно у ястреба.
      — Полковник Готтлинг, — сказала она, и голос ее был пронзителен, как лезвие ножа. — Я должна поговорить с вами!
      Полковник замер, но отступать Готтлинг не собирался.
      — Вы должны выйти из клетки, мисс Криири! Это опасное животное. Дюжина людей уже получила травмы и ранения!
      — А что эти люди делали с ним? — Девушка погладила зверя. Большие зеленые мухи с жужжанием кружились в облачке света, окутывавшем раненого пространственника, подбираясь к ранам на боках. — Какая здесь грязь, — сказала Донна. — Наведите порядок!
      Она встала и жестом указала Райленду на выход из клетки.
      — Пусть соберется вся группа, — холодно приказала она, закрывая за собой дверь. — И сейчас же! А пока, Готтлинг, пусть ваши люди вычистят клетку. И если я увижу кого-то с электрическим щупом, то он узнает его действие на себе!
      Готтлинг побагровел. Напряженным голосом он сказал:
      — Это больше не моя обязанность, мисс Криири. Теперь этим занимается мистер Райленд.
      — Я возвращаю вас на старое место, — сказала девушка. — Для мистера Райленда найдется другое дело.
      Пораженный Райленд запротестовал:
      — Но приказ Машины...
      — О Машине я сама позабочусь, — спокойно сказала она. — Принимайтесь за уборку, эй, там! Пространственнику необходимы его симбиотические сожители, а они быстро умирают. — Она повернулась к двери. — Теперь пойдем на собрание, нужно решить несколько вопросов.
      Они поспешили в пункт Зеленый Полукруг. Сотрудники Группы уже собрались. Донна Криири председательствовала на собрании. Что-то застенчиво лепетал майор Чаттеради, а генерал Флимер произнес полдюжины речей о пользе Групповой Работы Сообща. Полковник Готтлинг был в холодном бешенстве, а полковник Лескьюри пытался возражать.
      — Если животное умрет, — яростно сказала Донна, — то вы отправитесь вслед за ним. У меня есть для вас новости. В орган-банке образовалась нехватка утилизированного материала. — Она оценивающе обвела взглядом присутствующих. — Кое-кто из вас очень хорошо справится с ролью запасных частей. Я понятно говорю?
      — Вполне понятно, — свирепо подтвердил генерал Флимер. — Но, мисс Криири, цель нашей группы...
      — Помолчите-ка, — продолжала она. — Да, что там?
      С величайшим уважением в голосе оператор-майор Чаттеради сказал:
      — Для вас сообщение на телетайпе.
      — Это подождет. Начиная с этого момента, за Группу отвечает мистер Райленд.
      Пораженный генерал Флимер прошипел:
      — Мисс Криири, но опасник не может...
      — Нет, опасник может, — отрезала Донна Криири. — Ну, хорошо, я вам сейчас выдам приказ. — Она прошла к телетайпу, спокойно нажала клавишу «Сбой» и начала печатать. Через секунду машина прострекотала ответ:

      ДЕЙСТВИЯ: «Группа Флимера подчиняется указаниям Донны Криири».

      — Вас что-нибудь еще беспокоит? — спросила она.
      — Ничего! — гаркнул генерал Флимер. Его жабьи глаза казались еще более выпученными.
      — Отлично. Все остальные могут разойтись. Райленд, я хочу с вами побеседовать.
      Перешептываясь, сотрудники Группы потянулись к выходу из конференц-зала. Донна Криири зевнула, Голуби Мира заволновались и заворковали.
      — Вот так-то лучше, — сказала она. — Что там такое?
      Райленд кашлянул.
      — Кажется, это сообщение для вас, мисс Криири.
      — Опять, — вздохнула она.
      Небрежно положив руку на его плечо, она встала рядом у телетайпа.

