— Нет. Порежем — связисты насторожатся. И под кабанов, типа они его порвали, сработать не выйдет, эти хряки все уже отсюда разбежались... Так что, давай иголку.
      Женька достал из пилотки иголку и протянул мне. Прикинув, где находятся жилы, вогнал иглу в изоляцию так, чтобы их коротнуть. Потом, забрав иголки у остальных, повторил операцию. Взятыми у Балуева кусачками, обломал хвостики под корешок, додавил их глубже в изоляцию и дал народу команду маскироваться. Теперь, даже если через руку пропускать кабель, как это всегда делают связисты, то место покоцанности, они не найдут, соответственно ничего не заподозрят. Зато, мы всегда сможем посмотреть, кто идёт и сколько идёт. Так, чисто для подстраховки. Отправив Хана со Змеем в разные стороны, метров на триста дальше по кабелю, включив рации, начали выбирать место для засады, благо в этой рощице их хватало.
      Минут тридцать было тихо. Рассредоточив людей, я лежал возле нехилого дуба и от нечего делать, наблюдал за муравьиной цепочкой таскающей разный лесной мусор. Мураши, своей целеустремлённостью, сильно напоминали барахольных китайцев, на разгрузке фуры со шмотками. Никто не филонил, не отваливал в сторонку на перекур — все были при делах. Скучно... Положив сучок поперёк их тропы, приготовился понаблюдать за возникшим было кипежем, но не успел. Вдалеке заорала сорока и почти тут же, тихонько зашипел динамик на ухе:
      — Пара от меня. Чисто...
      Ага. Значит со стороны Марата топают двое и без прикрытия. Взмахом руки, привлёк внимание остальных и жестами показал, сколько и откуда людей двигается. Ребята встали за деревьями и приготовились к встрече. Но ремонтники ещё не успели появиться, как опять ожила рация. Искажённый наушником и шёпотом, голос Шаха звучал почти панически:
      — Плюс восемь! Плюс восемь! Как понял?!
      Биомать! Как это — плюс восемь?! Это что же значит — крайне хитрожопые фрицы, пустили пару связистов, а за ними, почти отделение прикрытия? Ну козлы, как быстро учатся! И что нам теперь делать? Если этих пропустим, где потом языка ловить? Да и сейчас, тоже ничего не выйдет, только засветимся. То есть, пленного если и возьмём, без шума всё равно не обойдётся. Или обойдётся? Нет, расстояние между связистами и остальными, скорее всего, на прямой видимости. Одновременно одних захватить, а других ухлопать, никак не получиться, бой всё равно завяжется. А для нас этот бой — вилы. Если к тем восьми прискачет подмога и прижмут к реке, то считай писец настал... Всё это в голове за какую-то секунду пронеслось и шепнув в рацию:
      — Понял. Оставайся на месте
      Опять высунулся из-за дерева и сложив руки крестом, сделал зверскую морду, давая отбой мужикам. Гек удивлённо поморгал, но кивнул, давая понять, что информация дошла.
      А ещё через минуту, показалась пара быстро идущих немцев. У одного, с большой сумкой, который пропускал шнур через ладонь, винтовка висела за спиной, зато второй, автомат держал поперёк груди и насторожённо зыркал по сторонам. Не останавливаясь, они проскочили мимо нас. И только скрылись из глаз с одной стороны, как с другой, появились идущие друг за другом на дистанции метров шести-семи солдаты. Неё, блин! Не просто солдаты — эсэсовцы! В своих камуфляжных куртках, все с автоматами, гитлеровцы почти без шума двигались за связистами. Когда и они скрылись за листвой, тихонько выдохнул. Оказывается, пока фрицы мимо проходили, я почти не дышал...
