Посвящается памяти моего друга
      Мальчик из разрушенной усадьбы.
 
      С любовью посвящается Иштвану Арсению Матиашу Корвинусу, чью историю я рассказала здесь. За все,что Ты для меня сделал тогда и делаешь сейчас.
 
      Был обычный ноябрьский вечер – хмурый и холодный, пронизывающий ветер задувал во все найденные щели и пробирал до костей. Не спасал даже огонь в камине, около ко-торого мы лежали вместе с мужем.
      Вся атмосфера располагла к откровенности, которая у нас, к сожалению, в последнее время бывала редкой гостьей. Мы оба хорошо знали, что стоит нам на миг расслабиться, и можно получить удар в спину, после которого уже не оправишься. И получить его от кого угодно.
      – Удивительная штука – природа, правда? Она менятся практически ежеминутно, и капризна, как любая женщина, – усмехнувшись, сказал он, подбрасывая в огонь еще одно полено. – Но как все – таки хороша!
      – Кто бы спорил, – вздохнула я, лежа на спине и глядя в потолок, по которому пля-сали причудливые тени от огня. Так чудесно – быть вдвоем и говорить о чем угодно…
      За это я его и выбрала давным-давно, только с ним мне никогда не было скучно или нелов-ко, мы чувствовали друг друга и могли говорить без слов. И только ради него я верну-лась, отказавшись от покоя и забвения, хотя могла бы уйти навсегда.
      – Сеня… расскажи мне о себе. Ты ведь так любишь это скрывать, а сама я практически ничего не помню из своего прошлого. Просто расскажи.
      – Хорошо… Если тебе так хочется услышать мою историю, – вздохнул он, неот-рывно глядя на огонь. Я скосила на него взгляд и теперь украдкой любовалась четко очерченным профилем, нежным, почти детским овалом лица, серьезными темными гла-зами и всем тем, что я так в нем любила и считала родным. Кроме него, у меня никого не было. Да мне и не нужен был никто другой.
 

***

 
      – Я помню ту ночь, как будто это случилось вчера, хотя прошло уже много времени.
      Было так же холодно, как сегодня, и тоже стоял ноябрь. Ночь была бурной, ветер хле-стал в оконные стекла ветками облетевших деревьев, а я сидел у окна и смотрел вдаль…Ты помнишь, что незадолго до этого я стал таким, как сейчас. Но та ночь оконча-тельно отрезала меня от прошлого, не оставив дороги назад.
      Когда все уже давно спали, послышался стук в дверь. Наш дворецкий, чертыхаясь сковзь зубы, пошел открывать позднему путнику… Зря он это сделал.
      В дом ворвался отряд воинов – наемников, а кроме меня, никого, способного нор-мально сражаться, не было. Хотя я честно пытался. Но… Что мог сделать обыкновенный шестнадцатилентний мальчишка против толпы взрослых и вооруженных до зубов муж-чин?
      Сама понимаешь, что ничего. Они неслись по дому, убивая всех, и скоро не оста-лось ни одного живого человека. Меня ранили, сильно, почти смертельно. Но я выжил.
      Я очнулся через несколько часов. Дом был окончательно разорен, вокруг меня лежали трупы всех, кто жил вместе со мной. Наемники исчезли. Меня они добивать не стали, решив, что я и так погиб. Порой я жалею, что они этого не сделали…Жалел, пока не встретил тебя вновь.
      Я с трудом собрался и пошел к тому, кто единственный мог ждать меня. Это была ты.
      Я добирался долго, пару раз терял сознание, но все – таки пришел. Потому что нико-го, ближе тебя, у меня на этом свете не осталось. И ты приняла меня. С тех пор я стал таким, как сейчас.
 