      ИНФОРМАЦИЯ: «Планирующий Криири находится в пути из Момбасы в Кейптаун».
      ИНФОРМАЦИЯ: «Личная ракета Донны Криири заправлена и готова к взлету».
      ИНФОРМАЦИЯ: «Лондонское филармоническое общество подтверждает подачу инструкций для открытия сезона».
      ДЕЙСТВИЯ: «Укажите исполнителей концерта Бетховена на фортепиано».
      ИНФОРМАЦИЯ: «Лунная колония Альфа-6 просит Донну Криири присутствовать на праздновании 25-й годовщины».
      ИНФОРМАЦИЯ: ...

      — Рутина, — рассеянно сказала девушка. — Все это не к спеху. — Она посмотрела по сторонам. — Ужасно мрачное место. У вас здесь есть своя комната? Пойдемте туда. — Она не стала ждать ответа Райленда.
      Он не удивился, обнаружив, что Донна знает расположение помещений в Центре. Похоже, этой девушке известно все. Но события выходили из-под контроля. Донна давала приказы целой исследовательской группе. Это явно было не ее дело. Всем известно, что в системе Плана Человека приказы отдает Машина. Люди же — даже дочери Планирующего — должны исполнять свою работу (наилучшим образом), и только свою. Такова была логика планирования, логика Плана Человека. В замешательстве он стоял у двери, размышляя над тем, что он скажет девушке. С интересом разглядывая обстановку, она ходила по комнате. Райленд вошел следом, оставив дверь приоткрытой.
      — О, прикройте ее, — нетерпеливо сказала девушка. — Разве мои Голуби Мира не охраняют меня достаточно надежно? — Увидев выражение его лица, она засмеялась плюхнулась на его койку и растянулась во весь рост, закурив сигарету. Изгнанные с привычного места, металлические голуби заворковали, жалуясь, и уселись на передней железной спинке койки.
      Райленд закрыл дверь. Он кивнул в сторону телетайпа:
      — Вы не хотите зарегистрироваться?
      — Машина меня найдет, — весело сказала Донна Криири. — Вот посмотрите.
      И в самом деле, едва успела она это произнести, как литеры телетайпа принялись щелкать:

      ИНФОРМАЦИЯ: «Планирующий Совет просит Донну Криири назначить ежегодные премии Плана».
      ИНФОРМАЦИЯ: «Журнал „Лайф“ просит разрешения использовать фотографию Донны Криири для обложки номера „Женщина года“».
      — ИНФОРМАЦИЯ...

      — Кто-нибудь всегда оказывает мне услугу и сообщает Машине, куда я отправляюсь, — уже без улыбки сказала Райленду девушка. — И даже если нет... Машина всегда способна угадать, где я могу быть. Она уже успела меня хорошо изучить.
      Она так говорит, с интересом заметил про себя Райленд, словно Машина — ее старый приятель. Но девушка, перебив его мысли, внезапно сказала:
      — Ты тоже не слишком хорош, Стив, но получше этих остальных. Ты сохранишь моего пространственника?
      — Вашего пространственника?
      Она засмеялась.
      — Да, моего, потому что я его люблю. Все, что я люблю, — мое, такое у меня правило, — и она добавила серьезно: — Но я еще не решила, как относиться к тебе.
      Холодок коснулся затылка Райленда.
      — У меня есть обязанности, мисс Криири, — сказал он. — И я намерен исполнить их! Я надеюсь облегчить жизнь пространственнику, но если будет необходимость... Вы хорошо видите вот это? — Он показал на свой железный воротник. — Я хочу его снять! Если мне для этого нужно будет прикончить миллион пространственников, я так и сделаю!
      — Готтлингу вы говорили другое, — заметила девушка.
      — Откуда вы знаете, что я говорил ему?
      — О, я много чего знаю. Почему бы и нет? Машина вездесуща, а мой отец — практически часть Машины. И кроме того, мне нравится Машина, а все, что мне нравится... — Она грациозно пожала плечами.
      Райленд напряженно смотрел на девушку. Она явно его дразнит. Иначе быть не может. Это совсем не смешная шутка.
      — Мисс Криири, мне не нравятся ваши разговоры о Машине, — сдержанно заметил Райленд. — Я верю в План Человека.