      Зараза, ведь чуть не влипли! Эти эсэсманы, судя по повадкам, из ягдкоманды. Таких, без стрельбы, однозначно положить бы не получилось. Так что выходит, решение их пропустить, принял правильное... Блин, неужели по этому кабелю в/ч связь проходит? В противном случае, откуда тут эти сволочи тогда взялись? С каких пор, на сопровождение рядовых линейщиков, зубров из СС запускают? С другой стороны, в/ч просто так в кустиках не бросят. Её или по столбам пускают или в траншею прячут. Так что связь наверное, всё-таки обычная. В таком случае хрен его знает, чего они сюда такой толпой пожаловали. Может просто где-то рядом высокочастотка проходит, поэтому так нервно даже на рядовую поломку и реагируют? Но это гадания на кофейной гуще. Варианты можно перебирать до ишачьей пасхи, надо просто пойти и посмотреть, куда этот шнур выведет.
      Приложив ладонь к горящей морде, передёрнул плечами. Это отходняки пошли. У меня всегда так, перед дракой лицо краснеет. А здесь, она неожиданно отменилась, но адреналин остался, вот до сих пор в ушах и шумит. Выждав ещё минут пять, позвал своих и приказал:
      — Тихон, иголки из кабеля — долой. Их там четыре штуки должно быть. Нефиг тут больше фрицам бегать. А мы сделаем по-другому. Ремонтники появились с той стороны и ушли к реке. Вот и мы пойдёт туда же. Сейчас они проверят телефон, подкрутят контакты и когда он заработает, пойдут обратно. Если пойдут одни, то берём их. Если опять толпой, то пропускаем и смотрим, что за точка возле реки стоит. Ну а дальше — по обстоятельствам...
      Мужики план одобрили и мы двинули к Днестру. Сначала, резво шли вдоль немецкого провода, потом, прикинув по времени, отошли от него метров на тридцать влево и опять залегли. Минут через двадцать, знакомая компашка, протрусила в другую сторону. На этот раз, они шли более плотной группой, некоторые даже курили на ходу. Было слышно, как худой эсэсовец, лениво наезжает на армейцев, а те вяло отбрёхиваются в ответ. Глистообразный фриц, возмущался плохой работой немецких линейщиков. Зольдов ягдкоманды, оторвали от обеда, вечно всего опасающиеся телефонисты, и теперь работники трубки, получают заслуженную порцию возмущений, за длинный пробег вхолостую. Похоже, ругать связь, причём по обе линии фронта — дело привычное. Что наши, что немцы, во всех своих бедах, постоянно винят затурканных связистов. Это уже наверное, традиция такая...
      Выждав, когда голоса ругающихся смолкнут, двинули дальше. Идти пришлось недалеко. Роща, подходя к реке заканчивалась и начинался пологий спуск, поросший редкими деревьями. А почти возле воды, стояли три домика, сарай и деревянный причал. Залегши в кустах, принялись наблюдать за пейзажем, пытаясь сообразить, кто же здесь расположился. Толком так ничего и не поняли. Во всяком случае, идентифицировать шляющихся по берегу фрицев, пока не представлялось возможности. Ну а где-то через час нашего лежания, к причалу подошёл катер, несмотря на небольшие размеры, вооружённый двумя пулемётами. На корме, цветной тряпкой обвис немецкий флаг. Ну надо же, почти как настоящий корабль, даже с флагом. Наверное, патрульная посудина. Только я считал, что у них что-то типа базы должно быть, где они собираются на ночь. Интересно, этот чего сюда припёрся? Хотя может быть, здесь какая-то скрытая, или промежуточная стоянка? Похоже, что именно так. Тогда кстати, сразу становится понятным присутствие людей на берегу...
      C катера, тем временем, ловко кинули верёвку встречающему фрицу и тот, быстренько привязал её к брусу. Из домиков, выползло ещё четыре человека, которые пялились на швартовку. Спрыгнувший с посудины морячек, помог встречающему и взмахом руки, поприветствовал остальных. Потом, когда катер был надёжно примотан к причалу, из него полезла остальная команда. Ещё пятеро, во главе с офицером. Сойдя на берег, главный мореман поручкался с лейтенантом стоящим на берегу и все быстренько рассосались по разным местам. Офицеры ушли в дом, а солдаты сначала выкатив из сарая несколько бочек, уволокли их на судно, а потом, общими усилиями накрыли катер масксетями.