***

 
      – Вот, собственно, и все, – вздохнув, закончил он, глядя на меня. Я почувствовала желание притянуть его к себе, обнять и защитить ото всех на свете.
      Ну что ты так не ме-ня смотришь… Ты же знаешь, что я и впрямь этого хочу. И ты хочешь того же, я это чув-ствую. – А три года назад мы встретились вновь. Но ты и сама это знаешь.
      – Ты вырос, мальчик из разрушенной усадьбы. И стал мужчиной. Моим любимым мужчиной. И поэтому – то я и стала твоей женой, – тихо отозвалась я, глядя ему в глаза. – Но иногда, вот как сейчас, я смотрю на тебя, и вижу того самого мальчика, которого когда – то встретила и полюбила.
      Он, просияв, подхватил меня на руки, и нам стало уже не до разговоров…
 

***

 
      Через пару дней мы вернулись к этому разговору. Все произошло как-то само собой, я помню только, как проснулась посреди ночи от чувства неясной тревоги. Арсения рядом не было.
      Пару секунд мне потребовалось на то, чтобы это осознать, а потом вихрем слететь с кровати и в одной ночной сорочке броситься искать его.
      В доме стояла странная, непривычная тишина. Ни тиканья часов, ни звука, ни шороха… Это было настолько противоестественно и пугающе, что я поежилась, на цыпочках спус-каясь по лестнице. Где-то вдалеке завыли волки. Молодая луна звала их, мучая неясной тревогой и тоской, и они справлялись с ней, как умели, выплескивая накопившиеся чувст-ва в стремительном беге через ночной лес и грустной Волчьей песне, которую я могла слушать часами. Мы оба могли слушать волчий вой ночами напролет.
      Неожиданно тишина нарушилась странным звуком, больше всего похожим на… плач?
      Тихий, почти беззвучный, но настолько щемящий душу и рвущий сердце, что мне стало страшно. Я чувствовала, что он здесь, дома, что он хочет побыть один…
      Как чувствовала и то, что именно сейчас нужна ему как никогда в жизни.
      Но я и представить не могла, что ему настолько плохо.
      Он был в библиотеке. Сидел в глубоком старином кресео, забравшись в него с ногами, и, обхватив колени руками и уткнувшись в них лбом, плакал. Я осторожно подошла и села на ручку кресла. Потом, так же не говоря ни слова, обняла его и, прижав к себе, поцелова-ла в затылок. Он вздрогнул, поднял на меня измученные глаза и тихо спросил:
      – Почему ты не спишь?
      – Я почувствовала твой зов. Тебе плохо, я знаю. И не говори, будто бы я должна идти и отдыхать дальше, а ты подойдешь немного позже. Я тебя в таком состоянии не оставлю,-ответила я, еще нежнее обнимая его,казавшегося сейчас таким беззащитным и одиноким.
      – Ты всегда меня чувствуешь, – вздохнул он, прижимаясь ко мне.-Это так приятно…
      Ко-гда кто-то знает, что на самом деле творится у тебя в душе. Но только если этот кто-то не желает тебе зла.
      – Что с тобой? Я знаю, что тебе больно, но… Почему? Что с тобой случилось?-тихо спросила я.-Расскажи… Может быть, тебе станет легче. А я тебя пожалею, назову бедным зайкой и согрею теплого молока с медом. А потом расскажу сказку, подоткну одеяло, по-целую на ночь и скажу, что все будет хорошо. Хочешь?
      – Было бы просто чудесно,-наконец улыбнулся он.-Но… Ты и впрямь хочешь слушать это?
      – Да.
      – Тогда слушай…
 