      Я смотрел на это единение армии и флота с интересом. Вот ведь, как они хорошо придумали. Вверх и вниз по течению тянуться камыши, и теперь их вооружённую лодочку сам чёрт не увидит. Да и дома, так удачно стоят под деревьями, что их и с берега не очень то различишь, не то что с воздуха. Так что, если бы мы не по полёвке шли, проскочили мимо за милую душу, даже не подозревая о таком вкусном кусочке. Хотя конечно, фрицев многовато будет... Наблюдая до самой темноты, насчитали вместе с моряками, одиннадцать человек. Правда ночью, они в основном спать должны. Мда... резать сонных, занятие мало почётное, но будить их перед смертью — точно не будем. Надо будет — всех в ножи возьмём. Последний раз посмотрев на еле заметную фигуру часового возле катера, собрал мужиков для большого военного совета.
      — Ну, вроде всё хорошо рассмотрели. Давайте предложения
      Гек высказался первым:
      — Предлагаю идти часа через два, когда они угомоняться. Сначала снимаем часовых на причале и возле сарая. Потом мы с Ильёй идём к офицерам, остальные страхуют, готовясь закидать караулку и второй дом гранатами. Если всё идёт тихо, пленных оставляем Балуеву и вчетвером режем остальных.
      Я покивал головой и оценил:
      — Толково! Ещё пожелания, замечания есть?
      Женька, давно подпрыгивающий на месте, тут же влез с рацпредложением:
      — А давайте, корабль захватим! Это же, насколько мобильность улучшится! Если что, на нём и к своим уйти сможем.
      Народ, только прыснул на эти слова, так что пришлось объяснить надувшемуся Змею:
      — Первое — это не корабль, а катер. Второе — никуда мы на нём не уйдём, просто потому что этим катером, никто рулить не умеет. Третье — карты проток у нас нет, поэтому заблудимся в момент, да и немцы этот катерок уже завтра усиленно искать начнут. И кстати, у тебя что, по географии двойка была? Как ты на нём, вообще думал к нашим выйти? Ладно, не отвечай — я махнул рукой загрустившему рационализатору и продолжил:
      — Поэтому действовать будем по плану Пучкова с единственным дополнением. У фрицев там не зря телефон стоит. Они регулярно связываются с остальными, показывая, что живы, здоровы и не спят на посту. Так что, действовать начнём, после очередного такого звонка. И разумеется — никаких гранат. Шум поднимать нельзя. Понятно?
      Ребятам закивали, после чего, оставив на стрёме Тихона, эти два часа до налёта, все посвятили сну.
      Тиха украинская ночь. Да уж... это Пушкин, в своей «Полтаве» правильно заметил. Слышно только как камыш шумит, да часовой возле сарая перхает, а так — полнейшая тишина.
      Смешанный сухопутно — речной личный состав, перестал шебаршиться часа полтора назад. Офицеры затихли чуть позже. Отбегали в стоявший над водой сортир последние засранцы и только фигуры часовых, показывают, что здесь есть чего охранять.
      Мы с Маратом, подобравшись поближе, напряжённо вслушивались в темноту. Смена часовых была минут двадцать назад. После последнего тарахтения телефона прошёл почти час. Блин... непонятно, может они ночью не проверяются вообще и зря мы звонка ждём?
      Сарайный, наконец, перестал кашлять и медленно пошёл вдоль длинной стены. Надвинув на лицо капюшоны, смотрели как немец понуро бредёт, засунув руки в рукава шинели и даже не глядя по сторонам. Винтовка болталась у него за плечом и весь вид часового, являл из себя наглядное пособие, как не надо тащить караульную службу. Фриц медленно удалился в непроглядную черноту за сараем и мы опять навострили уши в ожидании звонка. Правда, прозвучал он всё равно неожиданно. Минут через пять, в тишине услышали глухой зуммер. Пихнув в бок Шарафа прошептал:
      — Работаем
      Хан шустро пополз к стенке, а я продублировал приказ, во включённую час назад и уже начинавшую садиться рацию. Выглянув из куста, увидел, как подсвеченный луной силуэт часового на мостках, схватился за шею и начал заваливаться на бок. Упасть ему не дала стремительно метнувшаяся тень, которая утащила тело в сторону. Да и вообще — ликвидация часовых, прошла как в немом кино. Без бряков и криков. Так же шумели камыши и журчала огибающая их вода, только вот фрицы, стали теперь совершенно беззащитны. Как и было обговорено ранее, я расположился напротив входа в караулку держа под прицелом и второй дом тоже, а три призрачные фигуры, метнулись в офицерскую хибару. Через несколько минут, ребята появились, таща упакованных немцев к деревьям, возле которых их ждал Тихон. Сдав языков на попечение радисту, все вернулись обратно.