***

 
      – Я слишком привык постоянно сдерживаться, и поэтому иногда у меня случаются сры-вы.
      Вот как сейчас. Но этого, к сожалению, не избежать.
      Просто… Знаешь, иногда я думаю – а что я вообще хорошего в своей жизни видел?
      И когда мне было плохо и больно, хоть кто-то поддержал меня, сказал, что все будет хоро-шо, и это просто временные трудности? Нет. Кроме тебя, никто и никогда такого не делал. Но… и ты не всегда была такой.
      Когда на меня неожиданно свалилось бремя власти, я долго не мог прийти в себя, и па-ру раз был на волоске от смерти. У того, кто занимает такое положение, неожиданно по-является множество врагов. И порой ты и сам не знаешь, кто тебе друг, а кто враг. И лю-бая откровенность может стать смертельной. Поэтому…
      Приходится молчать. Скрывать лицо под маской холодности и независимости, делать вид, что ты и не живое существо вовсе, а какая-то мраморная статуя, которую ничто не может удивитть, напугать, оби-деть… У которой вообще нет чувств.
      Мне пришлось научиться быть сильным, выживать… Хотя порой мне ужасно хотелось умереть, и не терпеть больше этих мучений. Но я должен был продолжать жить, хотя бы ради тебя, зная, что однажды мы встретимся вновь, и я,может быть, наконец сумею за-воевать твою любовь Но тогда мне больше не на что было рассчитывать, и это было моей единственной целью и единственнм утешением. Увидеть тебя живой… говорить с то-бой… Видеть, как ты растешь, и из беспечного ребенка становишься взрослой женщиной. Помогать тебе, как никто не помог в свое время мне, потому что я не хотел, чтобы ты прошла через такой же ад, как и я.
      Но иногда все-таки были моменты, когда я срывался. Пару раз я сам хотел уйти, оста-вить все, умереть… Я искал покоя и забвения, как будто бы на том свете они есть… Их нет. Их там никогда и не было. Но я привык думать, что смерть – это избавление от боли жизни. Я жил так почти четыреста лет. И я все-таки дождался того момента, когда ты поя-вилась на свет. А потом, через двенадцать лет, мы встретились вновь. Сейчас тебе шест-надцать, и ты за последний год прошла через тот самый ад, от которого я так хотел тебя уберечь. Ты пережила во сто крат больше, чем может вынести за это время обычный че-ловек… Но ты не человек, как и я. И ты все-таки осталась жить. Ты никогда не позволяла себе терять надежду. И… Ты выбрала меня, как я и мечтал. Но… до этого, за те три года, мы оба натерпелись предостаточно.
      А теперь… Я просто боюсь, что все это рано или поздно может прекратиться, ты най-дешь кого-то, кого полюбишь сильнее, или же со мной что-то случиться и я погибну… И я не знаю, что мне с этим делать.
      И я до сих пор помню, что живу только ради тебя… Но если тебе однажды надоест так жить, и ты решишь уйти? Снова? Снова искать покоя и забвения… Зная, что ты в про-шлый раз погибла от моей руки, а в этот я должен буду принять смерть из твоих рук? Что нам делать?
      Я слишком запутался…
 