      Гек, накручивая на ствол глушитель, радостно щерился, а Змей показал сразу два больших пальца. Ну понятно, понятно, всё прошло хорошо, просто замечательно. Только сейчас не до разговоров и не до похвал. Потом всё обсудим. Нам ещё почти пол взвода, к праотцам отправлять надо, а после этого очень быстро отсюда убегать. Так что, расслабляться не будем. Самое странное кстати, что план обговорённый и утверждённый вечером, пока не дал ни малейшего сбоя. Даже непривычно как-то. Обычно, заранее продуманная схема операции, начинает жить своей жизнью, буквально с первых минут после её начала. Значит, пока пруха идёт, и мы тормозить не будем.
      Махнув рукой второй паре, с Маратом двинул к караулке. Но не дойдя до неё шагов десять, опять услышали треск телефона и остановились. Да что они — издеваются? То часами звонка ждёшь, то через каждые десять минут названивают. Только собрались идти дальше, как вдруг в помещении послышался шум, после чего дверь, ведущая на улицу распахнулась и появившийся на пороге немец заорал во всё горло:
      — Алярм! Алярм!
      Во, блин! Я так растерялся, что даже не выстрелил в горлопанящего фрица а, просто дав ему в бубен, перескочил через падающее тело, и нырнул в дом. Там уже копошились проснувшиеся гитлеровцы, которые похватав оружие, намылились выбегать наружу. Это даже не встречный бой получился, а какая-то бестолковая свалка. Автомат из-за спины вытащить не успевал, поэтому, сместившись чуть в сторону, чтобы дать пострелять и Шаху, гвоздил по очумелом немчуре из пистолета, самых прытких успевая ещё и полоснуть ножом. За пять секунд расстреляв магазин, бросил пустой ствол и тесак на пол и наконец ухватился за ППС.
      Только вот стрелять похоже было не в кого. В сизых клубах порохового дыма, можно было разглядеть только лежащие в разных позах тела, да перевёрнутые койки. Похоже, караул мы на ноль помножили... Вот это парочка, лежащая рядышком в коридорчике, были бодрствующей сменой. Те, наваленные друг на друга в комнате подальше — отдыхающая смена. А осевший на стол и булькающий разрезом на горле, был разводящим. Начкар наверное лежит в той куче, что возле коек образовалась... Выходит, все здесь, теперь только надо глянуть, как там у ребят с остальными получилось? Бросив на ходу Марату:
      — Контроль сделай
      Выскочил во двор. Наша молодёжь не подвела, но как всегда отличилась. Женька сурово хмуря брови держал за шиворот невысокого немца в морской форменке. Ну вот, на хрена козе баян?! Зачем нам этот морячок нужен, когда два офицера уже на руках есть? Только собрался быстро и без проволочек дать транды Змею и пристрелить не нужного пленного, как под ногами зашевелился вырубленный мною паникёрский телефонист.
      Хм... ещё один недобиток. Причём бдительный какой — в темноте разглядел незваных гостей и тревогу поднять тоже успел. Правда, это не помогло, но ведь чуть всё не обгадил, гоблин глазастый. Успей караул выскочить, был бы бой. А в него нам ввязываться нельзя. Значит пока бы мы их почикали, время упустили и егеря могли упасть на хвост, гораздо раньше запланированного. Хотя нет... фриц кипеж поднял сразу после телефонного звонка. Да и не стал бы он, увидев врагов, выскакивать прямо на них из дома. Чем же его так звонок перевозбудил? Присев возле глядящего на меня мутными глазами телефониста, крепко потёр ему уши, а когда он слегка очухался, спросил, с чего он вообще орать начал?
      Нет, всё-таки люблю я связистов! Немец даже и секунду не думал запираться, а тут же выложил, что их подняли по тревоге. Оказывается, волки из ягдкоманды гонят нашу разведгруппу, и рассчитывают её прижать к берегу, километрах в пяти ниже по течению. На этой стадии им потребуется помощь катерников, для общей поддержки и чтобы русские не перебрались через реку вплавь.
      Вот гадство! Если катер не придёт, то сюда начнут названивать повторно и вся наша тихая операция пойдёт насмарку. Можно конечно на том же катере попробовать перебраться через Днестр и уйти на тот берег. Только вот как потом обратно переправляться будем? Да и как этим плавстредством управлять тоже вопрос. Не вёслами же, тем более их у нас нет... Тут взгляд остановился на моремане. Тот так и продолжал висеть, придерживаемый за шкварник, лишь лицо помертвело.
      Человек обычно чувствует, что его сейчас убивать будут. Некоторые конечно пытаются отогнать эту мысль, только вот этот фриц, похоже себя иллюзиями не тешил и увидев меня, сразу понял что к чему. Подойдя к нему ближе спросил:
      — Ты на катере кем был?
      Он похоже не понял вопроса. То есть смысл не дошёл. Чтобы вывести немца из прострации, влепил оплеуху и повторил:
      — Ты служил стрелком, рулевым, механиком?
      Ага, дошло! Подняв голову, пленный залопотал, что служил механиком и на этой войне вообще никого не убивал. Только с двигателем возился и всё. Он мол и до войны обычным рабочим был. А в тридцать втором, даже голосовал за Тельмана и до сих пор сочувствует коммунистам. Меня, откровения социально близкого гитлеровца, совершенно не заинтересовали. Они как в плен попадают, через одного рабочие да сочувствующие, только вот вспоминают об этом, когда нож возле кадыка оказывается. А до этого, суки, до последнего за оружие держаться... но вот то, что он механик, совершенно меняет дело. Во всяком случае, сможет прожить подольше, если будет правильно себя вести. Так ему и сказал.
      Поклонник Тельмана, моментально согласился сотрудничать с русской разведкой и преданно уставился на меня, ожидая дальнейших приказаний. Но тут же припахивать вынужденного союзника я воздержался, а пока приказал Змею тащить сюда офицеров. Сам с мужиками, устроил блиц совет. Первым высказался Хан:
      — На катере конечно, уйти можно будет чисто. И ноги сбивать не придётся. По пути, фрицев в комфортной обстановке допросим. Всё равно, в этом районе после сегодняшнего — он кивнул на домики — ловить уже нечего. Так прочёсывать всё начнут, что если мы даже сами себе могилы выроем, найдут, выкопают и допросят. Да и наших, если получиться выручить, здорово будет...
      — Ты что скажешь? — я посмотрел на Леху
      — Поддерживаю Марата. Пока будем вниз плыть — потрошим офицеров. Когда дойдём до места боя, попробуем забрать разведчиков и уходить по протокам. Там чёрт ногу сломит, так что хрен нас отловят.
      Надув щёки, я в задумчивости начал выдыхать. Ребят выручить, дело конечно хорошее. А если и нас хлопнут? Тогда выходит, что сразу две группы погибли зря. Хотя ночью, сильно за нами не погоняешься... Даже если фашисты ещё один катер вызовут, всегда можно будет просто к берегу пристать и его мимо пропустить. Масксеть то, снимать не будем, так что могут и не заметить. Особо ценных сведений у нас сейчас нет, а вот у диверсионной группы, они вполне могут присутствовать. Их гонят с юга, причём приблизительно с того района, куда мы сами хотели идти. И район этот был — из перспективных. Один из пяти, где по нашим прикидкам можно мехкорпус разместить. Ещё один, мы сами осмотрели — там пусто было, так что может ребятам повезло...
      Единственно, как с бойцами на берегу связаться? Они ведь, в такой плавающий дар небес, ни за что не поверят. И что рация у них выключена, так это и к гадалке не ходи. Только нас увидят, моментально начнут войну на два фронта. Обидно будет, от своих пулю получить. Ммм... хотя на каждой плавучей лайбе, рупор должен быть. Глядишь докричаться и получиться. Ну а на нет и суда нет... Не поверят, будем уходить сами, но уже с чистой совестью.