***

 
      Он тяжело вздохнул, стараясь не глядеть на меня. Я секунду помолчала, потом реши-тельно охватила ладонями его лицо, развернула его к себе, заставляя смотреть мне прямо в глаза и тихо, но твердо сказала:
      – Я никогда тебя не оставлю, как и не дам погибнуть. Ты знаешь, я это могу. И я сделаю все, что в моих силах, чтобы ты был счастилв. Только… Не оставляй меня.
      Мне от этого еще хуже, чем тебе, и я не знаю, как бы жила без тебя. Я вернулась только по твоему зову, потому что была нужна тебе, и теперь всегда буду рядом.
      Просто потому, что… Потому что я люблю тебя, и никто другой мне не нужен.
      Он несколько минут молчал, глядя на меня, потом аккуратно притянул к себе и поцело-вал. Нежно, осторожно,как будто перед ним была икона, а не девушка… Да я и была в ка-кой-то мере для него иконой. Но мы всегда были связаны, и эти узы были крепче, чем родственные. У нас была одна душа на двоих, одна жизнь. Он был моим возлюбленным, моим учителем, моим создателем… И я не могла без него дышать, жить, чувствовать, любить… Не могла, потому что не хотела. И сейчас я наконец-то смогла решиться еще на один шаг, которого давно опасалась…
      Чуть отстранившись и опустившись на мягкий ковер, я шепнула:
      – Иди сюда… Иди ко мне, малыш.
      Он секунду изумленно смотрел на меня, потом опустился рядом. Я обняла его, прижала к себе, почувствовав, как бьется его сердце, нежно провела рукой по волосам… Мы на миг словно превратились в единое целое, когда-то кем-то по недомыслию разделенное на две вечно стремящиеся друг к другу половинки.
      – Ты… Ты и впрямь этого хочешь?-недоверчиво спросил он, чуть приподнявшись на ру-ках и склонившись надо мной, окидывая таким нежным взглядом, что мне стало жарко. Меня никто и никогда так не любил. Я никогда и никого так не любила. И кроме него, я не видела вообще никого. Потому что не хотела. Потому что все это не нужно, и для меня существовал только он, а для него-я. И поэтому -всего один шаг… И мы станем едины – я разделю с тобой абсолютное бессмертие, свое беесмертие, которое никогда и никому, кроме тебя, не дарила.
      – Да. Хочу. Потому чо так мы всегда будем вместе, мальчик из разрушенной усадьбы…
      Я не переживу эту потерю еще раз,-тихо сказала я, прижимаясь губами к его шее.
      Артерия пульсировала, часто, прерывисто. Я вздохнула и осторожно погрузила в нее клыки… Его кровь, горячая, пахнущая медом и ванилью, полилась мне в горло.
      Сделав пару глотков, я осторожно отстранилась и подставила ему шею. Он немного помедлил, потом чуть притя-нув меня, выпустил клыки. Я снова припала к крововточащей ранке на шее. В этот миг мы словно слились в одно живое существо с бющимися в такт сердцами.
      Через пару минут мы, тяжело дыша, оторвались друг от друга, и я спросила, осторожно зализывая его ранку:
      – Теперь ты… не оставишь меня?
      – Нет… Никогда,-отозвался он, потом, не выдержав, снова наклонился ко мне, но уже с другой, более интимной целью.. Я мурлыкнула и подалась навстречу ему, раскрываясь, как цветок после дождя…
      Вместе навсегда… Верь в меня, ибо я- путь к вечности…
      Мальчик из разрушенной усадьбы, потомок древнего венгерского рода, наследник тро-на…
      Который волею судеб более четырехсот лет назад стал вампиром, пережив собст-венную смерть. Я сделала его вампиров тогда… А теперь он стал подобен мне, вечно живой. Вечно мой… И никто не сможет разлучить нас.
      Именно к нему я вернулась из Царства Теней, и теперь никогда его не оставлю.
      Чтобы не случилось… С нами обоими.
      А сейчас просто будь моим…
      И над нами светила молодая луна, а в лесу плакали волки…
      Как ты там, в атмосфере, живешь без меня?
      Я осталась навеки с людьми, превратившись вдруг в стих.
      Ты-как я…
      Ты-как я, но без чувств. Ты не чувствуешь их.
      Я такая, как ты. До конца- и вдвоем.
      Тело в облаке света впервые за жизнь.
      Мы дойдем и до звезд. Без него, без нее…
      И в сознании бьется тоскливая мысль.
      Ты останься со мной, хоть в мечтах, хоть во сне.
      Я уйду без сомнений, рассыпавшись в пыль.
      Ты вернешься тогда, ты родишься во мне,
      И мы сможем вдвоем по реке этой плыть.
      Приходи, когда сможешь. Я вас буду ждать.
      Мы все вместе сумеем все им объяснить.
      Но когда меня будут к себе души звать,
      Я не знаю, отпустят ли Мойры мне нить.
      Не продлив до конца все, что было тобой.
      Я не знала, как мне умереть безмятежной.
      Я тебе буду верной- подругой, сестрой…
      Для тебя одного и красивой, и нежной.
      Чистота в мире есть. Только вот- не для нас.
      Позабудь все мечты и отбрось все сомненья.
      Приходи. Будь моим хоть единственный раз…
      Положись на судьбу и на наше везенье.
      Оставляю себя. Остаюсь здесь одна.
      Остаюсь безмятежной, великой и цельной.
      Ты не прав, говоря мне, что я – не она.
      Все мечты вместе с ней – на дороге метельной…
      Там, где кончится грань и начнется абсурд, Там начнется и наша счастливая сказка.
      И вдвоем мы предстанем к Всевышним на суд, Доверяя себе и ему без опаски.
      Опасаться пускай будет он, а не мы.
      Некрасиво играть без врага и без пряток.
      Непосильно быть мной, и тогда только ты Сможешь в мире прожить и мое сердце спрятать.
      Только я буду сном, а быть может- в реальность, Без сомнений шагну, забывая о прошлом.
      В этом мире и право у каждого есть,
      А быть может, все это нам снилось. Ведь можно…
      Можно взять и шагнуть, полетев вниз кометой.
      Можно просто на месте стоять в ожиданьи.
      Можно ветром вдруг стать, нежным, ласковым ветром.
      Можно душу оставить и выбрать изгнанье.
      Не молчи. Лишь скажи мне заветное слово
      " Да". И все мысли твои станут явью…
      Не хочу оказаться лишь тенью иного,
      Лучше вдруг превращусь я в молитву твою.
 

 
      23 июня 2006 г.
 

This file was created

with BookDesigner program

bookdesigner@the-ebook.org

16.10.2008