      Тут притащили офицеров. Они уже очухались и семенили стреноженными ногами подгоняемые тычками пацанов. Глянув на отсвечивающую наливающимися фингалами немчуру, сказал Козыреву:
      — Ну что Змей, сбылась твоя мечта. Хотел на лодочке покататься, вот тебе целый корабль. Плыви, хоть до океана!
      и, обращаясь к остальным, добавил
      — Идём на катере. По пути допрашиваем офицеров. Если они что-то про африканских воинов знают, Балуев растягивает антенну и тут же даёт доклад. Ну а мы, просто уходим дальше, мимо боя и продолжаем колоть пленных. Если с офицерами выйдет облом, то пробуем подобрать ребят, которых возле реки зажали. Если не получится, то идём вниз по течению, после чего, под утро, высаживаемся на берег и рвём когти в сторону Грудовца. Там осмотримся и будем думать, что делать дальше. Ну что притихли? Грузимся!
      Я махнул рукой и все сразу зашевелились. Дёрнув за рукав намылившегося было уходить Пучкова, глазами указал на сидящего возле крыльца телефониста. Леха кивнул, доставая пистолет а я, зацепив второго пленного, пошёл к катеру. По пути к мосткам, коротко обрисовал механику его дальнейшие перспективы. У морячка, было два пути. Либо он нам помогает и у нас всё получается, после чего простой германский рабочий получает пендаля под сраку и летит на свободу ясным соколом, либо у нас не получается, тогда разговоры о продолжении его жизни можно считать бессмысленными. Фриц, при звуке тихого хлопка за спиной, втянул голову в плечи и на полном серьёзе пообещал молиться за нашу удачу, попутно прилагая все силы для её осуществления. После чего, воодушевлённый перспективой дальнейшего земного существования, сопровождаемый Женькой, нырнул куда-то в нутро катерка.
      Я, отвязал посудину от причала и под шум застучавшего двигателя запрыгнул на борт. В принципе, кто будет рулить нашим плавстредством, вопросов уже не возникало. Марат, у которого была масса родственников и среди них даже один капитан речного буксира, вызвался встать за штурвал. В детстве, этот родич, его пару раз брал на борт и Шараф сказал, что кое-что помнит. Ну и флаг в руки. Мы же с Геком, развели языков на корму и на нос, после чего принялись вдумчиво допрашивать.
      Доставшийся на мою долю лейтенант, в морской тужурке, сильно не запирался. Избегая смотреть в глаза, он исправно давал ответы на вопросы, попутно крутя головой, пытаясь отогнать набившихся под масксеть комаров. Получалось фигово. Связанные за спиной руки не давали развернуть полномасштабное уничтожение летающих гадов. Поэтому немец давил их плечом и отвечал, отвечал, отвечал... Да, он является капитаном малого патрульного катера Днестровской флотилии Куртом Меером. Да, у флотилии ввиду непрерывных и всё нарастающих бомбёжек русской авиации нет постоянной базы. Да, все суда флотилии рассредоточены по схронам. Нет, он не видел никаких танков или другой техники, в больших количествах перегоняемых на левый берег. Он вообще никакой техники, кроме своего катера, уже давно не видел. Может что-то и гнали по мосту, но его зона патрулирования заканчивается в десяти километрах, не доходя до переправы.
      В общем, глухо всё с этим морячком... ладно, пробовали по-хорошему, теперь будем по-плохому. Достав нож, посмотрел на лезвие, а потом на вытянувшуюся морду летехи. Ударом в живот согнул пленного и ухватившись за палец, на связанной руке, приложился к нему отточенным остриём. Фриц завопил так, как будто я у него руку оттяпал, хотя даже мизинец чиркнуть не успел. Рывком разогнув блажившего, упёр кончик лезвия под нижнее веко и приблизив лицо вплотную чуть не по слогам сказал:
      — Ты знаешь очень мало. А теперь скажи, почему я тебя сейчас на кусочки порезать не могу?
      Готово. Поплыл морячок... Глядя на меня расширившимися глазами и не пытаясь вытереть бегущую из ранки под глазом кровь, он захлёбываясь рассказывал, что четыре дня назад, встретил своего однокашника. Тот, на берегу служит и при встрече проставился «Кайпиринхой». Так называлась премерзкая на вкус египетская водка. А досталась ему эта бутылка, от ещё одного знакомого, который выиграл её в карты, польстившись на экзотику. Третий, у которого был выигран пузырь, говорил, что это презент от офицера из африканского корпуса. Причём, получил он этот презент, на вокзале, в Тирасполе.
      Бррр... я даже головой помотал. Биомать! Эта бутылка проделала путь не меньший чем малиновое зёрнышко, которое после бурной ночи обнаружил у себя в зубах поручик Ржевский! С одной стороны, бутылку можно считать зацепкой. И довольно осязаемой. Там был нож. Здесь эта «Кайпиринха». Так что, первые выводы, уже получается делать. Пленный то не знал, что я именно корпусом Роммеля интересовался, поэтому и не смог бы настолько хитро соврать... Так что, процентов на шестьдесят можно говорить, что «Львы пустыни» на наш участок прибыли. Только вот, где эти суслики барханные заныкались? C какой стороны удара ждать? Пока непонятно...
      Привязав пленного под кормовой турелью, отправился посмотреть как идут дела у Гека. Из-за этой чёртовой масксети, что мы так и не сняли, чуть в воду не свалился, но благополучно прибыл на нос, по пути глянув на стоящего у штурвала Шаха, который с самой серьёзной мордой, гнал катер по лунной дорожке, держась подальше от берегов. Вырезанный напротив стекла рубки, кусок маскировочной сети, бился по ветру как парус. Я, мимо такого феерического зрелища, молча пройти не мог:
      — Маратик, если тебе отрубить ногу и выбить глаз, то ты будешь вылитый адмирал Нельсон и Джон Сильвер в одном лице. Но смотри, врежешься в берег, быть тебе слепым Пью до скончания века! Поменяем твой позывной сразу. Ты знаешь, за нами не заржавеет!
      Шах, не отрываясь от руля, ласково послал остряка в жопу и пригрозил вздёрнуть на рее, после чего, я с чистой совестью подошёл к Пучкову. Тот, при виде командира, только головой покачал. Тоже выходит — глухо. И хоть моду своему, он неплохо раздербанил — фриц, судя по намокшим штанам, даже описался, но ничего так и не смог выяснить. Второй лейтенант, оказывается в этой глухомани уже месяц безвылазно сидел и только визиты моряков, слегка скрашивали серые будни. Мда... непруха...
      Тут вдалеке, над водой, пронеслась очередь из трассеров. Красноватые огоньки, пролетев дружной стайкой, погасли где-то на правом берегу. Оба-на! Похоже, подходим. За стуком двигателя стрельбы пока не слышно, но таким темпом, минут через пять будем на месте. Теперь, детских познаний Шарафутдинова не хватит, чтобы катер на одном месте удерживать. Пора решать — будем наших выручать, или всё-таки пройдём мимо?
      Несколько секунд подумал, цепляясь за ограждение борта, а потом махнул рукой. Сейчас уйду — мужики ни слова не скажут, но сам себе такого забыть не смогу. Сведения, которые получил от офицера слишком расплывчатые, поэтому будем считать, что их у нас толком и нет. Поэтому разведгруппу попробуем вытащить. Дойдя до связанного Курта опять достал нож, от вида которого он сжался и разрезав верёвки на руках, рывком поднял пленного. Меер видно подумал, что сейчас я его — по горлу и в колодец, поэтому стоял с закрытыми глазами. Вернуть бывшего речного капитана к жизни, получилось одним вопросом:
      — Лейтенант, ты жить хочешь?
      Моряк удивлённо уставился на меня и кивнул
      — Если ты сейчас чётко будешь выполнять мои требования, то я тебя отпущу. Слово офицера.
      — А что надо делать?
      — Просто управлять катером. Там впереди идёт бой. Наша задача забрать с берега разведгруппу и уйти отсюда подальше. Ближе к утру, мы тебя высадим, а сами поплывём дальше. И учти морячок, я словом офицера не разбрасываюсь, так что на размышление тебе десять секунд.
      Курт, честно промолчал все десять секунд и согласился. Видно, очень не хотелось отправляться за борт, на корм сомам. Передав пленного Шаху, который с неудовольствием отошёл от штурвала, поинтересовался, есть ли у них рупор. Как я и предполагал, дедушка мегафона, на кораблике присутствовал. Зацепив жестяное чудо, рванул к кормовому пулемёту. Слегка поработал ножом, выпутывая его из масксети и заправив ленту, приготовился к драчке.
      Гек, занял позицию у носового MG, а катер по большой дуге стал заходить к берегу. На крыше рубки зажёгся небольшой прожектор, который высветил камыши и кусты на берегу. Людей пока не видно, но и до места боя ещё метров двести плыть. Пару минут было тихо, слышна была только трескотня автоматов да пулемётов, а потом, с берега саданули очередью и мы как-то сразу оказались в центре событий.
      Прожектор светил куда-то в лес, и Леха включился в работу. Поливая короткими, злыми очередями только ему видимые цели, он азартно матерился, заставляя меня завистливо подпрыгивать на месте. Катер подходил носом, поэтому с кормовой установки работать было не с руки. Но ничего, сейчас, он развернётся против течения и я тоже поучаствую. А пока ухватив рупор, надсаживаясь начал орать:
      — Мужики, мать перемать, здесь Колдун, здесь Колдун! Катер наш! Катер наш! Сейчас подойдём к берегу, готовьтесь к посадке! Мы отсечём фрицев пулемётами! Здесь Колдун! Му....
      Тут я сорвал голос. Прокашлялся и уже гораздо сиплее, продолжал верещать дальше:
      — Суки! Вы же, прендегасты, по своим мочите! Здесь Колдун! Маму вашу через семь коромысел!
      C берега, сквозь стрельбу донёсся голос:
      — Кого на прошлой неделе прокуратура арестовала?
      О! Похоже, услышали и теперь проверяются. А на той неделе мужики из 6 отдела СМЕРШ действительно забрали замполита сто семьнадцатого полка, за то что этот мудак, пользуясь отсутствием командира, решил сам порулить подразделением и угробил почти целый батальон. Этот козёл слабоумный, орден решил получить внепланово, вот теперь ему самому, вышка в полный рост светит. А сама история, в узких кругах, получила широкую огласку. Так вопрошавшему и прокричал в ответ:
      — Замполита сто семнадцатой! Слышите?! Замполита!
      — Поняли! Прикрывайте ребята!
      Катер уже стал носом против течения, и работать могли обе пулемётные установки. Прожектор светил нормально, только вот в кустах всё равно ни фига видно не было, поэтому стал стрелять по вспышкам выстрелов.
      Ага! Не ндравиться! Сразу в нескольких местах, из леса, стартанули красные ракеты. Ха! Это немчура, судорожно свои позиции обозначает. Вот они, наверное, недоумков катерников кроют, которые с целями разобраться не могут и поэтому активно сокращают поголовье ягдкоманды. Кстати, даже если фрицы мои вопли и услышали, то за шумом пальбы наверняка толком не разобрали, что же я ору. Тем более призывы на русском, перемежал предложениями о сдаче по немецки. Патрульник, уже подошёл к самому берегу и остановился метрах в десяти от камышей.
      Почти сразу, с небольшого обрывчика, кубарем скатились три фигуры, с размаху плюхнувшиеся в воду. Я одним глазом следил за ними, продолжая работать почти без перерыва, молясь чтобы пулемёт не заклинило. Гек, со своей стороны, тоже не отставал. Загонщики, похоже стали понимать, что всё пошло как-то не так и по катеру начали активно шлёпать пули. А вот вам в ответ, не хотите?! Блин, видно не хотят, потому как по бронещитку, со звоном защёлкало. Но Балуев уже помогал пловцам взобраться на борт. Потом он крикнул: